CC BY
14
Оригинальная статья / Original article УДК 338.124.4
DOI: http://dx.d0i.0rg/l 0.21285/2227-2917-2018-4-63-78
ВОЗМОЖНЫЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ПРЕДПОЛАГАЕМЫХ ИЗМЕНЕНИЙ ЗАКОНА ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ «О НАЛОГЕ НА ИМУЩЕСТВО ОРГАНИЗАЦИЙ» ДЛЯ СРЕДНЕГО И МАЛОГО БИЗНЕСА РЕГИОНА. ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
© Ше Сон Гуна, И.И. Галяутдиновь, В.Ю. Конюховс
aHankook Infra Solution Co. Ltd
Республика Корея, провинция Кёнги-до, г. Ансан, район Мокнедон, 7-9 ь,сИркутский национальный исследовательский технический университет 664074, Российская Федерация, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83
РЕЗЮМЕ: Целью исследования является прогнозирование экономических и социальных последствий предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона, состоятельность экономического обоснования и осуществленного расчета этого налога, проведенного правительством Иркутской области с позиции «точки безубыточности» для пополнения регионального бюджета, так как проблема содержания коммерческой недвижимости по-прежнему является одной из наиболее актуальных в экономической сфере Иркутской области. В работе применялись методы системного, комплексного, функционального, статистического, структурного и сравнительного анализов, получения экспертных и статистических прогнозов. Изучена проблема влияния налогообложения коммерческой недвижимости на развитие среднего и малого бизнеса Иркутской области, рассмотрены возможные варианты последствий введения этого налога в зависимости от его величины. Показано, что, в первую очередь, введение этого налога негативно скажется на малом бизнесе региона, на семейных предприятиях, имеющих в собственности для ведения бизнеса небольшие магазины, кафе, парикмахерские, в долгосрочной перспективе будет иметь отрицательные последствия с позиции инвестиционной привлекательности региона. Обосновано, что принятие закона «О налоге на имущество организаций» при максимальной налоговой ставке 2,0 % крайне негативно скажется на экономике региона. При ставке 0,2 % его последствия будут менее разрушительными, но в целом тоже негативными: введение налога приведет в 2020 г. к уменьшению количества субъектов среднего и малого бизнеса в экономике региона, увеличению числа безработных, к росту теневой экономики.
Ключевые слова: субъекты малого и среднего бизнеса, экономика Иркутской области, налог на недвижимость, кадастровая стоимость, предпринимательская активность
Информация о статье: Дата поступления 07 сентября 2018 г.; дата принятия к печати 02 октября 2018 г.; дата онлайн-размещения 21 декабря 2018 г.
Для цитирования: Ше Сон Гун, Галяутдинов И.И., Конюхов В.Ю. Возможные экономические и социальные последствия предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона. Часть третья. Известия вузов. Инвестиции. Строительство. Недвижимость. 2018;8(4):63-78. DOI: 10.21285/2227-2917-2018-4-63-78
эШе Сон Гун, кандидат экономических наук, специалист по оптико-автоматизированному контролю качества в электронике, e-mail: [email protected]
She Son Gun, Cand. Sci. (Econ.), Specialist in optical-automated quality control in electronics, e-mail: [email protected]
'Галяутдинов Ильдус Ильясович, кандидат технических наук, доцент кафедры управления промышленными предприятиями, e-mail: [email protected]
Ildus I. Galyautdinov, Cand. Sci. (Eng.), Associate Professor of the Department of Management of Industrial Enterprises, e-mail: [email protected]
конюхов Владимир Юрьевич, кандидат технических наук, профессор кафедры управления промышленными предприятиями,e-mail: [email protected]
Vladimir Yu. Konyukhov, Cand. Sci. (Eng.), Professor of the Department of Management of Industrial Enterprises, e-mail: [email protected]
POTENTIAL ECONOMIC AND SOCIAL CONSEQUENCES OF PROPOSED CHANGES IN THE IRKUTSK OBLAST LAW "ON CORPORATE PROPERTY TAX" FOR SMALL AND MEDIUM-SIZED BUSINESSESIN IRKUTSK OBLAST. PART FOUR
She Son Gun, Ildus I. Galyautdinov, Vladimir Yu. Konyukhov
Hankook Infra Solution Co. Ltd
7-9 Moknedon St., the city of Ansan, province Kengi-do, Republic of Korea Irkutsk National Research Technical University 83 Lermontov St., Irkutsk 664074, Russian Federation
ABSTRACT: This study is aimed at the prediction of economic and social consequences of the suggested changes in the law of the Irkutsk Oblast "On corporate property tax" for small and medium-sized business of the region, the substantiality of the economic justification and the calculation of this tax, carried out by the Irkutsk Oblast government from the perspective of a "breakeven point" for regional budget replenishment, since the problem of maintaining commercial real estate is still one of the most pressing in the Irkutsk Oblast economic sphere. Herein, methods of system, complex, functional, statistical and comparative analyses, as well as the study of expert statistical predictions were applied. The problem of the impact of commercial real estate taxation on the development of small and medium-sized business in the Irkutsk Oblast has been studied, and possible options for the consequences of the introduction of this tax depending on its size have been considered. It is shown that, first of all, the introduction of this tax will negatively affect the region's small businesses, for example family-owned enterprises that own small shops, cafes and hairdressers, and in the long-term will have negative consequences from the point of view of the region's investment attractiveness. The adoption of the law "On corporate property tax" at the maximum tax rate of 2.0% is substantiated to take a heavy toll on the regional economy. At a rate of 0.2%, its consequences appear to be less destructive, but in general they will also be negative. The introduction of tax in 2020 will lead to a decrease in the number of small and medium-sized business in the region's economy and, consequently, to an increase in the unemployment rate and the shadow economy growth.
Keywords: subjects of small and medium business, economy of Irkutsk region, property tax, cadastral value, entrepreneurial activity
Information about the article: Received September 07, 2018; accepted for publication October 02, 2018; available online December 21, 2018.
For citation: She Son Gun, Galyautdinov I.I., Konyukhov V.Yu. Potential economic and social consequences of proposed changes in the irkutsk oblast law "On corporate property tax" for small and medium-sized businesses in Irkutsk oblast. Part four. Izvestiya vuzov. Investitsii. Stroitel'stvo. Nedvizhimost' = Proceedings of Universities. Investment. Construction. Real estate. 2018;8(4):63-78. (In Russ.) DOI: 10.21285/2227-2917-2018-4-63-78.
Введение
Приступая в 2014 г. к полемике о возможных экономических и социальных последствиях обсуждаемого изменения закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» (ОЗ) для субъектов малого и среднего бизнеса (СМСБ) региона, вызванной инициативой Правительства Иркутской области, авторы, как уже отмечалось в предыдущих публикациях, не предполагали, что она затянется на столь продолжительное время (более 4 лет) и поднимет целый пласт экономических и социальных вопросов, выходя-
щих далеко за границы одного субъекта Российской Федерации.
Вот уже и 2018 г. завершил свой путь по страницам календаря, а обсуждаемый налог на недвижимость в Иркутской области так и не принят.
Ход истории этот факт не останавливает, и поэтому в свете наших рассуждений логично посмотреть на общемировые экономические процессы, ставшие известными на это время, так как российское предпринимательство в целом, и Иркутской области, в частности, в той или иной степени подвержены неизбежному их влиянию.
Обобщающий показатель - ВВП (здесь и ниже имеется в виду ВВП по паритету покупательной способности, ППС) в 2017 г. в России вырос на 1,5%, в то время как многие чиновники, вдохновлённые успехами первого полугодия, рассчитывали уже на большее, ходили разговоры, что рост составит до 2%. Но и это было бы мало -если иметь в виду рост мировой экономики на 3,5%. Наши соседи по БРИКС в 2017-м «росли» так: Китай на 6,8%, Индия на 6,7%, правда, Бразилия нас может утешить - рост всего на 0,7%. Ну а США «выросли» на 2,2%.
Вообще в мировом рейтинге мы оказываемся на 173-м месте - кстати, во вполне приличной компании с Японией и Италией, которые тоже выросли на те же 1,5%. Правда, у них главный показатель, характеризующий уровень жизни - ВВП на душу населения, - не тот, что у нас. В Японии ВВП на душу -
42 700 долл., в Италии - 38 000 долл., в РФ - 27 900 долл., 71-е место, между Малайзией и Грецией. Кстати, в Португалии, которую, если кто помнит, мы когда-то собирались догнать, ВВП на душу - 30 300 долл.
Итак, в России отмечался очень скромный рост ВВП в 2017-м. Но надо иметь в виду, что в 2016-м и 2015-м ВВП вообще падал, в 2014-м был вполне символический рост (на 0,6%) и только в 2013-м ВВП вырос на 1,3%, примерно так же, как в этом году. Роста ВВП свыше 3% мы не видели с 2012 г., а если иметь в виду провал в 2009 г., то в итоге, согласно Росстату, в 2008
- 2017 г., т.е. за 10 лет, ВВП России вырос на 3,5%. Для сравнения: ВВП Франции вырос за эти годы больше чем на 5,5% (ВВП на душу населения -
43 600 долл.), ВВП Германии больше чем на 10% (ВВП на душу населения -50 200 долл.), ВВП наших родных США
- рост за 10 лет на 14% (ВВП на душу населения 59 500 долл.). Общий же рост Мирового ВВП с 2008 г. составил более 30% (такие цифры показала, скажем, Польша, чуть выше - Изра-
иль). Но главный рост мировой экономики идет, понятно, за счет развивающихся стран: ВВП Китая за 10 лет удвоился, Индии вырос на 85% и т.д. Как известно, к этой группе стран принято относить и РФ.
За эти годы Россия далеко продвинулась в плане международного влияния.
Но вот положение в экономике за эти же годы - измеренное Росста-том - совсем другое. Согласно Росстату, с 2014 г., четвертый год подряд падают реально располагаемые денежные доходы населения, в 2017-м они составили всего 102,8% от 2008-го г.
Китай еще в 2014-м обогнал США по ВВП. В 2017-м ВВП Китая по ППС на 20% больше, чем у США. Однако не Китай, а именно США и ЕС задают тренды современных технологий, а Китай только более или менее удачно что-то из этого копирует.
Тем более это относится к России. Несмотря на постоянные разговоры про высокие технологии, мы по-прежнему живем на сырьевую и индустриальную ренту.
Рост экономики России очень хрупок. По прогнозу МВФ мы в 2018 г.-166-е по темпам роста. Все обгоняют нас. По новому прогнозу МВФ темпы роста реального ВВП в России в 2018 г.- 1,7 % (среднемировые - 3,7, США -2,9, еврозона - 2, Китай - 6,6, Индия -7,3%).
Доля России в глобальном ВВП опустится до 1,86 % (1,9 % в 2017 г.). Поэтому любое замедление в мировых темпах роста, особенно в ЕС (это ключевой наш клиент, 43 % внешнеторгового оборота) и Китае (торговый партнер номер два, 15 % оборота) неизбежно скажутся на спросе на сырье, на ценах на него и могут серьезно качнуть российскую экономику назад.
Итак, экономика РФ -1,86 % мирового ВВП, а вот производство нефти - 13% мирового, газа - 17% мирового. С другой стороны, в 2017 г. мировой объем продаж систем искусственного
интеллекта - 12 млрд долл., из них на долю России приходится 700 млн руб., т.е. 12,5 млн долл., чуть больше 0,1%... Похожая картина в области биотехнологий. Перейти с рельсов экономики середины ХХ в.на пути экономики конца ХХ, тем более начала XXI века - не получается. А здесь конкуренция столь же мирная, сколь и беспощадная, и в ней ни оружие, ни геополитика - не помогут [4].
Жизнь бизнеса, малого и не очень, в России изменилась на этом фоне в 2018 г. так же сильно, как и жизнь простых россиян. Здесь можно отметить два закона, которые сильнее всего отразятся на деятельности предпринимателей.
Первый закон. С 1 июля 2018 г. для большинства бизнесменов использование онлайн-касс, которые напрямую связываются с налоговой службой через Интернет, станет обязательным.
Эта реформа затронет и тех, кто до сих пор обходился вообще без кассы. Хотя некоторым категориям предпринимателей предоставили еще одну отсрочку, до 1 июля 2019 г. Но налоговым вычетом за внедрение новой технологии можно будет воспользоваться только тем налогоплательщикам ЕНВД и патентной системы налогообложения, кто зарегистрирует кассы до конца 2018 г.
Это изменение коснется около одного миллиона компаний малого и среднего бизнеса.
Второй закон. Единый налог на вмененный доход в 2018 г. увеличился на 3,9 %. Этот налоговый режим использует малый бизнес: небольшие рестораны и кафе, магазины, службы бытовых услуг. Он заменяет уплату других налогов, НДС и налога на прибыль и не зависит от доходов бизнеса, а рассчитывается обычно на основе количества работников либо площади заведения. Рост произойдет за счет повышения соответствующего коэффициента-дефлятора. В прежнем зна-
чении этот коэффициент действовал с 2015 г.
Все эти законы, ка видно, не упрощают жизнь предпринимателям, а только увеличивают налоговое давление на бизнес.
Отмечаем дальше, что за три последних года при общем росте потребительских цен и тарифов, превысившем 34,2% (в том числе 10,5% за 2017 г., 10,8 - в 2016 г. и 12,9 - в 2015 г.), официальная оценка инфляции не превышала 14,1% (в том числе 2,5 - в 2017 г., 4,5 - в 2016-м и 6,5 - в 2015 г.). Соответственно, и пенсии, а также и другие пособия за эти 3 г. повысили на 14,1%, то есть почти в три раза ниже реального уровня инфляции. При этом официальный рост ВВП составил -3,7% в 2015 г., - 0,2 - в 2016 г., +1,4 -в 2017 г., то есть в целом ВВП снизился на 2,5%. Но если брать не официальные, а реальные цифры дефлятора цен и тарифов, темп которого, как правило, опережает прирост розничных цен, то совокупный спад экономики превысил 20%, а пенсии и пособия полагалось бы повысить больше чем на 34,2% для сохранения покупательной способности пенсионеров.
Продолжается увеличиваться расслоение народа по доходам. В 2017 г. состояние богатейших людей мира выросло на 762 млрд долл.
В итоге 82% мировых богатств принадлежит 1% населения. Такую статистику подготовила компания Oxfam International к форуму в Давосе. Также в 2017 г. зафиксирован рекордный прирост количества долларовых миллиардеров за всю историю — в мире их сейчас насчитывается 2043. В прошлом году один миллиардер появлялся раз в два дня. Треть суммарного состояния миллиардеров получена по наследству. За последующие 20 лет 500 богатейших людей мира оставят своим наследникам $2,4 трлн - сумму, которая больше ВВП Индии, где проживает 1,3 млрд человек.
Итак, пенсионеры беднеют, потребительский спрос падает, вслед за чем падают доходы малого бизнеса, а каковы же в глобальном смысле могут быть финансовые точки роста экономики России (и, соответственно, Иркутской области тоже)?
Внешний спрос? Но он имеет свои границы. В ЕС уже началось политически мотивированное сжатие доли России в импорте топлива. США собираются стать крупнейшим производителем и чистым экспортером нефти и газа, прежде всего в Европу. Это может перекроить в 2018-2025 гг. энергетический рынок мира. Нет ничего более нестабильного, чем мировые цены на сырье. Это сто раз доказано.
Раз так, нужно энергичное расширение внутреннего спроса в России. Но пока тренд обратный. У нас кризис реальных доходов населения, они падают три года подряд. В январе-ноябре ушедшего года они составили меньше 90 % к соответствующему периоду 2014 г. Насыщенность экономики кредитами (они - источник роста) уменьшается.
Требования банков к нефинансовому сектору и населению составляли на начало ноября 2015 г. 54,8 % ВВП, на ту же дату 2017 г.- 52,1 % ВВП. Прибыль? Весь 2017 г. шло сокращение чистой прибыли организаций примерно на 10 % в сравнении с 2016 г.
Иностранные инвестиции в Россию для расширения внутреннего спроса? Но у нас на дворе санкции, длинные деньги иностранцев из года в год сокращаются. Бюджет как источник? Но министерство финансов не хочет наращивать госдолг как источник для инвестиций, хотя уровень его -сверхнизкий по международным меркам.
Куда ни кинь - холодно, сверхконсервативная финансовая политика, не способная разогреть экономику. Когда-нибудь 2010-е гг. могут назвать потерянными для России, так же, как для Японии - 1990-е гг.
Это значит, что в 2018 г. мы еще раз должны задать себе вопрос: за счет каких денег и на основе каких финансовых механизмов наша экономика может набрать на долгие годы темпы выше среднемировых в 3,5-4 %? Будем отвечать на этот вопрос?
Или будем и дальше притормаживать и стабилизировать экономику, как делаем это четверть века? [3].
Впротивовес происходящим событиям (с введением нового налога для СМСБ Иркутской области) звучат в сентябре 2017 г. целевые установки из уст Председателя Правительства страны перед участниками II Московского финансового форума, в рамках которого обсуждались вопросы финансовой политики в целях повышения конкурентоспособности.
«Задача - выйти на темпы роста, не просто сравнимые со среднемировыми, но и превышающие среднемировые темпы роста. И механизмы достижения этой цели у нас есть.
Первый фактор - поддержание благоприятных макроэкономических условий, в частности рекордно низкой инфляции и умеренного дефицита бюджета.
Второе - это создание условий для развития бизнеса. Это непрекращающаяся работа. Прежде всего, это предсказуемая и прозрачная налоговая политика.
Нагрузка на добросовестных налогоплательщиков остается неизменной. Кроме того, кабинет министров продолжит реформу контроля и надзора, направленную на предотвращение нарушений, а не на обычное наказание».
Как видно, предсказуемая и прозрачная налоговая политика и неизменная ее нагрузка на бизнес содержится в установках, в то время как в реальности ситуация, в частности, в Иркутской области совершенно иная, что прослеживается на примере налога на недвижимость.
Материал и методы исследования
В качестве примера того, что налог на недвижимость постепенно распространяет свое давление не только на сферу бизнеса, но и на всех граждан страны, и в 2018 г. это стало наиболее заметно, необходимо отметить поправки к законам, которые в июне 2018 г. рассмотрела Госдума в первом чтении. Они призваны сдержать рост платежей собственников, вызванный кадастровой реформой.
С 2015 г. в нашей стране начался поэтапный переход на расчет налога, исходя из кадастровой, а не инвентаризационной стоимости недвижимости. За это время реформа стартовала в 64 регионах. Все остальные должны ввести у себя новый порядок к 2020 г.
Кадастровая стоимость недвижимости ближе к рыночной цене и кратно превышает инвентаризационную. Чтобы резкий рост платежей не стал слишком серьезным бременем для собственников, в формулу расчета налога решено было заложить понижающие коэффициенты.
Они применяются к разнице между суммой налога, рассчитанной по кадастровой стоимости, и суммой налога, рассчитанной в последний год применения схемы, основанной на инвентаризационной стоимости. Понижающие коэффициенты решено было использовать в течение первых четырех лет после перехода на новые правила: 0,2 - в первый, 0,4 - во второй, 0,6 - в третий и 0,8 - в четвертый год. Предполагалось, что, начиная с пятого года, налог будет уплачиваться в полном объеме.
Однако принятых мер по сдерживанию роста платежей за недвижимость оказалось недостаточно. Люди начали массово оспаривать результаты кадастровой оценки в судах и комиссиях при Росреестре.
Весной этого года проблема привлекла внимание президента страны. В 28 регионах, включая Москву и
Подмосковье, Татарстан, Новосибирскую, Новгородскую области, где реформа стартовала еще в 2015 г., понижающий коэффициент успел вырасти до 0,6. Еще в 21 субъекте, который перешел на новые правила чуть позже, он увеличился до 0,4. Нагрузка на владельцев недвижимости стала еще более ощутимой. Обращаясь в марте с Посланием к Федеральному Собранию, глава государства заметил, что кадастровая стоимость вроде бы должна соответствовать рыночной, но в ряде случаев заметно ее превышает.
В законопроекте предлагается, во-первых, отказаться от применения коэффициента 0,8 в формуле расчета налога, «заморозив» его на уровне 0,6. Во-вторых, исключить возможность пересчета налога «задним числом», если корректировка не приводит к уменьшению платежа. И главное, ввести ограничение в 10 % в части увеличения суммы налога к платежу предыдущего года. Применять этот механизм нужно уже при расчете налога за 2017 г. в тех самых 28 регионах, которые начали реформу раньше всех, считают авторы законопроекта.
Изменения, по оценке Федеральной налоговой службы, могут привести к выпадению доходов региональных бюджетов в 2018 г. в 6 млрд рублей. Однако правительство, давая положительное заключение по этому документу, согласилось, что недополученные доходы должны быть компенсированы из федерального бюджета.
В случае принятия законопроекта программа перехода к расчету налога исходя из кадастровой стоимости будет растянута на более длительный срок, а повышение налога будет менее резким (хотя в конечном итоге намеченные законодателем уровни налогообложения все равно будут достигнуты). Кроме того, будут сглажены последствия регулярного пересмотра регионами ставок налога и переоценки кадастровой стоимости: ее могут проводить раз в два года в городах феде-
рального значения и раз в три - пять лет в других регионах.
В законопроекте есть еще одно значимое уточнение. Если результат кадастровой оценки был оспорен в комиссии или в суде, новая величина должна использоваться с момента, когда начала применяться оспоренная стоимость, а не с того года, в котором было подано заявление об оспаривании.
Здесь уместно констатировать, что многие проблемы в определении налогового давления на бизнес региональными властями в рамках их полномочий так же, как и в сфере межбюджетных отношений, связаны с низким уровнем финансового менеджмента на региональном уровне. 2016 г. в этом смысле для России стал беспрецедентным. Только в декабре этого года регионы нарастили бюджетный дефицит на 514 млрд руб. посредством кредитования коммерческими банками. По состоянию на 1 января 2017 г. государственный долг регионов составил 2,35 трлн руб.
Разбалансировка стратегически важных решений, принимаемых на федеральном и региональном уровнях, на примере Иркутской области в последнее время проявляется все чаще.
Вызывает особый интерес то,каким образом власти на местах обосновывают принятие решений о налоговых ставках в рамках своих полномочий, если они не находятся в информационном вакууме и все аргументы, приведенные выше, им известны.
В соответствие с этими постулатами, надо полагать, планируют поступить и в правительство Иркутской области, предлагая сразу предельные ставки налога на недвижимость в надежде на пополнение регионального бюджета.
Результаты исследования и их обсуждение
Рассмотрим, какой научный труд послужил обоснованием величины ставок налога на коммерческую не-
движимость в Иркутской области и каким образом в нем развеяны не просто пустые сомнения предпринимателей, а конкретные факты и представленные расчеты, показывающие губительность предлагаемой величины ставки.
Так как аргументация правительства Иркутской области по этому вопросу содержит не очень большой объем информации, которой нет в открытом доступе, то для критического анализа необходимо привести ее практически полностью. Эта аргументация изложена в документе под названием «Информация для обсуждения оптимальной налоговой ставки налога на имущество физических лиц в отношении категорий объектов, установленных статьей 378.2 Налогового кодекса Российской Федерации» (далее ИДО), представленном в рабочую группу по обсуждению этого налога при Законодательном собрании Иркутской области.
Начало цитаты ИДО
Финансово-экономическое обоснование к проекту закона Иркутской области «О внесении изменений в Закон Иркутской области «О налоге на имущество организаций» (второе чтение).
Правительством Иркутской области был разработан и внесен в Законодательное Собрание Иркутской области проект закона «О внесении изменений в Закон Иркутской области «О налоге на имущество организаций» (далее - законопроект), предусматривающий переход к налогообложению исходя из кадастровой стоимости отдельных объектов, определенных статьей 378.2 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - торгово-офисная недвижимость). Законопроектом предусматривалось поэтапное снижение площади объектов, вовлекаемых в налогообложение с 1000 кв. м. в 2017 г. до 250 кв. м. в 2020 г. В ходе рассмотрения законопроекта в первом чтении на сессии Законодательного Собрания Иркутской области 23 но-
ября 2016 г. было принято решение о переходе к сплошному налогообложению торгово-офисной недвижимости, то есть о расширении налоговой базы путем налогообложения всех объектов, соответствующим критериям статьи 378.2 Налогового кодекса Российской Федерации, а не только объектов, чья площадь превышает определенный законом уровень. Кардинальное изменение концепции законопроекта требует дополнительных расчетов и уточнения оценки финансово-экономических последствий его принятия. Финансово-экономического обоснования к проекту закона, предлагаемому ко второму чтению, основывается на результатах определения кадастровой стоимости объектов недвижимости жилищного и нежилого фонда (зданий, сооружений, помещений, объектов незавершенного строительства) на территории Иркутской области, утвержденных Постановлением Правительства Иркутской области от 14.11.2016 № 723-пп. Изначально Перечень содержал информацию о 17 ,9 тыс. объектах общей площадью более 7,6 млн кв. м. При содействии Управления Росреестра по Иркутской области Перечень был разделен на две составляющие - объекты торгово-офисной недвижимости, принадлежащие физическим (11,4 тыс. объектов) и юридическим лицам (6,6 тыс. объектов), что позволяет провести оценку бюджетной эффективности принятия законопроекта отдельно для областного бюджета и отдельно для местных бюджетов Иркутской области.
1. В соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 406 Налогового кодекса Российской Федерации принадлежащая физическим лицам (индивидуальным предпринимателям) торгово-офисная недвижимость будет облагаться налогом по установленным представительными органами муниципальных образований ставкам, не превышающим 2 % от кадастровой стоимости.
В разрезе муниципальных районов (городских округов) решение о переходе к налогообложению торгово-офисной недвижимости, исходя из кадастровой стоимости, приведет к образованию следующих максимально возможных дополнительных доходов местных бюджетов, определенных исходя из мобилизации налога по ставке 2 % (таблица).
2. В собственности юридических лиц по данным Управления Росреестра по Иркутской области находится 6,6 тыс. объектов торгово-офисной недвижимости.
Объекты юридических лиц по отношению к торгово-офисной недвижимости в собственности физических лиц характеризуются большей средней площадью (897 против 240 кв. м.) и большей средней кадастровой стоимостью одного квадратного метра (25 574 против 22 191 руб. за кв. м.). Более 50 % по числу и более 60 по площади предполагаемых к налогообложению на основании кадастровой стоимости объектов принадлежит организациям, осуществляющим торговую деятельность и деятельность по управлению, сдаче в аренду недвижимости. Юридические лица - собственники 61 % объектов торгово-офисной недвижимости не уплачивали налог на имущество организаций, применяя специальные налоговые режимы (налог по упрощенной системе налогообложения и систему налогообложения в виде единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности). Предлагаемая к утверждению законопроектом ставка определялась путем сопоставления уплаченного в 2016 г. собственниками торгово-офисной недвижимости налога, исходя из среднегодовой стоимости объектов Перечня, и возможного к мобилизации в 2018 г. налога, исчисленного на основании кадастровой стоимости с учетом следующих факторов:
1. Собираемости налога на имущество организаций, сложившейся по итогам 2016г. (98,4 %).
2. Возможного в размере допустимой математической погрешности (5 %) снижения рассчитанной по када-
стровой стоимости суммы налога в результате ее оспаривания налогоплательщиками.
Показатели объектов коммерческой недвижимости по Иркутской области _Indicators of commercial real estate in Irkutsk region_
Муниципальное образование Количество объектов, шт. Площадь объектов, кв.м. Средняя площадь объекта, кв.м. Кадастровая стоимость 1 кв.м., руб./кв.м. Возможный к мобилизации по ставке 2% налог, тыс. руб.
г. Иркутск 2442 840384 344 35688 599837
г. Братск 1311 338281 258 23498 158979
г. Ангарск 1100 331024 301 22309 147698
г.Усолье-Сибирское 509 126663 249 13188 33409
г. Усть-Илимск 435 125947 290 13041 32849
Иркутский 511 90262 177 12563 22678
Тайшетский 522 83734 160 13218 22136
г. Черемхово, г. Свирск 351 67379 192 12588 16963
Усть-Кутский 300 60583 202 12858 15579
г. Тулун 285 62328 219 12446 15515
Нижнеилимский 252 62731 249 11469 14389
г. Саянск 217 43570 201 11845 10322
Братский 228 43675 192 11485 10032
Шелеховский 216 37405 173 12752 9540
г. Зима 177 38663 218 12305 9515
Чунский 234 35344 151 12173 8605
Слюдянский 203 33234 164 12610 8382
Бодайбинский 167 28248 169 12475 7048
Нижнеудинский 134 29616 221 11424 6767
Усольский 161 24149 150 12486 6031
Заларинский 120 24611 205 11845 5830
Эхирит-Булагатский 133 21215 160 12257 5201
Куйтуйский 151 18874 125 13211 4987
Казачинско-Ленский 130 16328 126 13057 4264
Черемховский 124 13065 105 13930 3640
Киренский 100 13621 136 13182 3591
Ольхонский 98 13144 134 12945 3403
Качугский 114 12540 110 12275 3079
Боханский 66 13239 201 11160 2955
Усть-Илимский 71 11758 166 12053 2834
Осинский 45 12744 283 10895 2777
Усть-Удинский 89 9258 104 13160 2437
Жигаловский 74 8539 115 12727 2174
Тулунский 80 8340 104 12569 2097
Аларский 36 8686 241 10644 1849
Зиминский 46 6024 131 13262 1598
Балаганский 47 4945 105 13743 1359
Баяндаевский 28 5274 188 12622 1331
Мамско-Чуйский 24 3854 161 11031 850
Нукутский 39 3257 84 12100 788
Катангский 19 2833 149 12645 716
Общий итог 11389 2735371 240 22191 1214032
Необходимость учета указанного фактора обусловлена сложившейся в регионе практикой массового оспаривания кадастровой стоимости земель населенных пунктов и промышленности, а также предложениями к проекту закона предпринимательского сообщества (письмо общественной организации предпринимателей Иркутской области от 30.01.2017 № 75).
Определенная таким образом и предлагаемая к утверждению на 2018 г. ставка налога при переходе к сплошному налогообложению торгово-офисной недвижимости составит 1,5 %, что на 0,2 п.п. ниже средней по субъектам Российской Федерации ставки, определенной на 2017 г.
Для реализации: в полном объеме потенциала увеличения доходов областного бюджета, с одной стороны, в целях реализации Послания Губернатором Иркутской области Законодательному Собранию Иркутской области «О положении дел в Иркутской области в 2016 г. и основных направлениях областной государственной политики на 2017 г.» в части сдерживания роста цен в регионе, ставку налога в 2019 и последующих годах планируется увеличить на прогнозируемую в Иркутской области инфляцию (индекс потребительских цен).
На 2019 г. ставку налога предлагается определить в размере 1,6 %, в 2020 г. - 1, 7 %, в 2021 г. - 1,8 %, в 2022 - 1,9 %, в 2023 и последующих годах - 2,0 %.
Определенную выше ставку налога предлагается установить только для организаций, применяющих упрощенную систему налогообложения или единый налог на вмененный доход для отдельных видов деятельности.
Указанная ставка является своего рода ставкой безубыточности для областного бюджета в связи с чем положительный бюджетный эффект от принятия законопроекта не прогнозируется в 2018 г. В 2019 г. увеличение
ставки на 0,1 п.п. позволит мобилизовать в областной бюджет дополнительно более 80 млн руб., в 2019 г.-более 400 млн руб.
Ставку налога в отношении принадлежащих организациям на общей системе налогообложения объектов недвижимого имущества, налоговая база по которым определяется как их кадастровая стоимость, предлагается утвердить в размере 2,0 %.
Ее размер определен по указанному выше подходу путем сопоставления уплаченного исходя из среднегодовой стоимости налога на имущество организаций и возможного к мобилизации налога по кадастровой стоимости не в отношении всей массы собственников, а только для организаций, находящихся на общей системе налогообложения и осуществляющих торговую деятельность и деятельность по управлению, сдаче в аренду недвижимости.
Выделение ставки безубыточности для указанной категории налогоплательщиков направлено на сохранение для них неизменной налоговой нагрузки при переходе к налогообложению имущества исходя из кадастровой стоимости.
Конец цитаты ИДО
Представленное обоснование, к сожалению, грешит ровно теми же недостатками, что и обоснование по этому налогу администрации г. Иркутска, что было авторами подробно проанализировано в предыдущей публикации [5].
Ни в одном из этих документов нет ни единого слова, опровергающего альтернативные расчёты, показывающие реальную губительность принимаемых решений для тех СМСБ, которые до введения ОЗ были освобождены от уплаты налога.
Строго говоря, никакого расчета и не представлено.
Весь расчет последствий введения налога построен лишь на сравнении получения дохода бюджета от
тех субъектов коммерческой деятельности, которые платят налог на имущество в размере 2,2 % от остаточной стоимости до введения ОЗ, а тот факт, что под пресс налогообложения попадают новые тысячи объектов, странным образом игнорируется.
Данные расчеты совершенно не касаются сущности проблемы, выдвигаемой предпринимательским сообществом, а именно: способно ли оно, данное сообщество, платить хотя бы какую-то дополнительную величину сборов или налогов к существующим обязательным платежам, которые постоянно увеличиваются при снижающейся покупательской способности населения?
Приведенные расчеты, как было отмечено ранее, по-прежнему не учитывают тот факт, что стоимость аренды одного квадратного метра, взятая из результатов обзоров, не может быть приведенной к доходности конкретного объекта путем умножения на количество квадратных метров этого объекта в соответствии с площадью, указанной в техническом паспорте, по которой и определяется кадастровая стоимость объекта. При данном подходе не принимается во внимание то обстоятельство, что в подавляющем большинстве случаев даже при 100 % сданных в аренду площадей (что на сегодняшний день неосуществимо из-за экономических проблем и возрастающей конкуренции) их наполняемость составляет 60-70% от застроенной площади. Оставшееся пространство занимают коридоры, лестничные переходы, лифты, туалеты, комнаты технического обслуживания, охраны и т.п.
При этом необходимо отметить, что на примере крупного бизнеса Иркутская область проявляет умение применять льготные режимы налогообложения, которые дают положительный эффект. Так 5,8 млрд руб. составил общий объем налоговых льгот для предприятий Иркутской об-
ласти в 2017 г.: 3,8 млрд руб. из них -это льготы по налогу на прибыль, 1,8 млрд руб. - по налогу на имущество, остальное - льготы по транспортному налогу и упрощенная система налогообложения. Если брать налог на прибыль, то цифры ниже уровня 2016 г. на 11,8%. Крупный объем налоговых льгот пришелся на такой вид деятельности, как добыча сырой нефти, -3622 млн руб. Это на 16% ниже уровня 2016 г., что связано с уменьшением объемов добычи нефти к тому же периоду на 5%. Многие месторождения достигли своего пикового значения по добыче, кроме того, действовало соглашение об ограничении добычи. Тем не менее компании-льготополучатели в 2017 г. сумели показать увеличение инвестиционных вложений на 12,1%, рост объема ввода основных средств на 20,6%. Платежи в бюджет от нефтедобывающих компаний увеличились в прошлом году на 14,9%.
В Иркутской области сегодня работает 10 организаций, которые включены в Реестр участников региональных инвестиционных проектов (РИП), в прошлом году они получили льготу по налогу на прибыль в сумме 116,3 млн руб. По мнению правительства, с начала реализации в регионе РИПов было привлечено порядка 12 млрд руб., а объем налоговых платежей в консолидированный бюджет Иркутской области увеличился в 1,8 раза. По данным УФНС России по Иркутской области, в 2017 г. общий объем налоговых льгот по налогу на имущество организаций составил 1,8 млрд руб. и увеличился по сравнению с 2016 г. на 15,8%. Если брать приоритетные виды деятельности, то объемы льгот, предоставляемых правительством, в прошлом году составили 816 млн руб., что выше уровня 2016 г. на 23,3%, из них 718,9 млн руб. пришлось на добычу нефти и газа, что выше уровня 2016 г. на 23%.
В данный момент пользуются льготами, предоставленными регио-
нальным законом, такие крупные игроки, как ООО «Иркутская нефтяная компания» (ООО «ИНК»), Иркутский авиационный завод, компания «Фармасин-тез» и другие. Мнение льготополуча-телей консолидированное: помощь при выплате налогов позволяет более эффективно расходовать средства на инвестиционную программу, а значит, наращивать объемы производства и увеличивать отчисления в региональный бюджет в будущем. Так, Иркутский масложирокомбинат в отдельные годы своего развития до 15% инвестиционных вложений обеспечивал за счет полученных льгот.
Приоритетное направление инвестиций для ПАО «Корпорация «Ир-кут»- строительство гражданского самолета МС-21, и оно намерено увеличить объем инвестиционных вложений, чтобы обеспечить наращивание производства и выйти к 2025 г. на производство 70-72 самолетов в год. В плановый период здесь будет снижен объем поставок по военной тематике, включая снижение объемов Гос-оборонзаказа, и, учитывая тот объем инвестиций, который оно планирует в будущем, ему очень важно, чтобы предоставляемая налоговая льгота продолжала действовать. С 20202021 гг. у него ожидается очередной объем роста, когда оно начнет поставлять заказчикам самолеты МС-21.
ООО «ИНК» начала получать льготы с 2012 г. За это время уровень налоговых платежей компании в консолидированный бюджет Иркутской области увеличился в 10 раз - с 2 до 20 млрд руб. Налоги и платежи группы компаний ООО «ИНК» в общих доходах консолидированного бюджета Иркутской области составляют более 12%.
Именно региональные налоговые льготы позволили ООО «ИНК» увеличить инвестиции в основной капитал и отчисления по трем видам налогов - налогу на имущество, прибыль, НДФЛ. 1 рубль налоговых льгот
принес 3 руб. 30 коп. налоговых поступлений от группы компаний ООО «ИНК» за прошедшие семь лет.
При наличии такого положительного опыта, казалось бы, почему его не применить и к малому бизнесу, тем более на фоне того, что по состоянию на 1 января 2018 г. в Иркутской области учтено 62,2 тыс. организаций (включая филиалы и другие обособленные подразделения), и за год их количество сократилось на 3,9% (в 2016 г. - на 5,1%; до этого фиксировался рост), но ведь наряду с юридическими лицами экономическому развитию способствуют индивидуальные предприниматели, которых на начало года зарегистрировано 62 тыс., и значительная их часть (более 50%) напрямую зависят от коммерческой недвижимости, как объекта реализации своего бизнеса; динамика их числа неоднозначна, возможны изменения в любую сторону (в 2017 г. - рост на 1,6%), но на этот счет комментариев не поступает.
Предлагаемые же ставки налога на недвижимость в редакции Правительства Иркутской области ударят именно по малому бизнесу и противоречат аргументам не только предыдущих работ авторов [1, 2, 5], но и множества известных публикаций зарубежных авторов на данную тему [613].
Выводы
С учетом всех ранее высказанных аргументов понятно, что малому бизнесу Иркутской области налог на недвижимость по максимальной ставке при тех реалиях макроэкономических процессов в стране станет удавкой на шее, но этот вывод, к сожалению, как показало последнее совещание рабочей группы по данному налогу при Законодательном собрании в июне 2108 г., так и не стал для правительства Иркутской области аргументом в сторону пересмотра своей позиции.
Обоснование своей твердой и неуклонной позиции правительство по-прежнему объясняет своим «экономическим обоснованием», суть которого, равно как и его абсолютная несостоятельность подробно изложена в настоящей работе.
Уже и Законодательное собрание Иркутской области в лице рабочей группы по этому вопросу приняла в значительной степени аргументы, изложенные в данной работе, и предложила для ряда бизнеса ставку 0,2%, а для работающих на упрощенной системе налогообложения 0,7%, но правительство встало намертво - 2,0% и ни на йоту меньше.
По нашему мнению, это свидетельствует о серьезном снижении качества государственного управления экономикой в Иркутской области, что, впрочем, является и общероссийской проблемой. Обоснование этому утверждению - выполнение майских указов Президента России 2012 г., обозначивших конкретные векторы повышения темпов роста экономики, производительности труда и доходов населения. Глобальные цели не достигнуты, что ловко прячется за частоколом объективных причин и достижением менее значимых индикаторов, и никто никакой ответственности не понес: вместо движения к развитию страны российские чиновники стремятся к достижению более легких формальных показателей, за которыми легче сохранить свое обсиженное место, совершенно не беспокоясь о последующих событиях. К примеру, поставили задачу - снизить инфляцию. Снизили в 2017 г. до 2,5%, но наступили негативные последствия: денег на развитие у предприятий стало, что кот наплакал, и экономическая активность на них теперь еле теплиться.
Другой пример - в Счетной палате РФ подчеркнули, что поставленная Президентом РФ в 2016 г. цель по доведению численности работников в малом и индивидуальном предприни-
мательстве до 20 млн чел. к 2018 г. не достигнута: число хозяйствующих субъектов МСП в 2015-2017 гг. выросло с 4,5 до 6 млн, вместе с тем число занятых в малом и среднем предпринимательстве в целом на 1 июля 2018 г. составляет 19,2 млн чел.
В новом майском указе глава государства поручил правительству увеличить количество занятых в сфере МСП, включая индивидуальных предпринимателей, до 25 млн чел. к 2024 г. Каким образом это станет выполняться?
В Послании Федеральному собранию Президент РФ В.В. Путин поставил цель по доведению к 2024 г. вклада малого и среднего предпринимательства в ВВП до 40%. Но показатели «вклад МСП в ВВП» и «вклад МСП в ВРП» органами государственной статистики сейчас не наблюдаются. «Оценка достижения стратегической цели априори невозможна», -подчеркнули аудиторы Счетной палаты РФ. По оценкам Минэкономразвития РФ, вклад МСП в российский ВВП составляет 19,9%.
Сегодня у государственных рычагов управления экономикой оказалось очень много людей, которые не просчитывают (либо не желают, либо не способны по качеству образования) последствия принимаемых решений, при этом уверены, что они все знают, все умеют, а, следовательно, нет никакой объективной необходимости учитывать мнение каких-то там предпринимательского и научного сообществ.
Так и в Иркутской области поступает правительство: зачем внедряться в прогнозируемые последствия, когда можно сразу поставить максимальную ставку налога и бодро от-рапортавать на верх о проделанной работе по повышению наполняемости регионального бюджета, а то, что по-полняемости не будет, и какое-то количество субъектов малого бизнеса
сократится; зато конкретно с них спроса не будет.
Аргументы авторов этой работы о снижении не только инвестиционной привлекательности региона тем самым, но и снижении интереса региона вообще просто как места жительства при таком руководстве экономикой остаются без комментариев со стороны правительства.
Между тем, согласно статистическим данным, в Иркутской области проживает 435,8 тыс. чел. в возрасте от 16 до 29 лет - это составляет 18% от общего числа жителей региона. По сравнению с 2010 г. число молодежи сократилось на 134 тыс. чел. или на 23%.
Статистики называют основными факторами этого сокращения спад рождаемости в 1990-е гг. и миграционную убыль. Так, число студентов в государственных вузах Иркутской области за семь лет уменьшилось в 1,9 раза.
К сожалению, статистики не комментируют причины миграционной убыли молодежи, а ведь основной причиной является отсутствие перспектив самореализации, получения достойных доходов, способствующих созданию независимой от родительской поддержки молодой семьи. Самореализация не возможна без условий для развития малого и среднего бизнеса; и эти условия правительство Иркутской области, действуя, как слон в посудной лавке, не только не создает, но дополнительно разрушает, не просчитывая последствия принимаемых решений в чуть отдаленной перспективе. Как тут не вспомнить Николая Мордвинова (1754-1845 гг.), адмирала, морского министра, либерала и заодно председателя Вольного экономического общества, прапрадеда другого реформатора - Столыпина.
Он писал: «У нас решительно ничего нет святого. Мы удивляемся, что у нас нет предприимчивых людей. Но кто же решится на какое-нибудь
предприятие, когда знает, что не сегодня так завтра по распоряжению правительства его законно ограбят. Можно принять меры противу голода, наводнения, противу огня, моровой язвы, противу всех бичей земных и небесных, но противу благодетельных распоряжений правительства - решительно нельзя принять никаких мер».
Так кто же из молодых жителей станет новым, свежим предприимчивым человеком при таком, с позволения сказать, диалоге правительства Иркутской области с предпринимательским и научным сообществом, какой ведется по обсуждаемой теме -ведется по принципу разговора глухого со слепым?
Ответ в цифрах: число молодежи сократилось на 134 тысячи человек или на 23%.
Разумным компромиссом в обсуждаемом вопросе могут стать два варианта.
Вариант первый. Налоговая ставка максимальная - 2,0 % от кадастровой стоимости, от которой освобождаются помещения площадью менее 5 тысяч квадратных метров.
В этом случае малый и средний бизнес региона практически не получит налогового «утяжеления» и будет бороться за свое выживание в зависимости от других обстоятельств, а региональный бюджет не получит никакой «пробоины», сохранив «точку безубыточности».
Вариант второй. Налоговая ставка - 0,2% от кадастровой стоимости при сплошном налогообложении вне зависимости от площади коммерческого объекта. Такое решение позволит сохранить «точку безубыточности» для пополнения регионального и муниципального бюджетов и будет менее разрушительным для малого бизнеса по сравнению с предлагаемым налогом в 2,0%, хотя так же неизбежно приведет к закрытию не менее 10 % субъектов малого бизнеса в этом секторе экономики.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Галяутдинов И.И. Возможные экономические и социальные последствия предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона // Вестник Иркутского государственного технического университета. 2015. № 10 (105). С. 217-224.
2. Галяутдинов И.И. Возможные экономические и социальные последствия предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона. Часть вторая // Известия вузов. Инвестиции. Строительство. Недвижимость. 2017. Т. 7. № 1. С. 11-21.
3. Миркин Я. Экономика: корни роста // Российская газета. 2018. Январь (№ 2). С. 11.
4. Радзиховский Л. Ножницы // Российская газета. 2018. Февраль (№ 37). С. 3.
5. Ше Сон Гун, Галяутдинов И.И., Конюхов В.Ю. Возможные экономические и социальные последствия предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона. Часть третья // Известия вузов. Инвестиции. Строительство. Недвижимость. 2017. Т. 7. № 4. С. 139-149.
6. Bonner P. Estate Tax Protective Claim Procedures Detailed // Journal of Accountancy. 2012. January. P. 63.
7. Khimm S. The 'Fiscal Cliff's' Estate Tax Fight, Explained // Washington Post. 2012. 30 December.
8. Pippin S. Income Tax Accounting for Trusts and Estates: Planning Allocations between Entities and Beneficiaries Is Even More Critical with Higher Tax Rates on the Horizon // Journal of Accountancy. 2010. P. 62-67.
9. Pitts V.J. Embezzlement and High Treason in Louis XlV's France. The rise and fall of Nicolas Fouquet. Baltimore, Maryland, USA: Johns Hopkins University Press, 2015. 258 p.
10. Aucutt R. Estate Tax Changes Past, Present and Future.Tysons, Virginia; Washington, D. C.: McGuire Woods, 2013. P. 1-57; Eller M. The Effects ofIRS Audit Revaluation on Estates // Trust & Estates. 2001. P. 58-64.
11. Miller D. The Economics ofthe Estate Tax // SSRN Working Paper Series. 2005. P. 37-45.
12. Raub B. Recent Changes in the Estate Tax Exemption Level and Filing Population // Statistics of lncome. 2007. Vol. 1. P. 114-117.
13. Przeworski A. Self-enforcing Democracy // The Oxford Handbook of Political Economy / Weingast B.R., Wittman D.A. (eds). 2006. DOI: 10.1093/oxfordhb/9780199548477.003.0017
REFERENCES
1. Galyautdinov I.I. Possible economic and social consequences of the intended changes in the law of irkutsk region «About the companies' property tax» for medium and small business of the region. Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta [Proceedings of Irkutsk State Technical University]. 2015, no. 10 (105), pp. 217-224. (In Russian)
2. Galyautdinov I.I. Possible economic and social consequences of the intended changes in the law of irkutsk region «About the companies' property tax» for medium and small business of the region. Part II. Izvestiya vuzov. Investitsii. Stroitel'stvo. Nedvizhimost' [Proceedings of Universities. Investment. Construction. Real estate]. 2017, vol. 7, no. 1, pp. 11-21. (In Russian)
3. MirkinYa. Ekonomika: kornirosta [Economics: the roots of growth]. Rossiiskaya gazeta [Russian newspaper]. 2018, January, no. 2, pp. 11. (In Russian)
4. Radzikhovskii L. Nozhnitsy [Scissors]. Rossiiskaya gazeta [Russian newspaper]. 2018, Fe-bryary, no. 37, pp. 3. (In Russian)
5. She Son Gun, Galyautdinov I.I., Konyukhov V.Yu. Possible economical and social results of the supposed changes of law in Irkutsk region "About the property tax for organizations"
for middle and small business of a region. Part three. Izvestiya vuzov. Investitsii. Stroitel'stvo. Nedvizhimost' [Proceedings of Universities. Investment. Construction. Real estate]. 2017, vol. 7, no. 4. pp. 139-149. (In Russian)
6. Bonner P. Estate Tax Protective Claim Procedures Detailed. Journal of Accountancy. 2012. January. pp. 63.
7. Khimm S. The 'Fiscal Cliff's' Estate Tax Fight, Explained. Washington Post. 2012. 30 December.
8. Pippin S. Income Tax Accounting for Trusts and Estates: Planning Allocations between Entities and Beneficiaries Is Even More Critical with Higher Tax Rates on the Horizon. Journal of Accountancy. 2010, pp. 62-67.
9. Pitts V.J. Embezzlement and High Treason in Louis XIV's France. The rise and fall of Nicolas Fouquet. Baltimore, Maryland, USA: Johns Hopkins University Press, 2015. 258 p.
10. Aucutt R. Estate Tax Changes Past, Present and Future. Tysons, Virginia; Washington, D. C.: McGuire Woods, 2013. P. 1-57; Eller M. The Effects of IRS Audit Revaluation on Estates. Trust & Estates. 2001. pp. 58-64.
11. Miller D. The Economics of the Estate Tax. SSRN Working Paper Series. 2005, pp. 37-45.
12. Raub B. Recent Changes in the Estate Tax
Exemption Level and Filing Population.Statistics
of Income. 2007. vol. 1. pp. 114-117.
13. Przeworski A. Self-enforcing Democracy. The
Oxford Handbook of Political Economy / Weingast B.R., Wittman D.A. (eds). 2006. DOI: 10.1093/oxfordhb/9780199548477.003.0017
Критерии авторства
Ше Сон Гун, Галяутдинов И.И., Конюхов В.Ю. имеют равные авторские права. Галяутдинов И.И. несет ответственность за плагиат.
Конфликт интересов
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution
She Son Gun, Galyautdinov 1.1., Koniukhov V.Yu. have equal author's rights. Galyautdinov I.I. bears the responsibility for plagiarism.
Conflict of interests
The authors declare no conflict of interests regarding the publication of this article.
7S
