CC BY
19
Оригинальная статья / Original article УДК 338.124.4
ВОЗМОЖНЫЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ПРЕДПОЛАГАЕМЫХ ИЗМЕНЕНИЙ ЗАКОНА ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ «О НАЛОГЕ НА ИМУЩЕСТВО ОРГАНИЗАЦИЙ» ДЛЯ СРЕДНЕГО И МАЛОГО БИЗНЕСА РЕГИОНА. ЧАСТЬ ВТОРАЯ
© И.И.Галяутдинов
Иркутский национальный исследовательский технический университет, Российская Федерация, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Резюме. Целью исследования является прогнозирование экономических и социальных последствий предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона, так как проблема содержания коммерческой недвижимости по-прежнему является одной из наиболее актуальных в экономической сфере Иркутской области. Методы. В работе применялись методы системного, комплексного, функционального, статистического, структурного и сравнительного анализов, получения экспертных и статистических прогнозов. Результаты. Изучена проблема влияния налогообложения коммерческой недвижимости на развитие среднего и малого бизнеса Иркутской области, рассмотрены возможные варианты последствий введения этого налога в зависимости от его величины. Выводы. Обосновано, что принятие закона «О налоге на имущество организаций» при максимальной налоговой ставке 2,0 % крайне негативно скажется на экономике региона. При ставке 0,2 % его последствия будут менее разрушительными, но в целом тоже негативными: введение налога приведет в 2019 году к уменьшению количества субъектов среднего и малого бизнеса в экономике региона, увеличению числа безработных, к росту теневой экономики.
Ключевые слова: субъекты малого и среднего бизнеса, экономика Иркутской области, налог на недвижимость, кадастровая стоимость, предпринимательская активность.
Формат цитирования: Галяутдинов И.И. Возможные экономические и социальные последствия предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона. Часть вторая // Известия вузов. Инвестиции. Строительство. Недвижимость. 2017. Т. 7. № 1. C. 11-21.
POSSIBLE ECONOMIC AND SOCIAL CONSEQUENCES OF THE INTENDED CHANGES IN THE LAW OF IRKUTSK REGION «ABOUT THE COMPANIES' PROPERTY TAX» FOR MEDIUM AND SMALL
BUSINESS OF THE REGION. PART II
© I.I. Galyautdinov
Irkutsk National Research Technical University,
83, Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russian Federation.
Abstract. Purpose of the research is to forecast economic and social consequences of the intended changes in the law of Irkutsk region «About the companies' property tax» for medium and small business of the region, as the problem of keeping commercial property is still one of the most topical in the economic sphere of Irkutsk region. Methods. In this work we used methods of system, complex, functional, statistical, structural and comparative analyses, gathering expert and statistical forecasts. Results. We have studied the problem of influence of commercial property taxation on the development of medium and small business of Irkutsk region, considered the possible variants of the consequences of introduction of this tax depending on its rate. Conclusions. It is proved that adoption of the law «About the companies' property tax» at a highest tax rate 2,0 % will take a heavy toll on the region's economy. At a rate of 0,2 % its consequences will be less devastating, but in general also negative: introduction of the tax will lead to the decrease in the quantity of parties of medium and small business in the region's economy in 2019, increase in the number of unemployed, raise in the shade economy.
Keywords: parties of medium and small business, economy of Irkutsk region, property tax, cadastral value, entrepreneurial activity
For citation: Galyautdinov I.I. Possible economic and social consequences of the intended changes in the law of Irkutsk region «About the companies' property tax» for medium and small business of the region. Part II. Izvestiya vuzov. Investitsii. Stroitel'stvo. Nedvizhimost' [Proceedings of Universities. Investments. Construction. Real estate], 2017, vol. 7, no. 1, pp. 11-21. (In Russian)
ISSN 2227-2917
Введение
Чуть более года назад, в декабре 2015 г., автором был опубликован результат исследования возможных экономических и социальных последствий предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для субъектов малого и среднего бизнеса (СМСБ) региона [1]. В данной публикации выдвигался и обосновывался тезис о губительности предлагаемой ставки налога в 2 % от кадастровой стоимости недвижимости для подавляющего большинства СМСБ, обладающих недвижимостью менее 1 000 квадратных метров.
Обсуждение этой острой проблемы имело продолжение на многих публичных площадках на протяжении всего 2016 года с привлечением представителей законодательной и исполнительной власти региона, общественных организаций предпринимателей, в том числе и на научно-практических конференциях, проводимых ИРНИТУ. Полемика по данному вопросу развернулась в ноябре 2016 года в прямом телеэфире на весь регион. Результатом острых дискуссий стал факт принятия закона Иркутской области (ОЗ) в первой редакции, но без установления величины ставки налога, которая остается на сегодняшний день предметом споров, обсуждений, расчетов и дискуссий.
Наличие публичных дискуссий является наглядным подтверждением пусть робких, но ростков становления инклюзивных экономических институтов в России. Известны фундаментальные исследования, научно подтверждающие, что инклюзивные экономические институты (в отличие от экстрактивных институтов) способствуют экономическому росту, повышению производительности труда и процветанию стран [2-6]. В работе [2] отмечено: «Защищенные права частной собственности являются их центральным элементом потому, что только те, чьи права собственности защищены, будут готовы инвестировать и повышать производительность труда. Бизнесмен, который предполагает, что все, что он сможет заработать, украдут, экспроприируют или обложат непосильным налогом, не имеет стимулов к работе, не говоря уже об инвестициях и инновациях. Но важно, однако, чтобы права собственности были защищены не только у экономической элиты, а и у широких слоев населения».
Таким образом, можно констатировать, что аргументация о губительности ставки в 2 % законодателем Иркутской области, вероятно, принята во внимание. С другой стороны, опасения, высказанные годом ранее, относительно постепенного облагания этим налогом всех объектов недвижимости, попадающих по своему профилю под действие ОЗ, независимо от величины площади, реализовались гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Уже с 1 января 2018 года под действие рассматриваемого закона попадают все объекты, имеющие свои кадастровые номера, вне зависимости от количества квадратных метров (годом ранее обсуждалась величина - свыше одной тысячи квадратных метров).
На оставленном законодателем совсем небольшом, имеющим четкие ограничения временном отрезке необходимо найти ту величину налоговой ставки, которая, с одной стороны, приведет к пополнению регионального и муниципальных бюджетов Иркутской области, а с другой - не приведет к ухудшению «самочувствия» СМСБ.
Годом ранее в аналитическом материале [1] было показано, что даже при ставке налога всего в 0,1 % прекратят деятельность 5 % от действовавших в тот момент субъектов малого и среднего бизнеса. Вполне возможно, что эта категория СМСБ региона завершила бы свой бизнес - пусть и без введения в действие ОЗ - в настолько плачевном она была состоянии. При ставке налога 0,4 % свое существование прекратили бы 60 % СМСБ, при ставке в 1,3 % то же произошло бы с субъектами малого и среднего бизнеса, базирующими свою деятельность на объектах недвижимости, подпадающих под действие ОЗ.
На данный момент возникает вопрос: насколько актуальными остались те расчеты применительно к состоянию экономики Иркутской области в ситуации начала 2017 года? Возможно ли, базируясь на тех исследованиях или проделав дополнительные, определить значение ставки налога, которая бы разрешила двуединую задачу в перспективном 2018 году - пополнение бюджета при сохранении численности СМСБ?
Попытаемся на этот вопрос ответить настоящей статьей.
На многих дискуссионных площадках представители правительства Иркутской области выдвигали аргументы в пользу максимальной величины налоговой ставки в 2 %, обосновывая их тем, что это вовсе не губительно для СМСБ, а нежелание расстаться с некоторой суммой для уплаты налога - всего лишь проявление жадности предпринимателей, присущей им по своей природе. В целом философия восприятия предпринимателей как среды, которой нужно жестко управлять, не прислушиваясь к возражениям, не является исключительной для Иркутской области и характерна не только для последних лет.
Классическое цитирование Карлом Марксом в труде «Капитал. Критика политической экономии. Том I» (глава XXIV «Так называемое первоначальное накопление», раздел 7 «Историческая тенденция капиталистического накопления») Томаса Джозефа Даннинга, британского деятеля профсоюзного движения, публициста, прошло сквозь столетие и твердо зафиксировалось в сознании некоторой части чиновничества. Приведем данную цитату: «Капитал, - говорит "Quarterly
Reviewer", - избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это еще не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживленным, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами» (Dunning T.J. Trade's Unions and Strikes: Their Philosophy and Intention. L., 1860. P. 35, 36).
Так, еще в дореволюционной России (до 1917 года) с позиции государства человек становился предпринимателем (торговцем) только после получения свидетельства на право торговли, что означало его легализацию со всеми вытекающими последствиями. Положение о пошлинах за право торговли и других промыслов 1863-1865 гг. и Положение о государственном промысловом налоге 1898 г. закрепляли процедуру получения торговых документов. Торговец сам определял, какой гильдии или разряду соответствует его заведение, и в соответствии с собственным заявлением получал свидетельство или билет той или иной градации (гильдии). Это являлось некоторым подобием сегодняшнего единого налога на вмененный доход (ЕНВД), определяемого и уплачиваемого самим предпринимателем в зависимости от различных показателей - объектов налогообложения.
Все ли предприниматели того времени были честны перед государством? Нет, к сожалению. К примеру, генеральная ревизия торгово-промышленных заведений, произведенная в 1882 г. в Енисейском и Канском округах, выявила, что более четверти предпринимателей занимались своей деятельностью бесконтрольно [7].
Конечно, под бесконтрольностью могли пониматься разные вещи, и не только нелегальное предпринимательство. Показателен в этом смысле (и очень подходит к нашей теме с позиции характеристики недвижимости как объекта налогообложения) случай, произошедший с предпринимателем Н.Г. Гадаловым в 1888 г. в Канске. Там он занимался мануфактурой, бакалейной и оптовой торговлей. Последняя осуществлялась из каменного корпуса из двух кладовых с двумя вышками, пред корпусом имелся открытый навес, под которым стоял сахар в бочках. Этот навес и стал причиной конфликта между предпринимателем и местной властью. По мнению местных властей, из-за этого навеса предприниматель не доплатил налогов (плата за свидетельство и билет по заниженной градации по отношению к фактическому положению вещей) в размере 787 рублей -сумма по тем временам огромная.
Предприниматель налог оплатил, но обжаловал решение местных чиновников в Министерстве финансов России. После рассмотрения сути вопроса, согласившись, видимо, с тем, что тень, создаваемая навесом, не является недвижимостью, власти ему вернули 761 рубль как необоснованно взысканный местными ретивыми чиновниками, но 26 рублей в виде штрафа все-таки оставили.
Эта историческая ретроспектива весьма показательна как иллюстрация постоянно тлеющего конфликта между российским предпринимательством и чиновничеством. Причем данная ситуация совсем не безопасна именно для предпринимателей, но никак не для чиновников.
Материал и методы исследования
Вернувшись к сегодняшним дням, мы увидим, что на федеральном уровне в 2012-2016 годах было принято больше 200 законов, вносящих изменения в Уголовный кодекс и Кодекс об административных правонарушениях (КоАП), касающихся финансовых вопросов между государством и предпринимателем. Объем Уголовного кодекса за четыре с половиной года вырос на 28 процентов, КоАП - на 44 процента, Уголовно-процессуального кодекса - на 9. Все эти изменения носят обвинительный уклон, направлены против предпринимателя как человека «нарушающего», «ворующего», «преступающего через закон».
Исходя из этого, многие боятся заводить свой бизнес, потому что существует множество способов открыть против них какое-нибудь уголовное дело. Россия ставит рекорды по числу людей, отбывающих наказание в местах лишения свободы: сегодня она занимает 3-е место в мире по данному параметру. РФ на 10-м месте в мире по количеству заключенных на 100 тысяч человек, среди крупнейших стран - на 2-м, а по индексу человеческого развития (образование, медицина, зажиточность) - на 50-м, по продолжительности жизни так и вовсе на 129 месте, по соседству с африканскими странами, и наши позиции в этом вопросе почти не изменились за последние 5 лет. В 2016 году в России в производстве находились 200 тысяч уголовных дел по экономическим преступлениям.
Правда, в последнее время на федеральном законодательном уровне совершаются попытки изменить такое гнетущее положение, появляется понимание того, что экономическое развитие страны и рост благосостояния граждан в немалой степени определяются уровнем развития предпринимательства. Одним из изменений в этом отношении стал принятый федеральный закон от 19 декабря 2016 года № 436-ФЗ, который внес изменения в статью 299 Уголовного кодекса и
статью 151 Уголовно-процессуального кодекса (УПК). В соответствии с данным законом силовиков за фальсификацию уголовных дел против бизнесменов будут строго наказывать.
В целом упомянутый закон направлен на усиление наказания за незаконное привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности. Максимальный срок за это деяние увеличивается с пяти до семи лет лишения свободы. А если оно сопряжено с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления или повлекло тяжкие последствия, то до 10 лет. Такое же наказание предусматривается за незаконное возбуждение уголовного дела, совершенное в целях воспрепятствования предпринимательской деятельности либо из корыстной или другой личной заинтересованности [8].
В соответствии с изменениями, внесенными в УПК, расследование дел о преступлении, предусмотренном статьей 169 «Воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности» Уголовного кодекса, будет производиться Следственным комитетом РФ.
Экономические споры не должны разрешаться с использованием уголовно-правовых средств и тем более незаконного уголовного преследования предпринимателей.
Конечно, часто силовиков против коммерсантов используют и их коллеги по бизнесу. Велик соблазн отобрать доходное дело криминальными методами.
В ноябре 2016 года Пленум Верховного Суда принял постановление № 48 «О судебной практике при рассмотрении дел о преступлениях в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности», где подчеркивалось, что важно защитить права и собственность тех предпринимателей, которые честно ведут свой бизнес. К тем же, кто для получения прибыли устраняет своих конкурентов путем совершения общеуголовных преступлений, применяются меры уголовно-правового характера.
Уголовное законодательство становится либеральнее. Сейчас заработал новый закон, который позволяет по некоторым преступлениям бизнесменов заменить уголовное наказание штрафом, но все же в значительной степени инерционность мышления многих региональных чиновников заставляет видеть в предпринимателях героев Томаса Джозефа Даннинга [9-11].
Исходя из таких постулатов - предприниматели априори жадные и не хотят делиться, конечно, можно установить и максимальную ставку налога, но к чему это приведет?
При увеличении налоговой ставки на недвижимость сверх разумной величины можно добиться ситуации, аналогичной Греции, где семь лет экономической рецессии буквально обрушили цены на местную недвижимость. По сравнению с 2009 годом жилье в солнечной Элладе подешевело на 45 процентов и продолжает падать в цене. А из-за взлетевших за короткое время налогов многие владельцы стремятся любыми способами избавиться от собственности, массово отказываются от вступления в наследство и даже идут на безвозмездную передачу земли, домов и квартир на баланс государства. В Греческой федерации риелторов подтверждают, что высокие налоги значительно снизили инвестиционную привлекательность местной недвижимости, в прошлом одного из главных столпов экономики страны. В итоге сегодня количество объявлений о продаже квартир, домов и земельных участков в Элладе многократно превышает спрос: число сделок с 2008 года снизилось на 87 процентов, а в базе данных неизменно значится более 250 тысяч объектов недвижимости. В Афинах, Салониках и других крупных городах страны пустуют десятки тысяч квартир. Стоимость некоторых снизилась до 300-400 евро за квадратный метр, тогда как в 2008 году цены стартовали от 1000 евро за 1 м2. Оказавшись не в состоянии продать свои апартаменты, греки пытаются сдавать их в аренду, порой по бросовым ценам. О плачевной ситуации на местном рынке недвижимости красноречиво свидетельствуют и многочисленные объявления о продаже или сдаче квартир, развешанные буквально на каждом доме [12, 13]. Это, напомним, касается недвижимости, находящейся на побережье Средиземного моря, а не в холодной Сибири.
Непродуманность и поспешность в установлении ставок налога уже имели место в истории Иркутской области. Например, на территории муниципального образования «Город Братск» находится земельный участок, принадлежащий Группе «Илим», на котором расположен целлюлозно-бумажный комбинат. Спорная ситуация возникла после вступления в силу поправок в законодательство, изменивших порядок начисления налога за землю - он стал рассчитываться исходя из кадастровой стоимости участка. Правительство Иркутской области в целях пополнения регионального и муниципального бюджетов взвинтило кадастровую стоимость земли в десятки раз. Для участка «Илим» в Братске в итоге она составила свыше семи миллиардов рублей.
Тогда собственник обратился в комиссию по решению спорных вопросов с просьбой признать кадастровую стоимость объекта недвижимости равной рыночной (закон это позволяет). И сумма налогообложения уменьшилась сразу в 15 раз - до 452 миллионов рублей. Оспорив такое решение в суде, администрация муниципального образования выиграла дело. Однако затем апелляционные инстанции - вплоть до Верховного суда РФ - с этим не согласились, сославшись на нормы закона.
В итоге муниципальные бюджеты не только не получили дополнительных доходов, а напротив, поступления от этого вида налогов резко сократились - на десятки миллионов рублей. Правительство региона в данном случае ярко продемонстрировало такие качества, как некомпе-
тентность, неумение просчитывать последствия принятых решений, нежелание применять научно обоснованные решения в вопросах, касающихся социально-экономических аспектов жизни.
Какова сегодня общая социально-экономическая картина, на фоне которой происходит принятие решения о введении нового налога для региональных СМСБ? В первой части настоящего исследования приводилась печальная статистика, характеризующая различные аспекты российской экономики по состоянию на конец 2015 года. Что изменилось за год?
Каждый третий работодатель сегодня думает о сокращении работников и столько же - о снижении им зарплаты. Сама заработная плата для работников розничной торговли (а это основная масса наемных работников, попадающих под «побочный эффект» от введения нового налога на недвижимость) в первом полугодии 2016 года составила 16 078 рублей, а работники швейного производства (на которых налог, исчисляемый по кадастровой стоимости, тоже сказывается негативно) и вовсе получали по 9 939 рублей, т.е. сумму практически на уровне прожиточного минимума.
Всего в нашей стране проживает 21,4 миллиона человек (14,6 процента от общего числа жителей России), ежемесячный доход которых в первом полугодии 2016 года оказался ниже десяти тысяч рублей. Если быть точнее, то величина прожиточного минимума в расчете на душу населения за второй квартал в целом по России составила 9 956 рублей в месяц, за I квартал -9776 рублей.
С наступлением кризиса число соотечественников, чьи доходы стали ниже прожиточного минимума, выросло. В первом квартале 2016 года количество таких граждан увеличилось до 22,7 млн человек. Для сравнения, в четвертом квартале 2015 года доходы 14,4 млн соотечественников не превышали прожиточного минимума.
Более 1,5 миллиона россиян трудятся за рубежом - это серьезная проблема, связанная с недостаточным уровнем зарплат в РФ.
Сегодня до беднейших 20 процентов населения доходит минимальная часть выделяемых ресурсов на социальную поддержку - всего 25 процентов средств. В странах, где реализован принцип адресной помощи, этот показатель превышает 50 процентов.
По данным Росстата, потребительские цены на продукты питания в ушедшем 2016 году выросли на 4,6 %. Цены на непродовольственные товары увеличились на 6,5 %, на услуги - на 4,9 %. В Европейском союзе же за 2016 год цены на продовольствие выросли только на 0,5 % [14].
По сравнению с двумя предыдущими годами кризиса рост цен в 2016 году оказался не так уж велик. В 2015, к примеру, инфляция составила 12,9 %, а в 2014 — 11,4 %. Но если учесть, что реальные доходы населения падают вот уже два года, то и такой рост сказывается на благосостоянии россиян. По данным Росстата, за 2016 год реальные располагаемые денежные доходы граждан (а это доходы за вычетом обязательных платежей, скорректированные на индекс потребительских цен) уменьшились на 5,8 % по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
При этом надо учитывать, что и в 2015 г., и в 2014 г. доходы россиян тоже падали. В Институте социального анализа и прогнозирования РАНХиГС подсчитали, что реальные доходы населения за два года кризиса упали на 12,3 %, реальная заплата сократилась на 8,7 %, а реальный размер пенсий - на 7 %.
Согласно последнему прогнозу Министерства экономического развития, к концу 2017 года число бедных в России вырастет до 13,7 % (с 13,1 % в 2015 году). Пик уровня бедности в 13,9 % придется на 2018 год.
Реальный размер пенсий в России в ближайшие три года из-за отмены индексации для работающих пенсионеров (в настоящее время в РФ 30 миллионов неработающих пенсионеров и 10 миллионов работающих) будет снижаться на 0,5 %, несмотря на то, что российские власти вернулись в 2017 году к индексации пенсий по уровню реальной инфляции после тайм-аута по этому вопросу в 2016 году.
Объем платных услуг в первом полугодии 2016 года по отношению к аналогичному периоду предшествующего года упал на 0,9 %, розничная торговля упала на 5,7 %, строительство жилья на 9,2 %.
Реальные объемы госбюджета третий год сокращаются, и Минфин предлагает на следующие 3 года продолжить это сокращение на 15-20 %. Кроме того, имеет место небывалый дефицит бюджета, превышающий 3 % ВВП, огромные долги регионов, серьезный банковский кризис с банкротством ежегодно более 100 банков при нулевом росте кредитования и значительном сокращении самых важных для экономики инвестиционных кредитов. Ко всему прочему - острый валютный кризис с девальвацией рубля, сокращением притока валюты от экспорта также в 2 раза и с продолжающимся оттоком капитала.
Объем ВВП, инвестиции, строительство, производство машин и оборудования - все показатели доходов и потребления населения, розничный товарооборот и платные услуги - все эти показатели продолжают снижаться, углубляя кризис. И если ВВП снизился в 1 полугодии 2016 г. в 3-4 раза меньше, чем в 2015 г., то инвестиции, строительство, розничный товарооборот, реальные доходы, конечное потребление домашних хозяйств, финансирование образования, здравоохране-
ния и соцобеспечения, включая пенсии, сократились в первом полугодии на пять и более процентов [15].
Не добавляет оптимизма продолжающийся рост долга предприятий по зарплатам: если на 1 января 2016 года он по России составлял 3,5 млрд рублей, то на 1 декабря 2016 года - уже 3,85 млрд рублей. В 2016 году существенно возросло количество уголовных дел, направленных в суд следователями Следственного комитета РФ в связи с невыплатами заработной платы (494 уголовных дела в отношении 505 обвиняемых).
Из 76,7 млн человек - экономически активного населения страны (52 % от всего населения России), по методике Международной организации труда, у нас на 1 ноября 2016 года безработных насчитывалось 4,1 млн человек, что почти в пять раз больше числа безработных, официально зарегистрированных в службах занятости - 848 тыс. человек [16].
Впервые с 2004 года количество ликвидированных компаний превысило число созданных. По данным Росстата, с января по ноябрь 2016 года было закрыто 571 282 компании, а создано лишь 381 144. Таким образом, общее количество компаний снизилось до рекордно низкого уровня: на начало 2017 года в России осталось 4,5 млн зарегистрированных предприятий, что соответствует показателям 2004 года, когда работало примерно 4,4 млн компаний.
Тенденция к сокращению числа компаний проявилась в той или иной степени почти во всех сферах экономической деятельности. В некоторых областях количество ликвидированных организаций превысило число зарегистрированных в два-три раза. Самое большое количество закрывшихся фирм оказалось в сегменте оптовой и розничной торговли. К ноябрю рынок потерял уже 104 тысячи компаний, что составляет 7,3 % от общего количества. Создано было 156,7 тыс., а закрыто - 286 тыс. предприятий.
Сфера торговли автотранспортными средствами и их ремонта тоже ощутила на себе влияние экономической ситуации: рынок сократился более чем на 6 тыс. фирм (4 % рынка), а в сфере риэлтерских услуг число предприятий уменьшилось на 18 тыс. (2 % рынка). Количество компаний в сфере отдыха, развлечений, культуры, спорта и гостинично-ресторанного бизнеса также снижается, но не столь бурными темпами. Так, число гостиниц и ресторанов уменьшилось лишь на 1 738 (1,57 %).
Таким образом, можно констатировать, что базовое состояние экономики России и Иркутской области в 2016 году не претерпело позитивных изменений, и рецессия продолжается.
Но если это является фактом, то сама постановка вопроса о повышении налогового бремени на СМСБ с позиции антикризисного управления является в корне неверной.
Результаты исследования и их обсуждение
Рост налоговой нагрузки в 2017 году будет способствовать дальнейшему сокращению бизнес-активности и уходу в тень все большей доли среднего и малого бизнеса. При этом, поскольку торговля значительно легче уходит в тень, чем производство, она будет сокращаться опережающими темпами, уступая рынок низкокачественному серому импорту.
На фоне общего падения объемов производства в 2017 году в России следует ожидать дальнейшего быстрого снижения качества продукции в широком спектре индустрий и роста доли контрафакта и фальсификата как в ингредиентах, так и в конечном продукте. Причем не столько из-за вынужденного сокращения издержек производителями, сколько из-за слабого контроля со стороны регуляторов и высокого уровня регуляторной коррупции.
Следует отметить и такой любопытный факт: правительство Иркутской области, осознавая губительность налога на недвижимость для коммерческого предприятия, может полностью освободить его от такого налога, даже если это предприятие не относится к СМСБ. Так, в конце 2015 года правительство пролоббировало льготу для пивоваренной компании «Хайнекен Байкал». Предприятие освободили от уплаты налога на имущество. Это 10 млн рублей, которые «Хайнекен Байкал», пользуясь льготой, теперь в бюджет региона не перечислит. Причем нужно заметить, что положение «Хайнекен» далеко не бедственное - прибыль его до налогового вычета составляет 900 млн рублей.
Несколькими годами ранее в Иркутской области льгот для себя добился другой пивовар -крупнейшая компания «СанИнБев». Налоговая льгота не пошла на пользу экономике региона, и предприятие в 2014 году все равно закрыло свой ангарский филиал.
В Иркутской области налоговая политика, судя по решению освободить «Хайнекен» от выплат, направлена в первую очередь на поддержание производства алкоголя. Зато проблемы доступности алкогольной продукции у населения Иркутской области не существует. По данным Иркут-скстата, в регионе в 2015 году осуществляли реализацию алкогольной продукции 5 657 магазинов (в 2012 году - 4 904), то есть одна торговая точка (магазин) на 330 человек взрослого населения.
Всего в Иркутске 972 883 кв. м торговых площадей, из них 216 743 кв. м приходится на продовольственные товары и 756 140 кв. м - на непродовольственные. Обеспеченность города торговыми площадями составляет 1 623 кв. м на 1 тысячу жителей при норме 665 кв. м. В Иркутске работают четыре розничных рынка, два гипермаркета, один центр мелкооптовой торговли, 93 супер-
маркета и 1 771 магазин, плюс к этому 1 563 нестационарных торговых объекта (в сущности, павильонов) из 4 421, имеющихся по области в целом.
Обременение СМСБ содержанием собственной недвижимости как места реализации своих бизнес-проектов уже сегодня, даже без введения налога на недвижимость, становится непосильным и приводит, в частности, к вынужденным поискам новых, непрофильных ранее видов деятельности с использованием той же недвижимости. Непрофильную коммерческую деятельность ведут уже семь из десяти компаний малого и среднего бизнеса. Так они противостоят снижению спроса и прибыли, пытаясь избежать полного банкротства.
В коммерческой недвижимости активно расширяется список услуг. Ярким примером являются бизнес-центры, которые прежде зарабатывали только сдачей в аренду помещений. Теперь они сдают в аренду парковки, конференц-залы, а также предоставляют клиринговые услуги своим арендаторам, занимаются логистикой.
В сфере общественного питания 43 процента кафе и ресторанов заключают договоры на доставку обедов в компании, обслуживание экскурсионных групп, строительных фирм, которым питание привозят прямо на участки.
Это обеспечивает устойчивый спрос общепиту, стабильную работу кухни. Непрофильная деятельность может приносить компании 20 процентов ее дохода.
Кафе и рестораны стараются не иметь ярко выраженной привязки к дневному или вечернему формату. Они выполняют функции кафе-ресторана днем и кафе-бара ночью. Посетителей низкого и среднего ценовых сегментов привлекают трансляциями спортивных мероприятий.
Как показывают исследования Иркутсктсата, число оптимистов среди предпринимателей региона не просто продолжает снижаться, оно резко сократилось. Если в 2014 году условия ведения бизнеса в регионе оценивали как благоприятные 22 % руководителей СМСБ, в 2015 году -14 %, то в 2016 году - лишь 4,5 %.
В приведенных данных прослеживается прямая зависимость предпринимательского климата от ухудшения внешних экономических показателей и, что для нас в данном случае важно, от близости даты введения анализируемого ОЗ. Чем ближе срок утверждения нового налога, тем меньше у предпринимателей оптимизма и надежды на благополучное ведение бизнеса.
В данной работе нам не избежать сравнения налога на землю с налогом на жилую недвижимость ввиду их схожести (табл. 1).
Интересная ситуация сложилась в Тамбове. Некоторые жители этого города, в котором распространен частный сектор, неожиданно получили платежные документы с суммами налога на имущество в 20-40 тысяч рублей. Люди поспешили связать это с введением налога на землю, рассчитываемого по кадастровой стоимости. Но Тамбовская область на данный налог не переходила. Оказалось, что местные власти резко подняли ставки, хотя суммы налога по-прежнему рассчитываются по инвентаризационной стоимости бюро технической инвентаризации. В результате у владельцев частных домов, площадь которых зачастую составляет примерно 180-200 кв. м, появилась значительная задолженность.
Заметим, что, например, в Рязани на довольно скромную однокомнатную квартиру в 33 кв. м (кадастровая стоимость - 1,7 млн руб.) налог составил 1040 рублей. В Москве на такого же порядка однокомнатную квартиру в панельном доме в спальном районе (36 кв. м) при вдвое большей кадастровой стоимости налог уплачивается в размере чуть более 800 рублей. Откуда такая разница? Ставки налога, рассчитываемого по кадастровой стоимости, колеблются в диапазоне от 0,1 до 0,3 %. Их точный размер определяют местные законодатели.
В Москве для недорогих (по столичным меркам) квартир стоимостью до 10 млн руб. ставка установлена в размере 0,1 %. В Рязани она составляет 0,3 % для любых квартир и домов. Почему налог на рязанские малогабаритки выше, чем на столичные, - неизвестно. Особенно с учетом того, что средняя рязанская зарплата (25,7 тысячи рублей) примерно в три раза меньше московской [17].
Если в первой части данного исследования была показана губительность ставки в 2 % от кадастровой стоимости для СМСБ, владеющих объектами коммерческой недвижимости площадью менее 1 000 квадратных метров, то ниже будут проанализированы показатели объектов, превышающих эту величину (табл. 2).
В приведенных данных города Иркутской области представлены достаточно широко: Ту-лун, Ангарск, Усолье-Сибирское, Саянск, Шелехов и Иркутск.
При ставке налога на имущество в 2 % от кадастровой стоимости (исходная позиция правительства Иркутской области при внесении проекта ОЗ на обсуждение) доля этого налога от прибыли, остающейся у СМСБ после уплаты налога, действующего при упрощенной системе налогообложения (УСН), составляет величину от 48,2 % до 95,5 %.
ISSN 2227-2917
Таблица 1
Показатели ставок налога на недвижимость в некоторых регионах России
Table 1
Indexes of property tax rates in some regions of Russia
Регион / Region Ставка налога на жилые помещения / Tax rate for residential buildings Примеры начислений за типовые квартиры в спальных районах / Examples of charges for typical flats in residential districts
Нижний Новгород / Nizhnii Novgorod При стоимости жилья до 10 млн руб. - 0,1 %, от 10 до 50 млн руб. - 0,2 %, от 50 до 300 млн руб. - 0,3 % / When accommodation cost is less than 10 millions rub. - 0,1%, from 10 to 50 millions rub. - 0,2 %, from 50 to 300 millions rub. - 0,3 % Однокомнатная - 199 руб., трехкомнатная - 681 руб. / One-room flat -199 rub., three-room flat - 681 rub.
Тверь / Tver 0,1 % Однокомнатная - 280 руб., трехкомнатная (58 м2) - 390 руб. / One-room flat - 280 rub., three-room flat (58 m2) -390 rub.
Рязань/ Riazan 0,3 % Однокомнатная - 1040 руб., трехкомнатная - 3060 руб. / One-room flat - 1040 rub., three-room flat - 3060 rub.
Благовещенск / Blagoveschensk 0,1 % Однокомнатная - 180 руб., трехкомнатная - 400 руб. / One-room flat -180 rub., three-room flat - 400 rub.
Владимир/ Vladimir 0,1 % Однокомнатная - 180 руб., трехкомнатная - 400 руб. / One-room flat -180 rub., three-room flat - 400 rub.
Москва / Moscow При стоимости жилья до 10 млн руб. - 0,1 %, от 10 до 20 млн руб. - 0,15 %, от 20 до 50 млн руб. - 0,2 %, от 50 до 300 млн руб. - 0,3 %, свыше 300 млн руб. - 2 % / When accommodation cost is less than 10 millions rub. - 0,1%, from 10 to 20 millions rub. - 0,15 %, from 20 to 50 millions rub. - 0,2 %, from 50 to 300 millions rub. - 0,3 %, over 300 millions rub. - 2 % Однокомнатная - 800 руб., трехкомнатная - 2600 руб. / One-room flat -800 rub., three-room flat - 2600 rub.
Примечание. Переход на налог «по кадастру» будет плавным. Сейчас в тех регионах, которые перешли на новую схему расчетов, его сумма рассчитана «со скидкой». В следующем году она увеличится примерно на 20 %, затем еще приблизительно на 20 %, а полную сумму налога придется заплатить в 2020 году. В остальных регионах схема будет та же, только «переходный период» начнется со сдвигом на год, два или три в зависимости от решения региональных властей.
Будет ли предприниматель, которому придется практически всю прибыль отдавать в уплату нового налога, далее осуществлять свою деятельность? Вряд ли. Разве что от полной безысходности и невозможности реализовать свой предпринимательский талант на другом поприще или в другом регионе. Совмещая полученные результаты анализа для коммерческих объектов площадью более 1 тыс. кв. м с произведенными ранее расчетами для более мелких объектов, можно отметить прослеживаемую закономерность: для объектов площадью менее 1 тыс. кв. м последствия введения налога в 2 % являются более разрушительными. Если для объектов, перешагнувших порог в 1 тыс. кв. м, как мы видим, уплата налога означает отдачу 95 % от остающейся прибыли, то для тех, кто этого порога не достиг, значение налога превышает 100 % выручки. Такая ситуация складывается вследствие высокой конкуренции в рассматриваемом сегменте рынка, что должно, казалось бы, радовать потребителя и приводить к снижению цены. Однако в действительности этого не происходит по причине низкой рентабельности данного бизнеса, имеющего объективные ограничители: снижающуюся покупательную способность населения, с одной стороны, и растущие накладные расходы по управлению недвижимостью - с другой. Увеличение накладных расходов обусловлено продолжающимся ростом цен на продукцию естественных монополий (электроэнергия, услуги ЖКХ, бензин, тарифы ж/д). Причем данный рост не прекращается, несмотря на кризисные процессы в экономике, вопреки здравому смыслу и научным рекомендациям.
сл ся
ho nj ho
I
ho (О
Влияние кадастровой стоимости на налоговую нагрузку СМСБ в городах Иркутской области Influence of cadastral value on the tax burden of parties of medium and small business in the towns of Irkutsk region
Таблица 2 Table 2
Город / Town Площадь объекта, кв. м / Square of the object, square m Доход от сдачи в аренду в мес., руб. / Income from leasing per month, rub. Выручка годовая, руб. / Annual income, rub. Прибыль годовая, руб. / Annual profit, rub. Налог УСН%, руб. / Tax STS%, rub. Кадастровая стоимость кв. м, руб. / Cadastral value square m, rub. Кадастровая стоимость объекта, руб. / Cadastral value of the object, rub. Налог на имущество при ставке 2 %, руб. / Property tax at rate 2 %, rub. Доля налога на имущество от прибыли, остающейся после уплаты УСН, % / Property tax interest from the profit, left after STS, %
Тулун / Tulun 1800 300 000 3 600 000 1 440 000 216 000 32 503 58 505 400 1 170108 95,5
Ангарск / Angarsk 2000 800 000 9 600 000 3 717 000 576 000 64 084 128 168 000 2 563 360 81,6
Усолье-Сибирское / Usolie-Sibirskoe 1600 450 000 5 400 000 2 160 000 324 000 38 515 61 624 000 1 232 480 67,1
Саянск/ Sayansk 1034 200 000 2 400 000 960 000 144 000 35 498 36 704 932 734 098 90
Шелехов / Shelekhov 1900 869 369 10 432 428 4 172 973 625 946 45 000 85 500 000 1 710 000 48,2
Иркутск / Irkutsk 4000 1 800 000 21 600 000 8 640 000 1 296 000 75 000 300 000 000 6 000 000 81,69
о
о s S ы
Ф m Q. g
_ (D
«I!
-h 00 cts 2. о < я
(D "
= Я (D (D «1 О
< H (D ; (Л :
r+ '
3 о
3 35 о
9> s
О (D О Ь 3 (Г
tn о
с я
о Р i-h
о' J ?ß
ÏS
SU S
® I al
fi) о Я" -I (D [j-
■ S
-J
ho ho о о
Выводы
Приведенные расчеты показывают, что какая бы ставка налога не была установлена, положение СМСБ, владеющих объектами недвижимости площадью меньше 1 тыс. кв. м (а это более 90 % субъектов малого и среднего бизнеса), в Иркутской области ухудшиться. При этом ОЗ принят.
Реальным выходом из сложившейся ситуации видится вариант принятия ставки обсуждаемого налога величиной не более 0,2 %.
Конечно, при этом владельцы крупных торговых и офисных помещений, которые сегодня не попадают в режим УСН, получат серьезные налоговые послабления, но это будет соответствовать научно обоснованному антикризисному управлению.
Что касается остальных СМСБ, то не для всех них ставка налога 0,2 % будет сокрушительной. Через год после ее принятия прекратят свое существование около 15 % ныне действующих СМСБ с учетом прямых владельцев недвижимости и тех предпринимателей, которые арендуют у них площади, а остальные должны будут адаптироваться к этому дополнительному бремени.
В целом предпринимательский климат в нашем регионе для субъектов малого и среднего бизнеса с введением ОЗ не улучшится. Это приведет в 2019 году к уменьшению количества СМСБ в экономике региона, увеличению количества безработных, к росту теневой экономики, а инвестиционная привлекательность Иркутской области в позитивную сторону не изменится.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Галяутдинов И.И. Возможные экономические и социальные последствия предполагаемых изменений закона Иркутской области «О налоге на имущество организаций» для среднего и малого бизнеса региона // Вестник Иркутского государственного технического университета. 2015. № 10 (105). С. 217-224.
2. Аджемоглу Д., Робинсон Д. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты. М.: АСТ, 2015. 693 с.
3. Acemoglu D. Politics and Economics in Weak and Strong States // Journal of Monetary Economics. 2005. Vol. 1. P. 199-226.
4. Acemoglu D. Reevaluating the Modernization Hypothesis // Journal of Monetary Economics. 2009. Vol. 10. P. 43-58.
5. Piketty Th., Saez E. Income Inequality in the United States, 1913-1998 // Quarterly Journal of Economics. 2003. Vol. 1. P. 29-30.
6. Kopczuk W., Saez E., Song J. Inequality and Mobility in the United States: Evidence from Social Security Data since 1937 // Quarterly Journal of Economics. 2010. Vol. 1. P. 91-128.
7. Яковлева Т. Без бумажки ты букашка! // Родина. 2016. Июль (№ 7). С. 100.
8. Козлова Н. Посадка по заказу // Российская газета. 2017. Январь (№ 6). С. 1.
9. Piketty Th. Capital in the Twenty-First Century. London: The Belknap Press of Harvard University Press Cambridge, 2014. P. 37-78.
10. Edward N. Wolff and Ajit Zacharias. Household Wealth and the Measurement of Economic Well-Being in the U.S. // Journal of Economic Inequality. 2009. Vol. 2. P. 83-115.
11. Kaplan S.N., Rauh J. Wall Street and Main Street: What Contributes to the Rise of the Highest Incomes? // Review of Financial Studies. 2009. Vol. 3. P. 1004-1050.
12. Smith Ch.H. When Assets (Such as Real Estate) Become Liabilities [Электронный ресурс]. URL: http://www.washingtonsblog.com/2016/12/assets-real-estate-become-liabilities.html (27.12.2016).
13. Pawel F. Taxes on real estates in The Europen Union Countries - the oretical and practical considerations [Электронный ресурс]. URL: http://yandex.ru/clck/jsredir?from=yandex.ru%3Bsearch% 2F%3 Bwe b% 3B% 3B&text=&etext=1321 .ejZp6Rf5_eqB (21.10.2016).
14. Гудкова В. Полугодовой экономический отчет: кризис еще тут или уже ушел? // АИФ. 2016. Июль (№ 30). С. 20.
15. Аганбегян А. Точный диагноз // АИФ. 2016. Сентябрь (№ 39). С. 18.
16. Богданова Т. Ждать ли прибавки? // АИФ. 2017. № 1-2. С. 10.
17. Максимова Е. Главные сюрпризы нового налога на недвижимость // Комсомольская правда. 2016. Октябрь (№ 122). С. 12.
REFERENCES
1. Galyautdinov I.I. Possible economic and social consequences of the supposed changes in the law of the irkutsk region "On the tax on the assets of organizations" for small and medium businesses of the region. Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta [Proceedings of Irkutsk State Technical University], 2015, no. 10 (105), pp. 217-224. (In Russian)
2. Adzhemoglu D., Robinson D. Pochemu odni strany bogatye, a drugie bednye. Proiskhozhdenie vlasti, protsvetaniya i nishchety [Why are some countries rich and others poor. The origin of power, prosperity and poverty]. Moscow, AST Publ., 2015. 693 p.
3. Acemoglu D. Politics and Economics in Weak and Strong States. Journal of Monetary Economics, 2005, vol. 1, pp. 199-226.
4. Acemoglu D. Reevaluating the Modernization Hypothesis. Journal of Monetary Economics, 2009, vol. 10, pp. 43-58.
5. Piketty Th., Saez E. Income Inequality in the United States, 1913-1998. Quarterly Journal of Economics, 2003, vol. 1, pp. 29-30.
6. Kopczuk W., Saez E., Song J. Inequality and Mobility in the United States: Evidence from Social Security Data since 1937. Quarterly Journal of Economics, 2010, vol. 1, pp. 91-128.
7. Yakovleva T. Bez bumazhki ty bukashka [It is the piece of paper that makes the difference]! Rodina, 2016, July (no. 7), p. 100.
8. Kozlova N. Posadka po zakazu [Landing at request]. Rossiiskaya gazeta, 2017, January (no. 6), p. 1.
9. Piketty Th. Capital in the Twenty-First Century. London, The Belknap Press of Harvard University Press Cambridge, 2014. P. 37-78.
10. Edward N. Wolff and Ajit Zacharias. Household Wealth and the Measurement of Economic Well-Being in the U.S. Journal of Economic Inequality, 2009, vol. 2, pp. 83-115.
11. Kaplan S.N., Rauh J. Wall Street and Main Street: What Contributes to the Rise of the Highest Incomes? Review of Financial Studies, 2009, vol. 3, pp. 1004-1050.
12. Smith Ch.H. When Assets (Such as Real Estate) Become Liabilities. Available at: www.washingtonsblog.com/2016/12/assets-real-estate-become-liabilities.html (accessed 27.12.2016).
13. Pawel F. Taxes on real estates in The Europen Union Countries - the oretical and practical considerations. Available at: http://yandex.ru/clck/jsredir?from=yandex.ru%3Bsearch%2F%3Bweb% 3B%3B&text=&etext=1321.ejZp6Rf5_eqB (accessed 21.10.2016).
14. Gudkova V. Polugodovoi ekonomicheskii otchet: krizis eshche tut ili uzhe ushel [Semiannual economic report: is the crisis still here or has already gone]? AIF, 2016, July (no. 30), p. 20.
15. Aganbegyan A. Tochnyi diagnoz [Precise diagnosis]. AIF, 2016, September (no. 39), p. 18.
16. Bogdanova T. Zhdat' li pribavki? [Should we wait for the raise?]. AIF, 2017, no. 1-2, p. 10.
17. Maksimova E. Glavnye syurprizy novogo naloga na nedvizhimost' [Main surprises of a new residential tax]. Komsomol'skaya pravda, 2016, October (no. 122), p. 12.
Информация об авторе
Галяутдинов Ильдус Ильясович, кандидат технических наук, доцент кафедры управления промышленными предприятиями, e-mail: [email protected]; Иркутский национальный исследовательский технический университет, Российская Федерация, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Критерии авторства
Галяутдинов И.И. полностью подготовил статью и несет ответственность за плагиат.
Конфликт интересов
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author
Ildus I. Galyautdinov, candidate of technical sciences, associate professor of the Department of Management of Industrial Enterprises, e-mail: [email protected]; Irkutsk National Research Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russian Federation.
Contribution
Galyautdinov I.I. has prepared the article for publication and bears the responsibility for plagiarism.
Conflict of interests
The author declares that there is no conflict of interests regarding the publication of this article.
Статья поступила 11.12.2016 г.
The article was received 11 December 2016
ISSN 2227-2917
