Возможность применения отдельных положений акционерного законодательства Российской империи в современном праве Текст научной статьи по специальности «Право»

БОТАНЦОВ Данила Владимирович,

аспирант кафедры теории права и гражданско-правового образования Российского государственного педагогического университета им. А.И. Гзрцена e-mail: botantsow@mail.ru

ВОЗМОЖНОСТЬ ПРИМЕНЕНИЯ ОТДЕЛЬНЫХ ПОЛОЖЕНИЙ АКЦИОНЕРНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

В СОВРЕМЕННОМ ПРАВЕ

DOI 10.24411/2076-1503-2020-10484 УДК 347.72.022

Аннотация. Предметом настоящего исследования является система норм Российской Империи о юридических лицах в сравнительном аспекте с современным отечественным акционерным законодательством. Автор вкратце раскрывает историю становления первых российских акционерных компаний, а также обосновывает вывод о возможности применения ряда положений дореволюционного законодательства в современном корпоративном праве России. Методологической основой работы стали сравнительно-правовой, формально-юридический методы исследования, а также формально-логические методы (анализ, синтез, обобщение, абстрагирование) для создания выводов. Практическое значение исследования заключается в том, что в свете активного реформирования отечественного корпоративного законодательства сделанные выводы могут использоваться в правотворчестве, в т.ч. в качестве одной из возможных моделей для оптимизации порядка создания юридических лиц.

Ключевые слова: Российская Империя, юридическое лицо, устав, акционерная компания, общее собрание участников.

BOTANTSOV Danila Vladimirovich,

Graduate student of the Department of theory of law and civil law education, Herzen State Pedagogical University

POSSIBILITY OF APPLYING CERTAIN PROVISIONS OF THE RUSSIAN EMPIRE'S JOINT STOCK LEGISLATION

IN MODERN LAW

Annotation. The subject of this research is the system of norms of the Russian Empire on legal entities in a comparative aspect with modern Russian stock legislation. The author briefly reveals the history of the formation of the first Russian stock companies, and also substantiates the conclusion about the possibility of applying a number of provisions of pre-revolutionary legislation in modern corporate law in Russia. The methodological basis of the work is the comparative legal, formal legal research methods, as well as formal logical methods (analysis, synthesis, generalization, abstraction) for creating conclusions. The practical significance of the research is that in the light of active reform of native corporate legislation, the conclusions can be used in law-making, including as one of the possible models for optimizing the procedure for creating legal entities.

Key words: The Russian Empire, legal entity, charter, stock company, general meeting of participants.

В конце XX - начале XXI в. проблемные вопросы правового регулирования юридических лиц не только сохранили свою актуальность, но и приобрели особое значение в свете формирования нового отечественного гражданского законодательства.

Более того, юридическое закрепление новых видов организационно-правовых форм юридических лиц обусловливало необходимость активного развития корпоративного законодательства.

Вместе с тем, отечественные корни института юридического лица можно выявить ещё в Древней Руси. Так, в Новгородском княжестве в XIII в. имел место такой феномен, как «складка» капиталов нескольких купцов. Складничество представляло собой объединение нескольких предпринимателей путём заключения устного соглашения для совместного ведения торговли. Для всех контрагентов такое купеческое объединение выступало как самостоятельный и отдель-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020

ный субъект правоотношений; доходы же между купцами распределялись в соответствии с долей участия каждого из них в общем капитале [6, с. 35, 36].

Несмотря на подобные предпосылки, юридические лица в современном понимании появились в Российском государстве лишь много столетий спустя. Фактически, первой отечественной акционерной компанией стала «Российская в Константинополе торгующая коммерческая компания», соглашение о создании которой было утверждено сенатским Указом 24 февраля 1757 г. [7, с. 80].

Идея акционерной формы организации капитала понемногу проникала в деловые круги Российской империи; интерес к такой форме предпринимательской деятельности подогревался донесениями дипломатов об успешной деятельности зарубежных компаний. Так, к началу XIX в. в России было уже не менее шести зарегистрированных акционерных компаний.

Эпохой же становления акционерного законодательства Российской Империи следует назвать именно XIX в. Одним из первых этапов формирования нормативной базы регулирования акционерных отношений следует считать закрепление принципа ограниченной ответственности акционеров.

Данный принцип был закреплён в Российской Империи Манифестом от 6 сентября 1805 г. (на основании Именного указа от 1 августа 1805 г.) «Об ответствовании Акционерным компаниям, в случае взыскания, одним складочным капиталом», прямой причиной издания которого являлось банкротство и последующий распад «Акционерной для строения кораблей компании» в 1805 г. [10].

Данный Указ оказал значительное влияние на последующее развитие отечественного акционерного дела. С точки зрения современного права функционирование акционерного предприятия воспринимается исключительно в неразрывной связке с представлением об ограниченной ответственности его участников, однако это было не так очевидно для делового оборота прошлых столетий.

Так, после ликвидации «Акционерной для строения кораблей компании» её кредиторы предпринимали активные действия по взысканию с акционеров в полном объёме задолженных им сумм, в т.ч. и те долги, которые бы следовали с уже умерших, а также несостоятельных участников.

Ситуация получила широкую огласку и вызвала достаточно серьёзный общественный резонанс в отечественных деловых кругах. Следствием этого стала подготовка специального

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020

указа, который впервые в отечественной практике разъяснил суть ограниченной ответственности участников юридического лица. В Указе 1805 г. была зафиксирована четкая позиция власти, с точки зрения которой полное взыскание задолженности с акционеров «совершенно противно самому существу сего рода компаний...»; на законодательном уровне устанавливалось, что «акционерная компания отвечает одним складочным капиталом, а следовательно, ни один из акционеров ея при неудаче не теряет свыше положенного капитала» [10].

Вместе с тем, Указ 1805 г. носил не нормативный, а частный характер. В 1832 г. в законодательстве Российской Империи утверждается уже общее положение («Высочайше утверждённый Устав о торговой несостоятельности» № 5463 от 23 июня 1832 г.) о том, что в случае несостоятельности участника компании «части его обращаются в конкурсное управление. Если части сии по составу компании не могут быть выделены, то они должны быть конкурсным управлением проданы» [3, § 73].

Наконец, 6 декабря 1836 г. Николаем I было подписано Положение о компаниях на акциях, которое также часто называют Законом для компаний на акциях [9]. Теперь ответственность компании ограничивалась «одним складочным ее капиталом в акциях». В случае провала всего предприятия, акционеры рисковали потерять только свой вклад, внесенный в собственность компании, и при этом не могли быть принуждены к каким-либо дополнительным платежам по делам компании.

Своё окончательное закрепление в указанном законе получил принцип ограниченной ответственности акционеров; более того, порядок ликвидации («закрытия») компаний получил отдельную регламентацию в параграфе «з» ч. II Положения 1836 г. К примеру, ст. 33 Положения гласит: «Так как ответственность компании ограничивается одним складочным ея капиталом в акциях, то в случае неудачи предприятия компании, или при возникших на неё исках, всякий из акционеров, не исключая и Директоров, отвечает только вкладом своим, поступившим уже в собственность компании, и сверх онаго ни личной ответственности, ни какому-либо дополнительному платежу по делам компании подвергаем быть не может».

По мнению советского теоретика Л.Е. Шепелева, новый Закон от 1836 г. преследовал две цели. Во-первых, это была попытка стимулировать развитие отечественного корпоративного предпринимательства и как следствие - экономического роста. Кроме того, вводилось большое количество ограничений, в целях поддержания независимости внутренней экономики от пере-

менчивого фондового рынка. Предприниматели могли теперь рассчитывать на привилегии и налоговые послабления только при решении особо важных государственных задач, но в то же время инвесторам и руководителям учреждаемых компаний гарантировалось право ограниченной ответственности [4, с. 123].

Закон 1836 г. ввёл легальное определение акционерной компании (как соединения определённого числа частных вкладов установленного размера в общий складочный капитал, которым ограничивается их круг действия и ответственности), а также окончательно оформил строго разрешительный порядок создания компаний. Вместе с тем, Положение дозволяло участникам компаний самостоятельно устанавливать собственные права и обязанности, определять внутреннюю структуру компании и органы её правления.

Подобная свобода уставов позволяла первым отечественным юридическим лицам успешно приспосабливаться к интенсивно растущей и изменяющейся экономической действительности России на рубеже XVIII - XIX вв. Кроме того, такая ситуация создавала определённые предпосылки к необходимому на тот момент нормотворчеству, поскольку целостная система права в Российской Империи в указанный период ещё не сформировалась, а система источников права не совпадала по своей структуре с формирующимися отраслями [2, с. 12]. В этой связи отметим, что многие положения дореволюционного корпоративного законодательства изначально сложились именно в уставах акционерных компаний, где прошли проверку временем [13, с. 83].

В Законе об акционерных компаниях 1836 г. устанавливались конкретные основания, по которым в обязательном порядке проверялись уставы учреждаемых обществ. В нём, в частности, указывалось, что «при рассмотрении проекта в Министерстве принимается в соображение: 1) соответствует ли оный общим законам и правилам, в сем отделении о компаниях изложенным; 2) в достаточной ли степени ограждаются им права и интересы всех тех, кои пожелают участвовать в компании; 3) не нарушаются ли предполагаемыми в проекте особыми условиями законные права третьего лица» [9, ст. 53].

Как следует из данной нормы, уставы акционерных компаний не просто проверялись на законность, а оценивались в первую очередь с точки зрения защиты прав как самих акционеров, так и потенциальных контрагентов общества.

Если же проект представленного на утверждение в министерство устава не соответствовал каким-либо из указанных положений, такой проект «возвращается просителям из Министерства непосредственно, без испрашивания на то

даль-нейшего разрешения. Сим же порядком возвращаются и проекты, в которых учредители не согласятся сделать указанных им... исправлений, если, впрочем, возражения их не будут признаны уважительными» [9, ст. 57].

Анализируя вышеизложенное, отметим, что отечественное корпоративное право в XIX -начале XX в. характеризовалось высокой степенью зависимости учредителей от государства в части учреждения компании (Высочайшее утверждение их уставов), и одновременно высокой степенью свободы акционеров в части управления внутренними делами компании посредством издания собственных уставов [1, с. 211].

Тенденции современного акционерного законодательства также колеблются между диспо-зитивными нормами (разрешая устанавливать в уставах корпораций любые положения, не противоречащие законодательству), и императивными (например, нормы о порядке создании корпораций). Представляется, что широкие полномочия учредителей в части непосредственно составления устава, в противовес полному контролю государства соответствия утверждаемого устава нормам действующего законодательства, может являться действенным механизмом и в современном отечественном праве. Посредством подобного контроля возможно устранить ситуации, когда составленный акционерами с нарушениями действующего законодательства устав признаётся недействительным и утрачивает юридическую силу, что негативно сказывается на деятельности юридического лица.

Случаи правовых споров ввиду противоречия отдельных положений уставов юридических лиц положениям законодательства, либо ввиду возможных нарушений, допущенных при их утверждении не редки в современной отечественной практике.

Так, в Промышленный районный суда города Ставрополя Ставропольского края обратился К.Н.В. с исковым заявлением к ООО «Артель-А», Г.Д.Ю., Л.В.Е., о признании недействительными п. 8.3 и 12.1 Устава ООО «Артель-А» в части указания, что для совершения крупных сделок не требуется решения Общего собрания участников общества, о признании сделок по отчуждению земельного участка недействительными.

В обоснование иска указано, что К.Н.В. является участником вышеуказанного Общества и обладает долей, составляющей 50% уставного капитала. В числе прочего, ООО «Артель-А» на праве собственности принадлежали земельный участок и автостоянка.

27.10.2011 г. было проведено общее собрание участников ООО «Артель-А», на котором принято решение об утверждении устава Общества в

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020

новой редакции. Участники внесли изменения в п. 8.3 и 12.1 Устава, согласно которым наличие решения Общего собрания участников Общества для совершения крупных сделок становилось необязательным («ст. 12.1. Для совершения крупных сделок не требуется решения Общего собрания участников Общества»).

Истец заявил, что в данной редакции Устав им не утверждался, указанные изменения в него на собрании не обсуждались, в протоколе Общего собрания участников от 27.10.2011 г. и проекте устава не отражены, в связи с чем были внесены незаконно и считает, что изменения были внесены с целью вывода активов (недвижимого имущества) Общества. Указанные положения, кроме того, противоречили императивной норме, закреплённой ч. 3. ст. 46 Федерального закона от 08.02.1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», в соответствии с которой решение об одобрении крупной сделки принимается общим собранием участников общества (в ред. от 5 мая 2014 г., действовавшей на момент подачи иска; в настоящее время данная норма претерпела некоторые изменения, однако не изменила своего смысла).

Практически сразу после регистрации Устава ООО «Артель-А» в новой редакции, указанное общество в лице генерального директора Д.В.В. заключило с гражданином Л.В.Е. договор купли-продажи имущества. К.Н.В. заявляет, что согласие на одобрение крупной сделки не давал, считает сделку крупной, при этом сумма сделки была фактически занижена как минимум в 50 раз от рыночной стоимости проданного имущества. Поскольку стоимость проданного земельного участка явно превышала 25% стоимости имущества Общества, то сделка по отчуждению указанного земельного участка представляет собой крупную сделку, одобрение которой не проводилось, в связи с чем сделка является недействительной. Последующий покупатель недвижимого имущества Г.Д.Ю. не может считаться добросовестным покупателем, т.к. является ближайшим родственником (сыном) предыдущего участника Общества, а также действующего участника Общества.

В результате совершенных сделок из ООО «Артель-А» были выведены все активы, что свидетельствует о желании причинить другим участникам общества ущерб. Оспариваемые сделки непосредственно влияли на возможность, условия и результаты последующего бизнеса ООО «Артель-А» и затрагивают как имущественные, так и неимущественные права его участников и истца.

На основании изложенного, истец просил суд признать недействительными ст. 8.3 и 12.1

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020

Устава ООО «Артель-А» в части указания, что для совершения крупных сделок не требуется решения Общего собрания участников Общества, а также договоры купли-продажи земельного участка и расположенным на нем строением.

Решением Промышленного районного суда г. Ставрополя Ставропольского края от 30 июля 2014 г. исковые требования были удовлетворены [12].

Как видно из данного примера, спор между участниками общества возник из-за внесения в его устав положений, прямо противоречащих Закону РФ об обществах с ограниченной ответственностью. Вместе с тем, несмотря на грубое нарушение федерального законодательства, указанные изменения были зарегистрированы налоговым органом, и сведения о них зафиксированы в ЕГРЮЛ.

В соответствии с современным законодательством РФ уставы акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью являются их единственными учредительными документами [5, ст. 52]. Данные уставы утверждаются участниками общества, и должны содержать в себе определённую информацию о юридическом лице: полное и сокращенное фирменное наименование, адрес места нахождения, информацию о внутренних органах, их компетенции, фиксировать размер уставного капитала, и т.д.

Кроме того, уставы обществ могут содержать иные положения, не предусмотренные специальными нормами об уставах акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью, но не противоречащих законодательству РФ в целом. Изменения в устав общества вносятся по решению общего собрания участников общества и подлежат государственной регистрации [8, ст. 11; 11, ст. 12].

Нормы современного законодательства в данной части во многом пересекаются с правилами, закреплёнными в вышеупомянутом Положении 1836 г. об акционерных обществах.

Так, ч. III Положения устанавливала «порядок просьб об учреждении компаний и порядок их разрешения», т.е. регламентировала процедуру создания акционерных обществ. В первую очередь, учредителям надлежало подготовить проект устава компании, который в подписанном виде прикладывался вместе с непосредственно самой просьбой об учреждении компании и подавался в «то Министерство.., до которого преимущественно предмет компании относится» [9, ст. 49].

При этом Положение XIX в., как и современное акционерное законодательство, императивно устанавливало определённый перечень сведений, которые в обязательном порядке отражались в уставе. В данной части имперское законода-

тельство имело более жёсткие рамки: так, п. 51 указанного документа содержал 15 положений, подлежащих обязательному закреплению в уставе, в противовес всего п. 7 ст. 11 Закона РФ об акционерных обществах, или п. 8 ст. 12 Закона РФ об обществах с ограниченной ответственностью.

Помимо базовых положений, касающихся непосредственно функционирования самого юридического лица - места расположения общества («означение именования, которое примет компания, и города и места, где учредится ее правление»), суммы уставного капитала («означение капитала компании, количества и цены акций; порядок составления капитала...») - Положение 1836 г. устанавливало необходимость также закрепить в уставе «порядок распределения дивиденда и составления запасного капитала», «порядок раздачи и разверстки акций и порядок хранения поступающих за оные денег», «порядок разбора споров», «порядок закрытия компании и ликвидации», и проч. [9, ст. 49].

И современное, и дореволюционное законодательство допускало возможность внесения изменений в Устав общества. Однако если для внесения изменений в Устав ОАО необходимо лишь решение общего собрания акционеров [8, ч. 1 ст. 12], то акционерное законодательство XIX в. предусматривало на данный случай отдельную процедуру, аналогичную утверждению первоначального устава.

Так, в соответствии с п. 15 Положения 1836 г. «компания, которой правила единожды утверждены правительством.., не может также допускать никаких в правилах своих перемен без новаго от правительства разрешения, кроме однако же тех статей, относящие к подробностям делопроизводства и прочю, которыя частным ея уставом именно дозволено будет изменять.». Таким образом, в изначальном проекте устава акционеры могли отдельно обозначить ряд положений, последующее изменение которых относилось бы уже исключительно к их компетенции. В случае одобрения правительством такого устава, дальнейшее получение каких-либо разрешений в данной части уже не требовалось. При этом по умолчанию закон устанавливал строго разрешительный порядок утверждения любых изменений, вносимых в устав общества.

Проведённый нами анализ показывает, что в сравнении с современным отечественным законодательством о юридических лицах Положение о компаниях на акциях 1836 г. обладало некоторыми преимуществами. Так, ни одна акционерная компания в Российской Империи не могла начать свою деятельность без утверждения устава правительством; такие же ограничения накладывались и на внесение любых изменений в уже

утверждённый устав. В случае отказа в утверждении представленного проекта, он возвращался учредителям, которые могли внести в него необходимые изменения и повторно направить его на утверждение.

Тенденции современного акционерного законодательства также колеблются между диспо-зитивными установками (в части возможности устанавливать в уставах юридических лиц любые положения, не противоречащие законодательству), и императивными (например, в части положений, регулирующих создание юридических лиц). Представляется, что подход законодателя Российской Империи в части предоставления высоких свобод учредителям при составлении положений устава - с одной стороны, и в части контроля на государственном уровне соответствия данного устава действующему законодательству - с другой стороны, может являться рабочим механизмом и в современном отечественном праве. Аналогом подобной схемы могла бы стать проверка законности положений устава, а также вносимых в него изменений специальным отделом Министерства юстиции. Подобный контроль позволит устранить ситуации, когда составленный акционерами с нарушениями закона устав, либо внесённые в него незаконные изменения, признаётся недействительным и утрачивает силу, что неизбежно влечёт негативные последствия как для юридического лица, так и для его контрагентов.

Список литературы:

[1] Ботанцов Д.В. Становление и развитие акционерных компаний Российской империи // Евразийское Научное Объединение. - 2019. - № 7 (53). - С. 208 - 211.

[2] Ботанцов И.В. Соотношение источников светского и церковного права в Российской империи 1832 - 1917 гг. // Ленинградский юрид. журнал.

- 2016. - № 2 (44). - С. 9 - 19.

[3] Высочайше утверждённый Устав о торговой несостоятельности от 23.06.1832 г. // ПСЗРИ.

- 2-е изд. - Т. VII. - Ст. № 5463 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://nlr.ru/e-res/law_r/ search.php?regim=4&page=420&part=332, свободный

[4] Гараджа Ю.В., Придворова М.Н. История становления и развития корпоративного законодательства в России // Молодой ученый. - Казань, 2019. - № 2. - С. 122 - 124.

[5] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): федеральный закон от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ: офиц. текст // СЗ РФ. -1994. - № 32. - Ст. 3301.

[6] Ключко В.Н. Особенности становления и развития акционерных компаний в России: доре-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020

волюционный и советский период // Менеджмент и бизнес-администрирование. - 2014. - № 4. - 202 с.

[7] Козлова Н.В. Понятие и сущность юридического лица. Очерк истории и теории: учеб. пособие. - М., 2003. - 318 с.

[8] Об акционерных обществах: Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ: офиц. текст // СЗ РФ. - 1996. - № 1. - Ст. 1.

[9] О компаниях на акциях: Высочайше утверждённое положение от 06.12.1836 г. // ПСЗРИ. - 2-е изд. - Т. XI. - Ст. № 9763 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.nlr.ru/e-res/law_r/search.php?part=383&regim=3, свободный

[10] Об ответствовании Акционерным компаниям, в случае взыскания, одним складочным капиталом: Сенатский указ вследствие именного от 06.09.1805 г. // ПСЗРИ. - 1-е изд. - Т. XXVIII. -Ст. № 21900. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.nlr.ru/e-res/law_r/search. php?part=130&regim=3, свободный

[11] Об обществах с ограниченной ответственностью: Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ: офиц. текст // СЗ РФ. - 1998. - № 7. - Ст. 785.

[12] Решение № 2-6124/2014 Промышленного районного суда г. Ставрополя Ставропольского края от 30.07.2014 г. [Электронный ресурс].

- Режим доступа: //sudact.ru/regular/doc/ IPeN29AQpfm4/, свободный

[13] Черножуков М.В. Сепаратное акционерное законодательство в России в XIX - начале ХХ в. // Вестник Нижегородского ун-та им. Н.И. Лобачевского: Гражданское общество, государство и право в переходный период (Право). - 2002. -Вып. 1 (5). - С. 68 - 74.

Spisok lite ratury:

[1] Botantsov D.V. Stanovlenie i razvitie akt-sionernyh kompanij Rossijskoj imperii // Evrazijskoe Nauchnoe Objedinenie. - 2019. - № 7 (53). - S. 208

- 211.

[2] Botantsov I.V. Sootnoshenie istochnikov svetskogo i tserkovnogo prava v Rossijskoj imperii 1832 - 1917 gg. // Leningradskij yuridicheskij zhurnal. - 2016. - № 2 (44). - S. 9 - 19.

[3] Vysochajshe utverzhdyonnyj Ustav o tor-govoj nesostoyatelnosti ot 23.06.1832 g. // PSZRI. -2-e. - T. VII. - St. № 5463 [Elektronnyj resurs]. -

Rezhim dostupa: http://nlr.ru/e-res/law_r/search. php?regim=4&page=420&part=332 , svobodnyj

[4] Garadzha YU. V., Pridvorova M. N. Istoriya stanovleniya i razvitiya korporativnogo zakonodatel-stva v Rossii // Molodoj uchenyj. - Kazan, 2019. - № 2. - S. 122 - 124.

[5] Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii (chast pervaya): federalnyj zakon ot 30.11.1994 g. № 51-FZ: ofic. tekst // SZ RF. - 1994. - № 32. - St. 3301.

[6] Klyuchko V.N. Osobennosti stanovleniya i razvitiya aktsionernyh kompanij v Rossii: dorevolyut-sionnyj i sovetskij period // Menedzhment i biznes-ad-ministrirovanie. - 2014. - № 4. - 202 s.

[7] Kozlova N.V. Ponyatie i sushchnost yuridich-eskogo litsa. Ocherk istorii i teorii: ucheb. posobie. -M., 2003. - 318 s.

[8] Ob aktsionernyh obshchestvah: Federalnyj zakon ot 26 dekabrya 1995 g. № 208-FZ: ofic. tekst // SZ RF. - 1996 - № 1. - St. 1.

[9] O kompaniyah na aktsiyah: Vysochajshe utverzhdyonnoe polozhenie ot 06.12.1836 g. // PSZRI. - 2-e. - T. XI. - St. № 9763 [Elektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: http://www.nlr.ru/e-res/ law_r/search.php?part=383&im=3, svobodnyj

[10] Ob otvetstvovanii Aktsionernym kompani-yam, v sluchae vzyskaniya, odnim skladochnym kap-italom: Senatskij ukaz vsledstvie imennogo ot 06.09.1805 g. // PSZRI. - 1-e. - T. XXVIII. - St. № 21900. [Elektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: http:// www.nlr.ru/e-res/law_r/search.php?part=130®im=3 , svobodnyj

[11] Ob obshchestvah s ogranichennoj otvetst-vennostyu: Federalnyj zakon ot 8 fevralya 1998 g. № 14-FZ: ofic. tekst // SZ RF. - 1998. - № 7. - St. 785.

[12] Reshenie № 2-6124/2014 Promyshlen-nogo rajonnogo suda g. Stavropolya Stavropolskogo kraya ot 30.07.2014 g. [Elektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: //sudact.ru/regular/doc/IPeN29AQpfm4/, svobodnyj

[13] CHernozhukov M.V. Separatnoe akcioner-noe zakonodatelstvo v Rossii v XIX - nachale XX v. // Vestnik Nizhegorodskogo un-ta im. N.I. Lobachevskogo: Grazhdanskoe obshchestvo, gosu-darstvo i pravo v perekhodnyj period (Pravo). - N. Novgorod, 2002. - Vyp. 1 (5). - S. 68 - 74.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020