Войска Внутренней стражи Российской империи на борьбе с пожарами в XIX веке Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Колпаков П. А. Войска Внутренней стражи Российской империи на борьбе с пожарами в XIX веке / П. А. Колпаков // Научный диалог. — 2016. — № 1 (49). — С. 200—211.

ешн^МР

Журнал включен в Перечень ВАК

и I к I С н' Б Р1ВКИЖЛ1Ч (ЛКСТОКУ-

УДК 94(47)"1811/1864"+342.745

Войска Внутренней стражи Российской империи на борьбе с пожарами в XIX веке

© Колпаков Петр Александрович (2016), аспирант, кафедра философии, Московский авиационный институт (Москва, Россия), 1kolpakov1@rambler.ru.

Рассматривается содержание деятельности войск Внутренней стражи Российской империи в XIX столетии. Показано, что подразделения Отдельного корпуса внутренней стражи, существовавшего в период с 1811 по 1864 годы, принимали активное участие в тушении пожаров во взаимодействии с полицией либо самостоятельно. Актуальность исследования обусловлена важностью изучения деятельности по обеспечению пожарной безопасности как в Российской империи, так и в современной России. Изучаются трудности организации пожарной охраны на территории Российской империи. Анализируются законодательные основы деятельности по обеспечению военизированной пожарной охраны не только в губернских, но и в уездных городах Российской империи. Период участия подразделений Внутренней стражи в борьбе с огнем рассматривается как один из важных исторических этапов формирования пожарной охраны в России. Отмечается, что значительная роль внутренних войск в борьбе с пожарами определяла высокий уровень внимания командования Отдельного корпуса внутренней стражи к обучению военнослужащих пожарному делу, техническому обеспечению подразделений, взаимодействию с полицией и населением, а также к поощрению отличившихся офицеров и нижних чинов.

Ключевые слова: Внутренняя стража; внутренние войска; Российская империя; пожаротушение; пожарное дело; пожарная безопасность.

1. Введение

История эволюции пожарного дела, становления и трансформации структур, осуществлявших борьбу с огнем, достаточно глубоко изучена отечественными исследователями. Значительное внимание освещению данного вопроса уделяется специалистами образовательных учреждений системы Министерства чрезвычайных ситуаций Российской Федерации. Тема борьбы с огнем не теряет своей остроты в современной России с ее бескрайними просторами и инфраструктурными проблемами [Немченко и др., 2013, с. 44]. Однако до последнего времени не уделялось должного

внимания освещению такого аспекта, как привлечение к пожарной службе войсковых частей, в частности подразделений внутренних войск. Актуальность рассматриваемой проблемы обусловлена несколькими обстоятельствами: особой важностью обеспечения противопожарной безопасности, сохранением практики привлечения воинских подразделений к борьбе с пожарами и другими стихийными действиями, исторической преемственностью деятельности полиции и Внутренней стражи Российской империи, обеспечивавших пожарную охрану, современными противопожарными формированиями.

2. Эволюция противопожарных органов в Российском государстве

Первоначально в системе государственных органов России отсутствовала структура, которая бы специально занималась вопросами пожарной безопасности. Борьба с пожарами в городе и сельской местности ложилась на плечи самого населения. Из числа жителей в городе выбирались «тысяцкие», «сотские», «десятские», а в селах — старосты, в обязанность которых входило во время пожара собирать население на борьбу с огнем и руководить тушением пожара [Черных, 2010, c. 104—105].

Организация противопожарной службы начинается со становлением Русского централизованного государства в начале XVI века. Уже в 1505 году по указу Ивана III в Москве была образована пожарно-стороже-вая охрана [Черных, 2010, c. 105]. Однако вплоть до конца XVIII века борьбой с пожарами в подавляющем большинстве случаев занимались сами обыватели. Все необходимые инструменты для тушения пожаров должны были храниться во дворах домов местных жителей, а государство только осуществляло дознание по делам о пожарах и в некоторых местах, например, в Санкт-Петербурге, привлекало к тушению пожаров регулярные воинские подразделения [Прокофьева и др., 2014, c. 43]. Только в царствование Павла I, в ходе изменения системы управления столицей, 12 сентября 1798 года был утвержден Устав столичного города Санкт-Петербурга, согласно которому в столице была учреждена «пожарная экспедиция» под управлением брандмайора. Положения о пожарной экспедиции были размещены в шестой главе, посвященной органам полиции [Прокофьева и др., 2014, c. 44—45].

Следующий шаг в создании пожарной охраны сделал император Александр I, который 8 сентября 1802 года подписал манифест «Об учреждении министерств». Первым министром внутренних дел был назначен Виктор Павлович Кочубей, один из инициаторов и авторов проекта создания министерств. Первым начальником канцелярии МВД стал Михаил Михай-

лович Сперанский. Управление полицией возлагалось на Экспедицию спокойствия и благочиния, которая состояла из двух отделений: на первое отделение возлагалось руководство земской полицией, второе отделение руководило городской полицией и пожарными командами [Кудин, 2011, а 5]. 24 июня 1803 года стало днем рождения Петербургской пожарной охраны, которая была учреждена при 11 полицейских частях в составе солдат внутренней службы [Ильин и др., 2003, с. 38]. Создание Петербургской пожарной охраны стало началом процесса регламентации привлечения воинских формирований к борьбе с пожарами, формирования необходимой нормативной и материально-технической базы, организации процесса обучения военнослужащих пожарному делу.

3. Опыт привлечения военизированных формирований к борьбе с огнем в XIX веке

В 1818 году через Комитет Министров были обнародованы распоряжения по организации пожарной охраны в империи. Города были разделены на части и кварталы, для каждой части определено точное количество инструментов, обоза, лошадей и людей. Пожарная команда должна была состоять в полном ведении полиции. Вместе с тем последовало распоряжение укомплектовать все губернские города пожарным инструментом, который поступал на места из пожарного депо, состоявшего при Санкт-Петербургской полиции. При этом же депо обучались ученики брандмейстеров, которые требовались для губерний и содержались за счет городов, высылавших их на учебу. Тогда же было принято принципиальное решение о привлечении к борьбе с пожарами подразделений Внутренней стражи, созданной еще в 1811 году. В именном указе по этому поводу сказано следующее: «В последствии же времени Его Императорское Величество предоставляет себе учредить в городах пожарные команды с фурманами из людей Внутренней стражи, которые не будучи в тягость городам, отправляли бы службу и употреблялись бы при пожарах» [Бородин, 1913, с. 42] (здесь и далее сохранена орфография и пунктуация источника). Таким образом, привлечение чинов Внутренней стражи к тушению пожаров, кроме непосредственной цели — борьбы с огнем, было направлено и на сокращение потенциальных расходов на содержание в провинциальных городах дополнительных сил пожарной охраны.

Практика участия воинских формирований, подчиненных военному министерству, конечно, не ограничивалась соответствующими действиями исключительно Внутренней стражи. Войска Отдельного корпуса внутренней стражи (далее — ОКВС), имея окружную дислокацию, охватывали значи-

тельную часть империи, но далеко не всю ее необъятную территорию. Кроме того, необходимо учитывать ограниченную численность подразделений ОКВС. Зачастую там, где были размещены внутренние гарнизонные батальоны и инвалидные команды ОКВС, имеющихся штатов было недостаточно для выполнения повседневных задач службы. Как уже отмечалось выше, в случаях особо разрушительных пожаров к их тушению привлекались расквартированные поблизости регулярные армейские части.

Казачьи войсковые области всегда отличались своеобразной организацией своей внутренней жизни, бытового и административного уклада, что неоднократно отмечали все исследователи казачества [см.: Юрченко, 2013а, 2013б, 2013в]. Самостоятельно осуществляли казаки и пожарную охрану на своих войсковых территориях. Так, например, в 1837 году царским указом повелевалось в каждой станице Донского войска по мере заведения пожарных инструментов назначать для постоянного надзора и ухода за заливными трубами по одному брандмейстеру из служащих казаков с учетом пребывания на этой должности как на действительной службе [Черных, 2010, а 184]. Наряду с казачьими войсками, определенной административной самостоятельностью отличались и некоторые окраины империи. В частности, в XIX столетии, особенно в годы Большой Кавказской войны, на особом положении находилось управление Кавказом и кавказскими казачьими войсками [см.: Юрченко, 2005]. В отношении организации пожарной охраны можно отметить, что в городах Кавказской области было разрешено в 1843 году пожарные команды до издания их штатов комплектовать из неспособных к строевой службе нижних чинов Отдельного Кавказского корпуса [Чехов, 1892, а 168].

4. Нормативные основы противопожарной деятельности Внутренней стражи

Нормы пожарной безопасности, борьба с пожарами, привлечение к ней регулярных войск и подразделений Внутренней стражи требовали соответствующей регламентации. В 1832 году появляются «Строительный устав» и «Пожарный устав»; в 1834 году — противопожарные правила на судах и плотах; в 1838 году — положение о Петербургской полиции с прилагаемой инструкцией по содержанию в пожарной безопасности жилых домов; в 1857 году — новый «Пожарный устав», по существу повторяющий предыдущие документы о пожарной безопасности [Ильин и др., 2003, а 40]. Последний нормативный акт детально определял обязанности воинов внутренних войск при оказании ими содействия полиции в тушении пожаров. Согласно уставу по сигналу или первой тревоге о пожаре как

пожарная команда, так и служащие Внутренней стражи, обученные действиям с пожарными инструментами, обязаны были немедленно явиться на место пожара со всеми нужными снарядами [Пожарный устав ..., 2014, с. 72]. Пожарный устав вменял в прямую обязанность подразделениям Внутренней стражи оказывать содействие полиции в борьбе с огнем на регулярной основе. Подразделения действующей армии, как правило, выполняли функцию содействия в тушении пожаров на временной основе, предоставляя кадры для формирования пожарных команд с целью ликвидации особо крупных пожаров и их последствий. Так, Пожарным уставом устанавливалось, что «в случае усиления пожара и недостатка в людях призываются на помощь солдаты с квартирующих в городе или в селении и близь оного полков, которые обязаны беспрекословно помогать полиции или обывателям в потушении пожара» [Пожарный устав ..., 2014, с. 73].

Наличие у Внутренней стражи, обеспечивавшей внутреннюю безопасность Российской империи, обязанности оказывать содействие полиции в тушении пожаров и при необходимости бороться с огнем самостоятельно, определило повышенное внимание к обучению воинов правопорядка пожарному делу и техническому обеспечению этой стороны их служебной деятельности. Так, в августе 1820 года последовало Предписание № 1354 управляющего Министерством внутренних дел графа В. П. Кочубея гражданским губернаторам о создании пожарных частей в городах: «Из разных отношений, как бывшего министерства полиции, так и моих, Вашему Превосходительству известно, какое особенное внимание Государь Император обращать изволит на учреждение пожарной части в городах. В последнее время его Императорское Величество получил донесение, что в Полтаве, в доме, занимаемом тамошним гражданским губернатором, случился пожар, и что от недостатка и от неисправности пожарного устройства сгорели многие казенные дела и вещи. Высочайше повелеть соизволил: во-первых, употребить старание, чтобы в губернских городах учреждены были фабрики для делания пожарных инструментов и, во-вторых, чтобы к управлению пожарными инструментами приучаемы были нижние чины внутренних гарнизонных батальонов» [Щаблов и др., 2007, с. 194].

В этом же предписании дано указание на необходимость строительства зданий пожарных команд совместно с полицейскими участками, приводятся и общие правила, как «употребить для действия инструментами нижних чинов внутренних гарнизонных батальонов». В частности в предписании сказано: «Как существенное затруднение представлялось всегда в губернских и уездных городах при пожарных случаях в недостатке людей, то неудобство сие ныне уничтожается посредством Высочайшего повеления,

чтобы к управлению пожарными инструментами приучаемы были нижние чины внутренних гарнизонных батальонов» [Щаблов и др., 2007, а 195]. И далее предписание устанавливает порядок взаимодействия командования подразделений ОКВС и местных губернских властей: «Но дабы в исполнении сего не встретилось недоразумений между губернских начальств и начальств внутренних гарнизонных батальонов, то постановил: чтобы командиры батальонные списались с губернскими начальствами о числе труб в каждом городе или о том, какое по силе новых распоряжений, сих быть иметь, дабы вследствие того определяемо было нужное число рядовых, коих можно бы заблаговременно приучить к действию пожарными инструментами» [Щаблов и др., 2007, с. 195]. С этого времени в губернских городах начали открываться фабрики по производству пожарных инструментов, военнослужащие Внутренней стражи стали обучаться работе с ними. Происходит постепенное становление военизированной пожарной охраны не только в губернских, но и в уездных городах, где служащие уездных инвалидных команд обучались работе с пожарными инструментами [Щаблов и др., 2007, с. 196].

5. Войска Внутренней стражи как источник кадрового пополнения противопожарных подразделений

Подразделения Внутренней стражи, выполняя функцию сопровождения рекрутов, то есть участвуя в обеспечении армии кадрами, сами являлись источником для пополнения войск, как это было, например, во время Отечественной войны 1812 года. В числе прочего за счет привлечения штатов Внутренней стражи формировались новые и пополнялись действующие полицейские и пожарные команды. Таким образом, Внутренняя стража решала широкий перечень важных задач по обеспечению государственной безопасности и при этом выполняла функции кадрового резерва. Это, в совокупности с необходимостью обеспечивать кадрами МВД (и существовавшее с 1810 по 1819 годы министерство полиции), становилось основой для конфликтов между Военным министерством и МВД. Кроме того, возникали значительные трудности как с комплектованием самих подразделений ОКВС, так и с обеспечением служебной дисциплины и выучки военнослужащих внутренней стражи [Колпаков, 2015а, 2015б]. Для разрешения данной конфликтной ситуации был принят ряд административных мер.

В соответствии с положением Комитета министров от 22 января 1832 года предусматривались меры по комплектованию нижних служительских должностей вольным наймом. Положением от 4 октября 1832 года существенно ограничивался перечень должностей, которые мог-

ли замещаться военнослужащими. При этом порядок комплектования полицейских команд военнослужащими остался неизменным. На основании данного положения в связи с многочисленными представлениями губернаторов о недостатке людей в полицейских и пожарных командах Министерство внутренних дел обращалось с требованиями в Военное министерство о комплектовании данных команд военнослужащими, «но сие отзывалось, что по настоящему некомплекту Корпуса Внутренней Стражи удовлетворить таковых требований невозможно» [Обеспечение ..., 2013, с. 32]. Главой МВД отмечалось, что «таковой отказ в инвалидах Внутренней стражи теперь сугубо затрудняет местные начальства в наполнении людьми Полицейских и Пожарных команд» [Там же]. Для разрешения возникших кадровых проблем положением Комитета министров от 1 августа 1833 года было одобрено предложение Министерства внутренних дел о возможности комплектования полицейских команд отставными военнослужащими из местных жителей, «наблюдая только, чтобы они не несли сей службы в том самом городе и уезде, где их родина» [Там же].

Деятельность подразделений Внутренней стражи по пожаротушению не ограничивалась взаимодействием с полицией: войска правопорядка, призванные обеспечивать внутреннюю безопасность в государстве, в условиях отсутствия пожарных команд, подчиненных МВД, а также при необходимости быстрого реагирования на пожарную угрозу боролись с огнем самостоятельно. Так, например, приказом от 15 февраля 1846 года окружной генерал 4 округа Отдельного корпуса Внутренней стражи Н. Я. Ман-дрыка постановил: «за благоразумное распоряжение и точное исполнение своих обязанностей объявить поручику Занегину признательность». 6 февраля 1846 года командиром Вятского внутреннего гарнизонного батальона подполковником Губимом рапортом на имя генерал-лейтенанта Н. Я. Ман-дрыки было представлено два свидетельства Ярсенского городнического правления, из которых следовало, что начальник Ярсенской инвалидной команды поручик Занегин 17 декабря 1845 года с частью вверенной ему команды первым прибыл на пожар, случившийся в доме мещанина Абрама Воложанина. Поручик Занегин указал подчиненным служащим инвалидной команды разрушить строения, стоящие рядом с объятым пламенем домом, чем не допустил распространения огня на расположенные вблизи постройки, за что окружным генералом 4 округа Отдельного корпуса Внутренней стражи ему была объявлена благодарность [РГВИА, ф. 669, оп. 1, ед. хр. 2, л. 1 об. — 2].

Выполнение особо значимых задач по пожаротушению военнослужащими Внутренней стражи поощрялось на самом высоком уровне

государственного и военного управления. Императором Николаем I по представлению командира Отдельного корпуса Внутренней стражи генерала от инфантерии Н.И. Гартунга за отличия, оказанные при тушении пожара в г. Богородске (центр Богородского уезда Московской губернии) в 1852 году, было приказано наградить начальника Богородской инвалидной команды поручика Лузанова и начальника Богородской конно-этапной команды подпоручика Житинского «полугодовым их жалованием: первому семьдесят два рубля пятьдесят копеек, а последнему шестьдесят пять рублей серебром». Также за ликвидацию пожара в городе Богородске были отмечены нижние чины Богородской инвалидной и этапной команд. Факт награждения военнослужащих Внутренней стражи за тушение пожара в городе Богородске Московской губернии был внесен в их формулярные списки, а положенные им денежные средства были истребованы из Богородского уездного казначейства командиром Московского внутреннего гарнизонного батальона, о чем им было сообщено в Московскую казенную палату [РГВИА, ф. 15166, оп. 1, ед. хр. 12, л. 99об. — 100].

Кроме непосредственно тушения пожара, воинские наряды обеспечивали оцепление прилегающей к объекту тушения территории, не допускали мародерства. Московским комендантом парольным приказом от 27 мая 1853 года было предписано, чтобы во время пожаров никто, кроме лиц, обязанных по службе, не проходил бы через цепь, поставленную от воинской команды на месте пожара, а наряженным с таковыми командами офицерам необходимо было иметь за этим наблюдение [РГВИА, ф. 15166, оп. 1, ед. хр. 12, л. 214]. Для предотвращения возникновения возможных негативных последствий от состояния двойной подчиненности (в отношении воинского и полицейского начальства) все прибывавшие на пожар военнослужащие из внутренних гарнизонных батальонов, инвалидных команд Внутренней стражи поступали в распоряжение брандмейстера, полицмейстера или городничего. Командирам прибывших воинских отрядов надлежало следить за исполнением своими подчиненными приказов должностных лиц, ответственных за тушение пожара [Пожарный устав ..., 2014, с. 73]. Командир Московского гарнизонного батальона приказом № 142 от 22 мая 1853 года предписывал ротным командирам, «чтобы во время пожара высылать роты в то самое время, как будут выкинуты сигнальные знаки, и чтобы нижние чины с инструментами, назначенными к пожару, разделялись на части по требованию полиции, каждая часть находилась под начальством офицера или унтер-офицера, и все соблюдали порядок и исполняли по указанию полиции, работали прилежно, не уклоняясь от оной» [РГВИА, ф. 15166, оп. 1, ед. хр. 12, л. 190об.].

6. Выводы

Таким образом, можно сделать вывод о том, что реализация мер по обеспечению внутренней безопасности государства Внутренней стражей, а с 1816 года — Отдельным корпусом внутренней стражи не сводилась исключительно к войсковым операциям. Одной из сторон деятельности войск правопорядка Российской империи являлось участие в борьбе с пожарной угрозой. Подразделения Внутренней стражи боролись с огнем как во взаимодействии с полицией, так и самостоятельно, локализовали место тушения пожара, предупреждая тем самым мародерство и нивелируя опасность, которую пожар представлял для населения, а также являлись кадровым резервом для пополнения пожарных команд. Роль ОКВС в пожаротушении, ставшая предметом рассмотрения на самом высоком уровне государственного управления, была закреплена на законодательном уровне. Процесс привлечения военнослужащих Внутренней стражи к пожаротушению и их обучения был детально регламентирован. Участие ОКВС в борьбе с огнем, являясь одной из основ взаимодействия Военного министерства и МВД, осуществлялось, особенно в годы царствования Николая I, в общем русле милитаризации пожарной службы в России, воплощения в ней армейской иерархической структуры.

Источники и принятые сокращения

РГВИА — Российский государственный военно-исторический архив

Ф. 669. Оп. 1. Ед. хр. 2.

Ф. 15166. Оп. 1. Ед. хр. 12

Литература

1. Бородин Д. Пожарное дело в царствование дома Романовых / Д. Бородин. — Санкт-Петербург : Издание Императорского Российского Пожарного Общества, 1913. — 155 с.

2. Ильин В. В. История пожарной охраны России / В. В. Ильин, Е. А. Мешал-кин. — Москва : Академия ГПС МЧС России, 2003. — 368 с.

3. Колпаков П. А. Дисциплинарные и правовые нарушения военнослужащих Внутренней стражи Российской империи в XIX веке (по материалам из фондов РГВИА) / П. А. Колпаков // В мире научных открытий. — 2015а. — № 3.6 (63). — С. 2674—2689.

4. Колпаков П. А. Обучение военнослужащих Внутренней стражи Российской империи в XIX веке / П. А. Колпаков // В мире научных открытий. — 2015б. — № 7.9 (67). — С. 3209—3220.

5. Кудин В. А. От полиции Российской империи к полиции Российской Федерации : два века истории / В. А. Кудин // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. — 2011. — № 50. — С. 4—11.

6. Немченко С. Б. К вопросу о формировании правовой политики России в сфере борьбы с пожарами и стихийными бедствиями в первой половине XIX века / С. Б. Немченко, А А. Смирнова // Вестник Гуманитарного института ТГУ. — 2013. — № 1 (14). — С. 42—45.

7. Обеспечение внутренней безопасности Российского государства (проблемы взаимодействия армии, органов внутренних дел и внутренних войск) : историко-правовой анализ : учебное пособие / под ред. Р. З. Амирова. — Уфа : УЮИ МВД РФ,

2013. — 72 с.

8. Пожарный устав Российской империи : хрестоматия / под общ. ред. В. С. Артамонова. — Санкт-Петербург : Санкт-Петербургский университет ГПС МЧС России, 2014. — 220 с.

9. Прокофьева С. М. Особенности правового положения пожарных команд в системе Министерства внутренних дел Российской империи / С. М. Прокофьева,

A. А. Смирнова // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. —

2014. — № 2 (62). — С. 43—48.

10. Черных В. В. История борьбы с огнем в России / В. В. Черных. — Иркутск : Оттиск, 2010. — 592 с.

11. Чехов А. П. Исторический очерк пожарного дела в России / А. П. Чехов. — Санкт-Петербург : Типолитография Р. Голике, 1892. — 201 с.

12. Щаблов Н. Н. Пожарное дело в России / Н. Н. Щаблов, В. Н. Виноградов,

B. П. Бессонов. — Санкт-Петербург : Искусство России, 2007. — 688 с.

13. Юрченко И. Ю. Инновационные методы анализа научных диссертаций (на примере статистического анализа историографии казачества) / И. Ю. Юрченко. — Москва : МАИ, 2013а. — 160 с.

14. Юрченко И. Ю. Изучение казачества в новейшей отечественной историографии 1981—2012 гг. (библиометрия и статистический анализ) : историография казачества : кн. 2. / И. Ю. Юрченко. — Москва : МГУП, 2013в. — 475 с.

15. Юрченко И. Ю. История изучения казачества в отечественной и эмигрантской историографии XV—XX столетий : историография казачества : кн. 1 / И. Ю. Юрченко. — Москва : МГУП, 2013б. — 456 с.

16. Юрченко И. Ю. Умиротворение Кавказа : место и роль казачества (этнои-сторический аспект) : диссертация ... кандидата исторических наук / И. Ю. Юрченко. — Москва, 2005. — 211 с.

Troops of Russian Empire Internal Guards in Firefighting in XIX Century

© Kolpakov Petr Aleksandrovich (2016), post-graduate student, Department of Philosophy, Moscow Aviation Institute (Moscow, Russia), 1kolpakov1@rambler.ru.

The activity of the troops of the Russian Empire Internal guards in the XIXth century is considered. It is shown that the divisions of the Separate corps of the Internal guards,

active between 1811 and 1864, took an active part in fighting fires in cooperation with the police or independently. The relevance of the study is due to the importance of learning the activities to ensure fire safety in the Russian Empire and modern Russia. The difficulties of fire protection organization on the territory of the Russian Empire are examined. The legislative framework for the ensuring military fire protection not only in government cities but also in uyezd cities of the Russian Empire is analysed. The period of participation of the units of the Internal guards in fighting the fire is considered as one of the important historical stages of formation of fire protection in Russia. It is noted that a significant role of internal troops in the firefighting determines the high level of attention of command the Separate corps of the Internal guards to the training fire science in soldiers, to technical support for the units, to the interaction with the police and the public, as well as to the encouragement of distinguished officers and lower ranks.

Key words: Internal Guards; internal troops; Russian Empire; firefighting; fire science; fire safety.

References

Amirov, R. Z. (ed.) 2013. Obespecheniye vnutrenney bezopasnosti Rossiyskogo gosudarstva (problemy vzaimodeystviya armii, organov vnutrennikh del i vnutrennikh voysk): istoriko-pravovoy analiz. Ufa: UYuI MVD RF. 72. (In Russ.).

Artamonov, V. S. (ed.) 2014. Pozharnyy ustav Rossiyskoy imperii: khrestomatiya. Sankt-Peterburg: Sankt-Peterburgskiy universitet GPS MChS Rossii. 220. (In Russ.).

Borodin, D. 1913. Pozharnoye delo v tsarstvovaniye doma Romanovykh. Sankt-Peterburg: Izdaniye Imperatorskogo Rossiyskogo Pozharnogo Obshchestva. 155. (In Russ.).

Chernykh, V. V. 2010. Istoriya borby s ognem v Rossii. Irkutsk: Ottisk. 592.

Chekhov, A. P. 1892. Istoricheskiy ocherk pozharnogo dela v Rossii. Sankt-Peterburg: Tipolitografiya R. Golike. 201. (In Russ.).

Ilyin, V. V., Meshalkin, E. A. 2003. Istoriya pozharnoy okhrany Rossii. Moskva: Akademiya GPS MChS Rossii. 368. (In Russ.).

Kolpakov, P. A. 2015a. Distsiplinarnyye i pravovyye narusheniya voyennosluzhashchikh Vnutrenney strazhi Rossiyskoy imperii v XIX veke (po materialam iz fondov RGVIA). Vmire nauchnykh otkrytiy, 3.6 (63): 2674—2689. (In Russ.).

Kolpakov, P. A. 2015b. Obucheniye voyennosluzhashchikh Vnutrenney strazhi Rossiyskoy imperii v XIX veke. V mire nauchnykh otkrytiy, 7.9 (67): 3209—3220. (In Russ.).

Kudin, V. A. 2011. Ot politsii Rossiyskoy imperii k politsii Rossiyskoy Federatsii: dva veka istorii. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii, 50: 4—11. (In Russ.).

Nemchenko, S. B., Smirnova, A. A. 2013. K voprosu o formirovanii pravovoy politiki Rossii v sfere borby s pozharami i stikhiynymi bedstviyami v pervoy polovine XIX veka. Vestnik Gumanitarnogo instituta TGU, 1 (14): 42—45. (In Russ.).

Prokofyeva, S. M., Smirnova, A. A., 2014. Osobennosti pravovogo polozheniya pozharnykh komand v sisteme Ministerstva vnutrennikh del Rossiyskoy

imperii. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii, 2 (62): 43—48. (In Russ.).

Shchablov, N. N., Vinogradov, V. N., Bessonov, V. P. 2007. Pozharnoye delo v Rossii. Sankt-Peterburg: Iskusstvo Rossii. 688. (In Russ.).

Yurchenko, I. Yu. 2005. Umirotvoreniye Kavkaza: mesto i ml' kazachestva (etnoistoricheskiy aspekt): dissertatsiya ... kandidata istoricheskikh nauk. 211. (In Russ.).

Yurchenko, I. Yu. 2013a. Innovatsionnyye metody analiza nauchnykh dissertatsiy (na primere statisticheskogo analiza istoriografii kazachestva). Moskva: MAI. 160. (In Russ.).

Yurchenko, I. Yu. 2013b. Istoriya izucheniya kazachestva v otechestvennoy i emigrantskoy istoriografii XV—XX stoletiy: istoriografiya kazachestva, 1. Moskva: MGUP. 456. (In Russ.).

Yurchenko, I. Yu. 2013v. Izucheniye kazachestva v noveyshey otechestvennoy istoriografii 1981—2012 gg. (bibliometriya i statisticheskiy analiz): istoriografiya kazachestva, 2. Moskva: MGUP. 475. (In Russ.).