CC BY
49Коротков А.В. Еремина Н.В.
ВОССТАНОВЛЕНИЕ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ПРЕЮДИЦИИ В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИИ
Формирование взглядов на восстановление ранее действующих институтов уголовного права обусловлено рядом тенденций, среди которых «новое - это хорошо забытое старое». Естественно, этот процесс вызывает много споров в юридической науке. Не стало исключением и восстановление института административной преюдиции в уголовном законодательстве. «Наше уголовное законодательство должно стать более современным. В уголовном законе следует шире использовать... так называемую административную преюдицию, то есть 222 привлекать к уголовной ответственности только в случае неоднократного совершения административного правонарушения». Так, ежегодное послание Д.А. Медведева Федеральному Собранию в 2009 году предопределило одно из направлений уголовной политики в сфере развития уголовного законодательства. По нашему мнению, данный подход оправдан. Представляется, что современное законодательство должно отражать процессы, происходящие в жизни общества, и от этого оно не должно рассматриваться как нечто постоянное и не подлежащее изменениям. Меняются общественные отношения, требуется их охрана, причем мерами уголовного законодательства, значит, необходимы соответствующие подходы для их реализации. Следовательно, уголовное законодательство должно обладать признаками «живого организма» и меняться вместе с обществен-
ными процессами, которые направлены на формирование чувства защищенности от разного рода негативного воздействия.
К сожалению, несмотря на то, что в уголовном законе проявились статьи, отражающие институт административной преюдиции, например, ст. ст. 151.1, 154, 178, 180 УК РФ, нормативного определения до сих пор нет. Вместе с тем рассматриваемый институт достаточно активно использовался в нашей стране с 20-х годов прошлого века с нарастающим эффектом. Первые упоминания о рассматриваемом институте были в отечественном уголовном праве с 1922 г. 222 В частности, согласно ст. 79 УК РСФСР 1922 г. «неплатеж отдельными гражданами налогов и отказ от выполнения повинностей или производства работ, имеющих общегосударственное значение, в первый раз карался административными взысканиями» [1]. Также за повторное административное правонарушение уголовная ответственность была установлена декретом ВЦИК и СНК от 15 декабря 1924 г., об изменении ст. 139-а УК «Об акцизных нарушениях». Институт административной преюдиции упоминался и УК РСФСР 1926 г.[2]. Наибольшее число составов, где устанавливалась уголовная ответственность за повторное совершение административного проступка, было в УК РСФСР 1960 года. Так, административная преюдиция отражалась в следующих составах: 1) нарушение избирательного законодательства (законода-
Коротков А.В., кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного права и процесса ЛГУ им. А.С. Пушкина
Еремина Н.В., старший преподаватель кафедры теории права и гражданско-правового образования РГПУ им. А.И. Герцена © Коротков А.В., 2016 © Еремина Н.В., 2016
тельства о референдуме) лицом, ранее подвергавшимся административному взысканию (ст. 133-1); 2) нарушение законодательства Российской Федерации о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях (ст. 133-2); 3) необеспечение маркировки марками установленных образцов при производстве подакцизных товаров (ст. 152-2); 4) обман потребителей (ст. 156); 5) незаконный отпуск бензина или других горюче-смазочных материалов (ст. 156-4); 6) нарушение правил торговли (ст. 156-5); 7) нарушение государственной дисциплины цен (ст. 156-6); 8) занятие запрещенными видами индивидуальной трудовой деятельности (ст. 162); 9) уклонение от подачи декларации о доходах (ст. 162-1); 10) незаконное предпринимательство (ст. 162-4); 11) незаконное усыновление (ст. 162-1); 12) продажа подлежащих маркировке марками установленных образцов 223 подакцизных товаров без маркировки марками установленных образцов (ст. 162-10); 13) незаконная охота (ст. 166); 14) продажа, скупка, обмен шкурок пушных зверей (ст. 166-1); 15) самовольная добыча янтаря (ст. 167-2); 16) нарушение антимонопольного законодательства (ст. 175-1); 17) незаконная передача запрещенных предметов лицам, содержащимся в исправительно-трудовых учреждениях, следственных изоляторах, воспитательно-трудовых, лечебно-трудовых и лечебно-воспитательных профилакториях (ст. 188-4); 18) нарушение правил въезда или проживания в пограничной полосе или пограничной зоне (ст. 197); 19) нарушение иностранными гражданами и лицами без гражданства правил пребывания в СССР и транзитного проезда через территорию СССР (ст. 197-1); 20) уклонение военнообязанного от учебных или поверочных сборов и воинского учета (ст. 198-1); 21) нарушение порядка организации или проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия и пикетирования (ст. 200-1); 22) организация азартных игр (ст. 208-1); 23) незаконные приобретение или хранение
наркотических средств в небольших размерах (ст. 224-3); 24) незаконные посев или выращивание масличного мака и конопли (ст. 225-1); 25) жестокое обращение с животными (ст. 230-1 УК РСФСР).
Многие авторы пытались дать определение понятия административной прею-диции, но только на доктринальном уровне. Анализ этих источников показывает, что исследуемый институт обладает рядом типичных признаков, увязав которые, можно прийти к «единому знаменателю». Во-первых, уголовная ответственность напрямую связывалась с фактом совершения в прошлом деяния, ответственность за которое предусматривалось в административном законодательстве. Во-вторых, ответственность наступала за нарушения предусмотренных законом специальных правил поведения. В-третьих, устанавливался период, в течение которого при повторном совершении административного правонарушения создавалась возможность привлечения к уголовной ответственности. В-четвертых, такие деяния совершались, как правило, с прямым умыслом.
Исследователь данного института И.О. Грунтов определял сущность административной преюдиции как закрепленную специальной конструкцией состава преступления преюдициальную связь между несколькими аналогичными административными правонарушениями [3]. А.И. Лукашов считал, что административная преюдиция - это признак, характеризующий субъекта преступления [4]. Н.А. Бабий - что это условие криминализации неоднократно совершаемых деяний [5]. Е.В. Ямашева рассматривает административную преюдицию как привлечение к уголовной ответственности лица, если деяние совершено в течение определенного периода времени после наложения одного или двух административных взысканий за такое же правонарушение^]. Следовательно, суть института административной преюдиции лежит в привлечении к уголовной ответственности за деяние, совершенное в течение опреде-
223
224
ленного периода времени после кратного административного взыскания за аналогичное правонарушение.
Вместе с тем в юридической науке до сих пор не сложилось единого мнения относительно места административной преюдиции в уголовном законодательстве. Одни считают, что данный институт усиливает репрессивность законодательства, другие рассматривают его как реальную необходимость, отражающую современные реалии. Несмотря на многолетнюю практику применения указанных норм, при принятии Уголовного кодекса 1996 года законодатель отказался от использования административной преюдиции, аргументируя ее излишней репрессивностью, возникшей в недрах советской школы уголовного права. При этом многие ученые также неоднозначно оценивали данный институт:
- административная преюдиция позволяет на практике манипулировать с преследованием людей за административные проступки;
- «административные проступки и преступления различаются качественно, а не количественно. Преступления - это общественно опасные деяния. Административные проступки также носят антиобщественный характер, но свойством криминальной общественной опасности не обладают. Количество непреступных правонарушений не может перерасти в качество преступлений, как сто кошек не могут приобрести качества тигра» [7];
- административные проступки свойством криминальной общественной опасности не обладают, поскольку рассматривают только факт вредоносности деяния, безотносительно к личности правонарушителя.
- за совершение административного проступка взыскание может налагаться не только судом, но и должностными лицами или административными органами, что идет вразрез с уголовно-процессуальным законодательством;
- включение в сферу уголовно-правовых отношений административных про-
ступков, даже совершенных повторно (что, впрочем, не меняло их сущности), явно не соответствовало принципам уголовного права, чрезмерно расширяло границы уголовно-правовой репрессии [8];
- признание некоторых проступков преступными и уголовно наказуемыми деяниями в силу повторности противоречит принципу уголовного права, согласно которому преступлением считается только такое общественно опасное деяние, которое само по себе содержит все признаки состава преступления, независимо от иных обстоятельств, в частности, от того, было ли лицо подвергнуто мерам административного характера за совершенный ранее проступок [9];
- наличие административной преюдиции в нормах уголовного закона противоречит конституционному принципу о том, что никто не может быть повторно осужден за одно и то же правонарушение (ст. 50 Конституции РФ);
- административная преюдиция - это сугубо советская выдумка, и в уголовных кодексах стран Западной и Центральной Европы уголовно-правовых норм с административной преюдицией практически не найти.
Одновременно ряд авторов выступает за восстановление института административной преюдиции в уголовном законодательстве [10], обосновывая ее необходимость с различных аспектов:
- «административная преюдиция, при ее грамотном использовании, может стать эффективным средством противодействия преступности. Возрождение данного института в условиях современной действительности в первую очередь будет способствовать достижению следующих основных результатов: снимет значительное число вопросов правоприменительного плана, связанных с оценкой преступных последствий в виде имущественного ущерба как необходимого условия уголовной ответственности, в большинстве случаев - совершения преступлений экономической направленности; обеспечит соответствие действующего уголовного
224
законодательства таким специальным принципам, как экономия мер уголовной репрессии и целесообразность; исключит случаи объективного вменения, когда у виновного отсутствует предвидение указанных в законе последствий в виде причиненного имущественного ущерба гражданам или государству» [11].
Действительно, целесообразность применения административной пре-юдиции возникает там и тогда, когда меры административного законодательства оказались безрезультатны. Одной из основных задач, как уголовного, так и административного права, выступает предупреждение совершения новых деяний, подпадающих под действие указанных законов. Следовательно, закрепляя в уголовном законе составы преступлений с административной пре-юдицией, законодатель предполагает сначала осуществить воспитательную 225 и предупредительную функции посредством административного взыскания, а уже при повторном совершении того же проступка - уголовным наказанием. Безнаказанность порождает преступление.
Введение административной преюдиции не столько усиливает репрессивность уголовного законодательства, а скорее, наоборот, дает возможность комплексно подходить к перераспределению усилий правоохранительных органов по профилактике правонарушений и преступлений, поскольку административная юрисдикция менее затратная, чем уголовная, как в процессуальном плане, так и в экономическом, и в криминологическом плане.
Взятая государством линия на либерализацию уголовного законодательства и декриминализацию преступлений позволяет, на наш взгляд, переводить преступления, не представляющие большой общественной опасности, в уголовные проступки, что также обусловливает необходимость включения в закон административной преюдиции. Эта необходимость может быть рассмотрена также с позиции принципа справедливости: «уголовное наказание следует устанавливать
в качестве последнего средства»[12], это позволит применять различный уровень репрессий.
Представляется, что основная проблема в неоднозначности восприятия административной преюдиции в уголовном законодательстве заключается в том, что при изучении этого института мы обращаем внимание на кратное совершение деяния в виде административного проступка, безотносительно к субъекту этого проступка. Получается, что мы оцениваем степень общественной опасности деяния, но не учитываем степень общественной опасности субъекта. А ведь, данный аспект во многом определяет необходимость преюдиционных мер. Именно субъект становится носителем признака общественной опасности, он не встает на путь исправления после предупредительных мер административного закона. Это подтверждается целым рядом примеров, когда наказанные в адми- 225 нистративном порядке лица продолжают кратно нарушать те же нормы, за которые они были привлечены ранее (например, лишенные водительского удостоверения за управление транспортным средством в состоянии опьянения, задерживаются повторно за аналогичное правонарушение). В данном случае повышает степень общественной опасности не деяние, а субъект, совершивший это деяние, поскольку в этом он проявляет свое неуважение и пренебрежение к закону, обществу. Поэтому, как нам представляется, при разграничении сходных деяний на административные правонарушения и преступления должен учитываться и этот признак.
Если обратиться к тенденциям изменения уголовного законодательства, то последние изменения, которые были включены в УК, отражали личностные характеристики преступника (ст.ст. 15, 73, 131, 132 УК РФ).
Мировая тенденция в рассматриваемом вопросе также не однозначна. Несмотря на то, что в Модельном кодексе для СНГ административная юрисдикция не предусмотрена, все же в некоторых
странах осталась приверженность к рассматриваемому институту. Например, в УК Беларуси, Украины, Казахстана предусмотрена уголовная ответственность за повторное совершение административного или дисциплинарного проступка. При этом ряд стран давно рассматривает уголовный проступок как трансформацию административной преюдиции (Испания, Голландия Италия, США и т.д.).
Представляется, что возрождение института административной преюдиции в уголовном праве России - оправданный шаг. Было бы неплохо в Общей части уголовного закона предусмотреть норму
определяющую понятие административной преюдиции, в которой предусмотреть, что за преступление, не представляющее большой общественной опасности, наступает уголовная ответственность, если за аналогичное деяние в течение определенного периода времени было наложено административное взыскание. Реализация уголовной политики должна решаться не только путем криминализации и декриминализации, но и восстановления и расширения рассматриваемого института административной преюдиции, поскольку уже настало время серьезно говорить об уголовно-правовом проступке.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. СУ РСФСР 1922. N 15. Ст. 153.
2. СУ РСФСР 1926. N 80. Ст. 600.
3. Грунтов И.О. Уголовно-правовые нормы с административной преюдицией: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Минск, 1985.
226 4. Лукашов А.И. Административная преюдиция: проблемы соотношения уголовной и 226 административной ответственности // Юридическая ответственность: проблемы теории и практики: сборник научных трудов. Минск: Изд-во МВД РБ, 1996. С.78-89.
5. Бабий Н.А. Уголовное право Республики Беларусь. Общая часть: учебник. Минск, 2010. С. 74.
6. Ямашева Е.В. К вопросу о восстановлении института административной преюдиции в уголовном законе России // Журнал российского права. 2009. N 10. С. 69.
7. Курс уголовного права. Учебник. Особенная часть. Т.3. /под ред. Г.Н. Борзенкова, В С. Комиссарова. М., 2002. С. 11.
8. Гулько А.Л. История уголовной ответственности за хулиганство в России // Адвокатская практика. 2006. N 5. С. 40.
9. Гогин А.А. Ответственность за нарушение Федерального закона «О рекламе» // Право и политика. 2004. N 5. С. 31.
10. Борзенков Г.Н. Тенденции и перспективы развития уголовного законодательства в XXI веке (опыт сравнительно-временного анализа) // Уголовное право в XXI веке: мат-лы межд. науч. конф-и. М., 2002. С. 114; Устинова Т.Д. Расширение уголовной ответственности за незаконное предпринимательство // Журнал российского права. 2003. N 5. С. 103; Шергин А.П. Административная юрисдикция. М., 2005 с. 299; Ямашева Е.В. К вопросу о восстановлении института административной преюдиции в уголовном законе России //Журнал российского права. 2009. № 10
11. См.: Бавсун М.В., Бавсун И.Г., Тихон И.А. Административная преюдиция и перспективы ее применения на современном этапе // Административное право и процесс. 2008. N 6. С. 8.
12. Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 269.
