CC BY
87
© 2007 г. Х-М.А. Сабанчиев
ВОССОЗДАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ РЕПРЕССИРОВАННЫХ НАРОДОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА (К 50-ЛЕТИЮ ВОССТАНОВЛЕНИЯ АВТОНОМИИ)
С первых дней на чужбине депортированные народы не теряли веры в торжество справедливости. После смерти Сталина и устранения Берии в стране началось изменение общественно-политической ситуации. Наметился поворот и в судьбе репрессированных народов.
Выработка органами власти новых подходов к проблеме обосновывалась утратой значения тех обстоятельств, которые послужили основанием для выселения. В апреле 1953 г. М. Суслов, П. Поспелов, К. Горше-нин, А. Шелепин и А. Горкин подали записку секретарю ЦК КПСС Г.М. Маленкову, в которой предлагалось поручить группе работников изучить вопрос и доложить ЦК предложения о целесообразности дальнейшего сохранения во всей полноте тех правовых ограничений в отношении спецпоселенцев - немцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, балкарцев и крымских татар, которые были установлены в свое время постановлением СНК от 8 января 1945 г. и постановлением Совета Министров СССР от 24 ноября 1948 г. Далее в записке отмечалось, что с момента переселения перечисленного контингента прошло 10 лет и «в настоящее время уже нет необходимости сохранять эти серьезные ограничения» [1]. Правительство избрало поэтапный путь их снятия. В течение
1954 - 1955 гг. Советом Министров СССР и ПВС СССР был принят ряд нормативно-правовых актов, в которых отменялись некоторые ограничения в правовом положении спецпереселенцев. Сколь ни скромны были меры, предусмотренные правительственными постановлениями, для отдельных категорий спецпоселенцев они означали заметное облегчение условий жизни. В
1955 г. депортированным начали выдавать паспорта, молодежь стали призывать на срочную службу в армию. Тогда же появились первые симптомы политической интеграции спецпереселенцев в местном обществе. Они стали фигурировать в руководящем составе партийных органов и в советской номенклатуре районного и местного уровней. Другим следствием послаблений явилась организация передач на балкарском языке по Киргизскому республиканскому радио, издание газеты на чеченском языке в Казахстане [2, л. 112].
После визита канцлера ФРГ К. Аденауэра в СССР осенью 1955 г. последовал Указ ПВС СССР от 13 декабря 1955 г. «О снятии ограничений в правовом положении с немцев и членов их семей, находящихся на спецпоселении». Освобождению подлежали российские немцы. Этот указ взбудоражил всех спецпоселенцев. Балкарцы, калмыки, карачаевцы и другие буквально атаковали сотрудников местных властей, МВД, прокуратуры вопросами: «Чем мы хуже немцев?», «Когда нас освободят?» и т.п. Отменив особый режим в отношении одного депортированного народа, уже нельзя было не принять аналогичных решений в отношении других.
Анализ государственной политики той поры показывает, что поэтапное снятие ограничений по спецпоселению стало альтернативой единовременной и полной реабилитации депортированных народов. Их освобождение носило половинчатый характер, что являлось показателем ущербной цивилизационности строя в целом.
Первоначально идея защиты элементарных человеческих прав депортированных народов возникла в недрах национальных комитетов кавказского зарубежья. Там о депортации карачаевцев и калмыков стало известно в начале 1944 г. из передач английской радиостанции Би-Би-Си. Политическая организация, объединявшая представителей депортированных народов, возникла в Европе в середине 1940-х гг. «Прометеевская Лига Атлантической хартии» развернула активную деятельность по выяснению судьбы репрессированных народов, по их защите на основе международного права. Выход «Прометеевской Лиги» на мировую арену был ознаменован пакетом резолюций и Манифестом, принятым на Конгрессе в Гааге 20 апреля 1946 г. Главный пафос ее первых деклараций заключался в предупреждении мирового сообщества об опасности тоталитарного режима, его бесчеловечных актах и репрессиях, направленных против целых народов. Первого августа 1946 г. она обратилась с открытым письмом в ООН по поводу совершаемых в СССР депортаций и актов насилия [3]. Это был первый документ, в котором давался анализ политики массовых репрессий с вынесением приговора такой политике.
Одной из наиболее успешных акций «Прометеевской Лиги» была разработка так называемой «Конвенции геноцида», определявшей преступный характер массовых депортаций народов в СССР на основе международного права.
Эмигранты из СССР во многих случаях были единственными защитниками своих народов, боровшимися за их права. Балкаро-карачаевская эмиграция использовала все возможности для облегчения тяжелого положения ссыльных северокавказских народов. В этих целях предпринимались прямые обращения к мировой общественности, представителям советских, партийных, профсоюзных и научных учреждений и организаций с призывом выступить в защиту прав обездоленных народов. Подобные обращения передавались в эфир и по линиям вещания на Советский Союз [4]. Печатались статьи и издавались книги, благодаря которым мировая общественность узнавала о геноциде целых народов. Кроме того, составлялись меморандумы о трагическом положении спецпереселенцев. Особое место в ряду этих документов занимает меморандум Калмыцкого братства на имя Генерального секретаря ООН Д. Хаммершельда, где высказывалась просьба, чтобы комиссия по защите прав человека при ООН добилась от советского правительства сведений относительно местонахождения и нынешнего состояния
калмыков, балкарцев, чеченцев, карачаевцев и крымских татар и настояла на их возвращении из ссылки [5]. Политический резонанс среди мировой общественности получила распространенная среди делегатов Бандунгской конференции стран Азии и Африки (апрель 1955 г.) петиция о трагической судьбе калмыков и «мусульманских народов Северного Кавказа». Премьер-министр Пакистана Мухаммед Али и премьер-министр Индонезии Мухаммед Насир очень внимательно отнеслись к сложившейся ситуации.
Через религиозные и общественные организации документы отправлялись делегатам государств - членов ООН, а также главам государств и правительств ведущих стран Запада и Востока с просьбой повлиять на советских руководителей, с тем чтобы был положен конец дальнейшим страданиям репрессированных народов. Такие меморандумы посылались в разные страны перед тем, как становилось известно о том, что их посетят советские руководители - Хрущев, Булганин и другие, которые в те годы часто ездили по странам и континентам. Одновременно копии подобных обращений рассылались в редакции наиболее популярных газет и журналов тех же стран, где они в большинстве случаев публиковались и широко комментировались [4]. С принятием в 1948 г. Декларации прав человека на Западе утвердилось мнение, что права человека не являются внутренней проблемой государства. Лидеры западных стран не упускали случая поинтересоваться о правах человека в СССР и тем самым ставили советского руководителя в довольно трудное положение. Проблема репрессированных в СССР народов стала приобретать международный характер.
Однако решающее значение имел XX съезд КПСС, состоявшийся в феврале 1956 г. Перед открытием съезда Президиум ЦК принял предложение о выступлении на нем Н.С. Хрущева с закрытым докладом «О культе личности и его последствиях» [6]. Основой для доклада послужил материал о преступлениях Сталина, подготовленный комиссией секретаря ЦК, академика П.Н. Поспелова. Проект выступления Н.С. Хрущева был разослан членам Президиума ЦК КПСС для замечаний и поправок. Поправки, сделанные разными почерками, говорят о том, что «сусловский» экземпляр читало не меньше трех человек. В этом экземпляре, помимо сугубо редакционной правки, есть довольно любопытные пометы. Например, перед разделом о Ленинградском деле сделана надпись: «Попрание национальных прав народностей в 1943 -1944 гг. карачаевцы, калмыки, ингуши и чеченцы» [7].
Вплоть до исторического «закрытого заседания» съезд проходил спокойно, еще ничто не предвещало политической сенсации. 25 февраля при закрытых дверях, только перед советскими делегатами Н.С. Хрущев в течение четырех часов зачитывал свой «секретный» доклад. Подчеркнув принадлежность права окончательного решения по всем важнейшим вопросам в стране Сталину, Хрущев первый открыто сказал, что Сталин - виновник всех репрессий. Из доклада участники съезда узнали о поражавших и ввергавших в ужас преступлениях обожествленного кумира. Все это подействовало как шок, и в этом была гигантская сила речи Хрущева, сила, которая дала возможность освободить, реабилитировать миллионы лю-
дей, снять с них клеймо опасных преступников, врагов народа.
В докладе были рассмотрены и такие специальные проблемы, как Сталин и война, депортация кавказских народов со своей исконной территории. Впервые высшим должностным лицом страны была дана оценка совершенному Сталиным и его ближайшим окружением геноциду в отношении репрессированных народов. В докладе прозвучало признание, что власть в официальных документах зачастую санкционировала создание картины, весьма далекой от реальной действительности. Выселение карачаевцев, калмыков, балкарцев, чеченцев и ингушей Н.С. Хрущев назвал «грубым попранием национальной политики советского государства». В своей речи он подчеркнул массовый, поголовный характер выселения, отклонил довод о том, что при выселении руководствовались военными соображениями, так как в то время уже определился прочный перелом в ходе войны в пользу СССР.
ХХ съезд, осудивший ошибки «периода культа личности», заложил фундамент реабилитации репрессированных народов. Съезд партии решил исправить допущенную в отношении репрессированных народов несправедливость, восстановить их национальную автономию и тем самым обеспечить необходимые условия для их национального и культурного возрождения и развития [8]. После него процесс реабилитации репрессированных народов активизировался.
Однако вне поля зрения докладчика остались крымские татары, турки-месхетинцы и другие репрессированные народы. Тем не менее публичное осуждение массовых репрессий против северокавказских этносов имело огромное значение для судеб депортированных народов, способствовало проведению ряда мероприятий, направленных на восстановление справедливости. Советское правительство постановлением от 13 марта 1956 г. впервые разрешило некоторым спецпереселенцам вернуться в родные края. В апреле и июне 1956 г. появились указы ПВС СССР о снятии ограничений по спецпереселению с калмыков, балкарцев, чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей. Это еще не было полным восстановлением их прав. В указах констатировалось, что снятие людей с учета спецпоселений не предполагает возвращения им имущества, конфискованного при выселении и права жить в местах, откуда были выселены. Несмотря на запреты, истосковавшиеся по родным местам люди массово двинулись на Кавказ. В 1956 г. возвратилось около 30 тыс. чеченцев и ингушей, более 4,5 тыс. балкарцев, десятки тысяч калмыков и карачаевцев. Такая настойчивость репрессированных народов Кавказа ускорила принятие официальных решений о восстановлении их упраздненной государственности [9].
Весной 1956 г. были созданы 97 комиссий Верховного Совета СССР и Президиума ЦК для расследования репрессий. Правительственная комиссия во главе с А.И. Микояном проводила расследование обвинений, предъявленных «наказанным народам», обобщала поступающие от отдельных лиц и коллективов предложения и рекомендации. Депортированные народы посы-
лали своих представителей в Москву с наказом добиться приема у руководителей страны и решить вопросы с реабилитацией и возвращением на родину. Летом 1956 г. Н.С. Хрущев принял представителей карачаевцев, А.И. Микоян - чеченцев и ингушей, Л.И. Брежнев - делегацию балкарцев, с которыми дружески обсуждали перспективы возвращения на Кавказ.
В течение лета - осени 1956 г. в Казахстане и Киргизии работали несколько групп и комиссий, командированных Москвой для ознакомления с ситуацией на месте. В их состав входили сотрудники аппарата ЦК КПСС, Верховного Совета, МВД. Одна из комиссий, организованная ЦК КПСС, занималась изучением условий жизни бывших спецпоселенцев - балкарцев, карачаевцев, чеченцев и ингушей. Члены комиссии пришли к заключению, что бывшие спецпоселенцы не испытывают серьезных проблем с трудоустройством, хотя основная их масса занята в сельском хозяйстве. Однако национальная культура этих народов, следовал вывод, «за годы поселения не развивалась, а, наоборот, приходила в упадок». Отмечалось также, что после ХХ съезда партии среди них резко усилилось стремление к возвращению на прежнее местожительство, многие настоятельно просили об этом и о восстановлении национальной автономии. К предложениям о создании национальных районов или автономной области в тех республиках, где они сейчас находятся, относятся весьма отрицательно [2, с. 112].
Положение осложняло довольно плотное заселение территории, на которой ранее проживали высланные народы, переселенцами из других мест. В иных случаях возвращаться надо было практически на пустые места, в разрушенные и не заселенные со времени высылки населенные пункты. Принимая это во внимание, чеченцев и ингушей начали уговаривать соглашаться на создание автономной республики с центром в г. Чимкенте. Руководство Киргизии и Казахстана охотно шло на предоставление автономии балкарцам и карачаевцам. Против намерения калмыков вернуться на родину выступили партийные руководители Алтая, Тюменской и Новосибирской областей, поскольку это создало бы трудности с рабочей силой в сельском хозяйстве и некоторых отраслях промышленности. Стремление удержать народы в местах их принудительного расселения соответствовало и настроениям центрального руководства. Но решимость и неистребимое желание вернуться на родину победили. Поэтому в центральных органах обсуждались детали законодательного решения вопросов восстановления автономии, урегулирования правовых и экономических проблем, связанных с переселением людей из мест ссылки на прежнее местожительство. Центральная власть стремилась разобраться в этих сложных вопросах и найти оптимальное решение.
Для начала необходимо было изучить ситуацию не только в районах проживания репрессированных народов на спецпоселении, но и в республиках, куда они возвращались. 15 сентября 1956 г. заведующий отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам Е. Громов сообщал в ЦК КПСС, что партийные и советские органы Кабардинской АССР считают целесообразным и
возможным возвратить всех балкарцев в республику. В докладной записке инспектора ЦК С. Колесникова, занимавшегося проблемой восстановления автономии балкарского народа, сказано, что «рассматривая в начале сентября сего года этот вопрос, члены бюро обкома партии выступили за возвращение в республику балкарцев, не восстанавливая, однако, их национальной автономии и прежнего наименования республики - Кабардино-Балкарской АССР» [2, л. 114]. В обращениях в центральные органы инициативной группы балкарцев особо подчеркивалась необходимость восстановления национальной автономии народа в форме прежней автономной республики, наиболее отвечающей исторической справедливости. Эти пожелания и рекомендации не остались без внимания и сыграли важную роль в национально-государственном обустройстве балкарского народа.
Власти Дагестана, Северной Осетии и Ставропольского края имели иную точку зрения относительно новой перекройки границ на Северном Кавказе. На совещании в ЦК КПСС секретари ряда обкомов партии и председатели облисполкомов, не возражая в принципе против восстановления чечено-ингушской автономии, предлагали выбрать для ее размещения какой-нибудь другой регион, подальше от Северного Кавказа. В то же время они понимали, что такое решение вряд ли реально: заставить поехать чеченцев и ингушей в другой регион можно было только силой. В результате обмена мнениями было решено за основу автономии взять прежнюю территорию Чечено-Ингушетии, но с учетом интересов соседних регионов [10, с. 6].
16 октября 1956 г. группа специалистов партийных и центральных советских ведомств, обобщив все предложения и рекомендации, представила на имя А.И. Микояна проект постановления ЦК КПСС. 24 ноября 1956 г. проект был рассмотрен на заседании Президиума ЦК КПСС. В тот же день ЦК КПСС принял постановление «О восстановлении национальной автономии калмыцкого, карачаевского, балкарского, чеченского и ингушского народов». В нем сама высылка осуждалась как акт произвола и беззакония. Отмечалось, что массовое выселение целых народов не вызывалось необходимостью и не диктовалось военными соображениями, а было одним из проявлений культа личности. В документе было признано, что принимаемые меры в отношении репрессированных народов недостаточны и не решают задачи полной реабилитации необоснованно выселенных народов и восстановления их равноправия среди других наций страны. ЦК КПСС счел необходимым восстановить национальную автономию указанных народов, разрешить им возвращение на родину. Что касается балкарцев, то специально указывалось: преобразовать Кабардинскую АССР в Кабардино-Балкарскую АССР в составе РСФСР [11].
Таким образом, в начавшемся процессе реабилитации репрессированных народов был сделан шаг к восстановлению исторически сложившейся этнической карты Северного Кавказа.
Ведущая роль КПСС в жизни общества, на которую партия претендовала и которую активно проводила, проявлялась и в том, что в области национальных отношений
исходившие от партии импульсы реализовывались другими, государственными и негосударственными структурами. Постановление ЦК партии было обязательным для исполнения всеми органами власти СССР и РСФСР и принято ими к неукоснительному выполнению с четким соблюдением всех законодательных процедур и с тщательным изучением проблемы на местах.
Осуществление всех мероприятий, связанных с образованием автономных областей и республик, возвращением и устройством балкарского, карачаевского и калмыцкого населения, предусматривалось провести в 1957 - 1958 гг., а более многочисленного чечено-ингушского населения - в 1957 - 1960 гг.
Решение ЦК КПСС приняло конституционную форму в соответствующих указах ПВС СССР. 9 января 1957 г. последовали указы «О преобразовании Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР», «О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР», «Об образовании Калмыцкой автономной области в составе РСФСР», «О преобразовании Черкесской автономной области в Карачаево-Черкесскую автономную область». В тот же день были приняты соответствующие указы ПВС РСФСР. 11 февраля 1957 г. они обрели силу закона, и началось плановое возращение депортированных народов на родину. Значение этих документов в истории балкарского, карачаевского, калмыцкого, чеченского и ингушского народов трудно переоценить: они подводили черту под тринадцатилетней ссылкой, с них начиналось возрождение этих народов. Но в них отсутствовала правовая и политическая оценка указов ПВС СССР о депортации в 1943 - 1944 гг.
25 января 1957 г. был издан приказ МВД СССР «О разрешении проживания и прописки калмыкам, балкарцам, карачаевцам, чеченцам, ингушам и членам их семей в местах, откуда они были выселены».
В целях лучшей организации вопросов переселения, размещения и трудоустройства населения были образованы отделы переселения и оргнабора рабочей силы. В 1957 - 1959 гг. возвратилось 9 522 балкарских семьи (35 982 чел.), 20 514 карачаевских (73 442 чел.), 18158 калмыцких семей (72 665 чел.). Ожидалось завершение возвращения около 500 тыс. чеченцев и ингушей.
Возвращение в родные места жертв сталинизма было важным событием во внутренней жизни СССР. Оно свидетельствовало о желании нового руководства исправить ошибки в национальной политике, нормализовать ситуацию в этой сфере. Н.С. Хрущев обязал все органы проявлять максимальное внимание к реабилитированным лицам и опальным народам.
Для их полноценной реадаптации требовалось решение проблем социально-экономического, политического характера и в сфере межнациональных отношений. Все они решались одновременно на государственном и республиканском уровнях, поскольку только параллельные и слаженные действия могли привести к успеху. Правительство и хозяйственные органы РСФСР и восстановленных республик выполнили большую работу по решению нелегких жилищно-бытовых и социально-культурных вопросов, связанных с возвращением репрессированных народов Северного Кавказа.
Потребности населения в жилье, в учреждениях социальной инфраструктуры, производственной базе колхозов, совхозов определили направление и специфику деятельности органов власти. В 1957 - 1958 гг. Совет Министров РСФСР принял ряд постановлений по финансированию программы возвращения и оказания помощи в обустройстве депортированных народов. Эти документы дают наиболее полное представление о характере проводимых государством реабилитационных мероприятий, касавшихся самых различных сфер жизни. Они предусматривали выдачу кредитов на строительство жилья (10 тыс. р.), ремонт домов (до 3 тыс. р.) и приобретение скота (1,5 тыс. р.), выделение средств на развитие просвещения, здравоохранения [12]. На создание колхозов и совхозов была использована ссуда, выделенная Российской конторой сельхозбанка. Всего на хозяйственно-бытовые нужды возвращающихся государство выделило: балкарцам - 64,4 млн р., карачаевцам - 132,9 млн, калмыкам - 132,5 млн. В 1957 г. на нужды переселенцев в Чечено-Ингушетии было потрачено около 500 млн р. К сожалению, значительная часть указанных средств расходовалась не по целевому назначению. Это стало возможным из-за отсутствия в постановлениях Совета Министров РСФСР строгих обязательств по использованию отпущенных средств для хозяйственного и бытового устройства ре-депортируемого населения.
Несмотря на трудности, в первые годы после возвращения на родину царил общий подъем. Люди постепенно обустраивались. Многое делалось для восстановления образования, учреждений культуры, здравоохранения, происходило восстановление в правах. Представители опальных народов включались в государственные и партийные органы. Ожила литература, печать, налаживалась наука. К 1960 г. самые первоочередные задачи, связанные с возвращением балкарцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев и ингушей, в основном были решены.
Отношение местных властей и населения к факту возвращения бывших спецпоселенцев было разным. В Кабардино-Балкарии, Калмыкии и Карачаево-Черкесии центральная власть при решении вопроса о восстановлении автономии балкарцев, калмыков и карачаевцев практически не встречала возражений со стороны руководства этих республик. Более того, местные власти выражали готовность принять и трудоустроить всех вернувшихся при условии соответствующей финансовой поддержки. Местное население к факту возвращения относилось положительно. И, напротив, на территории восстановленной Чечено-Ингушской АССР развитие событий все более приобретало конфликтный характер. Главная причина -вопрос о границах автономии и позиция жителей, вошедших в нее четырех районов Дагестана [10, с. 16-19]. Напряженность достигла апогея в августе 1958 г. во время массовых беспорядков в Грозном.
Из среды вернувшихся спецпереселенцев выросли замечательные ученые, писатели, артисты, военные, политические и государственные деятели. Широко известны имена поэтов - лауреата государственных и Ленинской премий К. Кулиева, Героя Социалистическо-
го Труда Д. Кугультдинова, всемирно известного танцовщика М. Эсембаева, генерала армии В. Семенова, академика РАН М. Залиханова и др.
Таким образом, ХХ съезд партии осудил допущенные в прошлом факты нарушения основных принципов государственной национальной политики. С возвращением на родину и восстановлением национально-государственных образований депортированных народов Северного Кавказа была восстановлена историческая справедливость по отношению к ним. Воссоздание государственности явилось основой для возрождения этносов, стало важнейшим этапом политики реабилитации. Автономия как способ выражения национальных интересов народов сыграла позитивную роль в развитии их экономики, культуры и образования. Но принятые в 1956 - 1957 гг. государственные акты отличались половинчатостью, не были сняты политические обвинения, послужившие поводом для депортации.
С середины 1960-х гг. процесс реабилитации «наказанных» народов практически был приостановлен. Проблемы в сфере межнациональных отношений лидерами государства упорно игнорировались. Тревожные процессы пытались утопить в потоке казенного славословия в честь дружбы и братства народов СССР. Под занавес ХХ в. в России был сокрушен коммунистический режим. Курс на демократические преобразования в стране, взятый на рубеже 1980 - 1990 гг., придал процессу реабилитации репрессированных народов второе дыхание.
Кабардино-Балкарский государственный университет
Литература
1. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 3, оп. 58, д. 180, л. 153-154.
2. Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ), ф. 5, оп. 31, д. 56.
3. Червонная С. Когда эшелоны с депортированными народами шли на восток... // Ас-Алан. 2003. № 1. С. 562-566.
4. Мир дому твоему. 1994. № 6.
5. Наминов-Бурхинов Дж. Борьба за гражданские права калмыцкого народа. Москва; Элиста, 1997. С. 52.
6. Медведев Р. Н.С. Хрущев: политическая биография. М., 1990. С. 89.
7. Аксютин Ю.В. Новое о ХХ съезде КПСС // Отечественная история. 1998. № 2. С. 111.
8. О культе личности и его последствиях. Докл. Первого Секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева к ХХ съезду КПСС 25 февраля 1956 года // Известия ЦК КПСС. 1989. № 3. С. 152-153.
9. Некрич А. Наказанные народы. Нью-Йорк, 1978. С. 114.
10. Зубкова ЕЮ. Власть и развитие этноконфликтной ситуации в СССР 1953 - 1985 годы // Отечественная история. 2004. № 4.
11. РГАНИ, ф. 89, п. 61, д. 13.
12. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. А-259, оп. 1, д. 910, л. 142-144.
15 сентября 2006 г.
