CC BY
36
УДК 141.31:811.161.1 Содомора Павел Андреевич
кандидат филологических наук,
доцент кафедры латинского и иностранных языков
Львовского национального медицинского
университета им. Данила Галицкого
dom-hors@mail.ru
ВОСПРИЯТИЕ СХОЛАСТИЧЕСКИХ ТЕРМИНОВ ПЕРЕВОДНОЙ ЛИТЕРАТУРОЙ (НА МАТЕРИАЛЕ ТЕРМИНА «HABITUS»)
Sodomora Pavlo Andriyevych
PhD in Philology, Assistant Professor of the Latin and Foreign Languages Department, Lviv National Medical University dom-hors@mail.ru
INTERPRETATION OF SCHOLASTIC TERMS IN TRANSLATED LITERATURE
(CASE STUDY OF THE ‘HABITUS’ TERM)
Аннотация:
Статья рассматривает перевод некоторых терминов, которые определяют качество переводного текста целиком, - в частности, употребление термина «habitus» - и предлагают его эквиваленты. Исследование проводится на материале «Суммы теологии» Томы Аквинского и украинского перевода произведения. Некоторые термины представляют трудности при переводе не только на славянские языки (украинский, в частности), а даже на другие языки.
Ключевые слова:
мышление, разум, память, терминосистема, знание, ощущение, аналог.
Summary:
The article deals with translation of some terms that define the general quality of the translated text, particularly the use of a term ‘habitus’, and suggests its equivalents. The author carries out a research by case study of Thomas Aquinas’s ‘Summa Theologiae’ and the Ukrainian translation of the work. Some terms are difficult to translate not only into Slavic languages in general and Ukrainian in particular, but also into English.
Keywords:
thinking, intellect, memory, terminology, knowledge, feeling, analogue.
Перевод философского текста сопряжен со значительными трудностями перевода терминов, которые несут основную смысловую нагрузку и играют роль вместилищ культурной информации. Это исследование, частью которого является настоящая статья, базируется на схоластических терминах. В анализе задействована, главным образом, «Сумма теологии» Томы Аквинского, в некоторых местах приводятся цитаты из произведений других философов. Для тог чтобы сделать анализ терминов возможным, прибегаем к их классификации, хотя и условной. Все термины разделяем на три группы по их тематике: метафизические, антропологические и теологические. Принципы настоящей классификации были обговорены и утверждены на соответствующих научных конференциях [1]. В этой статье рассмотрим некоторые антропологические термины, поскольку они отличаются очень частым употреблением в тексте «Суммы теологии», имеют важнейшее значение в отображении семантики оригинала при переводе украинским языком.
Во время работы над украинским переводом «Суммы теологии» возник целый ряд осложнений, связанных с переводом тех или иных терминов. В процессе работы стало очевидно: для того, чтобы выбрать адекватный украинский аналог, нужно, во-первых, изучить значение каждого термина и, во-вторых, исследовать украинские аналоги на предмет соответствия некоторых особо важных денотатов. Исследование проблем перевода имеет своим заданием сделать первые шаги в сложном процессе создания украиноязычной философской терминосистемы.
Тома, размышляя о человеке, в первой части «Суммы» главным образом размышляет о мышлении человека. В предыдущих разработках мы уже касались этого вопроса [2]. В настоящей статье рассмотрим некоторые аспекты человеческого мышления. Относительно вопроса, является ли память частью мышления, Тома говорит, что в некотором смысле является, поскольку она идентична с восприимчивым мышлением, которое, за Аристотелем, есть место хранения идей. Однако память - не только место хранения добытых знаний, поскольку они не являются только лишь мышлением, например: память о прошедших годах. Следовательно, Тома обозначает память как существование знания относительно времени, переносящегося автором к ощущениям, а не к мышлению. И поэтому память относится не к мышлению, а к ощущениям: «что касается понятия памяти, то поскольку ее предметом является прошлое, то память помещается не в мышлении, а только в ощущении, которое воспринимает прошлое» («Сумма теологии», ч. I, гл. 79, вопрос 6) [3]. Тома утверждает, что поскольку память касается деятельности прошедших вещей и предметов, то это не есть деятельностью мышления, поскольку последнее касается того, что есть
универсальным и безвременным. Память представляется деятельностью части души, которая относится к чувствительному восприятию, а оно касается того, что есть частичным и временным. Философ отличает познанный предмет и познание как таковое, и поэтому деятельное осмысление некоего предмета будет мыслью, которую воспроизводит некоторый индивид определенное время. Человеческое действие мышления является частичным, проходящим в некоторое установленное время. Поэтому и говорится, что человек мыслит сегодня или вчера. Это не противоречит природе мышления даже тогда, когда оно мыслит само о себе: о своем же мышлении -неделимом действии в прошлом, настоящем или будущем.
Когда человек имеет в памяти какое-то познание, овладевающее разумом, - знает о том, что происходило в прошлом. Следовательно, знание языка, который человек изучил раньше, не будет являться для него чем-то новым, а окажется уже выявленным или габитуальным («habitualis»), содержащим в себе элемент прошлого. Здесь будет не лишним упомянуть о проблеме перевода вышеупомянутого термина «habitus», представляющего трудности при переводе не только на славянские языки (украинский, в частности), но и на английский, в котором приблизительно 70 % лексики латинского происхождения. Интересно, что английское слово «habit» не является адекватным аналогом латинского термина «habitus». Об этом говорят авторитетные ученые [4]. Дело в том, что в течение времени многие слова при неизменном внешнем облике кардинально изменили свое внутреннее содержание. Семантическое наполнение таких лексем кардинально отличается от наполнения их латинских предшественников, от которых они происходят в разных языках. Так же в примере с «habitus», это же явление видим на многих других примерах. В украинском переводе «Суммы теологии» принят ситуативный аналог указанного термина - «вияв» (выявление). Он, хотя и не является полноценным аналогом латинской лексемы, все же в некотором роде передает необходимое семантическое наполнение.
Мышление есть непосредственное улавливание мысленной истины, а разумение - это переход от осмысления одной вещи к осмыслению другой с целью познания осмысливаемой истины. Эта способность присуща только человеку, поскольку есть дискурсивный способ познания, о чем говорилось более подробно в предыдущих статьях [5]. Низшие существа ее не имеют, а высшие (например, ангелы) в ней не нуждаются, поскольку не употребляют дискурс для познания, а знают все одновременно. Здесь речь идет о разных способах познания телесных и нетелесных субстанций. Это важный момент философии Томы, который имеет большое значение в осмыслении и восприятии последующих теорий философа.
Со временем Тома в некотором смысле меняет часть акцентов своего восприятия термина «мышление» («intelligere»), поскольку в одних местах «Суммы» философ говорит о мышлении в общем значении как о способности к обдумыванию, и в этом случае этому латинскому глаголу могут соответствовать английский глагол «think», а украинский - «мыслить». Со временем Тома переходит к несколько суженному пониманию значения слова «intelligere». Разумение и мышление - две стадии одного процесса - являются деятельностями одной возможности («facultas»). Бытие - первое, что попадает в восприятие мышления, и уже потом при помощи знаков человек осмысливает его путем дискурса - как бы перепрыгивая от известной вещи на неизвестную, познавая ее. Опираясь на положение о дискурсивном познании, Тома говорит, что каждая истина, которая пригодна для изучения, является выводом, который можно осмыслить при помощи силлогистического понимания самоочевидных первичных позиций. Одна из таких позиций - позиция о непротиворечии, которая строится на невозможности быть и не быть в одно и то же время - ее осмысление называется «выявлением начал» («habitus principiorum»). Например, как невозможно для одной и той же вещи быть и теплой, и холодной в одно и то же время и в одном и том же аспекте. Хотя под разными аспектами такая возможность не исключается. Существуют также вещи, которые можно довести общеизвестным методом дедукции, извлечения одного из другого, что другими словами называется дискурсом. Познание таких вещей называется «выявлением знания» («habitus scientiae»).
Предметом мышления является истина, которая воспринимается непосредственно, и поэтому мышление существует в возможности («in potential») ко всем познаваемым вещам и перед тем, как оно подтягивает выявление к знанию, оно есть чистой доской («tabula rasa»). Поскольку же характер умственного познания происходит от практического мышления, воля существует в неопределенности ко всем желаемым вещам: неопределенна до тех пор, пока она не принимает частичные выявления или навыки, которые непосредственно и абсолютно приготовляют ее к частичному благу. В этом пассаже философа четко видно, что выявление (укр. «вияв») не является достаточным для отображения всех аспектов термина «habitus». Это приводит к решению, не очень удобному для переводного текста: употребление разных лексем для перевода одного и того же термина не является положительной чертой переведенного текста, что затрудняет его и без того нелегкого восприятие. Но в конкретных случаях просто не суще-
ствует другого выхода. Переводчик обязан считаться с разными моментами, повязанными со структурой текста, иначе перевод утратит свой смысл и целевую аудиторию.
Термин «habitus» встречаем и в других контекстах. Говоря о видах закона (позитивный, природный, человеческий), Тома ставит вопрос о том, является ли природный закон выявлением (укр. «вияв», лат. «habitus»). Этот закон не является подобным определением в прямом значении, когда что-то знаем или делаем через него, но он оказывается таковым в косвенном значении. Охватывание природного закона осмысливается мышлением деятельно, хотя делание и знание есть в мышлении выявления - природный закон. Следовательно, умоглядные (спекулятивные) и недемонстративные начала закона могут быть сами собой выявлениями. Тома воспринимает первые восприятия природного закона как чистую честность и начало честных выявлений.
Для Томы благодать (лат. «caritas») вдохновенна теологической добродетелью, которая бывает так же выявленной («habitualis»), вливающейся в душу и основывающейся в ее сущности. В результате исследования термина «habitus» и контекстов его употребления в «Сумме теологии», можно принять лексему «выявление» (укр. «вияв») как условный термин, приблизительно соответствующий латинскому аналогу. К сожалению, как видно из приведенных примеров употребления этого термина не во всех случаях можно прибегнуть к употреблению этой единственной лексемы. В некоторых особых случаях необходимо применять другие аналоги, которые в данном контексте адекватно воспроизводят семантику лексемы оригинала.
Греческое определение человека - говорящее существо. Но невозможно найти кого-то, кто изобрел язык. Такая же ситуация наблюдается на примере процесса формирования философской терминосистемы того или иного языка. Одно или даже несколько исследований, самых фундаментальных, не в состоянии сформировать языковую терминосистему. Этот процесс является долгим и трудным. Социальный продукт, язык - то, что переносит нас из мира животных в мир существ разумных. Каждый язык заслуживает иметь свою терминологию для всех отраслей науки. Как и в украинском, так и в других языках со временем должны быть выработаны принципы терминостроения, в которых отображалась бы природа и структура каждого из них, непонятного широкому кругу читателей. Это долгий процесс, который невозможно развязать одним или несколькими исследованиями.
Настоящее исследование, по сути, является междисциплинарным, поскольку выполняется на стыке двух наук - философии и филологии. В их совмещении, в извлечении корысти одной для другой и состоит новизна настоящего исследования, поэтому его результаты важны как для философов, так и для широкого круга лингвистов, работающих как над переводом, так и над терминологией. Одной из целей исследования, частью которого является эта статья, есть совместное предложение качественно новых эквивалентов латинским транслитерированным лексемам, базирующихся на собственно украинской лексике.
Ссылка:
1. Sodomora P. Synonyms and Identity of Denotation: a Problem in the Semiotics of Translation // Semiotics Society proceedings: Legas. N.Y., 2009. Р. 754.
2. Содомора П. Интеллект, мышление, понимание в системе терминов Томы Аквинского // Наука, религия, общество. Донецк, 2011. № 2. С. 167.
3. Theologiae S., Thomae S. Aquinatis Doctoris Angeli. Opera Omnia. Iussu impensaque Leonis XIII. P.M. edita. Vol. VI-XII. Rome, 1918-1930.
4. Torrell J.P. St. Thomas Aquinas. The Person and his Work. Washington, 1996. 407 p.
5. Термины «бытие», «сущее», «существующее»: есть ли между ними разница? // Гилея: научный вестник. Киев, 2012. Вып. 59. С. 488.
