CC BY
11
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
А.Л. Катанский
Воспоминания старого профессора
(с 1847 по 1913 гг.)
Опубликовано:
Христианское чтение. 1917. № 7-12. С. 362-378.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
I
Воспоминаніе стараго профессора (съ 1847 по 1913 г.г.) *).
VI. Послѣ отставки (1896—1913 г.). *)
Первое время послѣ отставки (1896 г.) прошло совершенно незамѣтно—въ хлопотахъ по постройкѣ дома въ Гатчинѣ, какъ лѣтняго, а потомъ со временемъ и постояннаго, пріюта въ этомъ небольшомъ, тихомъ городкѣ. Эти хлопоты были очень кстати, отвлекая вниманіе отъ крутой перемѣны въ жизни. Лишь по возвращеніи въ Петроградъ, позднею осенью, на постоянное жительство, почувствовался недостатокъ привычной дѣятельности и появилось тоскливое настроеніе человѣка, выбитаго изъ обычной колеи. Скоро, однако, овладѣлъ собою: въ первые два года помогло дѣятельное участіе въ сотрудничествѣ по «Церк. Вѣсти.» (см. выше исчисленіе моихъ трудовъ за это время), а потомъ съ 1898 г. предпринялъ большую научную работу, которая на нѣсколько лѣтъ сосредоточила на себѣ все моѳ вниманіе и не давала ни одной минуты для скуки. Взялся за эту работу не только въ цѣляхъ наполнить свое досужее время, но и для того, чтобы исполнить данное въ прощальной рѣчи своимъ слушателямъ обѣщаніе использовать «остатокъ своихъ силъ для того дѣла, которому служилъ на академической каѳедрѣ». Далеко немалое значеніе имѣли для меня и настойчивыя убѣжденія незабвеннаго о. протопресв. I. Л. Янышева продолжать мою научную дѣятельность и послѣ слишкомъ, какъ онъ говорилъ, ранней отставки. Совѣтовалъ обработать и издать курсъ моихъ академическихъ лекцій или хотя бы часть ихъ.
*) См. мартъ—іюнь.
Подъ вліяніемъ этихъ побужденій и убѣжденій я задумалъ было сначала обработать лекціи по послѣдней части догматическаго богословія, обнимающей ученіе о Богѣ Освя-тителѣ, т. е. о благодати Божіей, церкви и таинствахъ. Эта часть науки издавна привлекала мое вниманіе малою, сравнительно съ другими ея частями, разработанностью въ нашей богословской литературѣ. Къ тому же располагали и прежніе мои труды: докторская диссертація (о семи церковныхъ таинствахъ) и полемика по поводу Аквилоновской диссертаціи (о Церкви). Въ виду предположеннаго широкаго замысла составлено мною даже общее введеніе къ этой части догматическаго богословія, которое и вошло въ вышедшій потомъ мой трудъ. Но, при моихъ работахъ, вскорѣ выяснилось, что если не забочу быть поверхностнымъ, то дай Богъ обработать хотя бы только одну первую треть предположеннаго, т. ѳ. одно ученіе о благодати Божіей, а потому рѣшился ограничиться послѣднимъ.
Держался, любимаго моего метода изслѣдованія—историкодогматическаго. Шелъ тѣмъ же путемъ, что и при составленіи докторской диссертаціи, но уже увѣреннѣе и спокойнѣе, преслѣдовалъ тѣ же задачи и цѣли. Это было въ полномъ смыслѣ слова какъ бы продолженіе докторской диссертаціи, такъ что въ этомъ отношеніи совершенно справедливо сдѣланное мнѣ разъ замѣчаніе проф. А. П. Лопухина, тогдашняго редактора «Христ. Чтен.»,, въ которомъ по частямъ печаталось мое новое сочиненіе: «Ученіе о благодати Божіей въ твореніяхъ древнихъ св. отцовъ и учителей церкви до блаж. Августина. Истор. догмат. изслѣдованіе». «Кажется, сказалъ онъ, вы, А. Л.., составляете и представляете вторую, новую докторскую диссертацію». Этими словами А. П. Л. хотѣлъ вѣроятно подчеркнуть серьезность и обширность моей работы, но едва ли вполнѣ сознавалъ, насколько точно и удачно опредѣлилъ тожество процесса моего внутренняго богословскаго переживанія. Историко-догматическое изслѣдованіе о благодати Божіей дѣйствительно ёсть повтореніе совершенно однородной съ прежнею (о церк. таинствахъ) работы въ другой области (о благодати Божіей), съ тѣми же пріемами изслѣдованія и съ тѣмъ же окончательнымъ результатомъ. Это новое изслѣдованіе еще лишній разъ подтвердило справедливость моей теоріи относительно исторической судьбы раскрытія догматическаго ученія нашей православной церкви. Одна и та же глав-
ная цѣль преслѣдовалась и тогда, 20 лѣтъ тому назадъ (въ 1877 г.), и теперь (въ 1898 г.).
Спокойно, ничѣмъ неразвлекаемый началъ я снова изучать святоотеческія творенія и притомъ не древнѣйшихъ только отцовъ и писателей церкви (до Оригена включительно, какъ для диссертаціи о таинствахъ), но и послѣдующихъ вѣковъ до св. I. Златоуста включительно. Громадное количество томовъ (нѣсколько десятковъ) святоотеческихъ твореній, въ особенности золотого вѣка святоотеческой письменности, потребовало массу времени и труда. Весьма счастливымъ обстоятельствомъ было то, что всѣ святоотеческія творенія всегда имѣлъ подъ руками. Послѣ кончины, въ 1881 г., о. прот. I. В. Васильева получилъ въ собственность всю греческую серію Патрологіи изд. Миня (104 тома) *). Это было огромное мое преимущество. Не будь такихъ счастливыхъ условій, едва-ли взялся бы за такую большую работу, а если бы и взялся, то охладѣлъ бы и въ самомъ лучшемъ случаѣ она затянулась бы на долгіе годы, рискуя быть не доведенною до конца. Хотя въ йашей академіи и было это изданіе, но имѣть его все и всегда подъ руками было совершенно невозможно, такъ каЬъ оно находилось въ постоянномъ обращеніи у профессоровъ и студентовъ. ^
Началъ печатать, въ «Христ. Чтен.», свой трудъ задолго до его окончанія, едва доведя его до половины и далеко не вполнѣ его обработавъ. Виновникомъ такой поспѣшности былъ главнымъ образомъ о. протопресвитеръ I. Л. Янышевъ. Онъ всячески торопилъ меня, опасаясь, чтобы я не отложилъ своей работы или не затянулъ ее въ безконечность, разсчитывая, что если трудъ мой начнется печатаніемъ, то поневолѣ придется продолжать его и закончить. Хотя всякій, знакщій мою способность втягиваться въ работу и не отставать отъ нея, долженъ былъ бы спокойно выжидать и не торопить меня; зналъ я и самъ себя съ этой стороны и все-таки невольно поддался стороннимъ внушеніямъ. Въ результатѣ оказалось, что первая половина моего труда требовала бы значительной переработки, не по существу впрочемъ, а по изложенію и нѣкоторымъ
*) Этимъ изданіемъ изъ библіотеки о. I. В. В-ва пользовался и при составленіи докторской диссертаціи. Оно и тогда сослужило мнѣ большую службу. Теперь было еще удобнѣе, не нужно было перевозить десятки томовъ и рпустошать шкафы библіотеки незабвеннаго о. протоіерея.
измѣненіямъ въ планѣ. Многое какъ вышло первоначально изъ подъ моего пера, такъ и осталось въ томъ же видѣ.
Какъ бы то ни было, трудъ мой въ 1902 г. законченъ и вышелъ отдѣльнымъ изданіемъ (330 стр.). Въ окончательномъ результатѣ относительно святоотеческаго ученія о благодати' Божіей получилось то же самое, что и относительно ученія о таинствахъ, т. е. что понятіе благодати было у древнихъ св. отцовъ сначала такое же широкое и нестрого опредѣленное, какъ и понятіе «таинства» и потомъ, постепенно съужи-ваясь, получило наконецъ тотъ точно опредѣленный объемъ, съ какимъ оно является въ наше время, пройдя періодъ пе-лагіанскихъ и полупелагіанскихъ споровъ и западно-схоластическаго развитія. Въ концѣ сочиненія, послѣ свода святоотеческаго ученія о благодати нечеловѣческой свободѣ воли, получилась святоотеческая формула, выражающая ученіе православной церкви о процессѣ нашего спасенія, въ отличіе отъ инославныхъ о томъ ученій. Въ заключеніе приведено нѣсколько замѣчаній относительно того, какое огромное значеніе имѣетъ уясненіе святоотеческихъ воззрѣній на данный предметъ для правильнаго пониманія и освѣщенія всѣхъ западныхъ споровъ, начиная съ блаж. Августина и пелагіанъ, теорій средневѣковыхъ схоластиковъ, и наконецъ сотеріологическаго ученія нынѣшняго римскаго богословія и протестантскаго. По мѣрѣ напечатанія въ «Христ. Чтѳн.» и въ особенности по выходѣ въ 1902 г. отдѣльнаго изданія моего труда, послышались и устные, появились и печатные очень одобрительные о немъ отзывы. Въ особенности лестную и обстоятельную рецензію далѣ въ «Церковныхъ Вѣдомостяхъ» (1902 г. № 46) ихъ редакторъ и предсѣдатель Дух. Учебн. Комитета при Св. Синодѣ, прот. П. А. Смирновъ, нѣкогда очень даровитый и уважаемый баккалавръ Моск. Академіи по той же каѳедрѣ церковной археологіи, которую занималъ и я въ той же Академіи г). Въ виду такихъ отзывовъ я дерзнулъ даже представить свое сочиненіе въ Учебн. Комитетъ на соисканіе *)
*) Въ заключеніи обширной передовой статьи этого № «Церк. Вѣдом.» сказано: «только глубоко-ученый и опытный профессоръ, обстоятельно знакомый съ святоотеческими твореніями и съ классическими языками древности, при горячей любви къ спеціальности предмета, могъ разобраться во множествѣ и разнообразіи данныхъ для предпринятаго имъ изслѣдованія и совершить этотъ трудъ, по всей истинѣ капитальный. Многоцѣнный вкладъ пріобрѣла въ немъ наша богословская наука».
преміи митр. Макарія. По разсмотрѣніи оно удостоено полной преміи въ 1000 р.
Во время научныхъ моихъ занятій совершенно пропала охота и расположеніе къ публицистической дѣятельности, создалось настроеніе для нея неблагопріятное. Чрезъ нѣсколько лѣтъ появился-было снова позывъ къ ней, но тутъ случилось нѣчто совершенно для меня неожиданное и глубоко меня огорчившее, именно: недобровольное мое удаленіе изъ «Церк. Вѣстника». Причиною этого была статья «Трехчленная формула (православіе, самодержавіе и народность)», написанная мною въ концѣ 1905 г. и направленная въ редакцію «Церк. Вѣсти.». Статья эта не была напечатана. Произошло тяжелое для меня объясненіе...
Все это сильно меня взволновало. Не хотѣлось, однако, оставить статью ненапечатанною. Въ ней проводилась, между прочимъ, мысль о томъ, какъ понимать актъ Царской воли 17 октября. Въ связи съ богословско-догматическими принципами разъяснялось, что это есть самоограниченіе Государя, вполнѣ 'соотвѣтствующее всему христіанскому міровоззрѣнію, идеѣ Высочайшей, Божественной воли въ ея отношеніи къ свободной тварной волѣ существъ разумно-свободныхъ,—которой даруется значительная доля самоопредѣленія,—на всемъ пространствѣ исторіи міра, отъ сотворенія до искупленія и по искупленіи, въ дѣйствіи благодати Божіей, въ процессѣ нашего спасенія.
Рѣшился отправить отвергнутую статью въ «Церковныя Вѣдомости;», оффиціальный органъ Св. Синода, журналъ, кон-куррирующій съ «Церк. Вѣсти.». Напечатана моя статья, въ «Церк. Вѣдомостяхъ» 1905 г., № 51*
Этою статьею совершился мой переходъ въ сотрудники «Церк. Вѣдомостей». Затѣмъ вскорѣ, въ тѣхъ же »Церк. Вѣдом.», напечатана (1906 г. № 7) другая моя статья, касавшаяся также вопроса о самодержавіи: «Къ вопросу о самодержавіи», разбиравшая и оцѣнивавшая разные тогдашніе газетные о немъ толки и, наконецъ, третья, подъ заглавіемъ: «Нѣсколько мыслей о воспитаніи народной воли—согласно началамъ христіанской православной вѣры и здравой педагогики» (*Церк. Вѣдом.» 1906 г. № 31). Въ этой статьѣ проводились святоотеческія воззрѣнія на свободную человѣческую волю въ ея отношеніи къ Божественной волѣ и рекомендовалось слѣдовать этимъ принципамъ въ отношеніи къ полити-
ческому воспитанію нашей народной воли въ лицѣ ея представителей въ нашихъ , высшихъ новыхъ государственныхъ учрежденіяхъ. Сюда вошло немало мыслей изъ моего труда о благодати Божіей.
Этими статьями, да еще нѣсколькими рецензіями, въ тѣхъ же «Церк. Вѣдом.», на вновь выходившія тогда богословскія сочиненія, закончилась моя публицистическая, да и вообще всякая литературная дѣятельность. Что касается академическаго «Церк. Вѣст.», то послѣ 1905 г. ни одной печатной моей строки въ немъ не появилось. Такъ плачевно завершилось многолѣтнее мое сотрудничество въ этомъ дорогомъ для меня академическомъ органѣ. Слѣдующіе годы, 1906—1910, принесли мнѣ потерю самыхъ близкихъ и дорогихъ людей, въ лицѣ проф. Ѳ. Г. Елеонскаго (t 1906) и про-топресв. I. Л. Яныщева (у 1910).
Послѣдніе годы жизни проф. Ѳ. Г. Елеонскаго, моего друга, близкаго родственника и неразлучнаго спутника всей моей жизни, начиная съ дѣтскаго возраста, прошли также въ отставкѣ, въ переѣздахъ съ мѣста на мѣсто и въ неутомимыхъ научныхъ и литературныхъ трудахъ. Вышелъ онъ въ отставку черезъ годъ послѣ меня, въ 1897 году, нервно разстроенный. Въ эти послѣднія 9 лѣтъ (1897—1906 г.) его жизни онъ перемѣнилъ много мѣстъ жительства, жилъ и въ полтавской губерніи и въ Крыму (въ Алупкѣ) и въ Москвѣ и наконецъ въ Царскомъ Селѣ, гдѣ и скончался 3 ноября 1906 г. Но нигдѣ онъ не давалъ себѣ отдыха, постоянно занятый рѣшеніемъ интересовавшихъ его научныхъ вопросовъ—преимущественно о текстахъ Библіи еврейскомъ, греческомъ и древне-славянскомъ, въ особенности о древне-славянскомъ переводѣ, о трудахъ Елизаветинскихъ исправителей этого перевода. Съ цѣлію изученія этихъ послѣднихъ вопросовъ онъ даже нарочно поселился въ Москвѣ (гдѣ и провелъ около двухъ лѣтъ), чтобы заниматься изученіемъ рукописей Румянцевскаго Музея. Въ эти 9 лѣтъ онъ напечаталъ много ученыхъ статей въ «Христ. Чтен.», »Церк. Вѣстн.» и въ «Богосл. Энциклопед.» изд. А. П. Лопухина. Эти труды, вмѣстѣ со всѣми, болѣе ранними его трудами, поименованы въ «Біограф. Словарѣ» А. С. Родосскаго. Не могъ онъ оставаться безъ работы даже и въ послѣдніе дни своей жизни, занимаясь въ это время переводомъ твореній св. I. Златоуста для академическаго изданія. Бывшіе его сослуживцы, въ томъ числѣ и я, и домашніе его, видя крайній
упадокъ его силъ, безуспѣшно пытались отвлечь его отъ этой работы, но онъ такъ и скончался, можно сказать, съ перомъ въ рукахъ. Миръ праху этого талантливаго, неутомимаго и добросовѣстнѣйшаго труженика.
Послѣдніе годы жизни протопресвитера I. Л. Янышева (f 13 іюня 1910 г.) прошли также въ энергической, многосторонней дѣятельности этого замѣчательнаго, выдающагося церковно-общественнаго дѣятеля, оставившаго глубокій слѣдъ въ жизни не одной только высшей духовной школы. Въ теченіе 27 лѣтняго завѣдыванія придворнымъ духовенствомъ онъ являлся такимъ же высокоавторитетнымъ его начальникомъ, заботливымъ устроителемъ всѣхъ сторонъ его жизни, до матеріальной включительно, какимъ онъ былъ на академической ректурѣ: между прочимъ имъ устроенъ прекрасный и обширный домъ «Призрѣнія для отставныхъ священнослужителей вдовъ и. сиротъ придворнаго духовенства»—вещественный памятникъ, достойный славнаго его имени. Въ. то же время онъ принималъ дѣятельное, живое участіе во всѣхъ церковно-общественныхъ движеніяхъ того времени, въ особенности въ дѣятельности общества религіозно-нравственнаго просвѣщенія въ духѣ православной церкви и въ трудахъ по его же иниціативѣ учрежденной «комиссіи (1892 г.) для предварительнаго выясненія условій и требованій, какія могли бы быть положены въ основу переговоровъ о соединеніи старокатоликовъ съ православною русскою церковью». Въ обществѣ рел. нравств. просв., часто присутствуя лично, воодушевлялъ всѣхъ своими энергическими рѣчами, а въ старокатолической комиссіи, - работая съ увлеченіемъ, былъ, можно сказать, ея душою. Неизмѣнно мы видѣли его въ ея засѣданіяхъ, происходившихъ то въ покояхъ архіеп. финляндскаго Антонія (Вадковскаго), бывшаго ея предсѣдателемъ до назначенія на митрополію, то въ залѣ совѣта нашей Академіи, когда предсѣдательство перешло къ ректорамъ: пр. Сергію Старогородскому -и пр. Ѳеофану Быстрову *). Иногда комиссія собиралась въ квартирѣ самого о. I. Л. Янышева, во вновь устроенномъ его стараніями домѣ
4) Пр. Ѳеофанъ (въ мірѣ Василій Быстровъ) ігетрогр., канд. петрогр., акад. 1896 г., профес. стипенд. 1897—и д. доц., 1897—монахъ; 1901—-архим., и д. инсп. петр. акад., 1905—магистръ, экстр. проф., акад., 1909—ректоръ петр. акад., еп. Ямбургскіи, 1910—еп. Таврическій, 1912—Астраханскій; 1913—Полтавскій. ""
для протопресвитера придворнаго духовенства и его канцеляріи,—домѣ, примыкавшемъ къ вышеупомянутому дому «Призрѣнія».
Назначенный, въ ноября 1905 г., къ присутствованію въ Св, Синодѣ (вмѣстѣ съ протопресв. военнаго и морскаго духовенства А. А. Желобовскимъ) о. I. Л. Янышевъ принималъ живое, дѣятельное участіе и въ его трудахъ. Потерявъ вскорѣ (въ 1907 г.) совершенно зрѣніе, уже слѣпцомъ, неуклонно однако посѣщалъ засѣданія Св. Синода и даже исполнялъ нѣкоторыя, нелегкія его порученія. Такъ, напримѣръ, ему поручено было (12 окт. 1909 г.) разсмотрѣніе составленнаго проф. Московской Академіи М. М. Тарѣевымь. «Краткаго изложенія системы богословствованія» (на основаніи его же соч. въ 5 томахъ—«Основы христіанства»). Порученіе это было не только трудное, но по нѣкоторымъ причинамъ и очень щекотливое: авторъ упомянутаго сочиненія проявилъ большую оригинальность въ своемъ богословствованіи и потому возбуждалъ немало недоумѣній и возраженій. Тѣмъ не менѣе порученіе исполнено и отзывъ данъ (12 фѳвр. 1910 г.) благопріятный для автора. Это было за 4 мѣсяца до кончины I. Л. Приходилось изумляться свѣжести и крѣпости его мысли и памяти, когда онъ, не имѣя возможности самъ читать рукописи, слушалъ чтеніе ея и многотомнаго печатнаго сочиненія проф. Тарѣѳва, просилъ отмѣчать обратившія его вниманіе мѣста, а потомъ, при составленіи отзыва, отыскивать прежде замѣченное. Лектрисами были супруга покойнаго его сына Е. П. Янышева и ея сестры и они поражались энергіей, его мысли и замѣчательной памятью. Среди бесѣдъ съ нимъ, между прочимъ и по поводу этого сочиненія, и я у дивлялся тому же, а вмѣстѣ съ тѣмъ и тому, до какой степени онъ глуфк^ интересовался самыми отвлеченными богословскими предметами и вопросами. Не утратилъ онъ интереса и ко всѣмъ другимъ вопросамъ тогдашней нашей политической и общественной жизни—въ эпоху японской войны, революціонныхъ движеній 1904—1905 г., созыва и открытія Государственной Думы 1906 г. При этомъ онъ являлся оптимистомъ, въ особенности что касается Госуд. Думы, при открытіи которой присутствовалъ и которую восторженно привѣтствовалъ.
Имѣлъ онъ счастье дважды отпраздновать свой-50—лѣтній юбилей, сначала вообще своей службы—въ 1899 г., а
лотомъ—въ священномъ санѣ (кажется въ 1900—1 году) и
по этому случаю почтенъ былъ рѣдкою наградою1 осыпанными брилліантами портретами Государей Александра III и Николаи II. Въ 1906 г. первый изъ лицъ бѣлаго духовенства получилъ орденъ св. Андрея Первозванпаго,-^-первый случай за все время существованія этого высокаго ордена. Ослабленіе силъ и въ особенности совершенная потеря зрѣнія заставили его отказаться сначала отъ законоучительства Царскихъ дѣтей, а потомъ въ 1906 г. и отъ обязанности «завѣдующаго придворнымъ духовенствомъ». Остался только Царскимъ Духовникомъ,, каковымъ и былъ до послѣднихъ дней своей жизни; Не смотря на нѣкоторыя попытки, со стороны разныхъ юродивыхъ и юродствующихъ, одно время поколебать его положеніе какъ Царскаго Духовника, онъ неизмѣнно пользовался благоволеніемъ и большимъ вниманіемъ при Дворѣ. Въ послѣдніе годы жизни, потерявъ зрѣніе, онъ отправлялся въ великомъ посту, въ первую и страстную недѣли, на нѣсколько дней въ Царское Село въ сопровожденіи своей невѣстки, вышеупомянутой Е. П. Янышевой, которой было оказываемо Царскою Семьею также немалое вниманіе. Въ годъ кончины, 1910-й, на страстной недѣлѣ, по обыкновенію онъ отправился въ Царское Село, пробылъ тамъ, согласно желанію Царской семьи, и Пасхальную недѣлю, но несмотря на настойчивое съ ея стороны предложеніе остаться для здоровья долѣе, рѣшился отправиться домой, на петроградскую свою квартиру, заявивъ своей спутницѣ: «не хочу доставлять Высокимъ Хозяевамъ непріятностей; еще пожалуй умру здѣсь, а это будетъ плохая Имъ плата за радушное гостепріимство». Въ этихъ словахъ сказалась свойственная ему, характерная и намъ академическимъ хорошо извѣстная, рѣдкая деликатность.
•Если не зарожденіе, то усиленіе болѣзни, сведшей его въ могилу, относится ко времени 100—лѣтняго юбилея нашей Петроградской Академіи, 17 декабря 1909 г. Здѣсь онъ простудился, раздѣтый въ холодномъ вестибюлѣ. Вообще этотъ юбилей не особенно его порадовалъ. Родная Академія, которую онъ зналъ болѣе полвѣка (съ 1845 г., время его постзгп-ленія въ составъ студентовъ) и которой 17 лѣтъ (слѣдов. почти Ѵ5 столѣтія) былъ блестящимъ ректоромъ, оказала ему очень мало вниманія: начальство ея (ректоромъ былъ въ это* время пр. Ѳеофанъ Быстровъ, человѣкъ совсѣмъ другаго духа) не встрѣтило его, какъ будто онъ былъ зауряднымъ гостемъ, и только нѣкоторые изъ профессоровъ, бывшіе его ученики и
почитатели встрѣтили и проводили дорогого гостя. Во время акта жаль было смотрѣть на его мертвенно блѣдное лицо. Весь актъ, продолжавшійся очень долго, около 6 часовъ, онъ просидѣлъ неподвижно до конца.
Скончался протопресвитеръ I. Л. Янышевъ 13 іюня 1910 г. ч на Елагипомъ островѣ, на придворной дачѣ Царскаго Духовника. Кончина его была весьма замѣчательна. Въ сознаніи приближающагося конца онъ пожелалъ собрать всѣхъ родныхъ и близкихъ къ нему лицъ и при прощаніи каждому сказалъ ласковое и назидательное слово, обнаруживъ полную память и ясное сознаніе. Вспомнилъ и меня и пожалѣлъ, что не слышитъ моего голоса; къ сожалѣнію, мнѣ не удалось присутствовать при послѣднихъ минутахъ его лсизни. Между прочимъ, попросилъ онъ оставить послѣ кончины его тѣло въ покоѣ, по крайней мѣрѣ въ теченіе двухъ, трехъ часовъ, такъ какъ, говорилъ онъ, въ это время происходитъ разлученіе души съ тѣломъ; “совершаете^ оно невдругъ. Отпѣваніе совершено въ Петропавловскомъ Соборѣ, съ особаго на то разрѣшенія (обычно—только для лицъ Императорской фамиліи), при участіи всѣхъ Членовъ Св. Синода, во главѣ съ кіевскимъ митр. Флавіаномъ; м. Антоній отсутствовалъ по случаю лѣченія на Кавказѣ. Прекрасныя рѣчи произнесены протоіереемъ Петропавловскаго Собора А. А. Дерновымъ (нынѣ протопресвитеръ, завѣдующій придворнымъ духовенствомъ)—за причастнымъ и протопресв. арміи и флотовъ Е. П. Аквилоно-вымъ—при отпѣваніи. Первый охарактеризовалъ покойнаго какъ начальника придворнаго духовенства, второй, какъ ректора Академіи и церковно-общественнаго дѣятеля. До могилы—на Волковомъ кладбищѣ, гдѣ похоронены супруга покойнаго Александра Ефимовна, сынъ его Л. И. Янышевъ, (бывш. граждан. инженеромъ) и дочь А. И. Альбова, въ семейномъ склепѣ—проводили тѣло усопшаго два преосвященные, присутствовавшіе тогда въ Св., Синодѣ, архіепископъ Ярославскій, нынѣ литовскій* Тихонъ (Бѳллавивъ) и епископъ полтавскій, нынѣ архіепископъ рижскій Іоаннъ (Смирновъ),*) ученикъ покойнаго. На могилѣ произнесено нѣсколько рѣчей
*) Пр. Іоаннъ (въ мірѣ Иванъ Смирновъ), Владим., кавд. петр. акад. 1867 г.; 1868—преп. рязан. сем.; 1869—магистръ; 1875—инсп. рязан. сем, 1883—прот. ректоръ раз. сем.; 1901—монахъ, архим.; 1902—ел. чебоксарскій 1904—еп. полтавскій; 1910—еп. рижскій, 1912—архіепископъ.
Изъ нихъ особенно замѣчательна по одушевленію краснорѣчивая рѣчь прот. П. II. Лахосткаго, характеризовавшая покойнаго, какъ энергическаго дѣятеля въ обществѣ религ. нравств. просвѣщенія въ духѣ православной х церкви. Такъ окончилась долгая (83 года) жизнь этого замѣчательнаго человѣка, оста вившая большой, неизгладимый слѣдъ въ нашей церковной и въ особенности духовно-учебной жизни."
При жизни о. I. Л. Ян—ва очень нерѣдко приходилось пользоваться его гостепріимствомъ и вести съ нимъ бесѣды по самымъ разнообразнымъ предметамъ и вопросамъ. По прежнему онъ былъ широкихъ взглядовъ и ни на іоту не отступалъ отъ своихъ принциповъ, которымъ слѣдовалъ въ теченіе всей своей жизни. По временамъ приходилось съ иимъ спорить, но чрезъ это не умалялось глубокое почтеніе къ' его личности. Кончина его была огромною для меня потерею. Онъ былъ тою дорогою нитью, которая соединяла съ прошлою славною страницею жизни родной Академіи и которая вводила въ кругъ церковно-общественныхъ движеній послѣдняго времени.
Чрезъ другое также достопочтенное, близкое и очень дружественное ко мнѣ лицо, чрезъ свояка, Н. М. Аничкова, съ 1884 г. директора Мин. Нар. Просв., а въ годъ моей отставки .(1896) товарища министра Нар. Просв., потомъ (1898 г.) сенатора, ’ вице-предсѣдателя Палестинскаго общества и наконецъ (1905 г.) члена Госуд. Совѣта, судьбѣ угодно было ввести меня соприкосновеніе съ другою средою, съ свѣтскимъ ученымъ, учебнымъ и административнымъ міромъ. Въ квартирѣ Н. М. Аничкова приходилось встрѣчаться съ гр. И. Д. Делянбвымъ, его товарищемъ по мин. кя. М. С. Волконскимъ и многими изъ профессоровъ университета и ученыхъ: вицепрезидентомъ Академіи Наукъ II. В. Никитинымъ (у 1916 г.), академикомъ В. В. Латышевымъ, инспекторомъ и проф. Истор. Филолог. Института Н. П. Некрасовымъ, В. Н Хитрово, извѣстнымъ замѣчательцымъ дѣятелемъ по палестинскому Общ. и его секретаремъ, заслуж. проф. А. А. Дмитріевскимъ, выдающимся нашимъ церковнымъ археологомъ, большимъ знатокомъ Востока и преемникомъ г. Хитрово по секретарству въ Палест. общ. и многими другими. Къ великому сожалѣнію, суждено было намъ лишиться въ послѣднее время (10 іюня 1916г.) и этого нашего почтеннаго родственника, II. М. Аничкова, далеко незауряднаго общественнаго дѣятеля.
50—лѣтній мой юбилей (18 ноября 1913 г.). Совсѣмъ не намѣревался праздновать 50—лѣтіе моей дѣятельности. Какое., думалъ я, можетъ быть празднованіе у человѣка, ужо 17 лѣтъ не состоящаго на службѣ, и 6—7 лѣтъ прекратившаго даже и литературную дѣятельность. Поэтому никому не говорилъ о времени моего юбилея, а когда меня о томъ спрашивали, упорно молчалъ, полагая, что такъ и пройдетъ опо незамѣченнымъ и гатчинское мое уединеніе ничѣмъ не будетъ нарушено. Но случилось совершенно иначе: сначала задолго до ноября мѣсяца, кажется въ іюлѣ 1913 г., въ одной изъ свѣтскихъ газетъ (въ «Петерб. Листкѣ») появилось извѣстіе о моемъ юбилеѣ, а затѣмъ въ ближайшее къ ноябрю время напечатаны въ «Церк. Вѣсти.» двѣ большія статьи проф. нрот. П. И. Лепорскаго, посвященыя моей 50—лѣтней дѣятельности, по случаю наступленія 50 лѣтъ моей службы и дѣятельности. Свѣтскія газеты подхватили это извѣстіе и празднованіе оказалось неизбѣжнымъ.
Совершилось оно въ самой скромной обстановкѣ, въ Гатчинѣ, въ моемъ домикѣ (въ которомъ мы поселились на постоянное жительство 1912 г.), въ тѣсномъ семейномъ кругу, среди родныхъ и близкихъ знакомыхъ. Изъ родныхъ, кромѣ членовъ моего семейства, моей супруги Софіи Іосифовны п сына Ник. Ал. Катанскаго (старшаго кандидата на судебныя должности при ІІетрогр. окружномъ судѣ) и его супруги Маріи Іер. Катанской, присутствовали прибывшіе изъ Петрограда: мой двоюродный братъ заслѵж. проф. А. И. Садовъ и двоюродная сестра Надежда Ѳед. Елеонская, дочь покойнаго моего дяди и друга Ѳ. Г. Елеонскаго. Изъ/ близкихъ знакомыхъ: мой Землякъ бывшій проф. Кіевской Академіи, Ѳ. С. Орнатскій (послѣ отставки отъ академической службы живущій въ Гатчинѣ и состоящій въ числѣ членовъ Дух. Учебнаго Комитета при Св. Сѵнодѣ) съ его супругою Соф. Ив. Орпатскою и свояченицею ІІад. Ив. Діевсксйо. Тутъ же присутствовалъ освятившій молитвою наше празднество нрот. гатчинской Егерской церкви о. В. А. Левицкій, одинъ изъ наиболѣѣе уважаемыхъ гатчинскихъ пастырей. Этотъ скромный семейный праздникъ украсили своимъ присутствіемъ, делегаты Петрогр. Дух. Академіи, заслуж. проф. Н.В. Покровскій и проф. прот. И; И. Лепорскій, прибывшіе изъ Петрограда и привезшіе съ собою привѣтственный отъ родной Академіи адресъ. Послѣ молебна предложена была присутствовавшимъ скромная трапеза,
25*"
среди которой у прибывшихъ академическихъ делегатовъ и зародилась мысль привлечь меня къ составленію и обнародованію моихъ «Воспоминаній,» о чемъ уже сказано въ самомъ началѣ этаго моего труда, въ предисловіи.
По случаю юбилея получено немало привѣтствій. Упомянемъ о нѣкоторыхъ, наиболѣе характерныхъ.
Наши духовныя Академіи, изъ которыхъ въ трехъ— Петроградской (съ 1896 г.), Казанской (съ 1897 г.) и Московской (съ 1904 г.) юбиляръ состоялъ въ то время почетнымъ* членомъ, почтили его привѣтствіями: первая, Петроградская— вышеупомянутымъ адресомъ, Казанская—офиціальною бумагою съ изложеніемъ постановленія совѣта по случаю его юбилея и съ характеристикой его трудовъ, Московская —поднесеніемъчрезъ делегатовъ (проф. С. И. Смирнова и проф. А. П. Орлова) прекрасной иконы преп. Сергія, въ серебреной позлащенной ризѣ и кіотѣ, съ приличною выгравированною на дощечкѣ надписью. Не отозвалась' только Кіевская Академія, въ почетные члены которой юбиляръ былъ избранъ два года спустя послѣ юбилея (21 декаб. 1915 г., утвержденъ 18 февр. 1916 г.) «въ уваженіе», какъ сказано въ дипломѣ, «полувѣковой профессорской дѣятельности и ученыхъ трудовъ по изслѣдованію исторіи православныхъ христіанскихъ догматовъ» х).
Въ адресѣ Петроградской Академіи выражено слѣдующее: «ваши неутомимые ученые труды, всегда солидные и строго провѣренные критическою православною-богословскою мыслью, несомнѣнно оставятъ глубокій слѣдъ въ академической наукѣ. Но академія хранитъ наилучшія воспоминанія о васъ не только какъ объ ученомъ православномъ богословѣ, пролагав-шемъ новые пути въ спеціальныхъ ученыхъ изслѣдованіяхъ, но и какъ прекрасномъ, всегда отзывчивомъ професорѣ и мужѣ совѣта и разума... Какъ въ академическомъ совѣтѣ, такъ и въ
1) Кстати, интересны мотивы избранія, выраженные въ дипломахъ другихъ Академіи: Петроградской—«въ уваженіе многолѣтней профессорской службы и разнообразной ученой и литературной дѣятельности»; Казанской— «во вниманіе къ ваучно-богословской дѣятельности и духовео-литераіурнымъ трудамъ»,Московской—»въуваженіе долголѣтней профессорской дѣятельности въ Академіяхъ Московской и С.-Петербургской и ученыхъ трудовъ по догматическому богословію». Изъ этихъ мотивовъ видно, что не забыта и моя публицистическая, журнальная дѣятельность и заслужила авторитетное признаніе ея цѣнности. Считаю это большою наградою за свои посильные руды этого рода.
правленіи вы являли собою примѣръ, достойный подражанія, крѣпко стояли на стражѣ справедливости и порядка и так. обр. поддерживали равновѣсіе въ теченіи академической жизни».
Въ письменномъ отъ совѣта Казанской Академіи привѣтствій дана слѣдующая оцѣнка ученыхъ трудовъ юбиляра. «Въ вашемъ лицѣ Казанская Академія издавна видитъ ученаго исто-рико-догматиста богослова* сочетавшаго въ себѣ солидныя познанія съ опредѣленнымъ взглядомъ на богословскую науку и преимущественно на догматическое богословіе, изученію котораго вы посвятили многіе годы своей дѣятелности. Ваши статьи объ историческомъ изученіи догматовъ, появившіяся въ началѣ 70-хъ годовъ истекшаго столѣтія и составившія несомнѣнную новость въ русской богословской наукѣ того времени, намѣчаютъ путь изслѣдованія предметовъ догматическаго ^богословія. А ваши капитальные труды изъ облгсти святоотеческаго богословія: Догмат. ученіе о” семи церковныхъ таинствахъ въ твореніяхъ древнѣйшихъ св. отцовъ и учителей церкви... 1877 т. и Ученіе о благодати Божіей въ твореніяхъ св. отцбвъ и. учителей церкви до блаж. Августина... 1902 г. представляютъ собою фактическое осуществленіе вашего взгляда на историческое изученіе догматовъ по методу историческому. Присущія вашимъ капитальнымъ богосл. трудамъ качества: выдержанность извѣстнаго научнаго направленія, содержательность, ясность и отчетлийость утверждаемыхъ въ нихъ выводовъ и древне-отеческихъ догматич. формулъ по справедливости сдѣлали эти труды цѣннымъ вкладомъ въ нашу русскую бого-гословскую науку.»
Почтили меня привѣтствіями: телеграммою—Петр. митр. Владимиръ, письмами—архіеп. Алексій (Опоцкій), членъ Св. Сѵнода, находившійся на покоѣ въ моск. Донскомъ монастырѣ, мой бывшій товарищъ по студенчеству, архіеп. Волынскій Антоній (Храповицкій), вмѣстѣ съ обширнымъ письмомъ, характеризовавшимъ профессоровъ стараго и новаго времени, приславшій прекрасную икону Почаевской Божіей Матери, архіеп. Финляндскій Сергій (Страгородскій), телеграммами: архіеп.
Ярославскій Тихонъ (Беллавинъ), епископъ Елисаветградскій Анатолій (Каменскій), мой бывшій слушатель (вып. 1895 г.), членъ 'Гос. Думы, Оберъ-Прокуроръ Св. Сѵнода В. К. Саблеръ, привѣтствовавшій меня «съ 50-лѣтіемъ столь полезной для православной церкви ученой и педагогической дѣятельности». -Эта послѣдняя телеграмма была для меня вполнѣ неожиданна
и тѣмъ болѣе пріятна—въ виду прежнихъ нашихъ столкно-веній, въ особенности по поводу диссертаціи Е. II. Аквилонова*
Получены частію телеграммы, частію письма: отъ ректора нижегородской семинаріи, нижегородской архивной комиссіи, изъ редакціи «Церк. Вѣстника», отъ бывшихъ сослуживцевъ по родной Академіи—проф. Петр. Университета, прот. В. Г. Рождественскаго, проф. прот. С. А. Соллертинска-го, проф. А. А. Бронзова, проф. II. II. Глубоковскаго и отъ бывшихъ моихъ учениковъ протоіеревъ—Ф. А. Знаменскаго (вып. 1869 г.—прот. Исаакіевскаго соб.), Г. И. Титова (вын. 1873 г.—чл. Учебн. Іѵомит. при Св. Сѵнодѣ), М. Г. Березина (вып. 1878 г.—настоят. одной изъ общ. сест. милое, въ Петроградѣ), II. Г. Кедринскаго (вып. 1879 г.—въ то время Духовника Ихъ Имп. Величествъ), А. А. Дерпова (вып. 1882 г. —наст. Петроп. Собора, нынѣ протогір. иридворн. дух.), А. П. Устьинскаго (вып. 1882 г.— наст. ц. новгород. Десятиннаго мон.),А. В. Рождественскаго (вып. 1882 г.—прот. петр.-Казанскаго соб.), И. И. Добронравова (вып. 1884 г.—наст. петр. Андреевскаго соб.).
Не забыли меня и пѣкощша изъ бывшихъ моихъ слушателей, не имѣющихъ священнаго сана. Получены привѣтствія: отъ А. Д. Попова (вып. 1871 г., чл. Учил. Сов. при Св. Сѵнодѣ), Д. И. Тихомирова (вып. 1881 г.—чл. Учеб. Ком. при Св. Сѵнодѣ), В. Троицкаго (вып. 1877 г., виц.-дир. канц. Человѣкол. Общ.), П. II. Зубовскаго (вып. 1887 г. директора канц. одного изъ министровъ), А. В. Карташева, бывшаго и. д. д^ц. Петр. Акад. Весьма характерно привѣтствіе этого послѣдняго. Между прочимъ вотъ что выражено въ письмѣ его: «въ годину искаженія свѣтлаго, благороднаго облика старой Академіи пятнами низменныхъ политическихъ страстей невольно отдыхаешь мыслью на представителяхъ стараго, чистаго поколѣнія». Эти строки дѣлаютъ большую .честь А. В.- К-ву, далеко нечуждому увлеченія именно этими Іюлитическими страстями, благодаря чему этотъ даровитый человѣкъ оставилъ службу при Академіи.
Немало было получено привѣтствій отъ родныхъ и добрыхъ знакомыхъ, въ томъ числѣ отъ досточтимаго заслуж. проф. Кіевской Академіи А. А. Дмитріевскаго, отъ В. Н. Тычиняна (восп. Москов. Акад. вып. 1888 г., дир. Могйлев. учил. сем.), прот. Красовскаго (восп. Москов. Акад. прот: Адмиралтейскаго Соб.) и отъ совершенно мнѣ неизвѣстнаго
моего почитателя, нѣкоего В. М. Трофимова, изъ Архангельска, чиновника портовой таможни, знакомаго съ моими сочиненіями, благодаря борьбѣ его съ раскольниками.
Много весьма лестнаго и до глубины души тронувшаго меня прочиталъ я въ этихъ привѣтствіяхъ, въ особенности отъ бывшихъ моихъ учениковъ, сохранившихъ благодарную о мнѣ память и выразившихъ немалую любовь и почтеніе къ своему старому профессору. Думалъ-было я привести текстъ нѣкоторыхъ изъ этихъ телеграммъ и писемъ, но отложилъ это намѣреніе во избѣжаніе упрековъ въ самовосхваленіи, хотя приходило на мысль, что юбилейныя похвалы, по обычаю, конечно, болѣе или менѣе преувеличенныя, характеризуютъ не только юбиляра, но и его поздравителей: нѣкоторыя добрыя стороны и качества, замѣченныя ими- въ юбилярѣ, находятъ, очевидно, отзвукъ въ ихъ душахъ и, слѣдовательно, родственны и имъ и свидѣтельствуютъ объ ихъ духовномъ обликѣ и настроеніи, по пословицѣ similis simili gaudet. Такъ прошелъ мой полувѣковой юбилей. Послѣдній актъ его совершился въ Академіи. По случаю благодарственнаго визита митр. Владиміру и ректору Академіи пр. Анастасію Александрову былъ я въ стѣнахъ родной Академіи, и здѣсь встрѣтился съ достоуважаемымъ редакторомъ «Христ. Чтенія,» проф. Н. И, Сагардою, бывшимъ моимъ слушателемъ (вып. 1896 г., годъ оставленія мною службы при Академіи). Н. И. Сагарда съ большою настойчивостью потребовалъ отъ меня какой либо статьи для редактируемаго имъ академическаго журнала, на память о моемъ юбилеѣ. Это было послѣднимъ толчкомъ къ составленію моихъ «Воспоминаній», за что не разъ ропталъ я на почтеннаго профессора, какъ и на упомянутыхъ выше членовъ делегаціи отъ родной Академіи, прибывшихъ ко мнѣ 18 нояб. 1913 г. въ Гатчину и склонявшихъ менѣ къ тому же. Въ концѣ концовъ, нельзя сказать, чтобы я остался неблагодарнымъ ко всѣмъ этимъ достопочтеннымъ лицамъ, вызвавшимъ меня на этотъ трудъ, быть можетъ, не совершенно безполезный для исторіи родной Петр. Академіи, близкой моему сердцу Акад. Московской и родной нижегородской семинаріи и вообще для исторіи нашей духовной школы.
Нелегокъ былъ взятый мною на себя трудъ.Пришлось очень немало поработать, а главное пережить все, что волновало на пространствѣ многихъ десятковъ лѣтъ, съ 1847 г. Въ своей
лѣтописи старался сохранить безпристрастіе, не скрывая своихъ ошибокъ, промаховъ, увлеченій и чужихъ немощей и недостатковъ, но отдавая всѣмъ, по крайнему моему разумѣнію, должное. Да простятъ мнѣ читатели, если въ чемъ либо нарушилъ строгое правило писать sine ira et studio. Заканчиваю свою лѣтопись на 81—мъ году жизни (19 ноября 1916' г. исполнилось мнѣ 80 лѣтъ) словами великаго святителя, св. ' I. Златоустаго’.
«Слава Богу за все»!
20 декабря 1916 года.
Проф. А. Катанскій.
♦ >
<
/
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
