Воспоминания об отце - профессоре А. Ф. Гусареве Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

теристике и цитологической диагностике папиллом мочевого пузыря».

В 1980 г. В.В. Волошин написал методическое письмо по морфологической диагностике железистых гиперплазий эндометрия и защитил кандидатскую диссертацию «Клинико-морфологическая характеристика железистых гиперплазий эндометрия и результаты отдаленных наблюдений за их течением», кото -рые включали большие разделы по цитологической диагностике патологии эндометрия.

В 1978 г. по инициативе А.А. Покидко под руководством И.И. Дорохова была создана цитологическая лаборатория при городском онкологическом диспансере, в то время руководимым доктором А.К. Мацано-вым. Лаборатория располагалась на кафедре, к ее работе активно привлекались сотрудники кафедры: В.В. Волошин, О.В. Потюшенко, Т.О. Гамалеева и сотрудники ЦНИЛа. В дальнейшем на базе этой лаборатории была сформирована городская цитологическая лаборатория, которой впоследствии руководил М.А. Бибик.

Разработки и использование цитологического метода интенсивно продолжаются и под руководством нынешнего заведующего кафедрой профессора И.С. Де-рижановой. При ее непосредственном участии и руководстве А.Н. Шакуновым была завершена кандидатская диссертация: «Патоморфологическая интра-и постоперационная диагностика глиальных опухолей головного мозга». Издан атлас «Цитологическая диагностика опухолей центральной нервной системы»

Ростоеский государственный медицинский университет

(1990 г.), а затем подготовлены диссертация С.И. Сидоренко, Т.О. Гамалеевой. Если в работе С.П. Федя-киной исследовались марш-отпечатки удаленных опухолей и резецированных долей щитовидной железы, то С.И. Сидоренко исследовала материал прицельных пункционных биопсий, а Т. О. Гамалеева провела цитологическое и электронно-микроскопическое исследование поражений шейки матки при РУ1-ин-фекции.

Ассистент Е.С. Трипутин на занятиях со студентами. 1980 г.

В настоящее время большинство патологоанатомов, работающих на кафедре и в патологоанатомиче-ском отделении клиники университета, владеют и гистологическим и цитологическим методами.

2 ноября 2006 г.

- ПРОФЕССОРЕ А.Ф. ГУСАРЕВЕ

УДК 616-091:378.6661(470.61-25)(091)

ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ОТЦЕ © 2006 г. С.А. Гусарее

Я бы погрешил против истины, назвав себя учеником только Ивана Ивановича Дорохова, знакомство с которым кардинально определило в дальнейшем мой выбор профессии. В первую очередь, конечно, это был пример моего отца - профессора Александра Федоровича Гусарева.

Практические занятия по патологической анатомии у нас вел сначала Михаил Николаевич Кулик, а затем второй семестр - Карина Васильевна Непомнящая, оставившие о себе теплые воспоминания. И.И. Дорохов читал нашему курсу лекции по предмету, а на третьем курсе я сдавал ему экзамен. Тем не менее, Ивана Ивановича я помню еще с детства, примерно лет с семи или десяти.

Одним из таких своих детских воспоминаний о профессоре И.И. Дорохове я бы и хотел поделиться. Дело в том, что мой отец воспитывал нас с братом своим примером. Любовь отца к своим детям проявлялась, в частности, в том, что он часто брал нас с собой на работу. С раннего детства я знал, что на работе отец смотрит под микроскопом анализы и ставит диагнозы. Он вообще любил брать нас (сначала меня, потом моего младшего брата) с собой, куда бы он ни шел - на работу, на рыбалку, даже на встречи со свои-

ми друзьями, в чисто мужские компании. Хорошо помню, как еще в детстве летал с отцом по санавиа-ции в Каменск, как первый раз я увидел прием био-псийного материала в больнице неотложной помощи на Кировском. Тогда меня, еще ребенка, крайне заинтересовало, что это за кусочки, которые отец так аккуратно вырезает. Я, помнится, спросил его об этом, но он мягко перевел разговор на другое.

Рис. 1. Профессор Гусарев А.Ф. на занятиях со студентами. 1975 г.

Однажды отец взял меня с собой на кафедру. В кабинете мы были одни. Отец занимался просмотром

анализов, а мне, чтобы я не мешал, отмотал небольшой фрагмент кинопленки на целлулоидной основе. Железными коробками с этой кинопленкой был заставлен весь верх стоявшего в комнате шкафа. Я помню как мне, ребенку, хотелось использовать эту пленку. Например, если ее плотно свернуть в трубочку, а затем обернуть снаружи газетой или фольгой и поджечь с одного конца, то получалась ракета, которая взлетала на несколько метров. Вот сижу я, сворачиваю эту пленку, готовлю себе ракеты, и тут открывается дверь и в комнату входит Иван Иванович. Он ласково поздоровался со мной и завел обычный разговор взрослого человека с ребенком - поинтересовался как мои успехи в школе, чем я занимаюсь, кроме учебы, и вдруг спрашивает, а что это я делаю? Я тут же с детской непосредственностью начинаю вводить профессора в тему, объясняя, как здорово горит эта пленка. Иван Иванович со все возрастающим интересом меня слушает... Но тут я замечаю, что отец как-то отстранился, перестал участвовать в разговоре, и до меня начинает доходить, что я говорю что-то не то. Иван Иванович, как истинный интеллигент, при мне отцу ничего не сказал. Тот, кстати, тоже ничего мне не высказал, однако чувство, что я подставил в той ситуации отца, у меня сохранилось до сих пор. Только потом, когда я начал работать, мне стало понятно, что в те времена эта пленка была большим дефицитом. Доставали ее, как было принято тогда, через «измученного нарзаном» дядю Васю путем натурального обмена на студии кинохроники. Вот такой был эпизод, оставшийся в детской памяти, связанный с Иваном Ивановичем и моим отцом.

Хочу сказать, что только потеряв родителей, начинаешь полностью осознавать ту меру любви, чувство защищенности, которое было подарено тебе ими. И сейчас беспокоит лишь одно: смог ли ты оправдать их надежды, вернул ли хоть частично ту теплоту и любовь, которую они умели создать в семье...

Это - грустная нота, но я бы хотел рассказать еще один забавный эпизод. Произошло это на защите докторской диссертации отца. Защита диссертации проходила в лекционной аудитории кафедры патологической анатомии. Я тогда учился в школе в девятом классе. К началу защиты я опоздал, но знал, что зайти в аудиторию на галерку можно, поднявшись на третий этаж, что я и сделал.

Рис. 2. Профессор Гусарев А.Ф. принимает экзамен. 1976г.

Аудитория была полна, свободных мест не было. Мне, как и еще нескольким опоздавшим, пришлось

наблюдать за происходящим стоя. Такой интерес к защите определялся, с одной стороны, актуальностью темы диссертации, с другой - приехавшими на защиту официальными оппонентами, каждый из которых был ведущим специалистом в своей области. Диссертация являлась оригинальной морфологической и экспериментальной работой, посвященной изучению крымской геморрагической лихорадки. До сих пор она остается фундаментальным морфологическим исследованием, основанным на самом большом в мире собранном собственном секционном материале. Дело в том, что в течение нескольких лет до защиты в Ростовской области происходили массовые случаи заражения этой инфекцией с летальными исходами. В изучении очага КГЛ принимали также участие сотрудники отдела природно-очаговых инфекций РИЭГ, института полиомиелита и вирусных энцефалитов АМН СССР и отдела особо опасных инфекций областной СЭС. Официальными оппонентами на защите были действительный член АМН СССР, научный руководитель института полиомиелита и вирусных энцефалитов (головного института, занимавшегося проблемой крымской геморрагической лихорадки) проф. М.П. Чумаков, член-кор. АМН СССР А.В. Цинзер-линг - заведующий кафедрой патологической анатомии Ленинградского педиатрического института, ведущий в стране специалист в области патанатомии вирусных инфекционных заболеваний и проф. Е. А. Домб-ровская, заведующая кафедрой патанатомии Кабардино-Балкарского университета, специалист в вопросах нейроэндокринной регуляции патологических процессов. Научным консультантом у отца был профессор И.И. Дорохов.

Защита уже началась, как вдруг громко стукнула входная дверь и по гулкому коридору, ведущему в аудиторию, раздались шаги шедшего наподобие танка очень уверенного в себе человека. Это был Олег Иванов. Харизма вошедшего была крайне интересной. Выглядел он очень торжественно, можно сказать даже торжественно-напыщенно: небольшого роста, очень полный, в строгом черном костюме, белой рубашке с ярким красным галстуком. В вытянутой перед собой руке он держал три красные гвоздики. Хочу пояснить, что у отца были два самых близких ему друга, оба еще со студенческих лет: учившийся с ним в одной группе А.И. Гусев и О.В. Иванов. А.И. Гусев работал тогда хирургом в Москве, в клинике под руководством акад. Б. В. Петровского, а Олег Иванов никакого отношения к медицине не имел, по образованию он был строитель и жил в Ростове. Отец прервал выступление, все теперь смотрели только на О. Иванова. Тот же, нисколько не смущаясь, продолжал гордо шествовать и остановился перед президиумом, отыскивая там себе место. Не найдя такового, он уселся напротив, на скамью первого ряда расположенного амфитеатром лекционного зала. Аудитория, и так уже сенсибилизированная приездом столичных медицинских светил, обалдела теперь уже окончательно. Иванова же собравшийся медицинский бомонд нисколько не смутил. Он был очень горд тем, что его друг защищает докторскую диссертацию и пригласил его на защиту. Увидев эту картину, отец склонился над трибуной, прикрылся рукой, и его начало трясти от беззвучного

хохота. Иванов, усевшийся в первом ряду, решил теперь поздороваться с отцом кивком головы. Но так как сидел он напротив президиума, то было не совсем ясно, кому предназначался этот кивок. Председательствовавший на заседании ректор мединститута профессор Ю.Д. Рыжков кивнул Иванову в ответ, и, повернувшись к отцу, попросил его продолжать выступление.

Теперь уже все только и делали, что разглядывали О. Иванова, гадая, кто же это еще мог быть пригла-

Ростовский государственный медицинский университет

шенным на защиту диссертации? Тонко прочувствовав ситуацию, сокурсник отца, хохмач А.И. Гусев, который сидел в верхних рядах зала, громким шепотом произнес: «Это Иванов!». После чего сверху вниз по аудитории прокатился шепот: «Иванов! Иванов! Надо же, сам Иванов пришел!» А потом, после защиты, на банкете, когда Олег Иванов был официально представлен собравшимся, и все разъяснилось, присутствующие с хохотом вспоминали случившееся.

2 ноября 2006 г.

УДК 616-091:378.6661(470.61-25)(091)

СЛОВО ОБ УЧИТЕЛЯХ (К 90-ЛЕТИЮ КАФЕДРЫ ПАТОЛОГИЧЕСКОЙ АНАТОМИИ РОСТОВСКОГО МЕДИЦИНСКОГО ИНСТИТУТА)

© 2006 г. Е.М. Непомнящая

«Все начинается с любви.

Твердят: вначале было слово.

А я провозглашаю снова:

Все начинается с любви.

Все начинается с любви: и озаренье, и работа

Глаза цветов, глаза ребенка -

Все начинается с любви.

Все начинается с любви.

Я это точно знаю...»

Мне представляется, что наша профессия тоже начинается с любви и, наверное, совсем не случайно, что сегодня многие из патологоанатомов выросли в семьях врачей и патологоанатомов. И любовь к родителям породила в свою очередь любовь к патологической анатомии: трудной и сложной, тяжелой и увлекательной, требующей полной самоотдачи и самоотвержения. Профессии романтической и дарящей иногда минуты радости в постановке диагноза и ощущения сопричастности к жизни больных. Дома всегда говорили о работе, патологической анатомии. Это были разговоры за столом, чашкой чая. Это были имена Шалвы Иосифовича Криницкого, Елены Александровны Домбровской, Людмилы Сергеевны Огородни-ковой, Вильгельмины Брониславовны Жагар, Александра Федоровича Гусарева, а в дальнейшем Ивана Ивановича Дорохова.

Жизнь Валентины Семеновны Золотаревой всегда была связана с кафедрой патологической анатомии, несмотря на то, что большая часть ее была отдана Больнице скорой медицинской помощи, где раскрылось ее умение к наблюдательности, обобщению и анализу операционного и секционного материала. Ее выступления на конференциях, заседаниях общества патологоанатомов, терапевтов и рентгенологов всегда были интересны и поучительны. Она была строгим, требовательным, но справедливым учителем молодых врачей патологоанатомов. Обладала уникальной техникой вскрытия. Много лет составляла годовые отчеты по городу для Ш.И. Криницкого, а в дальнейшем И.И. Дорохова.

В.С. Золотарева прекрасно владела техникой вскрытий, изготовления музейных макропрепаратов

(рис. 1). Она обладала незаурядными способностями. Основные научные интересы В.С. Золотаревой были связаны с изучением клинической морфологии ур-гентной патологии: острого аппендицита, кишечной непроходимости, дисфункциональных маточных кровотечений. Много внимания она уделяла рентгенана-томическим сопоставлениям при туберкулезе легких, гистологическому изучению опухолей различных локализаций, что нашло отражение в публикациях в центральных журналах, многотомном руководстве по патологической анатомии, сборниках. Она была строгим, принципиальным, требовательным, но справедливым человеком.

Рис. 1. В. С. Золотарева в музее макропрепаратов патологоанатомического отделения ЦГБ. 1974 г.

В.С. Золотарева первой рецензировала кандидатские и докторские диссертации, выходившие на кафедре под руководством проф. Дорохова И.И. Ее замечания были объективны и полезны соискателям (рис. 2, 3).

Патологоанатомическое отделение Ростовского НИИ онкологии по существу является ветвью кафедры патологической анатомии. И, наверное, символично, что в 2005 г. кафедра отмечает 90-летие, а в 2006 г. наш институт будет отмечать 75-летие. При организации отделения консультантом был Ш.И. Криницкий, потом отделением заведовала А.К. Мулатова. С 1966