CC BY
24
УДК 343.8 ББК 67.409.13 М69
E.G. MIKHEENKOV*
EDUCATIONAL WORK WITH PRISONERS IN WESTERN SIBERIA DURING THE NEW ECONOMIC POLICY PERIOD
Аннотация: в статье на основе нормативно-правовых актов центральных и местных органов власти, архивных материалов, опубликованных источников анализируется специфика воспитательной работы с заключенными на территории Западной Сибири в 20-х годах XX века, рассматриваются элементы воспитательной работы (привлечение к труду, начальное образование, формирование профессиональных навыков, политическое, атеистическое и эстетическое воспитание заключенных).
Ключевые слова: пенитенциарная система, воспитательная работа с заключенными, новая экономическая политика, Западная Сибирь.
ЕГОР ГЕННАДЬЕВИЧ МИХЕЕНКОВ*
ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ РАБОТА С ЗАКЛЮЧЕННЫМИ В ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ СИСТЕМЕ НА ТЕРРИТОРИИ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ЭПОХУ НЭПА
* Кандидат исторических наук, доцент, научный сотрудник
Annotation: in article the author analyses the specifics of educational work with prisoners in Western Siberia in the twentieth years of the past century on the basis of normative legal acts of the central and local authorities, archival materials and published sources, considers the elements of educational work (involvement in labour, primary education, formation of professional skills, political, atheistic and esthetic education of prisoners).
Key words: penal system, educational work with prisoners, the New Economic Policy, Western Siberia.
Период, связанный с переходом к новой экономической политике (нэп), с реализацией пенитенциарных принципов в процессе отбывания наказаний, применения принципа экономии репрессий как в уголовном, так и в исправительно-трудовом законодательстве, существенно отличался от предшествующего периода военного коммунизма и от последующего периода сталинских политических репрессий.
Впервые в центр воспитательной работы в рассматриваемый период был поставлен комплекс мер воздействия на личность заключенного. Процесс перевоспитания преступников виделся в обязательном привлечении к труду как мере исправительно-трудового воздействия. В. А. Уткин отмечает: «Исправительную роль в местах заключения призван был играть преимущественно производительный, оплачиваемый труд, направленный не только на «приучение к труду», но и на приобретение осужденными профессиональных навыков. Культурно-просветительная работа охватывает общеобразовательное, профессиональное обучение, политическое и нравственное воспитание. Минимум школьного образования - ликвидация общей и политической неграмотности»1.
Именно получение заключенными профессиональных навыков было определяющим условием их последующей ресоциализации. Статья 51 Исправительно-трудового кодекса РСФСР 1924 г. (ИТК РСФСР) указывала на то, что «занятие
с
Со Ш
а ■о
CD §
CD С
(Томский институт повышения квалификации работников ФСИН России) E-mail: MEGASV74@mail.ru.
3 I
Q) §
Q)
а
OD
ГО
СО
I
заключенных работами имеет воспитательно-исправительное значение, ставя своей целью приучить их к труду и, обучив какой-либо профессии, дать им тем самым возможность по выходе из места заключения жить трудовой жизнью». Несмотря на определенные трудности, ГУМЗ НКВД РСФСР и администрации исправительных учреждений на местах к концу 1924 г. удалось создать 1291 мастерскую кустарного типа с самым разнообразным производством, из которых 113 приближалось к фабрично-заводским предприятиям2.
Не являлись исключением из правил и пенитенциарные учреждения Западной Сибири. Так, в Томском исправительно-трудовом доме к 1922 г. успешно действовали сапожная, шорная, портняжная и переплетные мастерские, выполнялись различного рода кузнечно-слесарные работы, производилась выделка кож3. Позднее в аренду исправительно-трудовому дому был сдан кожевенный завод. Кроме того, к концу 1922 г. была создана химическая лаборатория, снабжавшая канцелярскими принадлежностями практически все государственные учреждения губернии4.
Согласно данным Сибирского карательного отдела, к концу 1921 г. в местах лишения свободы Омской губернии функционировало до 70 мастерских, а также действующий при Омском доме лишения свободы мыловаренный завод5. В последующие годы в местах лишения свободы Омской губернии были открыты типография и электростанция6.
В связи с расширением производства следовало бы ожидать и существенного увеличения профессионально подготовленных рабочих из числа заключенных, однако этого не произошло по ряду причин: во-первых, потому, что места лишения свободы Западной Сибири в большинстве своем не располагали необходимой производственной базой для обучения; во-вторых, профессиональное обучение требовало дополнительных материальных ресурсов, которыми большинство пенитенциарных учреждений не обладали; в-третьих, на процессе профессионального обучения негативно сказывалась определенная «текучесть осужденных», связанная как со сравнительно небольшими сроками лишения свободы, так и с проведением масштабных амнистий, условно-досрочным освобождением из мест лишения свободы.
Одним из первых документов, регламентирующих культурно-просветительскую работу с заключенными, становятся Правила внутреннего распорядка в местах заключения, утвержденные 30 июня 1920 г. ЦКО НКЮ. Отдельная
глава Правил была отведена организации учебно-воспитательного дела, а для осуществления руководства деятельностью воспитателей и преподавателей в пенитенциарных учреждениях вводилась должность заведующего учебно-воспитательной частью. К воспитателям предъявлялись особые требования: образование не ниже среднего, специальная пенитенциарная подготовка, практическое знание режима мест лишения свободы.
Утвержденное Постановлением НКЮ от 15 ноября 1920 г. Положение об общих местах заключения в РСФСР в значительной степени детализировало понятие «учебно-воспитательное дело», разделяя последнее на культурно-просветительскую и учебную работу.
Общее руководство возлагалось на начальников мест заключения, а непосредственное -на заведующих учебно-воспитательной частью, в функции которых входили контроль над организацией и проведением школьных занятий, постановка культурно-просветительской работы, руководство деятельностью воспитателей.
На неграмотных и малограмотных заключенных, не достигших 50-летнего возраста, дополнительно возлагалась обязанность посещения школьных занятий, для проведения которых в каждом учреждении предписывалось организовывать специальные помещения.
Отметим, что вопросам обучения осужденных, и прежде всего ликвидации безграмотности среди них, в рассматриваемый период уделялось значительное внимание. В 1923 г. ГУМЗ НКВД РСФСР разослал на места циркуляр, посвященный вопросам обучения заключенных. В зависимости от уровня грамотности они разделялись на три разряда: грамотные, малограмотные и неграмотные. Первые две категории осужденных подлежали обучению в течение трех месяцев по двенадцать часов в неделю. Категория неграмотных при той же недельной нагрузке подлежала обязательному обучению в течение шести месяцев. При этом именно на ликвидацию неграмотности среди осужденных был направлен основной вектор культурно-просветительской работы. ГУМЗ НКВД РСФСР подчеркивал, что обучение остальных категорий осужденных возможно лишь при наличии средств.
Пенитенциарные учреждения на территории Западной Сибири при проведении воспитательной работы столкнулись с рядом проблем. Прежде всего это касалось подбора квалифицированного персонала на должности учителей, воспитателей и культорганизаторов (руководителей кружков, драматических студий, оркестров и т. д.),
что в условиях массового кадрового голода в Сибири было сделать весьма непросто.
Своеобразный выход из ситуации был найден Сибирским революционным комитетом, санкционировавшим своей Инструкцией от 18 августа 1920 г. использование заключенных, имевших необходимый образовательный ценз и выразивших свое согласие на работу в качестве учителей и воспитателей в пенитенциарных учреждениях. Назначение и увольнение учителей исходило от губернского карательного отдела не иначе как по представлению коллегии места заключения. Подобная практика проводилась и в соседних регионах, например в Тюмени7. Это снижало эффективность проводимой воспитательной работы и противоречило действующим нормативно-правовым актам.
Другой проблемой пенитенциарных учреждений являлся недостаток средств, что было более ощутимо при переходе в 1923 г. большинства учреждений на финансирование из местных бюджетов. Во всех без исключения учреждениях региона не хватало бумаги, пишущих принадлежностей, учебников. Наконец, в немалой степени эффективность воспитательной работы зависела от расторопности и заинтересованности представителей местных органов власти, что в условиях становления командно-административной системы играло далеко не последнюю роль.
На законодательном уровне задачи, формы и методы культурно-просветительской работы были определены гл. 3 ИТК РСФСР 1924 г. Статья 83 этого Кодекса определяла задачу культурно-просветительской работы «в поднятии интеллектуального уровня и гражданского развития заключенных путем сообщения им как общеобразовательных, так и профессиональных знаний, а также ознакомления с основами Советского строя и правами и обязанностями гражданина Союза ССР»8.
Культурно-просветительская работа с осужденными разделялась на школьную и внешкольную (ст. 82). Минимум школьной работы состоял в ликвидации общей и политической неграмотности (ст. 92). Внешкольная работа предусматривалась в форме лекционной, клубной, библиотечной и кружковой работы (ст. 94). Отдельно подчеркивалось, что в местах лишения свободы силами заключенных устраивались концерты, спектакли, литературные вечера и пр. (ст. 95).
Было бы неверным сводить культурно-просветительскую работу с заключенными лишь к школьному образованию, оставляя в стороне вопросы мировоззренческого характера. «Единообразие тюремной жизни действует угнета-
ющим образом на психику заключенного: наша задача держать мысль заключенного все время в движении, не давать апатии захватить его, возбуждать интерес к себе, обществу и политической жизни. С этой целью... необходима организация лекций, чтений, художественного, политического воспитания. Кроме того, надо помнить, что человек живет не только мыслью, но и чувствами. Поэтому мы не должны забывать и этой отрасли и всеми мерами развивать интерес заключенных к искусству и культуре»9.
Показательным в этом отношении был Томский дом принудительных работ. В июне 1920 г. в нем было начато устройство театра на 300 мест. Артисты, техники, художники, оформители из среды заключенных сумели подготовить программу уже к 17 июля 1920 г.10 Популярность театра бурно развивалась у публики: в 1922 г. силами театра было дано 7 оперных и 55 драматических спектаклей. В репертуар входили оперы «Фауст», «Борис Годунов», «Аскольдова могила». Драматические спектакли ставились по произведениям Н. В. Островского, А. П. Чехова, А. И. Куприна и др. Было подготовлено 17 концертов, на которых исполнялись произведения Грига, Листа, Бетховена, Шопена, Мусоргского и других композиторов11. Отметим, что многие из заключенных вряд ли знали о существовании данных произведений до момента попадания в места лишения свободы.
Культурно-просветительская работа не замыкалась в стенах пенитенциарных учреждений. В отчете о деятельности Новосибирского исправительно-трудового дома № 2 с июня 1926 по 1 января 1927 г. отмечалось: «Хороший струнный оркестр заключенных, который неоднократно давал концерты по радио, получил общественное название «Великорусского струнного оркестра». Клуб исправительно-трудового дома привлек внимание публики, для которой устраивались почти еженедельно платные постановки»12.
В начале 20-х годов во всех пенитенциарных учреждениях региона были созданы библиотеки. Более 3000 книг насчитывалось в библиотеке Томского дома заключения. Чтение книг в местах лишения свободы пользовалось устойчивым спросом среди заключенных. В среднем число читателей библиотеки Томского дома заключения в первом полугодии 1923 г. составляло от 486 до 500 человек.
В целях вовлечения большего количества заключенных в культурно-просветительскую работу ГУМЗ НКВД РСФСР требовал от местных органов управления местами лишения свободы исполнения Инструкции 1926 г. «Камер-
с
Со Ш
а ■о
CD §
CD С
3 I
Q) §
Q)
а
OD
ГО
СО
I
ным и коридорным культурникам в местах заключения РСФСР». Культурники избирались заключенными, как правило, на срок до трех месяцев, по истечении которого их состав обновлялся. Они были обязаны распространять произведения печати среди заключенных, своевременно производить обмен книг, привлекать новых читателей в библиотеки пенитенциарных учреждений, руководить их чтением по индивидуальным программам13.
ИТК РСФСР предусматривал создание культурно-просветительских комиссий из числа заключенных, действующих под председательством заведующего учебно-воспитательной частью либо назначаемого им учителя-воспитателя. В соответствии со ст. 91 ИТК РСФСР они получали право принятия решения об издании журналов, газет, различного содержания сборников для заключенных. По подсчетам исследователей, в 1920-х годах в Сибири издавалось 17 наименований газет и журналов пенитенциар-
ных учреждений14. Выпускаемые издания становились инструментом политической агитации.
Сопоставляя проводимую воспитательную работу с заключенными в дореволюционный период с периодом нэпа, отметим, что сформировавшаяся модель советского периода была более эффективна. Если в дореволюционной России основной акцент делался на нравственном исправлении лиц, опираясь лишь на религиозное воздействие и привлечение их к труду, то в рассматриваемый период труд, обязательное начальное образование, получение профессиональных навыков, усвоение заключенными политико-мировоззренческих аспектов, повышение их общего культурного уровня в значительно большей мере способствовало их последующей ресоциализации, своеобразной «включенности» в советское общество. Заложенные в эпоху нэпа принципы воспитательной работы с заключенными найдут свое отражение в исправительно-трудовой системе Советского государства 1970-1980-х годов.
Список использованной литературы
1 Уткин В. А. Наказание и исправительно-трудовое воздействие. Томск, 1984. С. 28.
2 См.: Кузьмин С. И. Аналитический обзор деятельности мест заключения РСФСР в период с 1917 по 1930 год // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2013. № 11. С. 37.
3 См.: Сметы местных доходов и расходов по Томской губернии (губернских, городских и уездных) на 19221923 бюджетный год. Томск, 1922. С. 86-87.
4 См.: Государственный архив Новосибирской области (ГАНО) Ф. 467. Оп. 1. Д. 106. Л. 8.
5 См.: Там же. Д. 94. Л. 67.
6 См.: Кузьмина А. С. Становление исправительно-трудовых учреждений Сибири (1917-1924 гг.) : учеб. пособие. Омск, 1980. С. 73.
7 См.: Усманова Ф. Р. История становления и развития советской пенитенциарной системы в Тюменском регионе : дис. ... канд. ист. наук. Тюмень, 2004. С. 173.
8 См.: Об утверждении Исправительно-трудового кодекса РСФСР: постановление ВЦИК от 16 октября 1924 г. // Собр. узаконений РСФСР. 1924. № 86. Ст. 870.
9 ГАНО. Ф. 467. Оп. 1. Д. 97. Л. 41.
10 См.: Кузьмина А. С. Указ. соч. С. 81.
11 См.: Уйманов В. Н. Пенитенциарная система Западной Сибири (1920-1941 гг.) : монография. Томск, 2011. С. 104-106.
12 См.: Быков А. В. Становление и развитие пенитенциарной системы в Западной Сибири в 1920-е годы : монография. Омск, 1980. С. 172-174.
13 См.: Пайчидзе С. А., Потапов М. Г. Книга в местах лишения свободы : монография. Новосибирск, 2006. С. 89, 137-140.
14 См.: Потапов М. Г. Книга в пенитенциарных учреждениях Сибири. 20-е годы XX века : дис. ... канд. ист. наук. Новосибирск, 2003. С. 49-50.
Статья рекомендована к опубликованию научно-экспертным советом академии, протокол от 25 апреля 2014 г. № 4.
