CC BY
91
*
А.А. Воронова
ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ ФУНКЦИЯ СЕМЬИ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ПРАВОВОГО СОЗНАНИЯ ПОДРОСТКОВ
В статье анализируются специфические нарушения функции семейного воспитания как причины нарушения формирования правового сознания ребенка. Такими нарушениями являются несогласованность родительских позиций, конфликтность в родительских отношениях и неадекватный образ ребенка в родительской паре. Выдвигается гипотеза об особой конфликтогенности сферы семейного воспитания.
Одной из задач, стоящих перед современным российским обществом, является построение правового государства. Важнейший аспект этой стратегической задачи - повышение уровня правового сознания общества в целом и каждого его субъекта в отдельности. Очевидно, что особое внимание должно быть уделено развитию правового сознания подростков и молодежи. Статистика молодежной преступности показывает не только количественный рост, но и качественные изменения в ее структуре: на протяжении последнего десятилетия наблюдается смещение подростковых правонарушений в сторону более тяжелых и социально опасных преступлений, растет молодежный наркотизм, в молодежной субкультуре закрепляются криминогенные ценности и стереотипы поведения. Все это может означать только одно - специалисты, призванные работать с несовершеннолетними правонарушителями психологически и профессионально, не готовы к решению задач профилактической воспитательной работы по формированию правового сознания подростков.
Анализ состояния проблемы правосознания показывает, что основное внимание исследователей сосредоточено прежде всего на определении сущности и специфики провосознания (В.В. Берман; В.М. Обухов), его структуры и содержания (А.В. Головченко, Ю.И. Новик, А.Р. Ратинов), на анализе педагогических аспектов правового воспитания (Г.П. Давыдов, Н.А. Корниенко), поиске психологических средств его формирования (С.В. Березин, К.С. Лисецкий).
© Воронова А. А., 2007
Воронова Анна Александровна - кафедра общей психологии и психологии развития Самарского государственного университета.
Таким образом, при достаточно хорошо разработанных представлениях о феномене правового сознания можно отметить явную недостаточность данных о его генезисе. Как показывает в своем обзоре научных источников по проблеме правосознания Т.А. Фирсова, наименее изученными оказываются психологические факторы, влияющие на его развитие [1].
Анализ научных источников, в той или иной степени обращающихся к проблеме генезиса правового сознания, позволяет выявить несколько подходов к ее разрешению.
В отечественной психологии широко представлен подход, в контексте которого развитие правового сознания рассматривается как результат правовой социализации. Теоретическую основу данного подхода составляют работы отечественных социальных психологов - Г.М. Андреевой [2], В.Л. Васильева [3], И.С. Кона [4] и др. Правовая социализация индивида рассматривается здесь как аспект его общей социализации и представляет собой процесс приобщения к социально-правовой среде, познание и принятие правовых норм, формирование эмоционально-ценностного отношения к ним, овладение навыками нормативно-правового поведения и общения, формирование правовых установок и нормативно-правовых ориентаций. В соответствии с таким подходом правовая социализация индивида затрагивает все аспекты его сознания: когнитивную, эмоциональную и волевую сферы, систему ценностей и установок, умения и навыки.
Заметим, однако, что из поля внимания исследователей ускользает двойственный, противоречивый характер правовой социализации. Мы имеем в виду диалектическое единство процессов усвоения и воспроизведения правовых норм, в котором индивид выступает одновременно как объект и субъект формирования правосознания. Отметим также, что весьма значительную роль в этом процессе играет совпадение/несовпадение внутренней психологической и внешней социальной позиции. Нам представляется, что такой взгляд позволил бы построить типологию уровней сформированности правосознания, увязывая его с правоприменительным или противоправным поведением, а также с условиями его развития. В рамках данного подхода показано, что развитие правового сознания является результатом сложного и противоречивого взаимодействия индивида, имеющего уникальную психологическую организацию, и общества, реализующего свое влияние на индивида главным образом через систему воспитания и обучения.
С определенной долей уверенности к этому направлению можно отнести исследования, в которых противоправное и девиантное поведение рассматривается как следствие усвоения личностью ценностей и стереотипов криминальной субкультуры, соответствующих паттернов поведения и ритуалов [5]. Предполагается, что выбор «криминальной карьеры» в значительной степени предопределен вхождением подростка в криминальную субкультуру.
Помимо указанного подхода в отечественной психологии широко представлены исследования, в которых авторы стремятся к построению качественно-количественных характеристик подростков с противоправным или деви-антным поведением [3], [6], [7], [8]. Сторонники этого направления исходят из предположения о том, что важнейшей причиной дефектов правового сознания является нарушение психического или личностного развития. Признавая очевидную значимость подобного рода исследований, отметим, что сами по себе нарушения психического и/или личностного развития также имеют некоторые причины. Обнаруженные значимые связи между нарушениями психического развития индивида и определенными дефектами его правосознания не дают исчерпывающего представления о генезисе самого дефекта, а только констатируют наличие такой связи.
Значительный интерес представляют работы, в которых дефекты правосознания рассматриваются как следствия нарушений в нравственном развитии подростка [9], [10].
Таким образом, в отечественной психологии явно наметилось несколько исследовательских направлений в изучении проблемы правового сознания: социально-психологическое (правовая социализация), клиническое (дефекты правосознания являются следствием нарушений в личностном развитии), психолого-педагогическое (дефекты правосознания являются следствием нарушений нравственного развития).
В зарубежной психологии также сложилось несколько подходов к изучению генезиса дефектов правового сознания индивида.
В рамках когнитивной психологии дефекты правосознания рассматриваются как ошибки интерпретации окружающей действительности. Такую позицию мы встречаем в работах Дж. Келли [11]. Анализируя проблему нравственного развития ребенка и усвоения им правовых и социальных норм, Г. Крайг со ссылкой на Л. Колберга отмечает, что причиной нарушения развития правосознания могут быть также и ошибки категоризации [12].
В контексте бихевиорального направления нарушения или недостатки правового сознания рассматриваются как следствие приобщения индивида к определенным формам поведения, которые транслируются конкретными субкультурами [13]. Механизмом приобщения является хорошо исследованный в рамках бихевиорального направления процесс научения. Как пишет Г. Крайг, по мнению Дж. Роттера, противоправное поведение может быть связано с ошибками прогноза, в основе которого лежит экстернальный локус контроля и низкий уровень доверия [12]. В своей книге, посвященной различным аспектам психического развития, Г. Крайг анализирует результаты исследований Д. Мотц, который для объяснения причин противоправного поведения использует понятие нейтрализации [12]. Под приемами нейтрализации подразумеваются индивидуальные приемы оценивания себя и ситуации, которые, нейтра-
лизуя внутренний нравственный контроль, приводят к дефектам правосознания и девиантному поведению. По всей видимости, приемы нейтрализации типологически близки к механизмам личностной защиты, обеспечивающим стабильность «Я» в ситуациях, когда поведение индивида и его же собственные нормативные оценки этого поведения не совпадают. Более широкие возможности для понимания механизмов нейтрализации мы обнаруживаем в тран-зактном анализе, где девиантное поведение рассматривается как игры, формирующиеся у индивида, по тем или иным причинам избегающего искренности, близости и спонтанности. Если исходить из понимания игр, принятого в современном трансактном анализе, то игры проигрываются из негативных аспектов Адаптивного Ребенка, Контролирующего и Опекающего Родителя [14]. Такой взгляд на природу дефектов правосознания открывает возможности проектирования программ профилактики правонарушений в семье и коррекции семейных факторов дефектного развития правосознания.
В рамках психодинамического направления девиантное поведение рассматривается как средство освобождения от фрустрации, порождаемой глубинными внутриличностными конфликтами, источники которых усматриваются в раннем опыте индивида, запечатлевшем его взаимодействия с микросоциальной средой [15].
Как отдельное направление можно выделить группу теорий, в которых генезис девиантного поведения рассматривается как следствие взаимодействия индивида с социальной средой. В рамках этого (назовем его социологически) направления внимание исследователей концентрируется на социальных источниках правонарушений и процессах научения в определенных социальных группах. Г. Крайг анализирует теорию ярлыков Г. Беккера, в соответствии с которой дефекты правосознания рассматриваются как закономерный результат эволюции индивида, первичная девиация которого была закреплена реакцией социального окружения (ярлык) и привела к формированию вторичной девиации. Первичные девиации могут носить преходящий, исключительно возрастной характер и быть проявлениями типичных для подросткового возраста реакций. Закрепление девиаций осуществляет ближайшее окружение подростка. Вторичные девиации, как правило, являются устойчивыми и «вневозрастны-ми» [12].
В рамках рассматриваемых направлений генезис дефектов правосознания и девиантного поведения усматривается в особенностях взаимодействия индивида и его микросоциальной среды: нарушения семейного воспитания, деструктивное поведение воспитывающих взрослых (ярлыки), дефекты учебно-воспитательного процесса в школе, приобщение подростков к нормам асоциально ориентированных подростковых групп.
Наша позиция заключается в том, что исходные, «базальные» причины дефектов правосознания необходимо искать в особенностях семейного взаимодействия и, прежде всего, семейного воспитания. Все остальные причины мо-
дулируют, усиливают влияние семейных факторов либо формируют вторичные девиации.
Заметим, однако, что, несмотря на наличие значительного количества работ, посвященных влиянию семьи и семейных условий на личностное развитие ребенка, существует явный дефицит научных данных о том, как и каким образом семья влияет на формирование ценностно-нормативной системы личности. Актуальность таких исследований заключается в том, что именно социально-ориентированная ценностно-нормативная система личности составляет основу правового сознания и правового поведения индивида. Нарушения семейных функций приводят к формированию дисфункциональных отношений в семье, что в свою очередь ведет к нарушениям в развитии личности ребенка и, в частности, к дефектам в развитии его правового сознания. В соответствии со сложившимися в современной психологии представлениями семья, как целостная система, реализует некоторую целокупность функций, обеспечивающих ее членам возможность удовлетворения значимых для них потребностей и, шире, создающих необходимые для их личностного развития условия. В нашей работе мы исходим из предположения о том, что ведущим фактором формирования ценностно-нормативной системы личности является воспитательная функция семьи. Основанием для выдвижения данной гипотезы служит положение о том, что «в ходе выполнения воспитательной функции семья обеспечивает социализацию подрастающего поколения, подготовку новых членов общества» [16. С. 20]. С другой стороны, практически общепринятым является мнение о том, что «воспитание является ведущим и определяющим началом социализации» [17. С. 373]. Таким образом, нормально функционирующая семья обеспечивает развивающейся личности необходимые условия для позитивной социализации - усвоения и активного воспроизводства социального опыта, включая ценностно-нормативную систему, адекватную существующей в обществе системе моральных и правовых норм. И, напротив, нарушение семейных функций, в частности воспитательной функции семьи, приводит к различным по степени глубины отклонениям индивидуальной ценностно-нормативной системы от моральных и правовых норм общества. Естественно, возникает вопрос о возможных причинах нарушения выполнения семьей ее воспитательной функции. Для ответа на этот вопрос нами было проведено специальное исследование, суть которого заключалась в следующем.
Нас интересовали семьи, в которых на фоне хотя бы относительно полной реализации хозяйственно-бытовой, эмоциональной, сексуально-эротической функции, а также функции духовного общения и первичного социального контроля воспитательная функция была бы нарушенной. В качестве объективного критерия нарушения воспитательной функции семьи мы выбрали отклоняющееся поведение ребенка, воспитывающегося в семье. Нами были отобраны сорок три семьи, в которых воспитываются дети с отклоняющимся поведени-
ем. При этом семьи, составившие выборку, характеризуются достаточно высоким материальным и социальным статусом (хозяйственно-бытовая функция семьи); члены этих семей проводят много времени вместе (функция духовного общения); супруги привлекательны друг для друга как сексуальные партнеры (сексуально-эротическая функция семьи); в семьях отмечается стремление к эмоциональной поддержке и психологической защите, взаимная симпатия (эмоциональная функция семьи); уделяется много внимания контролю за поведением детей (функция первичного социального контроля). Одним словом, нами были отобраны семьи, в отношении которых обычно говорят: «Семья не без урода», при этом «уродство семьи» выражалось в отклоняющемся поведении ребенка.
Исследование проводилось с помощью генограммы, проб на совместную деятельность [18], [19], циркулярного интервью. В процессе обработки и анализа данных нас прежде всего интересовали возможные нарушения воспитательной функции, детерминирующие отклоняющееся поведение детей. Анализ полученных данных позволил выделить некоторые особенности семейного воспитания, которые приводят к формированию отклоняющегося поведения. Рассмотрим их подробнее.
Несогласованность родительских позиций. В исследованиях О.В. Шапа-тиной показано, что отношения в брачной паре включают в себя супружеские и родительские отношения. Эти аспекты отношений имеют свою специфику и не сводимы друг к другу [20]. В нашем исследовании несогласованность родительских позиций проявилась в пробах на совместную деятельность как противоречивые и порой взаимоисключающие требования родителей по отношению к ребенку. По своей структуре обращения родителей к ребенку были близки к «двойному зажиму» [21]. Однако, в отличие от «классического» двойного зажима, родитель, чье требование нарушалось, игнорировал факт его невыполнения, тогда как второй родитель поддерживал нарушение. Можно с высокой степенью уверенности говорить о том, что, выдвигая ребенку несогласованные требования и реагируя на их нарушения по схеме «игнорирование/поддержка», родители не только подрывают авторитет друг друга, но и, по сути, провоцируют ребенка на нарушения предлагаемых ему норм.
Конфликтность в родительских отношениях. В пробах на совместную деятельность и циркулярном интервью в супружеских парах, воспитывающих ребенка с отклоняющимся поведением, в системе родительских отношений обнаружен более высокий уровень конфликтности. Исследования проводились по следующей схеме. Родителям и их ребенку предлагалось для выполнения общее задание. После его выполнения с родителем проводилось циркулярное интервью, в котором использовались следующие вопросы: что Вам помогало выполнять задание вместе с ... ? что Вам мешало выполнять задание вместе с ...? кто был лидером? какое влияние Ваш муж (Ваша жена) оказывал на ребенка в процессе выполнения задания? какое влияние оказывали на ре-
бенка в процессе выполнения задания Вы? После каждого вопроса по схеме циркулярного интервью каждому из родителей задавался вопрос о том, что он думал, что он чувствовал, что он делал.
Несколько дней спустя супруги выполняли аналогичное задание без участия и без присутствия их ребенка. Сравнение наблюдаемого в обоих случаях поведения родителей показало, что существуют «бесконфликтные» супружеские пары, способные согласованно обсуждать и разрешать личные проблемы, лежащие в стороне от воспитания ребенка, но становящиеся «непримиримыми» при рассмотрении проблем, касающихся непосредственно ребенка. В таких супружеских парах обнаружена конкуренция за максимальное влияние на ребенка. Можно предположить, что отклоняющееся поведение ребенка является своеобразной стратегией совладания с порождаемой в таких семьях тревожностью, неуверенностью, низкой или неустойчивой самооценкой.
Неадекватный образ ребенка в родительской паре. Проводя наше исследование, мы обратили внимание на принципиальные отличия в характеристиках ребенка, которые дают его родители вместе и если их опрашивать порознь. Характеристики ребенка, которые родители дают порознь и независимо друг от друга (второй родитель не присутствует), отличаются большей взвешенностью, адекватностью, непротиворечивостью. При этом характеристики ребенка, которые супруги давали независимо друг от друга, обнаруживали высокую степень согласованности. В ситуации опроса родительской пары, когда родителям предлагалось дать характеристику личности и поведения их ребенка, их высказывания отличались меньшей взвешенностью, адекватностью оценок и более высокой противоречивостью. Исходя из наших результатов, можно сформулировать вывод о том, что в семьях с детьми с отклоняющимся поведением каждый из родителей оценивает и воспринимает ребенка (и, похоже, понимает его) лучше, чем когда родители включены в ситуацию взаимодействия. Можно предположить, что когда родители обсуждают жизнь и поведение их ребенка или разговаривают с ним, конфликт в их брачной паре обостряется.
Полученные в нашем исследовании данные позволяют выдвинуть гипотезу об особой конфликтогенности сферы семейного воспитания. Мы предполагаем, что если процесс персонализации супругов в жизни друг друга затруднен или нарушен, то они будут стремиться к максимальной персонализации в их ребенке, что порождает конкурентные отношения между ними и создает конфликтную ситуацию, которая может приобрести хронический характер. Хроническая конфликтная ситуация перерастает в межличностный конфликт в сфере родительских отношений между супругами. Именно это, на наш взгляд, и является основной причиной нарушения воспитательной функции семьи. При этом супружеские отношения между брачными партнерами могут характеризоваться как бесконфликтные. Это обстоятельство маскирует неблагополучие в сфере семейного воспитания. Супруги считают семью благопо-
лучной и причины отклоняющегося поведения ребенка видят в нем самом. Это не только снижает их мотивацию на участие в профилактической работе, но и существенно затрудняет коррекцию поведения ребенка.
Библиографический список
1. Фирсова, Т.А. Проблема формирования правового сознания у школьников-подростков / Т. А. Фирсова // Материалы конференции «Проблемы социальной психологии ХХ1 столетия». Т. 3 / под ред. В.В. Козлова. - Ярославль, 2001. - С. 74-76.
2. Андреева, Г.М. Социальная психология / Г.М. Андреева. - М.: АспектПресс, 2000. - 384 с.
3. Васильев, В.Л. Юридическая психология / В.Л. Васильев. - СПб.: Питер, 2000. -410 с.
4. Кон, И.С. В поисках себя (личность и ее самосознание) / И.С. Кон. - М.: Политиздат, 1984. - 360 с.
5. Пирожков, В.Ф. Криминальная психология. Психология подростковой преступности. - Кн. 1 / В.Ф. Пирожков. - М.: Ось-89, 1998. - 822 с.
6. Антонян, Ю.М. Криминальная патопсихология / Ю.М. Антонян, В.В. Гульдан. -М.: Наука, 1991. - 276 с.
7. Голубева, Л.М. Нравственное воспитание как фактор предупреждения правонарушений несовершеннолетних / Л.М. Голубева. - Фрунзе: Мектеп, 1982. - 210 с.
8. Личко, А.Е. Эти трудные подростки / А.Е. Личко. - Л.: Лениздат, 1983. - 188 с.
9. Бочкарева, Г.Г. Психологическая характеристика мотивационной сферы подростков-правонарушителей / Г.Г. Бочкарева // Изучение мотивации поведения детей и подростков / под ред. Л.И. Божович и Л.И. Благонадежиной. - М.: Педагогика, 1972. -С. 178-191.
10. Невский, И. А. Генезис асоциального поведения у детей и подростков / И.А. Невский // Острые углы воспитания / сост. и науч. ред. А.Е. Тарас. - Минск, 1990. - С. 185-194.
11. Келли, Дж. Психология личностных конструктов / Дж. Келли. - М.: Прогресс, 1972. - 218 с.
12. Крайг, Г. Психология развития / Г. Крайг. - СПб.: Питер, 2000. - 992 с.
13. Бандура, А. Подростковая агрессия. Изучение влияния воспитания и семейных отношений / А. Бандура, Р. Уолтерс - М.: Апрель Пресс, ЭКСМО-Пресс, 1999. - 408 с.
14. Берн, Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы / Э. Берн. -СПб.: Лениздат, 1992. - 354 с.
15. Россохин, А.В. Проблемы психотерапии наркомании / А.В. Россохин // Тезисы международной конференции «Проблемы интеграции академической и практической психологии». - Самара: Изд-во «Самарский университет», 1999. - С. 18-21.
16. Эйдемиллер, Э. Г. Психология и психотерапия семьи / Э. Г. Эйдемиллер, В. Юстицкис. - СПб.: Питер, 1999. - 845 с.
17. Психология: словарь / под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Политиздат, 1990. - 386 с.
18. Захарова, Е.И. Диагностика характера детско-родительских отношений в пробе на совместную деятельность / Е.И. Захарова, О. А. Карабанова // Психолог в детском саду. - 2002. - № 1 - С. 34-41.
19. Соколова, Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности / Е.Т. Соколова. - М.: Изд-во МГУ, 1989. - 154 с.
20. Шапатина, О.В. Согласование родительских позиций как условие развития личности ребенка в семье: автореф. дис. ... канд. психол. наук / О.В. Шапатина. - М., 2001. - 25 с.
21. Бейтсон, Г. Экология разума: избранные статьи по антропологии, психиатрии, эпистемологии / Г. Бейтсон; / пер. с англ. - М.: Смысл, 2000. - 476 с.
A.A. Voronova
FAMILY UPBRINGING FUNCTION AS A FACTOR OF ADOLESCENT LEGAL MIND FORMATION
The article deals with the analysis of specific family upbringing malfunctioning as a reason of adolescent legal mind malformation. The focus is made on lack of coordination in parental approaches, contradictions in parental attitudes and parents' inadequate child conception. A hypothesis about particular conflict origins of home upbringing is made.
