CC BY
25
УДК 343.13 ББК 67.411
© 2022 г. Айвазова Ольга Владиславовна,
профессор кафедры криминалистики и оперативно-разыскной деятельности Ростовского юридического института МВД России, кандидат юридических наук, доцент. E-mail: olgavladislavovna72@rambler.ru
ВОПРОСЫ УЧАСТИЯ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ПОТЕРПЕВШИХ - ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ
Автор обращается к проблемам, связанным с участием юридических лиц в производстве по уголовным делам. Законодатель не решил отдельные взаимосвязанные существенные аспекты, регламентировав возможность наделения юридических лиц процессуальным статусом потерпевшего. Это побудило автора изложить рекомендации по существу обозначенных проблем.
Ключевые слова: организация, юридическое лицо, потерпевший, гражданский истец, вред, адвокат, права и законные интересы, допрос, доказательства, уголовное дело.
Aivazova Olga Vladislavovna - Professor, the Department of Forensic Science and Operational-Search Activities, the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, PhD in Law, Associate Professor.
ISSUES OF PARTICIPATION IN CRIMINAL PROCEEDINGS OF REPRESENTATIVES OFVICTIMS -LEGAL ENTITIES
The author addresses the problems associated with the participation of legal entities in criminal proceedings. The legislator did not resolve certain interrelated significant aspects, regulating the possibility of granting legal entities the procedural status of the victim. This prompted the author to make recommendations on the merits of the identified problems.
Keywords: organization, legal entity, victim, civil plaintiff, harm, lawyer, rights and legitimate interests, interrogation, evidence, criminal case.
Действующий уголовно-процессуальный закон, провозгласив защиту прав и законных интересов организаций, потерпевших от преступлений, в качестве одного из элементов назначения уголовного судопроизводства лаконично регламентирует гарантии реализации данного руководящего положения. При этом формирование в Российской Федерации свободных рыночных отношений, основанных на свободе предпринимательской и иной не запрещенной законом деятельности, в сочетании с относительной простотой создания и государственной регистрации юридических лиц как самостоятельных субъектов гражданского общества, стимулировало их высокую активность во всех сферах жизнедеятельности. Разумеется, что вскоре юридические лица оказались вовлечены и в уголовно-процессуальные отношения, выступая по уголовным делам в качестве потерпевших, гражданских истцов или гражданских ответчиков [1, с. 61-66]. Конструкции составов преступлений, в результате совершения которых были нарушены законные интересы юридических лиц, предусматривают в качестве субъектов деяний как неопределенно широкий круг лиц (физических лиц
либо сотрудников конкурирующих организаций), так и руководителей или сотрудников данной организации, использующих предоставленные им служебные полномочия вопреки интересам службы [2, с. 3-9; 3, с. 55-58]. Нередко деяния, совершенные в отношении юридических лиц, характеризующиеся сложным, завуалированным и неочевидным характером, требуя активной позиции потерпевшего в уголовном судопроизводстве.
Признав возможность наделения юридических лиц статусом потерпевшего по уголовному делу (при условии причинения в результате совершения преступления вреда их имуществу и/или деловой репутации - ч. 1 ст. 42 УПК РФ), законодатель указал на осуществление прав и законных интересов данной категории потерпевших исключительно через их представителей (ч. 9 ст. 42 УПК РФ). Объем прав представителей тождественен правам самих представляемых ими лиц (ч. 3 ст. 45 УПК РФ). При этом в качестве представителей потерпевших юридических лиц (в соответствии с ч. 1 ст. 45 УПК РФ) по общему правилу допускаются адвокаты. Если юридическое лицо обладает статусом не только
потерпевшего, но и гражданского истца, то в качестве представителя могут быть признаны также лица, имеющие право представлять интересы соответствующих организаций согласно гражданскому законодательству РФ [4, с. 38-44]. Очевидно, что в данном случае речь идет о руководителях организации, наделенных правом, представляя интересы вверенной организации, действовать без доверенности, либо об иных специально уполномоченных сотрудниках (руководителях юридических подразделений, помощниках по юридической работе и пр.), вступление которых в уголовное судопроизводство от имени организации может подтверждаться доверенностью. Если деяние совершено самим руководителем, действовавшим вопреки законным интересам вверенной ему организации, в связи с чем и осуществляется расследование [5, с. 49-52; 6, с. 50-53], то в качестве представителя участвует лицо, которому данные полномочия предоставлены советом директоров, собранием акционеров, учредителей, участников, иным коллективным органом управления организации.
Практика показывает, что в подавляющем большинстве случаев в качестве представителей организаций, потерпевших от преступлений, выступают не адвокаты, а руководители либо специально уполномоченные сотрудники. УПК РФ не предусматривает возможность участия адвоката по назначению в представителя юридического лица - потерпевшего от преступления. Поэтому если юридическое лицо, вовлеченное в орбиту уголовно-процессуального закона, ранее не вступало в договорные отношения с организациями, специализирующимися на профессиональном оказании юридических услуг на постоянной основе в виде полного юридического сопровождения, то приглашение потерпевшей организацией адвоката специально для участия в уголовном судопроизводстве менее вероятно, нежели участие штатного представителя организации.
Если организация не сочла необходимым заявление гражданского иска (тем более, что в рамках уголовного судопроизводства, как показывают материалы следственно-судебной практики, зачастую наблюдается весьма декларативный подход к доказыванию вреда, причиненного деловой репутации, либо вреда имуществу в виде не прямой, а упущенной выгоды; рассмотрение этих вопросов в
рамках судебного заседания не происходит, а потерпевшему предлагается дополнительно обратиться с гражданским иском в формате гражданского судопроизводства), то она проходит по уголовному делу только в качестве потерпевшего, а не гражданского истца. Буквальное прочтение положений ч. 1 ст. 45 УПК РФ указывает на возможность участия в качестве представителя юридического лица, являющегося только потерпевшим (а не гражданским истцом), адвоката.
Представляется, что такой подход законодателя не является корректным. Необходимо предоставить в качестве приоритетной - то есть по общему правилу и без всяких условий - возможность допуска в качестве представителей юридических лиц, потерпевших от преступлений (независимо от наличия или отсутствия у них одновременно статуса гражданского истца), - руководителей либо уполномоченных сотрудников данной организации (последних - при наличии доверенности от организации). Участие адвоката в качестве представителя юридического лица необходимо регламентировать в качестве факультативного - на усмотрение данной организации в лице ее уполномоченных субъектов, наделенных управленческими функциями и вправе принимать решения, касающиеся основных вопросов жизнедеятельности организации.
Участие же в качестве представителя организации, потерпевшей от преступления, адвоката, которое в действующей редакции ч. 1 ст. 45 УПК РФ считается приоритетным, не только декларативно и не вполне соответствует реалиям правоприменительной практики, но и, как это ни парадоксально, лишает потерпевшего ряда гарантий защиты его прав и законных интересов.
Так, одним из базовых средств защиты потерпевшим своих прав и законных интересов в уголовном судопроизводстве является дача показаний [7, с. 127-133]. Основным предметом допроса потерпевшего являются обстоятельства, в связи с которым совершено преступное посягательство: время и место преступления, обстоятельства обнаружения факта совершенного деяния, следы, указывающие на вероятную причастность определенных лиц, их мотивацию преступного поведения, данные о предмете преступного посягательства, характер и размер причиненного вреда, из каких элементов он складывается и пр. [8, с. 130-134].
Однако очевидно, что при участии в качестве представителя адвоката, последний не может быть допрошен в качестве потерпевшего. Поскольку адвокат осуществляет оказание юридической помощи своему доверителю, он не может одновременно быть допрошенным по правилам допроса потерпевшего. Кроме того, адвокат не имеет личной психологической связи с организацией-потерпевшим от преступления, что также указывает на целесообразность его допроса от имени указанного потерпевшего.
Понятно, что следователь либо дознаватель вправе допросить в качестве свидетелей различных сотрудников организации относительно обстоятельств преступления, известных данным лицам, в результате получить определенный объем доказательственной информации, имеющей значение для расследования и входящей в содержание предмета доказывания [9, с. 60-62]. Однако свидетели - по общему правилу (безотносительно к описываемой ситуации) лица, не имеющие собственного интереса к результатам расследования. И хотя применительно к реальным условиям так бывает далеко не всегда, тем не менее, с учетом общих концептуальных положений процессуального статуса свидетеля, объем прав свидетелей в уголовном судопроизводстве гораздо сужен по сравнению с правами лиц, имеющих личный интерес к итогам расследования и выступающих в качестве представителей сторон.
Иными словами, участие адвоката в качестве представителя организации, потерпевшей от преступления, несмотря на профессиональный уровень оказания этим субъектом юридической помощи, как это ни парадоксально, фактически лишает данную организацию ряда прав, которые предоставлены непосредственно потерпевшим в качестве средств защиты их законных интересов в уголовном судопроизводстве.
Другая сторона рассматриваемой проблемы проявляется в том, что, утверждая о тождественности прав представляемых и представителей в уголовном судопроизводстве, а также о наделении представителей юридических лиц правами потерпевших, законодатель так и не предусмотрел процессуальную форму допроса представителя юридического лица, выступающего потерпевшим по уголовному делу. Ориентируясь в приоритетной степени на участие в качестве потерпевших по
уголовным делам физических лиц и формулируя правила производства допроса потерпевших, законодатель практически упускает особенности формирования и получения показаний от лиц, реализующих права организаций, потерпевших от преступлений. Не уточняет предмет допроса субъекта в качестве представителей юридического лица, не оговаривает возможность и случаи участия данного лица от имени организации (собственно, как представителя) или от собственного имени, не возлагает на представителя юридического лица должного объема полномочий -прав, обязанностей, ограничений в связи с наделением данного субъекта специфическим процессуальным статусом.
Кроме того, в перечне доказательств по уголовному делу, предусмотренном ст. 74 УПК РФ, не содержится такой источник, как показания представителя потерпевшего (прежде всего - потерпевшего юридического лица, что важно в силу невозможности получения показаний непосредственно от юридического лица как правовой фикции).
Согласно материалам изученных уголовных дел, судебно-следственная практика в данном ключе характеризуется отсутствием единообразия. В одних случаях следователи или дознаватели оформляют допрос этого лица в качестве допроса потерпевшего (что не вполне соответствует фактическому содержанию). В других случаях состоявшийся допрос так и именуется - допросом представителя потерпевшего (что не вполне соответствует системе доказательств, предусмотренной ст. 74 УПК РФ) [10, с. 45-48]. В третьих случаях представитель юридического лица допрашивается в качестве свидетеля (что, во-первых, не соответствует его процессуальному статусу, во-вторых, свидетельствует о смешивании статусов потерпевшего и свидетеля как участников судопроизводства).
Аналогичная ситуация складывается и при производстве многих других следственных действий. Разумеется, по данному критерию не вызывает сложностей участие представителя потерпевшего юридического лица в производстве следственных действий материально-фиксированного характера (например, осмотра помещения, принадлежащего юридическому лицу, обыска или выемки на территории юридического лица), где предусмотрена ведущая роль следователя и пассивная роль лиц, проходящих по делу. Но далеко не
все однозначно при участии этого же субъекта в производстве следственных действий вербального (очная ставка) либо комплексного характера (проверка показаний на месте, предъявление для опознания, следственный эксперимент), где от данного лица предполагается получение показаний либо пояснений как от самостоятельного источника вербальной доказательственной информации.
Проблемный характер ситуации обусловлен отсутствием при регламентации оснований и порядка производства соответствующих следственных действий указанного участника. В связи с этим представляется, что назрела необходимость более детальной законодательной регламентации участия представителей юридических лиц в производстве следственных лиц.
Разрешение проблемы видится двояко. Одним вариантом может выступать дополнение ч. 9 ст. 42 УПК РФ, звучащей в действующей редакции следующим образом: «В случае признания потерпевшим юридического лица его права осуществляет представитель», фразой такого содержания: «Доказательства, полученные путем производства следственных действий с участием представителя юридического лица - потерпевшего от преступления, имеют единую процессуальную форму с доказательствами, полученными путем производства
Литература
1. Коновалов С.И. Юридическое лицо как субъект уголовно-процессуальных правоотношений: дискуссионные вопросы / С.И. Коновалов, А.Ю. Никулин // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2016. № 1-2.
2. Варданян А.В. Механизм злоупотребления полномочиями субъектами управленческих функций в коммерческих и иных организациях как методологическая основа для формирования частной криминалистической методики расследования преступлений // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2015. № 4-2.
3. Варданян А.В. Осуществление управленческих полномочий в коммерческой или иной организации вопреки интересам службы: актуальные проблемы расследования // Философия права. 2014. № 6(67).
4. Коновалов С.И. О дифференциации форм представительства юридических лиц в
следственных действий с участием физического лица - потерпевшего от преступления». В этом случае под показаниями потерпевшего будут пониматься устные сведения, сообщаемые в ходе допроса как потерпевшим - физическим лицом, так и представителем потерпевшего - юридического лица. Аналогичным образом будут трактоваться другие доказательства, полученные с участием от имени потерпевшего юридического лица его официального представителя.
Другой вариант, возможно, более экстенсивный, но и одновременно более конкретизированный. В этом случае следует дополнить систему доказательств по уголовным делам (ст. 74 УПК РФ) таким подвидом (по отношению к показаниям потерпевшего), как показания представителя потерпевшего -юридического лица; в таком же контексте следует дополнить ст. 78 УПК РФ «Показания потерпевшего». Также необходимо законодательно конкретизировать процессуальную форму допроса представителя потерпевшего юридического лица: предмет допроса, порядок проведения допроса, внести уточнения в нормы, регулирующие порядок проведения различных следственных действий - в части возможности и особенностей участия в их производстве представителя потерпевшего юридического лица.
Bibliography
1. Konovalov S.I. A legal entity as a subject of criminal procedural legal relations: debatable issues / S.I. Konovalov, AYu. Nikulin // Izvestiya Tula State University. Economic and legal sciences. 2016. № 1-2.
2. Vardanyan A.V. The mechanism of abuse of authority by subjects of managerial functions in commercial and other organizations as a methodological basis for the formation of a private forensic methodology for investigating crimes // Izvestiya Tula State University. Economic and legal sciences. 2015. № 4-2.
3. Vardanyan A.V. Exercising managerial powers in a commercial or other organization contrary to the interests of the service: actual problems of investigation // Philosophy of Law. 2014. № 6(67).
4. Konovalov S.I. On differentiation of forms of representation of legal entities in the Russian criminal process // Izvestiya Tula State University. Economic and legal sciences. 2017. № 4-2.
российском уголовном процессе // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2017. № 4-2.
5. Варданян А.В. Злоупотребление управленческими полномочиями в коммерческой или иной организации: опыт правоприменительной практики и некоторые проблемы возбуждения уголовного дела и предварительного расследования // Юристъ-Правоведъ. 2015. № 2 (69).
6. Варданян А.В. Методологические проблемы классификации исходных следственных ситуаций, типичных для расследования злоупотреблений полномочиями лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях // Юристъ-Право-ведъ. 2013. № 1(56).
7. Порубов Н.И. Допрос на предварительном следствии // Публичное и частное право. 2010. № 2(6).
8. Варданян А.В. Общие положения допроса свидетелей и потерпевших по делам о злоупотреблениях полномочиями лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях // Общество и право. 2017. № 3(61).
9. Варданян А.В. Формирование перечня обстоятельств, подлежащих доказыванию при расследовании злоупотреблений полномочиями в коммерческих и иных организациях: гносеологический и криминалистический аспекты // Юристъ-Правоведъ. 2013. № 3(58).
10. Пермяков А.Л. Некоторые тактические особенности проведения допроса представителя потерпевшего при расследовании преступлений против собственности предприятий с государственным участием в капитале // Криминалистика: вчера, сегодня, завтра. 2018. № 3(7).
5. Vardanyan A.V. Abuse of managerial authority in a commercial or other organization: the experience of law enforcement practice and some problems of initiating a criminal case and preliminary investigation // Jurist-Pravoved. 2015. № 2(69).
6. Vardanyan A.V. Methodological problems of classification of initial investigative situations typical for the investigation of abuse of authority by persons performing managerial functions in commercial and other organizations // Jurist-Pravoved. 2013. № 1(56).
7. Porubov N.I. Interrogation at the preliminary investigation // Public and private law. 2010. № 2(6).
8. Vardanyan A.V. General provisions of interrogation of witnesses and victims in cases of abuse of authority by persons performing managerial functions in commercial and other organizations // Society and Law. 2017. № 3(61).
9. Vardanyan A.V. Formation of a list of circumstances to be proved in the investigation of abuse of authority in commercial and other organizations: epis-temological and criminalistic aspects // Jurist-Pra-voved. 2013. № 3(58).
10. Permyakov A.L. Some tactical features of the interrogation of the victim's representative during the investigation of crimes against the property of enterprises with state participation in capital // Criminalistics: yesterday, today, tomorrow. 2018. № 3(7).
