CC BY
11
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 10. ЖУРНАЛИСТИКА. 2005. № 3
Г. Г. Горшенков
ВОПРОСЫ ПРАВА, САМОРЕГУЛИРОВАНИЯ
МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ:
НИЖЕГОРОДСКИЙ ОПЫТ
Опасность манипулирования общественным мнением и правонастроением
Казалось бы, что плохого в деятельности СМИ, которые интенсивно информируют читателей о разоблачении очередных "оборотней в погонах"; очередном задержании вице-губернатора по подозрению во взяточничестве, в злоупотреблении должностными полномочиями; о неприязненном отношении к "цыганам" или "чеченцам" и т.д.? В принципе не только нет ничего плохого, но, наоборот, такого рода критические публикации способствуют нравственно-правовому оздоровлению общества, предупреждению преступлений. Да и материал чрезвычайно интересный или сенсационный. Читательский спрос на него, можно сказать, не падает, если, разумеется, набившая "оскомину" критическая информация не доведет наконец-то читателя до так называемого "сенсорного ожирения", при котором острота восприятия, а затем и вообще интерес к журналистским разоблачениям теряется.
Но такого рода эффект (как сильное впечатление) массово-информационного воздействия отнюдь не единственный. Вполне возможны и другие эффекты, например "эффект бумеранга", когда авторы неустанно "нагнетают" общественное правосознание и правонастроение критическими сообщениями, ставя целью привлечь внимание общественности к определенной проблеме, например коррупции и преступности в государственных органах. Но при этом невольно (или намеренно) переключают внимание с отдельных предателей во власти на саму власть или государство в целом. И разрушительное воздействие массовой информации "обрушивается" на... государственность, которая в наше сложное время перемен претерпевает мучительные для нее трудности. Таким образом, стремление сделать как можно лучше приводит к тому, что получается даже хуже. В этом суть "эффекта бумеранга". Ослабление государственности никому не идет на пользу, а самим СМИ тем более. Слабое государство не может поддерживать общественные институты, нуждающиеся в дотациях.
Не менее опасным оказывается повышенное внимание прессы к криминальной стороне этнических групп, когда так же, как и в предыдущем случае, увлеченные критикой авторы переносят различного рода негативные характеристики и пороки отдельных
представителей на всю этническую группу, возлагают на нее вину и ответственность за деяния отдельных ее представителей. Подобного рода массированные информационные "атаки" могут легко сформировать через общественное мнение такую сложную обстановку вокруг этнической общины, в которой так же легко могут реализоваться экстремистские начала.
Примечательно высказывание начальника отдела науки и высшей школы Департамента образования города Москвы Е.П. Бекметова о том, что знания без воспитания — меч в руках сумасшедшего. Действительно, получая, а затем распространяя знания без учета того, как ими распорядится адресат, мы вооружаем людей неизвестно каким оружием: действительными ли знаниями, просвещающими умы, или, образно говоря, вкладываем в их руки обоюдоострое оружие? В интервью "Российской газете" профессор Я.Н. Засурский сказал: "Журналистика — это то, что называется содержанием, текстом. Для того чтобы текст был цивилизованным, журналист должен знать и Шекспира, и Чехова", и далее, размышляя о подготовке журналистов, отметил: "Нам нужно воспитывать уважение к людям, учить думать о производимом эффекте на зрителя, читателя"1.
Как показывают наши наблюдения, потоки негативной (криминализированной) информации чаще всего носят недобросовестный характер, т.е. не продуманный со стороны авторов. Их интерес к этому объясняется главным образом экономическим фактором: и авторам, и газете нужно на что-то жить. А на всем этом — сенсационном материале, традиционной нелюбви граждан к чиновничеству, материальной нужде СМИ и т.п. — очень искусно проводят в жизнь идеи те, кто заинтересован в парализации правоохранительных органов, ослаблении государственной власти, дезорганизации общества и т.п.
Красноречивым примером тому может служить документ, утвержденный Асланом Масхадовым, который называется «Проект "Лифт"». Цель его, в частности, "пропагандистско-психоло-гическое воздействие на руководство РФ, его народ"2. В "Проекте" более пятидесяти пунктов, предусматривающих конкретные меры манипулятивного информационного воздействия, в частности "давление на Путина, одновременно подыгрывание его оппонентам, более терпимым по чеченскому вопросу... Тотальная дезинформация снизу доверху... Особый упор на национальные
1 Засурский Я.Н. Свобода есть — ума не надо // Российская газета. 2004.
29 окт.
2
Ксерокопии приказа А. Масхадова от 1 декабря 1999 г. об утверждении настоящего "Проекта" и самого этого документа мне передали мои коллеги из Чечни.
традиции... Психологическое давление на противника... Информационное давление на оппозиционные президенту-главнокомандующему оппозиционные политические и военные структуры... Максимально обобщить работу с международными журналистами... ввести в практику подготовку единых материалов, пресс-релизов для зарубежных корреспондентов... Отдельная пропаганда, ориентированная на военнослужащих... представителей мусульманских народов..."
На реализацию "Проекта" были выделены немалые деньги. Например, один из исполнителей "Проекта" И. Хасуханов указал в расписке, что "получил у Президента ЧРИ 225 000 (двести двадцать пять тысяч долларов) для работы со СМИ окупантов" (орфография сохранена. — Авт.)3.
Наверное, для многих очевидно, что так называемые "заказные статьи" получают "зеленую улицу" в СМИ не только ввиду их сенсационности, за что трудно винить журналистов, редакции в их неразборчивости. Сегодня все чаще звучит призыв к руководителям, владельцам СМИ "задуматься о своей социальной ответственности перед обществом и начать возвращать долги, чтобы защитить духовность, изменить нравственную атмосферу в стране"7. Но что положительно — в самом журналистском сообществе постепенно наступает осознание нравственно-правового самоконтроля, саморегуляции.
Например, в январе 2004 г. общественностью г. Нижнего Новгорода, включая журналистов, была созвана учредительская конференция, которая приняла решение учредить Совет по информационным спорам при нижегородском региональном центре защиты прав прессы. Обратимся к одному из экспертных заключений Совета в связи с конфликтогенными публикациями. Одна из таких публикаций "Любителей чеченцев электронно запугали" была помещена в газете "Московский комсомолец в Нижегородской области" от 8—15 сентября 2004 г. Центр межэтнического взаимодействия "Диалог" обратился в Совет с просьбой провести экспертизу этой публикации, поскольку, по мнению руководства Центра, публикация разжигает межнациональную рознь.
Такая экспертиза была проведена. Основываясь на ее выводах, Совет по информационным спорам вынес соответствующее решение. К чести редакции газеты, информация об этом решении была в ней опубликована под названием "Работа над ошибками". Приведу эту заметку в кратком изложении:
«1 октября 2004 года Совет по информационным спорам в Нижегородской области принял решение, в котором признал, что
3 Ксерокопия расписки также хранится в моем архиве.
4 Ненашев М. От буквы — до духа // Российская газета. 2004. 16 окт.
в статье "Любителей чеченцев электронно запугали"... имеется злоупотребление правами журналиста, так как авторы открыто выражают свое неприязненное отношение к определенной этнической группе населения России, занимают позитивную позицию к крайним взглядам и крайним мерам политического характера по отношению к данной группе населения России.
Совет по информационным спорам в Нижегородской области призвал редакцию газеты "Московский комсомолец в Нижнем Новгороде" к гражданской ответственности и чувству меры при публикации материалов, содержащих критическую оценку межнациональных отношений, тем более с учетом сложившейся политической ситуации в России»5.
Такое отношение редакции газеты к решению Совета достойно уважения, поскольку оно свидетельствует о том самом "чувстве социальной ответственности перед обществом", которое не позволяет недобросовестным авторам с помощью СМИ манипулировать общественным правосознанием.
Сегодня в условиях сложной криминологической ситуации в стране, когда, с одной стороны, наблюдается процесс криминализации политики, а с другой — политизация преступности, СМИ активно и ухищренно втягиваются в эти процессы. И это обстоятельство не может оставлять равнодушными к нему журналистов и правоведов. Представляется, что можно было бы сообща обдумать концепцию своего рода политики, направленной на обеспечение состояния защищенности от криминальной угрозы общественных отношений в сфере массовой информации. Иными словами, речь идет о массово-информационной безопасности, серьезную угрозу для которой в особенности представляет манипуляция общественным мнением и правонастроением.
В "Докладе о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в 2003 году", в частности, отмечается: "При гарантированной свободе публичного выражения мнения не конкретизируется ответственность юридического или физического лица за распространение антиобщественных, антигуманных материалов, за злоупотребление свободой информации"6. В течение 2003 г. и до сего дня Совет Федерации, ряд комитетов Государственной Думы работают над вопросами совершенствования законодательства в области деятельности СМИ. В июне 2003 г. экспертный совет при Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации провел расширенное заседание, на котором обсуждалась тема: "Средства массовой информа-
5 Работа над ошибками // "МК" в Нижнем Новгороде. 2004. 27 окт. — 3 нояб.
6 Российская газета. 2004. 29 июля.
ции и защита нравственности". В частности, Совет обратился к Президенту РФ с просьбой разработать и принять федеральную целевую программу по совершенствованию государственной политики в области средств массовой информации.
Над этой проблемой размышляют и в журналистском сообществе. Но в любых условиях — в ожидании или уже при вступившем в силу более совершенного законодательства — главным нормативным регулятором все равно должна всегда оставаться профессиональная этика журналистов, хотя бы даже потому, что в Кодексе профессиональной этики российского журналиста записано: "Журналист соблюдает законы своей страны, но в том, что касается выполнения профессионального долга, он признает юрисдикцию только своих коллег, отвергая любые попытки давления и вмешательства со стороны правительства или кого бы то ни было"7.
Ориентация журналистского сообщества на саморегулирование позволяет надеяться, что даже в ближайшей перспективе общественное мнение и правонастроение будут в меньшей степени подвергаться различным манипуляциям с использованием СМИ.
Институт саморегулирования СМИ в системе предупреждения преступлений
Саморегулирование — все более употребляемый термин в современной российской журналистике и криминологии массовых коммуникаций. Это можно объяснить главным образом тем, что сегодня даже само журналистское сообщество проявляет обеспокоенность неумением многих журналистов пользоваться свободой слова, злоупотреблением свободой массовой информации. Признавая этот факт, профессор М.А. Федотов констатирует накопившееся в сфере массовой информации общественное раздражение, что, по мнению ученого, "свидетельствует о серьезной болезни, поразившей если не всю систему российских СМИ, то во всяком случае значительный ее фрагмент". Ученый ставит диагноз этой болезни: "отсутствие культуры свободной и честной журналистики на фоне экономического кризиса, юридической необустроенности и нравственной неразберихи"8.
Именно этим обстоятельством прежде всего объясняется тот факт, что на смену либеральной доктрине свободы слова приходит другая — доктрина социальной ответственности. И в этом отношении следует поощрять ориентацию журналистского сообщества
7
Профессиональная этика журналистов: В 2 т. Т. 1: Документы и справочные материалы. М., 1999. С. 215.
8 Федотов М.А. Право массовой информации в Российской Федерации. М., 2002. С. 18.
на зарубежный опыт, где наиболее важными и признанными механизмами саморегулирования выступают советы СМИ и профессиональные кодексы этики.
Как уже говорилось выше, в 2004 г. был создан Совет по информационным спорам, в работе которого принимает участие и автор этих строк. Главное назначение Совета заключается в том, что он позволяет решать конфликты в спорах между журналистами и представителями организаций, отдельными гражданами, не прибегая к суду. Как показывает опыт Совета, анализ информационных конфликтов с последующей юридической, этической оценкой продукции СМИ позволяет, во-первых, вскрывать криминогенную сущность элементов неосторожной или недобросовестной информации, во-вторых, объяснять конкретным авторам, издателям, не присутствующим на заседании Совета журналистам ошибки либо злоупотребления свободой слова, которые могут привести к общественно опасным последствиям, т.е. деяниям, предусмотренным Уголовным кодексом РФ.
Показательным тому примером может служить заседание Совета, проведенное 15 октября 2004 г. В Совет обратился Центр межэтнического взаимодействия "Диалог" с просьбой дать юридическую и этическую оценку публикаций журналиста И. Грача: "Цыганский миф" ("Нижегородская правда" от 15 мая 2004 г.), "Гадалки на охоте" ("Нижегородская правда" от 18 сентября 2004 г.), "Цыганское ожерелье: попытка этнографического очерка" ("Наше время" от 11 октября 2004 г.). По мнению заявителя, публикации формируют неприязнь по отношению к цыганам, поскольку описывают этот народ в негативном (криминальном) аспекте.
Анализу были подвергнуты четыре газетные полосы. Безусловно, автор обратился к острейшей социальной проблеме распространения наркотиков, обратил внимание на этнический характер преступности. Положительно, что в плане виктимологи-ческой профилактики мошенничества автор талантливо показал, насколько чревато последствиями для человека то, что он доверился уличной гадалке, которая, как правило, владеет магическими способностями. Автор прямо указал: "в каждом цыганском дворе" есть работники, которые по существу являются рабами, что вполне можно рассматривать как повод к возбуждению уголовного дела по ст. 1272 УК РФ.
Однако вместе с этим автор допустил ряд выражений, которые указывают, что действительно у заявителя имелись все основания для утверждения о негативном воздействии продукции СМИ на массовое правосознание, т.е. формировании неприязни по отношению к цыганам. Например, в приведенном эпизоде о содержании рабов в каждом цыганском дворе авторское обвине-
ние в рабовладении, а еще и в истязании (ст. 117 УК РФ) адресовано каждому, без исключения, цыгану как представителю каждого цыганского двора, т.е. всему цыганскому народу.
В изученных экспертом материалах акцентировано внимание на те самые обстоятельства, обозначенные выше, но как присущие исключительно правонарушителям-цыганам, хотя, например, в наркобизнесе с не меньшей активностью действуют представители и других этнических групп (например, выходцы из Таджикистана, Азербайджана). Более того, обильный фактографический материал, по мнению эксперта, убеждает читателей в криминальной исключительности всего цыганского народа, а не отдельных его представителей.
Так, в этнографическом очерке "Цыганское ожерелье" в первом же предложении (во врезке) автор характеризует всех (не оговариваясь, что имеет в виду представителей этноса) цыган следующим образом: это "кочевые племена, воры, скотокрады и волшебники". При этом подкрепляет собственное утверждение словами А. Солженицына: "Пушкин... воспел в цыганах их блатное начало". Но это уже не что иное, как недобросовестная манипуляция. К такому выводу, очевидно, придет любой, кто вспомнит хотя бы слова пушкинского старого цыгана, которыми он встретил Алеко:
В одной телеге мы поедем; Примись за промысел любой: Железо куй иль песни пой И селы обходи с медведем.
Как видим, совсем не "блатное начало" предлагает старый цыган вступающему в их общину юноше.
Далее автор уточняет характеристики цы1ган (опять же не отдельных представителей), представляя их как "племена, сохранившие первобытность", "примитивные народы", "народцев", "не творцов", "площадных гадалок" с "золотыми (не зубами) челюстями", в "разноцветных (не одеждах) лохмотьях". И в завершение негативной характеристики этноса автор приходит к такому опасному выводу о цыганах: "Люди эти сейчас — постоянная угроза самому существованию России". Таким образом, не миллионы обитателей "социального дна" (в том числе 4 млн бомжей, 3 млн нищих, 4 млн беспризорных детей), не 6 млн активных членов преступных сообществ, куда втянуто около 30 млн человек9, составляют угрозу России, а 153 тыс. (по другим данным, миллион) проживающих в ней цыган.
9 См.: Романенко М.В. Криминализация социальных отношений в капитализирующейся России // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон. М., 2001. С. 56, 60.
Нельзя удержаться от того, чтобы не соотнести некоторые высказывания, выражения автора с основными признаками, указывающими на состав преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ. Эти признаки перечислены в Методических рекомендациях Генеральной прокуратуры РФ "Об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды"10. Оказалось, что действительно в тексте имеются следующие такие признаки:
1) формирование и подкрепление негативного этнического стереотипа отрицательного образа нации, расы, религии (неоднократный акцент на это в ряде публикаций, указание на "жестокую, криминализированную донельзя общность (как свойство общего по Далю. — Авт.)", представляющую угрозу существованию России);
2) перенос различного рода негативных характеристик и пороков отдельных представителей на всю этническую группу ("загадочные кочевые племена, воры, скотокрады") и возложение вины и ответственности за деяния отдельных представителей на всю этническую группу;
3) приписывание всем представителям этнической группы стремления следовать тем древним обычаям, которые негативно оцениваются современной культурой (и правом тем более), — "патриархальное рабство", истязание принужденных работать на них людей и др.
Здесь надо руководствоваться вовсе не обвинительной идеологией, а стремлением помочь журналистам усвоить некоторые элементарные уроки криминологического мышления. Поэтому подобная оценка публикаций должна носить характер не только нормативно-правовой (или с позиции УК РФ), но и социально-правовой (с позиции криминологии), а также этический (с позиции профессиональной этики журналиста).
Дело в том, что анализируемые публикации вполне способны вызывать дисфункциональный эффект СМИ, который в теории массовой коммуникации именуется "эффектом бумеранга".
Например, в Томской области ввиду интенсивного обвинения местными СМИ цыган в торговле наркотиками со стороны населения возникла "нетерпимость к цыганам даже выше, чем к выходцам с Кавказа". Причем криминогенная ситуация оказалась накаленной до такой степени, что руководство органов внутренних дел забило тревогу. В связи с этим в мэрии Томска был организован "круглый стол", в работе которого приняли участие представители национальных общин, органов государственного и
10 http://www.panorama.ru/works/patr/govpol/genproc instr.html
муниципального управления, ученые, которые совместно обсудили "цыганский вопрос"11.
Здесь уместно привести следующее суждение М.А. Федотова: "Хотя проблемы меньшинств рождаются не на кончике журналистского пера, но неосторожная или недобросовестная информация легко может стать катализатором конфликта. И наоборот, спокойное, точное, справедливое, сбалансированное и всестороннее освещение вопроса в прессе объективно способствует переводу конфликта в плоскость дискуссии, выходу из замкнутого круга насилия 12.
В дополнение к изложенному следует указать на п. 1 ст. 5 Кодекса профессиональной этики российского журналиста, предупреждающий журналиста о необходимости полностью осознавать "опасность ограничения преследования и насилия, которые могут быть спровоцированы его деятельностью. Выполняя свои профессиональные обязанности, он противодействует экстремизму и ограничению гражданских прав по любым признакам, включая признаки... и национального происхождения"13.
Таким образом, указанная экспертная оценка была следующая: наряду с безусловно позитивным содержанием публикаций они в то же время, во-первых, несут в себе сопутствующий (дисфункциональный) эффект, а именно идею криминальной исключительности цыганского народа, во-вторых, формируют неприязнь по отношению к цыганам.
Главное здесь вовсе не в строгости оценки, а в самом криминологическом анализе. По сути в этом "пробивает" себе дорогу в новом своем качестве такое направление научно-прикладной деятельности, как криминологическая экспертиза, а точнее — этико-правовая экспертиза, если исходить из социально-правового подхода к оценке публикуемых материалов СМИ.
Поступила в редакцию 2.03.2005
11 См.: Нам И. Томская область. Этническая преступность в зеркале СМИ // Бюллетень этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов.
2002. № 42. С. 50—51.
12
12 Федотов М.А. Указ. соч. С. 527.
13 Кодекс профессиональной этики российского журналиста // Профессиональная этика журналистов: В 2 т. Т. 1: Документы и справочные материалы. М., 1999. С. 216.
