CC BY
6DOI 10.47643/1815-1329_2023_7_102
ВОПРОСЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ РАСКРЫТИЯ И РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С ПОЛИТИЧЕСКИМ ЭКСТРЕМИЗМОМ В СТРАНАХ СНГ Issues of ensuring the disclosure and investigation of crimes related to political extremism in the CIS countries
ИСАЕВА Клара Асангазыевна,
доктор юридических наук, профессор,
профессор кафедры уголовного процесса и судебной экспертизы юридического факультета, Кыргызский национальный университет им. Ж. Баласагына. 720033, Кыргызская Республика, г. Бишкек, ул. Фрунзе, 547. E-mail: isaeva-klara@inbox.ru;
БАЖИКБАЕВ Алим Маратович,
начальник управления по противодействию наркопреступности Департамента полиции Жамбылской области Республики Казахстан. 080000, Республика Казахстан, Жамбылская обл., г. Тараз, ул. Желтоксан, 80. E-mail: bazhikbayev@list.ru;
ISAEVA Klara Asangazievna,
Doctor of Law, Professor, Professor of the Department of Criminal Procedure and Forensic Examination of the Faculty of Law, Kyrgyz National University named after Zh. Balasagyn. 547 Frunze str., Bishkek, Kyrgyz Republic, 720033. E-mail: isaeva-klara@inbox.ru;
BAZHIKBAEV Alim Maratovich,
Head of the Department for Combating Drug Crime Police Department of Zhambyl region of the Republic of Kazakhstan. 080000, Kazakhstan, Zhambyl region, Taraz, Zheltoksan str., 80. E-mail: bazhikbayev@list.ru
Краткая аннотация: Статья освящает вопросы обеспечения раскрытия и расследования преступлений, связанных с политическим экстремизмом в странах СНГ. Посредством проведенного контент-анализа авторы делают выводы о том, что на функционирование политической экстремисткой организации могут свидетельствовать ряд обстоятельств, при этом перед оперативными сотрудниками по делам о политическом экстремизме на этапе досудебного производства должны быть поставлены общие задачи, а также деятельность оперативных работников должна быть спланированной для эффективности проводимых мероприятий
Abstract: The article highlights the issues of ensuring the disclosure and investigation of crimes related to political extremism in the CIS countries. Through the conducted content analysis, the authors conclude that a number of circumstances may indicate the functioning of a political extremist organization, while the operational officers in cases of political extremism at the stage of pre-trial proceedings should be assigned common tasks, as well as the activities of operational workers should be planned for the effectiveness of the activities carried out
Ключевые слова: политический экстремизм, раскрытие, расследование, оперативные работники, органы следствия
Keywords: political extremism, disclosure, investigation, operatives, investigative bodies
Для цитирования: Исаева К.А., Бажикбаев А.М. Вопросы обеспечения раскрытия и расследования преступлений, связанных с политическим экстремизмом в странах СНГ // Аграрное и земельное право. 2023. № 7(223). С. 102-104. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_7_102.
For citation: Isaeva K.A., Bazhikbayev A.M. Issues of ensuring the disclosure and investigation of crimes related to political extremism in the CIS countries // Agrarian and Land Law. 2023. No. 7(223). pp. 102-104. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_7_102.
Статья поступила в редакцию: 25.06.2023
Как верно пишет Д.Н. Еремин, об эффективности раскрытия и расследования преступлений, связанных с политическим экстремизмом, можно говорить лишь при наличии сильных оперативных позиций сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих ОРД и при их тесном взаимодействии с органами следствия [1, с.80].
Безусловно, эффективности досудебного расследования невозможна без негласной оперативно-розыскной деятельной. Предложения же отдельных ученых [2, с. 45-47] о наделении следователя оперативными полномочиями, на наш взгляд, является абсурдным, а именно возможности проведения ими следственных действий и ОРМ. В данном случае нам более верным является эффективное взаимодействие между органами следствия и дознания.
Безусловно, сложно не согласиться с позицией ученых, которые считают, что в нынешних условиях сложно достичь эффективного результата досудебного производства по уголовным делам без негласной деятельности органов дознания [3, 260 с.]. При этом никто не отрицает, что особенно сильно на это влияет качественное изменение организованной, в том числе транснациональной преступности, обладающие современной технической, информационными обеспечением, имеющие соответствующую финансовую базу необходимую для достижения преступного замысла [3, с. 4].
Следует отметить, что на рассматриваемую нами категорию преступлений также влияет и многообразие проявлений политического экстремизма, которые требуют комплексного разрешения проблем связанных: во-первых, с использованием результатов ОРД в уголовно-процессуальном доказывании, во-вторых, наличием проблем организационного, технического, процессуально-криминалистического, психологического характера, а также тактикой проведения ОРМ, по такому сложному проявлению преступности как политический экстремизм, где сосредоточено многообразие криминальных деяний экстремистских политических формирований, в-третьих, это вопросы взаимодействия между субъек-
Уголовно-правовые науки
тами расследования и другими подразделениями, участие которых необходимо для разрешения задач досудебного производства.
Особый смысл приобретает в данном случае признание ОРД составной частью досудебного производства, и придания результатам такой деятельности фактическим материалам по делу наряду с протоколами следственных действий. Учитывая важность данного аспекта деятельности на сегодняшний день, в странах СНГ наблюдается новый подход со стороны законодателей к оценке допустимости доказательств, полученных в ходе проведения ОРМ. Происходящие доктринальные изменения относительно положений уголовно-процессуального законодательства по урегулированию негласной деятельности мы можем видеть в отдельных странах СНГ, а именно речь идет о Республике Казахстан и Кыргызской Республики, которое произошло в результате реформирования уголовно-процессуального законодательства этих стран и был введен такой новый институт, как: негласные (специальные) следственные действия, что требует создания частной теории негласного раскрытия и расследования преступлений. При этом, в отличие от Кыргызской Республики в Республике Казахстан внесены законодательные изменения в положения Закона об ОРД, где отражены нормы регулирующие проведение негласных следственных действий.
Российские ученые, также указывают на необходимость интегрировать деятельности следователя и сотрудников осуществляющих ОРД либо придать негласным приемам и способам собирания доказательств статус процессуальных действий [3, с.4; 4, с. 51 -55].
Вместе с тем, есть и противники таких научных воззрений, которые считают, что следственная и оперативно-розыскная деятельности должны рассматриваться обособлено и лишь косвенно связанные направления правоприменения [5, с. 80-84] и что оперативно-розыскные материалы, которые были получены за пределами процессуальной формы не могут быть признаны доказательствами, т.е. они должны быть преобразованы в них только с соблюдением процессуального порядка предусмотренного законодательством [6]. На наш взгляд, это связано и с тем, что по сути результаты ОРД - это достаточно многогранное и сложное понятие, а потому в научном юридическом сообществе нет консенсуса по данной категории. Так, отдельные ученые, считают, что в формирование обвинительных доказательств входит и оперативное сопровождение^, с. 112], и что к носителям доказательственной информации могут относиться любые «фактические материалы», в том числе и результаты ОРМ, которые могут быть проверены в суде [8, с. 45-53]. Существует позиция, о необходимости различных подходов к ОРД при состязательном и следственном уголовном процессе имеющие различную природу досудебного доказывания [9, с. 44-53].
Следует отметить, что двуединная система следственных действий кроме Казахстана и Кыргызстана, закреплена также и в некоторых других постсоветских государствах, а именно: Грузия, Украина, страны Балтики, где предусмотрены традиционные и негласные следственные действия. Мы разделяем мнение, что органы досудебного производства, должны использовать более широкий арсенал средств доказывания экстремизма. Лишь при таком подходе, когда результаты ОРМ будут использованы в формировании полноценных судебных документов, можно будет более эффективно противодействовать политическим экстремистским организациям. Но при этом, продолжают оставаться системные проблемы уголовного процесса, требующие своего разрешения, а именно: во-первых, разрешение спорных вопросов, касающиеся формирования судебных доказательств, полученных по результатам проведенных ОРМ, по делам политического экстремизма, во-вторых, правовое регулирование относительно рассекречивания источника сведений, которые были получены оперативным путем при расследовании преступлений связанных с политическим экстремизмом (например: законспирированных лиц, работника осуществляющего ОРД при внедрении в экстремистскую политическую организацию, конфиденциальных помощников и т.д.), поскольку средствам судебного доказывания, не может быть источник происхождения которого не известно, в особенности это важно в странах с состязательным уголовным процессом; в-третьих, необходимо разработка и создание дополнительных организационно-правовых гарантий, получаемой информации в ходе проведенных ОРМ по делам политического экстремизма, первоисточники которой должны быть доступны для изучения судебными органами и могли быть верифицируемы на этапе судебного производства по рассматриваемой категории дел.
Нельзя не акцентировать внимание на то, что несмотря на введение в УПК КР института специальных следственных действий, где результатом ОРД законодатель придал доказательственное значение по делу целый ряд ОРМ не получил своей реализации и вызывает дискуссии среди юридического сообщества. Поэтому, проводимые оперативные мероприятия без введения их в уголовно-процессуальный закон, создают сомнения в законности таких действий по делам политического экстремизма и вызывают необходимость к дублированию познавательного процесса путем проведения повторных данных мероприятий, но уже под руководством следователя.
Мы придерживаемся позиции, что материалы ОРД, могут приобретать свойство допустимости, если в ходе их получения органами дознания оперативных подразделений соблюдалась процедура проведения ОРМ, что должно быть доработаны и изложено в Законе об ОРД.
Следует отметить, что в соответствии с ч. 1 ст. 240 УПК КР по мотивированному постановлению органа досудебного расследования требование об уведомлении не распространяется: 1) на уголовное дело о террористическом или экстремистском преступлении; 2) уголовное дело о преступлении, совершенном преступной группой; 3) когда уведомление создает угрозу разглашения государственных секретов; 4) уведомление создает угрозу безопасности лиц, осуществляющих деятельность на конфиденциальной основе и в конспиративной форме, и иных лиц. Такая позиция законодателя считаем вполне обоснованным, учитывая особенности проведения негласных следственных действий при условиях указанных в положении УПК РК, включая и экстремистские преступления политической направленности.
Важным аспектом эффективного расследования и раскрытия политического экстремизма является взаимодействие между органами следствия и оперативным составом органа дознания, и поскольку данная категория дел обладает значимой спецификой, а потому в свою очередь определенную особенности приобретают и результаты ОРМ. Нельзя не учитывать взаимосвязь политического экстремизма с незаконными вооруженными, а также террористическими формированиями, а потому это вызывает изменения ситуации обусловленных криминальной деятельностью политического экстремиста. Поэтому следственная ситуация складывается в сложной динамической системе, что не может не сказываться на организацию деятельности оперативных работников и использовании при этом методов и технологий по раскрытию и расследованию политического экстремизма.
На функционирование на территории политической экстремисткой организации могут свидетельствовать следующие обстоятельства:
1) появление информации дискредитирующие деятельности представителей органов государственной власти на всех его уровнях, политических оппонентов, причем также порой в средствах массовой информации, включая телевидение сеть-Интернет со стороны зарубежных государств, призывы к смене политического режима;
2) появление сведений об активизации политических экстремистских организаций и их высказываний религиозного, националистического, этнического толка, а также призыв к массовым беспокойствам;
3) участившиеся факты совершения тяжких и особо тяжких насильственных преступлений, включая захват заложников, убийств, похищения человека, вооруженные нападения на правоохранительные органы, разбойные нападения, захват собственности, диверсий;
4) сведения, о планировании насильственного захвата власти, подготовки к реализации террористических актов планирование организации захвата территории другого государства; планирование криминальных действий по дезорганизации функционирования институтов органов государственной власти;
5) участившиеся факты незаконного оборота вооружения, все большая концентрация преступных группировок в столице и других крупных городах государства, а также появление представителей преступных формирований отдельных стран;
6) нередко появление информации об участившихся случаев поступления финансовых средств в отдельные посольства государств и оппозиционные неправительственные организации.
В данном случае немаловажным является: сбор сведений о планируемых: политическими экстремистами криминальных деяний, а также наличия у них разведки и средств обеспечения охраны; планируемые места совершения диверсий, террористических актов объекты нападения; виды средств по устранению препятствий и сокрытию следов планируемого преступления; установление способов и средств отхода после совершения преступления.
Контент-анализ широкого спектра специальных источников позволяет констатировать, что:
1. общими задачами, стоящими перед оперативными сотрудниками по делам о политическом экстремизме на этапе досудебного производства являются: 1) своевременно осуществлять сбор оперативной информации по выявлению признаков свидетельствующих о совершении преступной связи с политическим экстремизмом; 2) принять необходимые меры по установлению круга организованного формирования причастных к политическому экстремизму и осуществление мероприятий по сбору сведений; 3) проработка «адресности» мероприятий по установлению принадлежности личности к политическому экстремистскому объединению, включая и к военизированному либо террористическому формирования, а также организация розыска скрывшихся преступников; 4) сбор информации, характеризующих политического экстремиста, включая и выполняемые им функции в экстремисткой политической организации, и установление эпизодов его причастности в совершившемся преступлении; 5) сбор информации о политической экстремисткой организации, касающейся таких ее элементов как: структура; количественная и качественная характеристика его соучастников; специализация; основная сфера его влияния и территория; наличие вооружения; степень финансового и технического обеспечения; источники финансирования; основные способы вербовки в члены такой организации; взаимодействие с представителями зарубежных государств; 6) установление места нахождения организаторов (лидеров), а также членов политической экстремисткой организации, а также вовлеченных в такую деятельность вооруженных и террористических формирований с целью производства необходимых процессуальных действий по сбору и изъятию предметов, компьютерной техники, вооружения и других следов подготавливаемых либо совершенных преступлений.
2. Важнейшим направлением деятельности оперативных работников являются: а) принятие мер по ликвидации иерархической структуры политической экстремисткой организации, б) исключение источников его финансирования, в) установление их связей с другими организованными формированиями, г) наличие связей с представителями органов государственной власти и другими общественными политическими институтами.
Библиогра фия:
1. Еремин Д.Н. Методика расследования преступлений, связанных с политическим экстремизмом: на материалах Северо-Кавказского региона: дисс. ... канд. юрид. наук. Калининград, 2016.- с.80.
2. Григорьев В.Н. Вариант нормативной модели наделения следователя оперативными полномочиями // Вестник Московского университета МВД России. -М.: Изд-во Моск. ун-та МВД России, 2013, № 7. - С. 45-47
3. Поляков, М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности / М.П. Поляков; Нижегор. правовая акад. - Н. Новгород : Нижегор. правовая акад., 2001. - 260 с.
4. Луговик В. Ф. Негласное производство по уголовным делам // Общество и право. 2018. № 1 (63). С. 51 -55
5. Гармаев Ю. П., Луговик В. Ф. Проблемы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам // Полицейское право. 2006. № 2. С. 80-84
6. Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. Тольятти: Волжский ун-т им. В.Н. Татищева, 1997.
7. Михеев, А.В. Доказывание по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности на досудебных стадиях уголовного процесса // Дис. ... канд. юрид. наук / Михеев А. В. - М., 2015.С.112.
8. Головко Л.В. От проверки доказательств - к исследованию доказательств: постановка вопроса // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений: сб. науч. трудов, ч. 1. М., 2005. - С.45-53
9. Пастухов П.С. Теоретическая модель совершенствования уголовно-процессуального доказывания в условиях информационного общества. М., 2014 С.44-53
References:
1. Eremin D.N. Methods of investigation of crimes related to political extremism: based on the materials of the North Caucasus region: diss. ... cand. jurid. sciences'. Kaliningrad, 2016.- p.80.
2. Grigoriev V.N. Variant of the normative model of granting an investigator operational powers // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - M.: Publishing House of Moscow. un-ta of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2013, No. 7. - pp. 45-47
3. Polyakov, M.P. Criminal procedural interpretation of the results of operational investigative activities / M.P. Polyakov; Nizhegorod. legal Academy - N. Novgorod: Nizhegorod. legal Academy, 2001. - 260 p.
4. Lugovik V. F. Secret proceedings in criminal cases // Society and law. 2018. No. 1 (63). pp. 51 -55
5. Garmaev Yu. P., Lugovik V. F. Problems of using the results of operational investigative activities in proving criminal cases // Police law. 2006. No. 2. pp. 80-84
6. Shafer S. A. Evidence and proof in criminal cases: problems of theory and legal regulation. Togliatti: V.N. Tatishchev Volga State University, 1997.
7. Mikheev, A.V. Proving in criminal cases of extremist crimes at the pre-trial stages of the criminal process: Dis. ...cand. jurid. Sciences / Mikheev A.V. M., 2015.P.112.
8. Golovko L.V. From the verification of evidence to the study of evidence: posing a question // Fundamental and applied problems of crime investigation management: collection of scientific works, part 1. M., 2005. - P.45-53
9. Pastukhov P.S. Theoretical model of improvement of criminal procedural evidence in the conditions of information society. M., 2014 pp.44-53
