CC BY
85
Добряков Денис Андреевич
Российский университет дружбы народов (e-mail: den-dobryakov@yandex.ru)
Военные наказания и наказания за военные преступления по уголовному законодательству Российской Федерации и Республики Корея
В статье рассматриваются специальные военные и общие виды уголовных наказаний, применяемые к военнослужащим в Российской Федерации и Республике Корея. Проводится сравнительно-правовой анализ соответствующих положений уголовного законодательства двух стран, выделяются их достоинства и недостатки.
Ключевые слова: виды наказаний, система наказаний, военные преступления, военные наказания, уголовное законодательство.
D.A. Dobryakov, Peoples' Friendship University of Russia; e-mail: den-dobryakov@yandex.ru
Military punishments and punishments for military crimes under the criminal legislation of the Russian Federation and the Republic of Korea
The article discusses special military and general types of criminal punishments that can be applied to military servicemen in the Russian Federation and the Republic of Korea. A comparative-legal analysis of the relevant provisions of the criminal legislation of two countries is carried out, their advantages and disadvantages are highlighted.
Key words: types of punishments, system of punishments, military crimes, military punishments, criminal legislation.
Преступления, совершаемые военнослужащими, представляют собой отдельный вид преступности, оказывающий крайне негативное воздействие на государство и служащий одним из показателей, по которым общество может оценить состояние социальной безопасности в стране [1, с. 65]. Это обусловлено тем, что к военнослужащим предъявляются особые требования в связи с прохождением ими военной службы, поскольку благодаря своему специальному статусу они пользуются исключительным доверием у граждан, выполняя обязанность (и долг) по защите своего государства [2, с. 196].
Российский уголовный закон содержит раздел, посвященный военным преступлениям (разд. XI «Преступления против военной службы», включающий в себя одноименную гл. 33 (ст. 331-352 УК РФ)). В первой статье этого раздела законодатель определил понятие преступлений против военной службы и установил круг субъектов, подлежащих уголовной ответственности за совершение преступлений против военной службы, - это военнослужащие, проходящие военную службу по призыву или по контракту, а равно и граждане, пребывающие в запасе, во время прохождения ими во-
енных сборов (ч. 1 ст. 331 УК РФ). Фактически в этой статье сформулировано понятие военнослужащего применительно к гл. 33 УК РФ и российскому уголовному законодательству в целом.
В Уголовном законе Республики Корея (обычно именуется кодексом, поэтому далее -УК Республики Корея) нет подобного раздела или хотя бы главы, а равно и иной структурной части, что может создать впечатление о его пробельности в части регламентации уголовно-правовой ответственности за преступления против военной службы [3, с. 38-39]. Однако здесь необходимо учитывать структуру южнокорейского уголовного законодательства, складывающуюся из множества более или менее самостоятельных законов, дополняющих УК Республики Корея, который не является единым и всеобъемлющим. Так, одной из частей уголовного законодательства Республики Корея является Военный уголовный закон Республики Корея ( далее - ВУЗ Республики Корея), содержащий ряд теоретических положений, а также обширный перечень преступлений, совершаемых военнослужащими (ст. 5-94; с незначительными изъятиями за счет утративших силу положений и многочисленными
57
вновь введенными составами преступлений). Следует отметить, что уголовно-правовое понятие военнослужащего в Республике Корея шире, чем в Российской Федерации. К числу лиц, подлежащих уголовной ответственности по ВУЗ Республики Корея, южнокорейский законодатель отнес не только лиц, проходящих военную службу в той или иной форме (основу комплектации вооруженных сил Республики Корея составляет всеобщая воинская повинность [4, с. 270], как и в России), но и иных лиц - нанятых вооруженными силами гражданских служащих, курсантов, резервистов и ополченцев (пп. 1-3 ч. 3 ст. 1 ВУЗ Республики Корея). Кроме того, в качестве лиц, подлежащих уголовной ответственности по данному закону (т.е. лиц, также приравненных к военнослужащим), законодатель указал любых граждан Республики Корея и иных государств, которые совершают либо покушаются на совершение отдельных преступлений, предусмотренных ВУЗ Республики Корея (пп. 1-13 ч. 4 ст. 1). Это, например, квалифицированный шпионаж (ч. 2-3 ст. 13 ВУЗ Республики Корея), а именно передача врагу информации, представляющей военную тайну, и акт шпионажа, сопряженный с проникновением на территорию воинской части или военной базы, на территорию, где проходят маневры или учения воинских подразделений, либо на объекты военно-промышленного комплекса.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что ВУЗ Республики Корея дублирует отдельные статьи УК Республики Корея, устанавливая уголовную ответственность не только за преступления против военной службы, к которым относятся, например, издание подложного приказа (ст. 38 ВУЗ Республики Корея) или дезертирство (ст. 30 ВУЗ Республики Корея), но и за общеуголовные преступления, совершаемые военнослужащими и приравненными к ним лицами. В частности, южнокорейский законодатель закрепил в ВУЗ Республики Корея ответственность за изнасилование и ряд других преступлений, причем санкции этих статей отличаются от их аналогов из УК Республики Корея большей строгостью. Если «базовый» уголовный закон устанавливает за изнасилование наказание в виде каторжных работ на срок не менее трех лет (ст. 297 УК Республики Корея), то за изнасилование, совершенное военнослужащим или приравненным к нему лицом, установлено наказание в виде каторжных работ на срок не менее пяти лет (ст. 92 ВУЗ Республики Корея). В ВУЗ Республики Корея отдельно также выделяется квалифицированный вид данного преступления, который карается
смертной казнью - изнасилование, совершенное военнослужащим в зоне боевых действий (ст. 84 ВУЗ Республики Корея).
В Российской Федерации закон не предусматривает дифференциации ответственности для военнослужащих и остальных граждан. Поэтому военнослужащие, совершившие преступления, не входящие в число преступлений против военной службы, несут ответственность по соответствующим статьям Особенной части УК РФ без какого-либо повышения строгости наказания вследствие принятия во внимание их специального статуса [5, с. 887].
К военнослужащим в Российской Федерации могут быть применены как специальные (военные), так и общегражданские наказания, на равных основаниях входящие в систему наказаний УК РФ. В порядке повышения строгости это могут быть следующие наказания: штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (в рамках гл. 33 УК РФ данное наказание может применяться только в качестве дополнительного), ограничение по военной службе, арест, содержание в дисциплинарной воинской части и лишение свободы на определенный срок. Иные наказания не могут быть применены к военнослужащему без утраты им специального статуса (т.е. оставления военной службы), что будет показано чуть ниже на примере лишения свободы на определенный срок.
Специальными военными наказаниями являются ограничение по военной службе (п. «е» ч. 1 ст. 44 УК РФ) и содержание в дисциплинарной воинской части (п. «к» ч. 1 ст. 44 УК РФ), которые в силу своей достаточно узкой области применения не влияют на систему общих наказаний [6, с. 160], т.е. как бы выпадают из системы наказаний, нарушая ее целостность. Ограничение по военной службе назначается только военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, как за совершение преступлений против военной службы, так и вместо исправительных работ при осуждении по статьям УК РФ, не входящим в разд. XI (ч. 1 ст. 51 УК РФ). Содержание в дисциплинарной воинской части назначается военнослужащим, проходящим военную службу как по контракту (на должностях рядового и сержантского состава), так и по призыву, и, подобно ограничению по военной службе, не только за преступления против военной службы, но и в случаях, когда с учетом всех обстоятельств дела может иметь место замена лишения свободы на срок до двух лет содержанием в дисциплинарной воинской части (ч. 1 ст. 55 УК РФ). При назначении
58
военнослужащему наказания в виде лишения свободы на срок свыше двух лет он увольняется с военной службы и отбывает наказание «на общих основаниях», как то было предусмотрено в ст. 3 Правил отбывания уголовных наказаний, утвержденных приказом министра обороны РФ от 29 июля 1997 г. № 302. Необходимо отметить, что в настоящее время данный приказ утратил силу (с 28 ноября 2016 г.), а новые Правила, утвержденные приказом министра обороны РФ от 20 июня 2016 г. № 680, рассматриваемого вопроса не касаются.
Из вышеизложенного, как представляется, следует, что российский законодатель определил ограничение по военной службе своего рода специальной разновидностью исправительных работ, а содержание в дисциплинарной воинской части - разновидностью лишения свободы на определенный срок. Интересно, что, например, ч. 1 ст. 346 УК РФ «Умышленное уничтожение или повреждение военного имущества» на альтернативной основе предусматривает одновременно содержание в дисциплинарной воинской части и лишение свободы (в обоих случаях на срок до двух лет).
Отдельно кажется уместным остановиться на наказании в виде ареста, которое в Российской Федерации находится в неоднозначном положении. Арест считается весьма перспективным наказанием [7, с. 803], однако в России до настоящего времени не удалось создать инфраструктуру (арестные дома), необходимую для его исполнения, поэтому арест не применяется в целом, хотя в частности, когда осуждению подлежит военнослужащий, арест может быть назначен и отбыт им на гауптвахте [8, с. 134]. В 2016 г. данный вид наказания применялся всего дважды, притом оба осуждения имели место не по статьям гл. 33 УК РФ, хотя и, очевидно, в отношении военнослужащих [9]. Изложенное дает основание утверждать, что арест в российском уголовном законодательстве представлен в двух видах - общеуголовном («гражданский» арест) и специальном («военный» арест) [10, с. 431-432].
Уголовное законодательство Республики Корея не предусматривает никаких специальных наказаний для военнослужащих, а равно не предусматривает для них и особенностей исполнения наказаний - с одним исключением, касающимся исполнения наказания в виде смертной казни. Необходимо пояснить, что последняя смертная казнь состоялась в Республике Корея в 1997 г. и с тех пор здесь действует мораторий на ее исполнение, хотя это не мешает судам иногда приговаривать к
данному виду наказания преступников, которых в 2013 г. было не менее 60 человек [11, с. 152]. В 2015 г. имела место седьмая по счету попытка исключить смертную казнь из числа наказаний, однако она, как и все прежние попытки, не пошла дальше законопроекта [12, с. 221], в связи с чем судьба этого наказания (и всех приговоренных к нему лиц) до настоящего времени остается неопределенной. По общему правилу смертная казнь в Республике Корея исполняется через повешение (ст. 66 УК Республики Корея), однако для военнослужащих установлен иной порядок, в соответствии с которым они подлежат расстрелу (ст. 3 ВУЗ Республики Корея). В целом, южнокорейским военнослужащим в соответствии с ВУЗ Республики Корея могут быть назначены наказания в виде смертной казни (более чем в сорока случаях), каторжных работ, лишения свободы без тюремного (каторжного) труда, приостановления прав (встречается только один раз в статье в ВУЗ Республики Корея, устанавливающей ответственность за вовлечение военнослужащего в политическую деятельность, прямо запрещенное уголовным законодательством (ст. 94)) и штрафа.
Таким образом, уголовное законодательство Российской Федерации и Республики Корея исходит из двух разных моделей установления уголовной ответственности военнослужащих, каждая из которых имеет свои достоинства, выгодно отличающие их друг от друга.
Представляется, что основным достоинством российской модели является максимальная кодификация уголовного законодательства, сосредоточение всех (или большинства) уголовно-правовых норм в едином законе. Выделение профильных законов, распространенное в Республике Корея (и, пожалуй, большинстве стран мира), представляется неприемлемым для Российской Федерации, поскольку излишне загромождает уголовное законодательство и осложняет его применение. Вместе с тем, некоторые спорные правотворческие решения, которых, к сожалению, не лишена российская модель, могут быть усовершенствованы, в том числе, на основе достоинств южнокорейского уголовного законодательства. Первым таким достоинством можно назвать дифференциацию строгости наказаний военнослужащих и прочих граждан за совершение общеуголовных преступлений, предполагающую установление в законе более строгих наказаний (прежде всего, по сроку или размеру) для военнослужащих, что позволяет подчеркнуть их повышенную ответственность вследствие особого социального и правового
59
статуса. Вторым достоинством представляется отсутствие специальных военных наказаний, позволяющее сохранить целостность системы наказаний и избежать выпадения из нее отдельных элементов. Последнее тем более привлекает к себе внимание, что российский уголовный закон уже имеет в себе предпосылки для соответствующего преобразования, одной из которых является наказание в виде ареста,
1. Майоров А.В., Черепашкин А. С. Преступность военнослужащих: уголовно-правовой и криминологический аспекты // Правопорядок: история, теория, практика. 2016. № 1(8).
2. Минязева Т.В. Правовой статус личности осужденного в Российской Федерации. М., 2001.
3. Коробеев А. И. Уголовный кодекс Республики Корея / науч. ред. и предисл. А. И. Коро-беева. СПб., 2004.
4. Ким Г.Н. Республика Корея: справочник. Алматы, 2010.
5. Рыбушкин Н.Н. Уголовное право России. Особенная часть: учеб. / под ред. Ф.Р. Сунду-рова, М.В. Талан. М., 2012.
6. Сундуров Ф.Р. Новый импульс в развитии системы наказаний // Учен. записки Казан. унта. Гуманитарные науки. 2010. Т. 152, кн. 4.
7. Коробеев А. И. Полный курс уголовного права / под ред. А. И. Коробеева. Т. 1: Преступление и наказание. СПб., 2008.
8. Сундуров Ф.Р., Талан М.В. Наказание в уголовном праве: учеб. пособие. М., 2015.
9. URL: www.cdep.ru/userimages/sudebnaya_ statistika/2016/f10_1-svod-2016.xls (дата обращения: 10.07.2017).
10. Орлов В.Н. Уголовно-исполнительное право России. Общая и Особенная части: учеб. / под ред. В.Е. Эминова, В.Н. Орлова. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2014.
11. Amnesty International Report 2013. The state of the World's human rights. London, 2013.
12. Amnesty International Report 2015/16. The state of the World's human rights. London, 2016.
различаемое по порядку исполнения на «гражданский» и «военный» подвиды. Аналогичным образом кажется целесообразным включение специальных военных наказаний (ограничение по военной службе и содержание в дисциплинарной воинской части) в качестве подвидов в общегражданские наказания (исправительные работы и лишение свободы на определенный срок соответственно).
1. Mayorov A.V., Cherepashkin A.S. Criminality of servicemen: criminal-legal and criminological aspects // Law and order: history, theory, practice, 2016. № 1(8).
2. Minyazeva T. V. The legal status of the person of the convict in the Russian Federation. Moscow, 2001.
3. Korobeev A.I. Penal Code of the Republic of Korea / sci. ed. and preface by A.I. Korobeev. St. Petersburg, 2004.
4. Kim G.N. Republic of Korea: handbook. Almaty, 2010.
5. Rybushkin N.N. Criminal law of Russia. Special part: textbook / ed. by F.R. Sundurov, M.V. Talan. Moscow, 2012.
6. Sundurov F.R. Newimpulse in the development of the penal system // Proc. of Kazan university. Humanities series. 2010. Vol. 152, b. 4.
7. Korobeev A.I. Full course of criminal law / ed. by A.I. Korobeev. Vol. 1: Crime and punishment. St. Petersburg, 2008.
8. Sundurov F.R., Talan M.V. Punishment in criminal law: textbook. Moscow, 2015.
9. URL: www.cdep.ru/userimages/sudebnaya_ statistika/2016/f10_1-svod-2016.xls (date of access: 10.07.2017).
10. Orlov V.N. Criminal-executive law of Russia. General and Special parts: textbook / ed. by V.E. Eminov, V.N. Orlov. 2nd ed., rev. and augm. Moscow, 2014.
11. Amnesty International Report 2013. The state of the World's human rights. London, 2013.
12. Amnesty International Report 2015/16. The state of the World's human rights. London, 2016.
60
