CC BY
53
УДК 34 (091) (470) ББК 67.3
Шатковская Татьяна Владимировна Shatkovskaya Tatiana Vladimirovna
профессор кафедры теории и истории права и государства Южно-Российского института управления -филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации доктор юридических наук, профессор.
Professor, Department of the Theory and History of Law and State, South-Russian Institute of Management -branch of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation, Doctor of Law, Professor. E-mail: [email protected]
ВНУТРЕННЯЯ МИГРАЦИЯ КАК УСТОЙЧИВЫЙ ФАКТОР ГОСУДАРСТВЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Internal migration as a factor of sustained public education of the Russian empire
Статья посвящена проблемам миграции населения и ее государственному регулированию. В исследовании раскрываются особенности и политико-правовые последствия внутренней миграции в государственном строительстве России. Автором проанализирован положительный опыт российской колонизации Юга страны, способствующий совершенствованию миграционной политики современной России.
Ключевые слова: миграционная политика, Российское государство, правовое регулирование.
The article is devoted to the problems of migration and its state regulation. The study reveals the characteristics and the political and legal consequences of internal migration in the nation-building of Russia. The author has analyzed the positive experience of the Russian colonization of the South of Russia, contributing to the improvement of migration policy of the modern Russian state.
Keywords: migration policy, Russian state, law regulation.
Проблема миграции населения постоянно привлекает внимание научного сообщества, поскольку любой ее аспект - географический, социологический, экономический, политический и правовой - непосредственно связан с жизнеустройством нашей планеты, преодолением трудностей в сохранении мира и порядка. Деформации, вызванные нерациональным распределением ресурсов, в том числе и людских, приводят к мировым катаклизмам различного масштаба.
Миграционные процессы в России играли и играют огромную политическую и социально-экономическую роль. Особенно велико было их значение в Х1Х-ХХ веках, в период индустриально-классической миграции. В русле общемировых тенденций происходило освоение (колонизация) огромной части Евразийского континента, в XIX веке завершившееся созданием Российской империи.
Внутренняя миграция, на которую приходится около 90 % учитываемого статистикой миграционного оборота, в значительной мере обусловлена диспропорциями в социально-экономическом развитии регионов. Однако для России ми-
грация являлась частью процесса государственного строительства (формирования естественных границ, экономической инфраструктуры, геополитической диспозиции, национального менталитета и т. п.). С 1646 по 1917 год территория России увеличилась с 14,1 до 21,8 млн кв. км, то есть на 155 %, а количество населения возросло с 7 до 180 млн чел. (в 26 раз), что сделало Российское государство самой многочисленной страной Европы. В 1917 году на территории России в границах 1646 года проживал 41 % населения, а на присоединенной и аннексированной - 59 % соответственно [1, с. 279, 283-288].
Основной причиной миграционного движения в дореволюционной России следует признать аграрное перенаселение в условиях сложившейся системы хозяйствования. Экстенсивный тип земледелия провоцировал недостаток земель, приводящий к кризису производства. Последний возможно было бы преодолеть двумя способами: сложным, более трудоемким, требующим новых знаний, сил и средств, а именно путем перехода к интенсивному хозяйствованию, внедрения инновацион-
ных технологий обработки земли, применения сельскохозяйственной техники и удобрений, или более простым - переселением избыточного населения на присоединенные территории и расширением сферы экстенсивной экономики. Возможность пойти по второму пути у России была всегда, поскольку особое ее геополитическое положение способствовало перманентному увеличению территории государства, внутреннее освоение которой не завершилось и до сегодняшнего дня.
Следует отметить, что сельскохозяйственная миграция преобладала на всем протяжении имперского периода. Миграционное движение проходило в два этапа. На первом этапе (до 1861 года) миграция в основном имела нелегальный (бегство от тягот крепостничества) или принудительный характер (насильное переселения крепостных на новые земли). Второй этап начинается после отмены крепостного права, когда миграция крестьян становится добровольной и нацеленной на получение новых земель. До конца XIX века государство сдерживало поток переселенцев, но с начала XX века именно оно становится главным организатором сельскохозяйственной миграции. Только на Северный Кавказ за последнюю треть XIX века переселилось 1,5 млн человек, Ставропольская губерния благодаря мигрантам становится территорией с преобладанием русского населения.
На разных этапах сельскохозяйственной миграции различаются состав, мотивация и устремления крестьян-мигрантов. В XVI-XVIII веках они сформировали состав казачьей вольницы и впоследствии получили официальное закрепление особого статуса «казаков» в обмен на службу государству.
Казаки с оружием в руках формировали новые южные рубежи будущей Российской империи, ведя упорную борьбу с татарами вплоть до конца XVIII века. Однако освоение новых земель является заслугой крестьянского населения, увеличивавшегося по мере роста численности казачьих поселков, возникавших в большинстве случаев на месте зимовников и прочих селений. Описания природно-климатических условий южных степей в работах корифеев исторической географии М. К. Любавского, Д. И. Багалея наглядно свидетельствуют о сложных даже для физически крепкого человека условиях жизни [2], в кото-
рых приходилось осуществлять обработку земли и создавать экономическую и политическую инфраструктуру Юга России.
Интересно, что первые поселенцы в южных степных районах являлись представителями девиантного слоя населения, недовольного существующими в Российском государстве порядками и условиями жизнедеятельности. Однако, ведя «вольный» образ жизни, они не утрачивали связей с государством и не противопоставляли деятельность созданной ими организации военно-демократического типа его целям по формированию южных рубежей, что дало возможность постепенного заселения южных территорий и их развития.
Исторические документы свидетельствуют о том, что к концу XVIII века российская власть запрещает «заходить на Дон без переписи и внесения в ведомость, чтобы употребляться по жительству своему в земское тягло и примыкать к домовней и хозяйственной жизни».
Согласно указу от 12 декабря 1796 года все беглые люди «из пределов донских высланы, кто куда подлежит, а чтобы впредь оные нигде на землях войсковых укрываться не могли, за тем имеют строжайшее наблюдение .. .все сыскные начальства и стражи кордонные, нарочито для поимки их учреждены» [3]. Только в 1868 году издается высочайший указ о дозволении русским подданным невойскового сословия селиться и приобретать собственность в землях казачьих войск.
Переход казачества в начале XVIII века к земледелию и успехи «государственной» колонизации в крае сгладили бытовые особенности Дона, исторически сложившиеся, превратили укрепленные поселки казаков («городки») в типичные села, сохранившие старинные названия станиц.
Беглые из Великороссии и Малороссии, не поступая больше в ряды казачества, теперь уже зарегистрированного, направлялись на эти земли казацкой старшины и рядовых казаков и становились их крестьянами. Появились особые агенты, которые, получая деньги от донских землевладельцев, переманивали крестьян и уводили их на Дон целыми деревнями. Переселение на Дон происходило открыто, но, несмотря на это, редкому русскому помещику удавалось установить убежище своих беглых людей, а если кто и узнавал место их нахождения, то не мог получить их
обратно. Некоторые казаки стали покупать крепостных на свод. Указом 1799 года войсковые старшины были уравнены по рангам и правам с армейскими. Вследствие этого многие казаки стали дворянами, а крестьяне, поселившиеся на их землях, признавались крепостными. Таких крестьян, согласно данным ревизии 1811 года, числилось за казаками-дворянами около 77 тыс.
Полагаем, что необходимость заселения и экономического освоения южных территорий стала фактором, на долгие годы отсрочившим отмену крепостного права, формирование гражданского общества и переход к государству индустриального типа в России.
Одним из мощных стимулов внутренней миграции на Юг России также считаем непосильное и постоянно возрастающее налоговое бремя для всех групп тяглого населения. Социально активная часть налогоплательщиков предпочитала в прямом смысле укрываться от налогов и прочих притязаний государства в его южных или восточных слабозаселенных территориях. Миграция вольных элементов способствовала расширению границ государства, но затрудняла формирование общественных институтов для усовершенствования государства и ограничения его давления на население, сращивания традиционных и государственных властных структур, формирования организованных политических форм общественной жизни, представительных органов государственной власти.
Характер миграционного процесса во многом зависел от стадии инкорпорации осваиваемой территории. На первом этапе осуществлялось военно-хозяйственное освоение, сопровождавшееся строительством оборонительных рубежей, военно-промышленных поселений. На втором этапе создавались региональные центры власти, менявшиеся в ходе экономического освоения мигрантами. На третьем - имперская административная структура региона.
На завершающем этапе государственного поглощения региона происходила интенсивная земледельческая и промышленная колонизация территории для установления социальной, правовой и административной однородности империи. Так, формальный процесс интеграции области Войска Донского завершился лишь в 1887 году присоединением Таганрогского градоначальства и Рос-товского-на-Дону уезда. Вместо прежних
семи округов ОВД было образовано девять уездов. В результате область получила выход к Азовскому морю через Таганрогский порт и развитую промышленно-торговую инфраструктуру г. Ростова-на-Дону.
Процесс внутренней миграции населения России, связанный с заселением страны, на каждом историческом этапе имел особые черты. В период Древнерусского государства славянское население постепенно заселяло территорию в бассейнах Оки, Верхней Волги, Севера. В XIII-XIV веках шло активное переселение на север и северо-восток Восточной Европы. Государственные мероприятия Ивана Грозного создали условия, способствовавшие активному переселению жителей Московии из своего государства. В эпоху Грозного начинает разрастаться движение русской вольницы. С XVI века миграционный поток переместился на Юг будущей Российской империи, а отсюда - в Новороссию, на Кавказ, за Волгу и далее за Каспийское море, Урал, Сибирь и до берегов Тихого океана.
В процессе колонизации главным действующим лицом являлся русский крестьянин. С 1678 по 1858 год в миграционные процессы было вовлечено 0,08 %, в 18581915 годы - 0,12 % (преимущественно русские). Донская область являлась одним из основных направлений в 1782-1858 годы -42,4 % всех мигрантов, в Предкавказье мигрировало 15,9 %. С начала XVIII века государство контролирует состав и численность населения территории Юга России путем составления переписных книг, высылки беглых людей на прежние места, расспросов и проверки документов жителей новопостро-енных сел и деревень.
В 1870-1896 годы Предкавказье занимало первое место по числу мигрантов: 42 % с середины XVIII века. В период активно начавшейся миграции и внутреннего освоения земель в Новороссию и Донскую область вплоть до начала ХХ века переселилось 3 023 тыс., или 23,6 %, всех мигрантов, в Предкавказье - 2 448 тыс., или 19,1 %. В 18701896 годы из наиболее густонаселенных губерний Центрально-Черноземного региона выселилось 3,4 млн человек (87 % всех российских переселенцев).
В итоге к 1917 году доля русских к общей численности населения в Новороссии соста-
вила 30,7 %, в области Войска Донского - 69,0 %, в Предкавказье (Кубанская, Ставропольская, Терская, Черноморская губернии) - 46,8 %.
Причины территориальной экспансии на Юг в течение 250 лет миграционного процесса были различными. В ХУ1-ХУШ веках миграция была направлена на укрепление южных границ и защиту от набегов крымских татар, ежегодно уводивших в плен до 20 тыс. человек. Миграция русского населения на Юг в конце XVIII - начале XIX века обусловлена аннексией Северного Кавказа и Закавказья в результате победы Российской империи в войне с Персией и Османской империей.
Экспансия в южном направлении увеличила общий земельный фонд страны и степень его использования. Доля пашни в южной степной зоне составляла 41,1 % земли, пригодной для земледелия и скотоводства.
Значительная доля русских мигрантов, переселившихся на южные окраины, способствовала осуществлению центральной властью политики унификации инкорпорированных территорий. Моделью для унификации различных частей империи служили административные, правовые и политические институты Великих реформ второй половины XIX века.
Миграция русского населения на Юг России (особенно в XIX века) дала возможность верховной власти распространить систему коронного управления на инкорпорированные территории. Стройную систему местного самоуправления в Российской империи создать так и не удалось. Замена понятия «местное самоуправление» термином «местное управление» не означала противопоставления последнего органам государственной власти. Речь идет о выборных «снизу», но инициируемых и контролируемых «сверху» представительных органах управления. Они имели разный формат, например, сословно-корпоративные организации, хозяйственно-административные (земские) учреждения и т. п. Однако и в центре, и на периферии общественное управление рассматривалось как служба местных сообществ государственным интересам. Самоуправление понималось, скорее, не как право, а как обязанность населения, административная и финансовая повинность.
Создание протогосударственной, контролируемой и зависимой от государственного аппарата системы местного управления обуслов-
лено огромной территорией империи и слабо развитой информационной и транспортной инфраструктурой, что препятствовало формированию эффективного государственного механизма и установлению партнерских взаимоотношений между центром и южными окраинами. По подсчетам Б. Н. Миронова, основанным на состоянии информационной и транспортной инфраструктур, кадрового потенциала и прочих факторов, по степени управляемости Россия уступала Великобритании в 103 раза, Германии - в 46 раз, Франции - в 43 раза и Австро-Венгрии - в 19 раз [4, с. 442-445].
Таким образом, разрастание государственного влияния верховной власти России осуществлялось, как и приращение территории, -стремительно и стихийно. Государственная организация новых территорий формировалась на основе сложившихся форм общественных или корпоративных организаций населения, мигрировавшего на неосвоенные окраины. Отсутствие политической культуры мигрантов сказывалось на создаваемых ими организованных формах общежития. Последние воспроизводили традиционные общинные институты, основанные на коллективных представлениях о власти, имевших догосударственную природу. Общинная демократия создает видимость равенства. На самом деле в ее основе лежит произвол большинства и абсолютное бесправие отдельной личности. Всевластие схода ограничивалось только традиционными установлениями и необходимостью исполнения обязанностей общины перед государством. Традиционные общественные организации выполняли функции посредников во взаимоотношениях между государством и личностью, ограничивая политическую активность индивида и препятствуя налаживанию и осуществлению политического диалога государства и отдельной личности.
Особенности миграции в России в период империи состояли в следующем:
- миграцию XVI-XIX веков невозможно отделить от экспансии и колонизации новых территорий Российского государства [5, с. 309310], поскольку эти процессы проходили либо одновременно, либо начало одного из них приводило к необходимости реализации остальных (например, присоединение Крыма к России в 1783 году активизировало миграцию рус-
ского населения в Новороссию). Суть различных научных и законодательных определений колонизации и миграции населения сводилась к тому, что колонизация - позитивное явление, способствующее развитию хозяйства и распространению культуры, а отдельные акты переселений составляют общий государственный процесс миграции как неотъемлемую часть колонизации;
- в политико-правовом отношении миграция представляла собой расширение границ многонационального Российского государства за счет земель, на которых проживали народы, не имевшие сформированной государственности, или слабозаселенных вследствие неблагоприятных климатических условий или геополитического расположения;
- прирост русского населения на новых территориях придавал политическую легитимность имперскому режиму управления и государственному строительству, так как, переселяясь на новые места, мигранты не переставали считать себя русскими и подданными российского государя. Уезжая в Сибирь, Среднюю Азию или на Кавказ, русские продолжали ощущать себя в своей стране;
- миграция способствовала формированию механизма адаптации народов, вошедших в состав Российской империи, к новым условиям государственного общежития путем активного взаимодействия с представителями российской культуры в лице русского крестьянства и других сословий;
- в отличие от колоний других стран (например, Испании, Великобритании), осваиваемые и заселяемые территории представляли собой сопредельные земли, находившиеся в непосредственной близости от метрополии и задолго до начала активной колонизации имевшие с ней торгово-экономические связи. История колонизации Россией сопредельных рай-
Литература
1. Кабузан В. М. Русские в мире: динамика численности и расселения (1719-1989 годы). Формирование этнических и политических границ русского народа. СПб., 1996.
2. Любавский М. К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до ХХ века. М., 1996.
3. Декабря 12 (1796) Именный, данный Се-
онов не знала гибели не только миллионов (как в Северной Америке), но даже и тысяч их коренных жителей либо принудительного переселения аборигенов в резервации (как, например, при колонизации Северной и Центральной Америки, Австралии). По данным переписи 1897 года, русских среди населения Терской области было всего 34,7 %, а остальные 65,3 % приходились на долю инородцев, причем горцы составляли 55,8 % от всего населения, в Предкавказье (Северный Кавказ) русские - 42,2 %, а на Кавказе - 4,3 % [6, с. 47-51];
- миграция конструировала ментальную самобытность населения Российского государства, отличающуюся от типичных европейских колониальных держав. Специфика заключалась, прежде всего, в отсутствии практики переселения и угнетения коренного населения. Русские мигранты, как правило, занимали незаселенные местным населением территории. Основными налогоплательщиками, как в центре, так и на периферии, являлись русские крестьяне.
Миграция осуществлялась при активном участии государственных институтов, зачастую стимулировавших и управлявших этим процессом. В дореволюционные годы на практике апробированы приемы привлечения и закрепления населения на определенной территории страны.
Негативными последствиями миграционной активности крестьянского населения считаем формирование устойчивого представления об экстенсивном развитии как наиболее рациональной и эффективной форме ведения хозяйства и неисчерпаемости природных ресурсов страны. Последнее стало ментальной парадигмой русского народа, отразившейся, например, на отношении россиян к собственности на землю.
Bibliography
1. Kabuzan V. M. Russian in the world, the size and dynamics of settlement (1719-1989). Formation of ethnic and political boundaries of the Russian people. St. Petersburg, 1996.
2. Liubavsky M. K. Review the history of Russian colonization from the earliest times to the twentieth century. Moscow, 1996.
3. December 12 (1796), namely, the Senate
нату, «О прекращении самовольного перехода поселян с места на место в Губерниях Екате-ринославской, Вознесенской, Кавказской и Области Таврической, равно как и переселения из других Губерний в оныя; о способах удовлетворения владельцов, потерявших от сих переходов и о штрафах за прием и держание беглых людей» // Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание. Т. 24. № 17.
4. Миронов Б. Н. Российская империя: от традиции к модерну. СПб., 2015. Т. 1.
5. Ключевский В. О. Сочинения. М., 1956. Т. 1.
6. Шатковская Т. В., Фоменко Е. В. Правовое регулирование Российским государством заселения территории Дона и Северного Кавказа в период империи // Философия права. 2014. № 1.
«Termination of unauthorized settlers move from place to place in the province of Ekaterinoslav, Ascension, and the Caucasian areas Tauris, as well as migration from other provinces in on-yya; on how to meet the owner, who lost by now, and transitions on fines for receiving and holding the runaway people» // Complete collection of laws of the Russian empire. The first meeting. Vol. 24. № 17.
4. Mironov B. N. Russian Empire: from tradition to modernity. St. Petersburg, 2015. Vol. 1.
5. Klyuchevsky V. O. Works. Moscow, 1956. Vol. 1.
6. Shatkovskaya T. V., Fomenko E. V. Legal regulation of the Russian state settlement of the territory of the Don and the North Caucasus in the empire // Philosophy of law. 2014. № 1.
