CC BY
244
политология
УДК 341.7
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ ФРГ И ГЕРМАНСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ЕВРОПЕЙСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
® 2010 Гамзалов С.Д.
Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации
Проанализирована внешнеполитическая деятельность правительства объединенной Германии. В рассматриваемый период времени оно успешно придерживалось независимого курса, сохранив преемственность концептуальных установок и неизменность основной цели германской внешней политики и политики безопасности, восстановив политическое положение Германии как одного из ведущих государств Европы и мира, способного влиять на базисные императивы континентальной и глобальной системы международных отношений.
The author of the article has analyzed the activities if the government of the united Germany. During the considered period it successfully adhered to the independent course, having kept the continuity of the conceptual guidelines and the invariance of the main objectives of the German foreign policy and the security policy, having redeemed political position of Germany as one of the leading states of Europe and the world, capable to influence upon the basic imperatives of the continental and the global system of the international relations.
Ключевые слова: объединенная Германия, канцлер, европейская
безопасность, международные отношения, внешняя политика.
Keywords: united Germany, Chancellor, European safety, international relations, foreign policy.
Одной из важнейших целей германского государства, по
утверждению бывшего канцлера ФРГ Г. Коля, является повсеместное уважение прав человека и гражданина, соблюдение основных этических норм, обеспечение демократического развития,
улучшение экономических и
социальных возможностей развития, обеспечение мира и правового
порядка. Из этих основополагающих ценностей вытекают
внешнеполитические интересы
Германии, в том числе и в области безопасности. Изменение карты Европы не только не сократило политические и стратегические задачи НАТО, но, напротив, расширило их. Германский интерес заключается в сохранении и дальнейшем углублении партнерских
отношений, прежде всего с США [6. С. 274].
Германия стала крайне
заинтересована в «устойчивом демократическом и мирном
развитии» государств Юго-Восточной и Центральной Европы, так как этого требует центральное европейское положение ФРГ, сотрудничество с этими государствами является
«одной из главнейших задач германской внешней политики» [8. С. 19].
Для Германии не существует альтернативы европейской
интеграции, что постоянно отмечают руководители государства. Немцы стремятся к сильной Европе, которая будет в состоянии обеспечить будущее наций. Такая Европа должна действовать там, где национальные государства
бессильны решить проблемы своего населения. Для этого ЕС должен превратиться в полноценный политический союз, построенный по принципу федерации, которой будет передана определенная часть национального политического
суверенитета. Вследствие этого национальное государство
неизбежно претерпит изменения, однако это не будет означать его отмены. Федеративная модель позволит ЕС обеспечить контроль над властными органами и избежать централизма, а кроме того сохранить культурное многообразие.
Немцы готовы нести возросшую внешнеполитическую ответственность и участвовать в рамках Устава ООН во всех акциях ООН, НАТО, ЗЕС, ОБСЕ по восстановлению мира. Европейский союз должен в будущем взять на себя большую ответственность за обеспечение безопасности на континенте, при этом Германия ратует за сохранение американского присутствия в Европе, выступая за комплексное обеспечение
европейской безопасности силами НАТО, ЗЕС и ОБСЕ. Объединенная Германия должна взять на себя больше ответственности и в рамках Организации Объединенных Наций, которую необходимо сделать более дееспособной для предотвращения и урегулирования кризисов, включая ее
правовые полномочия и военные
ресурсы. Важнейшей составляющей политики безопасности должно
являться также разоружение, контроль над вооружениями и «действенное европейское координированное
ограничение экспорта вооружений» [8. С. 169].
После окончания процесса объединения Германия явилась
инициатором ускорения европейской интеграции. Процесс формирования единого экономического и политического пространства Европы был отмечен тогда значительными успехами, к которым в первую очередь относятся программа
принятия единой европейской валюты «евро», принятие программы реформирования аграрной и структурной политики Евросоюза и выработка рамочных условий формирования его единой финансовой системы. Однако во второй половине 1990-х годов стало очевидно, что явно прозападный упор в политике ХДС/ХСС как правящей партии - тесные
взаимоотношения Германии со странами Западной Европы на
двусторонней основе и в рамках Европейского Союза, а также с США
- стал отставать от требований времени. Европейская политика Германии в рамках Евросоюза давала сбои и оказалась неполноценной без учета изменений, которые произошли в политических системах и в экономической области восточноевропейских государств. Тогда и возникла необходимость нового наполнения понятия «Европа» и «Европейский Союз», а оппозиция в лице СДПГ и партии «зеленых» обратила свой взор на Центральную и Восточную Европу.
Однако при этом, разумеется, было бы в корне ошибочным открещиваться от всех тех положительных моментов и сдвигов во внешнеполитическом курсе и положении Германии, которых достиг на своем посту Гельмут Коль. Сменивший Коля в результате парламентских выборов 1998 г. на посту федерального канцлера Герхард Шредер в одном из первых же официальных выступлений заявил о преемственности
внешнеполитической линии
правительства ХДС/ХСС/СвДП и отметил, что благодаря этому
Германии сегодня не нужно планировать свою внешнюю и
европейскую политику, исходя из
необходимости учитывать
определенные условия и ограничения, установленные извне, она вполне может проводить ее, ориентируясь на национальные интересы [10].
Федеральный канцлер также
обозначил стремление более
настойчиво, чем раньше,
представлять «интересы Германии» в ЕС. Глава правящей красно-зеленой коалиции при этом отметил, что германская внешняя политика должна быть политикой «просвещенного собственного интереса» [7. С. 4].
В правительственном заявлении от 10 ноября 1998 г. лидер СДПГ заявил, что основной целью внешнеполитического курса его кабинета является «всяческое содействие мирному процессу во всем мире, так как ФРГ осознает свою ответственность и задачи, вытекающие из значения и авторитета объединенной Германии в европейском и мировом масштабе. Германская внешняя политика есть и остается политикой мира и безопасности, мы решительно заявляем о своей готовности участвовать в мерах по поддержанию и установлению мира» [1. С. 16].
Особые надежды в дальнейшем развитии Маастрихтского процесса руководство государства связывало также с повышением значения процесса общей внешней политики и политики безопасности. Канцлерское видение общеевропейской внешней политики нашло свое выражение в следующих подходах:
самостоятельность Европы на международной арене, консенсус в принятии внешнеполитических
решений, обеспеченных
коллективной дипломатией [4. С. 36]. К примеру, ставя вопрос о формировании коллективной
дипломатии и обеспечении ею европейской безопасности, канцлер Г. Шредере вместе со своими коллегами из стран Евросоюза не
только обсуждал «горячие» проблемы, но довольно часто под его руководством организовывались «выезды» министров иностранных дел ведущих европейских государств в регионы для урегулирования конфликтов на Балканах, на Ближнем Востоке, в Восточном Тиморе, решались вопросы участия в антитеррористической кампании в Афганистане и проявления независимости в решении иракской проблемы. Благодаря его инициативам в ЕС эта организация становится наряду с другими международными организациями -ООН, НАТО, ОБСЕ - фактически действующей силой, с которой вынуждены считаться традиционные игроки [2]. Крайне важно отметить тот факт, что в данном направлении европейской политики произошло более тесное сближение позиций и совместных действий Германии и Франции, а до иракского кризиса наметилось позитивное сближение с Великобританией. В начале XXI в. канцлер исходил из настоятельной необходимости отстаивать на международной арене позицию, направленную на расширение общей политики безопасности Евросоюза путем включения сюда такого непривычного для Германии важного компонента, как единая оборонная политика. Именно в формировании общей политики безопасности и обороны германские национальные интересы, как считал лидер социал-демократов, должны объединиться с европейскими интересами, а понятие единой Европы должно стать понятием единой Германии [2].
Что касается организационного будущего Европейского Союза, то еще в январе 2001 г. Г. Шредер сначала на конференции в Берлине, а затем на франко-германском саммите в Страсбурге выступил с радикальным планом объединения Европы. При поддержке тогдашнего президента Еврокомиссии Р. Проди он настаивал на принятии основного закона, то есть конституции ЕС, что означало бы фактически создание единого европейского государства. Предложения канцлера сводились к следующим четырем позициям:
- высшая исполнительная
структура Союза - Европейская комиссия - должна получить более широкие полномочия и практически стать общеевропейским
правительством;
- ее председателя надо избирать на всеобщих выборах;
- основной представительной структуре - Европейскому парламенту - необходимо предоставить верховные полномочия в формировании единого бюджета;
- Совет министров ЕС, в который входят главы и члены правительств, предлагалось превратить во вторую палату Европейского парламента -своего рода общеевропейский аналог германского бундесрата [11].
В связи с избранием Ангелы Меркель канцлером ФРГ внешние действия Германии стали отличаться высокой степенью динамизма и мобильности.
По мнению руководства Германии, только при создании федерального ЕС и более жесткой политической структуры появится возможность управлять союзом, состоящим из 25 стран (на данный момент 27) с населением около 500 млн человек. Предстоит перестроить структуры этой общеевропейской организации. В противном случае Союз погрязнет в межправительственных согласованиях и неминуемых переговорных сложностях. Таким образом, видение политического строительства будущей Европы глазами руководства Германии предполагало коренную трансформацию общеевропейских институтов в мощные
наднациональные органы, в которых Германия, благодаря своему политико-экономическому и
демографическому весу,
рассчитывала занять командные высоты, и, в отличие от Франции, поддерживала жесткую федерацию, которая базировалась бы на единой законодательной власти, включая общеевропейское правительство.
Для А. Меркель одной из самых актуальных задач стало определение новой роли и места Федеративной Республики в системе европейских координат. Возникновение на континенте целого ряда очагов
вооруженных конфликтов и локальных войн, опасность проникновения в Европу исламского фундаментализма и международного терроризма, перенос центра тяжести с чисто оборонных аспектов в военно-политические и
экономические области - все это вынудило немецкую
внешнеполитическую элиту
пересмотреть европейскую политику Германии, политику в области безопасности и выработать новые концептуальные императивы, исходя из реального политического и экономического веса ФРГ.
Германское внешнеполитическое руководство видело в Договоре о Европейском Союзе средство восстановления доверия к Германии ее ключевых партнеров, которое было значительно поколеблено нерешительными действиями
Германии во время войны в Персидском заливе и обособленной политикой в отношении Боснии и Герцеговины.
Одной из самых неприятных для внешнеполитического руководства ФРГ проблем стали голоса влиятельных политиков во Франции и Великобритании, утверждавших, что Евросоюз станет орудием односторонних действий в руках чрезмерно могущественной
Германии и неизбежно «будет подконтролен немецкому
экономическому монстру».
Усугублялась данная проблема беспокойством Франции
относительно германских инициатив по расширению ЕС, поскольку, по мнению Парижа, принятие Австрии, Швеции и Финляндии в организацию положительным образом
сказывалось только на безопасности и влиянии Германии, но никак не остальных членов ЕС, в особенности Франции. Руководству МИДа ФРГ стоило больших усилий успокоить европейское общественное мнение и заверить своих коллег, что не германизированная Европа является стратегической целью немецкого правительства, а европеизированная Германия [5. С. 65]. Введение нового принципа институционального
строительства -
надгосударственности - означало для ФРГ важный шаг на пути к конечной цели европейских интеграционных процессов с точки зрения немцев - созданию федерации.
Благодаря усилению
наднационального характера и деятельности основных институтов ФРГ получила возможность реально влиять на законодательный процесс как в Европарламенте, который получил новые контролирующие функции, так и в Совете министров, где представители ФРГ имели наибольшее число голосов.
Все представленные выше точки зрения, так или иначе, затрагивают вопросы будущего европейской интеграции, трансатлантического партнерства, большей
самостоятельности внешней
политики Германии, причем все поднимаемые проблемы неизбежно рассматриваются через призму национальных интересов. Вокруг нового определения этих интересов в международном экспертном сообществе разгорелась довольно жаркая дискуссия, особенно в отношении того, как эти заново определяемые национальные
интересы будут соотноситься с общеевропейскими. Отношение самих немцев к этой проблеме, по крайней мере, части научных кругов, помогает отразить мнение профессора С. Гарайса (Академия информации и коммуникации бундесвера), который высказался примерно в том духе, что «немцы никуда не денутся из Европы, куда Европа, туда и они. Главное сейчас для Германии - приведение задач армии в соответствие с изменившимися вызовами
безопасности таким образом, чтобы бундесвер мог быстро и эффективно реагировать на кризисы в различных точках мира» [3. С. 35].
В качестве основных выводов по рассмотренным проблемам отметим следующее.
Фигура федерального канцлера в рассматриваемый период
представляет собой ключевой элемент в структуре принятия внешнеполитических решений ФРГ,
системе формулирования и реализации германской политики европейской безопасности. Г. Колю принадлежит тезис, гласящий, что достигнутое государственное
единство и полный суверенитет подразумевают возросшую
внешнеполитическую ответственность германского
государства в континентальном и глобальном масштабах, что означает отнюдь не коренное изменение основополагающих приоритетов страны, а необходимость переосмысления нового потенциала значимости ФРГ внутри страны и со стороны европейских государств, укрепления консенсуса в вопросе ответственности Германии на
международной арене. Социал-демократ Герхард Шредер, сменивший Коля на посту канцлера и занимавший его до ноября 2005 г., уделял особое внимание
дальнейшему развитию военнополитической составляющей
Маастрихтского процесса. Где продолжая, а где и усиливая политику предыдущих канцлеров, А. Меркель проводит политику отстаивания национальных и внешнеполитических интересов Германии, приводящих в целом к усилению европейской безопасности. По ее видению, именно в формировании единой политики безопасности и обороны германские национальные интересы должны в наибольшей степени объединиться с интересами европейскими.
Со своей стороны, руководство внешнеполитического ведомства ФРГ в лице Г.-Д. Геншера, К. Кинкеля, И. Фишера и Гидо Вестервелле на протяжении
рассматриваемого периода успешно содействовали главам
правительства в проведении независимого внешнеполитического курса объединенной Германии, сохранив преемственность
концептуальных установок и
неизменность основной цели
германской внешней политики и политики безопасности - поддержать политическое положение Германии как одного из ведущих государств Европы и мира, способного влиять
на базисные императивы континентальной и глобальной системы международных отношений.
Резюмируя, можно сказать, что научно-аналитическое сообщество ФРГ в конце XX - начале XXI вв. при анализе германской политики безопасности затрагивает такие вопросы, как проблемы европейской оборонной идентичности и роли Германии при создании общих
оборонительных соотнося их национальными предлагая
структур и т.д., с германскими интересами и государственным
деятелям конкретные идеи, теории и Примечания
концептуальное осмысление военнополитической составляющей
будущей внешней политики страны. Теоретики современной немецкой геополитики делают акцент на том, что берлинская оборонная политика и политика безопасности должны учитывать политические константы и долгосрочные рамочные условия развития страны: геополитическое
срединное положение Германии как страны с наибольшим числом соседей в Европе, экономическое состояние зависимой от экспорта индустриальной нации и опыт германской и европейской истории.
1. Анисимов А. Г. Основные положения концепции национальной безопасности ФРГ // Актуальные проблемы социально-экономического и политического развития: Информационноаналитическое управление аппарата Совета Федерации ФС РФ. 1999. 2. Дмитриев Т. Н. Объединенная Германия и новый мировой порядок // Политический журнал. 2004. № 24(27) // URL: http://www.politjoumal.ru/mdex.php? 3. Зандшнайдер Э. Координаты германской внешней политики // Международная политика. 2005. № 3. 4. Мартанс С. Берлинское поколение // Международная политика. 2000. № 9. 5. Мухина Я. Б. Российско-германские отношения и европейская безопасность // Власть. 2001. № 4. 6. Ференбах О. Крах и возрождение Германии. М. : Аграф, 2001. 7. Шварц X. П. Центральная держава Европы идет последовательным курсом // Международная политика. 1999. № 11. 8. Grundsatzprogramm «Freiheit in Verantwortung». Beschluss des 5. Parteitag der CDU vom 23. Februar 1994 im Hamburg // CDU-Dokumentation. Bonn, 1994. № 7. 9. Koalitionvereinbarung zwischen der SPD und Bundnis 90/ Die Grunen. 20.10.1998. URL: //http://archiv.spd.de/politik/koalition/uebersicht.html 10. Rede von
Bundeskanzler Schroeder auf der Bundesdelegiertenkonferenz der SPD am 8.12.1998 in Saarbrucken. URL: //http:// www.spd.de/%20rchiv/europa/Eurl9981208J96.html 11.
Regierungserklarung von Bundeskanzler Gerhard Schroder vor dem Deutschen Bundestag zu den Ergebnissen des Europaischen Rates in Nizza, 19.01.2001. URL: //http://www.bundestag, de /bic/ pp/2001 /15034a.zip
Статья поступила в редакцию 30.07.2010 г.
