CC BY
37
УДК 81.272, 81.13
DOI 10.52070/2542-2197_2021_6_848_171
И. О. Ситникова, Е. А. Смолоногина
Ситникова И. О., кандидат филологических наук,
доцент кафедры немецкой филологии Российского государственного
педагогического университета им. А.И. Герцена
iositnikova@herzen.spb.ru
Смолоногина Е. А., кандидат филологических наук,
доцент кафедры немецкой филологии Российского государственного
педагогического университета им. А.И. Герцена
easmolonogina@herzen.spb.ru
влияние языковой тендерной политики
НА РЕЧЕВУЮ ПРАКТИКУ В НЕМЕЦКОЯЗЫЧНЫХ СТРАНАХ
В статье рассматриваются причины гендерной асимметрии в немецком языке и возможные пути ее устранения; механизмы реализации гендерной языковой политики в немецкоязычных странах и нормативно-правовая база, обеспечивающая реализацию принципа гендерной корректности в немецкоязычной коммуникации. На конкретных примерах прослеживается, как гендерная языковая политика влияет на речевую практику жителей немецкоязычных стран, насколько последовательно и какими средствами воплощается принцип гендерной корректности в разных сферах устной и письменной коммуникации на немецком языке. Ключевые слова: гендерная языковая политика; немецкоязычные страны; гендерная асимметрия; несексистское употребление языка; мужской род в генерализующей функции.
I. A. Sitnikova, E. A. Smolonogina
Sitnikova I. A., PhD (Philology), Associate Professor, Department of German Philology, Herzen State Pedagogical University of Russia iositnikova@herzen.spb.ru
Smolonogina E. A., PhD (Philology), Associate Professor,
Department of German Philology, Herzen State Pedagogical University of Russia easmolonogina@herzen.spb.ru
THE IMPACT OF LANGUAGE GENDER POLICIES ON SPEECH PRACTICES IN GERMAN-SPEAKING COUNTRIES
The article deals with the causes of gender asymmetry in the German language and possible ways of its elimination, the mechanisms of gender language policy implementation in German-speaking countries and the legal framework that ensures
the obligatory implementation of the principle of gender correctness in German-speaking communication. The article also traces with concrete examples how the gender language policy influences the speech practices of German-speaking countries, how consistently and by what means the principle of gender correctness is implemented in different spheres of oral and written communication in the German language.
Key words: language gender policies; German-speaking countries; gender asymmetry; non-sexist language; generic masculine.
Введение
Тендерная языковая политика немецкоязычных стран, являясь одним из инструментов борьбы за равноправие полов, преследует цель реформировать немецкий язык таким образом, чтобы очистить его от гендерных асимметрий. Сторонники преобразований обосновывают их необходимость, ссылаясь на гипотезу языковой относительности Сепира-Уорфа, в соответствии с которой «язык формирует мировоззрение каждой личности в обществе, ее картину мира и тем самым определяет социальную реальность» [Шаров 2010, с. 31]. Таким образом, устранение гендерной асимметрии в языке должно способствовать установлению равноправия мужчин и женщин в обществе, основной причиной которых является мужской род в генерализирующей функции (МРГФ) (нем. generisches Maskulinum). Исследованию данного феномена, а также других факторов андроцентричности немецкого языка и возможностям их замещения гендерно-справедливыми формами посвящено большое количество работ, обстоятельный анализ которых сделала А. Хорншайдт [Homscheidt 2006]. В данной статье представлен обзор законодательных и нормативно-правовых документов Германии, Австрии и Швейцарии, обеспечивающих закрепление гендерно-корректных языковых форм в письменной и устной коммуникации, а также прослеживается на отдельных примерах, как данные формы внедряются в немецкоязычные речевые практики в сфере политики и государственного управления, а также в СМИ.
Гендерная асимметрия немецкого языка и способы ее устранения
В немецком языке гендерная асимметрия обусловлена, в первую очередь, таким феноменом, как МРГФ, суть которого сводится
к следующему: любое существительное мужского рода, номинирующее человека, например, по роду его деятельности, может использоваться для номинации не только лица (или группы лиц в случае множественного числа) мужского пола, но и лица или группы лиц без учета их пола. Тот факт, что генерализирующим значением наделен именно мужской род, интерпретируется представительницами феминистской лингвистики как отражение в языке доминирования мужчин над женщинами. Посредством грамматики происходит отождествление понятий «человек» и «мужчина» [Tromel-Plotz 2007]. В результате вышеназванной семантической бифункциональности бывает сложно однозначно интерпретировать словоформы мужского рода. По данным целого ряда исследований, реципиенты интерпретируют существительные мужского рода преимущественно не в генерализирующем, а в специфицирующем ключе, т. е. у них возникают ассоциации с представителями только мужского пола, что ставит под сомнение действенность принципа включенности женского рода в мужской [Braun 2002].
С целью элиминировать из немецкого языка МРГФ был разработан целый арсенал гендерно-корректных альтернатив МРГФ, которые можно разделить на две группы в зависимости от реализуемого ими способа устранения гендерной асимметрии: посредством спецификации или нейтрализации семантики пола.
Спецификация семантики пола достигается посредством обозначения лиц обоих полов: парного именования (Lieber Besucher, liebe Besucherin, Liebe Besucherinnen und Besucher) или сплиттинга, при котором происходит стяжение форм мужского и женского рода в одну. Сплиттинг используется преимущественно в письменной речи и существует в нескольких разновидностях, отличных по графическому способу выделения суффикса женского рода в составе словоформы. В качестве графического тендерного маркера могут использоваться косая черта, заглавная буква I, астериск, нижнее подчеркивание, двоеточие, скобки.
Нейтрализация семы пола может реализовываться посредством использования: a) композитов, состоящих из гендерно-нейтральных производящих основ: Lehrkraft; b) субстантивированных прилагательных и причастий во множественном числе: die Kleinen, die Teilnehmenden; c) безличных наименований учреждений и должностей: Polizei,
Feuerwehr; d) пассивных конструкций в предложениях: Wie ist eine Waffenbesitzkarte zu beantragen? [Gäckle 2014].
Перечисленные выше предложения по использованию гендерно-корректного немецкого языка начали разрабатываться в 1970-е гг. в рамках гендерной лингвистики и изначально предусматривались для внедрения только в письменную официально-деловую коммуникацию. Данные предложения публиковались в форме «Руководств по несексистскому употреблению языка» (нем. «Richtlinien zu einem nichtsexistischen Sprachgebrauch»), которые носили рекомендательный характер и были адресованы тем, кто по долгу своей профессиональной деятельности имеет дело с письменным словом и стремится воплощать в речи принцип гендерной корректности. Первое подобное руководство увидело свет в 1980 г. и было составлено основополож-ницами немецкой феминистской лингвистики [Linguistische Berichte 1980].
Нормативно-правовая база гендерной языковой политики в Германии, Австрии и Швейцарии
За более чем сорок лет с момента публикации первого руководства по использованию гендерно-корректного языка сформировалась нормативно-правовая база, обеспечивающая реализацию гендерной языковой политики в Германии, Австрии и Швейцарии, насчитывающая многие десятки законодательных и нормативных актов разного характера: как обязательных к исполнению, так и носящих рекомендательный характер.
В Германии требование соблюдать принцип гендерной корректности в языке содержится в законах федерального уровня и отдельных федеральных земель. Оно распространяется преимущественно на сферу юридического языка, а также на внутреннюю и внешнюю официально-деловую коммуникацию сотрудников государственных учреждений. Так, согласно §4 Федерального закона о равноправии ФРГ «нормативно-правовые предписания федерального значения должны отражать принцип равноправия женщин и мужчин, в том числе и посредством языкового оформления. Данное требование распространяется и на служебную переписку»1 [Gesetze im Internet
1 Зд. и далее перевод авторов статьи. - И. С., Е. С.
URL]. С 2011 года в § 42 Совместного регламента федеральных министерств закреплено следующее требование к законопроектам: «Формулировки законопроектов должны быть корректными с точки зрения языковой нормы и понятными для каждого. Законопроекты должны посредством языкового оформления отражать принцип равноправия женщин и мужчин» [Verwaltungsvorschriften im Internet URL]. На региональном уровне следовать принципу гендерной корректности в языке обязывают Законы о равноправии пяти федеральных земель: Бранденбурга, Гессена, Мекленбурга-Передней Померании, Северной Рейн-Вестфалии и Тюрингии. В некоторых из них данное требование сформулировано даже более развернуто, чем в Федеральном законе. Например, в законе о равноправии федеральной земли Тюрингия есть отдельный параграф, посвященный языку (§28), который гласит: «Государственные учреждения и службы должны в указах, предписаниях, формулярах, служебных документах и в объявлениях о вакансии на должность использовать гендерно-нейтральные обозначения лиц» [Landesrecht Thüringen URL].
Государственных служащих Швейцарии обязует использовать гендерно-корректные формулировки принятый в 2007 году закон о языке: «Федеральным ведомствам следует стремиться к адекватному, ясному и дружественному по отношению к гражданам языку и уделять внимание гендерно-корректным формулировкам» [Fedlex. URL].
В Австрии необходимость использовать гендерно-корректные формулировки закреплена на законодательном уровне в очень ограниченном объёме. В 1997 году 7 статья Федерального конституционного закона Австрии была дополнена следующей фразой: «Обозначения должностей могут быть сформулированы так, чтобы они отражали пол должностного лица. Данное правило распространяется и на звания». В 2003 г. данный перечень был расширен за счет академических степеней и обозначений профессий. Кроме того, в 2001 г. Совет министров издал постановление, которое обязывает все министерства и подведомственные им учреждения использовать гендерно-корректный язык.
Помимо законов в Германии, Австрии и Швейцарии регулярно публикуются руководства и памятки по использованию в деловой коммуникации гендерно-корректного языка, содержащие, в отличие от
законов, конкретные примеры и предложения. Эти руководства адресованы государственным служащим и составляются по заказу федеральных и региональных правительств, министерств по социальным вопросам или других ведомств. В качестве примера федерального уровня можно назвать руководство «Гендерно-справедливый язык», которое было переработано и дополнено в 2009 году Федеральной канцелярией Швейцарии [Bundeskanzlei URL]. Самый «свежий» региональный пример - составленная по заказу сенатора по финансам Бремена и опубликованная в 2020 г. брошюра «Гендерно-чувствительный язык в администрации Бремена» [Pressestelle der Senatskanzlei Bremen URL].
Гендерный аспект речевого поведения регулируется не только в государственно-административном секторе, но и в таких сферах, как СМИ и экономика. Обладая специфическими возможностями влияния, СМИ воздействуют на общественное мнение и личностное мировоззрение, а в силу своей всеобщности и всеохватности способны формировать облик каждого нового поколения, что позволяет говорить о современности как об эпохе «медиакратии», власти средств массовой информации [Акимова 2009]. Многие медиакомпании и издательства призывают своих сотрудников руководствоваться в профессиональной деятельности принципом гендерной корректности. Так, в 2020 году редакция немецкого журнала Spiegel разместила на сайте издания «Правила редакционной работы», в которых целый раздел посвящен гендерно-справедливому языку. В нем постулируется отказ от МРГФ и стремление отражать в текстах оба пола. Немецкая радиокомпания Deutschlandradio опубликовала в 2019 году рекомендации по использованию гендерно-справедливого языка, которыми должны руководствоваться сотрудники радиокомпании как в процессе внутренней и внешней деловой коммуникации, так и во время работы в эфире [Deutschlandradio URL].
В завершение обзора документов, образующих нормативно-правовую базу гендерной языковой политики в Германии, а также Австрии и Швейцарии, необходимо отметить, что ни в одном из документов нет строгого предписания использовать определенные гендерно-корректные языковые средства, а есть лишь более или менее полный перечень альтернатив МРГФ, которые предлагается использовать по своему усмотрению, применяя творческий подход.
Гендерно-справедливые речевые практики в административно-политическом дискурсе
Поскольку язык официально-деловой коммуникации в сфере государственного управления регламентирован на законодательном уровне, тексты всех законодательных документов составляются с учетом требования гендерной корректности. Приведем в качестве примера три документа, изданных в Германии, Австрии и Швейцарии в связи с эпидемиологической ситуацией.
Во «Втором распоряжении об учетном периоде пособия в связи с сокращением рабочего времени» Федерального министерства труда и социальных вопросов содержится всего одно упоминание субъекта права и оно оформлено парным именованием Arbeitnehmerinnen und Arbeitnehmer (Zweite Verordnung über die Bezugsdauer für das Kurzarbeitergeld. 20.10.2020). В Распоряжении Федерального министерства просвещения, образования и науки Австрии, включающем в себя перечень мер по борьбе с распространением короновирус-ной инфекции в школах, также фигурирует парное именование -Schülerinnen und Schüler - которое последовательно используется в тексте документа 16 раз. Кроме того, в тексте данного Распоряжения встречаются гендерно-нейтральные номинации Person, Schulleitung (Änderung der COVID-19-Schulverordnung 2020/21.04.02.2021). В законе Швейцарии о кредитах с солидарной ответственностью в условиях короновируса для обозначения заемщиков последовательно используется парное именование Kreditnehmerin oder Kreditnehmer, а для обозначения кредиторов используется только существительное женского рода Kreditgeberin, поскольку в качестве кредиторов выступают банки, а немецкое существительное Bank женского рода (Bundesgesetz über Kredite mit Solidarbürgschaft infolge des Coronavirus. 18.12.2020).
Процесс укоренения гендерно-корректных форм можно наблюдать и в устной коммуникации. Проследим, как данные формы становятся неотъемлемой составляющей устной речевой практики на примере нескольких выступлений Петера Альтмайера - министра экономики и энергетики Германии и депутата немецкого Бундестага. Представляя 04.06.2020 правительственную программу помощи, министр использовал для обращения к гражданам Германии парное именование Bürgerinnen und Bürger:
Das verdanke ich Ihnen, Bürgerinnen und Bürger des Landes;
Wir lassen den Bürgerinnen und Bürgern die Wahl, wo und wie sie das Geld
ausgeben.
В ответах П. Альтмайера во время интервью молодежному онлайн-порталу Pointer фигурируют в общей сложности девять раз гендерно-справедливые парные именования Studentinnen und Studenten, Schülerinnen und Schüler, Kommilitoninnen und Kommilitonen, Zuschauerinnen und Zuschaer, er oder sie. И лишь два раза в речи министра «проскальзывает» МРГФ: ausländische Studenten, deutsche Studenten. И, наконец, очень показателен случай спонтанного высказывания, сделанного П. Альтмайером в стрессовой ситуации. Перед дверью лифта в здании Бундестага депутата атаковала политическая активистка, несогласная с его позицией. Отвечая на ее нападки, П. Альтмайер дважды использует гендерно-корректную парное именование Wählerinnen und Wähler:
Ich vertrete meine Wählerinnen und Wähler. Und meine Wählerinnen und
Wähler möchten, dass ich heute zustimme.
Таким образом, можно говорить о наблюдаемой в речи политика тенденции к последовательному соблюдению принципа гендерной симметрии.
Гендерно-справедливые речевые практики в СМИ
Речевые практики в СМИ в гендерном аспекте строго не регламентированы, многочисленные руководства для журналистов по использованию гендерно-справедливых языковых форм носят, как правило, рекомендательный характер. Несмотря на отсутствие обязательной нормативно-правовой базы как в печатных СМИ и их онлайн-версиях, так и в радио- и телеэфире прослеживается очевидная тенденция к гендерно-корректному оформлению речи. Однако принцип гендерной симметрии реализуется весьма непоследовательно. В выпуске одного и того же издания гендерно-корректные тексты могут соседствовать с текстами, содержащими исключительно МРГФ, а нередко смешение гендерно-симметричных формулировок с гендерно-несимметричными можно наблюдать в рамках одного газетного материала. Приведем в качестве примера обзор «Angriffe auf Politikerinnen
und Politiker haben weiter zugenommen», опубликованный на сайте газеты Spiegel 08.02.2021. С одним и тем же референтом - политиками, ставшими жертвами нападений - в тексте соотносится как гендерно-симметричное парное именование Politikerinnen und Politiker, так и существительные в форме мужского рода: Parteivertreter, Repräsentanten deutscher Parteien. Также автор статьи прибегает к форме МРГФ -Angreifer - для обозначения нападавших, хотя среди них могли быть и женщины. В то же время другая группа жертв нападений - беспартийные бургомистры - обозначается не только посредством парного именования Bürgermeisterinnen und Bürgermeister, но также при помощи существительного в форме женского рода Bürgermeisterinnen, хотя из контекста нельзя сделать заключение, что речь идет о женщинах-бургомистрах.
Стоит отметить, что наряду c парными именованиями в печатных и онлайн-СМИ иногда встречается и стяжение с применением различных графических коннекторов - двоеточия, астериска или нижнего подчеркивания. Так, например, в материалах Frankfurter Rundschau, согласно новой редакционной политике, последовательно применяется двоеточие:
Rücksichtslose Entmietung in Frankfurt - Bewohnerinnen erheben schwere
Vorwürfe gegen Investor [Frankfurter Rundschau, 08.02.2021].
В речи немецких теле- и радиоведущих также уже стали нормой парные именования, которые в обязательном порядке употребляются при обращении к зрителям или слушателям. Например, ведущий ток-шоу Nachtcafé Михаэль Штайнбрехер в начале каждой передачи обращается к своей зрительской аудитории со следующим приветствием: «Herzlich willkommen im Nachtcafé, liebe Zuschauerinnen und Zuschauer». С недавнего времени некоторые теле- и радиоведущие стали вводить в речевую практику акустический вариант стяжений: роль графического коннектора в устной речи перенимает гортанная смычка, с которой произносится гласный [i] в суффиксе -in. Смычка маркирует стык «мужской» и «женской» составляющих словоформы. Гендерную смычку можно услышать в новостях радиоканала Deutschlandfunk Nova и в эфире молодежного радио Radio Fritz на канале rbb. На телевидении использование гендерной смычки практикует ведущая программы Heute на канале ZDF Петра Герстер.
Заключение
Проведенный анализ законодательных и нормативных документов Германии, Австрии и Швейцарии позволяет сделать вывод, что в данных странах заложена нормативно-правовая база для внедрения принципа гендерной корректности в сфере юридического языка и официально-деловой письменной коммуникации государственных служащих. Кроме того, идея о необходимости гендерно-корректно оформлять речь «прививается» обществу посредством многочисленных руководств по гендерно-справедливому употреблению немецкого языка, которые не имеют законодательной силы. В результате проводимой в Германии, Австрии и Швейцарии языковой политики, направленной на устранение гендерных асимметрий в немецком языке, в ключевых сферах общественной жизни данных стран - политике, государственном управлении, СМИ - наблюдаются многочисленные примеры гендерно-корректных речевых практик, что позволяет констатировать постепенное формирование у носителей немецкого языка привычки к гендерно-корректному речевому поведению.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ I REFERENCES
Акимова И.А. СМИ как фактор формирования идентичности личности в обществе II Сервис Plus: сетевой журн. 2009. №1. [Akimova, I. A. (2009). SMI kak faktor formirovaniya identichnosti lichnosti v obshchestve. (The media as a factor in shaping the identity of individuals in society). Servis Plus, 1 (In Russ.)].
Шаров К.С. На темной стороне политкорректности: гендерно-нейтральный новояз II Вопросы философии. 2010. № 3. С. 30-43. [Sharov, K. S. (2010). Na temnoy storone politkorrektnosti: genderno-neytralnyy novoyaz. (On the dark side of political correctness: gender neutral language). Voprosy filosofii, 3, 30-43. (In Russ.)]. Braun F. Das generische Maskulinum und die Alternativen. Empirische Studien zur Wirkung generischer Personenbezeichnungen im Deutschen I F. Braun, S. Sczesny, D. Stahlberg In. Germanistische Linguistik. Hildesheim: Olms, 2002. №167/168. S. 77-87. Bundeskanzlei. URL: https:IIwww.bk.admin.ch/bk/deIhomeIdokumentation/spra-chen/Wlfsmittel-textredaktion/leitfaden-zum-geschlechtergerechten-formu-lieren.html (дата обращения: 15.02.2021). Deutschlandradio. URL: https:IIwww.deutschlandradio.deIindex.media.88a3b335 0e3d0b3f5d2173f69cd3f753 (дата обращения: 15.02.2021).
Fedlex. URL: https://www.fedlex.admin.ch/eli/cc/2009/821/de (дата обращения: 15.02.2021).
Gackle A. ÜberzeuGENDERe Sprache. Leitfaden für eine geschlechtersensible und inklusive Sprache. Köln: Universität zu Köln, 2014.
Gesetze im Internet. URL: https://www.gesetze-im-internet.de/bgleig_2015/_4.
html (дата обращения: 15.02.2021).
Guentherodt I, Hellinger M., Pusch L., Trömel-Plötz S. Richtlinien zur Vermeidung sexistischen Sprachgebrauchs. In: Linguistische Berichte. Heft 69. 1980. S.15-21.
Horscheidt A. Linguistik / Gender Studien. Eine Einführung. 2. Auflage. Verlag J. B. Metzler, 2006. S. 270-284.
Landesrecht Thüringen. URL: https://landesrecht.thueringen.de/bsth/document/ jlr-GleichstGTH2013pP28 (дата обращения: 15.02.2021).
Pressestelle des Senats. URL: https://www.senatspressestelle.bremen.de/six-cms/detail.php?id=350369&asl=bremen02.c.732.de (дата обращения: 15.02.2021).
Trömel-Plötz S. Frauensprache: Sprache der Veränderung - Frauenoffensive, 2007.
Verwaltungsvorschriften im Internet. URL: https://www.verwaltungsvorschriften-im-internet.de/ (дата обращения: 15.02.2021).
