CC BY
104
Е.Н. Васильева"
ВЛИЯНИЕ ВИДА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ НА ОБОРОТОСПОСОБНОСТЬ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА НА НЕЕ
Категория «оборотоспособность», выраженная в нормах ст. 129 ГК РФ, опирается на способность имущества быть присвоенным, иметь определенного субъекта его присвоения. Именно эта определенность принадлежности объекта позволяет регулировать гражданский оборот. А ограничение оборота, запрет к обороту объекта нацелены на ограничение круга субъектов присвоения.
Поскольку категория присвоения объекта, предопределившая товарооборот через возможность распоряжения им путем изменения принадлежности в результате отчуждения, традиционно сопровождает отношения собственности - прав на вещи (материальные, корпоральные объекты), аналогичная способность к обороту имущественных прав, как правило, отходит на второй план. Так, оборотоспособность как критерий для классификации имуществ, как правило, применяется исключительно к вещам1.
Содержание исключительного права позволяет установить монополию правообладателя в юридическом смысле, а также обусловливает его монополию и в экономической сфере, усиливает его позиции в условиях конкуренции2. Но эта монополия не препятствует обороту исключительных прав.
" Старший научный сотрудник Института государства и права РАН, кандидат юридических наук.
1 См., например: Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2010. С. 304-305.
2 Не всегда такая монополия абсолютна. Так, в отношении отдельных объектов монополия несколько размывается, поскольку аналогичные права могут принадлежать самостоятельно нескольким субъектам в силу природы самого объекта (например, право на секрет производ-
Труды Института государства и права 195 Российской академии наук № 4/2011
Закрепляя в п. 4 ст. 129 ГК РФ общее правило об обороте исключительного права, законодатель отходит от общего регулирования в отношении иных объектов гражданских прав. В п. 4 ст. 129 ГК РФ не содержится деления исключительных прав по характеру их оборотоспособности на допущенные к обороту (свободные в обороте), ограниченные в обороте и не допущенные к обороту (оборот которых запрещен). Более того, общая норма, допускающая оборот исключительных прав, не содержит оговорки о том, если иное не предусмотрено законом. Вместе с тем запрет или ограничение оборота исключительных прав нашли нормативное выражение в отдельных институтах права интеллектуальной собственности, сосредоточенных в части 4 ГК РФ. И это обусловлено, как правило, видом самого объекта интеллектуальной собственности, его сущностными особенностями, назначением использования, которые способны повлиять на характер оборотоспособности исключительного права на него.
Влияние сущности самого объекта на характер оборото-способности исключительного права наиболее ярко проявилось в регулировании отношений по поводу средств индивидуализации. Это объясняется их целевым назначением. Так, фирменное наименование призвано персонифицировать субъекта гражданских прав, идентифицировать его, опираясь на учредительные документы, публичность и достоверность которых обеспечивается государственной регистрацией юридического лица (его
ства, право на наименование места происхождения товаров, право на коллективный товарный знак). «Размывает» эту монополию право преждепользования и право послепользования, допускаемая законом возможность свободного использования результатов интеллектуальной деятельности. В.А. Дозорцев считает исключительное право на секрет производства «ослабленным абсолютным правом», поскольку одинаковое право на один и тот же объект может принадлежать самостоятельно нескольким лицам. Он называет это право «квазиабсолютным», поскольку, по его мнению, оно все-таки закрепляет за его правообладателями хотя и ограниченную, но монополию. См.: Дозорцев В.А. Интеллектуальные права Понятие. Система. Задачи кодификации. Сб. статей. М., 2003. С. 120.
учредительных документов). Фирменное наименование коммерческой организации как участника гражданского оборота наряду с местом его нахождения является средством индивидуализации юридического лица. Оно индивидуализирует его, в том числе и в правоотношениях, построенных по административной модели, с органами государственной и муниципальной власти и их должностными лицами. Представляется, что этим объясняется запрет в отношении распоряжения исключительным правом на фирменное наименование путем его отчуждения, сформулированный в п. 2 ст. 1474 ГК РФ. Этот запрет потребовал исключения из состава предприятия как имущественного комплекса права на фирменное наименование, а также внесения изменений в нормы обязательственного права, регулирующие куплю-продажу и аренду предприятия, изменения содержания комплекса исключительных прав в отношениях коммерческой концессии.
Изъятие имущества из оборота или его ограничение в обороте, безусловно, влияет на возможность распоряжения этим имуществом, в том числе и исключительным правом. Но можно ли сделать вывод, что запрет распоряжения исключительным правом автоматически изменяет его содержание? Если рассматривать право распоряжения как элемент содержания исключительного права, то, безусловно, оно меняется - поскольку одно из прав (правомочий) из него исчезает. Но если это право является самостоятельным имущественным интеллектуальным правом, то содержание исключительного права не изменяется.
Большинство авторов считает, что право распоряжения входит в содержание исключительного права. Однако здесь просматривается некоторая нелогичность: право распоряжения не может составлять содержание объекта распоряжения. Оно должно быть внешним по отношению к содержанию, оно лишь направлено на объект, позволяет определить его дальнейшую юридическую судьбу. Трудно себе представить, чтобы распоряжение вещью было не содержанием права собственности, а входило в состав самого объекта этого права, т.е. вещи.
Норма п. 2 ст. 1474 ГК РФ не только запрещает отчуждать право на фирменное наименование, но также запрещает разрешать его использование другому лицу. А поскольку это право
составляет содержание исключительного права, то данный запрет свидетельствует об изменении самого содержания исключительного права на фирменное наименование. Теперь оно включает в себя только право использовать это средство индивидуализации и запрещать его использование другим лицам. Однако возможность существования такого «усеченного» исключительного права не отражена в общей норме п. 1 ст. 1229 ГК РФ, согласно которой правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Если в отношении правомочия запрещать использование предусмотрена возможность его ограничения, поскольку далее формулируется правило в отношении свободного использования без согласия правообладателя (правда, в явно неудачной с точки зрения юридической техники редакции), то в отношении ограничения или вообще исключения права давать разрешение на использование в ст. 1229 ГК РФ нет никакого упоминания.
Надо сказать, что индивидуализирующая функция фирменного наименования, однако, не является абсолютным основанием для исключения из содержания исключительного права возможности правообладателя разрешать использование своего фирменного наименования другим лицам. Об этом свидетельствует зарубежная практика: например, во Франции и некоторых штатах США допускается возможность предоставления права использовать фирменное наименование в рамках договора фран-чайзинга3. Другое дело, что такое разрешение дается лишь на использование фирменного наименования в совокупности с другими исключительными правами, образующими имущественный комплекс. Но можно ли такое разрешение рассматривать как свидетельство оборотоспособности самого исключительного права? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо уяснить, что
3 См.: Сосна С.А., Васильева Е.Н. Франчайзинг. Коммерческая концессия М., 2005. С. 56, 200-201.
понимается под оборотоспособностью объекта гражданского права.
Можно ли на основании запретов в отношении распоряжения исключительным правом на фирменное наименование сделать вывод о том, что это - объект, исключенный из гражданского оборота?
Нормативное определение, содержащееся в п. 1 ст. 129 ГК РФ, позволяет сделать вывод, что оборотоспособность - это признаваемая законом способность объекта отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследования, реорганизации юридического лица) либо иным способом.
Следовательно, буквальное толкование данной нормы приводит к выводу, что под оборотом понимается только бесповоротный переход объекта к новому субъекту. И в этом смысле исключительное право на фирменное наименование признается российским законодателем необоротоспособным, поскольку в п. 2 ст. 1474 запрещено любое распоряжение, в результате которого исключительное право бесповоротно переходит к другому лицу, в том числе в результате универсального правопреемства -реорганизации.
Однако такой запрет распоряжения исключительным правом, по сути, лишает юридическое лицо возможности распорядиться им путем прекращения существования самого объекта, и вот почему.
Если соотносить оборотоспособность как качество объекта с содержанием субъективного права на этот объект как набор различных возможностей поведения субъекта, то можно сделать вывод: оборотоспособность объекта и право распоряжения объектом гражданского права путем его отчуждения - явления взаимообусловленные и взаимосвязанные. Применительно к вещному праву она непосредственно не связана с правомочием владения, пользования, а также правом распоряжения в других формах, например путем изменения состояния вещи (улучшения, ухудшения) вплоть до ее уничтожения (потребления, переработки) или изменения ее целевого назначения. Применительно к исключительному праву на фирменное наименование распо-
ряжение возможно также путем прекращения самого права в результате изменения фирменного наименования. Запрета на это нет, более того, в ряде случаев юридическое лицо обязано вносить соответствующие изменения, например в случае перемены в составе полных товарищей в полном или коммандитном товариществе имя (наименование) прежнего полного товарища исключаются, а имя (наименование) нового - включается в содержание фирменного наименования.
Коммерческая организация вправе изменить и фирменное наименование, добавив в него или исключив из него отдельные элементы, либо заменить его новым фирменным наименованием. Таким образом, правомочие распоряжения исключительным правом на фирменное наименование все-таки сохраняется у юридического лица, правда, в существенно ограниченном виде, хотя само исключительное право и не допущено к гражданскому обороту.
Еще один объект исключительного права в силу своей сущности предопределил его исключение из гражданского оборота. Это - наименование места происхождения товара. Это право не может быть предметом сделок по отчуждению, так же как и иных сделок. Каждое лицо, намеренное использовать указанное средство индивидуализации товара, при наличии установленных в законе требований может приобрести это право самостоятельно, обратившись в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности.
Особый случай оборотоспособности представляет собой исключительное право на коммерческое обозначение. В п. 4 ст. 1539 ГК РФ установлено правило, согласно которому исключительное право на коммерческое обозначение может перейти к другому лицу (в том числе по договору, в порядке универсального правопреемства и по иным основаниям, установленным законом) только в составе предприятия, для индивидуализации которого такое обозначение используется. Казалось бы, это указывает на определенное ограничение в обороте. Однако, на наш взгляд, из этой нормы следует прямой запрет оборота исключительного права на коммерческое обозначение, поскольку объектом, допущенным к обороту, по смыслу этой статьи, является
вовсе не исключительное право на коммерческое обозначение, а предприятие как имущественный комплекс. Тем не менее отчуждение предприятия, в состав которого входит исключительное право на коммерческое обозначение, не допускает сохранения этого права у правопредшественника. Последующее правило этой же статьи гласит: если коммерческое обозначение используется правообладателем для индивидуализации нескольких предприятий, переход к другому лицу исключительного права на коммерческое обозначение в составе одного из предприятий лишает правообладателя права использования этого коммерческого обозначения для индивидуализации остальных его предприятий.
По сути, хотя и в составе предприятия, имеет место переход исключительного права на коммерческое обозначение к другому субъекту. Поэтому говорить об абсолютном запрете оборота данного права было бы некорректно. Но в то же время вряд ли можно квалифицировать это право как ограниченное в обороте. Представляется, что случаи, когда не допущенное к самостоятельному обороту имущество все же способно переходить в составе сложного имущества, требуют специальной квалификации. Для этих целей из общей категории необоротоспособного имущества можно было бы выделить такой вид, как относительно необоротоспособное имущество, сопроводив эту дихотомию категорией абсолютно необоротоспособного имущества.
Запрета на распоряжение исключительными правами на иные средства индивидуализации в законе нет, но специальные нормы подчас содержат такие запреты, которые прямо или косвенно ведут к запрету оборота или к его ограничению. Основания для установления особого режима в отношении оборота исключительного права многообразны.
Во-первых, это особенности конкретного вида средства индивидуализации. Так, исключительные права на товарные знаки по общему правилу свободны в обороте, но в п. 2 ст. 1510 ГК РФ установлен прямой запрет на оборот коллективного товарного знака.
Во-вторых, это особенности содержания средства индивидуализации. В п. 2 ст. 1488 ГК РФ установлен запрет на отчуж-
дение исключительного права на товарный знак, включающий в качестве неохраняемого элемента наименование места происхождения товара, которому на территории РФ предоставлена правовая охрана, лицу, не имеющему исключительного права на такое наименование. Из этого следует, что оборот такого товарного знака ограничен. Его отчуждение обусловлено наличием у приобретателя самостоятельного исключительного права на наименование места происхождения товара, которое включено в содержание товарного знака, исключительное право на который является объектом отчуждения.
В-третьих, ограничение оборота может быть обусловлено законными интересами третьих лиц. Так, согласно п. 2 ст. 1488 ГК РФ отчуждение исключительного права на товарный знак по договору не допускается, если это может явиться причиной введения потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя. Как видим, в этом случае учитывается также основание перехода исключительного права - соглашение правообладателя и приобретателя. Закон не устанавливает запрета в отношении других оснований перехода исключительного права к новому субъекту. Хотя переход данного права на товарный знак и по иному основанию способно породить риск для приобретателя. Третьи лица могут потребовать снятия такого товарного знака с регистрации, ссылаясь на п. 3 ст. 1483 ГК РФ, в котором содержится общее правило, запрещающее регистрировать товарные знаки, способные ввести в заблуждение потребителя относительно товара либо его изготовителя.
В отношении оборота исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности или их конкретные виды общего запрета в законе не содержится, но в отдельных случаях вывод об ограничении оборота можно сделать вполне определенный. Так, в ГК РФ нет прямого запрета на оборот исключительного права на секретные изобретения. Более того, в п. 2 ст. 1405 содержится норма, устанавливающая правило о регистрации договора об отчуждении патента на такое изобретение. Но существо самого секретного изобретения требует обращения к законодательству о государственной тайне, в котором определяется порядок допуска к ней. Следовательно, оборотоспособ-
ность исключительного права на секретное изобретение ограничена, и это ограничение определяется в том числе степенью секретности самого объекта исключительного права.
В законе иногда формулируется запрет на переход исключительного права по определенным основаниям к определенным субъектам. Можно ли на этом основании делать вывод об ограничении или запрете оборота исключительного права?
Рассмотрим в качестве примера нормы п. 2 ст. 1283 и п. 4 ст. 1318 ГК РФ, согласно которым исключительное право на произведение или исполнение, входящие в состав выморочного имущества, прекращается, т.е. его переход к государству в порядке наследования по закону не допускается. Представляется, что этот запрет не является свидетельством ограничения оборота, поскольку он не опирается на взаимообусловленные качества имущественного объекта и субъекта - приобретателя этого имущества. Государство может выступать наследником исключительных прав на основании завещания в связи с отказом наследника в его пользу; эти права могут переходить к нему и по другим основаниям. Поэтому здесь, видимо, проявляются особенности правоспособности государства в отношении выморочного имущества, что не дает оснований сделать вывод об ограничении оборота самого объекта. Но на динамику отношений в сфере оборота исключительных прав это обстоятельство, безусловно, влияет.
И другие нормы подчас влияют на оборот исключительного права, вовсе не демонстрируя при этом качеств, предопределяющих характер его оборотоспособности. Так, в нормах авторского и смежного права содержится запрет на обращение взыскания на исключительное право на произведение или исполнение, которое принадлежит автору или исполнителю, а также наследникам автора или исполнителя и последующим наследникам. Безусловно, данная норма введена в целях охраны интересов автора, создателя произведения, и этот интерес законодатель экстраполирует и на его наследников. С точки зрения гражданского оборота данный запрет также следует учитывать.
Отмеченная особенность исключительных прав на произведение и исполнение сказывается, в частности, на отношениях
залога этих прав. При таком залоге необходимо учитывать общие ограничения, которые содержатся в ст. 336 ГК РФ, что позволит на практике избежать риска невозможности обращения взыскания на предмет залога. Дело в том, что договор о залоге таких прав не несет в себе риска недействительности, запрета на их залог в законе нет. И это подтверждает судебная практика. Так, Высший Арбитражный Суд РФ не склонен рассматривать залог таких ограниченных в обороте исключительных прав в качестве недействительной сделки, ведь запрета распоряжения этими правами в законе не установлено. Но, будучи залогодержателем, кредитор лишен возможности обратить взыскание на такой предмет залога, что сводит обеспечительный эффект сделки к нулю. Запрет установлен лишь на обращение взыскания на него. Представляется, что указанный риск будет снят, когда в ст. 336 ГК РФ «Предмет залога» будет сформулирован запрет на залог имущества, на которое не допускается обращение взыскания, как это предусмотрено в проекте федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
В заключение проведенного анализа можно сделать общий вывод о том, что характерные особенности некоторых видов интеллектуальной собственности непосредственно предопределяют особенности оборота исключительного права на них, позволяя законодателю запретить или ограничить его оборот, что, однако, ограничивает, но не исключает возможность правообладателя распорядиться исключительным правом другими способами.
