CC BY
106
ФИЛОЛОГИЯ. ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
ВЛИЯНИЕ ТВОРЧЕСТВА Э.Л. ПАУНДА НА ТЕОРИЮ МЕДИА Г.М. МАКЛЮЭНА
© 2008 г. И.Б. Архангельская
Нижегородский коммерческий институт
агЬа^еЬкауа@пк. ппоу. ги
Поступила в редакцию 14.03.2008
Рассматривается влияние творчества американского поэта-модерниста Э.Л. Паунда на формирование теории массовых коммуникаций канадского исследователя медиа Г.М. МакЛюэна. Многие эксперименты, которые Паунд проводил в поэзии, МакЛюэн использовал в исследовании медиа. Мысли о языке, культуре, средствах коммуникации, высказанные Паундом в его книге «Алфавит для чтения», были развиты МакЛюэном в трудах по теории коммуникации. В стиле теоретических работ о литературе и медиа МакЛюэна и Паунда много общего. Экспериментальная поэтика Паунда была постоянным источником для новых идей ученого и служит ключом к пониманию его трудов.
Ключевые слова: вортицизм, идеограмма, теория коммуникации.
Американский поэт-модернист Эзра Лумис Паунд (Ezra Lumis Pound, 1885-1972) оказал значительное влияние на формирование мировоззрения канадского теоретика медиа Г ерберта Маршалла Маклюэна (Herbert Marshall McLu-han, 1911-1980). Из эпистолярного наследия Паунда и МакЛюэна можно не только узнать много интересного о сложной истории отношений американского литератора и канадского коммуникативиста, но и понять многие идеи МакЛюэна, его стиль письма, художественные вкусы и подходы к изучению медиа.
В 1930-1940-е гг. Э. Паунд был всемирно известным поэтом и критиком, в то время как имя Г.М. МакЛюэна знали лишь в узких академических кругах. Для МакЛюэна Паунд был безусловным авторитетом. Канадский профессор с интересом штудировал поэзию и прозу своего американского коллеги и вел с ним переписку. Его не смущало то, что Э. Паунд увлекался национал-социализмом, во время войны жил в Италии и вел передачи на римском радио, защищая режим Муссолини и призывая американцев прекратить войну с Италией. Паунд критиковал политику Ф.Д. Рузвельта, а затем Г. Трумэна, но полагал, что его выступления ни в коей мере не были антиамериканскими. Однако американцы посчитали иначе. После окончания войны Паунда обвинили в предательстве, за свою деятельность он был интернирован и с
1945-го по 1948 г. находился в лагере г. Пизы. В 1948 г. в Вашингтоне его судили за пропаганду фашизма, но признали недееспособным и поместили в психиатрическую больницу Святой Елизаветы. В 1958 г. по просьбе многих писателей и поэтов, в том числе Т.С. Элиота и Р. Фроста, Паунда отпустили из лечебницы, он переехал в Италию, где жил и работал до самой смерти.
В 1948 г. в клинике Святой Елизаветы г. Вашингтона МакЛюэну удалось встретиться с Паундом. Этот визит он совершил вместе со своим молодым коллегой по Университету Торонто Хью Кеннером (Hugh Kenner). Кеннер, как и МакЛюэн, восхищался творчеством американского поэта-модерниста. Посещение
больницы, в которой находился Паунд, и переписка с ним были достаточно смелыми поступками для того времени и могли отрицательно сказаться на академической карьере канадского профессора. Однако МакЛюэн или не задумывался об этом, или игнорировал мнение окружающих, считая, что общение с Паундом для него очень важно.
С 1948-го по 1957 г. МакЛюэн и Паунд обменивались письмами, обсуждая проблемы литературы, искусства. Исследователь творческого наследия МакЛюэна Э.Д. Бартон отмечал важность изучения этого эпистолярного наследия, поскольку, по мнению критика, из материалов становится понятно, как канадский ис-
следователь пришел к выводу о том, что следует применять лингвистический и литературоведческий анализ в изучении массмедиа [1].
В 1910-1920-е гг. Паунд много сделал для того, чтобы организовать творческое сотрудничество между американскими и британскими литераторами. Поэму Элиота «Бесплодная земля» Паунд редактировал и способствовал ее публикации. Элиот писал: «Любой поэт, родившийся в этом веке или в последнее десятилетие прошлого, который может честно сказать, что он не испытал влияния Паунда или не научился на его работах массе вещей, достоин даже не упреков, а “жалости”» [2, p. 228]. Литературовед А. Нестеров отметил, что Д. Джойс выражал признательность Э. Паунду за помощь в работе и что «только редактура Эзры Паунда превратила «Улисса» из аморфной груды осколков в роман, прославивший своего автора» [3]. Паундовский эстетический принцип «точного слова» заимствовали и Р. Фрост, и Т.С. Элиот, и Д. Джойс, и Э. Хемингуэй. Следует отметить, что все названные выше поэты и писатели оказали значительное влияние и на МакЛю-эна. О многих из них канадский ученый писал как в своих литературно-критических статьях, так и в трудах по теории коммуникации.
Как и МакЛюэн, Паунд имел опыт работы редактором литературного журнала, но прежде всего он был блестящим поэтом, начавшим свою карьеру как поэт-имажинист и вскоре ставшим одним из основателей модернизма в американской литературе. Российский литературовед А.М. Зверев справедливо отмечал, что Паунд сыграл «большую роль в развитии литературы модернизма: как поэт, критик и редактор антологий и журналов» [4, с. 347-348]. В течение шестидесяти лет своей творческой деятельности Паунд опубликовал несколько сборников стихов, среди которых наибольшую известность получили его стихи «Кантос» (The Cantos, 1925-1968), а также работы по теории литературы, искусства и культуры.
Паунд был в постоянном поиске новых форм в поэзии. Он считал, что нет смысла подражать ни современникам, ни, тем более, поэтам прошлых веков, поскольку с помощью заимствованных клише не создать настоящую поэзию. Каждое время, по мнению поэта, требует своих новых техник и нового языка. Эта идея созвучна мыслям МакЛюэна, которые канадский профессор высказывал в книгах «Механическая невеста: Фольклор индустриального человека» (Mechanical Bride: Folklore of the Industrial Man, 1951), «Понимание средств коммуникации: Продолжение человека» (Understanding Media:
The Extensions of Man, 1964), «Галактика Гутенберга: Сотворение человека печатной культуры» (Gutenberg Galaxy: Making of a Typographic Man, 1962) и ряде других работ.
Паунду не нравилась современная поэзия: он считал ее «вялой и пустой» («flabby and vague»). По его мнению, она потеряла музыкальность из-за своей метрической системы, в которой ритмика метронома заменила сложную и тонкую слуховую композицию. Поэт активно пропагандировал верлибр (free verse). Он считал, что в поэзии существуют три основных элемента: игра образов, музыки и смысла («phanopoeia, melopoeia and logopoeia - the play of image, music and meaning») [5, p. 42]. Главную задачу поэта Паунд видел в обновлении языка поэзии и искусства. Эксперимент был основой его творчества. Совместно с художником и поэтом Уиндэмом Льюисом (Wyndham Lewis) и скульптором Анри Г одье-Бржешкой (Henri Gaudier-Brzeska) Паунд стал основателем «вор-тицизма» (Vorticism) - направления, в котором могли себя выразить не только писатели и поэты, но и представители других видов искусства: музыканты, художники, скульпторы. В первом номере журнала «Бласт» («Blast»), который вышел в 1914 г., Паунд в программной статье «Вортицизм» выразил видение вортицистами целей, задач искусства и способов их художественного выражения.
Для Паунда и его единомышленников «вор-текс» (vortex) означало движение вихря, водоворота, воронки, вечно обновляющейся творческой энергии. Продолжая идеи имажинистов, вортицисты стремились к динамичной поэзии, в которой нет ненужного украшательства и лишних слов, каждая фраза продумана и незаменима. Они не признавали поэтического дискурса, в котором средства выражения и смысл внутренне чужды друг другу.
Паунд призывал поэтов обогатить музыку английского стиха поэзией иных стран и эпох. Включенные в произведения Паунда цитаты из японских, китайских, французских, итальянских стихотворных и прозаических произведений обогатили творчество Паунда, но сделали его доступным лишь хорошо подготовленным читателям. В стихотворных произведениях, по мнению Паунда, должно быть противопоставление не только образов, но и различных фактов, аллюзий, цитат, фрагментов других текстов. Этот метод Паунд позднее использовал при написании своей основной работы - «Кан-тос». Для Паунда вортекс - это не только технология создания художественного текста, но и особое видение мира, которое близко взглядам МакЛюэна.
Современное искусство было предметом пристального интереса Э. Паунда. На страницах журнала «Вортекс» он публиковал свои статьи и материалы своих единомышленников об искусстве. Паунд определял вортицизм как «интенсивное искусство... из четырех различных интенсивностей - математического выражения, алгебраического, геометрического и аналитической геометрии» [6, р. 12]. Эти взгляды поэта близки идеям МакЛюэна, чья деятельность заключалась в междисциплинарных исследованиях: литература использовалась как метод для изучения медиа, физика и биология - для изучения литературных текстов и коммуникационных процессов.
В 1940-1950-е гг. МакЛюэн внимательно изучал творчество вортицистов. Понятие «вор-текс» - водоворот - ассоциировалось у него с рассказом Э. По «Низвержение в Мальстрем» (The Descent into the Maelstrom). Матрос в этом рассказе, по мнению МакЛюэна, «спасается благодаря тому, что изучил принцип действия водоворота». Ученый спрашивает: «Не в том ли будет состоять наша задача в новую электронную эпоху, чтобы попытаться понять принцип действия нового водоворота на старое тело?» [7, с. 116]. Таким образом МакЛюэн продолжил те мысли, которые в статье «Вортекс» высказал Паунд, и призвал не сопротивляться тому, что несут с собой новые технологии, в том числе новые медиа. Своеобразным диалогом с журналом вортицистов «Бласт» - «Blast» («Взрыв») стала опубликованная в 1969 г. книга канадского коммуникативиста «Контрбласт» - «Counterblast» («Антивзрыв»).
Предметом особого интереса МакЛюэна в творчестве Э. Паунда было самое значительное его поэтическое достижение «Кантос» - «Песни». «Кантос» представляют собой серию длинных стихотворений, над которыми поэт работал практически всю жизнь - с середины 1930-х гг. до самой смерти. Эту сложную поэму, в которой трудно выделить план или структуру, сам Паунд называл эпической. Темы жизни и смерти, поиска смысла существования, осмысления божественного начала и путей, ведущих в ад и рай, необходимости обращения к урокам истории, метаморфозы жизни - вот лишь некоторые темы, к которым обращался Паунд в своей поэме.
Поэт не стремился облегчить своим читателям знакомство с «Песнями». Какие-то пассажи в поэме были явной стилизацией под античный эпос, китайскую поэзию, песни средневековых трубадуров. Как «Улисс» Д. Джойса остается загадкой для читателя, незнакомого с «Одиссе-
ей» Гомера, так и «Кантос» непонятны тому, кто незнаком с поэмами Г омера, Данте, Овидия, восточной и западной историей, философией и литературой. В текстах часто встречаются архаизмы, фразы на иностранных языках, латынь, которые особенно затрудняют понимание. Постоянные ссылки на разные исторические события, литературные произведения, не всегда понятные символы и аналогии заставляли читателя «Кантос» постоянно расшифровывать скрытый смысл стихотворений. Фрагменты иностранных слов, цитат, в том числе прозаических отрывков, которые Паунд включал в свою поэзию, напоминают инсталляции в современном искусстве. Такой стиль работы характерен и для Т. Элиота, и для Д. Джойса, и для МакЛюэна.
В основе поэтики Паунда лежит характерный для литературы модернизма принцип соположения, на который обратил внимание известный отечественный литературовед Ю.М. Лот-ман. Критик заметил, что образуемые в произведениях разных течений авангарда «фигуры могут читаться как метафоры и как метонимии. .. .Смыслообразующим принципом текста в целом делается соположение принципиально не-соположимых сегментов. Их взаимная перекодировка образует язык множественных прочтений, что раскрывает неожиданные резервы смыслов» [8, с. 58]. Этот принцип характерен и для текстов М. МакЛюэна, несмотря на то что они не были художественными в традиционном понимании.
Сложность поэзии Паунда обусловливалась также необычной метрикой стиха, Паунд писал стихи и обычным пятистопным ямбом, и верлибром (free verse). Эта метрика была новаторской для своего времени и непривычной для слуха. Паунд, находившийся под влиянием французских символистов, английских поэтов-викторианцев, тем не менее оставался американцем, и в его стихах ощутима поэтическая традиция У. Уитмена.
Поэзия Паунда требовала от читателя энциклопедических знаний, терпения и желания разгадывать загадки. Один из поклонников творчества Паунда, Нед Бейтс, еще в студенческие годы разместил часть «Кантос», LXXXI, в Интернете, сопроводив гиперссылками имена исторических лиц и героев греческой мифологии, географические названия, литературные аналогии и дефиниции слов, а также все иностранные слова, включая древнегреческие, которые могли быть непонятны среднему читателю [9]. Это значительно облегчило понимание поэмы Паунда. Форма текста с гиперссылками, которую выбрал Бейтс, напоминает работы в области
современного сетевого искусства, в рамках которого экспериментаторы выделяют фразы из текста и отсылают читателя на другие ресурсы. Поэзия Паунда провоцировала его почитателей, как и последователей МакЛюэна, экспериментировать и искать ключи к пониманию собственных трудов.
Знакомство с китайской письменностью и литературой оказало огромное влияние на Паунда. В иероглифах, которые символизировали не только буквы, но и понятия, он увидел способ выражения мыслей с помощью знаков и метафор. Этот метод он назвал идеограммным (ideogrammic method) и описал его в «Алфавите для чтения» [5, р. 26].
МакЛюэн приступил к серьезному изучению «Кантос» после знакомства с поэтом в лечебнице Святой Елизаветы в Вашингтоне. Во время этой встречи Паунд сказал, что «Песни» с 1-й по 40-ю представляют собой детективную историю. Это замечание заинтересовало канадского исследователя. В письме от 16 июня 1948 г. МакЛюэн просит Паунда поделиться с ним и другими секретами и спрашивает, являются ли «Песни» реконструкцией преступления против человека и цивилизации. Замечание Паунда привело МакЛю-эна к неожиданной мысли, которой он поделился с автором «Кантос»: «Я отметил одну вещь в детективных историях, которая, возможно, далека от темы. Эдгар По в 1840 г. с помощью Дюпена изобрел кинематограф. Он работает с трупом, как с натюрмортом. То есть с помощью кинематографического монтажа он восстанавливает преступление, и остальные сыщики делают то же после него» («But one thing about crime fiction that I have noted may or may not be apropos here. Poe in 1840 or so invented the cinema via Dupin. Dupin deals with a corpse as still life. That is, by cinematic montage he reconstructs the crime, as all sleuths have since done») [10, р. 194]. Из этого письма видно, что уже в 1948 г. МакЛюэн задумывался об истории и сущности разных средств коммуникации, одним из которых он считал кино. Позднее в книге «Понимание средств коммуникации» он более подробно будет рассматривать эту тему.
Изучив переписку Э. Паунда и М. МакЛю-эна, американский литературовед Э. Бартон пришел к выводу о том, что общение с Паундом наталкивало МакЛюэна на неожиданные мысли и идеи. Эти материалы, полагает исследователь, являются иллюстрацией процесса превращения МакЛюэна из литературного критика в теоретика коммуникации [11].
Читая поэзию и прозу Паунда, МакЛюэн открыл для себя технологию переноса прошлого в
настоящее. Он считает, что в «Кантос» Паунд впервые по-настоящему использует технические возможности кинематографа. Структуру поэмы МакЛюэн трактует как монтаж персонажей и вылепленных автором образов, а возвращение в прошлое, с его точки зрения, создает ощущение одновременности действия, соединения настоящего и прошлого. Восхищаясь поэмой Паунда, МакЛюэн советует поэту сделать запись стихов на пластинки так, чтобы у любителей его поэзии была возможность услышать голос автора [10, р. 193].
Исторические примеры и развитие ситуаций, как и литературные тексты, превратившиеся в метафорические аналогии, стали материалом для подкрепления теорий канадского ученого в его трудах по коммуникации. Особенно этот прием ощутим в «Галактике Гутенберга».
Изучив переписку между МакЛюэном и Паундом, Г. Уиллмотт пришел к заключению, что канадский ученый видел «Кантос» Паунда как трансмифический пейзаж, развернутую площадку структурных принципов, технологию (techne), средство коммуникации (medium), которые для читателя были в большей степени основой для получения знаний, чем идеологией [12, р. 49]. Критик полагает, что творчество Паунда заметно во многих трудах МакЛюэна 5060-х гг., но особое влияние ощутимо в «Механической невесте». Структура книги, отмечает Уилмотт, представляющая произвольное соединение разнообразных рекламных объявлений, отрывков из комиксов, обложек детективов и дамских романов, напоминает принцип монтажа «Кантос» Паунда [12, р. 53]. Несомненно, стиль Паунда оказал огромное влияние на Мак-Люэна, но, помимо Паунда, следует упомянуть и влияние других писателей-модернистов: Т.С. Элиота, У. Льюиса, Д. Джойса, для которых также была характерна подобная манера подачи материала. Приемы всех вышеназванных писателей можно отметить и в творчестве самого М. МакЛюэна.
Поэзия Паунда вызывала разные чувства у читателей и критиков, от искреннего восхищения до полного неприятия. Его называли и гением, и «поэтом хаоса». Интересно, что, как позднее и МакЛюэна, Паунда и его творчество не раз называли безумными, но некоторые критики признавались, что после прочтения Паунда «сначала может возникнуть чувство, что тут сплошная риторика и безумие, пустая демонстрация виртуозности и страсти, не создающей красоты. Но по мере чтения удостоверяешься, что эта странная метрика обладает собственным законом и порядком, а отличающая Паунда гру-
бая сила воображения словно бы придает его словам свойство красоты, обладающей заразительностью» [13, р. 445].
Подобные ощущения возникали у многих читателей и критиков и после знакомства с книгами МакЛюэна. Пытаясь подчеркнуть противоречивую сущность характера канадского ученого и его творчества, американец Гэри Вульф в журнале « Wired» назвал свою статью о МакЛю-эне «Мудрость Святого Маршалла, Священного глупца» (The Wisdom of Saint Marshall, the Holy Fool), а самого ученого - «консервативным христианином-анархистом» [14].
В характерах МакЛюэна и Паунда немало сходства. Они были яркие, но достаточно высокомерные личности, склонные к неординарным поступкам. Оба хорошо разбирались в литературе и искусстве, ценили искусство слова. Консерватизм, любовь к элитарному искусству сближали их. И МакЛюэн, и Паунд испытывали страх перед получавшей все большее распространение массовой культурой, но если Паунд игнорировал ее, то МакЛюэн, напротив, считал необходимым изучать явление, и, судя по его трудам, эти исследования по-настоящему увлекали его.
В отношениях Паунд - МакЛюэн не было равенства. Паунд был намного старше МакЛюэна. Разница в возрасте и его известность позволяли Паунду снисходительно относиться к своему канадскому коллеге. Даже тот факт, что для многих Паунд был в 1940-е гг. изгоем, ничего не менял в его отношениях с МакЛюэном, для которого он был мэтром и к которому канадский профессор обращался, интересуясь его мнением по проблемам литературы и искусства.
Паунд отвечал не на все письма МакЛюэна. В ответ на полные восторга и восхищения послания он мог откликнуться письмом-запиской, спрашивая, чем в настоящий момент занимается канадский профессор. МакЛюэн не был ему столь интересен, как Паунд - МакЛюэну. Судя по всему, Паунд не видел в МакЛюэне ни коллегу, чье творчество следует пристально изучать, ни серьезного литературного критика. МакЛюэна он воспринимал как преподавателя литературы и как-то задал вопрос о сути педагогической деятельности. На это МакЛюэн в характерном для него эпатажном стиле ответил, что учителя -«люди низкого происхождения и без какого-либо культурного багажа или традиции» [10, р. 227].
Ни в одном из своих писем Паунд не высказал своего мнения о книгах МакЛюэна, которые сделали канадского профессора всемирно известным. МакЛюэн, следует отметить, делился с Паундом своими планами написать книгу
«Эра Гутенберга», которая позднее была опубликована и стала широко известна под названием «Галактика Гутенберга», но поэт-затворник не проявил серьезного интереса к этому проекту. Возможно, темы, затронутые МакЛюэном в его ставших всемирно известными книгах по коммуникации, не были интересны Паунду или эти труды он посчитал неудачей, которую не стоит обсуждать. В переписке с МакЛюэном Паунд часто использовал просторечия, новые словообразования, и этот стиль стал нормой их общения.
МакЛюэн прощал Паунду многое: его североамериканское прошлое и даже безразличие к трудам самого МакЛюэна. «Мистер Паунд -единственный писатель нашего времени, чья проза хранит впечатление настоящего разговора... Она шокирует снова и снова драматическим акцентом устного слова, но в ней нет того, что всегда говорят о «соленой речи янки». Проза мистера Паунда включает радикальный индивидуализм поколений моряков-янки, но не только саму манеру, а все движение ума: интенсивность, остроту и страсть к технической точности», -писал о Паунде МакЛюэн в эссе «Критика Паунда» (Pound’s Critical Prose) [15, р. 75].
В письме к своему коллеге по Университету Торонто Ф. Джованелли (F. Giovanelli) МакЛюэн писал: «Проза Паунда точна. Ее надо читать очень медленно. Все, что он упоминает, следует прочесть. Его метод в поэзии и прозе - идеограмма» [10, р. 201-202].
Склонность к неординарным поступкам, эксцентризм, желание быть в центре внимания были свойственны Паунду. Характеризуя поэта, Карл Сэндберг писал: «Любой разговор о современной поэзии, когда его ведут понимающие люди, кончается тем, что рано или поздно заговаривают об Эзре Паунде. Случается, его упоминают только для того, чтобы пожурить как проказника и насмешника, как позера, которому неведомы серьезность и укорененность. Но утверждают и совсем другое: сегодня он заполнил собой ту нишу, которая в былые времена была заполнена Китсом» [13, с. 442].
Поэзия Э. Паунда всегда восхищала канадского ученого, но особое впечатление на него произвели прозаические работы писателя, посвященные теории литературы, искусства и культуры: «Алфавит для чтения» (ABC of Reading, 1934) и «Путеводитель по культуре» (Guide to Kulchur, 1938). В «Алфавите для чтения» Паунд представляет на суд читателя свою эстетическую теорию. Книга состоит из двух частей. Первая часть представляет собой ряд небольших глав, в каждой из которых автор в афористичной форме рассказывает о своем видении
роли литературы, языка, искусства. Во второй части дан анализ творчества Д. Чосера, К. Марлоу, У. Уитмена и ряда других писателей.
Автор говорит о роли литературы, языка и чтения в жизни человека. Эти же темы рассматривает подробно МакЛюэн в «Галактике Гутенберга». Для Паунда чтение - это и наука, и искусство. Он полагает, что литературу можно изучать с помощью естественно-научных методов. «Мы живем в мире науки и изобилия - такими словами начинает Паунд первую главу книги и далее поясняет: - Лучший метод изучения поэзии и литературы - это метод современных биологов, т. е. тщательное изучение источника из первых рук и постоянное СРАВНЕНИЕ одного “среза” или образца с другим» [5, р. 17]. Высказывание кажется достаточно необычным, но подобные идеи использования биологии и психологии для изучения устной и письменной коммуникации, языка, литературы встречаются и у МакЛюэна. Канадский исследователь даже развил биологическую тему, утверждая, что разные средства коммуникации являются продолжением человека. Согласно МакЛюэну, перо и авторучка являются продолжением руки человека, телевидение - его глазами, компьютер -продолжением мозга и всей психической системы (the extensions of man). Возможно, подобные идеи возникли у него под влиянием «Алфавита для чтения» - книги, которую МакЛюэн изучил достаточно подробно, о чем свидетельствуют многие его высказывания. Возможно, под влиянием этой работы Паунда Джеймс Джойс изобрел словечко «ABCED-minded», которое по звучанию напоминало слово «absentminded» (забывчивый, рассеянный). Это слово позднее использовал МакЛюэн. В 1955 г. в журнале «Эксплорейшнс» (Explorations) он опубликовал статью, посвященную проблеме противостояния электронных СМИ печатной культуре, которую назвал «Радио и телевидение против АБВГД-мыслящих», по-английски в заглавии статьи «Radio and TV vs. ABCED-minded» ощутима игра слов, свойственная стилю ученого [16, р. 12-18].
И Паунд, и МакЛюэн пытались использовать опыт естественно-научных дисциплин для анализа литературы, искусства и культуры. Предложенный Паундом метод сравнительной биологии (тщательное изучение предмета «из первых рук» и постоянное сравнение одного среза образца с другим) для изучения поэзии и прозы очень напоминает пробы МакЛюэна - междисциплинарные эксперименты, в рамках которых ученый и его соратники и ученики пытались соединить между собой разные виды искусства и медиа, медиа и науку, искусство и технологии и т.д.
Стиль «Алфавита для чтения» во многом сопоставим со стилем позднего МакЛюэна. Многие фразы из этой книги афористичны, как и многие «маклюэнизмы». Некоторые высказывания из Э. Паунда, например: «Литература -это язык, заряженный смыслом» («Literature is language charged with meaning»), «Литература -это новости, которые всегда остаются новостями» («Literature is news that STAYS news») [5, р. 28-29] - МакЛюэн цитировал в своих работах. Сравнивая стиль текста «Алфавита для чтения» со стилем «Галактики Гутенберга» и «Понимания средств коммуникации», можно найти много общего. Влияние Паунда ощутимо и в знаменитой формуле МакЛюэна «medium is the message».
Сборник «Путеводитель по культуре» (1938) отражает разнообразные интересы Паунда. В книгу вошли статьи по эстетике, поэтике трубадуров, материалы, посвященные разным вопросам экономики, бизнеса и финансов, политическая публицистика. Все части не связаны друг с другом. Иногда они напоминают черновые записки из блокнота, которые автор сделал, чтобы не забыть пришедшие в голову мысли, но, собранные воедино, они дают представления об эстетических принципах, художественных и литературных предпочтениях, противоречивых взглядах Э. Паунда на современную экономику и политику.
В статье «Удар & 1935» Паунд критикует политику Рузвельта, выступает против существующей банковской системы, пронизанной духом ростовщичества. Он много рассуждает о вреде системы кредитования и процентных ставок, которые помогают не лучшим людям нажить капитал. Паунд предлагает отделить имущество от капитала, чтобы экономические процессы способствовали росту имущественного благосостояния, а не росту капитала [17, р. 241-248].
МакЛюэн не разделял взглядов своего американского коллеги на государственное и экономическое устройство США, его финансовую политику. Эти вопросы не были предметом его научных интересов. Однако тема денег все же присутствует и в его трудах. Одну из глав «Понимания средств коммуникации» он назвал «Деньги - кредитная карточка бедняка» («Money: Poor man’s credit card») [18, р. 131]. Проблему денег МакЛюэн рассматривает как культуролог и одновременно технологический детерминист. Рассмотрев историю развития денег от монеты до кредитной карты, он приходит к выводу о том, что деньги также являются средством коммуникации, передачи информации, а коллекционирование денег, по мнению
МакЛюэна, имеет много общего с образованием толпы [18, р. 138-139].
В «Путеводителе по культуре» МакЛюэна заинтересовали не высказывания Паунда на политические темы, а размышления автора о литературе и средствах коммуникации. В письме к поэту МакЛюэн признавался, что в «Путеводителе по культуре» он нашел помощь, которая необходима для понимания «Кантос», что эта книга полностью прояснила для него высказывание о том, что «Песни» с 1-й по 40-ю являются по сути своей детективными историями [10, р. 199-200]. Дальнейшее развитие эти идеи получили в «Галактике Гутенберга» и «Понимании средств коммуникации».
МакЛюэн задумывал совместно с Х. Кеннером написать книгу о Паунде, но из совместного проекта ничего не получилось. Х. Кеннер серьезно занялся исследованием творчества Эзры Паунда в докторантуре Йельского университета. Он всегда признавал, что под влиянием МакЛюэна остановился на избранной теме диссертации. В 1950 г. он опубликовал книгу «Поэзия Эзры Паунда» (The Poetry of Ezra Pound), за которую получил премию Портера. В 1971 г. он опубликовал получившую всемирную известность монографию «Век Паунда» (Kenner
H. The Pound Era). МакЛюэн написал предисловие к этой книге [20] и, по воспоминаниям биографа Ф. Марчанда, рекомендовал ее своим студентам [18, р. 99].
МакЛюэн не написал серьезного исследования о творчестве Э. Паунда, но он посвятил ему эссе «Проза Паунда» (Pound’s Critical Prose), в котором, анализируя творчество писателя, пришел к выводу о том, что Паунда можно понять, если сопоставить его поэзию и теоретические труды, поскольку они дополняют и объясняют друг друга. При этом МакЛюэн признавал, что стихи американского модерниста являются истинным шедевром, а «Кантос» он справедливо называл лучшими из них.
По мнению МакЛюэна, несмотря на присущий ему космополитизм, многому в своем творчестве Паунд был обязан Америке. В его поэзии МакЛюэн отмечает влияние зарождающегося в США в начале века механицизма, который придал необычную форму его стихам. МакЛюэн уверен, что Паунду также удалось впитать все лучшее из французской литературной традиции последних семидесяти лет, развивавшейся от Стендаля к Малларме. Ее влияние, с точки зрения МакЛюэна, весьма ощутимо в его поэзии. МакЛюэн восторгается статьей Паунда о Д. Чосере, опубликованной во второй части «Алфавита для чтения», отмечая его мастерство как литературного критика. Он спра-
ведливо утверждает, что творчество Паунда развивалось в унисон с творчеством Элиота и Джойса, и именно эти три писателя являются эталоном современной англо-американской литературы модернизма [15, р. 75-78].
Помимо предисловия к «Эре Паунда» Х. Кеннера МакЛюэн в журнале «Ренейсенс» опубликовал рецензии на три книги, посвященные жизни и творчеству Э. Паунда [21].
МакЛюэн не только восхищался идеограмм-ным методом, который Паунд ввел в оборот, но и сам использовал его в ряде своих работ. С самого начала их знакомства с МакЛюэном Паунд пытался научить канадского коллегу не писать линеарно, излагая свои мысли в логической последовательности, а создавать тексты, основанные на противопоставлениях, сравнениях, метафорах, заставляя читателя думать и самому находить ответы на многие вопросы. Именно такая техника письма встречается в трудах МакЛюэна. Следует также отметить и влияние афористичных высказываний Паунда на стиль МакЛюэна.
Несомненно, в формировании М. МакЛюэна как литературного критика и ученого огромную роль сыграли искусство и литература модернизма, и одним из писателей-модернистов, повлиявших на видение ученого, его метод изучения средств массовой коммуникации, был
Э.Л. Паунд. МакЛюэн видел в нем первого поэта «всемирной деревни», объединившего мир сетью своих «Кантос». Многие эксперименты, которые Паунд проводил в поэзии, МакЛюэн использовал в исследовании медиа.
Вортицизм нашел свое отражение и в литературной критике, и в методах, использованных канадским коммуникативистом при изучении медиа. Мысли о языке, культуре, средствах коммуникации, высказанные Паундом в его книге «Алфавит для чтения», были развиты МакЛюэном в трудах по теории коммуникации. Даже в стиле теоретических работ о литературе и СМИ МакЛюэна и Паунда много общего.
МакЛюэн не разделял политических взглядов американского поэта, но ему были близки его литературные вкусы, взгляды на природу и предназначение искусства. Сравнивая поэзию и прозу Эзры Паунда с теоретическими трудами МакЛюэна разных лет, можно смело утверждать, что во многом под влиянием Паунда МакЛюэн сформировался как литературовед и теоретик массовой коммуникации.
Список литературы
1. Barton E.J. McLuhan Studies / http://www.chass. utoronto.ca/mcluhan-studies/vl iss1/1 1art11.htm
2. Tytell J. Ezra Pound: The Solitary Volcano. N. Y.; L.: Anchor Press - Doubleday, 1988. 368 p.
3. Нестеров А. Я пытался написать рай // Литературное обозрение. 1995. Т. 6. C. 56.
4. Писатели США. Краткие творческие биографии / Сост. и общ. ред. Я. Засурского, Г. Злобина, Ю. Ковалева. М.: Радуга, 1990. 624 с.
5. Pound E. ABC of Reading. N. Y.: Penguin Books, 1997. 211 p.
6. Bell I. F. Critic as Scientist: The Modernist poetics of Ezra Pound. L.; N.Y.: Methuen, 1981. 302 p.
7. МакЛюэн М. Галактика Гутенберга. Сотворение человека печатной культуры. Киев: Ника-Центр: Эльга, 2004. 431 с.
8. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих жанров. Человек - текст - семиосфера - история. М.: Языки русской культуры, 1996. 464 с.
9. Net Bates, personal website / http://www.uncg. edu/eng/pound/canto.htm
10. Letters of Marshall McLuhan / Selected and ed. by M. Molinaro, C. McLuhan, W. Toye. Toronto; Oxford; N. Y.: Oxford Univ. Press, 1987. 562 p.
11. Barton E. Ezra Pound / http://www.chass. uto-ronto.ca/mcluhan-studies/v1_iss 1/1_1art11 .htm
12. Willmot G. McLuhan, or Modernism in Reverse. Toronto: Univ. of Toronto Press, 1996.262 p.
13. Элиот Т.С. Избранное. Т. I, II. Религия, культура, литература: Пер. с англ. под ред. А. Дорошевича. Сост., послесл. и коммент. Т.Н. Красавченко. М.: Российская политическая энциклопедия (РОС-СПЭН), 2004. 752 с.
14. Wolf G. The Wisdom of Saint Marshall, the Holy Fool / Wired. Issue.4.01, Jan. 1996 // http://www.wired. com/wired/archive/4.01/ saint.marshal. html
15. (The) Interior Landscape: Selected Literary Criticism of Marshall McLuhan, 1943-1962 / Ed. E. McNamara. N. Y.: McGraw Hill, 1998. 239 р.
16. McLuhan M. The ABCED-minded / The Explorations: Studies in Culture and Communication. 1955. № 5 (June). P. 12-18.
17. Pound E. Guide to Kulchur. N.Y.: New Directions, 1969. 359 p.
18. Marchand P. Marshall McLuhan: The Medium and the Messenger. N. Y.: Ticknor & Fields, 1989. 320 p.
19. McLuhan M. Understanding Media: The Extensions of Man. Cambridge; L.: MIT Press, 1994. 365 p.
20. McLuhan M. Review of the Poetry of Ezra Pound by Hugh Kenner // Renascence. 1952. Vol. 4. № 2. P. 215-217.
21. McLuhan M. Review of three books on Ezra Pound // Renascence. 1951. Vol. 3. № 2. P. 200-202.
THE INFLUENCE OF EL. POUND’S CREATIVE WORK ON H.M. MCLUHAN’S MEDIA THEORY
I.B. Arkhangelskaya
The influence of American Modernist poet E.L. Pound on mass communications theory of the Canadian media theorist M. McLuhan is considered. McLuhan used in his media research many of Pound’s experiments in poetry. The thoughts about language, culture and means of communication expressed by Pound in his book ABC of Reading were subsequently developed by the Canadian scholar and can be a key to understanding his work. In analyzing the ties between McLuhan and Joyce, the author comes to the conclusion that Joyce and McLuhan were artists and thinkers of the transition period from modernism to postmodernism.
