Научная статья на тему 'Г. М. Маклюэн и литература американского модернизма (Э. Л. Паунд, Т. С. Элиот)'

Г. М. Маклюэн и литература американского модернизма (Э. Л. Паунд, Т. С. Элиот) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
282
56
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Г. М. Маклюэн и литература американского модернизма (Э. Л. Паунд, Т. С. Элиот)»

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 10. ЖУРНАЛИСТИКА. 2008. № 2

И.Б. Архангельская

Г.М. МАКЛЮЭН И ЛИТЕРАТУРА АМЕРИКАНСКОГО МОДЕРНИЗМА

(Э.Л. Паунд, Т.С. Элиот)

Имя канадского медиагуру Герберта Маршалла Маклюэна (1911—1980) известно во всем мире как автора теории, согласно которой качественные сдвиги в истории человечества связаны с появлением новых технических средств коммуникации. Во всем мире в университетские курсы по социологии, теории коммуникации, культурологии, журналистике, литературе включены работы Маклюэна: "Механическая невеста. Фольклор человека индустриального века", 1951 (The Mechanical Bride: Folklore of Industrial Man); "Галактика Гутенберга: Производство типографского человека", 1962 (The Gutenberg Galaxy: The Making of Typographic Man); "Понимание средств коммуникации: Продолжение человека", 1964 (Understanding Media: the Extensions of Man); "Средство информации — это массаж: опись имущества", 1967 (The Medium is the Massage: Inventory of Effects); "Культура — наш бизнес", 1970 (Culture is our Business) и многие другие.

Предметом научных интересов ученого в основном были телевидение и другие средства коммуникации (media studies), но в 1930—1940-е годы Маклюэн опубликовал много работ литературоведческого характера. В последние годы ряд исследователей — Д. Теолл [17], Т. Гордон [8], Д. Марчессот [12], Э. Бар-тон [19] — обращают внимание на необходимость изучения литературной критики Маклюэна, поскольку без знания этого этапа невозможно понять идеи и теории ученого более поздних лет. Интерес к литературоведческим трудам Маклюэна заметен и в России. Неслучайно его статья "Джеймс Джойс: тривиально и четвириально" была недавно переведена на русский язык и опубликована в сборнике "Семиотика и авангард" рядом с работами А. Блока, А. Белого, С. Малларме, П. Валери, Г. Апполи-нера, Г. Стайн [3, 710—725].

Огромная заслуга в популяризации М. Маклюэна как литературного критика принадлежит Юджину Макнамара, который в 1998 г. опубликовал сборник литературно-критических статей и эссе "Внутренний пейзаж: Избранная литературная критика Маршалла Маклюэна 1943—1962" (The Interior Landscape: Selected Literary Criticism of Marshall McLuhan, 1943—1962, 1998). Эта

книга с подробными комментариями Ю. Макнамары остается одним из основных источников для анализа литературоведческого наследия канадского ученого.

Большую часть своей жизни Г.М. Маклюэн проработал профессором английской литературы в Университете Торонто, где основал Центр культуры и технологии. В 1930—1940-е годы он преподавал в США и Канаде. В этот период им написан основной корпус литературно-критических статей. В них анализируется творчество "новых критиков" американского Юга, поэзия и проза Э. По, С. Малларме, Д. Китса, Ш. Бодлера, но особое внимание уделено писателям и поэтам-модернистам: Т. Элиоту, Э. Паунду, Д. Джойсу.

Эзра Лумис Паунд (Ezra Lumis Pound, 1885—1972) и Томас Стернс Элиот (Thomas Stearns Eliot, 1888—1965) оказали большое влияние на формирование Маклюэна как теоретика массовых коммуникаций. В 1930—1940-е годы Э. Паунд и Т. Элиот были всемирно известными литераторами, яркими представителями модернизма, в то время как имя Маршалла Маклюэна знали лишь в узких академических кругах.

Паунд и Элиот по духу были близки Маклюэну. Как и он, они были глубоко религиозны и консервативны, ценили элитарное искусство и вместе с тем любили новаторство и эксперименты. М. Маклюэн считал творчество Элиота и Паунда прорывом в область современной литературы и языка. Литературный мир, который был предметом анализа в его критике, а также неотъемлемой частью трудов по теории коммуникации, из которой черпались примеры, доказательства, аллюзии, тщательно отбирался по вкусу автора, причем Элиот и Паунд занимали в нем значительное место.

С творчеством американских модернистов канадский ученый познакомился в студенческие годы во время учебы в университетах Манитобы и Кембриджа. В 1940-е годы Маклюэн начал переписку с Э. Паундом. Его не смущало то, что Э. Паунд увлекался национал-социализмом, во время войны жил в Италии и вел передачи на римском радио, защищая режим Муссолини и призывая американцев прекратить войну с Италией. В 1948 г. в США Паунда судили за пропаганду фашизма, но признали недееспособным и поместили в психлечебницу Св. Елизаветы г. Вашингтона, где его и навестил М. Маклюэн.

Этот визит канадский профессор совершил вместе со своим молодым коллегой по Университету Торонто Хью Кеннером. Кеннер, как и Маклюэн, восхищался творчеством американского поэта-модерниста. Посещение больницы, в которой находился Паунд, и переписка с ним были достаточно смелыми поступ-

ками для того времени и могли отрицательно сказаться на академической карьере канадского профессора. Однако Маклюэн игнорировал мнение окружающих, считая, что общение с Паун-дом было для него очень важно.

С 1948 по 1957 г. Маклюэн и Паунд обменивались письмами, обсуждая проблемы литературы, искусства. Исследователь творческого наследия Маклюэна Э.Д. Бартон отмечал важность изучения этого эпистолярного наследия, поскольку, по мнению критика, из материалов становится понятно, как канадский исследователь пришел к выводу о том, что следует применять лингвистический и литературоведческий анализ в изучении массмедиа [19].

Паунду не нравилась современная поэзия, он считал ее "вялой и пустой" (flabby and vague). По его мнению, она потеряла музыкальность из-за своей метрической системы, в которой ритмика метронома заменила сложную и тонкую слуховую композицию. Поэт активно пропагандировал верлибр (free verse). Главную задачу поэта Паунд видел в обновлении языка поэзии и искусства, поэтому эксперимент был основой его творчества.

Совместно с художником и поэтом Уиндэмом Льюисом (Wyn-dham Lewis) и скульптором Анри Годье-Бржешка (Henri Gaudier-Brzeska) Паунд предложил направление в искусстве "Ворти-цизм" (Vorticism), в котором выразить себя могли не только писатели и поэты, но и представители других видов искусства. В первом номере журнала "Бласт" — "Blast" ("Взрыв"), который вышел в 1914 г. под редакцией У. Льюиса, Э. Паунд в программной статье "Вортицизм" выразил видение нового направления в искусстве.

Для Паунда и его единомышленников "Вортекс" (vortex) означало движение вихря, водоворота, воронки, вечно обновляющейся творческой энергии. В стихотворных произведениях, по мнению Паунда, должно быть противопоставление не только образов, но и различных фактов, аллюзий, цитат, фрагментов других текстов. Для Паунда "Вортекс" — это не только технология создания художественного текста, но и особое видение мира, которое близко взглядам М. Маклюэна.

В 1940—1950-е годы Маклюэн внимательно изучал творчество вортицистов. Понятие "вортекс" ассоциировалось у него с водоворотом, описанным в рассказе Э. По "Низвержение в Мальстрем" (The Descent into the Maelstrom). Матрос в этом рассказе, по мнению Маклюэна, "спасается благодаря тому, что изучил принцип действия водоворота". Ученый спрашивает: "Не в том ли будет состоять наша задача в новую электронную эпоху, чтобы попытаться понять принцип действия нового

водоворота на старое тело?" [2, 116]. Таким образом, Маклюэн продолжает те мысли, которые в статье "Вортекс" высказал Паунд. Своеобразным диалогом с журналом вортицистов "Бласт" стала опубликованная в 1969 г. книга канадского коммуника-тивиста "Контрбласт" — "Counter blast" ("Антивзрыв").

Предметом особого интереса Маклюэна в творчестве Э. Па-унда было самое значительное его поэтическое достижение "Кан-тос" (The Cantos), серия стихотворений, над которыми поэт работал практически всю жизнь с середины 1930-х годов до самой смерти. Эту сложную поэму, в которой трудно выделить план или структуру, сам Паунд называл эпической. Темы жизни и смерти, поиски смысла существования, осмысление божественного начала и путей, ведущих в ад и рай, необходимость обращения к урокам истории, метаморфозы жизни — вот лишь некоторые темы, к которым обращался Паунд в своей поэме.

Изучив переписку Э. Паунда и М. Маклюэна, Э. Бартон пришел к выводу о том, что общение с Паундом наталкивало Маклюэна на неожиданные мысли и идеи. Эти материалы, полагает Бартон, являются иллюстрацией процесса превращения Маклюэна из литературного критика в теоретика коммуникации [19]. Бартон замечает, что, читая поэзию и прозу Паунда, Маклюэн открыл для себя технологию переноса прошлого в настоящее. В доказательство этого тезиса критик приводит отрывок из письма Маклюэна Паунду, в котором канадский исследователь пишет, что в "Кантос" Паунд впервые по настоящему использует технические возможности кинематографа. Структуру поэмы Маклюэн видит как монтаж персонажей и вылепленных автором образов, а возвращение в прошлое создает ощущение одновременности действия, соединения настоящего и прошлого [19].

Исторические примеры и развитие ситуаций, как и литературные тексты, превратившиеся в метафорические аналогии, стали материалом для подкрепления теорий канадского ученого в его трудах по коммуникациям. Особенно этот прием ощутим в "Галактике Гутенберга".

Особое влияние на Маклюэна произвели прозаические работы Паунда, посвященные теории литературы, искусства и культуры: "Алфавит чтения" (ABC of reading, 1934) и "Путеводитель по культуре" (Guide to Culture, 1938). В "Алфавите чтения", как и в написанной ранее "Книге для чтения", Паунд представляет на суд читателя свою эстетическую теорию. Книга состоит из двух частей. Первая часть включает ряд небольших глав, в каждой из которых автор в афористичной форме рассказывает о своем видении роли литературы, языка, искусства.

Во второй части дан анализ творчества Д.Чосера, К. Марлоу, У. Уитмена и ряда других литераторов.

Паунд говорит о роли литературы, языка и чтения в жизни человека. Эти же темы рассматривает подробно Маклюэн в "Галактике Гутенберга". Для Паунда чтение — это и наука, и искусство. Он полагал, что литературу можно изучать с помощью естественно-научных методов, что в «мире науки и изобилия... лучший метод изучения поэзии и литературы — это метод современных биологов, то есть тщательное изучение источника из первых рук и постоянное СРАВНЕНИЕ одного "среза" или образца с другим» [13, 17]. Высказывание кажется достаточно необычным, но подобные идеи использования биологии и психологии для изучения устных и письменных коммуникаций, языка, литературы встречаются и у Маклюэна. Канадский ученый даже развил биологическую тему, утверждая, что разные средства коммуникации являются продолжением человека. Его основополагающий труд по теории коммуникации так и называется "Понимание средств коммуникации: Продолжение человека". Согласно Маклюэну, перо и авторучка являются продолжением руки человека, телевидение — его глазами, компьютер — продолжением мозга и всей психической системы. Возможно, подобные идеи возникли у него под влиянием "Алфавита чтения" — книги, которую Маклюэн изучил достаточно подробно.

Стиль "Алфавита чтения" во многом близок по стилю трудам позднего Маклюэна. Многие фразы из этой книги так же афористичны, как и многие маклюэнизмы. Некоторые высказывания из Э. Паунда, например "Literature is language charged with meaning" ("Литература — это язык, заряженный смыслом"), "Literature is news that STAYS news ("Литература — это новости, которые всегда остаются новостями"), Маклюэн цитировал в своих трудах. Сравнивая стиль текста "Алфавита для чтения" с "Галактикой Гутенберга" и "Пониманием средств коммуникации", можно найти в них много общего. Влияние Паунда ощутимо и в знаменитой фразе Маклюэна "medium is the message".

Маклюэн задумывал совместно с X. Кеннером написать книгу о Паунде или Элиоте и в беседах делился с коллегой своими взглядами на творчество этих поэтов. Но из совместного проекта ничего не получилось. X. Кеннер серьезно занялся исследованием творчества Эзры Паунда в докторантуре Йельского университета. Читая публикации своего коллеги о Паунде, Мак-люэн находил в них свои мысли и жаловался Клинту Бруксу на то, что "слишком много кормил Кеннера со своей тарелки", обвиняя тем самым своего коллегу в плагиате [10, 99].

Трудно сказать, насколько мысли Маклюэна повлияли на труды Кеннера, но последний всегда признавал, что под влиянием Маклюэна он остановился на избранной теме диссертации. Кеннер считается одним из лучших исследователей и знатоков творчества Эзры Паунда. В 1950 г. он опубликовал книгу "Поэзия Эзры Паунда" (The Poetry of Ezra Pound), за которую получил премию Портера. В 1971 г. он опубликовал получившую всемирную известность монографию "Век Паунда" (Kenner Hugh. The Pound era. Berkeley: Univ. of California Press, 1971). Забыв об обидах, Маклюэн написал предисловие к этой книге (Review of The Poetry of Ezra Pound by Hugh Kenner. Renascence, 4, 2 (1952), 215—217) и, по воспоминаниям биографа Ф. Мар-чанда, рекомендовал ее своим студентам [10, 99].

Рассматривая конфликт Кеннера с Маклюэном, следует помнить, что Маклюэн часто влиял на людей, поэтому, общаясь с ним, Кеннер не "украл" идеи своего учителя, а стал одним из маклюэнистов, развив и интерпретировав идеи своего старшего коллеги и учителя. Влияние Маклюэна особенно ощутимо в книге Кеннера "Эра Паунда". Попытка автора показать, как Паунд придал литературную форму нелинейной концепции времени Альберта Эйнштейна, заставляет вспомнить многие положения теории Маклюэна, его страсть к объяснению естественно-научных вопросов через литературу и наоборот.

Маршалл Маклюэн не написал серьезного исследования о творчестве Э. Паунда, но он посвятил ему эссе "Проза Паунда" (Pound's Critical Prose), в котором, анализируя творчество писателя, пришел к выводу о том, что Паунда можно понять, если сопоставить его поэзию и теоретические труды, поскольку они дополняют и объясняют друг друга. При этом Маклюэн признавал, что стихи американского модерниста являются истинным шедевром, а "Кантос" он справедливо называл лучшими из них.

По мнению Маклюэна, несмотря на присущий ему космополитизм, многому в своем творчестве Паунд обязан Америке. В его поэзии Маклюэн отмечает влияние зарождающегося в США в начале века механицизма, который придал необычную форму его стихам. Маклюэн уверен, что Паунду также удалось впитать все лучшее из французской литературной традиции последних семидесяти лет, развивавшейся от Стендаля к Малларме. Ее влияние, с точки зрения Маклюэна, весьма ощутимо в его поэзии. Маклюэн восторгается статьей Паунда о Д.Чосере, опубликованной во второй части книги Паунда "Алфавит для чтения", отмечая его мастерство как литературного критика. Он справедливо утверждает, что творчество Паунда развивалось в унисон с творчеством Элиота и Джойса.

Помимо предисловия к "Эре Паунда" X. Кеннера и рецензии на нее Маклюэн в журнале "Ренейсенс" опубликовал рецензии на три книги, посвященные жизни и творчеству Э. Па-унда (Review of three books on Ezra Pound/Renascence 3, 2 (1951), 200—202).

Не меньшее влияние, чем поэзия и проза Э. Паунда, на М. Маклюэна оказало творчество Томаса Стернса Элиота (Thomas Stearns Eliot, 1888—1965).

Экспериментаторская поэзия Элиота всегда была для Мак-люэна образцом литературы авангарда, источником свежих и неожиданных идей. Мысли, высказанные Элиотом в теоретических работах, во многом созвучны мироощущению Маклюэна, а творческие поиски и находки поэта были продолжены в "лабораторных опытах" (пробах) канадского ученого.

В 1940—1950-е годы Маклюэн посвятил Элиоту несколько статей и эссе: "Гиппопотам Элиота", 1944 (Eliot's The Hippopotamus/The Explicator 2, 7 (1944), 50); "Исторический декорум Мистера Элиота", 1948 (Mr. Eliot's Historical Decorum/Renascence 2, 1 (1949), 9—15. Reprinted in Renascence 25, 4 (1972—1973), 183—89); "От Элиота до Сенеки", 1953 (From Eliot to Seneca/University of Toronto Quarterly. January 1953. Р. 199—202). Эти малоизвестные работы Маклюэна в 1940—1950-е годы не получили особого резонанса, а в 1970-е после публикации книг Маклюэна по теории коммуникации и пришедшей к автору славы стали библиографической редкостью.

В этих эссе Маклюэн рассматривал особенности поэтического мастерства Элиота, его необычные символы и метафоры ("Гиппопотам Элиота"), исторические аллюзии и инсталляции, "чувство истории" ("Исторический декорум Мистера Элиота"), место творчества Элиота в традициях "риторико-грамматистов" и диалектиков ("От Элиота до Сенеки").

В 1974 г., будучи уже известным специалистом в области теории коммуникации и массовой культуры, Маклюэн написал эссе "Мистер Элиот и Сент Луис Блюс" (Mr. Eliot and the Saint Louis Blues), в котором рассматривал творчество Элиота в контексте современной американской культуры. В статье «Паунд, Элиот и риторика "Бесплодной земли"» (McLuhan M. Pound, Eliot, and the Rhetoric of The Waste Land/New Literary History. 10, 3 (1979), 557—80), сравнивая поэзию Паунда и Элиота, он находит много общего в художественных приемах, которые используют в своем творчестве оба литератора, и дает анализ поэмы Элиота "Бесплодная земля" — произведения, которое он считал одним из лучших поэтических достижений модернизма.

В разные периоды жизни Маклюэн обращался к творчеству Элиота в статьях и эссе, посвященных поэзии А. Теннисона С. Кольриджа ("Кольридж как художник", "Coleridge as Artist", 1957), прозе Э. Паунда и Д. Джойса. Ученый, рассматривая поэзию Элиота в одном ряду с творчеством У.Б. Йетса и Д. Джойса, считал, что эти литераторы продолжают традиции Кольрид-жа, Китса, Шелли как в области теории литературы, так и на практике. Задачи, стоящие перед писателями и поэтами, по мнению канадского исследователя, не сводятся только к развитию литературы и языка, поскольку художник — это и ученый, и верховный жрец, и мудрец, и признанный законодатель мира ("the artist becomes scientist, hierophant, and sage, as well as the acknowledged legislator of the world") [9, 120]. Такое мнение о роли художника в современном мире объясняется отчасти междисциплинарным подходом самого Маклюэна к исследованию истории и современного состояния средств коммуникации.

Во многих явлениях Маклюэн стремился увидеть глобальные проблемы, "античные ссоры". Он полагал, что Элиот, как и Кольридж, представляет движение в литературе, примиряющее неоплатонизм и христианство, что его искусство противостоит утилитарному функционализму и механицизму, в котором отсутствует божественное начало [9, 121].

Взаимоотношения литературы и медиа всегда интересовали Маклюэна. В работах 1930—1940-х годов он пытался выделить приемы, которые кинематограф заимствует у литературы, материалом для этого послужило творчество писателей-модернистов. Поэзия Элиота, как и творчество Паунда, для Маклюэна стала материалом для осмысления новых идей, построения концепций. Иногда ученый обращался к работам Элиота как к доказательной базе, подтверждающей правильность его мыслей. В книге "Понимание средств коммуникации" Маклюэн отмечал, что Элиот сделал большой вклад в развитие массовых коммуникаций, используя в своей поэзии джазовые и кинематографические формы. По мнению ученого, сила и неповторимость "Любовной песни Дж. Альфреда Пруфрока", "Суини-антагониста" и "Бесплодной земли" достигнуты прежде всего благодаря интерпретации поэтом кинематографических форм и языка джаза. В "Любовной песне Дж. Альфреда Пруфрока" критик отмечает умелое использование темы Чарли Чаплина [14, 53].

Возможно, Элиот не ставил своей целью разработать приемы, которые используют медиа или которые медиа могут заимствовать, но вслед за Паундом он продолжал экспериментальную традицию с языком, композицией в поэзии и прозе, которые так или иначе перекликались с новыми приемами, использу-

ющимися современными средствами массовой коммуникации: печатными СМИ, кинематографом, радио, телевидением.

Маклюэн советовал критикам рассматривать "Улисса" Д. Джойса и поэзию Т. Элиота как газету. Обычная газетная страница, считает ученый, породила символизм, сюрреализм и авангардизм. Хотя слово "модернизм" не упоминалось Мак-люэном, канадский ученый имел в виду новации именно этой литературы. Оценки Маклюэном творчества Элиота не были популярны в 1940-е годы, но в 1960-е они получили широкую поддержку литературной общественности.

Американский критик Д.Ч. Моррисон подчеркивал, что такие писатели-модернисты, как Т. Элиот, Э. Паунд, Д. Джойс, создавали реальность из фрагментарных образов и заставляли наблюдателя собрать их вместе в зависимости от их значения. Согласно Моррисону, Маклюэн, чтобы понять смысл окружающего мира, сам использовал такой подход в своем творчестве [20]. Рассматривая роль печатной машинки как средства коммуникации в книге "Понимание средств коммуникации", Маклюэн пишет: «Элиот и Паунд использовали печатную машинку для осуществления большого количества своих основных задач. И печатная машинка была для них инструментом для устного выражения и подражания словесным и подражательным инструментом, который давал им свободу разговорной речи джаза и рэгтайма. Самое разговорное и джазовое поэтическое творение Элиота "Суини-антагонист" в первом печатном варианте напоминало мелодию "Не хочешь пойти домой, детка?"» («Eliot and Pound used the typewriter for a great variety of central effects in their poems. And with them, too, the typewriter was an oral mimetric instrument that gave them the colloquial freedom of the world of jazz and ragtime. Most colloquial and jazzy of all Eliot's poems Sweeny Agonistes, in its first appearance in print, carried the note: "From Wanna Go Home Baby?"») [14, 262].

Особенно часто в своих трудах по теории коммуникации Маклюэн обращается к поэме Элиота "Бесплодная земля". Написанное через несколько лет после окончания Первой мировой войны, это произведение отражало пессимистическое мировосприятие, царящее в обществе. Мрачная картина мира, созданная автором в "Бесплодной земле", соответствовала тому мироощущению, которое Г.К. Честертон представил в памфлете "Что случилось с миром" — произведении, сыгравшем значительную роль в жизни Маклюэна.

В драматической поэме Элиота канадского исследователя привлекла не только апокалиптическая тема и скрытое предупреждение, адресованное молодежи об опасности, которое готовит

будущее. "Бесплодная земля" заинтересовала Маклюэна как лаборатория новых художественных приемов, свойственных модернизму. Склонный сам к экспериментам, Маклюэн по достоинству оценил художественные особенности поэмы: смещение временных пластов, ассоциативные цитаты, коллажи, обыгрывание известных литературных текстов, многочисленные исторические аллюзии, переплетение речи персонажей, включение в текст иностранных слов и фраз, в том числе и на санскрите. Однако, обращаясь к "Бесплодной земле" в работах разных лет, в том числе в литературной критике, Маклюэн анализирует текст не столько как литературовед, сколько как культуролог, теоретик в области коммуникационных технологий. Образы поэмы служат Маклюэну иллюстративным материалом для его теоретических трудов. Так, в "Понимании средств коммуникации" ученый пишет, что в век электричества город, в котором время сохраняется с помощью механики, напоминает «совокупность сомнамбул и зомби из первой части "Бесплодной земли"» Элиота ("In our electric century the mechanical time-kept city looks like an aggregation of somnambulists and zombies, made familiar in the early part of T.S. Eliot's the Waste Land") [14, p. 149].

Маклюэна очень привлекала теория "объективного коррелята", изложенная Элиотом в ряде теоретических работ: "Назначение поэзии и назначение критики" (The Use of Poetry and the Use of Criticism, 1933), "Размышления о современной поэзии" (Essays on Truth and reality, 1917), "Гамлет и его проблемы" (Hamlet's problems, 1919). В духе учения Ф.Г. Брэдли о "непосредственном опыте" Элиот стремился преодолеть существующее мнение о субъективной природе эмоции в искусстве. Он утверждал, что не существует четкого разделения субъективного и объективного. "Поэзия — это не эмоции, — писал он, — это концентрация и то новое, что возникает из концентрации чрезвычайно разнообразного опыта... Поэтический акт включает в себя и много осознанного, продуманного" [6, 165]. По мнению Элиота, бессознательно творит только плохой поэт, а настоящий художник понимает свою задачу и старается восстановить объект, который вызвал эмоции, переводя чувство из обыденной в поэтическую речь.

Маклюэн считал, что теория "объективного коррелята" сложилась у Т. Элиота под влиянием Э. По, "мыслителя уровня Леонарда да Винчи" [2, 40]). Найденный Элиотом способ выражения эмоции в художественной форме, который можно сравнить с деятельностью священнослужителей, доносящих до паствы слово божье, была близка католику Маклюэну. Именно так он представлял себе высокое назначение поэта и художника.

Предложенный Элиотом подход к творчеству напоминал Маклюэну также детективные рассказы Э. По, где "сыщиком является художник-эстет, который разглядывает преступления, опираясь на искусство как на метод" [2, 404]. Следуя разработанной методике По — Элиота, Маклюэн в "Галактике Гутенберга" рассматривает развитие средств коммуникации и их современное состояние, опираясь на литературу и искусство как на категории, творящие методологию общенаучного знания.

В эссе "От По к Валери" (From Poe to Valeri, 1948) Элиот приводит слова Бодлера о том, что "стихотворение не содержит сообщения о чем-то — оно есть это что-то" [5, 425]. Это высказывание похоже на перефразированную знаменитую фразу канадского коммуникативиста "medium is the message" — "средство сообщения само является сообщением".

Для Маклюэна поэзия Элиота была образцом "слухового воображения" (auditory imagination), резонирующего с уровнями связующих их значений (самых современных с самыми древними). Маклюэн отмечал, что речь у Элиота, как и у античных риториков-грамматистов, была богатой и насыщенной историей [10, 95]. Такую же характеристику образцов "слухового воображения" можно дать и работам самого Маклюэна. Неслучайно, многие фразы из них становились цитатами-клише.

В 1940-е годы Маклюэн был настолько увлечен творчеством Элиота, что, читая в Торонтском университете курс современной драмы, 90% учебного времени уделял Элиоту и только 1% — драматургии Бернарда Шоу, несмотря на то что на экзамене обоим автором уделялось равное внимание. Такое распределение времени Маклюэн объяснял тем, что в отличие от Элиота у Шоу были только три интересные идеи за всю жизнь, при этом Маклюэн никогда не объяснял, что это были за идеи. Такое распределение времени не нравилось многим студентам, и они жаловались администрации факультета на профессора Маклюэна [10, 98]. Вероятно, Маклюэна в творчестве Элиота привлекало его новаторство, и он пытался донести до студентов те достижения современной поэзии, которые стали возможными благодаря таланту поэта.

Своему коллеге Хью Кеннеру Маклюэн открыл мир поэзии Элиота. Стихи и проза Элиота были постоянной темой в их беседах. Вместе с Кеннером Маклюэн планировал написать книгу о творчестве поэта, но их совместный проект так и не был осуществлен. За свою жизнь Маклюэн опубликовал несколько десятков литературоведческих статей и эссе, но так и не написал ни одной книги литературоведческого характера, несмотря на то что такие замыслы у него были. Что касается Хью Кен-

7 ВМУ, журналистика, № 2

нера, то он под влиянием своего наставника начал серьезно изучать творчество Элиота и в 1959 г. опубликовал монографию "Т.С. Элиот — невидимый поэт" (T.S. Eliot: The Invisible Poet), которую Маклюэн рекомендовал студентам для подготовки к занятиям. Если в случае с книгой Кеннера о Паунде Маклюэн усмотрел воспроизведение собственных мыслей, то к исследованию Кеннера, посвященному творчеству Элиота, он не имел никаких претензий. Кеннер, в свою очередь, в предисловии к книге признал, что она была написана под влиянием Маклюэ-на [10, 98].

Несмотря на то что Маклюэн не написал серьезного исследования, посвященного Э. Паунду и Т. Элиоту, он внес значительный вклад в исследование их творчества. Он увидел взаимосвязь между поэзией Паунда и Элиота и развитием новых средств коммуникации. В свою очередь новые художественные приемы поэтов-модернистов стали источником для многих идей и теорий Маклюэна. Большое значение на мировоззрение канадского ученого оказали публицистика и критика Паунда и Элиота.

Маклюэн считал, что Э. Паунд и Т. Элиот смогли глубоко проникнуть в современный мир, понять его суть и взаимосвязи в нем, а также осуществить связь между старыми (печатными) и новыми (электронными) средствами коммуникациями. Художественный мир Паунда и Элиота стал для Маклюэна источником новых идей не только в области литературоведения, но и в теории коммуникаций.

Возросший в последние годы интерес к работам канадского коммуникативиста как в России, так и за рубежом требует новых подходов. Несомненно, исследование литературной составляющей в его творчестве может стать ключом к пониманию идей и теорий ученого.

Работы Маклюэна, посвященные Э. Паунду и Т. Элиоту, его размышления о творчестве американских поэтов-модернистов представляют интерес как для литературоведов, так и для специалистов в области коммуникаций и прежде всего для исследователей творчества самого Маклюэна.

Литература

1. Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика. М.: МГХ 1995. 271 с.

2. Маклюэн М. Галактика Гутенберга, Сотворение человека печатной культуры. Киев: Ника-Центр, 2001. 432 с.

3. Семиотика и Авангард: Антология / Ред. Сост. Ю.С. Степанов, НА. Фадеева, В.В. Фещенко, Н.С. Сироткин. Под общ. ред. Ю.С. Степанова. М: Академический проект; Культура, 2006. 1168 с.

4. Элиот Т.С. Избранная поэзия. Поэмы, лирика, драматическая поэзия / Пер. с англ. Сост и вст. ст. Л. Аринштейн. СПб: Северо-Запад, 1994. — 446 с.

5. Элиот Т.С. Избранное. Т. I—II. Религия, культура, литература / Пер. с англ. Под ред. А. Дорошевича; составление, послесловие и комментарии Т.Н. Красавченко. М.: "Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. 752 с.

6. Элиот Т.С. Назначение поэзии. Статьи о литературе / Пер. с англ. Киев: AirLand, 1996. 350 c.

7. Fekete J. The Critical Twilight. Explorations in the Ideology of Anglo-American Theory from Eliot to McLuhan. L., N.Y.: Routledge & Kegan Paul. 1977. 300 p.

8. Gordon T. Marshall McLuhan-Unbound. Ed. By E. McLuhan. Gingko Press, 2005. 300 p.

9. Interior Landscape: Selected Literary Criticism of Marshall McLuhan (The), 1943—1962, ed. E. McNamara. N.Y.: McGraw Hill, 1998. 265 p.

10. Marchand P. Marshall McLuhan: The Medium and the Messenger. N.Y.: Tick-nor & Fields, 1989. 322 p.

11. Marshall McLuhan: Understanding Me. Lectures and Interviews / Ed. by S. McLuhan, D. Staines. Cambridge: The MIT Press. 2003. 317 p.

12. Marchessault J. Marshall McLuhan (Core Cultural Theorists series). Sage Publications Ltd, 2004. 264 p.

13. McLuhan M. The Gutenberg Galaxy: The making of a Typographic Man. Toronto: University of Toronto Press, 1967. 279 p.

14. McLuhan M. Understanding Media: The Extensions of Man. Cambridge, L.: MIT Press, 1994. 365 p.

15. Miller Jonathan. Marshall McLuhan. (Modern Masters). N.Y.: Viking, 1971. 133 p.

16. Pound E. ABC of Reading. N.Y.: Penguin Books. 1997. 211 p.

17. Theall D.F. The Virtual McLuhan. Toronto: McGill-Queen's University Press, 2003. 317 p.

18. Willmot G. McLuhan, or Modernism in Reverse. Toronto: University of Toronto Press. 1996. 262 p.

19. Barton E. McLuhan Primer Studies/ http://www.chass.utoronto.ca/mclu-han-studies/v1_iss1/1_1art11.htm

20. Morrison J.C., jr. Marshall McLuhan: No Prophet without Honor / From Saleem H. Ali (ed.): Beyond the Ivory Tower. Public Intellectuals, Academia and the Media / http://heim.ifi.uio.no/~gisle/overload/mcluhan/jcm.html

Поступила в редакцию 10.11.2007

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.