CC BY
40
Сер. 3 2008 Вып. 1
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
ФИЗИОЛОГИЯ, БИОХИМИЯ, БИОФИЗИКА
УДК 612.17+612.3+612.123+ 577.175
Ю. А. Пенкина, А. Д. Ноздрачев, В. И. Циркин
ВЛИЯНИЕ СЫВОРОТКИ КРОВИ ЧЕЛОВЕКА, ГИСТИДИНА, ТРИПТОФАНА, ТИРОЗИНА, МИЛДРОНАТА И Л ИЗО Ф О С ФАТИ Д И Л ХОЛ ИН А НА ИНОТРОПНЫЙ ЭФФЕКТ АДРЕНАЛИНА В ОПЫТАХ С МИОКАРДОМ ЛЯГУШКИ И КРЫСЫ
Введение. Проведенные ранее опыты с гладкими мышцами рога матки крысы [16], коронарной артерии свиньи [13], трахеи коровы [19, 22], артерии и вен пуповины человека [21], почечной артерии коровы [3, 11], а также с миокардом лягушки [20] показали, что жидкие среды организма человека и животных (сыворотка крови, моча, слюна, ликвор) содержат систему эндогенных модуляторов хемореактивности прямого действия. В этих исследованиях получены доказательства существования эндогенных сенсибилизаторов а- и ß-адренорецепторов (ЭСААР и ЭСБАР) и М-холинорецепторов (ЭСМХР), а также эндогенных блокаторов а- и ß-адренорецепторов (ЭБААР и ЭББАР) и М-холинорецепторов (ЭБМХР). Так, в опытах с миометрием крысы сыворотка крови в разведениях 1:10\ 1:500, 1:100 усиливала эффекты адреналина, в том числе на фоне озона, который снижал ß-адренореактивность миоцитов [10, 18]. Это объяснялось наличием в сыворотке ЭСБАР. Предполагается, что компонентами ЭСБАР являются гистидин, триптофан и тирозин, так как подобно сыворотке крови они способны повышать фоновую [7, 10, 14, 17, 18] и восстанавливать сниженную озоном Р2-адренореактивность гладкомышечных объектов [17, 18, 10]. ß-Адреномодулирующую активность также проявляют метаболические препараты милдронат и предуктал, которые можно считать аналогами ЭСБАР [10, 17, 18].
Было показано, что сыворотка крови в небольших (1:50, 1:10) и в высоких (1:104 и выше) разведениях снижает ß-адренореактивность гладких мышц рога матки крысы [14, 15] и трахеи коровы [15]. Такую активность 50- и 10-кратных разведений объясняют наличием в крови ЭББАР, функцию которого, как предполагается, могут выполнять дофамин, киназа ß-адренорецепторов (ß-AP) или антитела к этим рецепторам [10, 22]. ß-Адреноблокирующая активность высоких (1:104 и выше) разведений сыворотки объясняется десенситизацией, обусловленной оккупацией рецепторов агониста-ми, которые при больших разведениях освобождаются из связанного состояния [10].
Предполагается [10, 14, 15, 19], что эндогенные модуляторы хемореактивности, в том числе ЭСБАР и ЭББАР, играют важную роль в регуляции деятельности внутренних органов, в том числе сердца. Это положение особенно актуально с учетом представления ряда авторов о том, что дефицит ß-адренергических воздействий на миокард
© Ю. А. Пенкина, А. Д. Ноздрачев, В. И. Циркин, 2008
избыточную продукцию катехоламинов, что приводит к формированию ги-2сгггс<фни миокарда и артериальной гипертензии [4, 32], а также сердечной недо-стгтёчноста [4, 25, 30, 32, 33].
В последние годы вновь повысился интерес к лизофосфатилхолину (ЛФХ) как веществу, способному изменять передачу сигнала от рецепторов внутрь клетки [8, 34, 35]. в частности, к его способности блокировать ответы миокарда лягушки и кролика на ацетилхолин [8] и модулировать ответы на него гладких мышц желудка крысы [5]. Однако сведений о влиянии ЛФХ на эффективность активации ß-AP, в том числе миокарда, нами не найдено.
Цель данной работы — изучить влияние сыворотки крови человека как источника ЭСБАР и ЭББАР, а также гистидина, тирозина, триптофана, милдроната, пред-уктала и ЛФХ на сократимость и ß-адренореакгивность изолированного миокарда лягушки и крысы.
Авторы считали целесообразным использовать изолированный миокард лягушки и крысы для изучения системы эндогенных модуляторов, так как они являются классическими объектами в экспериментальной кардиологии и физиологии, а данные о влиянии эндогенных модуляторов на ß-адренореактивность миокарда малочисленны и свидетельствуют лишь о способности сыворотки крови и гистидина повышать ß-адренореактивность изолированного сердца лягушки [12, 20].
Материалы и методы исследования. Адреномодулирующую активность сыворотки крови и других тестируемых веществ определяли по методике В. И. Циркина и соавторов [15,19]. Забой наркотизированных эфиром крыс осуществляли в соответствии с «Правилами проведения работ с использованием экспериментальных животных» (приказ МЗ СССР от 12.08.77). Выполнено 10 серий (серии 1-10) исследований на изолированных желудочках сердца лягушки R. ridibunda («=101) и 13 серий (серии 11-23) на полосках (длина 4-5 мм, ширина 3-5 мм, масса в среднем 250,5± 1,5 мг) правого желудочка сердца белых беспородных крыс («=151).
Во всех сериях объекты исследования помещали в рабочую камеру (объемом 1 мл) «Мио-цитографа». Регистрацию сокращений мышечных объектов проводили с помощью датчика силы FSL05N2C фирмы Honeywell (США), аналого-цифрового преобразователя (ЛА-70) и компьютера.
Миокард лягушки перфузировали с помощью шприцевого дозатора при 18-22 °С со скоростью 0,7 мл/мин раствором Рингера, содержащим (мМ): NaCl—114,4; KCl—1,6; СаС12—1,80; NaHC03—2,4. Сокращения миокарда лягушки вызывали 30-секундной серией электростимулов (1 Гц, 5 мс, 15 В от электростимулятора ЭСЛ-1), которую наносили в конце каждого 10-минутного этапа эксперимента. Миокард крысы перфузировали при 37 °С со скоростью 1,7 мл/мин окси-генированным раствором Кребса (pH—7,4), содержащим (мМ): NaCl—136; KCl—4,7; CaCL,—2,52; MgCl2—1,2; КН2Р04—0,6; NaHC03—4,7; С6Н12Об—11. Сокращения миокарда крысы вызывали непрерывной стимуляцией от электростимулятора ИЭС-01 (1 Гц, 5 мс, 25-30 В) на протяжении всех этапов эксперимента.
Во всех случаях началу эксперимента предшествовал период 30-60-минутной адаптации объекта, во время которого осуществлялась периодическая (лягушка) или постоянная (крыса) электростимуляция и подбиралась оптимальная нагрузка (путем растяжения препарата), т. е. добивались стабильной (и максимальной) амплитуды сокращений. При проведении эксперимента использовали разные схемы опытов (6 вариантов, представленные в разделе «Результаты исследования»), суть которых состояла в изучении инотропного эффекта адреналина до воздействия исследуемого вещества или сыворотки крови, на их фоне и после их удаления (соответственно 1-е, 2-е и 3-е тестирования адреналином).
Исследована венозная кровь 34 здоровых женщин—доноров крови (18-48 лет; средний возраст—31,2 ±1,9 года; М±т), полученная в объеме 7 мл в процессе сдачи крови на станции переливания крови. Сыворотку получали путем центрифугирования крови (1000 об/мин, 15 мин), разводили раствором Рингера или Кребса в 10 000, 1000, 500, 100, 50 и 10 раз и исследовали в течение 3-8 ч от момента забора крови. Использовали адреналина гидрохлорид (Россия;
5,5-10"10—5,5-10~5 M), ницерголин (Оболенск; Ю-6 г/мл); аминокислоты (Венгрия), в том числе: гистидин (1,3-Ю"8—1,3-Ю"3 М), триптофан (5,0-1 (Г9— 5,0-10"4 М), тирозин (1,1-Ю'8—1,1-Ю"3 M); а также милдронат (Латвия; 7,0-Ю"9 — 7,0-Ю"4 М); предуктал (Франция; 3,7-10"9 — 3,7-10~5 М) и ЛФХ (Украина; 10"10—10"4 М).
Амплитуду сокращений выражали в миллиньютонах и в процентах к значениям амплитуды сокращений, генерируемых до воздействия адреналина (фоновый уровень) или при первом тестировании адреналином (% «от 1-го адреналина»). Анализ результатов исследования проводили на персональном компьютере Pentium-Ill с помощью статистической программы Primer of Biostatistics (version 4.03), рассчитывая среднее арифметическое (M) и ошибку среднего (m). В связи с небольшим числом наблюдений в каждой серии и отсутствием нормального распределения значений амплитуды сокращений, различия показателей оценивали по критерию Уил^оксона, считая их достоверными при /><0,05 [2].
Результаты исследования. Общая характеристика сократимости миокарда лягушки. В опытах с миокардом лягушки при перфузии раствором Рингера в ответ на 30-секундную электростимуляцию возникали сокращения, амплитуда первого из которых всегда была минимальной (она варьировала в 10 сериях от 2,4±0,5 до 4,5±0,8 мН), амплитуда последующих сокращений возрастала и достигала максимальных значений (9,15 ± 1,2-20,4± 1,6 мН) через 13-21 с после начала стимуляции (лестница Боудича). Средняя амплитуда сокращений за 30-секундную стимуляцию, которая являлась основным показателем в нашем исследовании, на начальных этапах эксперимента варьировала от 4,3±0,6 до 13,3±1,7 мН, а на завершающих — от 3,0±1,1 до 5,7±1,2 мН. Это указывает на почти двукратное снижение сократимости миокарда лягушки в условиях длительного эксперимента. Тем не менее мы считали возможным оценивать на одном и том же тест-объекте влияние всех концентраций исследуемого вещества или разведений сыворотки крови на инотропный эффект адреналина, но при расчете амплитуды сокращений при 2-м и 3-м тестированиях в процентах к 1-му тестированию адреналином.
Зависимость инотропного эффекта адреналина от его концентрации в опытах с миокардом лягушки (серии 1 и 2) оценивали при использовании следующей схемы эксперимента: раствор Рингера (РР) —> адреналин (Адр, 5,5-10"10 М) —► Адр (5,5-10-9М) ——»Адр (5,5-10~5 M)—»PP. Показано (серия 1, п = 8), что в низких концентрациях (5,5-10"'° М) адреналин достоверно уменьшает среднюю амплитуду вызванных сокращений (далее — амплитуда сокращений) миокарда лягушки до 81,2±8,6 % от фонового уровня (рис. 1; рис. 2, панель I, А).
В концентрациях 5,5-10~9—5,5-10 7 M адреналин не влиял на силу сокращений, а в концентрациях 5,5-10"6 и 5,5-10"5 M дозозависимо повышал ее соответственно до 146,7±12,8 и 211,7±21,5 % от фонового уровня. Результаты серии 2 (п = 10), проведенной
РР Адр-10 Адр-9 Адр-8 Адр-7 Адр-6 Адр-5 РР
Рис. 1. Механограмма изолированного миокарда лягушки, демонстрирующая инотропные эффекты различных концентраций (5,5 • 10-10 — 5,5 • Ю-5 М) адреналина.
Горизонтальные линии под механограммой отражают момент воздействия раствора Рингера (РР) и адреналина (Адр-10 — Адр-5). Калибровка—10 мН, 10 с.
%
300 -250 -200-I 150-100-50-
0
А
Г±1
rh
tfi
л
% 200 н
150-
r^nhrb
rh
И 100
50
10 9 8 7 6 5 10 9 8 7 6 5 -lgM
0
10
-lgM
Рис. 2. Средняя амплитуда сокращений (в % к фоновому уровню) изолированного миокарда лягушки (панель I) и крысы (панель II) при воздействии адреналина в концентрациях 5,5 • 1(Г10-5,5 • КГ5 М (лягушка) и 5,5 • 10"10, 5,5 ■ КГ8, 5,5 • ЮЛ 5,5 • 10"6 М (крыса). Панели А и Б—опыты проведенные соответственно в отсутствии ницерголина и на фоне ницерго-лина (10'6 г/мл). *—различие с фоновым уровнем достоверно, по критерию Уилкоксона, р < 0,05.
по аналогичной схеме (с целью изучения природы отрицательного инотропного эффекта адреналина в концентрации 5,5-10"10 М), показали, что наличие в среде ницерголина (10~6 г/мл) препятствует проявлению этого эффекта — в этом случае снижение амплитуды сокращений до 88,3±8,4 % от фонового уровня носило недостоверный характер {р>0,05). В других концентрациях адреналин оказывал те же эффекты, что и в отсутствии ницерголина, т. е. как в серии 1 (рис. 2, I, Б).
Все это позволяет сделать заключение, что отрицательный инотропный эффект низких концентраций адреналина на миокарде лягушки реализуется, вероятнее всего, за счет активации а-АР. Отметим также, что в обеих сериях все изменения амплитуды сокращений, возникающие под влиянием адреналина, носили обратимый характер.
При исследовании влияния сыворотки крови человека и ряда веществ на p-адренореактивность миокарда лягушки (серии 3-10) использовали следующую схему опытов: РР —> Адр —►Адр + вещество, в первой концентрации (разведении)—»Адр—>... Адр—> Адр + вещество, в последней концентрации (разведении) —> Адр —> РР. Во всех восьми сериях адреналин (5,5-Ю-6 М) увеличивал амплитуду сокращений до 146,4± 15,1-243,1 ±59,5 % от фонового уровня. Сыворотка крови (серия 3, «=10) в разведении 1:500 повышала положительный инотропный эффект адреналина, т. е. проявляла Р-адреносенсибилизирующую активность (рис. 3, А). Так, если принять значение амплитуды сокращений при 1-м тестировании адреналином за 100 %, то при 2-м и 3-м тестированиях (т. е. на фоне сыворотки и после ее удаления) она составила соответственно 118,9 ±8,5 и 99,2±5,6 % от «1-го адреналина» (рис. 4, I, В). В разведениях 1:50 и 1:10 сыворотка крови, наоборот, снижала эффект адреналина (рис. 3, Б), т. е. проявляла p-адреноблокирующую активность. Так, в опытах с 10-кратным разведением сыворотки крови амплитуда сокращений при 2-м и 3-м тестированиях адреналином составила соответственно 71,1 ±8,1 и 92,3 ±9,9% от «1-го адреналина» (рис. 4, I, Е). В разведении 1:104 сыворотка крови уменьшала эффект адреналина (амплитуда снижалась до 90,7 ±3,9% от «1-го адреналина»), что нами расценивается как проявление десенситизации. Разведения сыворотки крови 1:103 и 1:100 не влияли на фоновую Р-адренореактивность миокарда лягушки (рис. 4, I, Б, Г).
При исследовании влияния на Р-адренореактивность изолированного миокарда лягушки гистидина (1,3-10~8—1,3-Ю"4 М; серия 4, «=11), триптофана (5,0-10"9 —-5,0-10-5 М;
тШШШШ
рр АДР"6 Сын 1:500
Б
рр
^аМММШЩЩЩ],
А
Адр-6
Адр-6
Гис-3
Адр-6
Рис. 3. Механограммы изолированного миокарда лягушки. Графики А-Г демонстрируют положительный инотропный эффект адреналина в концентрации 5,5 • 10~6 М. А — ß-адреносенсибилизирующую активность 500-кратного разведения. Б—ß-адреноблокирующую активность 50-кратного разведения сыворотки крови женщин. В—отрицательный инотропный и ß-адре-ноблокирующий эффекты ЛФХ в концентрации 10'6 М. Г—способность гистидина (1,3 • 10~3 М) восстанавливать положительный инотропный эффект адреналина, сниженный ЛФХ в концентрации 10"7 М. Горизонтальные линии под механограммами отражают момент воздействия раствора Рингера (РР), адреналина (Адр-6), сыворотки крови (Сыв 1:500, Сыв 1:50), лизофосфатидилхолина (ЛФХ-6, ЛФХ-7) и гистидина (Гис-3). Калибровка—10 мН, 10 с.
серия 5, л=13), тирозина (1,1 • Ю-8—1,1 ■ 10"4 М; серия 6, и = 8), милдроната (7,0-10"9 — 7,0-10"5 М; серия 7, и=13) и предуктала (3,7-10~9 — 3,7-КГ5 М; серия 8, и-10) установлено (рис. 3, 4), что часть из них в определенных концентрациях повышает положительный инотропный эффект адреналина (5,5-10"6 М), а именно гистидин (1,3 • Ю-8 М, рис. 4, II, А), триптофан (5,0-10"9 М, рис. 4, III, А) и предукгал (3,7 • 1(Г7 М, рис. 4, VI, В). Часть из них, наоборот, снижала эффект адреналина—это касается тирозина (1,1 • Ю-6 М, рис. 4, IV, В) и милдроната (7,0-10"9 М, рис. 4, V, А). Так, в опытах с гистидином (1,3 • 10"8 М) средняя амплитуда сокращений при 2-м и 3-м тестированиях адреналином составила соответственно 119,4 ±6,9 и И 9,0 ±12,3% от «1-го адреналина», а в опытах с тирозином (1,1 • 10~6 М)—соответственно 78,2±7,4 и 5,7±4,3 % (рис. 4, II).
При исследовании эффектов ЛФХ (Ю-10—10"5 М; серия 9, п=8) использовали следующую схему эксперимента: РР —> Адр —► РР —► ЛФХ (Ю-10 М)—> Адр+ЛФХ (10 10 М)~> РР —► Адр —>РР ... Адр—>РР—► ЛФХ (10 5 М)-> Адр+ЛФХ (10"5 М) —► РР —> Адр —>РР. Показано, что ЛФХ в концентрациях 10"10 и 10"9М не влияет на амплитуду сокращений, а в концентрациях 10~8—10~5 М снижает ее (соответственно до 71,0 ±11,4, 71,7 ±13,3, 71,3 ±7,2 и 64,0 ±7,8 %). В то же время ЛФХ во всех концентрациях (исключая 10"9 М) проявлял ß-адреноблокирующую активность (рис. 3, В). Так, при исследовании ЛФХ в концентрации 10"8 М амплитуда сокращений при 2-м и 3-м тестированиях адреналином составила соответственно 76,6 ±9,3 и 88,4 ±6,0% от «1-го адреналина»,
140 л 120 -100 80 60 40 Н 20 0
пав V
ГДЕ
160°<°А Б
140 120
100-80-60-40-20-0
II В
г
Д
140
? А
120-100-80 -60 -40-20-0
а а
т
III в
г
Д
140 Л
120-100 -80 -60-40 -20-0
IV Б В
г д
120? Л
123 123 123 123 123
100-80-60-40
20 Н 0
II
V
Б В
?
Г
Д
123 123 123 123 123
140 1° А
120 100 80-60-40-20-0
VI Б В
Г
Д
123 123 123 123 123
Рис. 4. Средняя амплитуда (в % к 1 -му тестированию адреналином) вызванных сокращений изолированного миокарда лягушки при трех тестированиях адреналином (5,5 • 10 6М)—до воздействия (1), на фоне воздействия (2) и после удаления (3) сыворотки крови или исследуемого вещества.
А, Б, В, Г, Д и Е—результаты опытов, в которых исследовали сыворотку крови небеременных женщин в разведениях 1:104, 1:103, 1:500, 1:100, 1:50, 1:10 (панель I), гистидин в концентрациях 1,3 • 10~8-1,3 10~4М (панель II), триптофан в концентрациях 5,0-10-9—5,0 ■ 10 5М (панель III), тирозин в концентрациях 1,1 • 10-8-1,1 ■ Ю-4 М (панель IV), милдронат в концентрациях 7,0 • 10"9—7,0 • 10~5 М (панель V) и предуктал в концентрациях 3,7 • 1(Г9-3,7 • 10~5 М (панель VI). а и в—различие соответственно с 1-м и 2-м тестированиями адреналином достоверно, по критерию Уилкоксона (р<0,05).
в концентрации 10~7М—73,4 ±8,6 и 112,5 ±24,3 %, а в концентрации 10~5 М—64,0±9,0 и 93,7±10,1 % (рис. 5, I, В).
При исследовании способности гистидина (1,3-10"5—1,3-10~3 М; серия 10, «=10) влиять на Р-адренореактивность сердца лягушки, сниженную ЛФХ (Ю-7 М), опыты проводили по схеме: РР —► Адр —> РР —> ЛФХ —► Адр + ЛФХ —► Адр + ЛФХ + гистидин (1,3 • 10"5 М) —► РР —► Адр —> РР —>... —> Адр —> РР —> ЛФХ —► Адр + ЛФХ —> Адр + + ЛФХ + гистидин (1,3-10~3 М) —* РР —* Адр —> РР. Установлено, что гистидин в концентрациях 1,3-10"4 и 1,3-10-3 М восстанавливает способность адреналина (5,5-10~6М) оказывать положительный инотропный эффект (рис. 3, Г). Так, амплитуда сокращений при действии адреналина на фоне ЛФХ (Ю-7 М) снижалась и варьировала от 73,3 ±5,3 до 93,1 ±4,0% от «1-го адреналина», а гистидин в концентрациях 1,3• 10"4 и 1,ЗТ0~3М восстанавливал эффект адреналина. Например, амплитуда сокращений (в опытах с гисти-дином в концентрации 1,3 ■ 10"4 М) при 2-м (адреналин+ЛФХ), 3-м (адреналин+ЛФХ+гистидин) и 4-м (адреналин) тестированиях адреналином составила соответственно 80,0 ±4,0, 100,4±5,2, 133,1 ±38,2% от 1-го тестирования (рис. 5, II, Б).
Общая характеристика сократимости миокарда крысы. Установлено, что в ответ на постоянную электростимуляцию с частотой 1 Гц миокард крысы генерирует
12 3 123 123 123 123 123 1234 1234 1234
Рис. 5. Средняя амплитуда (в % к 1-му тестированию адреналином) вызванных сокращений изолированного миокарда лягушки при тестированиях адреналином (5,5 • 10"бМ) в опытах по изучению (3-адреноблокирующего эффекта ЛФХ (панель I) и способности гистидина снижать
этот эффект ЛФХ (панель II). Панель I—тестирования адреналином до (1) на фоне воздействия ЛФХ (2) и после его удаления (3); А, Б, В, Г, Д и Е—ЛФХ соответственно в концентрациях 10"10, 1(Г9, 10 8, 1(Г7, 10~6 и 10"5 М. Панель II—тестирования адреналином до (1), на фоне воздействия ЛФХ в концентрации Ю-7 М (2), на фоне воздействия ЛФХ и гистидина (3) и после удаления ЛФХ и гистидина (4); А, Б и В — гис-тидин соответственно в концентрациях 1,3-10"5, 1,3-10"4, 1,3-10"3 М. а—различие с 1-м тестированием адреналином достоверно, по критерию Уилкоксона (р < 0,05).
сокращения, амплитуда которых относительно постоянна на протяжении всего 5-6-часового эксперимента. В условиях постоянной перфузии раствором Кребса она варьировала в пределах от 2,4 ±0,2 до 5,4 ±0,5 мН в начале эксперимента и от 2,1 ±0,3 до 5,7±0,9 мН в конце эксперимента. Это указывает на более высокую устойчивость миокарда крысы по сравнению с миокардом лягушки к функционированию в условиях in vitro.
Зависимость инотропного эффекта адреналина от его концентрации в опытах с миокардом крысы (серия 11; «=10) исследовали в экспериментах, проведенных по схеме: раствор Кребса (РК)-+Адр (5,5-10"10 М)^РК^Адр (5,5-10~8 М)-*РК-к.. Адр (5,5 • Ю-6 М)—*РК. Адреналин во всех концентрациях (5,5 • Ю-10—5,5 • 10~6 М) оказывал положительный инотропный эффект. В одних опытах амплитуда сокращений под влиянием адреналина нарастала медленно, в других — быстро, но, как правило, на 3-й—5-й минуте воздействия адреналином его положительный эффект угасал (проявление десенситизации). В целом увеличение амплитуды сокращений под влиянием адреналина в концентрациях 5,5 • 10"*10, 5,5 • 10~8, 5,5 • 10 7 и 5,5 • 10~6М, судя по его максимальному эффекту, составило соответственно 120,7±3,0, 119,5±5,0, 125,4±6,3 и 154,8 ± 12,2 % от уровня, предшествующего очередному воздействию адреналина (рис. 2, II). Удаление адреналина сопровождалось, как правило, частичным или полным восстановлением амплитуды сокращений. В целом, очевидно, что миокард крысы обладает достаточно высокой чувствительностью к адреналину (пороговая концентрация—не менее 5,5- 10Н0М), хотя дозозависимый эффект наиболее выражен в диапазоне концентраций от 5,5 • 10~7 до 5,5 • 10~бМ. В связи с выявленной зависимостью в дальнейших исследованиях, как правило, применяли адреналин в концентрации 5,5 • 10~7 М.
При исследовании влияния сыворотки крови человека и ряда веществ на сократимость и Р-адренореактивность миокарда крысы (серии 12-18) использовали следующую схему опытов: РК —> Адр РК —> вещество в первой концентрации —»Адр + вещество в той же концентрации —»РК —» Адр —> РК —>... Адр—> РК —»вещество в последней концентрации —+ Адр + вещество в той же концентрации —> РК —► Адр —► РК.
При исследовании влияния на сократимость и р-адренореактивность сыворотки крови (1:104, ..., 1:10; серия 12, «=15), гистидина (1,3 • 10"5-1,3 • Ю-3 М; серии 13 и 14, и=20), триптофана (5,0-10"6—5,0-10"4 М; серия 15, п= 10), тирозина (1,1 • 10^—1,1 • 10"3 М; серия 16, « = 10), милдроната (7,0-10"9—7,0-10"5 М; серия 17, «=11) и ЛФХ (Ю^-Ю"4 М; серия 18, п- 12) установлено, что тирозин и триптофан не влияют на амплитуду сокращений, а сыворотка крови (1:103, 1:5 00 и 1:100), гистидин (1,3 • 10~4-1,3 • 10~3 М), милдронат (7,0-10~9—7,0 ■ Ю-3 М) и ЛФХ (10~9-10~6М) проявляют положительный ино-тропный эффект. Например, при тестировании 103-, 500- и 100-кратных разведений сыворотки крови амплитуда сокращений увеличилась соответственно до 118,5 ±4,6, 117,5±4,3 и 119,0±4,5 % от фонового уровня, гистидина—до 123,9±8,3 и 125,4± 11,1 %, а ЛФХ—до 133,6±7,5, 151,9±33,9, 146,7± 17,7 и 126,9±7,6%.
Во всех 7 сериях адреналин (5,5 • 10~7 М) обратимо повышал амплитуду сокращений до 112,9 ± 2,4-223,1±21,4 % от фонового уровня. Сыворотка крови в разведении 1:500 повышала эффект адреналина (при 2-м и 3-м тестированиях адреналином—амплитуда сокращений составила соответственно 110,5 ±3,4 и 110,6 ±4,1% от «1-го адреналина»; рис. 6, А), а в разведении 1:10—снижала его (амплитуда сокращений составила соответственно 85,2±5,5 и 63,6± 12,7%; рис. 6, Б). Другие разведения (1:104, 1:103, 1:100, 1:50) не влияли на эффект адреналина (рис. 7, I).
Гистидин, триптофан, тирозин и милдронат (во всех концентрациях) не влияли на положительный инотропный эффект адреналина (5,5 • 10"7 М). Более того, как показали
аШШI
Адр-7
ЛФК-8
Адр-7
Адр-7
Рис. 6. Механограммы изолированного миокарда крысы, демонстрирующие положительный инотропный эффект адреналина (5,5 • Ю-7 М, панели А-В), Р-адреносенсибилизирующую активность 500-кратного (панель А) и Р-адреноблокирующую активность 10-кратного (панель Б) разведений сыворотки крови женщин, а также положительный инотропный и Р-адреноблокирующий эффекты
ЛФХ в концентрации 10"8 М (панель В).
Горизонтальные линии под механограммами отражают момент воздействия раствора Кребса (РК), адреналина (Адр-7), сыворотки крови (Сыв 1:500, Сыв 1:10) и лизофосфатидилхолина (ЛФХ-8). Калибровка — 10 мН, 5 мин.
результаты опытов серии 14, проводимой по схеме РК —> гистидин —> Адр (5,5 • 108)+гистадии —> гистидин —> Адр (5,5 • 10'7)+гистидин —» гистидин —► Адр (5,5-10"6)+гистидин —> гистидин —» РК, введение гистидина (1,3-10"3 М) до воздействия адреналина снижает положительный интропный эффект адреналина. Так, если адреналин в концентрации 5,5- 10~6М (серия 11) повышал амплитуду сокращений до 154,8± 12,2% от фонового уровня, то на фоне гистидина (серия 14) адреналин в этой же концентрации повышал амплитуду сокращений лишь до 106,0 ±8,6 % от амплитуды сокращений, предшествующих воздействию адреналина, т. е. на фоне гистидина.
Показано (рис. 7, II), что ЛФХ (серия 18) в концентрациях 10~8, 10"5 и 10 4 М снижет положительный инотропный эффект адреналина: амплитуда сокращений при 2-м (адреналин + ЛФХ) тестировании адреналином составила соответственно 87,6 ±3,9, 79,3 ±3,6 и 70,7 ±3,3 % от «1-го адреналина». Этот Р-адреноблокирующий эффект ЛФХ, как правило, обратим: амплитуда сокращений при 3-м тестировании адреналином (адреналин после удаления ЛФХ) составила соответственно 93,7 ±6,1, 94,7 ±6,1 и 90,8 ±6,1 % от «1-го адреналина» (рис. 6, В).
12 3 123 123 123 123 123 123 123 123 123 123 123 123
Рис. 7. Средняя амплитуда (в % к 1-му тестированию адреналином) вызванных сокращений изолированного миокарда крысы при трех тестированиях адреналином (5,5 • 10~7М) в опытах с сывороткой крови (панель I) или с ЛФХ (панель II), в том числе до воздействия (1), на фоне воздействия (2) и после удаления (3) сыворотки крови или ЛФХ. На панели I—А, Б, В, Г, Д и ¿'—сыворотка крови в разведениях соответственно 1:104, 1:103, 1:5 00, 1:100, 1:50 и 1:10; на панели 11—А, Б, В, Г, Д, Е и Ж—ЛФХ соответственно в концентрациях 10"10, ЮЛ ЮЛ ЮЛ 10 б, ЮЛ 10"4 М; а—различие с 1-м тестированием адреналина достоверно, по критерию Уилкоксона (р<0,05).
При исследовании способности сыворотки крови, аминокислот и милдроната восстанавливать р-адренореактивность миокарда крысы, сниженную ЛФХ, использовали следующую схему опытов: РК—»Адр —>РК—>ЛФХ —>Адр+ЛФХ —>Адр+ЛФХ+вещество в первой концентрации—>РК—>Адр—>РК —►...—>Адр—► РК—► ЛФХ —►Адр^+ ЛФХ—> —>Адр+ЛФХ+вещество в последней концентрации—>РК—► Адр—>РК. При этом использовали ЛФХ в концентрации 10"5 М, которая, как отмечено в серии 18, не влияет на сократимость, но снижает Р-адренореактивность миокарда крысы.
В опытах с сывороткой крови (1:10Э, 1:500, 1:100; серия 19, п = 9), гистидином (1,3-10"5-1,3-10'3 М; серия 20, и=11), триптофаном (5,0-10"6-5,0-10"4 М; серия 21, «=10), тирозином (1,1 • 10~5-1,1 • 10~3 М; серия 22, л =11) и милдронатом (7,0 ■ 10"6-7,0 • 10"4 М; серия 23, л =10) показано, что во всех сериях ЛФХ в концентрации 10 5 М не влиял на фоновую амплитуду сокращений, но уменьшал положительный инотропный эффект
А
PK Адр-7 PK ЛФХ-5 Anr) 7 ----1 PK Адр-7 PK
р Гис-3
PK Адр-7 PK ЛФХ-5 Ащ>7-щГ РК Адр-7 PK
Рис. 8. Механограммы изолированного миокарда крысы, демонстрирующие положительный инотропный эффект адреналина в концентрации 5,5 • 10~7 М (панели А-В), а также способность сыворотки крови женщин (панель А), гистидина (1,3 • 10~3 М; панель Б) и милдроната (7,0 • 10 6 М; панель В) восстанавливать положительный инотропный эффект адреналина, сниженный ЛФХ (Ю-5 М).
Горизонтальные линии под механограммами отражают момент воздействия раствора Кребса (PK), адреналина (Адр-7), сыворотки (Сыв 1:103), гистидина (Гис-3), милдроната (М-6) и лизофосфати-дилхолина (ЛФХ-5). Калибровка—10 мН, 5 мин.
адреналина (5,5 • 10 7 М) — амплитуда сокращений при 2-м тестировании адреналином снижалась до 64,8±5,6 — 90,5±2,2% от «1-го адреналина». Этот эффект адреналина восстанавливали (несмотря на присутствие ЛФХ) сыворотка крови (1:103, 1:500; рис. 8, А), гистидин (1,3 • Ю'5—1,3 ■ 10~3 М; рис. 8, Б), триптофан (5,0 • 10~6 — 5,0 • 10~4 М), тирозин (1,1 • 10~5, 1,1 • 10~4М) и милдронат (7,0 • 10 6— 7,0 • КГ4 М; рис. 8, В).
Так, в опытах с сывороткой крови (1:500) амплитуда сокращений при 2-м (ЛФХ+адреналин), 3-м (ЛФХ + адреналин + сыворотка) и 4-м (адреналин) тестированиях адреналином составила соответственно 71,1 ±4,1, 96,9 ±8,4 и 106,9 ±10,5% от «1-го адреналина» (рис. 9, I, Б). Аналогично в опытах с гистидином (1,3 • 10~4 М), эти значения при 2-м, 3-м и 4-м тестированиях составили соответственно 86,2 ±3,1, 107,1 ±5,7 и 111,4 ±6,9 % (рис. 9, II, Б), а в опытах с милдронатом (7,0-10~б М) соответственно 76,2±4,1, 98,1 ±7,0 % и 105,9± 13,4 % (рис. 9, III, А).
Обсуждение результатов исслдования. Таким образом, нами впервые показано, что миокард крысы обладает более высокой чувствительностью к адреналину, чем миокард лягушки. Подтверждены данные литературы [20, 28, 29] о способности низких концентраций адреналина (5,5-10"10 М) оказывать отрицательный инотропный эффект на миокард лягушки, и впервые установлено, что эта концентрация на миокарде крысы оказывает положительный инотропный эффект. Полагаем, что различие в эффектах адреналина связано с наличием в миокарде лягушки а-адренорецепторов (а-АР), при активации которых возникает отрицательный инотропный эффект (он блокируется ницерголином), и отсутствием таких рецепторов в миокарде крысы.
1 2 3 4 1 2 3 4
1234 1234 1234
1234 1234 1234
Рис. 9. Средняя амплитуда (в % к 1-му тестированию адреналином) вызванных сокращений изолированного миокарда крысы при четырех тестированиях адреналином (5,5 • 10~7 М) в опытах
с сывороткой крови (панель 1;А,БиВ — соответственно разведения 1:103, 1:500 и 1:100), гистидином (панель II; А, Б и В — соответственно концентрации 1,3 • 10 5, 1,3 • 10~4, 1,3 ■ 10~3М) и милдронатом (панель Ш;Л, БиВ—соответственно концентрации 7,0-10~6, 7,0-10~5, 7,0- 10 4М). На всех панелях— I, 2, 3 и 4—тестирования адреналином до (1), на фоне ЛФХ (2), на фоне ЛФХ + сыворотка или вещество (3) и после их удаления (4); а—различие с 1-м тестированием адреналином достоверно, по критерию Уилкоксона (р<0,05).
Ранее было установлено, что сыворотка крови человека и гистидин не влияют на сократимость миокарда лягушки [12]. Нами впервые показано, что сыворотка крови (1:103, 1:500 и 1:100), а также гистидин (1,3-10~4, 1,3-10-3 М) и милдронат (7,0-10~9—10 5 М), но не триптофан и тирозин, повышают амплитуду сокращений миокарда крысы. В опытах с гладкими мышцами матки [14] и желудка крысы [23] миоцитстимулирующая активность была выявлена лишь в отношении сыворотки крови и объяснялась наличием в ней эндогенного активатора сократимости миоцитов (ЭАСМ). В то же время гистидин, триптофан и милдронат не проявляли эту акгив-ность [10]. Мы объясняем положительные инотропные эффекты сыворотки на миокарде крысы наличием в нем (как и в миоцитах матки) Са2+-каналов, чувствительных к ЭАСМ, а положительные эффекты гистидина и милдроната—наличием Са2+-кана-лов, чувствительных к гистидину. Вероятно, в миокарде лягушки отсутствуют оба вида этих каналов.
Нами подтверждены данные литературы [26, 35] о способности ЛФХ снижать сократимость миокарда у лягушки (в наших опытах ЛФХ оказывал этот эффект в концентрациях 10~8-10~5 М) и повышать ее у крысы (по нашим данным — в концентрациях 10"9-10~бМ). С учетом данных литературы [8, 26, 35] полагаем, что ЛФХ оказывает на миокард два эффекта—кардиостимулирующий и кардиотоксический. Первый обусловлен повышением внутриклеточной концентрации Са2+ (за счет поступления его из внеклеточного пространства и из депо), а второй—за счет повреждения структуры кардиомиоцитов. Очевидно, что миокард крысы обладает более высокой устойчивостью к кардиотоксическому эффекту ЛФХ, поэтому в наших опытах ЛФХ на этом объекте проявлял положительный инотропный эффект.
Результаты исследования подтверждают полученные ранее данные литературы [9, 10, 14, 15, 16] о том, что сыворотка крови человека обладает р-адреномодулирующей активностью, т. е. способна повышать эффективность активации р-АР (за счет наличия ЭСБАР) или снижать ее (с участием ЭББАР). Действительно, нами впервые установлено, что сыворотка крови человека способна снижать (в разведении 1:10) или, наоборот,
повышать (в разведении 1:500) Р-адренореактивность «интактного» миокарда теплокровных, а также (в разведениях 1:103и 1:500) восстанавливать Р-адренореактивность, сниженную искусственно (ЛФХ). Кроме того, наши данные подтверждают представление ряда авторов [7, 10, 12, 19, 20] о том, что гистидин, триптофан и тирозин являются компонентами ЭСБАР, так как эти аминокислоты, не влияя на положительный ино-тропный эффект адреналина в опытах с «интактным» миокардом крысы, повышают его эффект в опытах с миокардом, Р-адренореактивность которого была искусственно снижена (ЛФХ).
В опытах с миокардом лягушки и миокардом крысы нами впервые установлена способность ЛФХ проявлять р-адреноблокирующую активность. Это позволяет рассматривать ЛФХ в качестве компонента ЭББАР. В то же время, учитывая данные литературы о М-холиноблокирующей [5, 8] и а-адреноблокирующей [3] активности ЛФХ, полагаем, что это вещество может нарушать эффективность активации всех рецепторов, ассоциированных с в-белком, т. е. быть компонентом и других эндогенных блока-торов (например ЭБМХР и ЭБААР). Исходя из представлений о механизмах трансмембранной передачи сигнала от рецепторов внутрь клетки [1, 6], считаем, что рецептор-блокирующая активность ЛФХ обусловлена тем, что под его влиянием нарушается конформационное состояние а-субъединиц вв-белка, и тем самым ингибируется передача сигнала от рецептора на аденилатциклазу или другой фермент-посредник. С этой точки зрения, и учитывая данные о способности гистидина, триптофана и тирозина восстанавливать а-адренореактивность гладких мышц почечной артерии коровы, сниженной под влиянием ЛФХ [24], полагаем, что эти три аминокислоты (как компоненты ЭСБАР, а, возможно, и эндогенных сенсибилизаторов других рецепторов, ассоциированных с О-белком) восстанавливают конформацию а-субъединицы и тем самым повышают эффективность передачи сигнала от рецепторов в глубь клетки, особенно, если она была нарушена (например под влиянием ЛФХ). Исходя из этого и учитывая представление о механизмах внутриклеточной репарации [6], считаем, что эти три аминокислоты следует рассматривать в качестве внутриклеточных шаперонов. Подобную функцию, вероятно, могут выполнять и некоторые лекарственные препараты, например, мил-дронат, который восстанавливает сниженную под влиянием ЛФХ Р-адренореактивность миокарда теплокровных.
В последние годы в литературе активно обсуждается концепция о том, что снижение эффективности активации Р-АР (независимо от причин, вызывающих его) может привести к возникновению артериальной гипертензии [4, 32] и сердечной недостаточности [25,30,31]. Исходя из этих представлений и основываясь на результатах наших исследований, полагаем, что низкое содержание ЭСБАР и/или избыточное содержание ЭББАР (и ЛФХ как его компонента) может быть одним из факторов, причастных к развитию этих заболеваний. С этих позиций целесообразно поставить вопрос об изучении возможности клинического применения гистидина, триптофана, тирозина, а также милдроната и предуктала для повышения эффективности активации адренергических влияний на сердце (и на другие структуры) при заболеваниях, связанных с дефицитом регулирующих воздействий.
* * *
Авторы выражают признательность за помощь в работе Н. В. Проказовой—канд. хим. наук, ведущему научному сотруднику, руководителю группы лаборатории липи-дов Института экспериментальной кардиологии РКНПК (г. Москва).
Summary
PenkinaJ.A., Nozdrachev A.D., Tsirkin V.I. Influence of human blood serum, histidine, tryptophane, tyrosine, mildronat and lysophosphatydylcholine on positive inotropic effect of adrenaline in experiences with frog and rat myocardium.
In experiences with an isolated myocardium of a frog and a rat it is shown that lysophosphatydylcholine reduces its p-adrenoreactivitiy, but human blood serum, histidine, tryptophane, tyrosine, mildronat restore P-adrenoreactivitiy. The question on a role endogenic and exogenic modulators of p-adrenoreactivitiy in regulation of heart activity is discussed.
Key words: a myocardium, a frog, a rat, modulators of p-adrenoreactivitiy.
E-mail: tsirkin@list.ru Литература
1. Авакян А. Э., Ткачук В. А. Структурная и функциональная организация систем передачи сигнала через рецепторы, сопряженные с G-белками//Рос. физиол. журн. 2003. Т. 89. № 2. С. 219-239. 2. Гланц С. Медико-биологическая статистика. М., 1999. 3. Кашин Р. Ю. Влияние сыворотки крови, лизофосфатидилхолина и гистидина на альфа-адренореактивность мио-цитов почечной артерии коровы/У Фундаментальная наука и клиническая медицина: Десятая Всерос. медико-биол. конф. молодых исследователей СПб. СПб., 2007. С. 192-194. 4. Красникова Т.Н., Габрусенко С. А. p-адренергические рецепторы сердца в норме и при сердечной недостаточности // Успехи физиол. наук. 2000. Т. 31, № 2. С. 35-50. 5. КуншинА.А., Проказо-ва Н. В., Трухина С. И. Влияние фосфатидилхолина и лизофосфатидилхолина на М-холинореакгавность гладких мышц фундального отдела желудка крысы // Физиология человека и животных: от эксперимента к клинической практике: Тез. докл. V молодежи, науч. конф. Сыктывкар, 2006. С. 75-76. 6. Мушкамбаров Н. Н., Кузнецове. Л. Молекулярная биология. М., 2003. 7. Ноздра-чев А. Д., Туманова Т. В., Дворянский С. А., Циркин В. И., Дармов И. В., Дробков В. И. Активность ряда аминокислот как возможных сенсибилизаторов Р-адренорецепторов гладкой мышцы // Докл. РАН. 1998. Т. 363. № 1. С. 133-136. 8. Проказова Н. В., Звездина Н.Д., КоротаеваА. А. Влияние лизофосфатидилхолина на передачу трансмембранного сигнала внутрь клетки. Обзор // Биохимия. 1998. Т. 63. Вып. 1. С. 38^46. 9. СизоваЕ.Н., НоздрачевА.Д., ЦиркинВ.К, Дворянский С. А., Сазонова М. Л. Гипотеза о системе эндогенной модуляции деятельности периферических автономных нервных структур//Вестн. С.-Петерб. ун-та, Сер. 3. 2004. Вып. 2. С. 40-46. 10. Сизова Е. Н., Циркин В. И. Физиологическая характеристика эндогенных модуляторов Р-адрено-и М-холинореактивности. Киров, 2006. 11. Снигирева Н.Л., Тарловская Е. К, Циркин В. И. Содержание эндогенных модуляторов хемореактивности гладких мышц в сыворотке крови при гипертонической болезни // Проблемы адаптации человека к экологическим и социальным условиям Севера: Тез. докл. II симпозиума с междунар. участием. Сыктывкар, 2004. С. 98-99. 12. Тру-хин А. Н., Циркин В. И., Сизова Е. Н. Повышение Р-адренореактивности миокарда лягушки под влиянием гистидина// Бюл. эксп. биологии и медицины. 2004. Т. 138. № 8. С. 144-147. 13. Циркин В. И., Дворянский С.А., НоздрачевА.Д., ЗауголъниковВ. С., СизоваЕ.Н. Повышение р-адрено-реактивности коронарных артерий под влиянием сыворотки крови//Докл. РАН. 1996. Т. 351. № 4. С. 565-566. 14. Циркин В. К, Дворянский С. А. Сократительная деятельность матки (механизмы регуляции). Киров, 1997. 15. Циркин В. И., Дворянский С. А., Братухина С.В., Негано-ваМ.А., Сизова Е. Н., Шушканова Е.Г., ОсокинаА.А., Туманова Т. В., Березина Г. П., ВидякинаГ.Я. Эндогенный блокатор p-адренорецепторов//Бюл. эксп. биологии и медицины. 1997. Т. 123. № 3. С. 248-252. 16. Циркин В. И., Дворянский С. А., Джергения С.Л., Неганова М.А., Братухина С. В., СизоваЕ.Н., Шушканова Е. Г., ВидякинаГ.Я., Туманова Т. В. Р-Адреномиметический эффект сыворотки крови человека и животных//Физиология человека. 1997. Т. 23. № 3. С. 88-96. 17. Циркин В. И., Сизова Е. Н., Подтетенев А. Д., Братчикова Т. В., Анисимова О. В., Трухин А. Н., Дворянский С. А. Триметазидин и милдронат как р2-адреносенсибилизаторы прямого действия (экспериментальные доказательства) // Рос. кардиол. журн. 2002. № 1(33). С. 45-52. 18. Циркин В. И., Сизова Е. И., Туманова Т. В., Костяев А. А. Способность эндогенного сенсибилизатора
p-адренорецепторов. (ЭСЕАР) и его аналогов — гистидина, триптофана, тирозина, предуктала и милдроиата—уменьшать p-адреноблокирующий эффект озона//Усп. соврем, естествозн. 2003. № 4. С. 60-61. I% Циркин В. И., НоздрачевА.Д, Сизова Е. Н., Туманова Т. В, Изучение физиологических свойств эндогенного сенсибилизатора Р-адренорецепторов (ЭСБАР) и его возможных компонентов //Докл. РАН. 2004. Т. 398. № 4. С. 563-566. 20. Циркин В. И., Трухин А. К, Сизова Е. Н., Дворянский С. А., Макарова И. А. Влияние сыворотки крови беременных женщин на сократимость и хемореактивность миометрия крысы и миокард лягушки // Вятский медицинский вестник. 2003. № 4 (16). С. 85-91. 21. Циркин В. К, Сазонова М. Л., Сизова Е. Н„ Хлыбова С. В., Дворянский С. А. Сократительная активность гладких мышц артерий и вены пуповины человека и способность сыворотки пуповинной крови повышать их а-адренореактив-ность//Соврем, наукоемкие технол. 2004. № 4. С. 9-12. 22. Циркин В. И., Кононова Т.Н., Сизова Е. Н., Попова И. В., Вахрушева А. С., КостяевА.А., КуншинА.А., ПенкинаЮ.А. Р-Адрено-и М-холиномодулирующая активность сыворотки крови и мочи при бронхиальной астме // Вятский медицинский вестник. 2006. № 1. С 53-65. 23. Циркин В. И., НоздрачевА.Д., КуншинА.А. Влияние сыворотки крови человека на М-холинореактивность гладких мышц желудка крысы // Докл. РАН. 2007. Т. 414. № 3. С. 419^122. 24. Циркин В. И, ПенкинаЮ.А., Кашин А. Ю„ Проханова Н. В. Способность гистидина, триптофана и тирозина восстанавливать сниженную лизофосфатидилхоли-ном адренореактивность миокарда и сосудистых гладких мышц//Усп, соврем, естествозн. 2007. № 7. С 64-65. 25. Brodde О., BruckH., Leineweber К. Cardiac adrenoceptors: physiological and pathophysiological relevance // J. Pharmacol. Sci. 2006. Vol. 100. N 5. P. 323-337. 26. HoqueA., HoqueN., HashizumeH., AbikoY.II Jpn. J. Pharmacol. 1994. Vol. 67. P. 233-241. 27. HoqueE., HaistJ., Karmazyn M. Na+-H+ exchange inhibition protects against mechanical, ultrastructural, and biochemical impairment induced by low concentrations of lysophosphatidylcholine in isolated rat hearts//Circ. Res. 1997. N 1 C. 95-102. 28. KisslingG., BlickleB., Ross C„ PaschtU., Gulbins E. _a]-Adrenoceptor-mediated negative inotropy of adrenaline in rat myocardium // J. Physiol. 1997. N 1. P. 195-205. 29. Nagashima Masato, Hattori Yuichi, Tohse Noritsugu, Kanno Morio. _a1-Adrenoceptor subtype involved in the positive and negative inotropic responses to phenylephrine in rat papillary muscle//Gen. Pharmacol. 1997. N 5. P. 721-725. 30. Leineweber K„ RoheP, BeilfussA., WolfC., SporkmannH., BruckH., Jakob H., Heusch G., Philipp Т., Brodde O. G-protein-coupled receptor kinase activity in human heart failure: effects of beta-adrenoceptor blockade // Cardiovasc. Res. 2005. Vol. 66. N 3. P. 512-519. 31. RiemannB., Schefers M., Law M., WichterT., SchoberO. Radioligands for imaging myocardial alpha- and beta-adrenoceptors//Nuklearmedizin. 2003. Vol. 42. N 1. P. 4-9. 32. Rock-man H., Koch W., LejkowitzR. Seven-transmembrane-spanning receptors and heart function//Nature. 2002. Vol. 415. № 6868. P. 206-212. 33. UngererM., KessebohmK., KronsbeinK., LohseM.J., Richardt G. Activation of _b-adrenergic receptor kinase during myocardial ischemia//Circ. Res. 1996. N 3. P. 455-460. 34. WatanabeT., KobaS., Katagiri Т., PakalaR., Benedict Ch. Lysophosphatidylcholine potentiates the mitogenic effect of the various vasoactive compounds on rabbit aortic smooth muscle cells//Jpn. Heart J. 2002. Vol. 43. N 4. P. 409-416. 35. Watson C„ GoldM. Lysophosphatidylcholine modulates cardiac INa via multiple protein kinase pathways // Circ. Res. 1997. N 3. C. 387-395.
Статья принята к печати 27 сентября 2007г.
