CC BY
134
Краснова Г.В., Марков А.А., Подставко Е.Н.
ВЛИЯНИЕ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ НА СОЦИАЛЬНУЮ АДАПТАЦИЮ ЛИЧНОСТИ
Аннотация. В данной статье анализируется проблематика формирования интеллектуальной и социальной зависимости современной личности в условиях научно-технического прогресса. Особое внимание уделяется исследованию информационных возможностей, возникших в результате НТР, на социальную и психологическую адаптацию личности в условиях информационного общества.
Ключевые слова. Информационное общество, интернет, интернет-технологии, личность, научно-технический прогресс, социальная адаптация, интеллект личности, мировоззрение, поведение, мотивация.
Krasnova G.V., Markov A.A., Podstavko E.N.
INFLUENCE OF SCIENTIFIC AND TECHNICAL REVOLUTION ON SOCIAL ADAPTATION OF PERSONALITY
Abstract. This article analyzes the problems of the ^ formation of intellectual and social dependence of the modern personality in the conditions of scientific and technical progress. Particular attention is paid to the study of information capabilities that have arisen as a result of scientific and technological revolution, on the social and psychological adaptation of the individual in the conditions of the information society.
Keywords. Information society, Internet, Internet technologies, personality, scientific and technical progress, social adaptation, personality intelligence, worldview, behavior, motivation.
Великие естественнонаучные открытия конца Х1Х - первой половины ХХ веков, ставшие мощнейшим импульсом постижения окружающей действительности и торжеством человеческого интеллекта, обусловили и предвосхитили новые возможности научно-технических достижений в развитии цивилизации - от материального производства до новейших и неведомых до этого социально-технических парадигм (например, техногенное общество, постиндустриальное общество, электронные социальные сети, клиповое мышление и пр.). Как современная форма научно-технического прогресса, возникшая с середины прошлого века научно-техническая революция (НТР) качественно, стремительно и необратимо изменила неспешную поступательность развития человеческой цивилизации, придав ей динамичные и, порой, малопредсказуемые факторы ускорения.
Первыми исследователями феномена НТР он воспринимался с большим энтузиазмом, например, вот как характеризовались процессы НТР в 80-х годах ХХ века отечественными учеными: «Достиже-
ГРНТИ 81.93.29
© Краснова Г.В., Марков А.А., Подставко Е.Н., 2019
Галина Владимировна Краснова - ассистент кафедры международных отношений, медиалогии, политологии и истории Санкт-Петербургского государственного экономического университета.
Александр Анатольевич Марков - доктор социологических наук, доцент, заведующий кафедрой международных отношений, медиалогии, политологии и истории Санкт-Петербургского государственного экономического университета.
Елена Николаевна Подставко - старший преподаватель кафедры международных отношений, медиалогии, политологии и истории Санкт-Петербургского государственного экономического университета. Контактные данные для связи с авторами (Марков А.А.): 191023, Санкт-Петербург, Садовая ул., д. 21 (Russia, St. Petersburg, Sadovaya str., 21). Тел.: +7 921 967-15-97. Е-mail: mark08@list.ru. Статья поступила в редакцию 06.03.2019.
ния научно-технической революции открывают огромные возможности для умножения потенциала экономического, потенциала научно-технического и духовного потенциала человечества» [4, с. 9]. Качественные рывки НТР, измерявшиеся в начале десятилетиями, затем пятилетиями и, наконец, едва ли не годичными, а в настоящее время даже полугодичными циклами новых открытий и изобретений, совершенствуемых технологий и стремительностью их внедрения практически во всех социально-экономических и общественных сферах жизнедеятельности человека позволяют говорить о том, что научно-техническая революция стала играть роль непреходящей доминанты в современном мире, нередко выступая базисом или, во всяком случае, генеральной составляющей политических, экономических и социальных явлений, направлений и тенденций (например, та же цифровая экономика, как реальный приоритет развития человечества существенно (и не факт, что позитивно) изменит многие политические, экономические и социальные данности и приведет к новым раскладам, значение и последствия которых трудно представить даже сегодня, в преддверии этой цифровой эры).
Геометрическая прогрессия темпов НТР действительно поражает: от запуска первого космического корабля до челночных рейсов на стационарные комплексы на околоземных орбитах кораблей многоразового использования; от первых громоздких ЭВМ до создания глобальной сети Internet. Все это произошло при жизни одного поколения! То же развитие компьютерной отрасли, как ведущего направления НТР, вообще вызывает восхищение. Например, производительность персональных компьютеров, компьютерных и коммуникационных технологий, операционных систем и инфраструктурных объектов совершенствуется непрерывно.
Однако развитие научно-технической мысли и ее воплощения не так уж отрадны и восхитительны. Очевидно, что плоды НТР используются людьми - индивидуумами, группами, обществами, народами... А человек - далеко не совершенная конструкция, чтобы предельно эффективно пользоваться совершенством науки и только во благо. Проблемы НТР и личности стали появляться давно, и сегодня они стали весьма ощутимы и актуальны. Предметом анализа многих ученых и специалистов проблематика НТР и личности стала и в России (в частности, можно выделить исследования С.В. Шу-хардина, А.А. Кузина, А.Н. Кочергина, В.З. Когана, Т.И. Ойзермана, Н.Г. Чичериной и др.), и за рубежом (У .Л. Рош и др.).
Определяющая роль научно-технической революции в созидании современной цивилизации постепенно превратила научно-технический прогресс в мощное средство формирования и становления человеческой личности. Способствуя, а в какой-то мере уже и направляя интеллектуальное развитие цивилизации и индивида, НТР начинает диктовать свои условия, выходя из прямой зависимости человеческого разума, ибо ее дальнейшее совершенствование требует именно тех сфер разработок и применений, какие необходимы для научно-технического прогресса, как такового, что не всегда стыкуется с человеческим замыслом. Человек, таким образом, превращается из ведущего в ведомого, по инерции полагая, что он по-прежнему управляет стратегией развития НТР. Однако, проводя те или иные исследования, программы и работы, и считая это процессами дальнейшего познания действительности и себя, в реальности человек познает уже только возможности самой научно-технической революции. А эти возможности, похоже, неисчерпаемы. И их прикладная значимость с лихвой превышает естественные и приобретенные потребности человека. Виднейший специалист современнейших компьютерных разработок Уинн Л. Рош еще в конце прошлого века категорично утверждал, что «совершенствование технологий уже превышает спрос на них» [3, с. 37]. Потому все отчетливей проявляется тенденция исследований ради самих исследований.
НТР оказывает давление и на духовную жизнь человека, подчиняя ее своим требованиям. Как бы тем самым прогнозируя появление так называемого техночеловека - разумного существа, интегрированного в научно-техническую плоскость развития с естественной деформацией или атрофированием нравственных ориентиров и принципов. Особенно притягивающим тип техночеловека может показаться молодым членам общества, которые не удовлетворены его постулатами, правилами и нормами и желают абстрагироваться от общественного притяжения уходом в техническую ипостась. Это может восприниматься как традиционный протест молодого поколения против старого с его традициями и догматами, против морально-этических и социально-поведенческих догм данного общества, выражающийся осознанным интеллектуальным бегством в существующий ирреальный мир научно-технического конформизма. Подобное явление существует в мире, в том числе и в России.
Вне сомнения, НТР - это огромный интеллектуальный прорыв в возможности человека. Каждое новое поколение быстрее усваивает постоянно совершенствующиеся достижения научно-технического прогресса, оставляя позади предыдущие поколения. Чтобы не отстать затем от последующих, данному поколению необходимо быть вровень с нескончаемым процессом развития НТР. Таким образом, происходит своего рода закабаление научно-техническим колоссом, закабаление личности, вынужденное превращение человека в техночеловека. Зависимость (материальная, бытовая, конкурентная и т.п.) от условий существования, все теснее увязываемых с содержанием научно-технического прогресса, вынуждают человека подчинять свои духовные и эстетические потребности одностороннему служению НТР. При этом вся его морально-нравственная оболочка, душа, мешающая прагматическому совершенствованию, отходит на второстепенные роли. Остаются лишь заложенные природой первичные инстинкты, не оплодотворенные общечеловеческими ценностями. Разумеется, пока это вопрос перспективы, однако не столь отдаленной.
Помимо вышеизложенной точки зрения глобального давления НТР на формирование человеческой личности, существуют менее глобальные, но не менее реальные иные формы воздействия НТР на становление и развитие личности, особенно личности несовершеннолетних, как наиболее подверженных достижениям научно-технического прогресса, о чем один из авторов данной статьи говорил еще в начале этого века [2]. После того, как передовая российская научно-техническая мысль перестала быть собственностью оборонно-промышленного комплекса и, объединившись с мировыми источниками, всей этой объединенной мощью НТР обрушилась на неискушенное российское общество, в одночасье ставшее приобщенным к благам и достижениям НТР, потребителем и пользователем этих достижений, можно смело утверждать, что, даже с учетом различий и специфики российской личности, воздействие НТР на нее носит единый мировой характер. Тем более, это воздействие практически одинаково на формирование личности индивидуумов всей планеты, в равной степени подверженных достижениям и требованиям НТР, в равной степени использующих эти достижения в повседневности, в равной степени свыкшихся с этим настолько, что сегодня даже трудно ставить разницу в возрастной востребованности продуктов НТР.
Прежде всего, плоды научно-технической революции воспринимаются индивидуумами как нечто само собой разумеющееся и доступное, сделанное только для них, включая и детский возраст (например, различного рода электронные игрушки, электронные игры и т.д.). Индивидуум впитывает в себя обширную информацию, полностью ей доверяя и строя на ней свои представления о жизненных установках и ценностях. Его, а особенно у молодого поколения, нередко клиповая, незрелая, упрощенная психология развития, находящаяся в стадии формирования, получает мощнейшие импульсы определенных визуальных правил, инструкций, примеров, на основе которых он неосознанно, но адекватно усвоенному, вычисляет мотивацию своего поведения и поступков.
Тяга того же подростка к познанию действительности, естественная любознательность, доверчивость, внушаемость, притяжение к разнообразным достижениям НТР, особенно в условиях технокра-тизации общества, возводит средства научно-технического прогресса в ранг равноправного, а в ряде особенных случаев (при недостаточном внимании или конфликтности в семье, в учебных заведениях и т.д.) и преобладающего участника процесса воспитания личности подростка, в важный фактор формирования его жизненных устоев и принципов. При этом возможны как положительная, так и негативная направленность такого формирования, в зависимости от того, что из заложенного в психике ребенка получает первоначальное развитие посредством воздействия на него возможностей НТР. Следует учесть, что как существо общественное, любой человек, хоть молодой, хоть зрелый легче реагирует на массовые формы и методы воздействия на его мировоззрение. Разумеется, что непосредственным и основным фактором подобного воздействия является ведущая составляющая научно-технического прогресса - средства массовой коммуникации.
В современной России, в условиях ее политической и социальной относительной нестабильности, экономического и культурного кризиса, падения прежних идеалов и отсутствия новых, в обстановке неуверенности в завтрашнем дне формирующаяся личность тянется к коммуникативным достижениям НТР, как миру развлечений, грез и иллюзий, в котором нет места тревогам и заботам сегодняшнего дня. Подобно техночеловеку он бежит в этот мир, но по иным причинам. Привлекательность этого мира состоит и в отсутствии условностей и императивов общества, которые тот же подросток отвергает интуитивно или осознанно, чувствуя в нем себя лишним или одиноким. С другой стороны, при-
влекательность этого мира распознается и молодой, и зрелой личностью как личная внутренняя свобода, где он самостоятелен и уверен в своей полезности при всей наивности и априорности своих воззрений (не отсюда ли так популярны социальные сети, дающие реальную возможность некоего, но личного самовыражения?).
Наконец, мир коммуникативных достижений НТР при нынешнем формальном и абстрагированным государственным вниманием к интересам личности, манит человека как антитеза бесцельному времяпрепровождению, как способ заполнения балласта незанятости своих сил, своего интеллекта, своих возможностей. Соответственно меняются групповые интересы, способы поведения, социальные взаимодействия. Эти, на первый взгляд разрозненные явления, на деле являются разными сторонами процесса социальной трансформации российского общества как целостной социальной системы.
Как отмечают социологи, виртуальную среду следует рассматривать не просто как совокупность вербальных и невербальных текстов, а как специфическую форму дискурса постмодерного мира [5]. По мнению Е.Н. Князевой, «сложные адаптивные системы способны самообучаться, т.е. корректировать свои действия в зависимости от результатов предыдущих действий, активно встраиваться в среду, приспосабливаясь к ней и изменяя ее в ходе своей активности. Чем сложнее система (структура, организация), тем она более неустойчива, более уязвима по отношению к малым событиям, отклонениям, флуктуациям» [1, с. 49-50]. Но это не означает, что в мире симуляций Россия должна «плыть по течению» и подчиниться логике глобализации социокультурных и информационных процессов.
Развитие разнонаправленных тенденций влияния Интернет на сознание индивида и на социальное сознание изучают Л. Кесельман, В. Звоновский, М. Мацкевич: социальное сознание содержит в себе не только осознаваемые и вербализуемые (декларируемые) приоритеты, ценности, нормы и способы поведения, но и значительный объем существующих рядом элементов (не вместо вербализованных частей социального сознания, а именно рядом, одновременно с вербализованными элементами социального сознания). Это - социальное под-, над- и вне-сознание [6], коллективные архетипы и социокультурные элементы фоновой, контекстуальной культуры.
Таим образом, как «плод» современной научно-технической революции, индивидуум нередко культивирует свои смысловые векторы, мировоззренческие и поведенческие установки, мотивацион-ные факторы или на основе виртуальных познаний действительности, причем, нередко с сомнительными или примитивными контентами, сопровождающими те или иные элементы или направления подобного познания, либо моделирует собственное встраивание себя как личности в этот притягательное и захватывающее всю область интересов и пристрастий виртуальное пространство. И тогда совершенно по-иному воспринимается утверждение - если ты не представлен в Интернете, ты не существуешь.
Подобная ситуация является наднациональной, ее проблематичность свойственна всему человечеству, осознающему себя как цивилизационный интеллектуальный субъект и объект познания. И данная проблематичность тесно увязывается с вышеназванными мировоззренческими и поведенческими установками, которые сегодня мотивированная различными факторами личность пытается усваивать чаще всего в информационном пространстве, и что очень важно - в источниках и контентах упрощенных, сомнительных, квазианалитических и т.д., то есть - в мало- или псевдодостоверных формах.
Так, подавляющее число молодых пользователей интернет-источников выбирает именно их, а не библиотечные, музейные или архивные фонды для получения необходимых знаний об окружающей действительности по естественно объясняемой этими пользователями причинам: оперативно и удобно. В самом деле - вместо того, чтобы лазать по горам или пустыням, прочитывать сотни страниц книг и пр., достаточно сделать нескольких кликов на компьютере, лежа на диване. Фактически научно-техническая революция, по сути, призванная активизировать человеческий интеллект, жажду дальнейшего познания, необходимость адаптации к современным условиям функционирования et cetera, во многом - и это парадоксально! - содействует пассивности мыслительной и физической активности индивидуума. Блага НТР в определенной степени толкают человека на созерцательный формат существования.
Человеческая активность медленно, но неуклонно угасает (разумеется, здесь мы говорим о среднестатистическом человечестве, ибо всегда найдутся десятки людей, предпочитающих активную позицию в освоении действительности). Примитивный бытовой пример: еще лет сорок назад обычный человек для того, чтобы что-то сфотографировать, должен был иметь представление о том, что такое
светочувствительность пленки, диафрагма, выдержка съемки и пр., иначе бы фотография не получилась. Иначе говоря, человек должен был активизировать свой мозг, свои знания для получения необходимого результата. Сегодня при осуществлении фотографической съемки всего этого знать не нужно, просто следует нажать на кнопку, а далее умная техника все совершит сама; иначе говоря, человеческий мозг находится в пассивном состоянии.
Типичным сегодня становится получение контента из информационного пространства от источников, нередко становящихся невесть кем признанными авторитетами. Так, для «приобретения» авторитетности, солидности многие подобные источники основываются не на общественном признании, а на количестве подписчиков, количестве «лайков». Причем, подобное количество нередко появляется вследствие соответствующих «бот»-технологий. Таким образом, появляется значительное количество блогеров, лидеров социальных сетей, доморощенных журналистских расследователей и пр., которые имеют огромное влияние на среднестатистическую человеческую массу, не обремененную критическим подходом к изучению и освоению приобретаемой информации.
Фактически информационное пространство переполнено источниками с квази-информацией, либо навязывающей свои субъективные (зачастую вставленную в незрелую, поверхностную, примитивную, необоснованную и иную форму) оценки, мнения и взгляды на массовую аудиторию, для которой подобные информационные материалы нередко являются главными для соответствующих знаний и представлений. Подобная проблема вызывает тревогу, потому что мы все меньше мыслим самостоятельно, полагаясь на готовые информационные контенты, независимо от их достоверности, серьезности и полезности. При существующем общечеловеческом снижении IQ, такая ситуация позволит формировать индивидуальные и общественные мировоззренческие и поведенческие установки к выгоде обладателей информационных ресурсов. При этом надо полагать, что подобная выгода далеко не всегда является позитивной, с помощью массированного и эффективного воздействия на подобную аудиторию можно совершать практически любые действия - от протестного движения до революций и переворотов.
Заключая, мы можем констатировать, что современная действительность неразрывно связана с продолжающейся научно-технической революцией, которая несет в себе существенные выгоды и блага для человеческой цивилизации. Вместе с тем, надо понимать, что блага НТР могут быть используемы в антицивилизационных целях сознательно или бессознательно, что может создать кризис любой выраженности - от локального до глобального.
ЛИТЕРАТУРА
1. Князева Е.Н. Идеи теории сложности в социальном прогнозировании и управлении // Управление персоналом и человеческий капитал современной России: коллективная монография / под ред. О.Я. Гелиха, В.П. Соломина, Г.Л. Тульчинского. СПб.: ООО «Книжный дом», 2011.
2. Марков А.А. Влияние средств массовой коммуникации на правонарушения и преступления несовершеннолетних: дисс. ... канд. юр. наук. СПб., 2000. 213 с.
3. Уинн Л. Рош. Библия мультимедиа. Киев.: Диасофт, 1998. 800 с.
4. Шухардин С.В., Кузин А.А. Теоретические аспекты современной научно-технической революции. М.: Наука, 1980. 142 с.
5. KrokerA., CookD. The postmodern scene: Experimental culture and hiper-aesthetics. New York, 1988. 80 p.
6. Кесельман Л., Звоновский В., Мацкевич М. Социальная детерминация индивидуального сознания в трансформирующемся обществе. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www. narcom.ru/publ/info/513 (дата обращения 07.01.2019).
