CC BY
56
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2023. Т. 20, № 1. С. 53-65.
УДК 349.3
Б01 10.24147/1990-5173.2023.20(1).53-65
ВЛИЯНИЕ ИНЫХ (НЕСТРАХОВЫХ) ПЕРИОДОВ НА ФОРМИРОВАНИЕ ПЕНСИОННЫХ ПРАВ ЗАСТРАХОВАННОГО ЛИЦА
О. С. Курченко
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, г. Омск, Россия
Введение. В рамках введённой с 1 января 2015 г. пенсионной формулы для большинства нестраховых периодов, засчитываемых в страховой стаж и не предполагающих уплату страховых взносов, установлен пенсионный коэффициент (количество «баллов») фиксированной величины. В связи с этим возникает вопрос о том, насколько юридически обоснованным является такое законодательное решение. Цель. Настоящая работа имеет целью оценку предлагаемого в Федеральном законе «О страховых пенсиях» способа учёта нестраховых периодов при формировании пенсионных прав застрахованных лиц с точки зрения его соответствия правовой природе таких периодов и страховым принципам пенсионной системы. Методология. При проведении исследования были использованы формально-юридический и сравнительно-правовой методы. Результаты. На примере двух групп нестраховых периодов (периодов, связанных с необоснованным привлечением лица к уголовной ответственности, а также периодов службы и осуществления полномочий судьи) показано, что, во-первых, величина пенсионного коэффициента за нестраховые периоды, установленная законом в фиксированном размере, не во всех случаях соответствует правовой природе отдельных таких периодов, а во-вторых, указанная величина применительно к некоторым видам «иных» периодов может быть индивидуализированной. Заключение. Предложенный в статье анализ законодательства об обязательном пенсионном страховании и доступных судебных актов может послужить поводом для дальнейшего обсуждения действующей правовой модели учёта нестраховых периодов при формировании пенсионных прав граждан, а также направлений её совершенствования.
Ключевые слова: обязательное пенсионное страхование; иные (нестраховые) периоды; страховой стаж; пенсионная формула; пенсионный коэффициент; восстановление пенсионных прав реабилитированного лица; период осуществления судьёй полномочий; утраченный доход; средства федерального бюджета.
1. Введение
В отечественном законодательстве страховой стаж выступает в качестве важнейшего условия для возникновения права на обеспечение по обязательному пенсионному страхованию. В страховой стаж, наряду с периодами работы и (или) иной деятельностью, сопровождаемыми начислением и уплатой страховых взносов (так называемые страховые периоды), засчитывается также ряд периодов, именуемых законодателем «иными». К их числу относятся периоды прохождения военной службы, осуществления одним из родителей ухода за ребёнком до достижения им возраста полутора лет и многие другие. Поскольку в течение указанных периодов начисление и уплата страховых взносов не производятся, эти периоды называются также «нестраховыми». Учёт таких периодов в со-
ставе страхового стажа не только способствует выполнению одного из условий для возникновения права на страховую пенсию (наличие у застрахованного лица страхового стажа), но и в большинстве случаев оказывает влияние на её размер.
По утверждению специалистов, одной из особенностей современного российского рынка труда является увеличение удельного веса нестраховых периодов в жизни работников [1, с. 52]. Перечень таких периодов для российского законодателя не является константой: на смену Закону Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации» (далее - Закон о государственных пенсиях), предусматривавшему самый обширный за всю историю отечественной пенсионной системы набор нестраховых периодов [2,
с. 31], пришёл Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (далее - Закон о трудовых пенсиях), сокративший количество иных периодов, засчитываемых в страховой стаж, до 6. Однако в течение 2002-2022 гг. перечень нестраховых периодов, с 1 января 2015 г. содержащийся в Федеральном законе от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» (далее - Закон о страховых пенсиях), постепенно был расширен до 12 позиций.
Изменения в правовом регулировании общественных отношений, возникающих в связи с зачётом в страховой (общий трудовой) стаж иных («нестраховых») периодов, за последние 30 с небольшим лет коснулись не только их перечня, продолжительности и условий зачёта в страховой (общий трудовой) стаж, но и того, каким образом указанные периоды влияют на размер пенсий, предоставляемых в рамках распределительной пенсионной системы. Цель настоящей статьи -оценить действующий правовой механизм учёта нестраховых периодов при формировании пенсионных прав застрахованных лиц с точки зрения его эффективности и соответствия правовой природе отдельных нестраховых периодов.
2. Учёт иных периодов, засчитываемых в общий трудовой (страховой) стаж, при формировании пенсионных прав по законодательству 1990-2014 гг.
Способ учёта нестраховых периодов при определении размера пенсии, предоставляемой в системе обязательного пенсионного страхования, зависит от избранной законодателем пенсионной формулы. В период действия Закона о государственных пенсиях использовались две разновидности «стажево-заработковой» формулы, каждая из которых в качестве одного из элементов включала в себя стажевый коэффициент. Величина последнего определялась продолжительностью общего трудового стажа, в состав которого, наряду с периодами работы, засчитывались иные периоды. Таким образом, зачёт иного периода в общий трудовой стаж не только способствовал выполнению стажевых требований при назначении пенсии по старости, но и оказывал прямое влияние на размер пенсии.
Введённый в действие с 1 января 2002 г. Закон о трудовых пенсиях предусматривал
принципиально иной подход к формированию пенсионных прав застрахованных лиц. Размер страховой части трудовой пенсии по старости стал определяться путём деления расчётного пенсионного капитала застрахованного лица на ожидаемый период выплаты указанного вида трудовой пенсии2. Расчётный пенсионный капитал, в свою очередь, применительно к периодам деятельности, имевшим место после 1 января 2002 г., формировался путём условного «накопления» (учёта) сумм страховых взносов и иных поступлений в Пенсионный фонд РФ за застрахованное лицо.
Переход к пенсионной формуле, основанной на страховых взносах, существенно изменил значение стажа при определении размера пенсий, предоставляемых в системе обязательного пенсионного страхования: продолжительность страхового стажа после 1 января 2002 г. прямого влияния на размер пенсии не оказывает [3, с. 121]. Применительно к нестраховым периодам это означает, что само по себе признание таких периодов частью страхового стажа, в отличие от «ста-жево-заработковой» формулы, непосредственно на размере трудовой (страховой) пенсии не отражается. Тем не менее законодателем был предложен правовой механизм учёта нестраховых периодов при определении величины расчётного пенсионного капитала: поскольку нестраховые периоды по определению не предполагают уплату страховых взносов, формирование расчётного пенсионного капитала в связи с зачётом в страховой стаж таких периодов должно было осуществляться за счёт средств федерального бюджета. Другими словами, государство принимало на себя обязанность «возместить» отсутствие уплаты страховых взносов за отдельные нестраховые периоды. Порядок такого возмещения был установлен Федеральным законом от 21 марта 2005 г. № 18-ФЗ «О средствах федерального бюджета, выделяемых Фонду пенсионного и социального страхования Российской Федерации на возмещение расходов по выплате страховой части трудовой пенсии по старости, трудовой пенсии по инвалидности и трудовой пенсии по случаю потери кормильца отдельным категориям граждан» (далее - Закон № 18-ФЗ).
Сумма средств, подлежащих перечислению в бюджет страховщика за каждое за-
страхованное лицо в связи с зачётом в страховой стаж нестраховых периодов, рассчитывалась путём умножения действующей на день установления трудовой пенсии стоимости страхового года на продолжительность нестраховых периодов. Стоимость страхового года, в свою очередь, определялась как произведение минимального размера оплаты труда (далее - МРОТ), установленного на начало финансового года, и тарифа страховых взносов в Пенсионный фонд России, увеличенное в 12 раз.
Особенностью рассматриваемого механизма возмещения страховщику расходов, связанных с зачётом в страховой стаж нестраховых периодов, является то, что он охватывает не все такие периоды: Федеральный закон от 15 декабря 2001 г. № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в РФ» (далее - Закон о пенсионном страховании) изначально предполагал перечисление в бюджет Пенсионного фонда РФ денежных средств только за периоды военной службы по призыву и ухода за ребёнком до достижения им возраста полутора лет. Впоследствии перечень иных периодов, «наполняемых» средствами федерального бюджета, был расширен, но вне сферы действия Закона № 18-ФЗ остались периоды получения пособий, предоставляемых в связи с временной нетрудоспособностью; периоды, связанные с безработицей; и периоды нахождения реабилитированных лиц под стражей и в местах лишения свободы. Аналогичный предусмотренному Законом № 18-ФЗ правовой механизм был установлен законодателем в 2011 г. для периодов военной или приравненной к ней службы, а также периода осуществления полномочий судьи3. Уже в первые годы действия новых пенсионных законов в отраслевой науке предлагалось распространить механизм перечисления средств федерального бюджета на все нестраховые периоды [4, с. 294; 5, с. 134], однако эта идея так и не получила реализации в законодательстве.
3. Иные периоды, засчитываемые в страховой стаж, по Закону о страховых пенсиях
Как было отмечено во введении, перечень нестраховых (иных) периодов, известных Закону о страховых пенсиях по состоянию на 1 января 2023 г., включает в себя
12 позиций (ч. 1 ст. 12). На неоднородность указанных периодов с точки зрения их правовой природы ещё в 2007 г., когда их коли -чество было вдвое меньшим, обращал внимание С. А. Чирков . С учётом цели настоящей работы классификация нестраховых периодов в зависимости от их правовой природы представляется весьма продуктивной. В результате перечисленные в ч. 1 ст. 12 Закона о страховых пенсиях периоды можно разделить на следующие группы:
1) периоды служебной и иной деятельности, осуществляемой в интересах государства (периоды военной и приравненной к ней службы, период сотрудничества с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, период осуществления полномочий судьи, период пребывания в добровольческом формировании - п. 1, 9, 11, 12 ч. 1 ст. 12);
2) периоды, в течение которых лицо, необоснованно привлечённое к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированное, было лишено возможности формировать права в системе обязательного пенсионного страхования вследствие уголовно-процессуальной деятельности государственных органов (п. 5 и 10 ч. 1 ст. 12);
3) периоды ухода за лицом, в силу возраста или по состоянию здоровья нуждающимся в таком уходе (п. 3 и 6 ч. 1 ст. 12);
4) периоды, в течение которых осуществлению трудовой деятельности препятствовали обстоятельства объективного характера (периоды получения пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, а также периоды получения пособия по безработице и переезда или переселения по направлению государственной службы занятости в другую местность для трудоустройства - п. 2 и 4 ч. 1 ст. 12);
5) периоды, в течение которых осуществление одним из супругов трудовой деятельности было невозможным или затруднительным по причине проживания вместе с супругом, направленным к месту прохождения военной или дипломатической службы (п. 7 и 8 ч. 1 ст. 12).
При внимательном ознакомлении с перечнем нестраховых периодов, содержащимся в ч. 1 ст. 12 Закона о страховых пенсиях, легко заметить, что за рамками предложен-
ной классификации остался период участия гражданина в оплачиваемых общественных работах, который, начиная с 1992 г. (п. «ж» ст. 92 Закона о государственных пенсиях), законодатель относит к числу иных периодов, засчитываемых в общий трудовой (а с 1 января 2002 г. - в страховой) стаж. Причины такого законодательного решения неясны: для участия в общественных работах гражданин заключает срочный трудовой договор, в период действия которого на работника распространяется законодательство о социальном страховании (п. 4 ст. 24 Закона РФ от 19 апреля 1991 г. № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации»), а значит, за работника должны уплачиваться страховые взносы на обязательное пенсионное страхование. Следовательно, перед нами классический страховой период. Согласно разъяснениям страховщика, отнесение указанного периода к числу нестраховых обусловлено особенностями финансирования общественных работ : в соответствии с Положением об организации общественных работ6, действовавшим до 29 марта 2022 г., затраты работодателя на их организацию могли возмещаться за счёт средств бюджетов разных уровней. Такой подход к интерпретации законодательства вызывает возражения: по общему правилу финансирование общественных работ производится за счёт средств работодателей, у которых проводятся эти работы; кроме того, источник выплаты заработной платы в любом случае не меняет трудоправового характера отношений, возникающих при выполнении общественных работ.
Заметной спецификой в ряду нестраховых периодов отличается также период сотрудничества гражданина с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в качестве основного рода занятий (п. 9 ч. 1 ст. 12). Правовая природа отношений, возникающих в результате заключения контракта о сотрудничестве с названными органами, является предметом дискуссии в специальной литературе, однако признание таких отношений трудовыми, как это предлагается некоторыми учеными (см., например: [6]), откроет путь к обсуждению вопроса об обоснованности отнесения указанного периода к числу нестраховых.
Предусмотренная Законом о страховых пенсиях пенсионная формула предполагает формирование пенсионных прав застрахованных лиц в относительных единицах -в виде индивидуального пенсионного коэффициента (далее - ИПК), или пенсионных «баллов», величина которого является определяющей не только для исчисления размера страховой пенсии, но и для возникновения права на страховую по старости. Применительно к страховым периодам величина ИПК зависит от суммы начисленных (для отдельных категорий застрахованных лиц - уплаченных) страховых взносов. Размер страховой пенсии, как и ранее, обусловлен продолжительностью страхового стажа лишь косвенно [7, с. 80]. Однако зачёт в страховой стаж большинства нестраховых периодов даёт основание для приобретения пенсионного коэффициента фиксированной величины.
Вводя новую пенсионную формулу, законодатель продемонстрировал преемственность в правовом регулировании учёта нестраховых периодов. По-прежнему не оказывает влияния на размер страховой пенсии зачёт в страховой стаж периодов получения пособия по обязательному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности, периодов, связанных с безработицей (п. 4 ч. 1 ст. 12), периодов содержания под стражей лиц, необоснованно привлечённых к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированных, а также периодов отбывания указанными лицами наказания в местах лишения свободы. Не предусмотрено формирование пенсионного коэффициента также за периоды сотрудничества граждан с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность (п. 9 ч. 1 ст. 12), что обоснованно рассматривается исследователями как недостаток системы социальной защиты граждан, оказывающих на постоянной основе содействие указанным органам [8].
Необходимо отметить также, что законодатель сохранил вариативность способов учёта нестраховых периодов, имевших место до 1 января 2015 г., при определении размера страховой пенсии. Так, в соответствии с ч. 10 ст. 15 Закона о страховых пенсиях нестраховой период, для которого предусмотрено формирование пенсионного коэффициента,
может по выбору застрахованного лица быть учтён по правилам, установленным для определения размера трудовой пенсии. Например, период ухода за ребёнком до достижения им возраста полутора лет, имевший место в 1990-х гг., может при исчислении размера страховой пенсии быть учтён тремя способами (по выбору застрахованного лица): 1) при определении величины стажевого коэффициента, используемого для исчисления расчётного размера пенсии по правилам ст. 30 Закона о трудовых пенсиях; 2) в составе расчётного пенсионного капитала с использованием механизма возмещения страховых взносов, предусмотренного Законом № 18-ФЗ; 3) посредством формирования пенсионного коэффициента по правилам ч. 12 ст. 15 Закона о страховых пенсиях.
4. Величина пенсионного коэффициента для нестраховых периодов
У большинства нестраховых периодов, для которых Законом о страховых пенсиях предусмотрено формирование пенсионного коэффициента, он составляет одинаковую величину - 1,8 (за полный календарный год такого периода). При этом ни Закон о страховых пенсиях, ни материалы, сопровождавшие его рассмотрение Федеральным Собранием РФ, не содержат положений, обосновывающих указанную величину. Можно предположить, что при её определении разработчики Закона о страховых пенсиях опирались на идею о преемственности прежней и нынешней пенсионных формул. Как было показано выше, в рамках пенсионной формулы, применявшейся в 2002-2014 гг., за каждый год иного периода в расчётный пенсионный капитал застрахованного лица включалась сумма средств федерального бюджета, соответствующая стоимости страхового года. В последний раз стоимость страхового года была установлена Правительством России для 2014 г. и составляла 17 328 руб. 48 коп.7 Попробуем использовать эту величину в формулах для определения величины ИПК за периоды до 1 января 2015 г. (ИПКс) и периоды, имевшие место после указанной даты (ИПКн). В первом случае применение формулы, предусмотренной ч. 10 ст. 15 Закона о страховых пенсиях, даёт результат, существенно меньший, чем 1,8: 17 328,48 / 228 (ожидаемый период выплаты трудовой пенсии по
старости) / 64,1 (стоимость одного пенсионного коэффициента по состоянию на 1 января 2015 г.) = 1,185. Как ни странно, результат, близкий к искомой величине коэффициента за один календарный год нестраховых периодов (1,8), удаётся получить, если формулу для определения величины ИПКн (ч. 18 ст. 15 Закона о страховых пенсиях) использовать ретроспективно - для 2014 г.: (17 328,48 / 624 000 (предельная величина для начисления страховых взносов в 2014 г.) х 16 %) х 10 = 1,736. В итоге, если сформулированное выше предположение верно, объём пенсионных прав, приобретаемых посредством зачёта в страховой стаж ряда нестраховых периодов, с переходом к новой пенсионной формуле уменьшен не был.
Насколько значима величина коэффициента за каждый календарный год нестраховых периодов при формировании пенсионных прав? Для ответа на этот вопрос можно, с одной стороны, учесть, что максимальное значение ИПК за один год страхового периода не должно превышать 10 (п. 1 ч. 19 ст. 15 Закона о страховых пенсиях). С другой стороны, можно соотнести интересующую нас величину (1,8) с ИПК, приобретаемым за один календарный год работы с заработной платой, равной минимальному размеру оплаты труда: так в 2021 г. ИПК для работника, получавшего такую заработную плату, составил 1,048: (12 792 х 12 х 16 % / 1 465 000 х
16 %) х 10.
Законом о страховых пенсиях предусмотрено два случая, когда величина коэффициента за полный календарный год нестрахового периода превышает 1,8: 1) в отношении периода ухода одного из родителей за вторым ребёнком (3,6), третьим и четвёртым ребёнком (5,4); 2) в отношении периода участия в специальной военной операции (3,6). Легко заметить также, что величина коэффициента за нестраховые периоды не является индивидуализированной (неслучайно поэтому коэффициент, приобретаемый в связи с зачётом в стаж такого периода, в отличие от коэффициента, формируемого за страховые периоды, не называется законодателем индивидуальным). Такой подход в большинстве случаев вполне оправдан, поскольку речь идёт о периодах, за которые уплата страховых взносов не предполагается, однако при-
менительно к отдельным нестраховым периодам, как будет продемонстрировано далее, он не является единственно возможным.
5. Формирование пенсионных прав за периоды, связанные с необоснованным привлечением лица к уголовной ответственности
Как было отмечено выше, Закон о страховых пенсиях предусматривает два вида таких нестраховых периодов: 1) период содержания реабилитированного лица под стражей, а также отбывания им наказания в местах лишения свободы (п. 5 ч. 1 ст. 12); 2) период, в течение которого лицо было временно отстранено от должности (работы) в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации (п. 10 ч. 1 ст. 12). Несмотря на то, что указанные периоды появились в пенсионном законодательстве в разное время и оказывают неодинаковое влияние на формирование пенсионных прав застрахованного лица, они имеют единую правовую природу: зачёт таких периодов в страховой стаж вызван необходимостью восстановления пенсионных прав, формирование которых в ординарном порядке было невозможным по причине необоснованного привлечения к уголовной ответственности.
Период отстранения от работы (должно -сти) в связи с незаконным уголовным преследованием был добавлен в перечень нестраховых периодов Федеральным законом от 19 декабря 2016 г. № 437-ФЗ8 (далее - Закон № 437-ФЗ), принятым в целях учёта в пенсионном законодательстве правовой позиции Конституционного Суда РФ, сформулированной в постановлении от 19 ноября 2015 г. № 29-П9 (далее - Постановление КС РФ № 29-П). В указанном постановлении суд предписал федеральному законодателю создать правовой механизм, который гарантировал бы реабилитированным лицам пенсионное обеспечение на тех же условиях, которые применялись бы к ним в случае отсутствия незаконного (необоснованного) уголовного преследования.
Закон № 437-ФЗ не только легитимировал возможность зачёта в страховой стаж нового нестрахового периода, но и предусмотрел формирование за указанный период пенсионного коэффициента в том же размере,
что и для большинства других нестраховых периодов (1,8 - за полный календарный год). Введённый законодателем правовой механизм, однако, не во всех случаях способен обеспечить восстановление пенсионных прав реабилитированных граждан.
Во-первых, величина пенсионного ко -эффициента, установленная законом, оказывается недостаточной для достижения указанной цели в ситуациях, когда средний заработок лица на день отстранения его от работы превышал 1,8 МРОТ. Вполне очевидно, что в описанной ситуации, весьма распространённой, ИПК, формируемый по правилам ч. 18 ст. 15 Закона о страховых пенсиях, при отсутствии уголовного преследования был бы выше предусмотренного Законом № 437-ФЗ.
Во-вторых, странным выглядит и выбор законодателем даты, с которой применяются нормы Закона № 437-ФЗ. Его положения распространяются на отношения, возникшие с 20 ноября 2015 г., т. е. со дня, следующего за днём провозглашения Постановления КС РФ № 29-П. При таком подходе остаётся неясным, каким образом должно осуществляться восстановление пенсионных прав тех реабилитированных граждан, которые были отстранены от работы до указанной даты, с учётом того, что пенсионная формула, устанавливающая зависимость размера трудовой (страховой) пенсии от суммы начисленных страховых взносов, введена с 1 января 2002 г., а Закон № 18-ФЗ возмещение расходов страховщика, возникающих в связи с зачётом рассматриваемого нестрахового периода в страховой стаж, не предусматривает.
В рамках действующего правового регулирования единственным выходом из описанной ситуации остаётся обнаруживаемый в судебной практике подход, в соответствии с которым не начисленные в связи с отстранением от работы страховые взносы на обязательное пенсионное страхование рассматриваются как имущественный вред, причинённый уголовным преследованием, и взыскиваются с Министерства финансов РФ за счёт казны Российской Федерации. Несмотря на отдельные примеры успешного для реабилитированных граждан применения такого подхода судами10, говорить о единообразии судебной практики по указанному вопросу преждевременно. В качестве возражений
против его использования могут быть приведены (и нередко приводятся ответчиками) следующие аргументы. Рассматриваемый способ восстановления пенсионных прав предполагает использование правил, предусмотренных для периодов работы по трудовому договору (начисление страховых взносов на суммы заработка, который реабилитированный получил бы, если бы не был отстранен от работы), но формально-юридически государство в лице Министерства финансов РФ не является страхователем по отношению к реабилитированному лицу, а объект обложения страховыми взносами отсутствует (ведь «взносы» начисляются не на заработную плату, а на сумму имущественного вреда, рассчитанную исходя из неполученного заработка). Встречается в судебных актах, которыми такого рода исковые требования оставлены судами без удовлетворения, и весьма спорный вывод о том, что пенсионные права работника не могут считаться нарушенными, поскольку, по мнению судов, имущественный вред будет выражаться в недополученной страховой пенсии (а точнее - в более низком её размере), право на которую у реабилитированного лица на дату обращения в суд не возникло11. Тем самым реабилитированному гражданину, по сути, предлагается отложить восстановление пенсионных прав на годы - до момента назначения страховой пенсии.
С ещё большими трудностями сопряжено восстановление пенсионных прав тех реабилитированных граждан, кто находился под стражей или отбывал наказание в местах лишения свободы. Несмотря на то, что такие периоды засчитываются в общий трудовой и в страховой стаж в качестве иных, их учёт в составе страхового стажа после 1 января 2002 г. на размер трудовой (страховой) пенсии влияния не оказывает. Теоретически допустимо использовать описанный выше и не лишённый слабых мест подход и для восстановления пенсионных прав применительно к периодам содержания под стражей и отбывания наказания в местах лишения свободы. Тем не менее он основан на использовании в качестве базы для начисления и взыскания с государства «страховых взносов» того заработка, который был утрачен реабилитированным лицом в связи с уголовным пресле-
дованием. Следовательно, применение указанного подхода оказывается затруднительным в ситуации, когда реабилитированный по состоянию на дату начала причинения вреда не работал. Сложности возникают уже на этапе возмещения неполученного заработ-ка12 (см. об этом, например: [9]). Не может быть использован рассматриваемый способ и в случае, когда до начала уголовного преследования реабилитированный выполнял работу, вознаграждение за которую не подлежало обложению страховыми взносами (например, работал в органах Следственного комитета РФ)13.
В период отбывания реабилитированным наказания в местах лишения свободы его пенсионные права могут формироваться в случае привлечения его к оплачиваемому труду. Это обстоятельство не может, однако, рассматриваться как «компенсация», даже частичная, лишения гражданина возможно -сти формировать пенсионные права при осуществлении свободно избранной занятости: помимо трудностей, касающихся предоставления заключённым рабочих мест, и иных проблем, связанных с их участием в отношениях по обязательному пенсионному страхованию (см. об этом, например: [10]), следует отметить, что объём прав, сформированных в результате привлечения к труду в местах лишения свободы, не должен влиять на возможность восстановления пенсионных прав в рамках правового механизма реабилитации.
Правовое регулирование отношений, возникающих в связи с реабилитацией лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, обеспечивается с помощью комплекса разноотраслевых правовых норм и основано на идее полного возмещения вреда, причинённого реабилитированному лицу [11, с. 106-107]. Представляется, что порядок восстановления пенсионных прав должен определяться специальным законодательством - пенсионным, однако действующее отраслевое регулирование не позволяет в полной мере добиться поставленной цели. Для двух рассматриваемых нестраховых периодов видится оправданным определять величину пенсионного коэффициента индивидуально - на основе утраченного реабилитированным лицом заработка, т. е. по
правилам, аналогичным тем, которые предусмотрены для исчисления ИПК за страховые периоды. Фиксированная величина пенсионного коэффициента при этом должна быть сохранена в качестве резервного варианта как для случаев, когда рассчитанный исходя из неполученного заработка коэффициент оказался меньше указанной величины, так и для ситуаций, в которых реабилитированное лицо до заключения под стражу (начала отбывания наказания в местах лишения свободы) не имело заработка или иного дохода. Отдельного обсуждения и обоснования заслуживает вопрос о том, какой должна быть эта фиксированная величина. Нельзя не согласиться с предложенным в уголовно-процессуальной науке тезисом, согласно которому институт и итоги реабилитации «должны рассматриваться как своеобразная форма "извинений" государства за причинённый вред» [12]. Вполне объяснимым в таком контексте выглядело правило о том, что период нахождения под стражей и отбывания реабилитированным лицом наказания в местах лишения свободы до 1 января 2002 г. засчи-тывался в общий трудовой стаж в тройном размере. При установлении фиксированной величины пенсионного коэффициента для рассматриваемых периодов ориентиром мог бы служить ИПК, рассчитанный, например, исходя из медианной заработной платы в стране (так, в 2021 г. размер медианной заработной платы составлял 35 370 рублей14, а ИПК, исчисленный на её основе, - 2,897), или близкий к нему по величине пенсионный коэффициент в размере 3,6, применяемый для отдельных нестраховых периодов.
6. Проблемы формирования пенсионных прав в системе обязательного пенсионного страхования за периоды военной или приравненной к ней службы, а также осуществления полномочий судьи
Учёт периодов военной или приравненной к ней службы в составе страхового стажа позволяет застрахованному лицу приобрести пенсионный коэффициент фиксированной величины, которая, по общему правилу, составляет 1,8 за полный календарный год такого периода (ч. 12 ст. 15 Закона о страховых пенсиях).
В соответствии с ч. 1 ст. 1 Федерального закона от 4 июня 2011 г. № 126-ФЗ «О гаран-
тиях пенсионного обеспечения отдельных категорий граждан» преобразование приобретенных в связи со службой (осуществлением полномочий судьи) пенсионных прав в индивидуальный пенсионный коэффициент осуществляется в случае, если увольнение со службы (прекращение полномочий судьи) произошло не ранее 1 января 2002 г. и при этом гражданин не приобрёл права на пенсию за выслугу лет, пенсию по инвалидности или ежемесячное пожизненное содержание (далее также - ЕПС). В научной литературе подчёркивается, что избранная законодателем формулировка, охватывающая лишь бывших судей и судей в отставке, не приобретших права на ЕПС, не позволяет распространить действие названного закона на тех бывших судей, у которых право на ЕПС возникло, но было утрачено в связи с прекращением отставки, при том, что прекращение отставки может быть произведено по инициативе самого судьи и не быть связано с совершением дисциплинарного проступка [13]. Представляется, что с учётом цели названного закона предусмотренные им гарантии de lege ferenda должны охватывать бывших военнослужащих и судей, которые не имеют права на пенсию по государственному пенсионному обеспечению или ЕПС.
Большую теоретическую сложность представляет вопрос об обоснованности той величины пенсионного коэффициента, которая предусмотрена ч. 12 ст. 15 Закона о страховых пенсиях для рассматриваемых нестраховых периодов. Такая постановка вопроса обусловлена не только отсутствием индивидуализации пенсионного коэффициента (это можно объяснить тем, что вознаграждение за воинский и судейский труд не страхуется на случай утраты в системе обязательного пенсионного страхования, а значит, учёт его размера при исчислении страховой пенсии не является необходимым), но и весьма скромной его величиной (в таком же размере пенсионный коэффициент начисляется за периоды, когда трудовая деятельность не осуществлялась, например, по причине проживания с супругом-военнослужащим в местности, где отсутствовала возможность трудоустройства). В практическом смысле это означает, что для гражданина, имеющего в своей биографии длительный, хотя и не достаточный
для приобретения права на пенсию за выслугу лет или ЕПС стаж военной службы или осуществления полномочий судьи, пенсионный коэффициент за каждый год такой деятельности будет сформирован в таком размере, как если бы гражданин осуществлял трудовую деятельность по трудовому договору с ежемесячной заработной платой, чуть меньшей, чем двукратный минимальный размер оплаты труда15.
В качестве одного из возможных способов решения обозначенной проблемы отдельными авторами предлагается установить правовой механизм, который позволял бы учесть доход судьи, получаемый в период осуществления им полномочий, при определении размера страховой пенсии [14, с. 59] (аналогичное предложение было сформулировано и применительно к периодам военной службы, учтённым в составе страхового ста-жа16). Повод для обсуждения специалистами подобных предложений появился в связи с принятием Конституционным Судом РФ постановления от 9 февраля 2018 г. № 9-П17 (напомним, что в данном постановлении Конституционный Суд РФ указал законодателю на необходимость гарантировать судьям, которые в период осуществления своих полномочий стали инвалидами вследствие причин, не связанных со служебной деятельностью, и до приобретения ими права на ЕПС ушли в отставку, пенсионное обеспечение в размере, соотносимом с утраченным доходом судьи). Комментируя названное постановление, С. А. Чирков выразил сомнения в возможности создания такой правовой модели в рамках системы обязательного пенсионного страхования: по его мнению, исчисление размера страховой пенсии, назначаемой судье, который не приобрёл право на ЕПС, исходя из не облагаемого страховыми взносами дохода судьи, означало бы «фактически виртуальное» определение величины ИПК, не обеспеченное уплатой страховых взносов; кроме того, наличие в законодательстве об обязательном пенсионном страховании таких ограничений, как, например, предельная величина базы для начисления страховых взносов, максимальное значение величины ИПК, приобретаемого за полный календарный год, не позволило бы в полной мере решить задачу соотносимости размера
страховой пенсии с утраченным доходом [15, с. 76-77].
Учёт размера вознаграждения, полученного военнослужащим или судьей, при определении величины пенсионного коэффициента за периоды такой деятельности теоретически возможен и не противоречил бы страховым принципам при условии, что указанные периоды были бы «наполнены» перечислением денежных средств из федерального бюджета, сумма которых рассчитывалась бы по тем же правилам, что и страховые взносы. Другими словами, речь идёт о модели «квазистрахования», в рамках которой в роли «квазистрахователя» выступало бы государство, перечисляющее страховые платежи в бюджет страховщика в случае назначения страховой пенсии.
Важно подчеркнуть, что расходы страховщика, возникающие в связи с зачётом в страховой стаж тех нестраховых периодов, за которые предусмотрено формирование пенсионных коэффициентов, должны покрываться за счёт межбюджетных трансфертов из федерального бюджета (п. 2 ст. 17 Закона о пенсионном страховании). Однако объём таких обязательств, вполне очевидно, напрямую зависит от объёма пенсионных прав, приобретаемых за нестраховые периоды (чем выше пенсионный коэффициент, тем большая сумма денежных средств должна выделяться из федерального бюджета ).
Истоки возникшей дискуссии заключаются, как представляется, не в способе определения величины пенсионного коэффициента за периоды военной службы или осуществления полномочий судьи, а в его относительно небольшой величине, установленной для большинства нестраховых периодов. В качестве ориентира для её определения за полный календарный год, как уже предлагалось ранее, мог бы выступать ИПК, формируемый исходя из медианной заработной платы в стране в расчёте за год.
7. Заключение
Способ учёта нестраховых периодов при формировании пенсионных прав в системе обязательного пенсионного страхования, как показывает история развития отечественного законодательства, зависит от пенсионной формулы (правил, на основе которых определяется размер страховой пенсии). В рамках
введённой с 1 января 2015 г. пенсионной формулы зачёт в страховой стаж большинства нестраховых периодов предполагает формирование у застрахованного лица пенсионного коэффициента исходя из установленной законом его фиксированной величины и продолжительности таких периодов. Вместе с тем для отдельных нестраховых периодов начисление пенсионного коэффициента не предусмотрено, что с точки зрения страховых принципов пенсионной системы выглядит непоследовательным. Заслуживает обсуждения и дополнительного обоснования то, какой величины должен быть пенсионный ко -эффициент за нестраховые периоды. Применительно к отдельным таким периодам подход законодателя мог бы быть более гибким: в частности, для периодов, связанных с незаконным или необоснованным уголовным преследованием, величину пенсионного ко -эффициента следовало бы определять в индивидуализированном порядке, что соответствовало бы цели п принципам реабилитации. Правовое регулирование порядка формирования пенсионных прав в связи с зачётом в страховой стаж нестраховых периодов должно учитывать не только возможности федерального бюджета, из которого выделяются средства на указанные цели, и текущие приоритеты государственной политики (в том числе демографической), но и особенности правовой природы нестраховых периодов разных видов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 При подготовке статьи были использованы тексты нормативных правовых актов и актов судебных органов, размещённые в справочно-пра-вовой системе «КонсультантПлюс».
2 Элементом структуры трудовых пенсий была также базовая часть, с 2010 г. преобразованная в фиксированный базовый размер трудовых пенсий по инвалидности и по случаю потери кормильца, а также страховой части трудовой пенсии по старости. Однако указанная составляющая трудовой пенсии устанавливалась законом в виде твердой денежной суммы, не зависела ни от страхового стажа, ни от суммы начисленных страховых взносов, а потому может быть вынесена за скобки при исследовании вопроса о влиянии нестраховых периодов на размер пенсии.
3 При этом период осуществления полномочий судьи пополнил перечень нестраховых периодов только в 2019 г.
4 Чирков С. А. Нестраховые периоды в системе обязательного пенсионного страхования. -Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс».
5 Правоприменительная практика // Пенсия. -2022. - № 4. - С. 20.
6 Постановление Правительства РФ от 14 июля 1997 г. № 875 «Об утверждении Положения об организации общественных работ» (с изм. и доп.).
7 Постановление Правительства РФ от 27 января 2014 г. № 57 «О стоимости страхового года на 2014 год».
8 Федеральный закон от 19 декабря 2016 г. № 437-ФЭ «О внесении изменений в статью 17 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" и статьи 12 и 15 Федерального закона "О страховых пенсиях"».
9 Постановление Конституционного Суда РФ от 19 ноября 2015 г. № 29-П по делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 10 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина Н. К. Шматкова.
10 См., например, постановление Президиума Тверского областного суда от 13 марта 2017 г. по делу № 44у-34/2017, апелляционное определение Липецкого областного суда от 24 марта 2014 г. по делу № 33-681/2014, решение Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 10 мая 2016 г. по делу № 1451/2016.
11 См., например, апелляционное определение Свердловского областного суда от 9 октября 2014 г. по делу № 33-13138/2014, апелляционное постановление Московского городского суда от 24 ноября 2016 г. по делу № 10-18548/2016.
12 Нужно отметить, однако, что в судебной практике допускается применение в подобных случаях положений п. 4 ст. 1086 Гражданского кодекса РФ (см., например: Определение Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. № КАС08-259).
13 Определение Конституционного Суда РФ от 26 апреля 2021 г. № 784-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Клячко-ва Дмитрия Николаевича на нарушение его конституционных прав частью 1 статьи 11 Федерального закона "О страховых пенсиях", статьей 13 закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей", а также статьями 135 и 238 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».
14 Официальные статистические показатели. -URL: https://www.fedstat.ru/indicator/61773?ysclid= Ic57d6d2x261179423 (дата обращения: 08.01.2023).
15 Особую остроту эта проблема приобретает для граждан, для которых поступление на военную службу произошло в результате мобилизации и которые до призыва по мобилизации имели относительно высокий трудовой или предпринимательский доход, однако для этой категории граждан, как и для остальных военнослужащих, участвующих в специальной военной операции, законодатель установил пенсионный коэффициент большей величины (3,6 - за каждый полный год такого периода) - см. ч. 12.1 ст. 15 Закона о страховых пенсиях (в ред. от 4 ноября 2022 г.).
16 См., например: заключение комитета Государственной Думы по делам ветеранов на проект
Федерального закона № 439776-5 «О гарантиях пенсионного обеспечения для отдельных категорий граждан».
17 Постановление Конституционного Суда РФ от 19 февраля 2018 г. № 9-П «По делу о проверке конституционности части 5 статьи 2 Федерального закона "О гарантиях пенсионного обеспечения для отдельных категорий граждан", пункта 5 статьи 15 и пункта 7 статьи 20 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" в связи с запросом Промышленного районного суда города Смоленска».
18 Отметим, что методика, на основании которой определяется размер межбюджетных трансфертов на указанные цели, в открытом доступе отсутствует.
ЛИТЕРАТУРА
1. Куртин А. В. Особенности современных национальных рынков труда и изменения в пенсионных системах стран Евразии (на примере Российской Федерации) // Пенсия. - 2017. - № 7. - С. 47-58.
2. Покладова Т. А. Об отдельных вопросах исчисления страхового стажа // Пенсия. - 2015. - № 7. -С. 29-34.
3. Маматказин И. Р. Вопросы формирования пенсионных прав в обязательном пенсионном страховании с учётом ранее действовавшего пенсионного законодательства // Ex Jure. - 2021. - № 4. - C. 115-127. -DOI: 10.17072/2619-0648-2021-4-115-127.
4. Федорова М. Ю. Теоретические проблемы правового регулирования социального страхования : мо-ногр. - Омск : Изд-во ОмГУ, 2003. - 382 с.
5. Агапцов С. Требуется существенная модернизация (о стратегии развития социального страхования в Российской Федерации) // Финансовый контроль. - 2006. - № 1. - С. 132-134.
6. Луговик С. В. Особенности правового регулирования труда лиц, конфиденциально сотрудничающих с органами внутренних дел // Российский следователь. - 2007. - № 17. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
7. Антипьева Н. В. Единство и дифференциация в праве социального обеспечения : моногр. - М. : Проспект, 2016. - 240 с.
8. Васягина М. М. Методы и средства упреждения преступлений террористической направленности (информационно-аналитический материал) // Юстиция. - 2017. - № 3. - С. 36-46.
9. Кузнецова А. Д. Проблемы возмещения реабилитированному лицу трудовых доходов // Российская юстиция. - 2018. - № 5. - С. 66-68.
10. Маматказин И. Р. Проблемы формирования пенсионных прав лиц, осуждённых к лишению свободы // Журнал российского права. - 2022. - № 3. - С. 88-100.
11. Острикова Л. К. Объём, размер и порядок возмещения вреда, причинённого при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности // Lex Russica. - 2017. - № 5. - С. 105-115. - DOI: 10.17803/17295920.2017.126.5.105-115.
12. Ковтун Н. Н. Высоконравственные основы реабилитации в уголовном судопроизводстве России: закон, доктрина, практика // Российский судья. - 2021. - № 12. - С. 22-30. - DOI: 10.18572/1812-37912021-12-22-30.
13. Кияшко В. А. Статус судьи в отставке и прекращение выплаты судейской пенсии // Судья. - 2020. -№ 12. - С. 21-25.
14. Серенко С. Б. Материальное обеспечение судьи в отставке: некоторые проблемы правового регулирования // Российский судья. - 2022. - № 5. - С. 55-59. - DOI: 10.18572/1812-3791-2022-5-55-59.
15. Чирков С. А. Принцип соотносимости размера пенсии и утраченной заработной платы в Постановлении Конституционного Суда РФ от 19 февраля 2018 года № 9-П // Пенсия. - 2018. - № 7. - С. 72-77.
Информация об авторе
Курченко Олег Сергеевич - кандидат юридических наук, доцент кафедры трудового и социального права
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
Адрес для корреспонденции: 644077, Россия,
Омск, пр. Мира, 55а
E-mail: olegpost2001@mail.ru
SPIN-код: 7480-6188, Author ID: 1052946
Информация о статье
Дата поступления - 10 января 2023 г. Дата принятия в печать - 16 января 2023 г.
Для цитирования
Курченко О. С. Влияние иных (нестраховых) периодов на формирование пенсионных прав застрахованного лица // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2023. Т. 20, № 1. С. 53-65. й01: 10.24147/1990-5173.2023. 20(1).53-65.
OTHER (NON-INSURANCE) PERIODS' IMPACT ON THE FORMATION OF THE INSURED PERSON'S PENSION RIGHTS
O.S. Kurchenko
Dostoevsky Omsk State University, Omsk, Russia
Introduction. Within the framework of the pension formula introduced on January 1, 2015, a pension coefficient (the number of "points") of a fixed value is established for most non-insured periods which are counted in the insurance period and do not involve payment of insurance contributions. In this regard, the question arises as to how legally justified such a legislative decision is. Purpose of this work is to evaluate the method proposed in the Federal Law "On Insurance Pensions" for accounting of non-insured periods in the formation of insured persons' pension rights for its compliance with the legal nature of such periods and the insurance principles of the pension system. Methodology. During the research, formal legal and comparative legal methods were used. Results. Using the example of two groups of non-insurance periods (periods associated with unjustified criminal prosecution of a person, as well as periods of service and exercise of the powers of a judge), it is shown that, firstly, the value of the pension coefficient for non-insurance periods, established by law in a fixed amount, does not in all cases correspond to the legal nature of some of these periods, and secondly, that the value of the coefficient in relation to some types of "other" periods may be individualized. Conclusion. The analysis of the legislation on compulsory pension insurance and available judicial acts proposed in the article can serve as a reason for further discussion of the current legal model of accounting for non-insured periods in the formation of citizens' pension rights, as well as directions for its improvement.
Keywords: compulsory pension insurance; other (non-insurance) periods; insurance experience; pension formula; pension coefficient; rehabilitated person's pension rights restoration; period of exercise of powers by a judge; lost income; federal budget funds.
REFERENCES
1. Kurtin A.V. Features of Modern national labor markets and changes in pension systems of Eurasian countries (on the example of the Russian Federation). Pensiya = Pension, 2017, no. 7, pp. 47-58. (In Russ.).
2. Pokladova T.A. On certain issues of calculating insurance experience. Pensiya = Pension, 2015, no. 7, pp. 29-34. (In Russ.).
3. Mamatkazin I.R. Issues of Formation of Pension Rights in Mandatory Pension Insurance, Taking into Account the Previously Existing Pension Legislation. Ex Jure, 2021, no. 4, pp. 115-127. DOI: 10. 17072/2619-0648-2021-4-115-127. (In Russ.).
4. Fedorova M.Yu. Theoretical problems of legal regulation of social insurance, monograph. Omsk, Omsk State University Publ., 2003. 382 p. (In Russ.).
5. Agaptsov S. Substantial modernization is required (on the strategy for the development of social insurance in the Russian Federation). Finansovyi kontrol' = Financial control, 2006, no. 1, pp. 132-134. (In Russ.).
6. Lugovik S.V. Legal regulation features of the work of persons confidentially cooperating with the internal affairs bodies. Rossiiskii sledovatel' = Russian investigator, 2007, no. 17. Available at "ConsultantPlus" System. (In Russ.).
7. Antip'eva N.V. Unity and differentiation in social security law, monograph. Moscow, Prospekt Publ., 2016. 240 p. (In Russ.).
8. Vasyagina M.M. Methods and means of preventing terrorist crimes (information and analytical material). Yustitsiya = Justice, 2017, no. 3, pp. 36-46. (In Russ.).
9. Kuznetsova A.D. Problems of labor income compensation to the rehabilitated person. Rossiiskaya yustitsiya = Russian Justice, 2018, no. 5, pp. 66-68. (In Russ.).
10. Mamatkazin I.R. Pension Rights Formation Issues of Persons Sentenced to Imprisonment. Zhurnal rossiiskogo prava = Journal of Russian Law, 2022, no. 3, pp. 88-100. (In Russ.).
11. Ostrikova L.K. The Amount, Size and Order of Compensation for Harm Caused during the Implementation of the Criminal Procedure. Lex Russica, 2017, no. 5, pp. 105-115. DOI: 10.17803/17295920.2017.126.5.105-115. (In Russ.).
12. Kovtun N.N. Highly Moral Grounds for Rehabilitation in Russian Criminal Proceedings: The Law, Doctrine, Practice. Rossiiskii sud'ya = Russian Judge, 2021, no. 12, pp. 22-30. DOI: 10.18572/1812-3791-2021-12-2230. (In Russ.).
13. Kiyashko V.A. The retired judge's status and the termination of the judicial pension payment. Sud'ya = Judge, 2020, no. 12, pp. 21-25. (In Russ.).
14. Serenko S.B. Financial Support of a Judge Emeritus: Some Legal Regulation Problems. Rossiiskii sud'ya = Russian Judge, 2022, no. 5, pp. 55-59. DOI: 10.18572/1812-3791-2022-5-55-59. (In Russ.).
15. Chirkov S.A. The principle of the correlation of pension amount and lost wages in the Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation dated February 19, 2018 No. 9-P. Pensiya = Pension, 2018, no. 7, pp. 72-77. (In Russ.).
About the author
Kurchenko Oleg - Ph.D. in Law, Associate Professor at the Department of Labour and Social Law
Dostoevsky Omsk State University
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077,
Russia
E-mail: olegpost2001@mail.ru SPIN-code: 7480-6188, Author ID: 1052946
Article info
Received - January 10, 2023 Accepted - January 16, 2023
For citation
Kurchenko O.S. Other (Non-Insurance) Periods' Impact on the Formation of the Insured Person's Pension Rights. Vestnik Omskogo universiteta. Seriya "Pravo" = Herald of Omsk University. Series "Law", 2023, vol. 20, no. 1, pp. 53-65. DOI: 10.24147/1990-5173.2023.20(1).53-65. (In Russ.).
