CC BY
26
2.52. ВЛИЯНИЕ ДОСТИЖЕНИЙ ГЕРМЕНЕВТИКИ В ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКЕ НА РЕАЛИЗАЦИЮ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ В РФ НА ПРИМЕРЕ РАСШИРЕНИЯ ПРИМЕНЕНИЯ ИНСТИТУТА ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ
Гулик Анна Григорьевна, аспирант. Место учебы: Южный Федеральный Университет. Подразделение: кафедра теории и истории государства и права. E-mail: [email protected]
Аннотация: Статья посвящена анализу герменевтических достижений в теоретическом и практическом аспекте в контексте судебной реформы в РФ.
Ключевые слова: герменевтика, толкование, интерпретация, судебная реформа, институт присяжных заседателей.
THE INFLUENCE OF HERMENEUTICS ACHIEVEMENTS IN THE LEGAL SCIENCE ON THE IMPLEMENTATION OF JUDICIAL REFORM IN THE RUSSIAN FEDERATION ON THE EXAMPLE OF EXPANDING THE APPLICATION OF THE INSTITUTION OF JURORS
Gulik Anna Grigoryevna, postgraduate student. Place of study: Southern Federal University. Department: Theory and History of State and Law Chair.E-mail: [email protected]
Annotation: This article is devoted to analysis of herme-neutics achievements in theoretical and practical meanings in conditions of judicial reform in the Russian Federation.
Keywords: hermeneutics, exegesis, interpretation, judicial reform, institution of jurors.
Отличительным признаком герменевтики, позволяющим характеризовать её в качестве гуманитарной науки, является метод понимания текстов. В этом методе выражен характер герменевтики, поскольку для естественных наук свойственно объяснение. Основоположник герменевтики, немецкий учёный Х.-Г. Гада-мер, утверждал, что данная наука состоит из процессов понимания, интерпретации и применения тек-стов[1]. Данное представление сохраняет свою актуальность и в настоящее время. Несмотря на то, что в различных научных направлениях герменевтика трансформируется ввиду предметной специфики, приобретая некоторые особенности, классическая триада, сформулированная Х.-Г. Гадамером, имеет место в герменевтике всех отраслей знаний. Наибольшее распространение герменевтика получила в философии, истории, филологии, теологии, юриспруденции.
Герменевтика в юридической науке состоит из понимания, толкования, интерпретации правовых норм, а также их реализации. Она имеет важное значение для развития как теоретической, так и практической юриспруденции.
Важность герменевтики для юридической науки была окончательно признана доктриной в конце XX - начале XXI века. Именно в наступившем тысячелетии ведутся значительные научные разработки концепции герменевтики в юридической науке (юридической герменевтики). Среди учёных в настоящее время нет единства мнений по поводу её статуса - статуса самостоятельного научного направления, методологии, типа право-
понимания и т.д. Такой доктринальной неопределенности способствовало, во-первых, длительное отождествление толкования и интерпретации и, во-вторых, отождествление герменевтики и толкования. Рассмотрим эти теоретические подходы подробнее.
Толкование и интерпретация юридических норм - это правовые явления, которые, при поверхностном рассмотрении, обладают некоторой схожестью и синонимичностью, поскольку направлены на уяснение и разъяснение смысла нормы права, текста закона одними лицами другим. Тем не менее, существование (по крайней мере, в отечественной теории права) двух различных терминов заслуживает особого внимания и подлежит субъектно-объектному анализу.
Первый рассматриваемый нами аналитический признак - объект. Как толкование, так и интерпретация направлены на установление смысла, заключенного в юридических текстах. Особого внимания заслуживает правовая природа текстов, подлежащих толкованию и интерпретации.
Как правило, толкование происходит в отношении нормативно-правовых актов, принятых государством -законов, кодексов и т.д. Особенностью актов толкования в РФ является то, что они направлены на установление единообразного подхода к разъяснению текстов законов. Данное мнение ранее было закреплено исключительно в доктрине, однако, в настоящее время, подтверждается правоприменителями. Так, например, на IX Всероссийском съезде судей 08.12.2016г. отмечалось, что образование "единого высшего судебного органа государства - Верховного Суда Российской Федерации... обеспечило укрепление единства статуса судей, единообразие судебной практики и толкования норм права"[2].
Интерпретации подлежат не только нормативно-правовые акты, но также и иные юридические тексты, такие, как приказы различных уровней, распоряжения, правила, руководства. Кроме того, с герменевтической точки зрения, в понятие "текста" как источника, смысл которого необходимо установить, разъяснить и применить, в части интерпретации в юридической науке может включаться также и устная речь участников судебного процесса, сторон договора, законодателей, авторов нормативных документов. Таким образом, интерпретации подлежит большее - в сравнении с толкованием - количество объектов, в герменевтической традиции условно обозначаемых как "текст".
Кроме того, толкование преимущественно направлено на установление единообразного подхода к разъяснению смысла правовой нормы, в то время как акты интерпретации могут иметь существенные различия. Так, например, к каждому кодифицированному источнику права в РФ имеется ряд комментариев - актов интерпретации, различным образом разъясняющих смысл, заложенный законодателем.
В правоприменительной практике, особенно - при интерпретации двусторонних договоров, интерпретационные акты могут содержать противоречивую информацию. В последнем случае имеет место конфликт интерпретаций, который и разрешает герменевтика. Таким образом, представляется обоснованным предположение о том, что практиками-герменевтами являются, прежде всего, судьи, а также представители органов государственной власти, обладающие полномочиями по разрешению конфликтов интерпретаций.
В некоторой части интерпретационные конфликты могут быть разрешены и актами толкования, поскольку и в теории, и на практике признается юридическая си-
3'2017
Пробелы в российском законодательстве
ла актов толкования - разъяснений Верховного и Конституционного Судов РФ, превалирующая над вариантами интерпретаций большинства юристов. Так, в Постановлении Всероссийского съезда судей от 08.12.2016г. "Об основных итогах функционирования судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях её развития на современном этапе", указано следующее: "существенное влияние на обеспечение единства судебной практики и правильного толкования закона оказывают разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, в которых сформулированы правовые позиции, направленные на единообразие судебной практики и устранение неопределенности в вопросах толкования права. Верховный Суд Российской Федерации, реализуя свою конституционную функцию по разъяснению вопросов судебной практики, принял более 50 Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации и обзоров"[2].
Таким образом, следует отметить, что интерпретация имеет преимущество в количественном плане (по широте объектов, подлежащих интерпретации), в то время, как акты толкования обладают большей юридической силой.
В качестве второго сравнительного признака рассмотрим субъектов толкования и интерпретации. Как правило, интерпретацию осуществляет каждый участник правоотношения, поскольку именно на основании результатов индивидуальной интерпретации законов, подзаконных актов, правил, руководств, субъект выбирает приемлемую для него (не)правовую модель поведения. А к субъектам толкования в теории права принято относить органы/лица, издавшие нормативно-правовой акт (аутентичное толкование) и иные государственные органы/должностные лица (официозное). В теории права существует концепция доктринального толкования, при котором разъяснениям наиболее авторитетных ученых придается юридическое значение, однако, следует отметить, что в сложившихся в настоящее время условиях в России она неприменима, в связи с чем доктринальное толкование, по нашему мнению, следует относить к актам интерпретации.
Таким образом, приходим к выводу, что в юридической науке, в рамках герменевтики, не следует отождествлять интерпретацию и толкование. И, более того, ни один из рассмотренных выше терминов не является синонимичным герменевтике в юридической науке, поскольку герменевтика как наука о понимании, установлении, разъяснении смысла юридических текстов и их реализации, выходит за пределы как толкования, так и интерпретации, и, кроме того, включает себя и некоторые аспекты правопонимания, и реализации норм права, а также определенную методологию. В совокупности, её достижения имеют важное значение при реализации судебной реформы в России.
Одним из существенных изменений, связанных с реформированием отечественной судебной системы и уголовно-процессуального законодательства, является расширение применения института присяжных заседателей в уголовном процессе. Данные изменения введены Федеральным законом от 23.06.2016г. № 190-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс в связи с расширением применения института присяжных заседателей" и Федеральным законом от 23.06.2016г. № 209-ФЗ <<О внесении изменений в Федеральный закон "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в
Российской Федерации"». Несмотря на то, что в указанных нормативно-правовых актах (и законах, которые они изменяют) содержится достаточно подробная регламентация процессов введения и функционирования обновленного института присяжных заседателей, некоторые герменевтические затруднения в этой сфере возникают в настоящее время и, вероятно, сохранятся в будущем.
Если в настоящее время, в соответствии с п.1 ч.3 ст.31 УПК РФ, судья верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда федерального суда общей юрисдикции и коллегия из двенадцати присяжных заседателей рассматривают уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 105 частью второй, 210 частью четвертой, 228.1 частью пятой, 229.1 частью четвертой, 277, 281 частью третьей, 295, 317, 357 Уголовного кодекса Российской Федерации, за исключением уголовных дел, по которым, в соответствии с положениями Уголовного кодекса Российской Федерации, в качестве наиболее строгого вида наказания не могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, а также уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 126 частью третьей, 209, 211 частями первой - третьей, 227, 353 - 356, 358, 359 частями первой и второй, 360 Уголовного кодекса Российской Федерации[4], то после вступления в силу указанных выше федеральных законов, в соответствии с п.2.1 ч.2.ст.30 УПК РФ, судьям районного суда, гарнизонного военного суда и коллегии из шести присяжных заседателей предоставляется право рассмотрения уголовных дел по ходатайству обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 105, ст.ст 277, 295, 317 и 357 УК РФ Российской Федерации, по которым, в соответствии с положениями Уголовного кодекса Российской Федерации, в качестве наиболее строгого вида наказания не могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, а также уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 105 частью первой и 111 частью четвертой Уголовного кодекса Российской Федерации"[5].
Таким образом, количество дел, подлежащих рассмотрению с участием коллегии присяжных заседателей, возрастёт. С герменевтической точки зрения это означает, что, после вступления в силу соответствующих изменений в УПК РФ, интерпретационная кон-фликтогенность повысится и усложнится.
Вполне обоснованным представляется предположение о том, что количество ходатайств о рассмотрении дел с участием присяжных заседателей, после вступления в силу изменений уголовно-процессуального законодательства, увеличится. Среди обвиняемых и их защитников достаточно широко распространено мнение о том, что вероятность вынесения оправдательного вердикта присяжными заседателями выше, чем оправдательного приговора - судьей единолично либо коллегией из трех судей. Лица, обвиняемые в совершении преступления, даже после вынесения обвинительного приговора профессиональным судьёй, убеждены в этом настолько, что обращаются не только в вышестоящие инстанции, но и в Конституционный Суд РФ. Одним из последних примеров этому является обращение гражданина Лабусова В.Д., осужденного по пункту "а" части второй статьи 105 УК РФ, заявившего в поданной в Конституционный Суд жалобе о дискриминации его конституционного права на рассмотрение
уголовного дела судом присяжных заседателей ввиду достижения им 65-летнего возраста на момент рассмотрения дела и о признании несоответствующими Конституции РФ положений соответствующих норм УПК и УК РФ. Конституционный Суд РФ подтвердил несоответствие п.1 ч.3 ст.21 УПК РФ статьям 17 (части 1 и 3), 19,47,55 (ч.3), 123 (ч.4) Конституции РФ (в том числе - и во взаимосвязи с п.2 ч.2.ст.30 УПК РФ, ч.2. ст.57, ч.2. ст. 59 УК РФ) и установил, что правоприменительные решения, принятые по уголовному делу Лабусова В.Д., подлежат пересмотру[3].
В указанном постановлении КС РФ также имеется пункт следующего содержания: "настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу со дня официального опубликования, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами". Полагаем, что такая формулировка позволяет признать Постановление КС РФ актом толкования, соответствующим теоретическим требованиям, сформулированным выше. Учитывая, что суд первой инстанции, рассматривавший дело гражданина Лабусова В.Д., отклонил ходатайство подсудимого о рассмотрении его уголовного дела судом присяжных, а суд апелляционной инстанции не усмотрел в этом нарушений, согласившись с вариантом интерпретации суда первой инстанции, то, приходим к выводу о том, что, в действительности, акты толкования разрешают конфликты интерпретаций. В настоящем случае - конфликт интерпретаций между судами первой и второй инстанции и подсудимым (процессуальный статус гражданина Лабусова В.Д. указываем на момент заявления им ходатайства о рассмотрении дела с участием коллегии присяжных заседателей).
Конфликты интерпретаций, по нашему мнению, могут возникать на различных уровнях: между сторонами дела, между стороной и судом, между судами различных инстанций. Если в классическом уголовном процессе судья разрешает интерпретационные конфликты между сторонами дела, то в процессах, в которых рассмотрение дела происходит при участии коллегии присяжных заседателей, конфликты интерпретаций возникают и между судьёй и присяжными заседателями, вердикту которых в итоге придаётся основное значение. В этой связи положительным представляется сохранение возможности апелляционного обжалования приговора в суде вышестоящей инстанции. Кроме того, законодателем предусмотрен следующий вариант разрешения конфликта интерпретаций: обвинительный вердикт коллегии присяжных заседателей не препятствует постановлению оправдательного приговора, если председательствующий признает, что деяние подсудимого не содержит признаков преступления (п.4 ст.348 УПК РФ).
Помимо конфликтов, указанных в предыдущем абзаце, конфликты интерпретаций также могут возникать интернально в коллегии присяжных заседателей, так как вероятность подбора присяжных с высоким уровнем правосознания и правовой культурой, успешно оперирующих категориями справедливости и в целом имеющих высокоморальный облик, тем более - в том количестве, которое потребуется в связи с вступлением в силу изменений в УПК, маловероятна. Тем не менее, в соответствии с положениями ст.339 УПК РФ, перед присяжными заседателями в уголовном процессе ставятся вопросы доказанности факта инкриминируемого деяния, доказанности факта совершения инкриминируемого деяния подсудимым, виновности подсу-
димого в совершении рассматриваемого деяния, а также дополнительные (преимущественно уточняющие) вопросы. Таким образом, коллегия присяжных заседателей выносит вердикт по вопросу о виновности подсудимого. Отметим, этот вопрос иногда вызывает затруднения даже у судьи-профессионала, рассматривающего аналогичные дела на протяжении нескольких лет, юридически образованного, знакомого с судебной практикой и психологией преступников. Однако - и это является законодательно закрепленным герменевтическим достижением - в соответствии с п.5. ст.343 УПК РФ, в случае, если при голосовании присяжных заседателей, голоса делятся поровну, то принимается наиболее благоприятный для подсудимого ответ. Это подтверждает гуманизм уголовно-процессуального закона в РФ и демонстрирует намерения законодателя по разрешению конфликта интерпретаций.
Таким образом, вышеизложенное позволяет прийти к выводу о том, что реализация судебной реформы в России основана также и на достижениях герменевтики, которые имеют важное значение для применения новелл российского законодательства.
Список литературы:
1. Гадамер Х.-Г Истина и метод. М., 1998.
2. Постановление IX Всероссийского съезда судей "Об основных итогах функционирования судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях её развития на современном этапе" от 08.12.2016. Интернет-ресурс: http://www.ssrf.ru/page/ 22596/detail/. Дата обращения: 10.04.2017.
3. Постановление Конституционного Суда РФ от 16.03.2017г. № 7-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 2 части второй статьи 30 и пункта 1 части третьей статьи 31 Уголовно-прооцессуального кодекса Российской Федерации, части второй статьи 57 и части второй статьи 59 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.Д. Лабусова".
4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 03.04.2017).
5. Федеральный закон от 23.06.2016г. № 190-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс в связи с расширением применения института присяжных заседателей".
Материал выверен, цифры, факты, цитаты сверены с первоисточником. Материал не содержит сведений ограниченного распространения. Статья проверена в системе "Антиплагиат"
