CC BY
147
УДК 930.2
Губанов Илья Борисович, к.и.н., старший научный сотрудник отдела европеистики Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук, г. Санкт-Петербург, Россия
e-mail: [email protected]
ВЛАСТЬ КОНУНГА И ВЛАСТЬ БОНДОВ: ТРАДИЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО В СКАНДИНАВИИ X - XII ВВ. ПО СНОРРИ СТУРЛУСОНУ И САКСОНУ
ГРАММАТИКУ И ЕГО ЗАКАТ
Аннотация: в статье анализируются и сравниваются два важнейших источника по истории раннесредневековой Норвегии и Дании: "Круг Земной" Снорри Стурлусона и "Деяния данов" Саксона Грамматика. Преимущественно на основании этих источников делается вывод, что до конца XII века скандинавское общество оставалось глубоко традиционным. Народные собрания (тинги) выбирали конунгов, дружине конунга было трудно противостоять народному ополчению бондов. Лишь в конце XII столетия социальная структура кардинально изменилась. После того, как народное ополчение в Сконе было разбито конной дружиной епископа Абсалона, оформилось стратифицированное общество, в котором власть, опираясь на профессиональное войско, эксплуатировала крестьянство (путем как налогов, так и феодальной ренты).
Ключевые слова: Снорри Стурлусон, «Круг Земной», Саксон Грамматик, «Деяния данов», древнескандинавское общество, бонды, конунги, тинг, феодализм
Ilya B. Goubanov, PhD, senior scientific researcher of the Department of European Studies, Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (Kunstkamera), the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russia
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018
e-mail: [email protected]
POWER KING AND POWER BONDS: SCANDINAVIAN TRADITIONAL SOCIETY X-XII CENTURIES ACCORDING TO SNORRI STURLUSON AND SAKSON GRAMMATICUS AND ITS SUNSET
This article analyzes and compares the two most important source on the early history of Norway and Denmark: «The Heimskringla» by Snorri Sturluson and «Acts of the Danes» by Saxo Grammaticus. Mainly based on these sources, it is concluded that until the end of the 12th century Scandinavian society remained deeply traditional. People's congresses («things») were chosing the Kings, plus kings were hard to resist the people's militia of «bonds». Only at the end of the 12th century, the social structure changed dramatically. After the militia in Skane was broken by Bishop Absalon's riders, emerged stratified society, where power, relying on a professional army, exploited the peasantry (by taxes and feudal rent).
Keywords: Snorri Sturluson, «Heimskringla», Saxon Grammaticus «Gesta Danorum», Old Scandinavian Society, bonds, konungs, Thing, feudalism.
В исторической науке сложились некоторые стереотипы, которые мне хотелось бы развеять. Так, чрезвычайно устойчиво, особенно в отечественной традиции, представление о некоем особом историческом периоде, т.н. "эпохе викингов" (IX-XI вв.). Якобы на этот промежуток времени падает особый исторический период в жизни европейского Севера. «Эпоху викингов» принято характеризовать, как время частых набегов скандинавов на Западную Европу и путешествий с торговыми целями по восточноевропейским рекам. Считается, что в «эпоху викингов» существовал особый общественный уклад в самой Скандинавии и некое единство материальной культуры [Лебедев 1985].
Напротив, преимущественно среди американских и английских историков
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 и археологов распространено мнение, что народоправство и вся общественная структура Исландии после заселения ее норвежскими колонистами в конце IX -первой половине X вв., столь ярко показанная в исландских родовых сагах, представляет собой чисто исландское изобретение, новообразование, а в континентальной Скандинавии задолго до эпохи викингов якобы сложились феодальные отношения и иерархическое общество [Байок 2012] (критику этой точки зрения см. в моей монографии [Губанов 2016]). При этом почему-то привлекаются источники из регионов германо-романского синтеза, в частности, франкские (например, Григорий Турский). В отечественной науке после работ А.Я. Гуревича такая точка зрения, естественно, вряд ли может приобрести множество сторонников [Гуревич 2009].
А. А. Хлевов обратил внимание на то, что по многим параметрам выделять «эпоху викингов» с конца VIII по XI вв. — операция достаточно искусственная, а традиционное древнегерманское общество сложилось на Севере Европы, судя по археологическим данным, в глубокой древности: «Структура северного общества сложилась в своих основных чертах в эпоху бронзы. Доминирующая прослойка свободного населения; незначительно возвышающаяся над ним родоплеменная знать, определяющая границы небольших королевств; сравнительно небольшое (и стабильное) число зависимого населения; дифференцированные от основной массы и обособленные по социальному статусу ремесленники-специалисты и, возможно, жречество. Эта структура, с незначительными изменениями, доживает до начала настоящего политогенеза в Скандинавии в Х-Х! вв. и у нас нет оснований думать, что социальные структуры претерпели в самой Скандинавии заметные изменения за две с лишним тысячи лет. Собственно, именно эта устойчивость и обеспечила высокую преемственность констант северной культуры. Отдельным вопросом остается процесс кристаллизации дружинных структур. Без сомнения, походы на Запад его ускорили и активизировали. Однако и Тацит, и находки в Иллерупе, и прочие многочисленные данные убедительно
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 свидетельствуют, что дружины при конунгах были реальностью на рубеже эр и, несомненно, существовали и ранее. Собственно, освоение и частичная колонизация балтийских побережий в ^УШ вв. были осуществлены в основном их руками. Поэтому дружинники как социальная прослойка никак не связаны в своем генезисе с концом УШ в.» [Хлевов 2018: 20].
В частности, ученый отметил, что значительные социальные изменения, связанные с попытками формирования ранней государственности, происходят, судя как по археологическим, так и по письменным источникам скандинавским источникам (в частности, исландским сагам) в конце IX — начале X века: «Но наибольший интерес вызывает период около 900 г. Можно пола- гать, что как раз в это время накопившиеся сдвиги, вызванные походами на восток и запад, наконец дали качественный результат. Ощутимы изменения, привязанные к этому времени, во всех жизнеобразующих областях: в рунической письменности, экспериментах с государственной властью, смене типов вооружения, возникновении «гокстадского стандарта» в кораблестроении, угасании старых династий «меровингско-вендельского» образца, корректировке форм внешней экспансии, возникновении устойчивого интереса к христианству и т.д. Показательно, что длительно существующие «минигосударства», такие как хутор Борг на Лофотенах или «Вендельская держава», благополучно переживают начало походов и угасают именно к этому времени, уступая место новому политогенезу» [Хлевов 2018: 25]. Я полностью согласен с этим утверждением [Губанов 2016: 24 — 29, 111 — 120].
Действительно, на протяжении столетий прослеживается глубокая традиционность, архаичность структуры общества и социальных отношений в Скандинавии по крайней мере с I в. н.э. по XII в. включительно. Особенно наглядно это видно если, например, сравниваются данные "Германии" Корнелия Тацита по древним германцам и те сведения, которые мы можем получить по т.н. "эпохе викингов" из письменных и археологических источников. Как видно, общество, да и базовые элементы материальной культуры, вроде "длинных домов"
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 и хуторской системы расселения, изменились мало по крайней мере за I тысячелетие н.э. [Губанов 2017].
Ключевым для нашей темы следует считать тот факт, что в Скандинавии вплоть до последней четверти XII столетия вооруженное народное ополчение выступало в качестве силы, которая могла себя реально противопоставить властным амбициям военных вождей - конунгов, с их гораздо менее многочисленными дружинами.
С.В. Кулланда приводит многочисленные примеры существования такой системы в традиционных обществах у различных этносов: «История, в частности история Древнего Востока, показывает, что во всех тех обществах, где основной военной силой оставался вооруженный народ, например у хеттов, власть была вынуждена считаться с мнением народа.. В противном случае она подвергалась опасности, от которой не всегда могло выручить регулярное войско... Активная роль рядового свободного населения в политической жизни и, как следствие, ограниченность произвола власти отнюдь не были специфически яванским явлением. О тех же особенностях социально-политического устройства свидетельствуют и примеры других ранних обществ, в частности Киевской Руси. Такое положение определялось прежде всего тем обстоятельством, что все свободные были в древнерусском государстве воинами. Даже «робичичу», незаконному сыну, прижитому от рабыни, полагалось в виде доли наследства выделить коня и доспехи, т.е. обладание оружием было правом и обязанностью любого свободного. Хотя древнерусским войском, как правило, предводительствовал князь, вои-простолюдины могли действовать в битвах и самостоятельно, против княжеской воли. Например, в 1093 г. киевское ополчение, вопреки увещаниям Владимира Мономаха, настояло на переправе через р. Стугну и вступило в битву с половцами. Сила народного ополчения предопределяла и высокую социальную активность рядовых свободных, и их значительное влияние на государственные дела. Вооруженный народ всегда мог одолеть сравнительно
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 немногочисленную княжескую дружину1. Так, в 1159 г. полочане восстали против своего князя Ростислава, истребили его дружину, и сам князь едва спасся, предупрежденный своим детским. В 1157 г. Юрий Долгорукий, умирая, завещал Ростово-Суздальское княжение своим сыновьям Михаилу и Всеволоду, но «Ростовци и Суздальци, здумавшие вси, пояша Андрея, сына его стареишаго, и посадиша и в Ростове на отни столе и Суздали, занеже бе любим всеми за премногую добродетель». О периодическом изгнании из Новгорода неугодных строптивых князей и говорить нечего... Как ни стремилось государство заменить крестьянское ополчение профессиональным войском, в некоторых странах, в частности в Норвегии, сделать это так и не удалось. Показательно, что именно в Норвегии противодействие усилению королевской власти проявилось особенно сильно: в результате восстаний биркебейнеров в конце XII в. была свергнута правящая династия» [Кулланда 1993: 381, 385 - 387].
Структурно древнескандинавское общество состояло из патрилокальных расширенных семей, расселение которых носило хуторской характер. Даже там, где формировались деревни (преимущественно в Дании), они состояли из таких сомкнутых хуторских хозяйств. Семья из, как правило, трех поколений родичей -из отца и матери и сыновей с их женами и детьми (что, естественно, лимитировалось продолжительностью жизни патриарха-домохозяина) - жила под одной крышей длинного дома с центральными очагами, и владела землей и скотом. Хозяйство патрилокальной расширенной семьи, которое называлось одаль,
1 Для Древней Руси это утверждение, на мой взгляд, гипотетично, так как неизвестно реальное соотношение сил вооруженного лично свободного и несвободного населения, и, в конечном счете, соотношение сил народного ополчения и хорошо организованных княжеских и боярских дружин. Возможно, случаи, когда во время городских восстаний князья вынуждены были считаться с народом, связано с усилением городов в конце XI -XII вв. (Новгородская Республика обрела самостоятельность с усилением боярства с хорошо вооруженными дружинами новгородских бояр, разгромивших шведское народное ополчение с конунгом во главе в крупной битве на Воронеге в Южном Приладожье в 1164 г. - [Кузьмин 2015]). Мне представляется, что древнерусская ситуация была ближе к модели романской средневековой Европы (включая Британию после нормандского завоевания 1066 г.), т.к. системы, когда на народных собраниях ставят князей, как в Скандинавии XII в. выбирали конунгов, на Руси не прослеживается.
ISSN: 2499-9911 6
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 передавалось по линии нисходящих мужских родичей из поколение в поколение. Зажиточные бонды имели крупные хозяйства, и у них под одной крышей с собственно патрилокальной расширенной семьей жили домочадцы и домашние рабы - трэли. Слой богатых бондов, имевших значительные домохозяйства, вполне мог соперничать с ярлами, хавдингами и прочей родовой знатью по богатству и степени влияния в обществе и вполне мог организовать бондов на сопротивление от притеснения высшей родовой знати - родовитых, как правило, пожизненно выбираемых на тингах военных вождей - конунгов.
Cходную социальную стратификацию и ведение хозяйства можно реконструировать у славян в эпоху Раннего Средневековья, как писал в начале XX века в «Лекциях по русской истории» А. Е. Пресняков: «Прокопий (VI в.) изображает их жилье в жалких хижинах, разбросанных далеко друг от друга. Но объем этих казавшихся культурному византийцу «жалкими» дворищ определялся бытовыми потребностями сотрудничества и самозащиты. Состав такой группы -из кровной родни, внутренний ее строй типичен для всей славянской территории и восточного, и западного, и южного славянства, как был он в свое время типичен для германских и кельтских племен, расселявшихся в сходных условиях: это группа из отца с двумя-тремя взрослыми сыновьями и их семьями, трех-четырех братьев на безраздельном хозяйстве, лишь редко, особенно у западных и восточных славян, разрастающаяся шире. Южные славяне знавали и семейную общину свыше десятка мужчин. Объединенные общей жизнью «на одном хлебе», общим хозяйством и работой, они создают и общее имущество, которое принадлежит всей группе, составляя одно имущественное целое. Пока во главе стоит кровный старшой - отец, перед нами нераздельная «большая семья», патриархальная по внутреннему строю. При нераздельности братской семьи патриархальность исчезает, возникает типичная «семейная община» с общим имуществом» [Пресняков 1993: 296].
А.Я. Гуревич, Г.С. Лебедев и С.В. Кулланда отмечали неразрывную связь
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 социально-экономической структуры, состоящей из расширенных семей, владеющих наследственными хозяйствами, с возможностью содержать могучее народное ополчение: «С регулярным функционированием народного ополчения связана важная закономерность. В войско единовременно призывались далеко не все боеспособные мужчины. Подсчеты, сделанные на скандинавском материале, показывают, что в военных действиях должен был участвовать максимум каждый четвертый, способный носить оружие [Лебедев 1985: 15]. Участие в военных действиях было тяжелым бременем для крестьянства, именно поэтому в большинстве обществ крестьяне предпочитали поступиться и этим, и многими другими гражданскими правами ради сохранения благосостояния. Существование традиционной социальной организации, где основную роль играл народ-войско, было возможно «до тех пор, пока сохранялось единство большесемейного коллектива» и «глава семьи и его взрослые сыновья имели возможность сочетать производственную деятельность с исполнением общественных обязанностей. Без ущерба для домохозяйства бонд мог уходить на войну... посещать судебные сходки - дома оставалось достаточное количество рабочих рук» [Гуревич 304]. Эта закономерность действовала и на древней Яве. Все древние и современные яванские обозначения понятия «семья» указывают на существование в конце I тысячелетия н. э. большой патриархальной, а не нуклеарной (малой) семьи: так, древнеяванское pahulunan - «семья» образовано, как и латинское familia, от слова со значением «раб», т. е. в число домочадцев включалась, как и в Риме, челядь; заимствованное же из санскрита слово kula, и в санскрите обозначающее отнюдь не нуклеарную семью, в яванском всегда уточняется за счет понятия, имеющего более широкое значение: warga - «множество, группа» (kulawarga), gotra -«агнатическая группа» (kulagotra) и т. п.» [Кулланда 1993: 387].
Особенное значение для понимания взаимоотношения сельского общества и родовой знати, бондов и конунгов в Скандинавии на протяжении X - XII вв. имеют два скандинавских источника первой половины XIII в.: "Круг Земной"
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 исландского хавдинга Снорри Стурлусона на древнеисландском языке и "Деяния данов" ученого датчанина Саксона Грамматика на латинском языке.
В соответствии с саговой традицией, королевские саги Снорри базировались преимущественно на рассказах очевидцев, передаваемых изустно на протяжении поколений (как, например, имело место в арабской традиции), поэтому сохранили множество ярких описаний событий, в которых действуют живые люди. Интересные для нашей темы исторические деятели снорриевого повествования - это могучий бонд Асбьёрн из "Саги о Хаконе Добром" и свейский лагман (законоговоритель на тинге) Торгнюр из "Саги об Олаве Святом". "Деяние данов" Саксона Грамматика более связано с античными литературными и историческими традициями.
Книги с I по IX у Саксона Грамматика носят легендарный характер. В них, наряду со средневековыми сказочными сюжетными штампами, бытовавшими на скандинавской почве в виде, например, т.н. "саг о древних временах", находим и мощные архаичные древнескандинавские легенды о хитроумной кровной мести Амлета за отца захватившему престол конунга дяде (книги третья и четвертая — [Саксон Грамматик 2017: 108 — 126]), о подстрекательстве конунга Ингелля, сына Фродо, к мести великим героем Старкадом (книга шестая, этот сюжет имеет параллели в древнеанглийском эпосе — [Саксон Грамматик 2017: 224 — 232]), об эпической битве при Бравалле между свеями и данами в поздневендельскую эпоху, описание которой предваряет перечень принявших участие в битве героев, некоторые из которых были предками реальных исландских родов (книга восьмая — [Саксон Грамматик 2017: 274 — 286]). Эти легенды вовсе не уступают по насыщенности, притчевости и трагической выразительности древнегреческим мифам, например, о подвигах Геракла [Диодор Сицилийский 2000: 24 — 47].
Книги с X по XVI носят у Саксона исторический характер, причем в них действуют не столько люди, как у Снорри (что вызвано, как я указал выше, устным характером источников саг), а целые социальные группы и их представители:
конунги и их дружины, епископы со своими дружинами, и, разумеется, главная социальная сила - народ, сельское население, бонды, собирающиеся на народные собрания (тинги) в Зеландии, Ютландии и Сконе, и на войну выступающие в составе народных ополчений. Так происходило вплоть до конца XII в., когда при конунге Вальдемаре I и его главном военачальнике, флотоводце и советнике епископе Абсалоне могущество бондов было, наконец, сломлено знатью.
Какие свидетельства силы бондов, опирающейся в качестве своих вождей на определенный слой в среде самих бондов - на богатых, могучих бондов, можно найти в "Круге Земном" Снорри Стурлусона? Таких свидетельств множество, я выбрал два наиболее ярких, касающихся Норвегии и Швеции в X - XI столетии.
В «Саге о Хаконе Добром» особенно примечательна гордая речь бонда Асбьёрна из Медальхуса, которую он держал на Фростатинге, предостерегая конунга от волюнтаристских действий, которые могут ущемить исконные права бондов (события происходили в середине X века). Согласно Снорри, Асбьёрн говорил так.
^at hugöum ver brendr, Hakon konungur! segir hann, at ^a er ^u haföir hit fyrsta ^ing att her i Erandheimi, ok höföum ^ik til konungs tekit, ok ^egit af ^er oöul var, at ver heföim ^a höndum himin tekit; en nu vitum ver eigi hvart heldr er, at ver munum frelsi ^egit hafa, eöa mantu nu lata ^ralka oss af nyju meö undarligum h^tti, at ver munim hafna atrunaöi ^eim, er feör varir hafa haft fyrir oss ok alt forellri, fyrst um brunaöld, en nu um haugsöld, ok hafa ^eir verit miklu göfgari en ver, ok hefir oss ^o dugat ^essi atrunaör. Ver höfum lagt til yöar sva mikla astuö, at ver höfum ^ik raöa latit meö oss öllum lögum i landinu ok landsrett. Nu er ^at vili varr ok samfoykki bondanna, at
— Мы, бонды, думали, Хакон конунг, когда ты созвал первый тинг здесь в Трандхейме и мы взяли тебя в конунги и получили от тебя обратно наши отчины, что мы схватили небеса руками, но теперь мы не знаем, что и думать: получили мы от тебя свою свободу или ты намереваешься превратить нас снова в рабов, делая нам странное предложение — оставить веру, которой придерживались до нас наши отцы и все наши предки еще в век сожжения и потом в век курганов. Они были гopaздo мoгyщecтвeннee, чeм мы, ш вeдь и там этa вepa быта дo сих тор впpoк. Мы тaк пoлюбили тeбя, чтo пoзвoлили pacпopяжaтьcя
halda ^au lög, sem ^u settir oss her ä Frosta^ingi ok ver jätuöum ^er; viljum ver allir ^er fylgja ok ^ik til konungs halda, meöan einnhverr er lifs bondanna ^eirra, er her eru nu ä ^inginu, ef ^u konungr, vill nökkut hof viö hafa, at beiöa oss ^ess eins, er ver megum veita ^er, ok oss se eigi ugeranda. En ef ^er vilit ^etta mäl taka meö svä mikilli freku, ok deila afli ok ofriki viö oss, ^ä höfum ver brendr gert räö värt, at skiljast allir viö ^ik ok taka oss annan höföingja, ^ann er oss haldi til ^ess, at ver megim i frelsi hafa ^ann ätrunaö, sem ver viljum. Nu skaltu, konungr kjosa um kosti ^essa, äör ^ing se slitit. Aö erendi ^essu geröu brendr rom mikinn, ok segja at ^eir vilja svä vera läta.
всеми законами и правом в стране. И вот воля наша и решение бондов — держаться тех законов, которые ты сам дал нам здесь на Фростатинге и которые мы приняли. Мы будем все поддерживать тебя и признавать тебя конунгом, пока мы живы, каждый из бондов, кто здесь на тинге, если только ты, конунг, будешь соблюдать меру и желать от нас лишь того, что мы можем для тебя сделать, и что выполнимо. Если же ты будешь настаивать на своем предложении с таким упорством, что применишь против нас силу, то тогда мы, бонды, решили все расстаться с тобой и взять себе другого правителя, такого, который позволит нам свободно держаться той веры, какой мы хотим. Выбирай, конунг, между этими двумя возможностями до того, как кончится тинг.
Когда эта речь была кончена, бонды шумно выразили свое одобрение, заявляя, что будет так, как сказал Асбьёрн [Снорри Стурлусон 1995: 75 - 76].
(Перевод М. И. Стеблин -Каменского)
Согласно Снорри, и в Швеции верховенство в решениях было также за народным тингом в Уппсале, который вполне мог диктовать конунгу свеев свою волю. В известном эпизоде «Саге об Олаве Святом» законоговоритель, свейский бонд Торгнюр выступает не только воспитателем ярла Рёгнвальда (который впоследствии обосновался в Старой Ладоге, основав «ладожское ярлство» по воле жены Ярослава Мудрого Ингигерд, и потомки которого стали в середине XII видными новгородскими политиками, победившими свеев в битве на р. Вороной в 1164 г., которая была значительно крупнее битвы Александра Невского со свеями
ярла Биргера в следующем столетии- [Кузьмин 2015]), но и выразителем воли свейских бондов, которые желали, вопреки воле конунга, заключения мира с конунгом Норвегии. Старый и мудрый Торгнюр, вспоминая исторические примеры и упрекая конунга, угрожает ему свержением с престола, если он откажется выполнять волю народа, волю бондов. В «Саге об Олаве Святом» эти события первой четверти XI века описываются следующим образом.
M stóó upp &orgnyr. En er hann stóó upp, foá stóóu upp allir bœndr, foeir er áór hôfôu setit, ok foustu at allir, foeir er í ôôrum stôôum hôfôu verit, ok vildu hlyôa til, hvat ^orgnyr mœlti. Var foá fyrst gnyr mikill af fjôlmenni ok vápnnm. En er hljôô fékkst, foá mœlti Èorgnyr: Annan veg er nú skaplyndi Svíakonunga, en fyrr hefir verit. Èorgnyr fôôurfaôir minn mundi Eirík Uppsalakonung Emundarson, ok sagôi foat frá honum, at meôan hann var á léttasta aldri, at hann hafôi hvert sumar leiôangr úti ok fór til ymissa landa, ok lagôi undir sik Finnland ok Kirjálaland, Eistland ok Kúrland, ok viôa um Austrlônd, ok mun enn sjá foœr jarôborgir ok ônnur stórvirki, foau er hann gerôi; ok var hann eigi svá mikillátr, at eigi hlyddi hann mônnum, ef skylt áttu viô hann at rœôa. ^orgnyr faôir minn var meô Birni konungi langa œvi; var honum hans siôr kunnigr; stôô um œvi Bjarnar hans ríki meô styrk miklum en engum fourô, var hann dœll sínum vinum. Ek má muna Eirík konung hinn sigrsœla, ok var ek meô honum í môrgum herfôrum; jók hann ríki Svía, en varôi harôfengliga; var oss gott viô hann râôum at koma. En konungr foessi, er nú er, lœtr engi mann foora at mœla viô sik, nema foat einu, er hann vill vera
Tyr пoднялcя Topгнюp. Koгдa oн вcтaл, вcтaли и вce бoнды, кoтopыe paньшe cидeли, a тe, ктo cтoял пooдaль, пpoтиcнyлиcь впepeд, чтoбы лyчшe cлышaть, чтo cкaжeт Topгнюp. Пoднялcя cильный шум из-зa тoлкoтни и бpяцaния opyжия. Koгдa шум стих, Topгнюp cкaзaл: — Teпepь ^нунги швeдoв вeдyт ceбя coвceм те тaк, кaк бывaлo пpeждe. Topгнюp, мoй дeд, пoмнил yппcaльcкoгo ганунга Эйpикa cынa Эмyндa. Oн paccкaзывaл, чтo кoгдa тoт был в pacцвeтe cил, oн кaждoe лeтo нaбиpaл вoйcкo и oтпpaвлялcя пoxoдoм в paзныe cтpaны. Oн тедчинил ceбe Финнлaнд, Kиpьялaнд, Эйcтлaнд, Kypлaнд и мнoгиe зeмли нa вocтoкe. Eщe и ceйчac мoжнo видeть пocтpoeнныe им зeмляныe yкpeплeния и дpyгиe coopyжeния. Ho oн в^ жe нe был cтoль выcoкoмepeн, чтoбы нe cлyшaть тex, y ^го к нeмy былo вaжнoe дeлo. Topгнюp, мoй oтeц, дoлгoe вpeмя был c кoнyнгoм Бьёpнoм и xopoшo знaл eгo нpaв. Пoкa Бьёpн пpaвил, eгo мoгyщecтвo pocлo и кpeплo, a те cтaнoвилocь мeньшe. Oднaкo и oн был дoбp к cвoим дpyзьям. Я пoмню и кoнyнгa Эйpикa Пoбeдoнocнoгo. Я был c ним вр мнoгиx пoxoдax. Oн yвeличил
láta, ok hefir hann ^ar viö alt kapp, en latr skattlönd sín undan sér ganga af eljanleysi ok ^rekleysi. Hann girnist ^ess at halda Noregs veldi undir sik, er engi Svíakonungr hefir ^at fyrr ágirnzt, ok gerir ^at mörgum manni úró. Nú er ^at vili várr búandanna, at ^ú, Ólafr konungr, gerir satt viö Ólaf digra Noregs konung ok giptir honum dóttur ^ína Ingigeröi. En ef ^ú vilt vinna aptr undir ^ik ríki ^au í Austrvegi, er frandr ^ínir ok foreldri hafa ^ar átt, ^á viljum vér allir fylgja ^ér ^ar til. Meö ^ví at ^ú vilt eigi hafa ^at, er vér malum, munum vér veita ^ér atgöngu ok drepa ^ik, ok ^ola ^ér eigi úfri0 ok úl0g; hafa svá gert hinir fyrri foreldrar várir, ^eir steyptu konungum í eina keldu á Múla^ingi, er á0r höföu uppfylzt ofmetnaöar, sem ^ú viö oss. Seg nu skjótt, hvern kost ^ú vilt upptaka. M geröi lyörinn ^egar vápnabrak ok gny mikinn. Konungrinn stendr ^á upp ok malti, segir, at alt vill hann vera láta, sem brendr vilja; segir, at svá hafi gert allir Svíakonungar, at láta brendr rá0a meö sér öllu ^ví, er ^eir vildu. Staönaöi ^á kurr búandanna. En ^á töluöu höföingjar, konungr ok jarl ok Eorgnyr, ok gera ^á friö ok satt af hendi Svíakonungs, eptir ^ví sem Noregs konungr hefir á0r orö til send. Var á ^ví ^ingi ^at rá0it, at Ingigerör dóttir Ólafs konungs skyldi vera gipt Ólafi konungi Haraldssyni. Seldi konungr jarli í hendr festar hennar, ok fékk honum í hendr alt sitt umboö um ^ann räöahag, ok skildust ^eir á ^inginu at svá loknum málum. En er jarl fór heim, ^á hittust ^au Ingigerör konungsdóttir ok töluöu sín í milli um ^etta mál. Hon sendi Ólafi konungi slreöur af pelli gullsaumaöar mjök ok silkiramur. Fór jarl aptr í Gautland, ok
BnageHHa mBegoB h HHKoMy He no3Bonan nocarart Ha hhx, ho h oh Bcerga npucnymHBanca k HamuM coBeTaM. A KoHyHr, kotopmh Tenept npaBHT, He no3BonaeT HHKoMy roBopuTt HHHero, KpoMe Toro TontKo, hto eMy no BKycy, h TpaTHT Ha этo Bce chhm, a Te 3eMHH, KoTopme gon^HM nnaraTt eMy gaHt, oh pacTepan H3-3a cBoeñ HepemuTentHocTH h cnaöocTH. Oh nMTaeTca ygep^art 3a coöon HopBeruK, Hero He genan hh ogHH KoHyHr mBegoB, h HaBneKaeT этнм öegM Ha MHorux nKgeñ. Mm, öoHgM, TpeöyeM, htoöm tm 3aKHKHHn Mup c OnaBoM tohctmm, KoHyHroM HopBeruu, h oTgan eMy b ®£hm cbok goHt. Ecnu tm 3axoHemt BepHyTt Te 3eMHH b Boctohhmx CTpaHax, kotopmmh paHtme Bnagenu tboh npegKH h pogHHH, mm Bce noñgeM 3a toöoh. A ecnu tm He no^enaemt cgenart to, hto mm TpeöyeM, mm BoccTaHeM npoTHB Teöa h yöteM Teöa. Mm He xothm TepneTt HeMupte h öe33aKoHue. TaK paHtme nocTynanu Hamu npegKH: ohh yTonunu b TpacHHe Ha MynaTHHre naTepMx KoHyHroB 3a to, hto Te ötmu TaKHMH ^e BMcoKoMepHMMH, KaK tm. A Tenept oTBeHañ, KaKoBo öygeT TBoe pemeHue. TyT öoHgM cTanu öpaцaтt opy^ueM, h nogHanca cuntHMH myM. To rg a BcTaeT KoHyHr h roBopuT, hto oh cgenaeT Bce, KaK xoTaT öoHgM. Oh roBopuT, hto TaK genanu Bce KoHyHru mBegoB: ohh Bcerga nocTynanu TaK, KaK pemanu öoHgM. To rg a öoHgM nepecTanu myMeTt.
noToM roBopunu 3HaTHMe nK>gu, KoHyHr, apn h ToprHKp. Ohh comacunuct Ha ycnoBHa KoHyHra
Björn meö honum. Björn dvaldist ^ar litla stund, ok for hann ^a aptr i Noreg meö föruneyti sinu; ok er hann hitti Olaf konung ok sagöi honum erendislok, ^au sem varu, ^a ^akkaöi konungr honum vel feröina, ok sagöi sem var, at Björn haföi gœfu tilborit at koma fram erendinu i üfriöi ^essum.
В XI столетии в Норвегии народное ополчение значительно превосходило дружину конунга. Если конунг не считался с этим, судьба его оказывалась в значительной степени предопределенной. Так, конунг Олав Святой, насильно вводивший христианство с помощью крутых мер, предпочел славную гибель в бою против ополчения бондов сохранению власти, пав в битве при Стикластадире, со слов очевидцев подробно описанной в «Саге об Олаве Святом» «Круга Земного» Снорри Стурлусона. Особо следует обратить внимание на такие моменты, как многочисленность ополчения бондов в сравнении с войском конунга, группировку сил народного ополчения бондов вокруг хорошо организованных
дружинных отрядов местной родовой знати (). Также важно, что в своей речи против конунга Олава на тинге бондов епископ данов Сигурд особо подчеркивает чужеродный для общества бондов характер дружины конунга-викинга Олава, хотя следует понимать, что такова была, в сущности, природа всех дружин древнегерманских вождей, а здесь это использовано для пропаганды против ненавистного бондам крутого конунга-христианина. Также характерно для психологии т. н. «двоеверия» или «народного христианства» вера в то, что кровь Олава Святого, попав на рану его убийцы Торира Пса, исцеляет ее, а сам Торир первым признает святость конунга.
En er Ólafr konungr haföi fylkt liöi sínu, ^á talaöi hann fyrir ^eim, mœlti svá, at menn skyldu heröa hugi sína ok ganga djarfliga fram, ef orrosta verör, segir hann: Höfum vér liö gott ok mikit, en ^ótt bœndr hafi liö meira nökkuru, ^á mun auöna ráöa sigri. Er ^ví fyrir yör at lysa, at ek mun eigi flyja or orrostu ^essi; skal ek annathvárt sigrast á bóndum, eöa falla hér elligar. Vil ek ^ss biöja, at sá hlutr komi upp, ег guö sér at mér gegnir bezt. Skulum vér ^ví treystast, at vér höfum réttara at mœla en bœndr, ok ^ví ^ar meö, at guö muni oss frelsa eigur várar eptir orrostu ^ssa, en elligar veita oss miklu meiri laun fyrir ^at lát, ег vér fám hér, en vér kunnim sjálfir at œskja oss. En ef ek hlyt um at mœla ерйг orrostu, ^á skal ek gœöa yör ^ет eptir sínum veröleikum, ok ^ví, hvernug hverr gengr fram í orrostu; mun ^á, ef vér höfum sigr, vera gnógt bœöi lönd ok lausir aurar at s^ta ^ví meö yör, ег nú fara meö áör úvinir várir. Veitum sem haröasta atgöngu hina fyrstu, ^ví at skjótt mun um s^ta, ef liösmunr ег mikill, eigum vér sigrs ván
Koнyнг пocтpoил вoйcкo и oбpaтилcя к нeмy c peчью. Он cкaзaл: чтo, кoгдa нaчнeтcя битвa, люди дoлжны пpoявить мyжecтвo и cмeлo идти впepeд.
— У rnc xopoшee и бoльшoe вoйcкo,
— гoвopит oн, — и xoтя y бoндoв вoйcкo нeмнoгo бoльшe нaшeгo, cyдьбa peшит, кoмy дocтaнeтcя пoбeдa. Ho я дoлжeн oбъявить вaм, чтo в этом бoю я нe oтcтyплю. Я либo oдepжy пoбeдy гад бoндaми, либo пoгибнy в бoю. Я буду мoлить бoгa, чтобы мте былo cyждeнo тo, что oн cчитaeт для мeня таилучшим. Мы пoлaгaeмcя нa тo, что мы cтoим зa пpaвoe дeлo, a нe бoнды, и что бoг вepнeт нaм нaши влaдeния пocлe этoй битвы или вoзнaгpaдит нac зa пoтepи, кoтopыe мы пoнeceм, лyчшe, чeм мы caми тoгo мoжeм пoжeлaть. И ecли пocлe этoй битвы этo бyдeт в мoeй влacти, я вoздaм кaждoмy из вac пo зacлyгaм и пo тoмy, кaк вы билтеь в этoм cpaжeнии. Ko^a мы oдepжим пoбeдy, тo и зeмли, и дoбpo, кoтopыe ceйчac пpинaдлeжaт нaшим вpaгaм,
af skjótum atburóum; en hitt mun oss ^ungt falla, ef vér berjumst til mreói, svá at menn verói fyrir ^ví úvígir; munu vér eiga minna deildarlió en ^eir, er ymsir ganga fram, en sumir hlífast ok hvílast. En ef vér gerum svá haróa hríóina, at ^eir snúa undan, er fremstir eru, ^á mun hverr falla yfir annan, ok veróa ^eirra úfarar ^ess at meiri, er ^eir eru fleiri saman...
Ólafr konungr var svá búinn, at hann hafói hjálm gyltan á hofói, en hvítan skjold, ok lagór á meó gulli kross hinn helgi; í annarri hendi hafói hann kesju, ^á er nú stendr í Kristskirkju vió altara. Hann var gyrór sverói ^ví, er Hneitir var kallat, hit bitrasta sveró, ok gulli vafiór meóalkaflinn. Hann hafói hringabrynju.
Fra ^vi er nu at segja, er a6r var fra horfit, at lendir menn ok brendr hof6u saman dregit her uvigjan, ^egar er ^eir spur6u, at konungr var austau farinn or Gar6ariki, ok hann var kominn til Svi^jo6ar. En er ^eir spur6u, at hann var austan kominn til Jamtalands, ok hann atladi at fara austan um Kjol til
будут нашими, и мы сможем поделить их между вами. Будем сразу же решительно наступать, тогда исход битвы может быстро решиться, даже если наши силы неравны. B быстром натиске залог нашей победы. Но нам придется плохо, если сражение затянется и наши люди так устанут, что не смогут сражаться. K тому же у нас гораздо меньше людей, которые могли бы прийти на смену уставшим и дать им возможность отдохнуть. Но если наш натиск будет так силен, что их первые ряды дрогнут, то, отступая, они сомнут тех, кто будет позади них, и чем больше их там будет, тем большим будет их смятение...
Олав конунг был вооружен так: на голове у него был позолоченный шлем, в одной руке — белый щит со святым крестом из золота, в другой — копье, которое стоит теперь в алтаре в Церкви Христа, у пояса — меч Хнейтир, очень острый меч с рукоятью, обвитой золотом. На конунге была кольчуга2.
Те перь надо вернуться к тому, на чем мы остановились раньше. Узнав, что Олав конунг уехал с востока из Гардарики и приехал в Швецию, лендрманны и бонды собрали несметную рать. A узнав, что конунг направился с востока в Ямталанд и собирается дальше на запад через
2 Как правило, в древнегерманских текстах кольчуга именуется просто «броней», но здесь употреблено составное слово - «кольцеброня» (др.-исл. Ь'^аЬгу^а).
Veradals, ^á stefndu ^eir herinum inn í Erándheim, ok somnuóu ^á saman ^ar allri al^yóu, ^egn ok ^ral, ok fóru svá inn til Veradals, ok hofóu ^ar svá mikit lió, at engi maór var sá ^ar, er í Noregi hefói sét jafnmikinn her saman koma. Var ^ar, sem jafnan kann veróa í miklum her, at lió var ^ar allmisjafnt; ^ar var mart lendra manna ok mikill fjoldi ríkra búanda, en ^ó var hitt allr múgr, er váru ^orparar ok verkmenn; ok var ^at allr meginherrinn, er ^ar hafói saman samnazt í ^rándheimi; var ^at lió allmjok geyst til fjandskapar vió konung.
Knútr konungr hinn ríki haföi lagt undir sik land alt í Noregi, sem fyrr var ritat, ok ^at meö, at hann setti ^ar til ríkis Hákon jarl. Hann fékk jarli hiröbisk^, ^ann ег Sigurör ег ^fndr; var hann danskr at kyni ok haföi lengi verit meö Knúti konungi. Var bisk^ sá äkafamaör í skapi ok sundrgeröamaör í oröum sínum; veitti hann Knúti konungi oröafullting alt, ^at ег hann kunni, en var hinn mesti úvinr Ólafs konungs. Sá biskup var í her ^ssum ok talaöi optliga fyrir búandaliöi ok eggjaöi mjök uppreistar móti Ólafi konungi.
Sigurör bisk^ talaöi á einu hús^ingi, ^ar sem ^á var mikit fjölmenni. Hann tók svá til oröa: Hér ег nú saman komit mikit fJölmenni, svá at í ^ssu fátekja landi mun eigi kostr at sjá meira ber innlenzkan; skyldi yör nú vel í hald koma ^ssi styrkr fjölmennis, foví at nú
Кьёль в Верадаль, они двинули свое войско в Трандхейм, собрали там весь народ, и свободных, и рабов, и направились в Верадаль. У них было несметное войско. Никто в Норвегии раньше не видел такой рати. Как в любом большом войске, там были разные люди: там было много лендрманнов и могущественных бондов, но был и простой народ — поселяне и работный люд. Главная часть этого войска была собрана в Трандхейме. Эти люди были особенно озлоблены против конунга...
^к yжe paньшe был o нaпиcaнo, ^ут Moгyчий зaxвaтил в^ Hopвeгию и cдeлaл Xaкoнa яpлa ee пpaвитeлeм. Он дaл яpлy пpидвopнoгo eпиcкoпa ш имeни Cигypд, дaтчaнинa poдoм, ^TOphm дoлгo был y Kнyтa ганунга. Этoт eпиcкoп был чeлoвeкoм peшитeльным и oчeнь
кpacнopeчивым. Он пoддepживaл в cвoиx peчax, кaк мoг Kнyтa кoнyнгa и был злeйшим нeдpyгoм Oлaвa кoнyнгa. Eпиcкoп тoжe был в вoйcкe бoндoв и чacтo oбpaщaлcя к бoндaм c peчaми, пoдcтpeкaя их битьcя пpoтив Oлaвa кoнyнгa.
Oднaжды Cигypд eпиcкoп гoвopил нa тингe, гдe coбpaлocь oчeнь мнoгo нapoдy. Он нaчaл cвoю peчь тaк: Cигypд дaтcкий eпиcкoп гoвopит c бoндaми.
— Здecь coбpaлocь oчeнь мнoгo нapoдy. B тaкoй бeднoй cтpaнe вpяд
r
er renn nauösyn til, ef Olafr ^essi atlar enn eigi af at lata at herja a yör. Vandist hann ^vi ^egar a unga aldri at rana ok drepa menn, ok for til ^ess viöa um lönd; en at lyktum sneri hann hingat til lands, ok hof sva upp, at hann üvingaöist mest ^eim, er beztir menn varu ok rikastir, Knüti konungi, er allir eru skyldastir at ftjöna, sem kunnu, ok settist hann i skattland hans. Slikt sama veitti hann Olafi Sviakonungi, en jarlana Svein ok Hakon rak hann a brott af attleiföum sinum; en sjalfs sins frandum var hann ^o grimmastr, er hann rak konunga alla a brott af Upplöndum; ok var ^at ^o vel sums kostar, ^vi at ^eir höföu aör brugöit trü sinni ok svardögum viö Knüt konung, en fylgt Wessum Olafi at hverju üraöi, er hann tok upp. Nü sleit ^eirra vinattu makliga; hann veitti ^eim meizlur, en tok undir sik riki ^eirra, eyddi sva i landinu öllum tignum mönnum. En siöan munut ^er vita, hvernug hann hefir büit viö lenda menn: drepnir eru hinir agaztu, en margir orönir landflotta fyrir honum. Hann hefir ok viöa farit um land ^etta meö ransflokkum, brent heruöin, en drepit ok rant folkit; eöa hverr er sa her rikismanna, er eigi muni honum eiga at hefna storsaka? Nü ferr hann meö ütlendan her, ok er ^at flest markamenn ok stigamenn, eöa aörir ransmenn; atlit ^er hann nü munu yör linan, er hann ferr meö ^etta ill^yöi, er hann geröi ^a slik hervirki, er allir löttu hann, ^eir er honum fylgöu? Kalla ek hitt raö, at ^er minnizt nü oröa Knüts konungs, hvat hann reö yör, ef Olafr leitaöi aptr til lands, hvernug ^er skyldut halda frelsi yöru, ^vi er Knütr konungr het yör. Hann baö yör standa i mot ok
nn Korg a-Huöygt mo^ho öygeT yBugeTt öontmee bohcko H3 MecTHbix ^HTeneö. TaKaa cuna BaM cefinac oneHt KCTarH. ÜHa BaM cefinac oneHt Hy^Ha, TaK KaK этoт ÜnaB He coSupaeTca npeKpamart cboh noxogb npoTHB Bac. C MonogocTH oh npuBMK rpaöuTt h yöuBart nKgeö, pa3te3^aa no pa3HMM CTpaHaM. Haкoнeц, oh npuexan CKga b этy CTpaHy h Hanan c Toro, hto CTan HegpyroM Bcex Bamux caMbix nynmux h MorymecTBeHHbix My^eö, a TaK«:e KHyTa KoHyHra, KoTopoMy Bce gon^Hbi cny^HTt no Mepe cbohx chh. üh oöocHoBanca b CTpaHe, KoTopaa gon^Ha nnaruTt nogaTH KHyTy KoHyHry. üh noTBopcTBoBan ÜnaBy KoHyHry mBegoB, a apnoB CBeÖHa h XaKoHa oh roraan H3 hx bothhhm. üh 6bm ^sctok ga^e co cbohmh pogunaMH, Korga roraan Bcex KoHyHroB H3 YnnneHga, xoTa, c gpyroö CTopoHM, этo öbmo h xopomo, TaK KaK ohh Hapyrnunn KnaTBy BepHocTH KHyTy KoHyHry h noMoranu ÜnaBy bo Bcex ero 3nogeaHuax. A noToM ux gpy^öa paccTpounact, KaK h cnegoBano o^ugart. üh Benen ux noKanenuTt, 3axBaran ux BnageHua, h b CTpaHe coBceM He ocTanoct KoHyHroB. Bm xopomo 3HaeTe, KaK oh oöomenca c neHgpMaHHaMu: caMbie yBa^aeMbe H3 hhx yöuTb, a MHoruM npumnoct öe^art ot Hero H3 CTpaHM. üh MHoro pa3te3^an no этoн CTpaHe c mafiKoö pa3ÖoHHHKoB, ^er ceneHua h yöuBan, h rpaöun Hapog. EcTt nu 3gect xoTt oguH MorymecTBeHHbfi My^;, KoMy He 3a hto öbmo öm oToMCTHTt OnaBy KoHyHry? A Tenept oh aBunca CKga c HHo3eMHMM bohckom, b kotopom öontmuHCTBo — necHbie nK>gu, rpaÖHTenu h pa36onHHKH. Bm gyMaeTe, oh nomaguT
rekast af höndum ùaldarflokka slika. Er nû sa til, at fara moti foeim, ok drepa niör illfoyöi foetta fyrir örn ok ùlf, ok lata foar liggja hvern, sem höggvinn er, nema foér vilit heldr draga hrœ foeirra i holt ok hreysi; veröi engi sva djarfr, at foa flyti til kirkna, fovi at foat eru alt vikingar ok illgeröamenn. En er hann hœtti tölu foessi, foa geröu menn at rom mikinn, ok guldu allir jakv^öi til, at gera sem hann mœlti...
...Veör var fagrt, ok skein sol i heiöi. En er orrosta hofst, foa laust roöa a himininn, ok sva a solna, ok aör en létti, geröi myrkt sem um nott. Olafr konungr haföi fylkt foar, er hœö nökkur var, ok steyptust foeir ofan a liö bonda ok veittu sva hart athlaupit, at fylking bonda bognaöi fyrir, sva at foar stoö foa brjostit konungs fylkingar, sem aör höföu staöit foeir, er efstir varu i büandaliöi; ok var foa bondaliöit mart bûit at flyja, en lendir menn ok lendra manna hûskarlar stoöu fast, ok varö foa allsnörp orrosta.
M sotti liö bûanda at öllum megin. Hjoggu foeir, er fremstir stoöu, en foeir,
Bac Tenepb, KorAa oh нaгpянyл c вoйcкoм злoдeeв? Beдь oh и paньшe coвepшaл злoдeяния, ot KoTopbix ero oтгoвapивaли дaжe Te, kto cлeдoвaл 3a ним. Я coвeтyю BaM вcпoмнить ^oBa KHyTa KoHyHra. Oh гoвopил BaM, KaK oтcтoять cвoю cвoбoдy, кoтopyю BaM oбeщaл KHyT KoHyHr, ecли в cTpaHy вepнeтcя Oлaв. oh nprobiBan Bac дaть eMy oTnop и nporHaTb эту шaйкy paзбoйникoв. Haдo пoйти пpoтив этoй шaйки и пepeбить их Bcex, и cдeлaть их дoбычeй opлoв и вoлкoв. И nycTb oни лeжaт TaM, rAe их убили, pa3Be 4to вы зaxoтитe oттaщить их Tpynbi b nycTbiHHoe MecTo и 3aBanrnb кaмнями. nycTb никтo He nocMeeT пepeнecти их Tpynbi в ^pKoBb, BeAb Bce oни викинги и злoдeи.
Koraa oh ганчил эту pe4b, Bce oдoбpитeльнo зaшyмeли и oбeщaли cдeлaть Bce TaK, KaK oh cкaзaл...
...Пoгoдa быта xopoшaя, и cвeтилo coлнцe. Ho Koraa нaчaлocь cpaжeниe, to и ^6o и coлнцe пoбarpoвeли, a noToM вдpyг cтaлo TeMHo, KaK шчью. Oлaв кoнyнг пocтaвил cBoe вoйcкo Ha вoзвышeннocти, и orryAa eгo люди бpocилиcь вниз Ha bo^ko 6ohaob. Их нaтиcк был TaK craeH, 4to бoнды oтcтyпили, и nepBbie pяды вoйcкa KoHyHra oKasamcb TaM, гдe paньшe cтoяли пocлeдниe pяды 6ohaob. Бoнды yжe coбиpaлиcь oбpaтитьcя в бeгcтвo, ho лeндpмaнны co cвoими дpyжинникaми He дpoгнyли, и зaвязaлacь oжecтoчeннaя битвa... Тут вoйcкo 6ohaob cтaлo HanaAaTb co Bcex cTopoH. Te, kto были в nepBbix pядax, pyбилиcь мeчaми, Te, kto cтoял зa ниыи, кoлoли кoпьями, a Bce, kto
er ^ar varu nast, lögöu spjotum, en allir ^eir, er siöar gengu, skutu spjotum eöa örum, eöa köstuöu grjoti eöa handöxum eöa skeptiflettum. Geröist ^a bratt bardagi mannskreör, ok fell mart af hvarumtveggjum...
Ea er Olafr konungr gekk fram or skjaldborginni ok i önduröa fylking, ok brendr sa i andlit honum, ^a hraddust ^eir ok fellust ^eim hendr...
Ea varö allhörö orrosta. Gekk konungr hart fram sjalfr i höggorrostu...
Olafr konungr baröist ^a alldjarfliga. Hann hjo til Eorgeirs af Kviststööum, lends manns, ^ess er fyrr er getit, um ^vert andlit ok i sundr nefbjörg a hjalminum ok klauf höfuöit fyrir neöan augu, sva at nar tok af...
...Eorsteinn knarrarsmiör hjo til Olafs konungs meö öxi, ok kom ^at högg a fotinn vinstra viö kneit fyrir ofan. Finnr Arnason drap ^egar Eorstein. En viö sar ^at hneigöist konungr upp viö stein einn ok kastaöi sveröinu, ok baö ser guö hjalpa. Ea lagöi Eorir hundr spjoti til hans. Kom lagit neöan undir brynjuna
шли сзади, стреляли из лука, метали копья, бросали камни и другое метательное оружие. Скоро разгорелась жесточайшая битва. Многие гибли и с той, и с другой стороны...
Когда конунг вышел из круга людей, защищавших его щитами, и прошел вперед, и бонды увидели его лицо, они исполнились ужасом, и у них отнялись руки...
Битва была очень жаркой, и сам конунг рубился в этой сече...
Олав конунг сражался отважно. Он нанес удар мечом по лицу лендрманну Торгейру из
Квистстадира, который уже раньше
-5
упоминался, и рассек ему берму и голову ниже глаз, так что у того голова чуть не слетела с плеч...
...Тут Торстейн Корабельный Мастер нанес Олаву конунгу удар секирой. Удар пришелся по левой ноге выше колена. Финн сын Арни тотчас сразил Торстейна. Получив эту рану, конунг оперся о камень, выпустил меч и обратился к богу с мольбой о помощи. Тогда Торир Собака нанес ему удар копьем. Уд ар пришелся ниже кольчуги, и копье вонзилось в живот. Тут Кальв нанес конунгу удар мечом. Уд ар пришелся с левой
Буквально в саге говориться, что конунг перерубил противнику «защиту носа» (др.-исл. пейцб^) — наносник раннесредневекового шпангенхельма сфероконической формы — шлема, бытовавшего в Европе с позднеримских времен до XII в. включительно.
ok rendi ^р í kviöinn. M hjó Kálfr til hans. Kom ^at högg hinum vinstra megin utan á hálsinn. Мепд greinast at ^ví, hvar Kálfr veitti konungi sár. ^ssi ^rjú sár haföi Ólafr konungr til lífláts. En eptir fall hans, ^á féll sú ftesit sú sveitin, ег fram haföi gengit meö konungi...
Eórir hundr gékk ^ar til, er var lík Ólafs konungs, ok veitti ^ar umbúnaó, lagöi niör líkit ok rétti, ok breiddi kl^öi yfir. Ok er hann ^eröi bló0 af andlitinu, ^á sagöi hann svá siöan, at andlit konungsins var svá fagrt, at roöi var í kinnum, sem ^á at hann sv^fi, en miklu bjartara en áör var, meöan hann liföi. M kom bl0ö konungsins á hönd &óri ok rann upp á greipina, ^ar er hann haföi áör sár fengit, ok ^urfti um ^at sár eigi umband ^aöan ífrá, svá greri ^at skjótt. Váttaöi &órir sjálfr ^enna atburö, ^á er helgi Ólafs konungs kom upp fyrir al^yöu. Varö &órir hundr fyrstr til ^ess át halda upp helgi konungsins, ^eirra ríkismanna, er ^ar höföu verit í m0tstööuflokki hans.
cтopoны шeи. Ho люди пo-paзнoмy гoвopят o том, кyдa Kaльв paнил ганунга. От этих тpex paн ганунг yмep. Пocлe eгo гибeли пaли пoчти вce, ктo cpaжaлcя pядoм c ним...
Торир Собака пошел к телу Олава конунга и убрал его, как полагается. Он положил тело конунга на землю, распрямил его и накрыл. Он говорил потом, что, когда он вытирал кровь с лица конунга, оно было прекрасно, и на щеках его играл румянец, как у спящего, но только ярче, чем при жизни. Кровь конунга попала на кисть Торира, на то место, где у него была рана, и ему не понадобилось ее перевязывать, так быстро она зажила. Торир сам рассказывал об этом чуде, когда святость Олава конунга стала явной для всех. Торир был первым из знатных людей в войске врагов конунга, кто признал святость конунга.
[Снорри Стурлусон 1995: 353 — 364] (Перевод с древнеисландского Ю.К. Кузьменко)._
В Дании тинговое народоправство сохранялось вплоть до конца XII столетия. Саксон Грамматик в своем огромном труде ОеБ1а Эапогиш («Деяния данов»), охватывающем историю Дании от времен легендарных конунгов до последних десятилетий XII в., особенно акцентирует внимание на ведущей роли трех тингов: на о. Зеландия (где располагались издревле пиршественные палаты конунгов данов [Christensen]), полуострове Ютландия и в датской житнице Сконе (ныне - Южная Швеция) в избрании конунгов. В кровавой борьбе за власть между
потомками конунга Свена II Эстридсена в первой половине XII столетия решения областных датских тингов, поддерживающих различных претендентов (как правило, Зеландский и Сконский тинги противостояли Ютландскому) в борьбе за престол конунга Дании, играли ведущую роль [Sawyer, Fenger, H0rby 1989; Skovgaard-Petersen, Christensen, Paludan 1977; Skyum-Nielsen 1971]. Конечно, это в первую очередь - показатель силы бондов, богатства и влияния их верхушки и признак того, что дружинам конунгов еще не под силу было противостоять народному ополчению бондов вплоть до второй половины XII века. Таким образом, и в Дании система взаимодействия конунгов и бондов, родовой военной знати и народных тингов как в X, так и в первой половине XII века, существенно не отличалась. Бонды и воля тингов играли решающую роль. В этой связи показательно, например, описание участия областных тингов Дании в вооруженной борьбе за власть в XII веке в XIV книге «Деяний данов» Саксона Грамматика. Лицам, защищавшим на областных тингах 1147 года кандидатуру конунга Свена, как видно из повествования Саксона, необходимо было проявить недюжинные дипломатические таланты, чтобы настроить датских бондов в свою пользу и добиться согласованных решений, в данном случае, влиятельных тингов о. Зеландии и области Сконе.
14.3.1. Defuncto Erico, ambiguum plebis de regno suffragium fuit. Quippe Kanutus in Iutia, Sueno apud syalandiam, Magni alter, alter superioris Erici filius, ingenti ambitu regnum petebant. Siquidem hunc paterna, illum avita merita venerabilem faciebant. Suenone itaque Sialandensium suffragia ambiente ac plerisque petitionem eius favorabiliter accipientibus, Olavus cognomine Balbus, prisci moris aemulatione permotus, cunctos, qui regium ei nomen tribuerent, ipsumque,
{14. 3. 1.} По кончине Эрика, мнение народа касательно выбора короля разделилось. С великим тщанием королевства домогались Кнут в Ютии, а Свен - в Зеландии, один - сын Магнуса, а другой -предшественника [его] Эрика. Одному оказывали почтение за отцовские, а другому - за дедовские заслуги. Итак, Свен добивался избрания зеландцев, и когда большинством прошение его уже было благосклонно принято, ,Олав по
si reciperet, exsecratus, adduci se posse negabat, ut in hanc vocem inconsulta patriae maiestate procurreret aut regium honorem privato praeter publicum regni consensum deferret. Siquidem electionis locum Sialandiam esse, ius vero penes popularis arbitrii communitatem consistere memorabat. Haesitantibus cunctis atque a sententia aliquantulum cedentibus, Steno quidam, spreto veterum ritu, Suenonem occultis, se promissis aggressum regio primus nomine censuit maioremque contionis partem ad similem vocis ausum induxit. Itaque sententiam eius prosecutum vulgus, quod arbitrio suo paulo ante permittere verebatur, pari mox suffragio comprobabat...
14.3.3. Kanutus quoque eodem a Iutis honore provehitur, indignantibus Suenonem temeraria geminae contionis audacia regium occupasse vocabulum. Inde Sialandiam potiendae eius libidine iisdem fretus accedit.
Коренные перемены произошли в датском обществе в период правления
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 Вальдемара I (1157 - 1182). Эти важнейшие изменения связаны с подавлением восстания в Сконе в конце правления короля Вальдемара I. Бонды, преимущественно возмущенные взиманием церковной десятины, восстали в житнице Дании - плодородной области Сконе на юге скандинавского полуострова. Церковная верхушка, заинтересованная в сборе церковной десятины и дружина епископа сыграли в подавлении восстания сконских бондов главную роль. Дружинная знать конунга и его главного военачальника и выдающегося флотоводца, архиепископа Абсалона, которая ранее смогла добиться важных успехов в объединении и укреплении страны и в победах над внешними врагами (например, балтийскими славянами: остров Рюген с главным его святилищем -городищем Аркона с огромной статуей бога Свентовита и несметными сокровищами, был взят данами при Вальдемаре I и Абсалоне), разбив народное ополчение области Сконе, оказалась способной положить конец древнегерманскому народоправству в Дании. Пешее ополчение бондов не смогло противостоять конной дружине епископа Абсалона, вооруженной примерно так же, как нормандские рыцари в битве при Гастингсе более столетия назад или дружинники князей домонгольской Руси или новгородских бояр. Тяжеловооруженная конница в XI - XII вв. по всей Европе имела почти однотипное снаряжение: кольчуги и конические шлемы с широкими наносниками типа шпангенхельмов, подобные тем, которые носили еще позднеримские конные клебанарии в IV в. н.э., миндалевидные щиты, копья и мечи, удобные для боя с коня. Клиент епископа Абсалона Саксон Грамматик, негативно относящийся к «мужичью» и симпатизирующий знати и новым порядкам, так описывает требования восставших и презрительное отношение к ним конных тяжеловооруженных дружинников епископа Абсалона - отборной военной силы датского государства - в XV книге «Деяний данов»: «{15. 4. 16} Затем здесь же у них состоялись две встречи с воинами Скании. Те из них, у которых король попросил совета в том, что ему делать, чтобы успокоить восставших, уговаривали
его отстранить от власти в Скании Абсалона и всех прочих иноземных наместников, утверждая, что их отсутствие, как ничто другое, способно успокоить всеобщее помешательство, которое направлено не против самого короля, а единственно против недобрых дел этих людей. Того же мнения были и воины из Ютии. Как говорят, желать ухода Абсалона их заставило отчасти сильное неприятие [церковной - И.Г.] десятины, которая недавно была установлена в Скании и Съяландии, а отчасти - страх, вызванный воспоминаниями о сражении <при Фотевиг>. Куда более благородным было решение всадников самого Абсалона. Они сказали, что та мощь, которой они располагают как благодаря своим друзьям, так и своему [благородному] происхождению и вооружению, позволяет им надеяться на то, что они смогут и без помощи королевских воинов спокойно и безопасно обойти со своим господином каждую из областей Скании, какое бы сопротивление не попыталось им оказать оказавшееся у них на пути здешнее мужичьё...» [Саксон Грамматик 2017: 296 - 300] (Перевод с латинского А. С. Досаева).
В решающей битве тяжеловооруженной коннице Абсалона удалось разгромить пешее ополчение бондов из Сконе, сбросив обороняющихся с моста.
15.4.27. In ponte res gesta est, utrisque transitum anticipare studentibus. Anceps diu proelium fuit, insignis illic agrestium pugna exstitit. Quorum aciem Absalonis equites per ignoti vadi compendium irrumpentes, repentinam victoriam edidere. Multi illic popularium caesi, compluribus amnis exitio exstitit; ferrum vitantes aqua periclitati sunt. Reliquiae fuga servatae.
{15. 4. 27} На мосту велось сражение, и те, и другие (ревностно) стремились перейти (его) первыми. Долго сомнительной (по исходу) битва была, (вот так) шел тот достопамятный (для) мужичья бой. (И вот) отряд всадников Абсалона, по тайному броду кратчайшим путем ворвавшись, добился неожиданной победы. Многие из простонародья (были) убиты, еще большему их числу река гибелью стала; уцелевшие от железа были погублены водой. Остатки спаслись бегством. (Перевод с латинского И.Б. Губанова)
Окончательно сопротивление бондов было сломлено уже после смерти
короля Вальдемара I, после т.н. «третьего мятежа» жителей Сконе в 1182 г, когда сюда вновь вторглись из Зеландии дружинники епископа Абсалона. Протеже епископа Абсалона, Саксон Грамматик, выступает явным идеологом власти феодальных «господ», противовпоставляя благородную знать «народу» или «черни». Помимо совершенно немыслимого в эгалитарном обществе бондов, но весьма характерного для стратифицированного феодального общества словоупотребления Саксона Грамматика, следует обратить внимание, что источником права здесь выступает власть, а не народ, как традиционно было присуще обществу бондов, а некогда вольные бонды, под угрозой копий и мечей дружинников епископа, были вынуждены «довольно громко, хотя и без особой радости в голосе» одобрить «своими криками каждое из предъявленных им решений», и народ «в дальнейшем больше не осмеливался высокомерно относиться к власти своих господ» (Перевод с латинского А.С. Досаева).
16.1.7
[1] Nec contenti popularium spiritus bis bellum potentibus intulisse, collecta contione, tertium adversum eosdem indicere gravati non sunt, suscepti vulneris dolorem consternationis furori permixtum communi nobilitatis exitio pensaturi...
16.1.8 [2] Siquidem sublatis vexillis deputatum contioni locum ingressus, non solum turbulentissimo plebis proposito obstitit, sed etiam leges, quae iniquissimis eiusdem suffragiis convulsae fuerant, piissimo iudicii decreto ad pristinae auctoritatis habitum reduxit.
[6] Plebs quoque nihil hostile ausa, armis summa cum propositi dissimulatione depositis, Absalonis se turmis tranquillo contionandi more iungebat, singulis iudiciorum suffragiis alacrius quam libentius succlamando.
{16.1.7} Не удовлетворенные [тем, что уже] дважды побуждали простолюдинов объявить войну вельможам, созвав собрание, не остановились перед тем, чтобы объявить и третью им, склонные боль [от] ран смешаную [с] мятежной яростью, возместить полным уничтожением знати. {16.1.8} Так (Абсалон) [с] поднятыми знаменами [на] предназначенное для собрание место вступив, не только буйному намерению черни воспрепятствовал, но даже законы, которые самыми несправедливыми голосами
(народного собрания) были уничтожены, наисправедливейшим законным декретом привел в прежнее высоко чтимое состояние. Также и народ никакой враждебности не дерзнул [проявить] и, сложив все оружие, наличное и укрытое, с
[7] Ita terríbilís illa ac diutina seditio simul cum contione finem habuit, funesto plebis conatu ulterius adversum principum collegium insolescere non audente.
конницей (Абсалона [по] мирному обычаю собравшись, воссоединился, каждому из приговоров (Абсалона) скорее возбужденно, чем охотно, криком выражая одобрение. Так тот ужасный и продолжительный мятеж закончился с эти народным собранием, далее чернь не осмеливалась проявлять наглость к злосчастной попытке [восстать] против сословия знати». (Перевод с латинского И.Б. Губанова)
Вышеописанные события по существу открывают новую эпоху в истории общества средневековой Дании - эпоху профессиональной армии из служилой знати, которую кормит крестьянство, переставшее играть роль главной вооруженной силы в обществе. Сначала крестьянство обеспечивает королевских и епископских дружинников посредством налогов в пользу раннего государства, а затем во все возрастающей степени - индивидуально, когда дружинникам стали выделятся земельные владения, превращая их в феодалов (надо сказать, усадьбы королевских дружинников уже упоминаются в «Деяниях данов» Саксона Грамматика). Однако, в принципе, не очень важно, перераспределялись ли средства на содержание военизированного господствующего класса через чиновников короля, или шли непосредственно с платящих оброк и сидевших на земле господина крестьян индивидуальным феодалам, что в XIII - XIV вв. в Дании также все более и более практиковалось, причем при активном участии нижненемецких феодалов.
Налоги в пользу дружины конунга существовали в Скандинавии давно, тут невозможно определить хронологическую границу, однако это не ущемляло народоправства бондов, хотя бывали и периоды их притеснения. Например, в Норвегии - довольно рано, при объединителе страны Харальде Прекрасноволосом
4 turma - десятая часть целого отряда римской конницы (ala). В данном случае у Саксона
Грамматика - просто обозначение конницы.
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 права бондов ущемлялись, что вызвало массовую эммиграцию в Норвегию. Однако вскоре, при Хаконе Добром, права бондов были в значительной степени восстановлены.
Между тем четкая грань между традиционным обществом бондов и обществом, состоящим из немногочисленного слоя военизированной знати и кормящего эту элитную страту крестьянства, пролегает именно через победу Абсалона и Вальдемара над бондами Сконе в 1179 - 82 г. Естественно, такой исход вооруженного противостояния дружины, представляющей господствующий отныне класс, и ополчения бондов был подготовлен подспудно назревавшими в течении длительного времени социально-экономическими процессами, способствовавшими усилению знати и ослаблению исконно главной социальной силы традиционной Скандинавии - общества бондов.
Более поздние источники в подробностях описывают уже иное, по сути, сословное, феодальное общество. Так, стратификация общества на тех, кто обязан воевать, и тех кто, по существу, был обязан пахать на эту армию господ, особенно ясно просматривается по юридическим источникам первой половины XIII столетия, времени правления Вальдемара II - по «Земельной книге» короля Вальдемара II (1231 г.) и по некоторым статьям Ютландского права. Само составление «Земельной книги» при Вальдемаре II показательно и отражает саму суть произошедших глубочайших общественных изменений. Королевская власть стала рассматривать «одальбондов» прежде всего как тягловое сословие, невооруженное и обязанное заниматься сельским хозяйством и платить государству налоги, которые шли, в том числе, и на содержание профессиональной армии тяжеловооруженной конницы. По «Земельной книге» можно судить о характере земельной собственности, о налогах и феодальных рентах и проч. Около 1200 г. было введено государственное поземельное обложение, и при Вальдемаре II самым обременительным государственным налогом была стала «плужная подать - stud - которую в Зеландии вместе с островами Мён, Фальстер и Лоллан обязаны
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 были платить 10 тыс. одалей, согласно «Земельной книге». В определенных статьях Ютландского права зафиксировано новое правовое положение основной вооруженной силы - конных херрманов, владевших собственностью в три крестьянских двора и получавших жалование за службу, лично свободных, но утративших былое влияние одальбондов, а также свободных поместных держателей - ландбю, ущемленных в правах хусманов, отрабатывавших барщину и проч. [Erslev 1972: 199 - 203; Hansen 1964; J0rgensen P. J. 1947; Kroman 1936; Lindkvist 1979: 156; Meyer 1956: 95; Neveus 1974: 14 - 16, 26 - 30; Riis 1979: 1 - 20; Skrubbeltrang 1956 - 1976. Bd. II: 83; Steenstrup 1874]. Таким образом, в конце XII века Дания первой их скандинавских стран вступила на путь формирования сословного феодального общества западноевропейского типа.
Список источников:
1. Байок Дж. Л. Исландия эпохи викингов. М., 2012.
2. Губанов И. Б. Исландские родовые саги как источник по истории культуры и общества Древней Скандинавии. Исследование, тексты и переводы. СПб., 2016.
3. Губанов И. Б. «О происхождении и местоположении германцев» Публия Корнелия Тацита как главный источник по социальной структуре и общественным отношениям германцев в первом тысячелетии нашей эры // Радловский сборник: Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2016 г. СПб., 2017. С. 30 - 40.
4. Гуревич А. Я. Избранные труды. Норвежское общество. М., 2009.
5. Гуревич А. Я. Формирование крестьянства в Скандинавских странах (IX- XIII вв.) // История крестьянства в Европе. Эпоха феодализма. Т. I. Формирование феодально-зависимого крестьянства. - М.: Наука, 1985. С. 296 -313.
6. Диодор Сицилийский. Греческая мифология. (Историческая
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 библиотека) / Перевод с древнегреческого О. П. Цыбенко. - М.: «Лабиринт», 2000.
7. Кузьмин С. Л. Ладога и Воронега. Оборона и победа. 1164 год. Кириши, 2015.
8. Кулланда С. В. Древнеяванское государство и проблема «деспотизма» в ранних обществах // Феномен восточного деспотизма: структура управления и власти. - М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1993. С. 381 -390.
9. Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л., 1985.
10. Пресняков А. Е. Княжое право в древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. - М.: Наука, 1993.
11. Саксон Грамматик. Деяния данов. В 2-х томах (16 книгах). Т. 2. Книги XI - XVI / Перевод с латинского А. Досаева, под ред. И. А. Настенко. - М.: «SPSL»
- «Русская панорама», 2017. - 616 с., ил. - (MEDI^ VALIA: средневековые литературные памятники и источники)
12. Снорри Стурлусон. Круг Земной. М.: Научно-издательский центр «Ладомир», «Наука», 1995.
13. Хлевов А. А. Начало эпохи викингов - о правомочности формулировки // Скандинавские Чтения 2016 года. Этнографические и культурно-исторические аспекты. СПб., 2018. С. 17 - 26.
14. Erslev K. Valdemarernes Storhedstid. Studier og omrids. Kbh., 1972. S. 199
- 203.
15. Hansen S.A. Adelsv^ldens grundlag. Kbh., 1964.
16. J0rgensen P. J. Dansk Retshistorie. Kbh., 1947.
17. Kroman E. Konig Valdemars jordebog. Et Haandskrifts Historie. Kbh.,
1936.
18. Lindkvist Th. Landborna I Norden under äldre medeltid. Uppsala, 1979. S. 156 a. a.
19. Meyer P. Alminding // // Kulturhistorisk leksikon for nordisk middelalder
НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК КРЫМА, № 6 (17) 2018 fra vikingetid til reformationstid. K0benhavn; Stockholm; Oslo. 1956 - 1976. Bd. I. S. 95 f.
20. Neveus C. Trälarna i landskapslagarnas samhälle Danmark och Sverige. Uppsala, 1974. S. 14 - 16, 26 - 30.
21. Riis Th. Villici og coloni indtil 134 . Et fors0g pa en begrabsanalyse // Landbohistoriske Studier tilegnede Friedlev Skrubbeltrang pähalvfierdsärsdag den 5. August 1970. Kbh., 1979. S. 1 - 20.
22. Sawyer P., Fenger O., H0rby K. Gyldendal og Politikens Danmarks historie. Kbh., 1989. Bd. 3 - 5.
23. Skovgaard-Petersen I., Christensen A. E., Paludan H. Danmarks historie. Kbh., 1977. Bd.1.
24. Skyum-Nielsen N. Kvinde og Slave: Danmarks historie uden retouche. Kbh., 1971.
25. Skrubbeltrang F. Bonde // Kulturhistorisk leksikon for nordisk middelalder fra vikingetid til reformationstid. K0benhavn; Stockholm; Oslo. 1956 - 1976. Bd. II S. 83f.
26. Steenstrup J. Studier over Kong Valdemar jordebog. Kbh., 1874.
