CC BY
13
Еще одна важная тема, которой уделялось внимание в ходе обсуждения книги, - социальные аспекты реформирования России. Академик О. Богомолов отметил как положительный момент тот факт, что в монографии подробно рассматриваются вопросы социальный сферы. Очень актуальна также проблематика поведенческой культуры населения, включая культуру и дисциплину труда, те культурные навыки и традиции, которые передаются по наследству от предыдущих поколений. Чтобы Россия стала подлинно цивилизованной страной и пользовалась уважением других наций, необходимо формирование отношений солидарности и коллективности - важных факторов успешного экономического развития. К сожалению, по его мнению, в книге эти аспекты не получили должного освещения.
Академик Н. Шмелев высказался в поддержку одной из центральных идей книги о том, что первейшая национальная задача - резкое повышение заработной платы и пенсий в стране. В монографии отмечается исключительная острота для России проблемы бедности, препятствующей экономическому росту, и предлагаются способы ее решения (с. 688). «Главным долгосрочным ориентиром и направлением перемен в социальных отношениях должно стать постепенное формирование социальной структуры неклассового типа» (с. 533). Таким видится авторам книги основной вектор движения страны в будущем.
Подводя итоги состоявшегося обсуждения, можно констатировать, что опасения по поводу способности российской экономической науки создавать высококачественную продукцию оказались явно преждевременными. И сама книга, и характер дискуссии, которую она вызвала, свидетельствуют о том, что отечественная научная мысль жива. Российские ученые в состоянии генерировать новые идеи и предлагать эффективные способы решения возникающих сложных проблем. При этом ни Россия, ни ее экономическая наука «не должны прогибаться под изменчивый мир», как совершенно справедливо, перефразируя слова известной песни группы «Машина времени», подчеркнул член-корр. РАН Г. Клейнер.
ВКЛАД В СОКРОВИЩНИЦУ ЗНАНИЙ...
П. В. Шинкаренко
11 января 2005 года прошло первое в новом году заседание семинара академика Д.С.Львова. На этот раз в центре внимания участников встречи оказалась монография заместителя директора ЦЭМИ, члена-корреспондента РАН Г.Б. Клейнера «Эволюция институциональных систем»1, вышедшая в серии «Экономическая наука современной России».
Представляя свой новый научный труд, Г.Б. Клейнер подчеркнул, что основная его цель - исследовать совокупность социально-экономических институтов, функционирующих в обществе, как сложную многоуровневую систему, взаимодействующую с другими общественными подсистемами. Под институтами при этом понимаются относительно устойчивые по отношению к колебаниям поведения или интересов отдельных субъектов и их групп формальные и неформальные нормы, а также системы таких норм, регулирующие принятие решений, деятельность и взаимодействие социально-экономических субъектов и их групп. Система норм становится институтом в ходе процесса институционализации, т.е. закрепления, укоренения, обретения устойчивости.
ПУТИ И ПРОБЛЕМЫ
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО
СТРОИТЕЛЬСТВА
«О важности институтов говорить сейчас уже нет нужды. Можно говорить только о степени автоматизма и характере их появле-
1 Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. - М.: Наука, 2004. - 240 с.
ния», - заметил автор. Он напомнил, что 15 лет назад большинство реформаторов считали, что достаточно «расчистить поле», и институты развитой рыночной экономики, соответствующие имеющимся в России производительным силам, вырастут сами собой. Другие же, несколько подправляя первых, полагали, что институты можно перенести из одной страны в другую путем, так сказать, пословного перевода их описаний.
В итоге переинституционализированная действительность 70-80-х сменилась недоин-ституционализированной действительностью 90-х. В итоге оказалось, что институциональное поле засеяли институциональные и функциональные сорняки - криминал, теневая экономика, примитивные виды экономики типа челночничества. Перенос формальных институтов на российскую почву приводил к мутации - достаточно посмотреть на институт банкротства.
Затронув проблему строительства институциональной системы, Г.Б. Клейнер использовал для ясности известный образ «удочки и рыбы». Но при этом уточнил, что голодному недостаточно дать не только рыбу, но и удочку, которая не будет использована или сломается из-за неумения рыбака. Проблему можно решить только путем введения и укоренения института рыбной ловли как устойчивой нормы, оснащенной целым рядом сопутствующих норм и систем. Нужны при этом не только так называемые конструктивные институты типа мастерской по ремонту удочек, но и регулятивные институты: например, институт, препятствующий сливу в реку промышленных отходов, институт дорог, чтобы можно было подъехать к реке и т.п. Возникает целый «куст» институтов.
Многие априорно считают «административные барьеры» (затрудняющие институты) абсолютным злом для экономики. Но эти препятствия, по словам автора, порой необходимы так же, как в такой спортивной дисциплине, как бег с барьерами. Не будь барьеров -не было бы и данного вида спорта. Институт проверки противопожарного состояния пред-
приятий - не только кормушка для взяточников и препятствие на пути малого бизнеса, но и защита города и населения от пожаров.
Можно ли рассчитывать, что после расчистки места институты рыночной экономики вырастут сами, благодаря естественной активности экономических агентов, или же их надо строить некоторым специальным образом со стороны государства? Иными словами: является ли современная рыночная экономика естественным состоянием экономики, или она есть плод целенаправленных усилий?
Как происходят институциональные изменения? Стихийно или целенаправленно? Институциональное строительство, заимствование, трансплантация или выращивание? Какую роль при этом играют агенты? Идут ли институциональные импульсы из центра, как в России все революции, или снизу?
Чтобы ответить на эти вопросы, Г.Б. Клейнеру пришлось, во-первых, обратиться к тому, что представляет собой «мир институтов».
По его словам, «мир институтов» имеет весьма сложную структуру, включает институты разного уровня - от общечеловеческих норм до привычек поведения отдельных индивидов. Между институтами существуют взаимосвязи, включающие, в том числе, дополняемость, замещаемость (одно-, двух- или многостороннюю). На множестве институтов существуют операции, такие как наложение, композиция, пересечение. Можно говорить о макроэкономических, мезоэкономических, микроэкономических и наноэкономических институтах. Эта иерархичность и взаимосвязанность имеет серьезное значение для понимания процесса институтогенеза.
В этом мире большую роль играют «институциональные кусты». Каждый институт включает: 1) базисные нормы, выражающие основные положения данного института (ядро института); 2) дополнительные нормы, входящие в «защитный слой» института; 3) вспомогательные инструктивные поддерживающие нормы, формирующие механизмы мониторинга, контроля и поддержки соблюде-
ния норм ядра института; 4) ценностные нормы, определяющие общее направление оценок данного института, формирующихся в сознании людей (как входящих в состав носителя института, так и «сторонних наблюдателей»); 5) когнитивные нормы, регулирующие процесс восприятия сути и действия норм различными субъектами.
Некоторые институты представляются для конкретного агента новыми. Например, в начале 90-х в одном научном институте руководитель дал задание: построить концепцию развития Московской области на основе трех институтов: лизинг, факторинг, селенг, просто потому, что это были модные слова.
Институты делятся по уровням, на которые они рассчитаны (макро-, мега-, мезо-, микро-, нано). Среди институтов можно выделить так называемые базовые или протоин-ституты (перечислены ниже в алфавитном порядке): институты благодарности; бойкота; дарения; доверия и договоренностей; долга; дружбы; игры; иерархического подчинения; компромисса; координации в ходе коллективной работы; кредита; насилия; наследования; обмана; оппортунизма (коварства); религии; ритуалов (например, приветствий при встрече и прощания при расставании); семьи и родственных отношений; убийства; и т.п.
Возникает то, что Д. Норт назвал национальной институциональной системой, взаимодействующей с культурной, когнитивной и другими подсистемами, и содержащей ряд операций - пересечения, «скрещения» и др.
Во-вторых, общая идея подхода состоит в системности жизни общества и экономики как подсистемы. Экономика, согласно ей, и ее автономные части образуют систему. Причем собственно экономика по отношению ко всему пространству образует то, что в математике называется гиперплоскостью. Оставшиеся измерения занимают смежные сферы - культура, ментальность, технология и т.д. Деление экономики на микро - макро полезно, но условно. Влияние идет не только иерархически. В стратегическом плане нет «верха» и «низа», экономика изотропна.
В-третьих, при таком подходе создание нового института происходит следующим образом. На высшем уровне, затрагивающем как сознательные ментальные процессы, так и личное и коллективное бессознательное, в результате информационных импульсов, достигающих этой сферы и отражающих потребность значимой части общества в некотором институте, в пространстве базисных протоин-ститутов (точнее, протонорм) происходит поиск соответствующего прототипа. Этот поиск осуществляется социальными агентами определенного типа - своеобразными институциональными разведчиками (речь может идти не обо всем обществе, а о той его части, которая может стать потенциальным носителем института), лицами или коллективами, чей голос будет услышан данной частью общества.
Если такой прототип не обнаруживается, под воздействием выраженной потребности формируется определенная комбинация протонорм, которую можно условно назвать «скрещиванием». Возникает новый протоин-ститут. Он порождает норму или систему норм, которые в результате процесса укоренения превращаются в институты или исчезают из общественной практики.
Только в том случае, когда новая норма возникла в результате процесса взаимодействия протоинститутов, есть шанс на образование нового института. При этом нужна пятиуровневая «институциональная» пирамида: 1) базисные нормы; 2) защитные нормы; 3) поддерживающие нормы; 4) ценностные нормы; 5) когнитивные нормы.
Таким образом, возникновение нового института есть результат «скрещивания» базисных протоинститутов и последующего селекционного процесса или деятельности по отбору и закреплению полезных результатов.
Норма спускается сверху или распространяется по горизонтали и входит в институциональный мир агентов - предприятий и индивидов. Вступает во взаимодействие с ним и отторгается или приживается.
В целом последовательность такая: «агенты (воспринимающие потребности в
институте) - события - агенты-инициаторы -протонормы - предприятия - институты».
«ПОПЫТКА СОЗДАТЬ НОВУЮ ТЕОРИЮ...»
Судя по дискуссии, развернувшейся на семинаре, монография Г.Б. Клейнера была с большим интересом встречена научной общественностью. Уже во вступительной речи академик Д.С. Львов заметил: «Знакомство с книгой показывает, что автор, хотя и не претендует на всеобщность, но, мне кажется, делает очень существенные обобщения».
«Когда мы говорим об институтах, есть трудности двух типов, - продолжил заведующий лабораторией ЦЭМИ РАН академик В.М. Полтерович. - Во-первых, мы не знаем, что такое институт. Во вторых, ничего не знаем о том, как функционирует объект, который, как мы думаем, называется институтом». По словам ученого, институтов много, поэтому очень трудно дать единое определение этому понятию. Если исследователь ставит какую-то научную задачу и определяет круг вопросов, подлежащих изучению, то в рамках этой задачи и вопросов дается определение, и только в процессе работы становится ясно, что на самом деле представляет явление, которое исследуется. А коль институтов много, то для серьезных научных выводов нужно иметь большой фактический материал. Сформулировать общие закономерности, которые можно было бы использовать в институтах другого рода, сложно. По крайней мере, нужно не менее полутора десятков комплексных работ, чтобы ответить на вопрос: какие общие закономерности есть у этих институциональных систем. Поэтому, считает академик Полтерович, исследования, подобные тому, что провел Г.Б. Клей-нер, очень важны. Они ставят интересные задачи, опираются на богатый фактический материал, помогают извлекать конкретные рекомендации. В противном случае, опираясь
лишь на абстрактную теорию, можно потерять ориентацию: что такое хорошо, а что такое плохо, - полагает академик Полтерович.
Эту мысль поддержали профессора В.А. Волконский, Ю.В. Овсиенко и В.Л. Там-бовцев. В частности, коснувшись попытки автора дать определение понятия «институт», ведущий научный сотрудник ИНП РАН д.э.н. В. А. Волконский заметил, что, по его представлению, для такого рода обобщений еще недостаточно «наработано» фактического материала. Тем не менее, такая работа необходима. «Мы знаем, что построить нельзя, но пытаться надо», - заключил профессор Волконский.
Многие выступающие справедливо отметили, что монография Г.Б. Клейнера вносит заметный вклад в экономическую науку. В частности, и.о. директора Института экономики РАН профессор Д.Е. Сорокин считает: «Книга наводит на мысль, что мы можем, оставаясь в рамках экономической науки, совершить прорыв в теорию обществоведческих знаний...». В свою очередь, ведущий научный сотрудник ИМЭПИ РАН профессор Р.Н. Евстигнеев полагает, что каждая новая работа Г.Б. Клейнера делает свой заметный вклад в сокровищницу фундаментальных знаний, и монография «Эволюция институциональных систем» - лучший пример. Ценность этой книги в том, что она исследует различные уровни экономики, их взаимодействие. А эти процессы важно учитывать, когда речь идет об экономическом росте, развитии общества в целом. «Мы тоже считаем, что взаимодействие различных уровней экономики, которое воплощается в качествах индивидуума - производителя, потребителя или инвестора, очень важно как для современного развития, так и для нашей экономики», - заключает профессор Евстигнеев.
К достоинствам книги ведущий научный сотрудник ЦЭМИ РАН к.э.н. Е.В. Устюжанина отнесла художественные образы, к которым автор прибегает при характеристике того или иного понятия. Например, сравнение института с бегом с барьерами или городской застройкой, емкое определение предприятия
как органического взаимодействия трех систем - производства, реализации и воспроизводства потребления. Используя этот прием, автор достигает уникальной ясности и точности, считает Елена Владимировна. И все же по ряду обстоятельств монография показалась ей несколько странной. Речь идет о тех моментах, которые в обычных произведениях принято считать достоинствами. Причиной тому математическое образование Г.Б. Клейнера, полагает Е.В. Устюжанина. В доказательство своих слов она привела такие примеры. Автор дает красивое определение института, а дальше на треть страницы идет развернутая характеристика всех его признаков. Точно так же он поступает и с определением предприятия. «Понимаю, что это сделано для того, чтобы потом построить институциональную карту и создать институциональную теорию», - делает вывод оппонентка. По ее словам, во многих вузах изучают институциональную экономику, но преподаватели этой дисциплины зачастую даже не представляют, что это такое. Каждый определяет институт так, как ему ближе. Отсюда и разнобой в понятиях. Поэтому работа Г.Б. Клейнера очень важна и нужна для науки, заключает Е.В. Устюжанина.
К ЧЕМУ СТРЕМЯТСЯ HOMO ECONOMICUS И HOMO INSTITUTIUS
Острая дискуссия на семинаре разгорелась по вопросу участия агентов в институциональной динамике. Ее участники отмечали, что в зависимости от характера мотивов и ограничений социально-экономического поведения выделяются два типа агентов: «homo economicus», для которых главным мотивом выбора является достижение экономических (обычно - допускающих финансовое выражение) целей и «homo institutius», для которых мотивация связана главным образом с изменением институционального положения агента.
В художественной и публицистической литературе эти типы характеризуются как «рвач» и «карьерист» (по Гоголю - Плюшкин и Ноз-древ). Если «рвач» рассматривает карьерные достижения как средство получения материальной выгоды, то «карьерист», наоборот, рассматривает материальные ценности как средство достижения властных или авторитетных позиций.
Г.Б. Клейнер полагает, что процессы формирования институтов и институциональной диффузии существенно зависят от того, к какому типу - homo economicus или homo institutius - относится наиболее многочисленная или наиболее влиятельная часть общества. В каждой стране пропорции представительства двух этих типов агентов в среднесрочном плане относительно устойчивы и определяются фундаментальными страновыми социокультурными и географическими факторами. Для России преобладающим был и остается тип homo institutius. Этот тип является институционально подвижным и легко воспринимает новые нормы.
Вместе с тем трудно рассчитывать на его активную роль при закреплении, институ-ционализации норм. Учитывая мобильность и подверженность влияниям ценностной системы homo institutius, следует признать необходимым создание механизма институциональной стабилизации. В противном случае процесс «институциональной трансплантации» может превратиться в процесс «институционального протезирования».
Таким стабилизирующим институтом в переходный период в России могли бы служить производственные предприятия. Можно выделить три аспекта роли предприятия в институциональном процессе:
генератора и распространителя производственных институтов и соглашений; инкубатора институтов; индивидуального институционального интегратора (речь идет о вовлечении индивидов в состав носителя данной нормы).
По мнению Г.Б. Клейнера, данное обстоятельство диктует особое отношение к про-
изводственным предприятиям и промышленности в целом. «Необходим значительно более тонкий и бережный, чем сейчас, подход к вопросам создания и ликвидации предприятий, улучшения корпоративного управления, взаимодействию предприятия и локальной среды», - убежден Георгий Борисович.
В свою очередь, профессор В.А. Волконский посчитал, что нарисованная автором картина не соответствует российской действительности. Читая главу, посвященную субъектам институциональной системы, приходишь к выводу: надо создавать средний класс, который не будет метаться из стороны в сторону, а станет стабилизирующим фактором развития экономики. По мнению Виктора Александровича, надо разделять: одно дело - господствующий психологический тип личности, народа, цивилизации, а другое - специальный экономический тип, это - институт. «Эти типы не определяются психологией, они формируются эволюционно, под влиянием внутренней истории, системы устройства общества», - полагает профессор Волконский. По его мнению, монография могла бы выиграть еще больше, если бы в ней описывались не только homo institutius и негативные процессы, приводящие к кризисному развитию, но и homo econo-micus, господствующий на Западе.
Отвечая на это замечание коллеги, Г.Б. Клейнер согласился, что профессор Волконский правильно ставил вопрос: если homo institutius'ы являются институционально мобильными, то из них нельзя построить тот самый искомый «средний класс» в России. Из кого же его тогда строить? Из homo economi-cus'ов? To есть из мелких (или крупных) лавочников? «Мой ответ таков: основу среднего класса должна составлять независимо мыслящая, ответственная и морально устойчивая интеллигенция. Средний класс формируется не по доходам. Средний класс - это часть общества, удерживающая общество в рамках «среднего курса», не дающая ему скатиться к экстремальным действиям. Но именно в этом и состоит историческая миссия интеллигенции!» - подчеркнул автор монографии.
Участники дискуссии сошлись во мнении, что системный анализ функций предприятия, в том числе их институциональной части, побуждает по-новому взглянуть на перспективы каждого предприятия в отдельности и на институт предприятия в целом. Вместе с тем назрела необходимость реформирования предприятий для повышения их эффективности, причем не только как товаропроизводителей, но и как своеобразных «институтопро-вайдеров». Сохранение и надлежащее развитие предприятий как организаций и как элементов сетевых структур способно сейчас обеспечить необходимую насыщенность институциональной среды и социально-экономическую эффективность институтов в России, способствовать переходу к устойчивому экономическому развитию.
Подход к исследованию генезиса и эволюции институтов и институциональной среды России, представленный в работе Г.Б. Клейнера, базируется на концепции многоуровневого взаимообусловленного анализа экономики как в структурно-институциональном, так и в функциональном разрезе. Это фактически выводит проблему институциональной эволюции из чисто экономической в комплексную научную область, включающую, кроме экономических, смежные социальные, психологические, исторические и другие исследования. Перспективным в этой ситуации представляется применение системной парадигмы, стремящейся к охвату как институциональных, так и функциональных свойств экономических систем в эволюционном контексте. Анализ имманентных каждой системе системных дисфункций позволит, как можно надеяться, выявить системные инварианты, определяющие пределы и оптимальные пути «выращивания» эффективных институциональных структур.
Институциональное проектирование наряду с институциональной трансплантацией остаются, несомненно, важными прикладными составными частями процесса институциональных изменений, однако практическая полезность их применения зависит от многих
факторов, часть из которых находится как вне поля управления, так и (во многом) вне поля зрения. Теоретическое обоснование мер по заимствованию и строительству институтов, как правило, также недостаточно.
Указывая на этот факт, академик Д.С. Львов подчеркнул, что автор монографии не только ставит проблему развития нашей экономики на уровне основного ее звена - предприятия, но и пытается показать пути ее решения, причем в отдельных случаях делает это успешно. Чрезвычайно важно, считает Дмитрий Семенович, что автор дает понятие экономической системы как взаимодействия экономических агентов. Но при этом исследует и второй сопряженный уровень - взаимоотношение субъектов на уровне отдельных институтов, которые выполняют роли своеобразных ограничителей, правил, норм. Причем все эти понятия рассматриваются в динамике, в виде эволюции системы, на которую воздействуют как внутренние, так и внешние факторы развития.
Благодаря исследованию Г.Б. Клейнера, считает академик Львов, стало более очевидно, что одной из фундаментальных причин происходящих в мире изменений является отсутствие разграничения функций общественной системы как единого целого. В этой части экономические функции оказались превалирующими. Экономический интерес как субъект экономики, в развитии человечества получил приоритет над остальными более существенными функциями.
«Л думаю, что в основе общественного развития экономика лежать не может», - считает Д.С. Львов. По его мнению, из ложного посыла о приоритете экономики аксиоматически следуют догмы, возникающие в рассуждениях исследователей о макроэкономических параметрах развития, желательных направлениях развития мезоэкономических и микроэкономических систем. Мы не часто задаем себе вопрос: а что же является побудительным стимулом в развитии и почему в результате действия тех или иных сил возникают противоречивые, а в отдельных случаях и трагические результаты?
Академик Львов убежден, что ученые-общественники не уделяли должного внимания аксиоматическим основам общественного развития. По его мнению, не столь интересно обсуждать различные модели развития и полученные на их основе результаты. Во сто крат более полезно исследовать содержательные основы, которые дали толчок, чтобы вывести ту или иную теорему или обосновать ту или иную модель. А если посмотреть на такие исходные положения, то можно обнаружить, что фундаментом эволюции институциональных систем является другая область - область социально-психологическая, которую очень условно можно назвать общественной генетикой.
Участники семинара пришли к выводу, что изучение 90-х годов как транзитного периода в России и странах бывшего социалистического лагеря пока не дает оснований для однозначной фиксации закономерностей в ходе развития или итогов трансформаций. Для этого не хватает: а) эмпирических данных; б) математического аппарата; в) теоретического объективного осмысления. Поэтому дискуссия о роли и соотношении генетических, географических, культурных, политических и чисто тенденциальных факторов в сегодняшнем положении этих стран, которая была инициирована книгой Г.Б. Клейнера, далеко не завершена. Эти задачи должны быть решены в дальнейшем.
