CC BY
14Вклад ученых Военной академии Генерального штаба в развитие теории оперативного искусства Воздушно-космических сил (к 190-летию со дня основания ВАГШ ВС РФ)
Полковник в отставке А.А. СИНИКОВ, доктор военных наук
АННОТАЦИЯ
ABSTRACT
Проведена оценка и анализ становления и развития оперативного искусства применительно к вооруженной борьбе в воздушно-космическом пространстве — от первых десятилетий ХХ века до первых десятилетий ХХ! века. Рассмотрена эволюция взглядов на оперативное искусство в зависимости от развития вооружений, освоения сфер вооруженной борьбы и опыта войн. Показана роль ученых Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации в этом процессе.
The paper assesses and analyzes the emergence and development of operational art with regard to armed struggle in aerospace, from the early 20th century to the first decades of the 21st century. It follows the evolution of views on operational art depending on the progress in armaments, mastering the armed struggle domains, and war experience. It shows the role of scholars at the Military Academy of the RF AF General Staff in these developments.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
KEYWORDS
Авиация, Военно-воздушные силы, Великая Отечественная война, оперативное искусство, сфера вооруженной борьбы, воздушно-космическое пространство.
Aircraft, Air Force, Great Patriotic War, operational art, sphere of armed struggle, aerospace.
САМОЕ короткое определение оперативного искусства — это составная часть военного искусства. Конечно, оно требует указания уточняющих признаков; традиционно главный из них — масштаб военных действий. Оперативное искусство занимает свое законное место в теории и практике отечественного военного искусства между тактикой и стратегией.
Авиация как средство, пригодное для использования с воздуха над полем боя, появилась в начале XX столетия. Зарождение в России воздушных сил и их оформление в авиационную службу русской армии проходило в период 1910—1914 годов.
Впервые широкое применение военная авиация нашла уже в Первую мировую войну — вначале как средство воздушной разведки и бомбометания, а затем и в форме воздушных боев. Указанные боевые задачи решались вначале одиночными самолетами, позднее — мелкими группами. При этом отрабатывалась тактика их применения, однако к окончанию войны с увеличением сражающихся групп самолетов появлялись уже и элементы оперативного искусства — например, воздушные сражения на Западном фронте между десятками и даже сотнями летательных аппаратов1.
Появление воздушных средств нападения, — а кроме летательных аппаратов тяжелее воздуха были еще и военные средства аэростатного типа (дирижабли) — вызвало появление и средств защиты от их нападения.
К 1917 году в составе Военно-воздушного флота России насчитывалось 502 самолета и 443 летчика.
В годы гражданской войны авиация России оказалась стихийно разделенной между «красными» и «белыми» и применялась лишь эпизодически.
После победы в гражданской войне перед новой властью во весь рост встала задача восстановления и развития Вооруженных Сил, в том числе и военной авиации. Без решения этой
важнейшей задачи страна не смогла бы выжить как самостоятельное государство.
Авиационная промышленность России в годы Первой мировой войны сводилась в основном к сборке летательных аппаратов иностранных конструкций, за исключением уникальных тяжелых самолетов конструктора И.И. Сикорского и гидросамолетов конструктора М.П. Григоровича.
Советскому государству одновременно с авиационной промышленностью необходимо было почти на пустом месте создавать и систему подготовки авиационных кадров, прежде всего летного, инженерно-технического, а также командного состава. И такая система была создана: она включала многочисленные полувоенные аэроклубы (в рамках организаций ОСОАВИАХИМ, потом — ДОСААФ), далее — военные авиационные школы (училища) и, наконец, военные академии.
Именно академии позволили сохранить преемственность в военной и авиационной науке и заложить основы теории оперативного искусства Военно-воздушных сил (ВВС), а позднее и войск противовоздушной обороны (ПВО). Разумеется, указанные теории зарождались и развивались в рамках общей теории оперативного искусства Вооруженных Сил. Научную основу этих теорий заложили такие ученые Академии Генерального штаба, как Андрей Евгеньевич Снесарев, Борис Львович Теплинский, Петр Павлович Ионов, Александр Николаевич Лапчинский.
Значительную теоретическую работу в области оперативного искусства ВВС проделали также известные ученые командного, оперативного и штурманского факультетов Военно-воздушной инженерной академии имени проф. Н.Е. Жуковского, в 1940 году выделившиеся в самостоятельную Военную академию командного и штурманского состава ВВС Красной Армии.
В эти же предвоенные годы, опережая теорию, развивалась практика оперативного искусства ВВС. Авиационная промышленность уже налаживала выпуск достаточного количества боевых самолетов — бомбардировщиков, истребителей для участия в воздушных операциях. Из рода войск ВВС стали постепенно приближаться к виду Вооруженных Сил.
К сожалению, качество выпускаемой в то время боевой авиационной техники не всегда соответствовало необходимым требованиям. Для устранения этого недостатка руководством страны в 1940 году были приняты энергичные меры: организовано несколько новых авиационных конструкторских бюро и авиационных заводов, запущено производство современных боевых самолетов типа Як-1 (впоследствии Як-3), МиГ-1 (МиГ-3), ЛаГГ-1 (ЛаГГ-3), Пе-2, Ил-2 и других. Правда, к началу Великой Отечественной войны таких самолетов было еще недостаточно2.
С началом Великой Отечественной войны, несмотря на массовый героизм советского народа, и летчиков в особенности, выявились крупные недостатки в руководстве авиационными частями и соединениями со стороны общевойсковых командиров и командующих.
Такие же недостатки проявились и в организации противовоздушной обороны. Опыт первого периода войны показал, что ни надежной защиты территории страны, ни надежного
прикрытия войск существующая система ПВО не обеспечивала. В связи с этим по указанию Народного комиссара обороны Союза ССР И.В. Сталина во все военно-учебные заведения были направлены специальные комиссии для проверки состояния подготовки общевойсковых командиров. Такая же комиссия в период с 30 января по 10 февраля 1942 года работала и в академии Генерального штаба. Задача комиссии заключалась в проверке хода учебного процесса и оказании практической помощи командованию в его улучшении3.
Комиссия предложила увеличить время на изучение нового вооружения и боевой техники, на применение родов войск в бою и операции.
9 апреля 1942 года Народный комиссар обороны издал специальный приказ «О подготовке общевойсковых командиров». В нем были вскрыты недочеты в подготовке командных кадров и определены направления их обучения. В приказе, в частности, указывалось, что выпускники Военной академии Генерального штаба недостаточно твердо знают основы применения родов войск в бою и операции. Приказ нацеливал командование и преподавателей ориентироваться не только на достигнутый уровень технического оснащения войск, но и на степень его использования, а также перспективу создания и применения новых средств вооружения.
В этот период на кафедре оперативного искусства академии Генерального штаба РККА работало только по одному преподавателю-специалисту на каждый род войск. Такое количество преподавателей было явно недостаточно для обучения слушателей вопросам организации боевого применения авиации и войск ПВО, а также их всестороннего обеспечения.
Поэтому по ходатайству начальника Военной академии Генерального штаба приказом Наркома обороны
от 10 декабря 1942 года № 0945 в академии была сформирована, в частности, кафедра Военно-воздушных сил. Ее возглавил доцент полковник Виктор Петрович Конокотин (впоследствии генерал-майор авиации), который руководил кафедрой до 1946 года4.
Время создания кафедры ВВС в академии Генерального штаба не случайно совпало с периодом накопления опыта применения авиации в начальный период войны. Выявились как достоинства, так и недостатки в применении авиации в операциях и боевых действиях. Командование Вооруженных Сил СССР на основании полученного боевого опыта первых месяцев войны вынуждено было начать радикальную перестройку структуры фронтовой авиации.
На начальном этапе войны во фронтах имело место нерациональное распределение сил в пользу общевойсковых армий. Например, в начале 1942 года на Западном фронте в составе девяти общевойсковых армий имелись 29 авиационных полков и 8 отдельных эскадрилий. Во фронтовой группе авиации было лишь 6 авиаполков и 1 отдельная эскадрилья. Таким образом, по удельному весу на долю авиации армейского подчинения приходилось 83 %, а во фронтовом подчинении оставалось лишь 17 % авиачастей.
Сосредоточение сил фронтовой авиации ВВС Красной Армии в общевойсковых армиях уже осенью 1941 года привело к распылению и без того ограниченных сил, исключило централизованное управление и массированное их применение в масштабе фронта. А подчинение авиационных объединений командующим войсками фронтов затрудняло их массированное применение на стратегических направлениях.
Все это снижало эффективность боевых действий ВВС как на совет-
ско-германском фронте в целом, так и в полосе каждого фронта. ВВС оказались заключенными в рамки, не позволявшие им реализовывать в полном объеме их маневренные и ударные возможности.
Командующий ВВС Красной Армии в тот период войны генерал-полковник авиации П.Ф. Жигарев в своем докладе Народному комиссару обороны Союза ССР от 3 апреля 1942 года указывал: «Использование авиации фронтов, учитывая ее ограниченное количество, в настоящее время осуществляется неправильно. Командующие Военно-воздушными силами фронтов вместо целеустремленного массированного использования авиации на главных направлениях против основных объектов и группировок противника... распыляют усилия авиации. на всех участках фронта»5.
Таким образом, проявившиеся в первые месяцы войны недостатки организационной структуры и подчиненности фронтовой авиации не позволяли в полном объеме реализо-вывать боевую мощь остававшихся на фронтах сил авиации, поскольку затруднялось, а порой становилось невозможным сосредоточение сил авиации в короткие сроки в решающем месте для выполнения важнейших боевых задач. При такой организационной структуре и управлении авиацией для переноса ее усилий на другие направления всегда требовались авиационные резервы. Причем их требовалось тем больше, чем больше была раздроблена авиация. Следовательно, эта структура не обеспечивала возможность решения меньшими силами авиации более крупных задач.
Распыление сил авиации в ВВС РККА по общевойсковым армиям продолжалось до мая 1942 года, до принятия решения о сведении почти всех имевшихся во фронте сил авиа-
ции в одно оперативное авиационное объединение — воздушную армию.
Создание воздушных армий началось после неоднократных и обстоятельных докладов авиационных военачальников высшему военному руководству страны о необходимости централизованного управления ВВС. Цель всех этих докладов сводилась к тому, чтобы обеспечить возможность меньшими силами авиации громить более мощного противника. Это означало, что создание потребных авиагруппировок на важнейших направлениях должно осуществляться главным образом не за счет авиационных резервов, а путем выполнения межфронтового маневра силами авиации и маневра между армиями.
5 мая 1942 года приказом Народного комиссара обороны СССР № 0081 была создана 1-я воздушная армия. К сожалению, при создании воздушных армий в 1942 году не все предложения авиационных военачальников были учтены. Это привело к тому, что при появлении ряда положительных условий возможности командования ВВС по выполнению межфронтового маневра силами фронтовой авиации в рамках театра военных действий и между ТВД, а также между театрами войны расширились незначительно. Воздушные армии, так же как и существовавшие до мая 1942 года военно-воздушные силы фронтов, несмотря на предложения подчинить их командующему ВВС, оставались в распоряжении командующих войсками фронтов и применялись главным образом лишь по плану фронтовой операции. Для того чтобы изъять авиасоединение из одной воздушной армии и перебросить на другой фронт, в другое объединение, требовалось вмешательство Ставки ВГК или ее представителя, а на это требовалось время и достаточно убедительные аргументы не только из области военного искусства6.
Следовательно, с созданием воздушных армий удалось преодолеть распыленность фронтовой авиации, но лишь в рамках фронта; в рамках же стратегического направления, театра военных действий и всего советско-германского фронта распыление сил авиации сохранялось. Фронтов было достаточно много, и в каждом из них имелась своя воздушная армия. Каждый командующий фронтом использовал подчиненную ему воздушную армию по своему плану, если не было на то указаний вышестоящего штаба независимо от обстановки на других направлениях.
На целесообразность центрального подчинения воздушных армий в конце 1942 года и в 1943 году указывали многие высшие авиационные командиры и предлагали продолжить глубокую реорганизацию фронтовой авиации, не останавливаясь на «половинчатом решении» этого вопроса. Например, командующий 1-й воздушной армией генерал-майор авиации С.А. Худяков в докладе Верховному главнокомандующему Вооруженными Силами и командующему ВВС Красной Армии от 12 декабря 1942 года предлагал 90 % всей авиации сосредоточить в руках Ставки ВГК.
К этому времени во фронтовой авиации было создано 17 воздушных армий, разбросанных по всем фронтам. В то же время боевые действия решающего значения, где требовалось максимальное массирование сил авиации, проводились одновременно на одном, в крайнем случае — двух стратегических направлениях. Сосредоточить усилия хотя бы половины из созданных объединений на этих направлениях было невозможно.
Если проанализировать суточную боевую деятельность авиации Красной Армии в тот период, то окажется, что она в два и более раза совершила самолетовылетов больше, чем ВВС
противника. Однако эти вылеты выполнялись на широком фронте — от Баренцева до Черного моря. Противник же, имея с 1943 года меньшее количество самолетов, держал их в руках командующего люфтваффе и, управляя централизованно, применял на избранном операционном направлении. Соответственно, достигался большой эффект, особенно в действиях бомбардировочной авиации.
Генерал С.А. Худяков, оценивая возможности по массированному применению ВВС, отмечал, что «. мы никогда не сможем массировать нашу авиацию и эффективно содействовать наземным войскам, если не перестроим систему управления. Спрашивается, можем ли мы продолжать и в дальнейшем разбрасывать столь эффективную силу и дорогостоящую материальную часть на громадной территории? Нет, не можем. Пора с этим покончить и собрать авиацию в кулак»7.
В числе предложений, направленных им в Ставку для реорганизации структуры и управления авиацией, были такие:
• изъять воздушные армии из подчинения командующих фронтами и подчинить их непосредственно Ставке ВГК через командующего ВВС и его штаб;
• сократить количество воздушных армий на советско-германском фронте до четырех, оставив по одной на Северо-Западном, Западном, Юго-Западном и Кавказском направлениях; иметь на Северном направлении отдельный авиационный корпус;
• усилить за счет сокращаемых авиационных соединений и частей боевой состав и управления остающихся воздушных армий;
• использовать авиационные объединения для боевых действий на одном направлении как совместно с войсками фронтов, так и самостоятельно;
• выполнять маневр между оперативными направлениями авиацией РВГК и соединениями воздушных армий.
В результате такой реорганизации должно было сократиться до десятка штабов воздушных армий и высвободиться большое количество офицеров-управленцев; резко повысилась бы роль командования ВВС и его возможности по массированию сил на главных направлениях; снизились бы потребности в авиационных резервах, непрерывно подававшихся из тыла на фронт.
Выход был найден за счет создания крупных авиационных резервов Ставки ВГК в виде авиационных корпусов, численность самолетного парка которых достигала 40—70 % общей численности самолетов действующей армии. «Перекачивая» их из одной воздушной армии в другую, Ставка ВГК создавала более выгодное соотношение сил по авиации на решающих участках советско-германского фронта. Порядок использования авиационных корпусов был регламентирован приказанием командующего ВВС КА № 10/115 от 29 марта 1943 года8 (рис.).
Таким образом, открылся путь массирования сил авиации. Он заключался в маневрировании большим количеством авиационных соединений между фронтами, каждый из которых располагал сравнительно немногочисленной воздушной армией. В конце 1942 года были армии, имевшие в своем составе по 2—4 авиационные дивизии (100—200 самолетов) с управленческим аппаратом в 300—400 человек. Этот способ был менее экономичен и имел некоторые отрицательные стороны, связанные с тем, что придаваемые на короткий срок воздушным армиям авиационные корпуса и дивизии РВГК являлись для них как бы чужими. Однако он показал свою жизнеспособность,
Рис. Использование авиационных резервов Ставки ВГК для создания выгодного соотношения сил на решающих участках советско-германского фронта
и командование научилось получать положительный эффект в различных условиях обстановки.
В обосновании таких способов применения авиации большую роль сыграли ученые Военной академии Генерального штаба, пришедшие на преподавательскую работу уже с фронтовым опытом. Кафедрой ВВС исследовались проблемы создания авиационных группировок, обосновывались новые способы и формы боевых действий авиации. Уже в декабре 1942 года было издано первое учебное пособие, в котором была обоснована такая новая форма применения авиационных объединений в общевойсковых операциях, как авиационное наступление и некоторые новые оперативные способы.
В этот период широко практиковались краткосрочные выезды преподавателей на фронт и стажировки в войсках действующей армии, что способствовало повышению эффективности учебного процесса.
Свое дальнейшее развитие на кафедре ВВС получили вопросы управления авиационными объеди-
нениями и соединениями и их взаимодействие с сухопутными войсками. В послевоенный период централизация управления ВВС усиливается. В 1946 году вводится должность главнокомандующего ВВС СА, создается Главный штаб ВВС. В этот же период в академии был создан авиационный факультет, который возглавил генерал-лейтенант И.М. Белов. Главное внимание в научной работе авиационного факультета уделялось обобщению опыта Великой Отечественной войны.
На новом этапе в 1954—1961 годах главное место в научных исследованиях авиационного факультета заняло развитие теории применения авиационных объединений в операциях с применением нового вида оружия.
Результаты научных исследований теории воздушных операций нашли свое отражение в капитальном военно-теоретическом труде «Борьба за стратегическое господство в воздухе», был издан первый учебник «Курс оперативного искусства ВВС» под научным руководством генерал-лейтенанта авиации С.И. Шиманского.
На целесообразность центрального подчинения воздушных армий в конце
1942-го и в 1943 году указывали многие высшие авиационные командиры. Например, командующий 1-й воздушной армией
С.А. Худяков в докладе Верховному главнокомандующему Вооруженными Силами от 12 декабря 1942 года предлагал 90 % всей авиации сосредоточить в руках Ставки ВГК.
В этот же период была широко развернута разработка и защита кандидатских, а впоследствии и докторских диссертаций по тематике проблемных вопросов оперативного искусства авиационных объединений. За этот период истории кафедры оперативного искусства ВВС (до марта 1998 года) было защищено 30 кандидатских и три докторские диссертации9.
Одновременно с проблематикой ВВС в годы войны решались и текущие проблемы противовоздушной обороны. Эти проблемы особенно обострились к концу Второй мировой войны в связи с появлением у наших будущих потенциальных противников ядерного оружия.
Был проведен ряд организационных мероприятий: фронты и армии ПВО были переформированы в округа и отдельные армии ПВО, восстановлена должность командующего ПВО страны, которым стал генерал-полковник М.С. Громадин10. Укрепление противовоздушной обороны страны становилось первоочередной задачей, которая в условиях сокращения Вооруженных Сил решалась сложно, требовала привлечения
значительных материальных и людских ресурсов.
Не оставалась в стороне от решения проблем противовоздушной обороны и академия Генерального штаба. В конце 1947 года создается комиссия под председательством Главного инспектора Вооруженных Сил СССР Маршала Советского Союза Л.А. Говорова (выпускника академии 1938 года) с задачей определения дальнейшего строительства Войск ПВО и подготовки кадров для них. Комиссия, в частности, предложила: «Организовать специальную подготовку кадров ПВО звена «корпус—армия— округ», для чего создать высшие академические курсы ПВО при Высшей военной академии...». В дальнейшем 20 мая 1948 года в Военной академии Генерального штаба была образована кафедра ПВО, начальником которой был назначен генерал-лейтенант авиации Степанов Николай Леонтьевич. Он руководил ею до 1956 года.
Началось создание Войск противовоздушной обороны страны как вида Вооруженных Сил СССР11. В 1948—1949 годах приграничным военным округам были переданы войска Дальневосточного округа ПВО, Бакинская армия ПВО, 16 корпус ПВО (Ленинград) и значительное количество отдельных соединений и частей родов войск.
Трудно назвать вид Вооруженных Сил и даже род войск Советской Армии, который так часто и так глубоко подвергался бы реформированию, как войска ПВО. По оценке одного из выдающихся военных ученых, исследователя и знатока проблем войск и сил ПВО И.В. Ерохина, только послевоенных реформ этого вида Вооруженных Сил было восемь.
Для руководства новыми формированиями требовались профессионально подготовленные старшие и высшие офицеры ПВО. Министром Вооруженных Сил СССР было при-
нято решение о досрочном выпуске из академии специалистов ПВО. Коллективу кафедры предстояло в сжатые сроки разработать учебную программу и учебно-методические материалы с учетом новых реальностей в системе ПВО, с чем опытный преподавательский состав успешно справился.
С начала 1950-х годов на вооружение авиации ПВО стали поступать реактивные истребители первого поколения типа МиГ-15, МиГ-17 и Як-25, а с середины этого десятилетия — зенитные ракетные комплексы типа С-25, С-75, С-125. В конце 50-х годов принимаются на вооружение первый сверхзвуковой истребитель МиГ-19 и сверхзвуковые истребители перехватчики Су-9, Су-1112.
Разработка вероятным противником новых видов средств воздушно-космического нападения (СВКН) (баллистических и крылатых ракет) привело к необходимости создания в составе Войск ПВО нового рода войск — войск ракетно-космической обороны. Все это вызвало революционные изменения в формах и способах применения Войск ПВО и потребовало исследований усложнившихся проблем противовоздушной и противоракетной обороны войск и объектов.
Тем временем реформирование Войск ПВО как вида Вооруженных Сил продолжалось. Замыслом реформы на этот раз (на период 1958—1965 гг.) предусматривалось из большого количества соединений различных родов войск создать более простую, экономную и более гибкую организацию корпусов и дивизий ПВО. Число объединений Войск ПВО сокращалось: вместо имевшихся 20 объединений ПВО было создано 11 (два округа, семь отдельных армий и два отдельных корпуса ПВО).
Эта реформа давно назрела, хотя нередко очередная реформа проводи-
лась без должного научного обоснования, и профессорско-преподавательский состав академии приступал к исследованиям научных проблем, уже поставленных и как бы «спущенных сверху».
С началом 1960-х годов на кафедре ПВО проводились интенсивные исследования по вопросам ракетно-космической обороны, а с 1980-х — и воздушно-космической обороны. В рамках последнего направления развивалась теория подготовки и ведения стратегической операции по отражению воздушно-космического нападения противника, обоснования новых форм оперативного применения войск, сил и средств ПВО, обусловленных переходом к территориальному принципу построения систем противовоздушной обороны страны и Вооруженных Сил13.
Интенсивно проводилась на кафедре ПВО и такая форма научных исследований, как разработка и защита диссертаций (до 1998 года — более 40 защит, из них пять докторских).
Необходимо отметить, что на кафедре оперативного искусства ПВО, как и на кафедре оперативного искусства ВВС, трудились высокопод-готовленные офицеры, настоящие патриоты своей страны. Вместе с тем они были и горячими патриотами своих видов Вооруженных Сил, своих родов войск. Нередко между «патриотами ВВС» и «патриотами ПВО» возникали дискуссии, в том числе на страницах военной печати, о том, какой род войск внес больший вклад в завоевание господства в воздухе в годы войны, а то и просто на тему «кто в небе хозяин?».
К сожалению, околонаучные споры приводят иногда к скорым оргвыводам. Так бывало не раз и в очередной раз случилось в нашей стране в 1997 году, когда в качестве образца строительства Вооруженных Сил был скопирован американский при-
мер, где в тот период существовало только три вида вооруженных сил, и не было такого вида, как ПВО территории страны. При этом не учитывалось, что на американскую землю никогда не падало ни одной вражеской бомбы, ни одной ракеты (гавайский пример атаки Перл-Харбора 7 декабря 1941 года здесь не в счет).
У нас же было решено слить воедино два важнейших вида Вооруженных Сил — ВВС и Войска ПВО страны, а вслед за этим и соответствующие кафедры в военных академиях, в том числе в Военной академии Генерального штаба.
Создание общей кафедры оперативного искусства ВВС в марте 1998 года с включением в ее состав проблематики оперативного искусства ПВО положило в определенной степени конец псевдонаучным межкафедральным спорам на тему «кто в небе главнее». Основой для такого единения явилось новое осознание важности такой интегральной задачи вооруженной борьбы, как завоевание и удержание господства в воздухе на новом этапе.
Собственно, на важность господства в воздухе указывали наиболее проницательные теоретики авиации еще в начале ХХ века в различных странах Европы и Америки. В России это были такие выдающиеся ученые, как Б.Л. Теплинский, П.П. Ионов14, А.Н. Лапчинский и другие.
Свое слово в развитии авиационной науки и практики сказали в свое время и начальники ВВС РККА: Я.И. Алкснис (в 1937 году — начальник кафедры подготовки страны к обороне Академии Генерального штаба РККА), А.Д. Локтионов, Я.В. Смушкевич, П.В. Рычагов, П.В. Жигарев и другие.
Концепцию борьбы за господство в воздухе разрабатывал после Первой мировой войны итальянский генерал Д. Дуэ. Правда, он связывал эту
борьбу с обязательным применением оружия массового поражения (химического и бактериологического), без чего, как он полагал, эффективного господства в воздухе достичь невоз-
можно15.
В нашей стране в предвоенные годы в военно-теоретическом труде «Основы общей тактики ВВС» Б.Л. Теплинский подчеркивал: «Борьба за господство в воздухе будет продолжаться в течение всей войны, становясь особо ожесточенной в периоды операций наземных войск, так как господство в воздухе в этот период — одно из решающих условий конечного успеха».
Указывалось, что господство в воздухе может быть достигнуто в тактическом, оперативном и стратегическом масштабе.
Опыт Великой Отечественной войны в целом подтвердил такой подход. Внезапное нападение фашистской Германии на нашу страну в 1941 году позволило фашистам добиться вначале оперативного, а затем и стратегического господства в воздухе. Только в отдельных ситуациях этого периода войны нам удавалось достичь тактического господства — на несколько часов, в ограниченных территориальных пределах. Что же касается оперативного господства в воздухе, то в 1941 году нам удалось это только однажды — в воздушной битве за Москву. В самый критический период оборонительных действий под Москвой в 1941 году из 7146 самолетовылетов противника к городу прорвалось всего 229 самолетов16.
В ходе этой битвы удалось достичь оптимального взаимодействия истребительной авиации, зенитных войск, аэростатных, прожекторных частей и подразделений звукового обнаружения.
В 1943 году в ходе коренного перелома в Великой Отечественной войне мы добились оперативного, а с 1944
года — и стратегического господства в воздухе.
С перевооружением частей ВВС и ПВО на новую боевую технику после победы в Великой Отечественной войне проблемы завоевания и удержания господства в воздухе отнюдь не потеряли своей актуальности, и профессорско-преподавательский состав Военной академии Генерального штаба активно приступил к их разрешению. При этом борьба в воздухе уже в середине ХХ века постепенно захватила и ближний космос и превратилась, таким образом, в борьбу в воздушно-космическом пространстве.
Вначале космос рассматривался и использовался как пространство для решения обеспечивающих задач — военной метеорологии, разведки, навигации, связи, геодезии и картографии и др. Этим занимались преимущественно видовые академии. Принимались международные соглашения о недопущении размещения оружия в космосе (например, Договор по космосу 1967 года)17. Однако если размещать оружие в космическом пространстве (согласно этим соглашениям) было нельзя, то исследовать теоретические вопросы размещения и применения его никто не запрещал.
Постепенно научно-исследовательские работы превращались в опытно-конструкторские, а там и в инженерно-конструкторские проекты и разработки.
Таким образом, проблема борьбы за господство в воздухе превращалась в проблему борьбы в воздушно-космическом пространстве.
Каковы же главные отличительные черты борьбы за господство (превосходство) в воздушно-космическом пространстве с учетом вышеприведенных положений?
Во-первых, это практически неограниченный пространственный размах военных действий в воздушно-космической сфере. Можно счи-
На важность господства в воздухе указывали наиболее проницательные теоретики авиации еще в начале ХХ века в различных странах Европы и Америки. В России это были
такие выдающиеся ученые, как Б.Л. Теплинский, П.П. Ионов, А.Н. Лапчинский. Свое слово в развитии авиационной науки и практики сказали и начальники ВВС РККА Я.И. Алкснис, А.Д. Локтионов, Я.В. Смушкевич, П.В. Рычагов, П.В. Жигарев и другие.
тать, что «практическим потолком» этой сферы являются в настоящее время орбиты геостационарных космических аппаратов (до 40 тыс. км).
Во-вторых, это наличие «ключевых» элементов системы группировки, оперативно-стратегического построения сил и средств ВКН и обеспечения, от функционирования которых в значительной степени зависит ход и исход военных действий. Таковы, например, космические аппараты систем связи и навигации. Указанные элементы могут находиться как в воздушно-космическом пространстве, так и на поверхности Земли.
В-третьих, это возможность выхода средств ВКН к любой точке Земли за минимальное время для нанесения внезапного удара (реализации концепций типа Prompt Global Strike).
В-четвертых, укажем на необходимо высокий уровень автоматизации и роботизации средств ВКН и обороны для решения всех задач и достижения решающего превосходства в борьбе в воздушно-космическом пространстве.
Чувствительность ключевых элементов космической группировки и средств и систем автоматизации к возможности их поражения и подавления делает проблематичным ре-
С перевооружением частей ВВС и ПВО на новую боевую технику после победы в Великой Отечественной войне проблемы завоевания
и удержания господства в воздухе не потеряли своей актуальности. При этом борьба в воздухе уже в середине ХХ века постепенно захватила и ближний космос,
превратилась, таким образом, в борьбу в воздушно-космическом пространстве.
шение задачи достижения господства в воздушно-космическом пространстве. При этом противодействие решению такой задачи будет носить, очевидно, асимметричный характер.
Вернемся, однако, к собственно оперативному искусству Воздушно-космических сил. Характер и содержание военных конфликтов в современных условиях и прогнозируемой перспективе рассмотрены в обстоятельной статье начальника Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации генерал-полковника В.Б. Заруд-ницкого, опубликованной в журнале «Военная Мысль» в 2021 году18.
Выявление существенных тенденций в практике военного искусства, стремление к их рациональному осознанию и описанию, научному объяснению, а также прогнозированию событий составляют сущность процесса научного познания, в том числе и в военной науке. Многочисленные научные публикации, последовавшие за вышеуказанной статьей, посвящены анализу проблем теории и практики современного оперативного искусства. Применительно к оперативному искусству борьбы с воздушно-космическим противником эти проблемы могут быть сформулированы следующим образом.
1. Стирание (размывание) границ между стратегическим, оперативным и тактическим уровнями форм военных действий при одновременном расширении границ предметной области оперативного искусства. При традиционном подходе к разделению областей стратегии, оперативного искусства и тактики основными их признаками считались уровень целей и задач, состав привлекаемых войск (сил), размах действий в пространстве и продолжительность действий, содержание действий (способы, приемы), масштаб маневра, а также уровень согласованности действий19.
При всей значимости указанных признаков для оперативного искусства Воздушно-космических сил в настоящее время, а тем более в перспективе, они корректируются новыми условиями, факторами, средствами и способами вооруженной борьбы. Так, происходит сокращение объектов практики оперативного искусства, т. е. органов управления и управляемых ими формирований, непосредственно предназначенных для решения оперативных задач (по сравнению, например, с войнами и военными конфликтами ХХ века). В то же время некоторые новые средства ведения военных действий способны скорректировать достижение целей традиционных форм, указанных выше.
2. Относительно невысокий уровень развития современной военной науки, авторитетности и убедительности вырабатываемых ею рекомендаций, привычно скептически воспринимаемых специалистами в практике оперативного искусства, опора на опыт и «здравый смысл».
3. Устаревший подход к применению видов Вооруженных Сил в соответствии с освоенными физическими средами применения формирований (средств), не учитывающий как возможности новых систем вооружения
действовать в различных средах, так и актуальность формирования комплексных группировок войск (сил), ведущих борьбу с противником во всех средах.
4. Недооценка вопросов связи, разведки и управления при подготовке и осуществлении операций, обусловленная недостатками в развитии технической базы указанных составляющих теории и практики военного искусства.
5. Недостаточная вариантность и глубина планирования операций, выражающаяся в неучете всех возможных последствий оперативных действий, что приводит иногда к снижению общей эффективности опера-
ции и другим неожидаемым негативным последствиям.
Анализ теоретических положений, а также результатов моделирования вооруженной борьбы в воздушно-космическом пространстве свидетельствует о том, что в настоящее время отсутствует разработанная теория оперативного искусства в этой сфере. Сегодня ряд ученых Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, а также видовых военных академий соответствующего профиля интенсивно работают над развитием такой теории. При этом разброс точек зрения по данной проблематике пока еще достаточно велик.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Авиация: Энциклопедия / гл. ред. Г.П. Свищёва. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 29.
2 История Второй мировой войны. 1939—1945. М.: Воениздат, 1974. Т. 1. С. 382.
3 Рожденная в годы войны — к 75-летию кафедры строительства и применения Воздушно-космических сил / рук. авт. коллектива О.В. Миленин; отв. исполнитель Н.В. Головизин. М.: ВАГШ, 2017. С. 50.
4 Там же. С. 17.
5 Жигарев П.Ф. Доклад командующего ВВС КА Наркому обороны СССР от 03.04.1942 г.
6 Голотюк В.Л., Лашков А.Ю. 100-летие Военно-воздушных сил России. М.: Русские Витязи, 2012. 360 с.
7 Худяков С.А. Доклад командующего 1 ВА Наркому обороны СССР от 12.12.1942 г.
8 Приказание Командующего ВВС Красной Армии от 29 марта 1943 г. № 10/115.
9 Рожденная в годы войны — к 75-летию кафедры строительства и применения Воздушно-космических сил...
10 Голотюк В.Л., Лашков А.Ю. 100-летие ПВО России. Т. 2. (1941—2014). М.: Русские Витязи, 2014. С. 286.
11 Противовоздушная оборона страны (1914—1995) / П.Ф. Тушев, А.А. Сиников и др. М.,1998. С. 289.
12 Там же. С. 364.
13 Там же. С. 344.
14 Ионов П.П. Борьба за превосходство в воздухе // Вестник Воздушного флота. 1932. № 4. С. 6—8.
15 Дж. Дуэ. Господство в воздухе. Вероятные формы будущей войны. СПб.: Terra Fantastica, 2003. С. 12.
16 История Второй мировой войны. 1939—1945. М.: Воениздат, Т. 4. 1974. С. 90.
17 Малов А.Ю. Пространство мира или пространство войны? // Независимое военное обозрение. 2022. № 17.
18 Зарудницкий В.Б. Характер и содержание военных конфликтов в современных условиях и обозримой перспективе // Военная Мысль. 2021. № 1. С. 34—44.
19 МирукВ.Ф. Разработка теоретических основ и перспективных направлений развития Воздушно-космической обороны РФ: дис. ... доктора военных наук. М.: ВАГШ, 1994. 330 с.
