CC BY
34УДК-008 (-11) (47) (092)
ВКЛАД АКАДЕМИКА АЛЕКСАНДРА ЮРЬЕВИЧА ЯКУБОВСКОГО В ИЗУЧЕНИЕ ЖИВОПИСИ И СКУЛЬПТУРЫ ДРЕВНЕГО ПЕНДЖИКЕНТА
САФОЕВ Дж. Б., Институт истории, археологии и этнографии им А. Дониша
Пенджикент является древним согдийским городом и уникальным памятником домусульманской среднеазиатской культуры. Древний город (У-У1П века) -расположен на окраине современного города Пенджикент в Таджикистане. Он занимает 13 га и расположен на высокой террасе Зеравшана-реки Согд. Пенджикент в раннем средневековье являлся столицей самого восточного из полунезависимых кантонов Согдианы, который имел своего правителя, чеканившего монеты, однако его власть по наследству не передавалась. С момента своего возникновения центром города были два расположенных рядом храма с внушительными дворами. Храмы (а также дворец) были украшены настенными росписями. Город в VI веке расширяется и достигает пика своего развития в начале VIII века. В это время он застраивается двух - и даже трехэтажными домами. В жилищах аристократов выделялась особая приемная или гостевая часть, которые украшались настенными росписями и резными деревянными конструкциями. Город в 722 году был захвачен арабами, однако жизнь здесь возрождается в 740 - х годах, а к 780 - м годам жители из города окончательно уходят [15].
Многофигурные настенные росписи, глиняная и деревянная скульптура, открытые в Пенджикенте, представляют собой яркие памятники монументально-декоративного искусства Согда. Искусство Пенджикента по стилю и содержанию связано с художественной культурой целого ряда таких городов и районов Средней Азии, как Афрасиаб, Варахша, Шахристан, Балалык-тепе, Аджина-тепе, а также Ирана, Афганистана, Индии. В сборнике «Живопись древнего Пенджикента» [22] рассматриваются вопросы, касающиеся изучения живописи Пенджикента и Средней Азии; техники живописи и консервация росписей; проблем идеологии и культов Согда по материалам пенджикентских храмов.
Археологические находки нашли свое подтверждение в достоверности сведений письменных источников по истории города Пенджикента, а также других исторических и культурных памятников. Восстановить топографическую карту района, состав населения и культурный слой Зеравшанской долины в древности и средневековье позволили полученные результаты в ходе изысканий. Большая часть памятников, которая была найдена археологами, относится к раннему и позднему средневековому периоду. Первоначально в Пенджикенте была найдена голова юноши, которая представляла собой первый скульптурный образец на территории верховьев Зеравшана, две головы львов с изображением коней, а также три золотых украшения и фрагменты настенной росписи. Первые публикации живописи древне-
го Пенджикента были подготовлены выдающимися советскими учеными А.Ю. Якубовским, М.М. Дьяконовым и A.M. Беленицким на основе последних памятников [8].
Три вида монументальных памятника были открыты в городище древнего Пенджикента, а именно: резное дерево и глиняная скульптура и стенные полихром-ные росписи, которые являлись по своему историческому значению весьма важными для исследования среднеазиатской культуры. Резное дерево, представляющее собой рельефную резьбу и объемную скульптуру, как и настенные росписи, выделяются разнообразным содержанием. Однако в большинстве своем они сохранились в обуглившемся виде [12, 46]. Большая часть скульптурных памятников была уничтожена арабами во время своего завоевательного похода. В храмах Пенджикента была найдена только одна глиняная масштабная скульптура [17, 9].
Многочисленные образцы стенной росписи древнего Пенджикента, которые относятся к числу наиболее интересных памятников среднеазиатской живописи были найдены в 1948 г. Стены интерьеров, различного рода изделия украшала монохромная и полихромная роспись. Их большая ценность и значение состоят в том, что они воспроизводят современную им реальность, что помогло ученым ответить почти на все вопросы истории Согда в раннем средневековье. А.Ю. Якубовский, изучив содержание всех этих росписей, утверждает, что росписи являются частью единого целого, и такое целое носило культовый характер, наподобие похоронной, так и загробной тематики [21,12-13]. Все росписи Пенджикента же, по мнению М.М. Дьяконова, имеют композиционное построение и единый стиль [8,199]. В то время, как Б.Я. Ставиский придерживается мнения A. M. Беленицкого о том, что они являются различными, имея сюжетной-повествовательный характер [18,154-155]. У согдийского народа до арабского завоевания, как полагает A.M. Беленицкий, имелась местная художественная школа с предопределенными, отличающими ее особенностями и, возможно, с продолжительной традицией [2, 377].
А. Ю. Якубовским были установлены периоды развития искусства согдийского народа. Новые памятники, главным образом скульптура, были открыты в 1952 году. Подобная скульптура была широко распространена в Согде наряду с живописным искусством, но у большинства из них отсутствовала голова. Такое обстоятельство, вероятно, имело связь с идейными предубеждениями арабских завоевателей, которые под знаменем ислама совершали свои завоевательные походы [21, 14 -15].
Деревянной скульптурой представлена другая группа пенджикентских памятников. Часть из которой сохранилась только будучи обуглившейся в результате пожаров. В некоторых скульптурных панелях A.M. Беленицкий разыскивает отражение верований, которые были связаны с почитанием водной стихии [5, 42]. Пен-джикентскую скульптуру он датирует VI веком, как памятника более раннего времени, чем живописного искусства [3, 76]. Он обнаруживает в одном образце оригинальные черты лиц согдийского народа, для изображения которых специфическая трактовка глаз является типичной [3, 77].
Необходимо отметить, что достаточно исследований существует относительно такого вида памятников. Например, M. Мандельштам в терракотовых статуэтках раскрывает тюркскую струю, считая их «тюркскими воинами» [13, 158-159], тем самым он сторонится от каких-нибудь комментариев. Схожесть некоторых из этих терракот с портретами на монетах, как утверждает О.И. Смирнова, является настолько близкой, что их можно считать правителями, а не воинами [16, 35].
Как подтверждают материалы раскопочных работ, танцевальное и музыкальное искусство в Согде быио очень развито. Одной из немаловажных областей ремесла было изготовление музыкальных инструментов из редкопородных деревьев. Во многом традиция музыкальной культуры согдийского народа является богатой и уникальной. Они музицировали как на струнных, так и на ударных и духовых инструментах. В стенных росписях древнего Пенджикента нередко встречаются танцы в исполнении согдийцев. На городище Пенджикент, наряду с другими историческими и культурными памятниками также были выявлены несколько эпиграфических образцов. В 1947 г. А.Н. Дальский исследовал бассейн реки Кштут и реки Шинг, выгавив восемь пунктов с двадцатью пятью объектами наскальных изображений, а также разнообразные и многочисленные по значению рисунки [6, 240].
А.Ю. Якубовский в качестве главного объекта исследований выбрал городище древнего Пенджикента (с 1947 г.). Главную задачу в исследовании Пенджикента А.Ю. Якубовский рассматривал в решении вопроса дофеодального среднеазиатского города на материалах его раскопочных работ [23, 32-33].
В ходе раскопочных работ СТАЭ среди резных изображений найдены мотивы, относящиеся к сасанидским, кушанским, ближневосточным, эллинистическим индийским культурам. Уникальные по качеству исполнения разноцветные росписи, по сюжетам и краскам занимали всю поверхность стен парадных залов домов.
В большинстве домах, обнаруженных в Пенджикенте, найдены остатки стенных росписей, занимавшие площадь, насчитывающей, возможно, сотни квадратных метров. Пенджикентские росписи являются самыми замечательными произведениями древнего среднеазиатского искусства.
Художники-создатели этих росписей использовали воспринятые им приёмы, образы, композиции из греко-бактрийского, кушанского, индийского, иранского другого искусства восточных стран. Вместе с тем, мастера Согда, впитывая всё это, в свою очередь сотворили своеобразные произведения, отличающиеся от живописи других народов и стран.
В парадных залах пенджикентских домов живопись располагалась в соответствие с установленным твердым образом канонам и, по правилу, состояли из сцен, иллюстрировавшие какие-либо эпические повествования. Росписи, между тем, обладали также характером чисто декоративного предназначения, которые придавали парадным залам особый нарядный вид.
Напротив входа в жилище, над почётным местом, обычно, во всю высоту стены была изображена большая фигура центрального персонажа. В виде лежащего зверя он сидел на троне. В образе такого персонажа мог следить кто-нибудь из предков хозяина жилища или божеств - покровителей, царей или героев.
По обе стороны от него располагались фигуры музыкантов. Все другие поверхности стен были покрыты горизонтальными поясами, которые состояли из серий рисунков и тянулись один над другим. Такие живописные повествования связаны между собой единым сюжетом и главным образом повествуют о подвигах в сражениях и победных пиршествах, а также о торжественных приёмах.
Особенность этих росписей заключалась в том, что герои этих повествований в каждом зале были своими собственными. Это указывает на то, что росписи залов, возможно, являются связанными с генеалогией и историей семьи - хозяев жилища, которые рассказывали о подвигах предков этих семей.
Наряду с изображениями таких образов, как божеств небесных светил, что было естественным для потолка и символизировавшего небо, наблюдаются также иные темы. Одной из особенностей стиля деревянной пенджикентской скульптуры являются переклички со скульптурой индийской гуптской и в некоторой степени с искусством Ирана в период Сасанидов. Но наиболее глубокие аналогии найдены на территории соседнего Самарканда,-в городище Афрасиаб, в Шахристане Уструшана, в замках Тохаристана и Южного Согда .
В сборнике «Живопись древнего Пенджикента» подведены первые итоги изучения искусства согдийского народа [9]. Каждая из четырёх статей этого сборника не могла не устареть, поскольку у авторов было ещё слишком мало данных и сведений для осмысления того нового, что с пенджикентскими росписями вошло в науку. Однако как раз тогда были обозначены пути, по которым ныне идёт и долго ещё будет идти исследование искусства Согда.
Вопрос о социальных функциях этого искусства, обусловленности его основных черт исторической ситуацией впервые был поставлен в статье Александра Юрьевича Якубовского [20]. М. М. Дьяконов рассмотрел место Согда во всемирной истории искусств и о связях между изобразительным искусством и эпической поэзией [8]. Тогда же А.М. Беленицкий показал, что культовую иконографию Согда можно понять только исходя из истории идеологии всего Востока, который в I тысячелетии н.э. превратился в арену соперничества мировых религий [5].
Росписи со сценами поклонения божеству и иными ритуальными сюжетами, в которых изображения богов и особенно донаторов близки к тохаристанским появляются во II храме Пенджикента с V - VI вв., а затем с VI в. в жилищных домах Пенджикента и Афрасиаба. Такая тематика в Тохаристане, по-видимому, преобладала, во всяком случае, никакой другой живописи там не найдено. О памятниках Южного Согда можно сказать то же самое. В Согде встречаются также залы VI в. только с культовыми изображениями, однако наряду с ними в том же VI в. появляются также иллюстрации к мифам в обоих храмах Пенджикента [14, 233-248].
Всемирную славу Пенджикенту принесло открытие таких редкостных памятников искусства народа Согда, как стенная живопись и резная скульптура. Эти фрески были детально изучено А.М. Беленицким и Б.И. Маршаком. Древний Пен-джикент превращается в истинную кладезь живописи Согда в доарабской эпохе [11, 54].
Систематические раскопочные работы раннесредневековых памятников Шахристанской котловины - городищ Кахкаха I, II и т.д. начались учеником А.Ю. Якубовского - Н.Н. Негматовым с 1955 г. Под его руководством в результате рас-копочных работ здесь были обнаружены дворец уструшанских афшинов и иные постройки столицы области-города Пенджикент-Бунджикат.Наиболее перспективными являлись памятники, которые были расположены в бассейне речки Шахристансай, где прослеживаются остатки дворцовых, храмовых и жилищных застроек, которые датируются 'УШ-ХП веками, а также замков Уртакурган, Тирми-зактепа и другие. Одним из значимых и крупнейших открытий в таджикской археологии являлось исследование дворца афшинов, которое было завершено Н. Негматовым в 1972 г. На городище Калаи Кахкаха I дворец афшинов Уструшаны был богато украшенным настенной росписью с фольклорно - мифологическим, светским, батальным и культовым содержанием, мало уступающей живописи Пен-джикента. Были расчищены в завалах остатки обуглившегося резного дерева. Эти и иные находки дают характеристику дворца афшинов, как одного из крупных памятников искусства Средней Азии [11, 55].
Сравнение результатов археологических раскопочных работ со сведениями письменных источников предоставляют возможность проследить историю Пен-джикента более обстоятельным образом. Центральное место в работах СТАЭ в 1947 г. занимало исследование развалин древнего Пенджикента и его окрестностей. Сразу же после первых раскопочных работ и исследования находок предметов материальной культуры местности выяснилось, что город существовал еще до завоевания арабов и об этом свидетельствовал такой факт, что здесь не было кладбищ мусульман, - здесь располагался огромный зороастрийский некрополь. Также А.Ю. Якубовский отметил, что «среди подземного материала предметы поливной керамики тохаридского и саманидского периодов не встречались» [7, 33].
О Пенджикенте VI - УП вв. в письменных источниках-в географической и исторической литературе конкретные сведения отсутствуют. Название «Пенджикент» встречается только в отдельных работах, которые специально посвящены вопросам исторической топографии Зеравшанской долины. Что касается согдийских документов с горы Муг, то там Пенджикент упоминается часто.
А. Ю. Якубовский связывает конец жизни города Пенджикента с арабским завоеванием в VIII в., когда он перестал существовать [20,10]. М.М.Дьяконов также считает, что он был уже окончательно оставлен в конце 60 - х годов. VIII в. [8] В 70 -80-е годы VIII в., согласно нумизматическим данным, жизнь прекратилась на всем городище, и в большинстве помещений объекта конец первого периода жизни приходится на начало 20-х годов VIII в. Об упадке Пенджикента после событий 722 г. свидетельствует запустение объекта .№14 и других объектов [10, 257].
А.Ю. Якубовский был одним из первых, указавшим на значимость исследования городища древнего Пенджикента как образца среднеазиатского города, существовавшего в раннем средневековье. Совершенно уникальный материал дали раскопочные работы древнего Пенджикента по этому вопросу, согласно которому, городище древнего Пенджикента, как и иные раннесредневе-
ковые среднеазиатские города, состояло из шахристана, кухандиза (крепости), ра-бада, некрополя. Пенджикентский шахристан был местом, в котором жил состоятельный слой населения - владетели и знатные лица. Цитадель в городе была второй основной частью города в раннем средневековье. Все составные части этой цитадели по своей структуре и своему месторасположению в плане города были весьма различными.
О характере росписей А.Ю. Якубовский отмечает, что они в отличие от знаменитой живописи в буддийских храмах, существовавших в других регионах, не имеют печати какого-либо определенного жесткого канона и шаблона [21,13]. Росписи древнего Пенджикента по сюжету отдельных сцен, в которых участвует много персонажей, сложны и разнообразны. Фрески являются весьма наглядным представлением об этнических типах населения, об их одежде, вооружении, бытовой обстановке, внешнем облике и т.д. Росписи ученый разделяет согласно их содержанию на две группы, а именно: росписи светского и культового характера. В этих росписях свое отражение нашла жизнь социума дехканства и богатых слоев в то время, когда феодальные отношения достигли своего высокого развития [20,12-18]. Все росписи Пенджикента, по мнению М.М. Дьяконова, имеют единую композицию [8, 154 -155], а позднее Б.Я. Ставиский поддержал мнение А.М. Беленицкого о том, что эти росписи являются различными и обладают сюжетно - повествовательным характером.
А.Ю. Якубовский о пенджикентской художественной школе говорит, что она была связана с учением Мани и его последователей, у которых большой любовью пользовалась живопись, а живописное мастерство передавалось из поколения в поколение [20,10]. В этом его поддерживает также А.М. Беленицкий, считая, что сам Мани был художником, а росписи Пенджикента как образец высокого изобразительного искусства, были сотворены согласно его учению, так как манихейство в первую очередь пропагандировало изобразительное искусство [5, 67].
А.Ю. Якубовский определил периоды развития искусства согдийского народа и их быта. Ученому богатые и сложные сюжеты пенджикентских росписей предоставили возможность судить о религиозных представлениях, фольклоре древнего общества [21,14 -15].
Таким образом, А. Ю. Якубовский, изучая росписи и скульптуру верховьев Зеравшана в ходе своих широкомасштабных раскопочных работ в Пенджикенте, внес фундаментальный вклад в изучение древнего Пенджикента. Археологическая экспедиция под его руководством, наряду с исследованием росписей скульптур, изучила комплексным образом вопросы, связанные с исторической географией, топографией, топонимиком, ремесленными промыслами, городскими застройками, торевтикой и нумизматикой в регионе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Беленицкий A. M. Вопросы идеологии и культов Согда (По материалам пенджикентских храмов).-Живопись древнего Пенджикента.-М., 1954.
2. Беленицкий A. M. Из археологических работ в Пенджикенте 1951г//Советская археология. -Т. 18.-М., 1953.
3. Беленицкий A. M. Новые памятники искусства древнего Пенджикента. Опыт иконографического истолкования // Скульптура и живопись древнего Пенджикента. - М, 1959.
4. Беленицкий A. M. О докладах и полевых исследованиях института истории материальной культуры // КСИИМК-55. -М: Изд-во АН СССР. - 1954.
5. Беленицкий. А. М. Вопросы идеологии и культов Согда по материалам Пенджикентских храмов // Живопись древнего Пенджикента. - М., 1954.
6. Дальский А.Н. Наскальные изображения в бассейне реки Зеравшан. - ЯМИА СССР. -№ 15. -М..-Л, 1950.
7. Джалилов А. Дж., Негматов Н. Н. Кашфиёти Панчакенти кадим. - Душанбе: Ирфон, 1969.
8. Дьяконов М. М. Росписи Пенджикента и живопись Средней Азии//Живопись древнего Пенджикента.- М.: Изд. АН СССР, 1954.
9. Живопись древнего Пенджикента.-М.: Изд. АН СССР.-1954.
10. Зеймаль Е. В. Раскопки объекта №14 на пенджикентском городище (1956 и 1957 гг.)//МИА СССР. №9 124. -Т. 4. Отв. ред. А.М. Беленицкий. - М., Л.: Наука, 1964.
11. Институт истории, археологии и этнографии им. А.Дониша. 60 лет. Под общей ред. М.Р.Масова. - Душанбе: «Дониш», 2013. - 580 с.
12. Исаков А. И. Древний Пенджикент. - Душанбе: Ирфон, 1982.
13. Мандельштам A. M. К вопросу о хронологической классификации древних террактов Согда // Искусство таджикского народа. - Труды АН Тадж. ССР. -Т. 29. -Вып. 2. - Сталинабад, I960.
14. Маршак Б.И. Искусство Согда // Центральная Азия: новые памятники письменности и искусства. -M., 1987. - С. 233-248.
15. Пенджикентская экспедиция. http://www.hermitagemuseum.org/wps/portal/
16. Смирнова О. И. Каталог монет с городища Пенджикент. (Материалы 1949-1956гг.). - М., 1963.
17. Собиров Н. И. Изучение памятников истории и культуры верховьев Зеравшана второй половины XIX-первой половины XX вв. - Душанбе: «Ирфон», 2014.
18. Ставиский Б. Я. Раскопки квартала жилищ знати в юго-восточной части Пенджикентского городища в 1951-1959гг//МИА СССР №124. Т. 4. Отв. ред. А.М. Беленицкий. - М., Л.: Наука, 1964. - С. 154-155.
19. Ставиский Б. Я. Большаков О.Г. Мончадская Е.И. Пенджикентский некрополь-11 МИЛ СССР. - № 37. - М - Л.: Изд. АН СССР, 1953.
20. Якубовский А.Ю. Вопросы изучения Пенджикентской живописи // Живопись древнего Пенджикента. - М., 1954.
21. Якубовский А. Ю. Итоги работ Таджикской археологической экспедиции за 1940-1950 гг.// МИА СССР. - № 37. - М.,-Л.: Изд. АН СССР, 1953.
22. Якубовский А. Ю., Беленицкий А.М., Дьяконов М.М., Костров П.И. Живопись древнего Пенджикента - M.: Изд-во АН СССР., 1954. - 260 с.
23. Якубовский А. Ю. Итоги работ Согдийско - Таджикской археологической экспедиции в 1946-1947 гг.//МИА.-1950.-№ 15. С. 32-33.
САХДОИ АКАДЕМИК АЛЕКСАНДР ЮРЕВИЧ ЯКУБОВСКИЙ ДАР
ОМУЗИШИ НАКРОШИ ВА ХАЙКАЛТАРОШИИ ПАНЧАКЕНТИ КАДИМ
Муаллиф дар маколаи худ сахми академик Александр Юревич Якубовскийро дар омузиши наккошй ва хайкалтарошии Панчакенти кадим мавриди баррасй карор додааст. Дар асоси корхои сершумори олимони ватанй ва рус у кушиш кардааст, ки ба мавзуи мавриди тахкик бо чалби бозёфтхои бостоншиносии Панчакенти кадим, ба мисли тасвирхои руйидеворй, мучассамахои гилй ва чубй, манбаъхои хаттй, санъати халки Сугд, таърих ва фарханги он равшанй андозад. Инчунин мукоисаи натичахри корхои хафриётй бо маълумоти манбаъхои хаттй дода шудааст. Хулоса карда мешавад, ки А. Ю. Якубовский
накщхр ва мучассамахщ Панчакенти кддимро дар чараёни корхои калонмицёси хдфриётй мавриди омузиш кдрор дода, дар илми бостоншиносии точик сахми калон гузоштааст.
Калидвожахр: А. Ю. Якубовский, нащошй, ^айкалтарошй, Пащакенти щдим, болооби Зарафшон, таърих, фарх,анг, бостоншиносй, ковишо, бозёфт.
ВКЛАД АКАДЕМИКА АЛЕКСАНДРА ЮРЬЕВИЧА ЯКУБОВСКОГО В ИЗУЧЕНИЕ ЖИВОПИСИ И СКУЛЬПТУРЫ ДРЕВНЕГО ПЕНДЖИКЕНТА
Автор в своей статье рассматривает вклад академика Александра Юрьевича Якубовского в изучение живописи и скульптуры древнего Пенджикента. На основе многочисленных работ отечественных и русских ученых он осуществил попытку с привлечением археологических находок в древнем Пенджикенте, таких как настенные росписи, глиняные деревяные скульптуры, письменные источники, искусства согдийского народа пролить свет на рассматриваемую тему. Также дано сравнение результатов раскопочных работ с письменными источниками. Делается заключение, что А.Ю. Якубовский изучил живопись и скульптуру в ходе крупномасштабных раскопочных работ и внес огромный вклад в таджикскую археолоческую науку.
Ключевые слова: А. Ю. Якубовский, живопись, скульптура, древний Пенджикент, верховья Зерафшана, история, культура, археология, раскопки, находки.
CONTRIBUTION OF ACADEMICIAN ALEXANDER YURYEVICH YAKUBOVSKY TO THE STUDY OF PAINTING AND SCULPTURE OF ANCIENT PANJAKENT
The author in his article considers the contribution of Academician Alexander Yuryubich Yakubovsky in the study of painting and sculpture of ancient Panjakent. On the basis of numerous works of Russian and Russian scientists, he made an attempt with the involvement of archaeological finds in ancient Penjikent, such as wall paintings, clay wooden sculptures, written sources, the art of the Sogdian people to shed light on the topic under consideration. It is also given a comparison of the results of excavation work with written sources. It is made a conclusion that A. Yu. Yakubovsky studied painting and sculpture during large-scale excavation work and made an enormous contribution to Tajik archaeological science.
Key words: A.Yu. Yakubovsky, painting, sculpture, ancient Panyakent, headwaters of Zerafshan, history, culture, archeology, excavations, finds.
Сведения об авторе: Сафоев Джамшед Бафоевич-соискатель Института истории, археологии и этнографии имени А. Дониша Национальной академии наук Таджикистана. Адрес: г. Душанбе. Тел.: + (992) 907558474. E-mail: [email protected].
Information about the author: Safoev Djamshed Bafoevich-is a candidate of the A. Donish Institute of History, Archeology and Ethnography of the National Academy of Sciences of Tajikistan. Address: c. Dushanbe. Тел.: +(992) 907558474. E-mail: [email protected].
