CC BY
154
Фёдорова Е. В.
Визуальная поэтика автобиографической прозы А. Белого
В статье предложен анализ визуально-стилевых особенностей автобиографической прозы Андрея Белого («Котик Летаев», «Крещеный китаец», «Записки чудака»). Визуальная составляющая текстов представлена как элемент художественного целого, который во взаимосвязи с другими элементами определяет поэтику прозаических произведений писателя; рассматриваются такие визуальные особенности, как модификация пространства страницы, специфическая расстановка знаков препинания, шрифтовая акциденция, использование графического эквивалента текста. Предметом внимания становится взаимосвязь визуального облика и идейного замысла текста.
Ключевые слова: визуальный облик прозаического текста, визуально-
графические приемы, пространство страницы, графический эквивалент текста, шрифтовая акциденция.
Творчество Андрея Белого - поэта, писателя и теоретика символизма -открыло новые горизонты в сфере художественного освоения окружающего бытия и внутреннего мира человека, его подсознания. Экспериментальный подход к изображению реальности, к освещению актуальных для символистского общества тем, к выбору образных средств находит отражение и в использовании уникальных приемов поэтики. Одним из ярких качеств прозы А. Белого является необычный визуально-графический облик текста - визуальные акценты как особенные авторские знаки позволяют расшифровать сложную мозаичную структуру его произведений.
В своем исследовании мы опираемся на работу Т.Ф. Семьян «Визуальный облик прозаического текста», в которой визуальный облик прозаического текста рассматривается как литературоведческая проблема, а авторское решение облика текста определяется как знак индивидуального стиля. Т.Ф. Семьян отмечает, что «можно утверждать, что в XX веке доминировала визуальная модель прозаического текста, основоположником или законодателем которой является А. Белый [7, с. 57]. Визуальностилевые особенности произведений А. Белого представляют ключевые визуальные тенденции, определяющие последующее развитие визуальной литературы. Именно его систему визуально-графических средств в дальнейшем разрабатывают Б.А. Пильняк, П.П. Улитин, Г.В. Сапгир и др.
В соответствии с концепцией целостности художественного произведения мы рассматриваем визуальную составляющую текстов как элемент художественного целого, который во взаимосвязи с другими элементами определяет поэтику автобиографической прозы писателя.
Автобиографический цикл прозы А. Белого как определенный этап развития творчества писателя выделяют следующие исследователи: К.В. Мочульский, Е.В. Глухова, В.А. Трофимов, Е.А. Миронова, Т.В. Юнина и др. Так, В. А. Трофимов в работе, посвященной анализу по-
166
этики автобиографической прозы А. Белого, рассматривает повести «Котик Летаев» (1922), «Крещеный китаец» (отд. изд. 1927) и «Записки чудака» (1922) с точки зрения структуры символического образа и ритмики повествования. Исследователь отмечает, что «автобиографическая проза Андрея Белого дает нам специфический образец и примеры символических образов, в которых необычайно-простая по форме (бинарная) структура образа реализована посредством функциональной структуры неординарной сложности» [8, с. 21].
Т.В. Юнина, характеризуя поэтику хронотопа автобиографической прозы А. Белого, также объединяет указанные выше повести в автобиографический цикл и приходит к выводу, что «человеческая личность, ее самосознание раздвигаются Андреем Белым до космических пределов, помещаются писателем в центр “перекрученных кругов” бытового и бытийного, сакрального и профанного, мифологического и реального пространства-времени» [9, с. 17].
Е.А. Миронова замечает, что автобиографическую прозу Андрея Белого «по праву можно считать кульминационным этапом в развитии русского символистского романа. Это связано с тем, что именно представители “младшего” символизма, одним из лидеров которого и был Андрей Белый, осознали все многообразие символа и сделали попытку выйти из замкнутого круга одинокого “Я”» [4, с. 196].
О целесообразности изучения автобиографической прозы как отдельного периода творчества А. Белого мы можем судить и по многочисленным схемам, составленным самим писателем и находящимся в данное время в филиале государственного музея А.С. Пушкина «Мемориальная квартира Андрея Белого». В 1915 году А. Белый планирует создание романа в семи частях под названием «Моя жизнь», но во второй половине 10-х годов, во время пребывания в Дорнахе, находясь под влиянием антропософской коммуны доктора Штейна, Белый приходит к идее создания целой эпопеи автобиографических произведений.
По мнению К.В. Мочульского, «Котик Летаев» - это «симфоническая повесть “о детстве”, “о годах младенчества”» [5, с. 333]. «Крещеный китаец» - переходное звено «от мифологии к истории, от космических вихрей к строго логическому сознанию» [5, с. 344]. Повесть «Записки чудака» представляется попыткой рассказать «о священном мгновении, перевернувшем навек все его прежнее представление о жизни, <...> о рождении в нем нового человека, нового таинственного “я”» [5, с. 330].
«Котик Летаев», «Крещеный китаец», «Записки чудака» - это не просто автобиографические произведения, но история «внутреннего» самопознания. О пережитом мистическом опыте А. Белый не мог рассказать, используя привычные стилевые приемы, именно поэтому форма автобиографического цикла как бы выходит за пределы традиционных правил. В автобиографической прозе писателя можно отметить своеобразный пик использования визуально-графических приемов, которые позволяют ак-
167
центировать идейный замысел произведений, подчеркнуть глубинный уровень авторского мироощущения.
Основной концептуальной идеей произведений А. Белого является идея двухбытийности мира - разделение бытийной (воспоминания, подсознательная составляющая человеческого разума) и бытовой сторон жизни. Идея двоемирия, таким образом, определяет специфику хронотопа и находит непосредственное выражение в тексте.
Действие автобиографических произведений происходит на нескольких иерархически организованных пространственно-временных уровнях и развивается от замкнутого, ограниченного пространства - к бесконечности, к освобождению духовного «я» героев. Идейный замысел бинарности бытия реализуется помимо символического уровня и на визуальном уровне текста: переход из одного мира в другой сопровождается отступом или отточием. Так, фрагменты текста, содержащие переход к воспоминаниям, снам или подсознанию героя, отделяются от основного, линейно расположенного текстового материала, отступом с двойным тире:
«Г де то я проходил тут -
- может быть... внутри тела, ощущеньями перебегая от органа к органу и охваченный проростающей жизнью, еще не ясно какою, но кажется выростающей; ее глухие наросты вытарчивали мне суровыми образами в глухонемой темноте; перебегал я от органа к органу и уходил в огромное материнское тело утробного мира.» [2, с. 38].
«Прохожу, мимо стен, развороченных, метко рассеченных красными кирпичами и справа, и слева: туда - в мое прошлое, -
- вижу -
- стенные проломы,
окрасились солнечным бьющим из далей, распались в ваянные, голованны-елбанности басом болтающих каменных баб, разорвавших губанные рты» [3, с. 238].
«Внятный голос в себе я расслышал:
- “Огненного испытания, как приключения для вас странного, не чуждайтесь”. -
- Где снилось все это? мое положение в мире отчетливо сон отразил: в одном мире я -
- “Я”, победоносное, неизменяемое и узревшее свет; в другом - “я” -пустое пальто, за которым гоняется шпик, чтобы, схвативши, повесить его. в своем шкафу!» [1, с. 132].
Основной текстовой материал со стандартной для текста шириной полей выступает, таким образом, в качестве графического фона. Отклонение от этого стандарта маркирует соответствующую часть текста, то есть визу-
168
ально выделяет ее из общего текста, сигнализируя о ее особом смысловом значении.
Так, отличительным приемом, характерным для повести «Крещеный китаец», является визуальное акцентирование начала глав: первые абзацы всех глав маркируются отступом вправо от основного текста. Таким образом, усиливая акцент на новом фрагменте текста, данный прием также способствует созданию общего специфического ритма произведения. Помимо первых абзацев отступами маркируются и повторяющиеся фразы, что еще больше акцентирует внимание читателя. При этом короткие абзацы (часто длинной в одну или несколько фраз) визуально воспринимаются как стихотворные строки, что влияет на интонацию прочтения.
Благодаря использованию визуальных приемов поглощаются интервалы между событиями и промежутки между объектами. Так, в повести «Котик Летаев» отражение в визуальном оформлении текста находит частая смена субъекта речи, которая в большинстве случаев оформляется в виде отточий, представляющих собой графический эквивалент текста. Отточие ориентирует читателя в изображаемом мире, маркирует смену субъекта речи: повествование переходит от внутренней описательной точки зрения ребенка к внешней повествовательной точке зрения нарратора:
«Передо мною маячит косматая львиная морда; уж горластый час пробил; все какие-то желтороды песков; на меня из них смотрят спокойно шершавые шерсти; и морда: крик стоит:
- “Лев идет...”
В этом странном событии все угрюмо-текучие образы уплотнились впервые; и разрезаны светом обмана маячивших мраков; осветили лучи лабиринты; посреди желтых, солнечных суш узнаю я себя» [2, с. 41].
Таким образом, отточие заменяет собой одну или несколько строк и выступает в качестве графического эквивалента текста. Данный прием семантически насыщен и выступает в качестве продуктивной текстовой модели прозаических произведений А. Белого. Ярким визуальным приемом в повести «Крещеный китаец» является помещение небольшого фрагмента текста между рядами отточий. Несколько рядов точек на одной странице делает отсутствие текста более наглядным, а значит, обозначает паузу более значительной протяженности. Часто отточия обрамляют значимый в смысловом плане фрагмент текста, тем самым автор привлекает внимание читателя:
«...........................................................
Мне дорог был он (отец. - Е.Ф.) и тогда когда делался очень похожим на голованного гнома: своей головою, ушедшей в покатые плечи, бывало, на нас повернется; и - поглядит очень пристально, чуть засосавши губу, испуская особенный звук через губы цедимого воздуха “вввссс”, будто хо-
169
чет он что-то такое сказать; вместо этого он поморгает и, повернув свою голову, задуботолит к себе в кабинет, как в глухую пещеру.
.........................................................» [3,
с. 164].
В автобиографической прозе А. Белого в ряду прочих приемов актуализирована шрифтовая акциденция. С.П. Нестеренко в исследовании, посвященном анализу гарнитуры шрифта как фактора регуляции текста, приходит к выводу, что шрифтовое начертание оказывает «регулирующее влияние на процесс восприятия печатного текста» [6, с. 11]. При этом, по мнению автора, регулирующий потенциал шрифта зависит не только от его структурно-эстетических особенностей, но и «от понятийного (смыслового) компонента печатного текста» [6, с. 11].
В качестве приема шрифтовой акциденции в автобиографической прозе А. Белого используется разрядка слова. Как правило, разреженное написание имеют идейно-значимые элементы, которые требуют логического ударения. Функция данного приема - сигнальная, шрифтовая акциденция привлекает внимание читателя, выделяет фрагмент текста, подчеркивает его смысловую и эмоциональную значимость. Примечательно, что слово, выделенное однажды в одном контекстуальном фрагменте, в дальнейшем выделяется по всему тексту. Таким образом, разрядка становится приемом, с помощью которого происходит образное раскрытие текста, графически выделяются ключевые или особо значимые слова, отражающие тему и глубинный смысл произведения. Изменение шрифтового рисунка влечет за собой интонационно-ритмическое изменение, заставляя прочитывать текст иным образом, делая акценты на визуально выделенных словах:
« - д о-т е л е с н а я жизнь одним краем своим обнажена» [2, с. 22];
« - Мама не знает, в чем “с и л а”: я - знаю -
- и держит сокрытая “с ил
а” меня» [3, с. 266].
Особый интерес для исследования представляет собой соотношение визуального оформления «реальных» (т.е. относящихся к реальному миру) и «бытийных» (относящихся к духовному «я» героя, миру подсознательного) глав автобиографических повестей А. Белого. Так, в повести «Записки чудака» для глав «Во Франции» и «Кем я родился» характерно преимущественно неклассическое расположение текста на поле страницы. Данная особенность объясняется эмоциональным накалом повествования: в главе «Во Франции» описывается видение Леонида Ледяного, после которого происходит духовное возрождение героя.
Фрагменты текста, описывающие появление высшего «Я» героя, расположены в виде перевернутого треугольника («воронки»), основанием которого является лексема «Я», вынесенная в отдельную строку. Тем са-
170
мым писатель акцентирует внимание читателя на духовном перерождении Леонида Ледяного:
« - Так ударилось Светом в мен-
“Я”» [1, с. 141].
Фигурное расположение текста встречается и в повести «Крещеный китаец». Так, в кульминационной главе «Ом» описывается внутренний конфликт между телесной и духовной составляющей героя, при этом помимо противопоставления внутреннего, словесного, появляется и противопоставление внешнее, визуальное, что еще больше усиливает эмоциональное восприятие текста:
«Оно разобьется и выбьет-------------Разорвется он грудью и вы-
бьет
огромный светящийся гейзер , Мечом; пронесется Любо-
вью:
стрельнувший столбом как Огнем, как мечом, в миро-
вое
Мечом, в мировое Ничто! - - во Все!
- Узнаю, что тот Меч есть -Архангел, зовут Рафаилом его:
Рафаил
Звук
раз-
ры-
ва!» [3, с. 268].
Подобное скопление различных визуальных приемов позволяет передать эмоциональную динамику повествования. В свою очередь, в главах о «бытовой» жизни героев, преобладает классическая модель расположения текста, прием шрифтовых выделений применяется спорадически.
Таким образом, в автобиографической прозе А. Белого визуальные приемы представляют собой не отдельные элементы, а создают целую систему, которая не только орнаментирует внешний облик текста, но и выражает концептуальные уровни произведения.
Тенденцию одновременного использования визуально-графических средств можно считать общим принципом визуальной модели автобиографического цикла А. Белого. Намеренно усложненный визуальный облик текстов определяется как стилевая черта творчества А. Белого. Наращивание различных визуальных приемов (использование отступов, специфическая расстановка знаков препинания, модификация пространства страницы, шрифтовая акциденция) позволяет говорить нам о многоуровневой структуре текста и полифоничности его визуального аспекта.
171
Фрагментарность сюжета, лейтмотивно-ассоциативный тип повествования, присущие произведениям А. Белого, формируют дискретный визуальный облик текста, разреживают классическую уплотненную структуру текста. Линейность пространства страницы нарушается также такими шрифтовыми акцентами, как разрядка, графическая разорванность слова.
Несомненно, что в повестях «Котик Летаев», «Крещеный китаец» и «Записки чудака» наблюдается максимальное использование визуальнографических приемов. Именно автобиографическую прозу А. Белого можно считать периодом расцвета визуальной системы писателя, которая не только вбирает опыт прошлых лет, но и находит отражение в последующих произведениях автора.
Список литературы
1. Белый А. Записки Чудака. Т. 1. - М., Берлин: Геликон, 1922.
2. Белый А. Котик Летаев. - Пб.: Эпоха, 1922.
3. Белый А. Крещеный китаец. Соб. соч. в 8 т.- М.: Республика, 1997. - Т. 6.
4. Миронова Е.А. Структурные доминанты хронотопа в автобиографических романах Андрея Белого «Котик Летаев» и «Крещеный китаец» // Вестник МГОУ. Сер. 9. Русская филология. - 2008. - № 4. - С. 195-200.
5. Мочульский К.В. А. Блок. А. Белый. В. Брюсов. - М.: Республика, 1997.
6. Нестеренко С.П. Гарнитура шрифта как фактор регуляции восприятия текста: Экспериментальное исследование: дис. ... канд. филол. наук. - Барнаул, 2003.
7. Семьян Т.Ф. Визуальный облик прозаического текста. - Челябинск: Библиотека А. Миллера, 2006.
8. Трофимов В.А. Поэтика автобиографической прозы Андрея Белого: структура символического образа и ритмика повествования («Котик Летаев», «Крещеный китаец», «Записки чудака»): автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 2008.
9. Юнина Т.В. Поэтика хронотопа автобиографической прозы Андрея Белого: ав-тореф. дис. . канд. филол. наук. - Волгоград, 2009.
Севастьянова В. С.
Новалис и образный мир русского символизма:
«тьма» Андрея Белого
В статье сопоставляются образные миры немецкого романтизма и русского символизма. Анализируя произведения Новалиса и Андрея Белого, автор устанавливает схождения/расхождения в трактовке образов ночи и тьмы русским и немецким поэтами; выявляет взаимосвязи между художественными и философскими исканиями двух эпох.
Ключевые слова: Андрей Белый, Новалис, Плотин, романтизм, символизм, ночь, тьма.
Вопрос о влиянии романтической традиции на становление русского символизма рубежа XIX - XX веков не относится к числу спорных. Большинство исследователей литературных связей и взаимодействий признают непосредственное воздействие романтизма на символистское мировоззрение и поэтику. И особенно часто говорится о влиянии германском.
172
