CC BY
21
ВЕРБАЛИЗАЦИЯ КОНЦЕПТА «ВЛАСТЬ» В ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ КРАСНОЯРЦЕВ1
THE VERBALIZATION OF THE CONCEPT «POWER» IN THE LINGUISTIC CONSCIOUSNESS OF KRASNOYARSK CITIZENS
А.Д, Васильев
A.D. Vasilyev
Национальная ментальность, концепт, власть, ассоциативный эксперимент.
Слово является центральной и уникальной единицей языка, поскольку способно аккумулировать информацию весьма значительного культурного объема, а потому выражает и отображает национальную ментальность. Её сущность может быть прояснена с помощью ассоциативного эксперимента.
National mentality, concept, power, associative experiment.
The word is a central and unique language unit, since it is able to accumulate information of a very considerable cultural scope, and therefore expresses and reflects the national mentality. Its essence can be clarified by means of an associative experiment.
Место лингвистики среди других наук совершенно уникально. Её объяснительные потенции для разностороннего познания человека и социума вытекают из самой сущности языка: его взаимной связи с мышлением и его социальной природы (особенно это относится к словарному составу).
Двуединство этих важнейших положений было представлено еще в трудах A.A. Потеб-ни. Ср.: «Язык есть необходимое условие мысли отдельного лица, даже в полном уединении, потому что понятие образуется только посредством слова, а без понятия невозможно истинное мышление» [Потебня, 1976, с. 57] - и: «Язык развивается только в обществе, и не только потому, что человек есть всегда часть целого, к которому принадлежит <...>, не только вследствие необходимости взаимного понимания как условия возможности общественных предприятий, но и потому, что человек понимает самого себя, только испытавши на других людях понятность своих слов» [Там же, с. 57-58] (см. также (Васильев, 2010]).
Кроме того, неоднократно говорилось о специфических чертах такой единицы языка, как слово, которое, выполняя присущую лишь ему уникальную номинативную функцию, зачастую способно аккумулировать в себе весьма значительную информацию о самом человеке, его внутреннем и внешнем мире, причем в очень емкой форме: «Слово всегда глубинно и перспективно, а не плоскостно» [Лосев, 1991, с. 62]. - «Слова и формы как аббревиатуры <...> высказывания, мировоззрения...» [Бахтин, 19866, с. 316].— «Слово -тот же текст, только обработанный, скомпрес-сированный и включенный в язык» [Руделев, 1995, с. 3]. - «Слова суть вспыхивающие в сознании монограммы бытия» [Булгаков, 1953, с. 30] и т. п.
К цитированным логично примыкают позиции, декларирующие особого рода символичность слова; например: «Слова суть символы» [Булгаков, 1953, с. 26]. - «Слово только потому есть орган мысли и непременное условие всего позднейшего развития понимания мира и себя, что первоначально есть символ...» [Потебня, 1976, с. 196]. - «В каждом слове, кроме понятия,
<
m
Щ
$9
I %
С И
о
ь
к к
W Рq Н U
Рч < ^
о ^
о о о Q
£ W
н S о
Рч W
о §
к
и
W V S
ь
1-4
<с п
W
с
1 Статья выполнена в рамках проекта РГНФ N° 14-14-24004 «Этнокультурное сознание и самосознание сибиряка, отраженное в языке».
S
д
н и
щ
PQ
заключены еще образ и символ» [Колесов, 1999, с. 222] и др. При этом следует учитывать, что любой символ может быть истолкован разными его наблюдателями по-разному, включая и микро-либо макрогруппы адресатов. Это хорошо заметно уже на примерах графической символики, ср. хотя бы множественность интерпретаций пентаграммы, свастики, колоратем и т. п. Не меньшими (если не большими) интерпретативными потенциями, конечно же, обладают и слова.
Кроме того, следует учитывать, что все явления психического мира находятся в сложно переплетенных между собой отношениях. Поэтому слово способно вызывать обильные и нередко устойчивые ассоциации: «... События, о которых теперь напомнит нам слово школа, тождественны с теми, которые были и прежде предметом нашей мысли...» [Потебня, 1976, с. 106]. -«Естественное мышление есть мышление ассо-ционное» [Каптерев, 1890, с. 92]. - «При словах школа и математика у некоторых школьников даже дома малодушно опускаются плечи <...>, а понятие бухгалтерский отчет подавляет и без всякого реального созерцания бумаг» [Бессер-Зигмунд, 1997, с. 8].
Однако не только воспринимаемое, но и порождаемое в процессе речевой коммуникации слово, в свою очередь, вовсе не свободно от ассоциаций. План содержания и план выражения зачастую не могут быть четко разграничены, но сливаются воедино, потому далеко не всегда удается строго дифференцировать собственно лексическое значение - и его коннотацию. Поэтому экспрессивный момент играет чрезвычайно важную роль, ведь «абсолютно нейтральное высказывание невозможно» [Бахтин, 1986а, с. 278], ибо в нем передается неизбежно субъективное оценочное отношение адресанта к предмету высказывания.
Немаловажен и вопрос о том, каковы могут быть источники информации, лежащие в основе коммуникативного акта индивидуума, даже если он (акт) выражается в одиночном, внешне якобы изолированном от речевого потока слове. Иначе говоря, выступает ли в качестве такого источника собственный житейский опыт ком-
муниканта или же сведения о каком-либо предмете заимствованы из авторитетного либо представляющегося коммуниканту авторитетным источника (например, СМИ). Впрочем, кажется, во многих, если не в большинстве случаев четко определить это чрезвычайно затруднительно, особенно в бытовом микродиалоге.
Тем не менее, бесспорно, что практически любой носитель языка способен, участвуя в ре-чекоммуникативном процессе, функционировать как своеобразный, почти стихийный эксперт, даже для минимально кратких словесных реакций анализируя доступные ему ресурсы языка и извлекая из них максимально адекватные ответные реплики. Конечно, «интерпретация значений слов - это интерпретация определенных форм поведения людей и их деятельности» [Дорошевский, 1973, с. 66].
Явления индивидуального и общественного сознания и определяемого им поведения изучаются в разных аспектах представителями различных гуманитарных наук. При этом в качестве базовых применяются такие термины, как «национальный характер», «этнический стереотип» и проч. Однако очевидно, что в качестве ключевого выступает термин «национальная менталь-ность» - это «миросозерцание в категориях и формах родного языка, в процессе познания соединяющее интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях» [Колесов, 2004, с. 15]. В данной дефиниции справедливо указывается на кардинально важную роль языка в сложении и выражении этнически окрашенного мировосприятия.
С понятием национальной ментальное™ прочно сопряжено понятие «языковая картина мира». Она также в значительной степени сте-реотипизирована, хотя, конечно, применительно к каждому из говорящих субъектов не лишена определенной индивидуализированности. Отсюда вытекают известные положения о языковой личности (Ю.Н. Караулов и др.).
Справедливо при этом, что «подлинно активный глобальный и целостнтый образ мира может создать только коллективный субъект в процессе всестороннего постижения внешнего
мира, созидая общую картину мира, в которой снимаются все нюансы индивидуального мировосприятия» [Васильева, 2005, с. 18].
Кроме того, языковая картина мира конкретного этноса может быть (и оказывается) дополнительно расцвеченной в силу региональных различий между группами носителей одного и того же языка. Это, в свою очередь, позволяет говорить о более или менее выраженном региональном компоненте семантики слова - той семантики, которая бытует в обыденном языковом сознании.
Исходя из вышесказанного, невозможно переоценить важность ассоциативного эксперимента, который выступает как один из способов «овнешнения языкового сознания» [Тарасов, 2000, с. 45]. Это чрезвычайно значимо и для диагностирования состояний и настроений социума.
В нашем исследовании для накопления фактического материала применен свободный ассоциативный эксперимент [ЭАСПС]. Его сущность состоит в том, что информантам предлагается слово-стимул, требующее немедленного ответа в виде слова-реакции. Причем лексико-грамматическая принадлежность последнего совершенно не обязательно должна строго соотноситься с той же категорией стимула: первостепенно важным является лишь наличие общих семантических компонентов (или, по крайней мере, тех, которые считает таковыми информант). Именно это обстоятельство и позволяет установить объективную роль понятий, представленных словами-стимулами в языковой картине мира, выраженную в субъективно отобранных респондентами словах-реакциях.
В качестве базового был избран концепт «власть». Насколько известно, он неизменно актуален для любого социума, а следовательно, это один из константных фрагментов национальной ментальности, в том числе и в её региональном воплощении. Именно смысловая связь с исходным концептом объединяет в некие группы и даже макрогруппы, казалось бы, внешне совершенно разные слова.
Исходим из положения: «Концепт есть то, что не подлежит изменениям в семантике сло-
весного знака, что, напротив, диктует говорящим на данном языке, определяя их выбор, направляет мысли, создавая потенциальные возможности языка-речи» [Колесов, 1992, с. 34-36]. Следовательно, концепт является своеобразной базой, на которой надстраиваются его вариативные вербальные воплощения.
В целях большей детализации исходные стимулы и, соответственно, полученные реакции были дифференцированы нами на две группы. В первую из них включены те стимулы, которые могут быть отнесены к ядру поля «власть»: власть, государство, демократия, закон, народправительство, президент, во вторую -те, которые можно считать находящимися на периферии этого поля: авторитет, бюрократия, выборы, карьерист, кремль, начальник, политик, правление, чиновники.
Предварительные итоги наблюдений показывают следующее (далее представляем лишь наиболее симптоматичные реакции).
Первая группа.
Среди 75 реакций на стимул власть на первом месте по частотности находится реакция деньги (7); сюда же тематически примыкают имущих (2) и достаток (1). Столь же частотна лексема народ (2) в разных падежных формах: народ (4), народу (2), народа (2), над народом (1), народы (1). Довольно распространены ассоциации с функциями и атрибутами власти, иногда выраженные метафорически: сила (5), наручники (1), твердость (1), кулак (1). Немалое число реакций имеет негативно-оценочный характер: зло (1), злоба (1), грязь (1), самодурство (1), портит людей (1), не работать (1). Другие ответы нейтральны: правление (2), политика (2), государство (2), президент (2), премьер-министр (1), закон (1), царь (2). Интересно, что данный стимул в некоторых случаях вызвал персонифицированные реакции: Путин (4) и Цезарь (1). Есть также ответы Советам (1) и Советов (1).
Из 72 реакций на стимул государство значителен удельный вес таких, которые можно считать нейтральными в оценочном отношении: Россия (11), РФ (2), России (1), страна (8), территория (2), флаг (2), президент (2), власть (2),
<С £
С т
о
ь
к ^
м т н о
Рч
о ^ о о
О Й
3
м н к о
Рч
м
0
1
к
а
«
о м
V
к
ь
1-4
<с «
м с
X
Н
и
щ м
монархия (1), правительство (2), правитель
(1), карта (1). Реакции «пафосного» характера довольно немногочисленны: великое (2), отчизна (1), родное (1), Родина (1). Есть ответы, которые указывают на размеры денотата: большое
(2) - маленькое (1). Интересно, что среди названий конкретных государств, кроме РФ, указаны также Италия (1), Греция (1), Америка (1), а из имен государственных руководителей упомянут только Путин (1). К числу безоценочных реакций принадлежит также мое (2) и наше (1). Негативных реакций относительно немного: кровавое (1), ворует (1),ложь (1), бардак (1).
На стимул демократия получено 60 реакций, из которых лидируют свобода (7), власть народа (3), власть (3), партия; со значительным отрывом следуют управление (1), государство (1), хунта (1), страна (1), кризис (1), общества (1), политика (1), коммунизм (1), либерал (1), либеральный (1) - видимо, по ассоциации с ЛДПР; право (1), народ (1). К числу негативно-оценочных реакций можно отнести ложь (2), раздор (1), сомнение (1), неэффективность (1), миф (1), толпа (1), беспорядок (1), коррупция (1); вероятно, также и мечта (1) - то есть представление о денотате как о чем-то нереальном. Видимо, в качестве антонима проводится монархия (1). В качестве деятеля, воплощающего демократические стереотипы, назван Путин (1). Есть и ответы американская (1) и немец (1).
В числе реакций на стимул закон (всего 76) по частотности заметно выделяется и порядок (7) - видимо, из-за популярности телесериала «Закон и порядок». Чуть менее реакций кодекс (4), конституция (4), конституций (2), власть
(3), правосудие (3), суд (3), рамки (2), норма (2), полиция (2), право (1), иск (1). В некоторых актуализируются привычные синтагматические связи существительного закон: нарушать (2), подчинение (1), надо выполнять (1), для всех один (1), федеральный {1), основной (1), соблюдение (1). Ряд реакций, очевидно, вызван устойчивостью словосочетаний: подлости (3), доблести (1), суров (1), жизни (1). Есть ответы, связанные с разделами физики: Ньютона (1) и Ома (1). Негативно-оценочные реакции: дышло (2), не
работает [1), коррупция (1), бессилие (1) и, возможно, молоток (1).
Среди нейтральных реакций на стимул правительство (всего 73) следующие: власть (6), РФ (6), России (2), государство (4), страна (2), страны (1), президент (2), руководство (1), чиновник
(1), политика (1), США (2), органы (1). При этом довольно частотны реакции, вызванные то ли неразличением функций исполнительной и законодательной ветвей власти, то ли их противопоставлением: дума (3) и Госдума (1), законы (2), депутат (1), парламент (1), причем фамилия Путин фигурирует несколько чаще, нежели Медведев (3-1). Обращает на себя внимание значительная доля негативно-оценочных реакций: жулики
(2), плохое (2), обман (2), ложь (2), коррупция (2), взятка (1), отстой (1), сомнительное (1), нелегитимно (1), снять (1), зло (1), не нужно (1), деньги (1), бред (1), хреновое (1), говно (1). Лишь одну реакцию можно считать позитивной - справедливость (1). Интересно также присутствие ответов США (2), коммунизм (1), коммунист (1).
В группе реакций на стимул президент (всего 63) явным лидером оказывается Путин - 16, то есть почти 25 %. Любопытно, что здесь фигурируют также Медведев (2), Обама (2), Линкольн (2), Буш {1), Горбачев (1), Ельцин (1). Присутствуют и ответы, характеризующие высокий социальный статус и функции денотата: главный (1), лидер (1), правитель (1), управляющий (1), главнокомандующий (1) и даже царь (1). Явно по ассоциации возникли реакции парламент {1), правительство (1), министр (1), а также штата (1) и клуба (1). В качестве несогласованного определения выступают страны (6), России (6), США (1). Несколько особняком стоит реакция сыр (1) - вероятно, по ассоциации с названием марки сыра «President». К ответам характеризующего типа можно отнести вор (1), дурак (1) и лысый (1).
Согласно ст. 3 гл.1 действующей Конституции РФ, «единственным источником в Российской Федерации является ее многонациональный народ». Поэтому в данную группу был включен стимул народ (61 ответ). В ряде реакций определяющей чертой оказывается представление о некоем множестве: люди (10), толпа (8), сообще-
ство (1). В единственных случаях упоминается об этническом либо этатическом аспекте: русский (2), России (1), страна (2), государство (1), русс (1), национальность (1), племя (1), национальный характер (1). Атрибутивные характеристики различны: сильный (1), одинаковый {1), большой (1), радушный (1), великий (1). То же можно сказать о некоторых других реакциях: демократия (1), дружба (1), сила (1). Иногда доминирует представление о ментальных чертах: бунтует (1), восстание (1), буйный (1). Присутствует также ассоциация литературного происхождения: в «Борисе Годунове» (1) и негативно-оценочные реакции: сброд (1) и быдло (1).
Среди реакций на стимул чиновники (всего 70) к сдержанным в оценочном отношении принадлежат власть (1), политики (2), государство (1), правительство (1), служащие (1), деловые (1), высокопоставленные (1), одинаковый (1), администрация (1), дума (1), Госдума (1) и парламент (1). Вряд ли положительными можно считать ответы бюрократия (3), налоги (1), бюрократы (3), деньги (3), чинуши (2), богатые
(1), олигархи (1).
Однако наиболее частотны негативные реакции: коррупция (6), воры (4), козлы (2), взятка
(2), взяточники (2), казнокрады (1), расхитители (1), воровство (1), вранье (1), чванство (1), бяки (1), наглые (1), бездельники (1), зло (1), душегубы (1), хапуги (1), беспредел (1).
Присутствуют и литературные ассоциации: Чичиков (1) и гоголевские (1).
Собственно позитивные реакции единичны: хорошие (1) и люди (1); сюда же можно отнести живой (1).
Из реакций на стимул правление (всего 65) наиболее частотна власть (10), с большим отрывом следуют президент (3) и Путин (3).
Значительно количество ответов, указывающих на представителей самодержавной формы правления: император (3), царь (3), король (2), фараон (1) - либо на главенствующую роль какого-нибудь деятеля: вождь (1), лидер (1), начальник (1), тиран (1).
Тематически близки абсолютизм (1) и деспотизм (1).
Подгруппа объектов правления: государство (3), страна (2), держава (1), поселок (1), колхоз (4), хозяйство (1), мир (2).
Единичны упоминания законодательной власти: парламентское (1), Госдума (1), депутат (1), судьи (1).
Кроме фамилии Путин, названы также Романовы (1) и Петр I (2) [ЭАСПС].
Среди реакций на стимул политик (всего 63) тоже можно выделить некоторые подгруппы.
К первой из них отнесем те ответы, которые тематически связаны с представлениями о сфере деятельности политика и его возможных должностных функциях и полномочиях: депутат (5), власть (2), деятель (1), чиновник (1), член (1), клерк (1), высокий человек (1), профессия (1), государство (1), во главе (1), партии (1), правление (1).
Ко второй - позитивные характеристики лица: ум (1), мудрый (1), образованный (1), а также, возможно, большой (1) и известный (1).
Однако гораздо более многочисленными оказались реакции негативные: лжец (3), лживый (2), лгун (1), вранье (2), врун (1), вор (3), взяточник (1), жулик (1), скользкий (1), нахлебник (1), тунеядец (1), хитрость (1), вседозволенность (1). Сюда же примыкают неправ (1), деньги (1) и, возможно, тьма (1).
Нейтрально-оценочных реакций мало: костюм (1), мужчина (1) и человек (1). Труднее объяснить ответы еврей (1) и лысина (1).
Из имен собственных: Путин (3), Жириновский (3), Сильвио Берлускони (1), а также искусственное образование МедвеПут (1). Фамилия Соловьев (1), вероятно, принадлежит телеведущему [ЭАСПС].
Реакции, полученные на стимул начальник (всего 65), могут быть дифференцированы на подгруппы по семантическим и тематическим признакам.
Близкие по лексическим значениям варианты: босс (8), шеф (4), руководитель (2), директор (1), главный (1), старший (1); сюда примыкает определение по функции руководит (1). Как антонимичные к стимулу можно рассматривать реакции рабочий (1) и секретарь (1).
<С £
С т
о
ь
к ^
м т н о
Рч
о ^ о о
О Й
3
м н к о
Рч
м
0
1
к
а
«
о м
V
к
ь
1-4
<с «
м с
X
н и
щ м
Реакции следующей подгруппы могут быть объединены по признакам «конкретная должность» - «сфера деятельности»: цеха (2), в цехе (1), отдела (1), отдел (1), организации (1); ги-перонимичное работа (1).
Ряд ответов тематически ориентирует денотат на принадлежность его к правоохранительным органам: полиция (1), милиции (1), колонии (1).
Наиболее вероятные качества именуемого представлены так: злой (6), добрый (3), строгий
(1), плохой (1), хитрый (1). Соответственно вызываемые им эмоции описаны как боюсь (1) и страх (1).
Оценки личностных свойств выглядят следующим образом: дурак (1), чайник (1), хрен (1), зануда (1), тиран (1), урод (1), сюда примыкает также агрессия (1).
Из имен собственных фигурируют Борис (1), Сталин (1), Гарри Поттер (1).
Отметим также реакции тендерного характера муж (1) и мужчина (1), а также родина (1), деньги (1), закон (1).
Около 45 % реакций из числа полученных на стимул Кремль (61) связаны с названием города, где находится это сооружение: Москва (21), в Москве (2), Московский (2), столица (1), Казанский (1), РФ (1), город (1); ср. также микротопонимические «привязки»: площадь (2), Красная площадь (1), мавзолей (1). Присутствуют также упоминания архитектурных аспектов: здание
(2), стены (1), замок (1), дворец (1) и звезда (1). Интересны и краткие характеристики - от эстетической классный (1) и колористической красный (1) до нейтрально-лаконичной стоит (1). Имеются, конечно, и реакции, ассоциативно соотносящие Кремль с политической сферой деятельности: Ленин (2), Путин (2), Путин с Медведевым (1), правительство (2), правитель (1), президент (1) и даже король (1). По-видимому, обо всей совокупности руководящих персонажей один из респондентов высказался так: ну их (1), а у другого возникла ассоциация кондитерского плана пирожное (1).
На стимул карьерист получено 60 реакций. Среди них деньги (4)-и большие деньги {1), успех
(3) - и успешность (1), карьера (2), работа (2),
рост {1), лестница (1). Профессиональные сферы применения усилий денотата - чиновник (1), менеджер (1), дипломат (1), на службе (1), юрист (1), начальник (2), а также почему-то бизнесмен (2), бизнес (1), предприниматель (1), богатый (1) - хотя в этих случаях более точно говорить в первую очередь не о служебном росте, а личном материальном обогащении.
Персональные качества карьериста определяются как хороший (1), холодный (1), сила (1), честолюбивый (1), самоуверенность (1), не дремлет (1), работник (1), трудяга (1), целеустремление (1). Но также: хам (1), раб (1), зануда (1), мошенник (1), хапуга (1), козел (1), наглый (1), по головам (1), пройдоха (1), хитрожопый (1). Есть и обобщающие оценки: плохо (2) и это плохо (1).
Из 70 реакций, полученных на стимул гражданин, 40 % - это, по существу, самоидентификации респондентов по этатическому признаку: России (17) и РФ (11). Далее следуют: государство (4), страны (3), страна (3), мира (3).
Некоторые реакции можно рассматривать как варианты вокатива: товарищ (3), начальник (4), форма (1) и простая квалификация - обращение (1).
На стимул выборы получено всего 66 реакций, среди которых на первом месте по частотности находится президента (14), за ней со значительным отрывом - депутата (8), далее -кандидаты (5), политика (3), в Думу (2), нервы (1), есть (1), мэр (1), мэрия (1), избрание (1), урна (1), прошли (1), голосовать (1), информация (1), губернатора (1), избрать (1), выбор (1), голосование (1), РФ (1). В качестве реакций использованы две фамилии: Путин (2) и Карлова (1); последняя - фамилия бывшего ректора КГПУ. Всего одна реакция не связана со сферой политической деятельности - профессии (1).
В числе реакций, отягощенных коннотацией (причем во всех случаях негативно оценочной), следующие: обман (2), ложь (2), бестолку (1), призрак (1), вранье (1), несчастье (1), покупки (1), муки (1), херня (1).
Одна из реакций явно воспроизводит строку, ранее присутствовавшую в избирательных бюллетенях, - против всех (1).
Стимул бюрократия получил всего 64 реакции. Из них сравнительно немного таких, которые можно было бы квалифицировать как нейтральные (среди них, впрочем, есть и устойчиво приобретающие коннотации при условии их употребления в определенных контекстах): политика (5), чиновник (4), администрация (2), власть (2), социализм (1), бумага (2), партия (1), руководство (1), выборы (1), демократия (1), цель (1), советский (1), руководителя (1), страны (1), уклад (1), стагнация (1), деньги (2).
Ряд ответов определяет масштабы актуализации денотата: повсюду (2), в стране (2), всегда (1), кругом (1), бессмертна (1), непобедима (1), страны (1).
Можно выделить группу реакций резко негативного характера, в которую входят и эмоциональные реплики: коррупция (2), волокита (2), взятка (1), воры (1), бесправие (1), обман (1), несправедливость (1), проволочка (1), воровство (1), и свиньи (1), ненавижу (1), неприятие (1), зло (1), замучила (1), пренебрежение (1), бред (1). Ассоциативна реакция Маяковский (1) - видимо, имелось в виду стихотворение «Прозаседавшиеся».
Подведем некоторые предварительные итоги исследования. Очевидно, что концепт «власть» выступает одним из актуальных фрагментов языковой картины мира красноярцев. Вербализация различных его аспектов посредством разных лексем наглядно демонстрирует вариативность его восприятия. При этом, однако, представляется возможным назвать некоторые довольно распространенные ассоциации. Во-первых, это ассоциации оценочного характера, ярко проявляющегося при использовании в качестве реакций коннотативно окрашенных лексем, зачастую выражающих негативное отношение речедеятелей к реалиям, номинации которых выступили в роли стимулов. В первой из условно выделенных групп (ядерной) это демократия, правительство; во второй (периферийной) - чиновник, политик, карьерист, бюрократия. Причем в каждой из этих групп весьма частотна в качестве реакции фамилия Путин, которая, таким образом, может рассматри-
6.
ваться как некий вербальный символ концепта
«власть». Во-вторых, довольно широким является в некоторых случаях диапазон реакций.
Библиографический список
1. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986а. С. 250-296.
2. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 19866. С. 297-325.
3. Бессер-Зигмунд К. Магические слова. СПб., 1997.
4. Булгаков С.Н. Философия имени. Paris, 1953.
5. Васильев А.Д. Манипулятивная эвфемизация как атрибут дискурса СМИ // Вестник КГПУ им. В.П. Астафьева. 2010. № 1. С. 150-161. Васильева С.П. Русская топонимия Приени-сейской Сибири: картина мира. Красноярск, 2005.
Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики. М., 1973.
Каптерев П.Ф. Из истории души. Очерки по истории ума. СПб., 1890.
9. Колесов В.В. «Жизнь происходит от слова...». СПб., 1999.
10. Колесов В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. 1992. Сер. 2, вып. 3 (№ 16).
11. Колесов В.В. Язык и ментальность. СПб., 2004.
12. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 23-192.
13. Потебня A.A. Мысль и язык // Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М., 1976. С. 35-220.
14. Руделев В.Г. Слово // Лингвистика: взаимодействие концепций и парадигм. Харьков, 1991. Вып. 1, ч. 1. С. 70-72.
15. Тарасов Е.Ф. Язык как средство трансляции культуры // Язык как средство трансляции культуры. М., 2000. С. 45-53. Электронный ассоциативный словарь При-енисейской Сибири (ЭАСПС). URL: http:// react.ftn24.ru/
8.
16
<С
а
ч
с m
о
ь
к Щ
w m н о
Рч <
о ^ о о
О Й
Ei
W
н S о
Рч
W
0
1
к %
о
W V S
ь
1-4
<с п
W
с
S
X
Н U
