CC BY
124
УДК 821.161.1.09"20"
Хазова Маргарита Александровна
Орловский государственный университет [email protected]
В. ТАРСИС И В. МАКСИМОВ О СУДЬБЕ ЧЕЛОВЕКА В ТОТАЛИТАРНОМ ГОСУДАРСТВЕ («Палата №7» - «Семь дней творения»)
Проблема взаимоотношения личности и толпы, а также человека и государства неоднократно поднималась как в зарубежной, так и в русской литературе. В XX веке в связи с тем, что в России установился тоталитарный режим, писатели все чаще стали обращаться к исследованию трагедии человека, не желающего идти на компромиссы с толпой и государством. В 1960-е годы многие писатели, в том числе В. Тарсис и В. Максимов, рассматривают этот вопрос, обращаясь к уже не новому, но к такому быстро распространяющемуся явлению, как карательная психиатрия. В повести «Палата №7» и в романе «Семь дней творения» авторы изображают психиатрическую больницу, превратившуюся из лечебного заведения в карательной орган, призванный бороться с любым человеком, не вписывающимся в рамки поведения образцового советского гражданина. Писатели изображают трагедию всего русского народа, превратившегося в жалкую массу рабов и приспешников советской власти. Не менее трагична и судьба людей, осмелившихся противостоять толпе. В повести Тарсиса практически все герои, ощутившие на себе диктат правительства, призывают бороться за свою свободу всеми возможными способами, так как лишь свободный человек может быть личностью и нести свет и добро людям. Роман Максимова - это прежде всего история о возрождении человеческой души, поэтому автор предлагает каждому человеку познать себя, свое истинное предназначение в этом мире и обрести внутреннюю свободу.
Ключевые слова: В. Тарсис, В. Максимов, образ сумасшедшего дома, сумасшествие, карательная психиатрия, возрождение души, христианские мотивы, мотивы света и тьмы, проблема добра и зла.
Русская литература всегда выступала за сохранение личностного начала в человеке. В XX веке многие писатели отмечали стремление тоталитаризма нивелировать человеческую личность. В 1960-е годы советское государство начинает использовать психиатрию в качестве «карательной медицины». Наиболее емко и кратко интерпретацию этого термина дает А.П. Подра-бинек: «Карательная медицина - орудие борьбы с инакомыслящими, которых невозможно репрессировать на основании закона за то, что они мыслят иначе, чем это предписано» [9].
Факт использования психиатрии в политических целях нашел свое воплощение в художественных произведениях и публицистике 60-х - 80-х гг. XX века («Палата №7» В. Тарсиса [10], «Семь дней творения» В. Максимова [8], «Наследство» В. Кор-мера [6], «Записки из рукава» Ю. Вознесенской [2], «Улица свободы» Н. Ахметова [1] и др.). Многие авторы создают свои произведения, опираясь на реальный жизненный опыт. Так, повесть Тарси-са во многом автобиографична и основывается на личном опыте автора, помещенного в московскую психиатрическую клинику им. Кащенко на принудительное лечение в 1962 году. В первой книге автобиографического произведения «Прощание из ниоткуда» - «Памятное вино греха» - Максимов также упоминает о том, как несколько недель был вынужден находиться в психприемнике Янушевского [7].
В повести «Палата №7» Тарсис приходит к выводу, что не только психиатрическая больница, но и весь Советский Союз превратился в тюрьму, лагерь, «где некогда жила, неистово буйствовала, верила, разочаровывалась и снова буйствовала, бунтовала святая Русь» [10].
Эта же мысль высказывается и в «Семи днях творения». Необычайно важным представляется тот факт, что Максимов к описанию психиатрической больницы обращается в романе трижды, причем изображает ее в разные временные отрезки. В VII главе первой части Петр Лашков вспоминает о своем пребывании в Вологодской больнице, в которой проходил лечение его брат, контуженный в годы Великой Отечественной войны. В XII главе четвертой части дается описание психколонии на Байкале, которую случайно посетил Вадим Лашков, приехав с бригадой на гастроли. Точное время не упоминается, но очевидно, что действие происходит уже в послевоенные годы. И наконец, вся четвертая часть повествует о Троицкой московской больнице, время действия - 60-е годы XX века. На наш взгляд, сравнительная характеристика представленных больниц выявляет динамику увеличения случаев использования медицины в карательных целях.
Необычайный интерес вызывает Троицкая московская больница. Пейзаж, а также изображение внешнего и внутреннего устройства здания создают мрачное настроение, так как проникнуты тоской, страхом и одиночеством. При создании образа психбольницы Максимов делает акцент на синонимичности таких понятий, как «сумасшедший дом», «склеп», «казарма», «тюрьма», что усиливает трагическое звучание темы.
Уже в самом начале произведений становится понятно, что обитателями сумасшедших домов оказываются совершенно здоровые люди, имеющие различный социальный уровень и статус. Тарсис и Максимов перечисляют причины, по которым в Советском Союзе могли попасть в су-
92
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ¿к № 2, 2015
© Хазова М.А., 2015
масшедший дом: дебош в нетрезвом виде, попытка самоубийства, неиссякаемая вера в Бога, мечта уехать за границу, желание самостоятельно выбирать репертуар для тетра, интриги родственников, стремящихся отобрать имущество, и др.
В каждом эпизоде повести Тарсиса и романа Максимова звучит горькая правда о Советской власти, безжалостно играющей душами людей. Оба автора подчеркивают трагичность судеб героев и в то же время стремятся показать, что даже в самых жестоких условиях человек всегда может противостоять своим мучителям. Для «Палаты №7» и «Семи дней творения» характерен вечный мотив борьбы света и тьмы, «верха» и «низа», добра и зла. Практически все пациенты психиатрической больницы проводят свои дни в поисках дороги, способной вывести душу из мрака к свету. Отметим, что каждому из авторов спасение человеческой личности видится по-разному. В своих произведениях писатели довольно часто обращаются к таким сущностным понятиям, как «Бог», «Истина», «Правда», «Слово», «Мысль», но толкуют их в соответствии со сложившимися убеждениями и принципами.
В «Палате №7» Тарсиса культура и искусство возведены на небывалую высоту и выполняют в повести роль проводников в мир Истины и Правды. Свет для писателя - это, прежде всего, свет мыслей, который может даровать душе успокоение даже в самые страшные моменты жизни и вызволить ее из мрака, окутавшего сумасшедший дом: «Они всегда, как мощные портальные краны, вытаскивают душу из трясины; и сейчас тоже уверенно вытаскивали душу Валентина Алмазова из черной топи, куда ее забросила судьба» [10]. Мысль, по мнению автора, является той категорией, которая и выделяет человека из стада, делая из него индивидуальность, личность. В повести высказывается мысль о сотворении мира в «стиле страшного гротеска» [10]: Бог лишь избранных людей наделил Своим Разумом, поставив их в оппозицию к злодеям, лишенным этого дара. Валентин Алмазов рассматривает разум как великое благо, которое, несмотря на свет, обрекает человека на «вечную муку» [10]. Фактически «стадо», «масса» подавляют любое проявление Божьего света, поэтому, по мнению Алмазова, у людей, наделенных разумом, есть только два пути в этом мире: самоубийство или борьба. Его Бог - это не христианский Бог милосердия и всепрощения, это воинствующий Бог, зовущий своих учеников на битву: «Но я слышу, -и это Твой голос, - что надо еще бороться с сатаной, овладевшим моей злосчастной родиной» [10]. Отчаявшись найти Бога в храмах, Алмазов мечтает продолжить дело великих писателей и «словом», несущим в себе «дело», привести человечество к «путеводной звезде» [10]. Герой изображен лишь в начале своего пути, и найти истинный свет в ус-
ловиях тоталитарной диктатуры оказывается непростой задачей.
Отчаянно пытаются найти свой путь и другие герои повести, в том числе Толя Жуков, чья позиция идет вразрез с высказываниями пациентов палаты №7. Если Алмазов, Володя Антонов, Николай Васильевич Мореный и многие другие выступают за свержение тоталитарного строя и уничтожение всех своих противников, то Толя Жуков проповедует христианские принципы человеколюбия: свобода не должна завоевываться насилием. Попытка самоубийства героя фактически покажет бессилие христианской веры. Заметим, что Толю Жукова не спасает от трагического поступка ни крестные знамения бабушки, ни звездное небо над головой («Толя глядел в окно на черную бездну неба, на такие далекие безучастные звезды, - их холодный свет, льющийся тихими струями, уже не может омыть его запыленные мысли...» [10]). По мнению главного героя и его единомышленников, только после того, как они обретут свободу и уничтожат своих мучителей, на русской земле можно будет «осуществлять новые идеалы Добра, - искать их заново» [10]. Заметим, что битва в повести идет прежде всего не за человеческую душу, а за родину и свободу.
В отличие от повести Тарсиса, герои которой ищут спасение в «больших, просторных, возвышенных» мыслях, в романе Максимова путь к свету лежит через возврат к забытому, но не утерянному христианскому учению. Вера в Бога, следование непреложным и вечным заветам, стремление познать с его помощью Правду, Истину, а также найти свое предназначение в этом мире - все это является теми непреодолимыми вершинами, овладев которыми каждый герой может вернуть себе гордое звание - Человек. Максимов изображает героев, мечущихся между добром и злом, мраком и светом, между раем и адом. Сумасшедший дом в романе Максимова становится тем местом, где опустошенный человек, потерявший себя и свое внутреннее «я», находит силы не просто для существования, но и для полноценной жизни.
История Вадима Лашкова - это история возрождения человеческой души, проходящей путь от бездонной пустоты и духовной омертвелости к свету и очищению. М.М. Глазкова замечает: «.Автор воплощает в "Семи днях творения" христианскую идею покаяния и духовного воскресения в качестве единственной спасительной опоры России на пути к возрождению.» [3]. На протяжении всей четвертой главы герой будет переживать мировоззренческий кризис, но, в конечном итоге, обретет себя.
Первое ощущение тоски и одиночества переполняет Вадима на гастролях в Казани, где «он, пробужденный тяжким и сумеречным похмельем, вдруг увидел себя со стороны маленьким, затерян-
ным и жалким существом, до которого никому, ну вовсе никому на свете нет дела» [8]. С этого момента герой предпринимает две попытки полностью переменить жизнь. Вначале Вадим ищет слова поддержки у родного и близкого человека, как за соломинку, хватаясь за свой единственный шанс обрести в жизни что-то по-настоящему стоящее: «Встреча с родней, как она - эта встреча - рисовалась ему в воображении, должна была разомкнуть ту отчужденность, то душевное одиночество, в которые чуть не с младенческих ногтей заключила его судьба» [8]. Встретившись с внуком, дед сравнивает его «истерзанные затаенным отчаянием глаза» [8] с глазами лошади, попавшей в ледовую ловушку и просящей у людей помощи. Несмотря на явное желание помочь, дед Петр, сам переживающий духовный кризис, не находит слов поддержки для Вадима, тем самым лишая его надежды.
Приехав в Москву, герой решает окончательно уйти с работы, но и это решение уже не может заполнить духовную пустоту и не удерживает его от попытки самоубийства. По дороге в психиатрическую больницу Вадим ощущает себя практически мертвецом, чья жизнь неминуемо приближается к своему логическому завершению, но, как правильно заметила Ю.А. Драгунова, «конец, по Максимову, непременно связан с началом [4, с. 253]; «земная, плотская сущность ограничивает существование. Небесная - продолжает его, конец трансформирует в начало, смерть заменяет воскресением, способствует вечному круговороту духовного бытия. <.> Вадим должен умереть (похоронить себя заживо в психиатрической больнице), чтобы воскреснуть духовно; постигнуть в своем конце свое начало» [5, с. 228]. Встреча с удивительными людьми в Троицкой больнице указывает герою истинное направление. Так, знакомясь с Креп-сом, Вадим сразу же проникается к нему доверием: «Чудак, вроде, но славный, светится весь» [8]. Герой становится одним из первых людей, на которого Лашкову захотелось равняться: «Встречаясь с людьми наподобие Марка, он завидовал их внутренней чистоте, их вере в разумность всего происходящего, их вещей целеустремленности.» [8]. Первый совет Марка идти и искать свой путь, свое место в жизни оставляет в душе героя сомнение и страх: «Из моего леса нет выхода. <...> Некуда мне идти, Маркуша, некуда, да и незачем!» [8].
Заметим, что тема творческой личности в тоталитарном государстве является одной из самых популярных в русской литературе XX века, естественно, не могли ее обойти и Тарсис с Максимовым. Оба автора рассуждают об искусстве как о чем-то живом, одухотворенном, талант же человека сравнивают с его душой. Писатели обращают внимание на жесткость позиции власти и общества по отношению к творческим личностям, выбивающимся из толпы своей одаренностью, талантом, неорди-
нарностью. В повести Тарсиса деятели культуры, писатели, скульпторы, музыканты представляют значительную часть обитателей «Палаты №7». Удивительно то, что многие из них попадают в сумасшедший дом в связи с неудавшейся попыткой самоубийства. Автору важно показать трагедию талантливой творческой личности, не умеющей приспосабливаться к мнениям толпы и указаниям правительства. Примечательно, что психика таких людей (например, поэта Славкова и скульптора Неизвестного) настолько надломлена, что при попадании в психиатрическую больницу они производят на обычных людей впечатление подлинных сумасшедших. В романе Максимова «Семь дней творения» талантливым людям и гениальным личностям также нет места, о чем свидетельствует история Марка Крепса. Единственное, что отличает этого героя от не менее талантливых героев «Палаты №7» Тарсиса, так это - несгибаемая воля, твердый характер, вера в искусство и Бога, дающая силы для преодоления любых жизненных препятствий, в том числе для перевода в Казанскую больницу тюремного типа, считающуюся гиблым местом, откуда уже никому не суждено было вернуться здоровым.
Главный герой романа Вадим Лашков проходит свой путь очищения и возрождения через испытание творчеством. В дружеской беседе с Марком герой впервые до конца прочувствует свою несостоятельность, бездарность как актера и попытается понять, в чем его истинное призвание. Нельзя не отметить, что разговор героев во многом напоминает беседу Мастера и Ивана Бездомного из романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита». По сути, Вадиму так же, как и Ивану, посчастливилось встретить своего Мастера, талантливую, неординарную личность. Поразительно, что Крепс и Мастер выносят своим ученикам приговор, не пытаясь удостовериться в их бездарности. Для Мастера Иван -типичный представитель бесталанных писателей, поэтому прочтение его стихов не сможет выявить ничего нового или примечательного, скорее, лишь напомнит о шаблонности советской литературы, выполняющей правительственные заказы. Наличие или отсутствие таланта у Вадима Лашкова также не имеет особого значения для Марка. Фактически режиссер хвалит своего нового друга («Ты, Вадя, наверное, первоклассный актер в общепринятом смысле...» [8]), но из его уст такая похвала звучит почти как оскорбление. Отношение Крепса к искусству, которое требует артистов, умеющих любить и страдать, заставляет Вадима по-новому взглянуть на свою профессию, превратившуюся в средство добывания «шальных» денег. Страшная смерть Телегина еще больше уверит героя в необходимости найти себя и свое призвание, а одухотворенная любовь к Наташе окончательно изменит жизнь Вадима и внесет в нее неведомый раньше
смысл. Побег Лашкова заканчивается трагично, советская власть, не прощающая людям знания о совершаемом ею беззаконии, разлучает влюбленных. Однако в словах Наташи чувствуется надежда на спасение: «А если меня все же найдут? - Это еще не конец. - А что же это? - Можно попытаться еще раз. - Будет уже поздно. - Разве когда-нибудь бывает поздно?» [8]. Так же, как и Тарсис, Максимов поднимает тему Свободы и Несвободы человеческой личности, но трансформирует ее в соответствии с христианскими мотивами. На первый взгляд, герои разговаривают о повторном побеге, но на самом деле Максимову в большей степени важна не внешняя, физическая, а внутренняя Свобода. По мнению писателя, никогда не бывает поздно для людей, стремящихся воскресить свою душу, и это - главное для понимания всего произведения.
Так же, как и пациенты, медработники Троицкой психбольницы представлены в романе Максимова «Семь дней творения» в соответствии с христианской направленностью произведения. Писателя интересуют не заключенные и медперсонал как таковые, ему важен человек, делающий свой жизненный выбор.
Образы врачей, медсестер и санитаров психиатрических больниц даны во многих произведениях писателей-эмигрантов. Так, в «Палате №7» Тарси-са медперсонал представлен несколькими типами персонажей. Первый тип - это герои, поддерживающие советскую власть и беспрекословно выполняющие все ее приказы, с целью удовлетворить свои личные амбиции или быстро продвинуться по карьерной лестнице (Стрункин, Андрианов, Кизяк и др.). Авторская позиция в отношении этих людей достаточно прозрачна и является резко отрицательной. Второй тип - это герои, понимающие трагедию времени и негативно относящиеся к методам борьбы правительства с инакомыслящими, но не дотягивающие до статуса положительного героя в связи с тем, что ограничиваются политикой малых дел (Нежевский) или не имеют стойкого, твердого характера, чтобы выступить не только против карательного режима, но и против советской власти (Зоя Алексеевна). И в первом и во втором случае медицинские работники оказываются в оппозиции к своим пациентам, так как вольно или невольно являются исполнителями, палачами, стоящими на страже советского режима.
В романе же Максимова медперсонал, а именно: эвакуатор, старшая медсестра Нюра и доктор Петр Петрович - поставлены в оппозицию к власти, а не к больным.
Так, эвакуатор, показавшийся Вадиму злобным, бездушным человеком, способным на невероятную жестокость, на деле оказывается всего лишь истерзанным жизнью стариком, жертвой советской действительности.
Изначально медсестра Нюра (как ее прозвали в больнице - тетя Падла) своим грубым поведением по отношению к больным отталкивает от себя людей: каждое ее «появление в палате нагоняло на окружающих тоску и оторопь» [8]. Первым за неприглядной внешностью Нюры увидел великую русскую душу Телегин, а впоследствии и Лашков: «В нескладном ее облике сейчас явственно проступало горе, неуловимо сообщавшее ее унылым чертам подобие доброты и женственности. <...> Грузные шаги Нюры затихли в коридоре, и Вадим, опускаясь на еще теплый после нее табурет, мысленно озадачился: "Поди угадай, кого клясть, на кого молиться!"» [8].
Непонятым проживет свою жизнь и доктор Петр Петрович. Первая встреча с ним оставит у Вадима неприятное впечатление и раскроет доктора как человека, не интересующегося судьбой своих пациентов. Слишком категорично отнесется к герою и Крепс, в прошлом его сослуживец. С его точки зрения, предложение доктора, обещающего устроить побег, нужно рассматривать как попытку очистить свою совесть, а не как бескорыстную помощь друга. Характеристика, данная Крепсом («Себе на уме... Из нынешних» [8]), еще больше убедит читателя в отсутствии нравственных качеств у Петра Петровича. Однако высказанное мнение лишь частично характеризует героя и не дает понять мотивы его поступков. Сцена разговора двух сослуживцев не раскрывает до конца авторскую позицию, и лишь помощь в организации побега Вадима Лашкова и последующая сцена с самоубийством выявят истинную сущность героя и предоставят ключ для понимания воззрений Максимова в отношении всех медицинских работников. С одной стороны, автор не умаляет вины Петра Петровича перед пациентами, а с другой -рисует не образ палача, а образ жертвы. Не в силах больше выносить своей вины перед людьми и не имея такой силы веры в Бога, как у Крепса, доктор видит единственный выход из создавшегося положения - самоубийство. Именно оно помогает Петру Петровичу обрести свободу, уйти из мира бездушных кукол. Интересно, что Горшков, рассуждая о самоубийстве заведующего, неосознанно ставит на одну ступень с доктором и себя: «Уж коли такие, чего ж тогда мне-то делать? Хоть сейчас в петлю» [8]. По мнению Максимова, пациенты и медработники - жертвы советской действительности, право же выбора света или тьмы, добра или зла предоставляется в романе каждому герою в независимости от тех обязанностей, которые возложило на него общество. Так, доктор Петр Петрович не получает шанса начать жизнь заново не потому, что является врачом, повинным в заключении больных, а из-за атеистической позиции, не позволившей ему переосмыслить свои поступки и обрести гармонию с собой и миром.
Итак, Тарсис и Максимов обращаются к судьбе человека в тоталитарном обществе и рассказывают об использовании государством карательной психиатрии, ставшей оружием против инакомыслящих. Психиатрическая больница изображается писателями как символ советской действительности. Обозначив проблему, писатели предлагают и способы ее решения, однако пути выхода из создавшегося положения они видят по-разному. Принципиальное расхождение объясняется авторским отношением к Божественным заповедям. Максимов предоставляет человеку право выбирать свой путь в этом мире, основываясь на духовных категориях. Его герои обращаются к своей душе, стремясь очиститься и изменить мир любовью. По мнению писателя, каждый человек может оставаться личностью вне зависимости от того, где он живет или работает. Тарсис же не разделяет убеждений Максимова, считая, что человек может оставаться человеком, и тем более личностью, только на Свободе, поэтому и призывает бороться за нее всеми доступными способами.
Библиографический список
1. Ахметов Н. Улица свободы // Юность. -1990. - № 3. - С. 53-59.
2. Вознесенская Ю. Записки из рукава // Юность. - 1991. - № 1. - С. 81-88.
3. Глазкова М.М. Роман Владимира Максимова «Семь дней творения»: проблематика, система образов, поэтика: автореф. дис. ... к.ф.н. - Тамбов, 2004. - 24 с. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://cheloveknauka.eom/v/35718/
a#?page=1(дата обращения: 04.11.2014).
4. Драгунова Ю.А. История человеческой души в романе В. Максимова «Семь дней творения» // Славянский сборник. Материалы Славянских чтений: «Философские, нравственные, эстетические искания русской литературы, история и современность». - Вып. 2. - Орел: ОГИИК, 2003. - С. 245253.
5. Драгунова Ю.А. Притчевые тенденции в романе В. Максимова «Семь дней творения» // Славянский сборник. Материалы Славянских чтений: «Отечественное духовно-эстетическое наследие и современность». - Вып. 3. - Орел: ОГИИК, 2004. - С. 227-231.
6. Кормер В. Наследство. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.likebook.ru/ books/view/147454/?page=1 (дата обращения: 04.11.2014).
7. Максимов В. Прощание из ниоткуда. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. imwerden.info/belousenko/books/_1.htm (дата обращения: 04.11.2014).
8. Максимов В. Семь дней творения. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.litmir. пеЬ^/?Ь=66327 (дата обращения: 04.11.2014).
9. Подрабинек А.П. Карательная медицина. Хроника. - Нью-Йорк, 1979. [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://kirkrug.narod.ru/encefalit/ Karatelnaya_medicina.html#_Toc164091497 (дата обращения: 04.11.2014).
10. Тарсис В. Палата №7. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://knigosite.org/library/ 1^73993/ (дата обращения: 04.11.2014).
