Научная статья на тему 'В. Набоков переводчик пушкинской лирики (на материале стихотворения «Зимнее утро»)'

В. Набоков переводчик пушкинской лирики (на материале стихотворения «Зимнее утро») Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
3059
190
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОД / ПРИНЦИП ФУНКЦИОНАЛЬНОСТИ / ЛИРИКА / СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ПРИЕМЫ / POETIC TRANSLATION / FUNCTIONAL PRINCIPLE / LYRICS / STYLISTIC DEVICES

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Черемисина-харрер Инна Алексеевна

Исследуется проблема рецепции художественного текста в «чужой» языковой культуре и анализируется реализация переводческих принципов В. Набокова с целью воссоздания функционально-адекватного инварианта оригинального произведения.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

V. NABOKOV AS TRANSLATOR OF PUSHKINS POETRY (BASED ON THE VERSE WINTER MORNING)

The paper focuses on analyzing Nabokovs translation principles aimed at recreating esthetic unity of the literary work in connection with the reception of the original text in the English speaking culture.

Текст научной работы на тему «В. Набоков переводчик пушкинской лирики (на материале стихотворения «Зимнее утро»)»

УДК 821.161.1 Пушкин-14.032=821.111

И. А. Черемисина-Харрер

В. НАБОКОВ - ПЕРЕВОДЧИК ПУШКИНСКОЙ ЛИРИКИ (НА МАТЕРИАЛЕ СТИХОТВОРЕНИЯ «ЗИМНЕЕ УТРО»)

Исследуется проблема рецепции художественного текста в «чужой» языковой культуре и анализируется реализация переводческих принципов В. Набокова с целью воссоздания функционально-адекватного инварианта оригинального произведения.

Ключевые слова: художественный перевод, принцип функциональности, лирика, стилистические приемы.

В 1944 и 1947 гг. Владимир Набоков публикует сборники художественных переводов избранной русской лирики, в числе которых значимые для самого писателя произведения А. С. Пушкина [1; 2]. Обращение к переводческой деятельности обусловлено началом преподавательской деятельности В. Набокова в американских университетах и отсутствием адекватных, по его мнению, переводов русской поэзии на английском языке. Так, в одном из писем в 1941 г. к М. В. Добужинскому он, в частности, сообщает: «Читаю свои лекции, в общем, с удовольствием, но мало у меня досуга для собственных трудов и много себе задаю лишней работы, особенно в смысле переводов на английский, но что поделаешь, когда существующие переводы <...> не перекладные лошади просвещения, а дикие ослы дикого невежества. Какая небрежность, какая недобросовестность» [3, с. 98]. Вполне очевидно, что главная преследуемая в данном случае Набоковым цель - это по возможности близкое знакомство Запада с обширным пространством русской культуры, которое запечатлено в лирике А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева.

Опираясь на известное высказывание о том, что художественное произведение является прежде всего «феноменом языка» [4, с. 131], Набоков в переводе делает отчетливый акцент на воссоздании стилистики оригинала, справедливо полагая, что язык в данном случае становится концентрированным выражением сущностных основ русской культуры. Соответственно, поэтическое слово неизменно отражает нравственно-эстетический идеал художника, его глубоко личное видение мира и человека. По верному заключению В. Набокова, в переводе обязательно должна сохраняться специфическая для каждого художника слова «кривизна» литературного стиля, без которой оригинальное (в обоих смыслах) произведение утрачивает свои поэтические и эстетические характеристики [4, с. 127].

Пушкинская лирическая поэзия, бесспорно, относится к разряду труднопереводимых: произведения русского поэта отличаются простотой и легкостью слога, за которым скрывается глубокий философский и общечеловеческий смысл [5; 6]. В данном случае любая незначительная неточность пе-

реводчика или выбор неправильного слова отразится на передаче смысла художественного произведения [7, с. 280]. Достаточно упомянуть работы пушкинистов, посвященные проблемам рецепции творчества А. С. Пушкина в англоязычной культуре и особенностям перевода пушкинской поэзии на английский язык, в которых анализируются причины непонимания значимости пушкинских произведений в контексте русской культуры и значительности его влияния на литературный процесс XIX-XX вв. [8, с. 214].

В современной теории художественного перевода одним из приоритетных является принцип функциональности, предусматривающий полноценную передачу идейно-эстетического содержания подлинника стилистически релевантными средствами переводящего языка. Различные аспекты принципа функциональности представлены в фундаментальных работах В. Н. Комиссарова [9], Ю. Д. Левина [10], А. В. Федорова [11], К. И. Чуковского [12], Е. Г. Эткинда [13]. В соответствии с этим принципом переводчик прежде всего должен сохранить те семантически и эстетически значимые формальные поэтические приемы, которые воплощают важные смысловые функции произведения, и не стремиться воссоздавать отдельные языковые формы. В этом случае будет передана коммуникативная равноценность текста оригинала и перевода, а значит, и семантическая релевантность двух языков и двух литератур, а также сохранена ассоциативная доминанта поэтического текста [14, с. 112].

В переводе поэзии функциональное соответствие стилистических приемов означает создание ритмико-интонационного подобия произведения. Интонационное движение стиха складывается из взаимодействия его ритмического строя с синтаксической структурой. Мелодическое оформление в свою очередь тесно связано с построением важного в семантическом отношении строфического плана поэтического произведения. По справедливому мнению Е. Г. Эткинда, художественный образ в данном случае является формой и содержанием лирического стихотворения. Поэтому задача переводчика заключается в том, чтобы «воспроизвести

в полной мере идею произведения, пересоздав на другом языке его образную систему» [13, с. 136].

В переводе пушкинской поэзии Набоков, на наш взгляд, функционально адекватно воссоздает единый семантико-стилистический комплекс оригинала: ритмико-интонационный рисунок, динамику синтаксических конструкций, мелодику звучания стиха, функциональное соединение которых актуализирует эстетическое впечатление поэтического текста. Рассмотрим релевантность выбранной В. Набоковым переводческой стратегии при воссоздании стилистической полифонии стихотворения А. С. Пушкина «Зимнее утро» на английском языке, последовательно анализируя все строфы произведения.

В пушкинском тексте выразительность и гармоничность стихотворения достигается благодаря столкновению контрастных семантико-стилисти-ческих планов, когда равноценными оказываются поэтизмы и интонации высокого стиля, разговорный тон повествования и бытовое слово. Яркая панорама зимнего пейзажа, характерного и узнаваемого в русском культурном сознании, имеет вполне очевидную психологическую доминанту. Свежесть морозного утра оказывается близкой эмоциональному настроению лирического героя, тонко чувствующего великолепие русской природы.

Winter Morning A magic day - sunshine and frost -but you, in dreamland still are lost...

Come, open your enchanting eyes with honeyed indolence replete.

Star of the North, arise to meet Aurora in her wintry skies.

That blizzard yesternight! It spread dimness and tumult overhead.

The moon through a lugubrious veil was but a blur of jaundiced grey, and you were listless. But today -well, let the window tell its tale:

Fabulous carpets of rich snow under the cloudless heavens glow.

Alone the gauzy birches seem to show some black, while green occurs among the frost-bespangled firs, and blue-shot ice adorns the stream.

The room is flooded with a light like amber, and with all its might the hot stove crackles. Lolling there in meditation is no doubt enjoyable. but what about a sledge behind the chestnut mare?

Sweet friend, together we shall speed yielding to our impatient steed on new-born whiteness, fleet and free, and visit silent fields of snow, woods that were lush two months ago, a lakeshore that is dear to me ... [2, p. 37]

Зимнее утро Мороз и солнце; день чудесный!

Еще ты дремлешь, друг прелестный -Пора, красавица, проснись:

Открой сомкнуты негой взоры Навстречу северной Авроры,

Звездою Севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,

На мутном небе мгла носилась;

Луна, как бледное пятно,

Сквозь тучи мрачные желтела,

И ты печальная сидела -А нынче... погляди в окно:

Под голубыми небесами Великолепными коврами,

Блестя на солнце, снег лежит;

Прозрачный лес один чернеет,

И ель сквозь иней зеленеет,

И речка подо льдом блестит.

Вся комната янтарным блеском Озарена. Веселым треском Трещит затопленная печь.

Приятно думать у лежанки.

Но знаешь: не велеть ли в санки Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,

Друг милый, предадимся бегу Нетерпеливого коня И навестим поля пустые,

Леса, недавно столь густые,

И берег, милый для меня. [15, с. 189]

В пушкинском тексте словесная картина морозного утра выражена яркими и мажорными образами, подобный эффект достигается благодаря функциональному единству иерархически построенных выразительных и изобразительных средств автора. Приведем примеры воссоздания данного образа в переводе. В первой строфе Набоков сохраняет эмфатическое номинативное предложение «A magic day - sunshine and frost -...» [2, p. 37], дополненное оценочным эпитетом «magic», которое передает радостную интонацию эмоционального восприятия красоты русского зимнего пейзажа, характерную для оригинального текста. Радостное волне-

ние, переживаемое лирическим героем, ритмически задается интонацией побудительных предложений «Come, open your enchanting eyes.» [2, p. 37], «Star of the North, arise to meet Aurora.» [2, p. 37], которые являются стилистико-синтаксическим эквивалентом пушкинских строк «Пора, красавица, проснись: / Открой сомкнуты негой взоры...» и «...Звездою Севера явись» [15, с. 189].

Высокий стиль в переводном тексте создают поэтизмы, маркированные парономазией «arise-Aurora», и перифраз «you in dreamland still are lost» (здесь английское «dreamland» удивительно созвучно русскому глаголу «дремлешь») [2, p. 37]. Синонимический ряд «magic - enchanting» функционально замещает прилагательные в стихотворении Пушкина «чудесный - прелестный». В английском переводе выделим следующие эвфонические повторы: многократно на протяжении строфы повторяющийся звук [r], а из всей системы рифм обращает на себя внимание рифмующаяся пара «skies - eyes», которую можно считать формально эквивалентной рифме оригинала «взоры - Авроры» [2, p. 37].

Во второй строфе пушкинского текста изменение интонации влияет на изменение синтаксической структуры произведения. Краткие предложения со звукоподражательными эмоционально-экспрессивными эпитетами в следующих примерах «вьюга злилась» и «мгла носилась» передают тревожную интонацию, которая в дальнейшем закрепляется конвергенцией стилистических средств оригинала [15, с. 189]. Отметим некоторые из них: сравнение «Луна, как бледное пятно», антропоморфизм «Сквозь тучи мрачные желтела...», эпитет «И ты печальная сидела» [15, с. 189].

В английском переводе выделим случаи стилистически релевантной транспозиции «It spread dimness and tumult overhead», олицетворения «That blizzard... spread dimness and tumult», синтаксического повтора однородных дополнений «dimness and tumult» и переносов «It spread / dimness and tumult ... / The moon through a lugubrious veil / was but a blur.», которые функционально соответствуют изобразительным средствам пушкинского стихотворения [2, p. 37]. Повтор глагола «was/were», обозначающего бытие, актуализирует существующую между двумя частями предложения ассоциативную связь «well, let the window tell its tale», используемый антропоморфизм дополнен звуковой инструментовкой «w-l-t» [2, p. 37].

В переводе третьей строфы стихотворения Набоков воссоздает изобразительные средства оригинала применительно к лексико-грамматическим особенностям переводящего языка, благодаря чему в английском варианте сохраняется поэтический образ зимнего пейзажа. В связи с этим в англий-

ском переводе функционально значимы эпитеты «fabulous carpets of rich snow», «cloudless heavens», «gauzy birches», «frost-bespangled firs», «blue-shot ice» [2, p. 37]. Отметим выразительное сравнение, вводимое глаголом с семантикой подобия «Alone the gauzy birches seem / to show some black, while green occurs» [2, p. 37], которое функционально передает образ зимнего леса в пушкинском стихотворении «Прозрачный лес один чернеет / И ель сквозь иней зеленеет» [15, с. 189].

Параллельные синтаксические конструкции оригинала частично воссозданы в переводе, однако семантическая значимость многосоюзия «И ель сквозь иней зеленеет, / И речка подо льдом блестит» не соблюдена [15, с. 189]. В английском переводе, как отмечено выше, воссоздан синтаксический рисунок оригинала: «Alone the gauzy birches seem / to show some black, while green occurs / among the frost-bespangled firs.» [2, p. 37]. Вместе с тем замедление ритма, характерное для этих двух строк оригинального текста, которое является важным смысловым переходом к следующей части стихотворения, передано в английском переводе строками «while green occurs among the frost-bespangled firs, / and blue-shot ice adorns the stream» [2, p. 37].

Перевод четвертой строфы стихотворения примечателен тем, что в нем воссоздана поэтико-сти-листическая функция оригинального текста -столкновение поэтического и бытового слова. При этом семантическая равноценность двух стилистических планов отмечена параллельными конструкциями с экспрессивными переносами: «The room is flooded with a light / like amber, and with all its might / the hot stove crackles» [2, p. 37]. Благодаря присутствию союза «and» и повтору предлога «with» переводчик отмечает связь двух предложений, а сами выразительные образы складываются в одну общую картину русского быта, согретого теплом домашнего очага. Набоков сохраняет в своем переводе стилистически значимые метафоры «The room is flooded», сравнение «with a light like amber» и подчеркнуто «бытовые» эпитеты «with all its might», «the hot (stove)», «the chestnut (mare)», присущие оригинальному тексту [2, p. 37].

Гармоничность и выразительность поэтического слова Пушкина, характерного для стихотворения «Зимнее утро», дополнены не менее выразительными построениями, присущим разговорной речи, например: «Приятно думать у лежанки. / Но знаешь: не велеть ли в санки / Кобылку бурую за-пречь...» [15, с. 189], сохраняются в английском переводе в соответствующих строках «Lolling there / in meditation is no doubt / enjoyable. but what about / a sledge behind the chestnut mare?» [2, p. 37]. Такое диалектическое единство бытового и бытийного характерно для поэтики пушкинских произведе-

ний, поэтому считаем справедливым переводческое решение Набокова, призванное сохранить данную отличительную черту эстетики русского поэта. В связи с этим выделим также семантически релевантную транспозицию вопросительного предложения по типу риторического вопроса с переходом в побудительное и сохранением переносов оригинала «. but what about / a sledge behind the chestnut mare?» [2, p. 37].

Перевод последней строфы отмечен сохранением стилистики параллельных синтаксических конструкций: «we shall speed... and visit», «and visit silent fields of snow, / woods that were lush two months ago, / a lakeshore that is dear to me .» [2, p. 37]. При этом в ритмико-интонационном рисунке оригинала соблюдается семантическая значимость переноса, благодаря которому автор расставляет важные смысловые акценты в поэтическом тексте: «yield-ing to our impatient steed / on new-born whiteness» [2, p. 37]. Эвфония строфы построена на преобладании долгого гласного высокого подъема [i:], аллитерация свистящих и шипящих звуков [s, J] в словах «sweet», «shall», «speed», «steed», «silent», «snow», «lush» передает звукоподражательный эффект скольжения саней по заснеженному полю.

Сильная позиция в строфе объединяет синонимический ряд «sweet - dear» и таким образом актуализирует ассоциативную связь этих слов. В английском переводе воссоздана семантическая функ-

ция эпитетов «sweet friend», «impatient steed», «new-bom whiteness», «silent fields of snow», «lush woods», «dear lakeshore», в том числе один из них в постпозиции «fleet and free», образованный по принципу фразеологического единства, который вместе с глаголом «speed» («speed fleet and free») [2, p. 37], означающим быстроту движения, соответствует эмоциональной семантике русского глагола «скользить» в словосочетании «скользя по утреннему снегу...», передающим легкость и стремительность перемещения.

Представленный нами анализ английского перевода стихотворения А. С. Пушкина «Зимнее утро» подтверждает адекватность и эффективность принципа функциональности, значимого в современной теории и практике перевода, благодаря которому иноязычному читателю становится понятен и доступен ощутимый поэтический образ оригинального текста знаменитого лирического произведения. В переводе В. Набокова соблюдается важный для русского поэта четырехстопный ямб, особенности строфического и стихового членения пушкинского текста, которые, как было отмечено выше, непосредственно связаны с идейно-художественным замыслом автора. На лексико-грамматическом и синтаксическом уровнях организации произведения переводчик сохраняет поэтически и эстетически значимые доминанты пушкинского стихотворения.

Список литературы

1. Three Russian poets. Selections from Pushkin, Lermontov and Tyutchev in new translations by Vladimir Nabokov. Norfolk, Conn., 1944. 39 p.

2. Poems. Transl. from the Russ. by Vladimir Nabokov. London, 1947. 57 p.

3. Переписка Владимира Набокова с М.В. Добужинским // Звезда. 1996. № 11. С. 92-108.

4. Набоков В. В. Лекции по русской литературе. М., 1996. 440 с.

5. Левин Ю. Д. Новый английский перевод «Евгения Онегина» // Русская литература. 1981. № 1. С. 219-220.

6. Козлов С. Н., Уэст Л. Почему поэзию А. С. Пушкина недооценивают на Западе // Пушкин и современная культура. М., 1996. С. 311-319.

7. Лейтон Л. Г. Заметки о Пушкине в исследованиях и переводах в США // Пушкин и современная культура. М., 1996. С. 278-284.

8. Филипс-Юзвигг Е. Эдмунд Вильсон о Пушкине // Записки рус. академ. группы в США. 1987. Т. 20. 269 с.

9. Комиссаров В. Н. Теория перевода. (Лингв. аспекты). М., 1990. 250 с.

10. Левин Ю. Д. Русские переводчики XIX века и развитие художественного перевода / отв. ред. А. В. Федоров. Л., Наука, 1985. 300 с.

11. Федоров А. В. Основы общей теории перевода. (Лингвист. пробл.). М., 1983. 303 с.

12. Чуковский К. И. Высокое искусство. (О худож. пер.). М., 1988. 348 с.

13. Эткинд Е. Г. Поэзия и перевод. М.- Л., 1963. 430 с.

14. Карпенко С. М. К вопросу о типах ассоциативных доминант в лексической структуре поэтического текста (на материале лирики Н. С. Гумилева) // Вестн. Томского гос. пед. ун-та (Tomsk State Pedagogical University Bulletin). 2009. № 4. С. 112-115.

15. Пушкин А. С. Собр. соч: в 10 т. Т. 2. Стихотворения 1825-1836 гг. М.: Худож. лит., 1974. 688 с.

Черемисина-Харрер И. А., кандидат филологических наук, доцент.

Томский политехнический университет.

Пр. Ленина, 30, Томск, Россия, 634050.

E-mail: cheremisina@tpu.ru

Материал поступил в редакцию 17.03.2011.

I. A. Cheremisina-Harrer

V NABOKOV AS TRANSLATOR OF PUSHKIN’S POETRY (BASED ON THE VERSE ‘WINTER MORNING’)

The paper focuses on analyzing Nabokov’s translation principles aimed at recreating esthetic unity of the literary work in connection with the reception of the original text in the English speaking culture.

Key words: poetic translation, functional principle, lyrics, stylistic devices.

Tomsk Polytechnic University.

Pr. Lenina, 30, Tomsk, Russia, 634050.

E-mail: cheremisina@tpu.ru

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.