CC BY
4Vakh Kirill Alekseevich, Deputy Head Scientific Section of the IPO "IOPS", member of the Editorial Board of the Orthodox Palestinian Collection, General Director Research and Publishing Center "Indrik", researcher at the Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences.
Moscow, Russian Federation K_vach@mail.ru
V.N. Khitrovo and Russian archeology of Jerusalem
Annotation: excavations at the Church of the Holy Sepulcher in the Russian area undertaken by the Orthodox Palestine Society on the initiative of the head of the Russian Ecclesiastical Mission, Archimandrite Antonin in 1883, could be the beginning of the creation of a Russian archaeological school in Jerusalem. But even before the completion of the work, the goals of the excavation changed. Their results were interpreted by the invited archaeologist K. Shik in the context of the main task of the Palestinian Society — the creation of a Russian space on the Way of the Cross.
Keywords: V.N. Khitrovo, K. Shik, topography of Jerusalem, Russian excavations in Jerusalem, Way of the Cross, history of archaeological research, St. Constantine's Basilica, Church of the Holy Sepulcher.
Вах Кирилл Алексеевич, заместитель руководителя Научной секции МОО «ИППО», член Редакционной коллегии ППС, генеральный директор Научно-издательского центра «Индрик», научный сотрудник Института археологии РАН. Москва, Российская Федерация K_vach@mail.ru
В.Н. Хитрово
и РУССКАЯ АРХЕОЛОГИЯ ИЕРУСАЛИМА*
Аннотация: раскопки у храма Гроба Господня на русском участке предпринятые Православным Палестинским Обществом по инициативе начальника Русской Духовной Миссии архимандрита Антонина в 1883 г. могли стать началом создания в Иерусалиме русской археологической школы. Но ещё до завершения работ цели проведения раскопок сменились. Их результаты были интерпретированы приглашенным археологом К. Шиком в контексте главной задачи Палестинского Общества — создания русского пространства на Крестном пути.
Ключевые слова: В.Н. Хитрово, К. Шик, топография Иерусалима, русские раскопки в Иерусалиме, Крестный путь, история археологических исследований, базилика Св. Константина, храм Гроба Господня
Статья поступила в редакцию 03. 07. 2023 г.
Статья написана по Программе фундаментальных исследований МОО «ИППО» — Минобрнауки РФ, № НИОКТР 122070800051-6 Русский вклад в научное освоение наследия Святой Земли: новые источники и документы.
Русские раскопки в Иерусалиме — проект ИППО
14 марта 1883 г. Василий Николаевич Хитрово выступил на заседании Православного Палестинского Общества в Петербурге с докладом «О задачах научных исследований Святой Земли». В присутствии великих князей Сергия и Павла Александровичей, высшего российского духовенства и чиновничества, фактически был озвучен план будущей русской научной деятельности в Палестине. Этот доклад интересен и с точки зрения восприятия в России западных исследований библейского региона, и как первая краткая история библейской археологии, и как намерение Палестинского Общества принять участие в общем процессе. В частности, В.Н. Хитрово назвал две задачи для русских ученых: введение в научный оборот православных источников о Палестине, сохранившихся в византийских, русских, славянских и грузинских рукописных памятниках (Хитрово, 2022. С. 204), и каталогизацию собранного за годы исследований материала. «Такого каталога великий священный музей Святой Земли еще ждет» (Хитрово, 2022. С. 202).
Научная публикация древних памятников славянской письменности была сильной стороной русской науки, имела богатую историю и поддерживалась властями как минимум, начиная со второй четверти XIX в. Поэтому, говоря возможности русского вклада в общую копилку европейских научных исследований, более подходящего примера найти было трудно. Древние славянские литературные памятники, согласно мысли В.Н. Хитрово, должны были стать стратегической базой русского палестиноведения, которая позволит сократить или даже нивелировать отрыв западных исследователей в полевых археологических исследованиях. Раскопки должны были стать тем полем, где вслед за английским и немецким палестинскими обществами предстояло выступить только что созданному русскому Православному Палестинскому Обществу.
Завершая анализ результатов научных исследований Палестины в XVIII в. и первой половине XIX в. В.Н. Хитрово констатировал, что «одни раскопки дадут <. . .> последовательное разъяснение многого, что остается еще для нас неразгаданного и неведомого в Святой Земле». (Хитрово, 2022. С. 205). Ради этой фразы, как справедливо отметила Р.Б. Бутова57, и было сказано столько слов в собрании людей из высшего общества, среди которых лишь единицы имели отношение к науке.
Вслед за этим В.Н. Хитрово озвучил программу, только что стартовавших в Иерусалиме на участке возле храма Гроба Господня, русских археологических раскопок: «освободить от векового мусора и вновь открыть для нашего чествования ту именно часть Голгофской скалы, по которой Спаситель шел на крестную смерть», исследовать развалины храма
См.: статью Р.Б. Бутовой «Задачи научных исследований Святой Земли. К 140-летию доклада В.Н. Хитрово» в настоящем 122 выпуске Православного Палестинского Сборника.
крестоносцев Santa Maria Latina и расчистить остатки базилики Воскресения, построенной императором Константином Великим.
Русский участок, на котором проводились раскопки, находился на юго-восточной стороне храма Гроба Господня. Расчистка его до материковой скалы должна была представить доказательство того, что скала Голгофа в храме Гроба Господня имеет природное, а не рукотворное происхождение, на чем в свое время настаивал знаменитый исследователь Иерусалима Т. Тоблер (Tobler, 1851). Остатками базилики, построенной Константином Великим, считались развалины, впервые открытые первым русским консулом в Иерусалиме В.И. Доргобужиновым и строителем русских подворий М.И. Эпингером в 1859-1860 г. и обследованные в 1861 г. М. де Вогюэ (Вах, 2020).
В этой части доклада возникает очевидное противоречие. В самом конце своего выступления, ошибочно сказав о том, что в 1865 г. англичане обнаружили на Русском участке древнюю стену и ворота, В.Н. Хитрово предположил, что это и есть «Судные врата», через которое прошел Христос на Голгофу (Хитрово, 2022. С. 206).
Очевидно, что приступая в 1883 г. к раскопкам, в Палестинском Обществе не было четкого представления о проведенных тут ранее работах. Нужно полагать потому, что цели русских раскопок были определены заранее и несколько иначе, чем продолжение проделанной ранее научной работы. Намерение отыскать или атрибутировать на русском участке «Судные врата», было сделано в контексте политических задач, которые стояли перед Палестинским Обществом и его руководителями уже в первый год существования организации. Раскопки были спланированы и проводились архимандритом Антонином в Иерусалиме, а их научные результаты, позднее, получили интерпретацию в Санкт-Петербурге уже в рамках другой — политической — программы. Вернее были заказаны из Санкт-Петербурга другому видному авторитету и знатоку Иерусалима Конраду Шику.
«Судные врата» и православная традиция
Неточности, допущенные В.Н. Хитрово относительно того, кто и когда открыл византийскую арку на русском участке у храма Гроба Господня, в логике его выступления кажутся не столь принципиальными. Более важным было обозначение католической традиции как «благочестивого обмана», созданной специально в целях утверждения авторитета иерусалимских католиков. Это была формулировка протестантских ученых и богословов, не признававших древнюю церковную традицию почитания Святых мест Иерусалима.
В.Н. Хитрово обратил внимание слушателей, что именно в период латинского завоевания появились апокрифические локации библейских и евангельских событий «вопреки установившимся уже преданиям» (Хитрово,
2022. С. 199). По его словам современный Крестный путь (Via Dolorosa) придуман католиками, не смотря на сохранявшуюся древнюю византийскую традицию, которая полагала место суда над Христом на Сионе и обозначала путь Христа на Голгофу вдоль западной стены с внешней стороны города. (Хитрово, 2022. С. 202). Всё — совершенная правда. Но В.Н. Хитрово не сказал аудитории, что сами «Судные врата» — ни разу не упоминаются в Евангелиях, что они тоже — латинское предание, которое возникло в контексте формирования латинского Крестного пути.
Имя «Судных врат» возникло в докладе В.Н. Хитрово в контексте старого научного спора о прохождении второй (современной Христу) городской стены, начатого Э. Робинсоном и поддержанного многими протестантскими исследователями. Противники традиционного места распятия и погребения Христа старались доказать, что во время правления иудейского царя Ирода Великого городская стена включала в себя территорию современного храма Воскресения и, следовательно, не является подлинным евангельским местом, а все сооружения и сама церковная традиция есть плод благочестивого обмана верующих представителями местного иерусалимского духовенства. Начиная с первой публикации Э. Робинсоном своих библейских исследований в 1841 г. собранные сторонами доказательства имели косвенный характер. Остатков стены в этом месте не было найдено. Исключение составляли развалины на русском участке, открытые ещё в 1860-х гг. Но и они не давали ответа на главный вопрос: даже если признать эти развалины остатками второй стены, как понять с какой её стороны находилась часть города, где христианские богомольцы веками поклонялись воскресшему Спасителю? Ответ можно было ожидать лишь в случае обнаружения других частей городской стены в результате новых археологических раскопок. «От того, проходила ли эта стена на восток или на запад от храма Господня, зависит и определение — была ли нынешняя Голгофская скала внутри или вне городских стен. Если Голгофская скала, согласно евангельскому рассказу, была вне второй стены, то, понижаясь к востоку, она должна была в более близком или дальнем расстоянии упереться в городскую стену. Именно часть этого склона и составляет русское владение». (Хитрово, 2022. С. 205-206).
И тут можно заметить одно противоречие. При четко поставленной задаче: найти археологические доказательства для подтверждения подлинности Голгофы и Гроба Господня — по сути, используется латинская традиция Крестного пути. Католические место «Судных врат», отмеченное древней колонной, находилось с противоположного северо-восточного угла храма Гроба Господня практически на прямой линии (на той же самой улице) с Русским местом. Понятно, что простое перемещение локации хорошо известных легендарных ворот, никак не влияло на доказательство подлинности Голгофы и Гроба Господня в глазах противников церковного предания (в основном протестантов).
Крестный путь (Via Dolorosa) — мемориальный маршрут от Претории Пилата до храма Гроба Господня — был главной сакральной артерией паломников в Старом Городе. Мемориальные точки на его протяжении (станции в латинской традиции) иллюстрировали евангельские события Страстной Пятницы. Однако с точки зрения исторической достоверности или археологической значимости интерес к ним был незначителен. География современного Крестного пути восходит к истории правления крестоносцев в Иерусалиме в XII в. и почти все «евангельские» станции на нём принадлежали католикам. Православная Иерусалимская Церковь никогда не считала Крестный путь — подлинным маршрутом, освященным стопами Спасителя, но и не препятствовала православным паломникам совершать благочестивое поклонение и молитвенное пешеходство по Крестному пути в память о последнем пути Спасителя на Голгофу. Разница состояла в том, что католические паломники, пройдя от Претории к отмеченному колонной месту «Судных Врат», направлялись к храму Гроба Господня поднявшись по крутой безымянной улице, идущей вдоль северной стороны русского участка. Богомольцы же православные, обычно возвращались на Базарную улицу, сворачивали на улицу Паломников и входили в храм Воскресения Христова через его главный вход с южной стороны. Русское место находилось как раз на углу Базарной улицы и улицы Паломников. Перенос локации «Судных врат» резко повышал значение самого Русского места среди православных паломников, в первую очередь тех, кто прибывал из России.
Таким образом, целью раскопок, как их понимали в Палестинском Обществе, с самого начала было создание собственного святого места на традиционном католическом Крестном пути, потому как восстановить старый византийский маршрут, очевидно, не представлялось возможным. Понятно, что в появлении такого места не были заинтересованы ни православное греческое духовенство Иерусалима, ни местные католики, ни армяне, ни копты, ни абиссинцы — христианские конфессии, владевшие частями храма Гроба Господня. Главными бенифициарами появления русской святыни на Крестном пути были именно русские паломники.
Иерусалим в национальном сознании
христианской Европы
В XIX в. Иерусалим был точкой сопряжения национальных интересов различных государств. Прямого стратегического значения в военном или экономическом плане ни Святой Град, ни Палестина в целом не имели. Однако регион воспринимался как колыбель христианской европейской цивилизации и в этом качестве имел большое значение для населения европейских стран. Развитие сообщения с Ближним Востоком повлияло на развитие научных исследований о регионе в целом. Информация о состоянии
дел в Святой Земле быстро распространялась среди просвещённого населения Европы. Общество в различных странах формировало гуманитарную повестку с целью возрождения этого уникального для европейской идентичности региона.
Инструменты влияния могли быть различными. Католические державы, такие как Франция, Австрия, Италия, Испания — оказывали поддержку местным католическим общинам. Православные страны, в первую очередь Россия, затем Румыния, Сербия и Греция — взаимодействовали с Греческой Православной Иерусалимской Церковью и православным населением региона. Протестанты из немецких земель и из Скандинавии сформировали миссионерское движение, особенностью которого стало появление трудовых колоний, населенных выходцами из этих стран. Англичане сделали упор на миссионерство среди евреев Палестины и продвигали программу еврейского переселения из Европы. К этому добавлялись паломничество, туризм, научные экспедиции и сопутствующая им военная разведка в регионе.
Для взаимодействия с османскими властями региона с 1838 по 1858 гг. в Иерусалиме были открыты консульства всех основных заинтересованных держав. Кроме этого в Англии, Германии, США и России были созданы Палестинские общества, занимавшиеся паломничеством и научными исследованиями. Мы не упоминаем в этом перечне христианские национальные религиозные организации, чтобы не уходить от темы нашего исследования слишком далеко. Такой в общих чертах предстает история освоения европейцами Палестины в XIX столетии.
Очень условно можно выделить три способа освоения Святой Земли европейцами за 50 лет (с начала 1830-х по начало 1880-х гг.): национальное паломничество — русский проект, трудовая колонизация — германский и позднее скандинавский проекты и археология — британский проект. Имеются в виду именно проекты, т.е. деятельность, которая имела общую цель, конкретные задачи, способы их решения, структуру для их решения и методическую последовательность в своей деятельности. Недаром, говоря о европейском проникновении в Палестину в XIX в., мы вспоминаем русских паломников, немецких колонистов и английских археологов.
Так реализовывалось религиозное сознание этих народов, связанное с их национальной культурой. И поддержка этих направлений имела отношение к внутренней политикой не менее, чем к внешней политике великих держав на Христианском Востоке.
«Садовая могила» протестантов
или когда вера становится археологией
Английский писатель, описывая религиозность русских богомольцев, готовых поклониться любому святому месту без всякой проверки его подлинности, сравнивал их наивность с доверчивостью древних христианских
паломников Святой Земли, которым были неизвестны археологические сомнения и противоречия. «В них мы имеем прекрасный пример того, какими должны были быть первые паломники; им указывают на камень, бормочут имя святого, и они мгновенно становятся на колени и целуют его. В таких условиях священные места возникают быстрее, чем урожай грибов» (Simpson, 1879. P. 23). Но именно английские археологи (Клод Рене Кондер) на протяжении многих лет упорно искали подлинную Голгофу, и демонстрировали одну и ту же потребность поклонения святыни, которая дала смысл существования их цивилизации. Это же самая потребность «поклоняться в истине» позднее ярко проявилась в создании Британского общества Садовой могилы в Иерусалиме. Общество Садовой могилы представляло собой религиозное движение: люди собирали большие деньги, чтобы выкупить участок под «Холмом Черепа» у Дамасских ворот Иерусалима с подлинной, по их мнению, «могилой Христа». Можно сказать, что с точки зрения национального самосознания англичан проблема владения/не владения местом в храме Гроба Господня — была оборотной стороной вопроса о подлинности главных святынь христианства. И в этом смысле цель обретения русской святыни на Крестном пути отражала туже самую проблему владения/не владения, была приношением русскому народу от Палестинского Общества.
«Садовая могила» — известный древнееврейский памятник VIII—VII вв. до н.э., перестраивавшийся и использовавшийся в христианскую эпоху. Она расположена в Иерусалиме напротив северной стены Старого города, недалеко от Дамасских ворот. Является частью городского некрополя эпохи Первого храма. Была обнаружена владельцем участка в 1866 г. В том же году её осмотрел и высказал намерение купить архимандрит Антонин (Капустин). Вслед за ним в 1867 г. памятник был осмотрен К. Шиком, который сделал заключение, что древнееврейский памятник позднее принадлежал монашеской общине и использовался как место братского погребения (Schick, 1886. P. 155-157).
Архимандрит Антонин прибыл в Иерусалим в сентябре 1865 г. Его желание купить вновь открытую пещеру было связано с проектом, который он задумал реализовать на Христианском Востоке совместно с послом России в Константинополе Н.П. Игнатьевым. С одной стороны, о. Антонин предлагал российскому Святейшему Синоду возродить древнюю форму церковного представительства: институт апокрисиариев (Вах, 2014). С другой стороны, апокрисиарий Русской Православной Церкви становился покровителем и куратором нового русского монашества в Святой Земле, по образцу монашества афонского. Русские монастыри, по проекту о. Антонина, должны были процвести в особенности на руинах прежнего византийского монашества в Святой Земле, в первую очередь, вокруг Иерусалима и в Иудейской пустыне. Древние гробницы, где когда-то существовали
небольшие монашеские общины, как нельзя лучше подходили для организации небольших русских скитов. Позднее, в 1872 г., о. Антонин с этой целью приобрел скальные гробницы: в деревне Силоам — так называемую «Могилу дочери фараона», и на юге Кедронского ущелья Дер-Эссиние, или Гранатовую пещеру (Вах, Никон, 2023).
Символично, что древнееврейский памятник, который в 1866 г. намеревался приобрести начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме прославился именно в 1883 г. в момент проведения русских раскопок у храма Гроба Господня. Благодаря харизматичному англичанину генералу Ч. Гордону, она стала «Садовой могилой, местом подлинного воскресения Христа» — символом англиканского протестантского духовного присутствия в Святой Земле. Конрад Шик, как археолог, по словам современных исследователей, был главным консультантом генерала Ч. Гордона.
Ответ Ч. Гордону: Крестный путь на Русских раскопках
Как иногда бывает, полагая, что у вас что-то есть «в кармане» о чём ещё ни кто не догадывается, возникает желание придать этому сокровенному предмету несколько большее значение. Если вы знаете, что на вашем участке в Иерусалиме (а здесь в этот момент кипят археологические исследования) существует стена и ворота, рядом расположена Голгофа и Гроб Господень, вы в ожидании скорых раскопок, которые раскроют все эти памятники полностью и сделают их доступными — не увидите ничего зазорного в том, чтобы привязать эти работы к какой-то важной проблеме, которая будет решена после завершения работ. И даже сделаете намёк на то, как именно вы предполагаете решить важную для всех проблему.
В этой логике нужно читать слова В.Н. Хитрово о том, что раскопки на Русском месте решат главную научную проблему в топографии Иерусалима: вопрос о подлинности Гроба Господня. Но дело заключалось в том, что в реальном научном дискурсе такой проблемы уже не существовало. Ещё в 1847 г. Джордж Финлей подвел итог всех основных свидетельств и мнений о подлинности Гроба Господня от Евсевия Кесарийского в IV в. до Э. Робинсона в 1841 г. в следующих словах: «Если история может доказать какой-либо факт косвенными доказательствами, то следует признать, что она доказала, что Константин не мог ошибиться в определении места Гроба Господня. Следовательно, мы можем быть совершенно уверены, что когда мы смотрим на мраморную гробницу, стоящую ныне в церкви Воскресения в Иерусалиме, мы видим подлинное место Гроба, вырубленного в скале на том месте, где был распят Иисус» ^шШу, 1847. P. 48).
Периодически (на раннем этапе археологических исследований), попытки вновь поднять этот вопрос предпринимались протестантскими учеными (например, Т. Тоблером в упомянутом уже исследовании «Голгофа» 1851 г. (ТоЫег, 1851). Но эти ученые не смогли добавить существенных фактов
к аргументам Э. Робинсона. А без этого вывести вопрос из религиозного дискурса протестантских проповедников: во что и как должен верить настоящий христианин — было невозможно. Выход появился сам собой: накопленные археологические знания, новые методики сопоставления материала из разных регионов, новые письменные свидетельства позволили отвязать реальные исследования памятников от библейского текста. Библия перестала считаться настольной книгой археолога и даже ученого путешественника. Вместо Священной истории ученые сконцентрировались на изучении следов повседневной жизни древних евреев и другого населения Палестины. Поэтому, в начале 1883 г., когда на Русском месте в Иерусалиме начались раскопки Палестинского Общества, местоположение второй иерусалимской стены и почитание Голгофы и Гроба Господня существовали уже в параллельных вселенных. Пытаться вернуть этой проблематике религиозный контекст с точки зрения развития археологической науки — было ошибкой. Из этого ничего не вышло. Но В.Н. Хитрово жертвовал археологическими перспективами, совершая политический разворот ради укрепления будущих позиций России и Палестинского Общества в ключевом для самоидентификации нации регионе.
Результаты русских раскопок в 1883 г.
Результаты раскопок на Русском месте в 1883 г., с точки зрения археологических находок, оказались довольно скромными. Практически все памятники были известны ранее. По свидетельству Б.П. Мансурова во время работ на участке консулом В.И. Доргобужиновым, а потом и архитектором русских построек М.И. Эппингером в 1859-1862 гг. были открыты: все «древнееврейские» стены, помост и верхняя часть арки. При этом М.И. Эппингер выстроил на участке две новые фундаментальные подпорные стены. Кладка этих стен основана на природной скале — «явное доказательство того, что в 1860 и 1862 гг. раскопки русского архитектора доходили в двух пунктах до той же глубины, которой достиг о. архимандрит Антонин в 1883 году» (Мансуров, 1885. С. 33.)
Однако были и новые находки: кроме найденных капителей, обломков карнизов, части бюста, обломка плиты с римской надписью и других архитектурных реликвий к значимым находкам нужно отнести древний порог и фрагмент мощения площади или улицы возле арки.
Находка порога, сразу же объявленного остатками «Судных врат» где прошел на Голгофу Христос, поставила крест на дальнейших археологических изысканиях. Работы были практически мгновенно прекращены. Прежние планы: «довести раскопки до днеродной скалы» чтобы точно установить «направление Голгофы» (Отчет, 2017. С. 101)1 — стали не акту-
Отчет датирован 2 декабря 1882 г.
альны. Это лишний раз подчеркивает политическую мотивацию раскопок. Сразу же был озвучен следующий шаг — Палестинское Общество намерено накрыть обретенную святыню специальным сооружением, чтобы уберечь её от непогоды и возможного вандализма. Иными словами в непосредственной близости с храмом Гроба Господня должно было появится русское здание с собственной святыней, имеющей непосредственное отношение к евангельским: Голгофе и Святому Гробу. Не смотря на уверения в обратном, почти никто ни в России, ни в Иерусалиме не сомневался, что рано или поздно тут появится русский храм. Ни одной религиозной общине в XIX в., да и позднее тоже, не удавалось построить собственное здание, а тем более храм на этой территории. В.Н. Хитрово — сумел. Но, вновь пришлось пожертвовать интересами археологии.
Однако, обнаруженный порог имел целый ряд особенностей, которые не позволяли считать его частью городских ворот. Об этом свидетельствовали его размер и его положение: судя по сохранившейся отделке, створки ворот открывались внутрь города. Это противоречило всем известным архитектурным канонам, потому что в таком случае они не могли выполнять функцию защиты. А если предположить, что порог был установлен по всем правилам — тогда и Голгофа и Гроб Господень оказывались в городской черте. Нужен был человек, способный предложить объяснение этим особенностям, которые сначала, по словам В.Н. Хитрово, представляли «ряд противоречий», которые могли «скорее запутать, чем разъяснить топографию древнего Иерусалима» (Хитрово, 2022б. С. 270). Причем объяснение должно было отвечать поставленным изначально задачам: «открыть Богошественную стезю». Иными словами, Палестинское Общество собиралось побороться за обладание святыней: легендарными «Судными вратами», которыми заканчивался Крестный путь католиков.
Судя по всему, архимандрит Антонин (Капустин) уклонился от исполнения этой миссии. Он сформулировал свою концепцию, построенную вокруг реконструкции и использования Арки в литургической драматургии Страстной Пятницы. Его не интересовала связь стены и порога, потому что их назначение действительно было плохо объяснимо. Зато можно было восстановить традицию православного византийского Крестного пути, который заканчивался символическим вхождением паломников в Базилику Константина через отреставрированную Арку. Как это организовать практически — он знал. Кроме этого — Базилика или её остатки в виде Арки (как полагал о. Антонин) фактически была частью Храма Гроба Господня. Русские получали пусть и символическое, но владение исторической частью первозданного святилища.
По мысли В.Н. Хитрово — главным было обладание не символом, а самой святыней. Пусть даже святыня эта будет символической. Публикация доказательств её подлинности, даже в качестве научной теории, будет
аргументом для строительства тут русского храма. Для этого надо было доказать, что на русском месте действительно найдена вторая городская стена и остатки городских ворот. То, что шествие Христа от дворца Пилата до Голгофы через город и все связанные с этим иерусалимские предания были поздним латинским апокрифом и то, что никакие ворота в Евангелии при этом не упомянуты вовсе — в данном случае ни кого не смутило. Важно было дать авторитетное научное объяснение новой теории. На роль такого эксперта о. Антонин посоветовал признанного знатока иерусалимских древностей городского архитектора и археолога Конрада Шика.
К. Шик и Палестинское Общество
К. Шик уже составлял подробный план русского участка перед началом раскопок. В.Н. Хитрово поручил К. Шику сделать научный отчет о результатах, добытых при раскопках, и тот сумел совместить собственные интересы с целями Палестинского Общества. О пересечении интересов свидетельствует сам В.Н. Хитрово: «как открытый нами порог оказался связующим звеном между остатками двух древних стен, так наши раскопки связали для неоднократно мною упоминаемого К. Шика его 40-летние исследования по древнему Иерусалиму и дали ему возможность представить их в общей связи». (Хитрово, 2022б. С. 270).
К. Шику представился удобный случай обосновать свою теорию о существовании городского рва. Северная стена Иерусалима проходила по равнинной части и была уязвима при нападении неприятеля более других. Поэтому, как предполагал К. Шик, на всем её протяжении перед ней в скале был сделан ров. Строители частично использовали природный ландшафт, частично же прорубили скалу. Даже если городская стена позднее была уничтожена полностью, то след вырубленного рва не мог исчезнуть и должен был указать её направление. Начиная с конца 1850-х гг., К. Шик собирал информацию о многочисленных подземных коммуникациях, каналах и цистернах Старого города. Как ему казалось, в какой-то момент он смог проследить определенную закономерность. Некоторые цистерны и другие подземные сооружения были частично вырублены в скале, а частично их стены образовывала каменная кладка. Эти наблюдения позволили К. Шику предположить, что при их строительстве были использованы части старого городского рва, засыпанного руинами разрушенного Иерусалима и слоями более позднего мусора. Его задачей было, в первую очередь, связать линии сохранившихся развалин, очищенных в результате раскопок 1883 г., с отмеченными им ранее цистернами и другими подземными коммуникациями, которые по мысли К. Шика использовали в своей конструкции часть старого городского рва. На этом основании было построено «доказательство» того, что сохранившиеся фрагменты сооружений являются остатками второй стены. Другим аргументом были размеры и форма камней, которые
близко напоминали иродианскую кладку в подпорной стене Храмовой горы и мавзолея Праотцев в Хевроне.
Но этого было не достаточно, чтобы объяснить странности положения найденного порога, тем более, что каких-то иных археологических свидетельств существования в этом месте городских ворот обнаружено не было. И К. Шик создает новую теорию, согласно которой, в этом месте располагалась особая крепость Акра, в которой останавливался областеначаль-ник а затем и римский прокуратор когда приезжал в Иерусалим. Древний порог, по К. Шику, был частью внутреннего прохода в крепость со стороны Иерусалима, поэтому и двери открывались внутрь городского пространства. Из крепости можно было попасть за город к Голгофе. Это был ближайший проход и на этом основании делался вывод о том, что именно этим путем Христа провели на казнь.
Особенности научной биографии К. Шика
К. Шик не был ни профессиональным археологом, ни профессиональным архитектором, но именно эти два вида деятельности прославили его имя в Святом Граде. Систематические занятия археологией начались, благодаря знакомству К. Шика с Ч. Уилсоном в 1864 г. во время первой британской экспедиции по обследованию Иерусалима (1864-1865). К. Шик работал в команде англичан в качестве геодезиста и рисовальщика. Позже Уилсон стал активным членом нового британского общества: Фондом исследования Палестины (PEF) и К. Шик продолжил работу по заданиям РЕЕ. (Gurevich, 2019. Р. 144). Его постоянное пребывание в Иерусалиме и способность проникать туда, куда для постороннего человека вход был закрыт, его осведомленность и личное знакомство с самыми отдаленными уголками Святого Града, его способность получать информацию одним из первых — делали К. Шика незаменимым сотрудником.
И не смотря на это, у английских ученых сохранялось крайне настороженное отношение к результатам его работы. Присланные им для публикации тексты и в особенности чертежи приходилось отдавать на рецензию и перепроверять. Основной причиной такого отношения были расплывчатые и двусмысленные описания Шика: его письменный английский язык было порой невозможно понять. Кроме этого рабочая документация, описания исследований, хода раскопок и обмеры не соответствовали высокому уровню точности, который уже был установлен офицерами Королевских инженеров, такими как Чарльз Уилсон, Чарльз Уоррен и Клод Кондер. (ОигеуюЬ, 2019. Р. 147-148).
Очевидно, когда дело доходило до описания археологических особенностей или архитектурных элементов, нечеткие формулировки Шика могли привести к тому, что читатели неправильно интерпретировали его находки. Б.П. Мансуров, проверивший в 1884 г. чертежи реконструкции Базилики
Константина, (сделанные К. Шиком и опубликованные Палестинским Обществом) на месте раскопок в Иерусалиме, первым отметил эти многочисленные неточности К. Шика. В свете сказанного выше принципиально важным было бы обнаружить оригинальную записку К. Шика на немецком языке, перевод которой был опубликован в отчете о русских раскопках в Иерусалиме в 1883 г.
Тоже самое, можно сказать и о его опубликованных отчетах в Квартальном отчете РЕЕ «Сравнение приводит нас к жизненно важному пониманию, а именно к тому, что отредактированные опубликованные тексты других статей Шика могли быть существенно изменены во время их подготовки к публикации в Лондоне. Чтобы узнать об археологических записях Шика, следует также изучить его первоначальные описания. Это очень важно, потому что многие места, особенно в Иерусалиме, которые были раскопаны или исследованы Шиком, сегодня недоступны или разрушены с его времен. Мы можем прийти к неверным выводам, если будем основывать наше понимание исключительно на опубликованных версиях» (Guгevich, 150).
К. Кондер, имея ввиду в том числе теорию Ч. Гордона о «Садовой могиле» и теорию городского рва К. Шика, писал в 1889 г.: «Больше всего мы хотим от Шика точного отчета о том, что он находит. Он потворствовал нескольким теориям и вызвал недоумение» (Guгevich, 2019. Р. 156). Другой пример: незадолго до смерти в 1901 г. К. Шик представил в PEF свой отчет об исследовании области источника Гихон и долины Кедрон. На плане был изображен некий древний бассейн, но только из подписи к разрезу становится ясно, что речь идет всего лишь о предполагаемом памятнике, которого на деле не существует. «Следовательно, мы должны заключить, что Шик полагал, что это место когда-то было местом для бассейна, хотя он так и не обнаружил настоящий бассейн» ^игеую^ 2019. Р. 153-154). Особенности методологии в археологических исследованиях К. Шика замечены не так давно в результате изучения его архивных неопубликованных материалов в архиве РЕЕ. Это позволяет иными глазами взглянуть на критику его теорий местоположения второй городской стены, Акры и в особенности планов реконструкции Базилики императора Константина Великого со стороны Б.П. Мансурова.
Заключение
Слово «потворствовать» очень точно характеризует участие К. Шика в археологическом проекте Палестинского Общества. Его помощь в натурализации Порога Судных Врат ради продвижения собственной теории о городском рве и линии второй стены привели к тупику в исследовании древностей на Русском месте у храма Гроба Господня. Но общие задачи К. Шика и В.Н Хитрово были реализованы.
Вскоре после смерти К. Шика Ч. Уилсон опубликовал его некролог. Кроме слов благодарности и признательности, он упомянул также самый
большой недостаток работы К Шика: «В его более поздних рисунках и отчетах он редко делал различие между тем, что он видел, и тем, что, по его мнению, существовало» (ОигеуюЬ, 2019. Р. 157). Аргументы и доказательства, которыми оперировал К. Шик при объяснении своей теории Акры, Порога Судных Врат и реставрации Базилики Константина Великого, страдали такими допущениями. Это, в свою очередь, вызвало волну критики в отношении как К. Шика, так и В.Н. Хитрово. Но сделать шаг назад, признать хоть отчасти необоснованность теории К. Шика для Палестинского Общества было довольно сложно.
Таким образом, выбор эксперта для публикации научных результатов раскопок со стороны В.Н. Хитрово был обоснован готовностью К. Шика учесть пожелания заказчика. Выводы К. Шика относительно подлинности Голгофы и Гроба Господня — второстепенны. Более того, в опубликованном русском варианте своей «Записки» он об этом не говорит. (Шик, 2022а; Шик, 2022б). Его теория местоположения второй стены существует вне какой-либо связи с вопросом о подлинности традиционного места поклонения Святому Гробу.
Краткие выводы из сказанного выше могут быть сформулированы следующим образом:
— первый же опыт археологических раскопок Палестинского Общества в Иерусалиме политическую, но стал катализатором новых исследований в Святом Граде;
— раскопки не были доведены до конца, интерес к их локальному возобновлению в современных условиях сохраняется;
— все главные научные выводы, сделанные К. Шиком, спустя 140 лет утратили актуальность и требуют нового анализа;
— раскопки 1883 г. не привели к созданию постоянно действующей русской археологической экспедиции в Иерусалиме, потому что Палестинское Общество и В.Н. Хитрово воспользовалось услугами представителей других структур: Русской Духовной Миссии в лице её начальника архимандрита Антонина и сотрудника британского Фонда исследования Палестины К. Шика;
Многие детали этой истории и в области археологии, и в области антропологии науки остаются неизвестными и требуют изучения с учетом современного состояния археологических знаний.
БИБЛИОГРАФИЯ
Вах К.А. 2014. Церковное представительство России на Православном Востоке: апокриси-
арии в Константинополе или Русская Духовная Миссия в Иерусалиме? (К постановке
вопроса) // ППС. Вып. 110. М., 2014. С. 21-62. Вах К.А. 2020. Первые русские раскопки у Храма Гроба Господня в Иерусалиме в 18591861 гг. // Исторические записки № 19 (137). М. 2020. С. 21-75.
Вах К.А., Никон (Головко), игумен. 2023. Руммание: забытый памятник I тыс. до н.э. — I тыс. н.э. на русском участке в Иерусалиме. // ППС. Вып. 121. С. 84-107.
Мансуров Б.П. 1885. Базилика императора Константина в Святом Граде Иерусалиме: По поводу русских раскопок близ Храма Гроба Господня. Москва.: Типо-литография И.Н. Кушнерева и К°, 1885. VII+200 с.
Отчет о полугодовой деятельности Православного Палестинского Общества // К.П. Победоносцев и Русская Духовная Миссия в Иерусалиме в царствование императора Александра III. К 170-летию основания. Автор-составитель К.А. Вах. М., 2017. — 536 с. илл.
Хитрово В.Н. 2022а. Задачи научных исследований Святой Земли. Речь, читанная всза-седании 14 марта 1883 г. // Л.А. Беляев, К.А. Вах, Я. Чехановец. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. М.: Индрик, 2022. С. 195-206.
Хитрово В.Н. 2022б. Раскопки на русском месте близ храма Воскресения. Доклад, читанный В.Н. Хитрово в заседании 22 марта 1884 г. // Л.А. Беляев, К.А. Вах, Я. Чехановец. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. М.: Индрик, 2022. С. 263-276.
Шик К. 2022а. Объяснительная записка К. Шика к составленным им планам и разрезам // Л.А. Беляев, К.А. Вах, Я. Чехановец. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. М.: Индрик, 2022. С. 247-257.
Шик К. 2022б. Часть города с храмом Святого Гроба, направление второй иерусалимской стены и сооружения Константина над местом Святого Гроба. Вторая объяснительная записка К. Шика к составленным им планам и разрезам // Л.А. Беляев, К.А. Вах, Я. Чехановец. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. М.: Индрик, 2022. С. 302-316.
George Finlay. On the site of the Holy Sepulchre. With a plan of Jerusalem. London: Smith, Elder C, 1847. - 48 р.
Gibson, S. Conrad Schick (1822-1901), the Palestine Exploration Fund and an "Archaic Hebrew" Inscription from Jerusalem // PEQ. 2000. 132: 113-122.
Gurevich D. Digging in the Archives: Methodological Guidelines on Conrad Schick's Documents at the PEF and the Study of Archaeology // Bulletin of the anglo-israel Archaeological Society. 2019. 37. P. 141-162.
Simpson W. Transference of Sites // Palestine Exploration Fund Quarterly Statement. 11.1. 1879. P. 18-32.
Schick C. The Newly Discovered Rock-Cut Tombs Close to the Jeremiah Grotto Near Jerusalem // Palestine Exploration Fund Quarterly Statement. 1886. P. 155-157.
Tobler T. Golgatha, seine Kirchen und Kloster; nach Quellen und Anschau von Titus Tobler, prak-tifcbem Arzte in Horn am Bodenfee. St. Gallen und Bern: Huber und Comp, 1851. — 554 s.
