CC BY
1Butova Ritta Borisovna, Secretary of the Scientific Section of the IPO «IOPS», Senior Researcher Institute of Russian History of the Russian Academy of Sciences, Candidate of Historical Sciences. Russian Federation, Moscow rittabutova@mail.ru
Tasks of scientific research
of the Holy Land. On the 140th anniversary of v.N. Khitrovo's report
Annotation: the work is devoted to the report of the Secretary of the Orthodox Palestinian Society V.N. Khitrovo on the tasks of scientific research in the Holy Land (1883). The report was based on the achievements of European scientists in the field of Palestine studies and determined the directions and methods of scientific activity of the Palestinian Society in the field of archaeological, historical, philological research of the countries of the Biblical region. But the leadership of the Palestinian Society in the late XIX — early XX centuries did not pay due attention to this area of scientific activity. Ignoring led to the repeated raising of the question of the resumption of archaeological excavations by scientists-members of the Society, but each time external circumstances were above their desire. V.N. Khitrovo correctly identified the scientific tasks of the Society for several decades ahead and if the Society had followed the course chosen by him, it would have had brilliant results.
Keywords V.N. Khitrovo, Imperial Orthodox Palestinian Society, Jerusalem, Middle East, Church of the Resurrection of Christ in Jerusalem, archaeological excavations.
Бутова Ритта Борисовна, секретарь Научной секции МОО «ИППО», старший научный сотрудник Института российской истории РАН, кандидат исторических наук. Российская Федерация, Москва rittabutova@mail.ru
задачи научных исследований Святой Земли. к 140-летию доклада Б.И. Хитрово
Аннотация: работа посвящена докладу секретаря Православного Палестинского Общества В.Н. Хитрово о задачах научных исследований в Святой Земле (1883). Доклад опирался на достижения европейских ученых в области изучения Палестины и определил направления и методы научной деятельности Палестинского Общества в области археологического, исторического, филологического исследования стран библейского региона. Но руководство Палестинского Общества в конце XIX — начале XX вв. не придавало должного внимания этому направлению научной деятельности. Игнорирование приводило к неоднократной постановке вопроса о возобновлении археологических раскопок учеными-членами Общества, но каждый раз внешние обстоятельства были выше их желания. В.Н. Хитрово верно определил научные задачи Общества вперед на несколько десятилетий и если бы Общество следовало выбранному им курсу, то имело бы блестящие результаты.
Ключевые слова: В.Н. Хитрово, Императорское Православное Палестинское Общество, Иерусалим, Ближний Восток, храм Воскресения Христова в Иерусалиме, археологические раскопки.
Статья поступила в редакцию 03. 07. 2023 г.
Научная работа всегда была и сегодня остается одним из главных направлений деятельности Императорского Православного Палестинского Общества (ИППО). Так сложилось уже в первые годы со дня основания Общества, и было зафиксировано в первом Уставе (1882 г.), в котором определялось три основных направления деятельности: научное, внешнеполитическое и паломническое. Инициатор и создатель Палестинского Общества Василий Николаевич Хитрово (1834-1903) планировал, что к научному направлению будет относиться работа по сбору, изучению, введению в научный оборот материалов по Ближнему Востоку, истории русско-палестинских церковных и культурных связей.
Блестящее образование, аналитический склад ума, склонность к литературному творчеству, а также искренняя Вера и эмпатия стали основой того, что первое же паломничество в Святую Землю (1871 г.) имело огромное влияние на всю оставшуюся жизнь Василия Николаевича. В 1870-е гг. им были написаны две книги — «Неделя в Палестине» и «Палестина и Синай». Первая была посвящена впечатлениям от поездки, во второй делался анализ отечественной библиографии о святых местах1.
В предисловии к библиографии Хитрово с горечью писал о глобальном — политическом и научном — отставании России в изучении Ближнего Востока. «Когда только в последние 30-40 лет Германия может выставить такие имена как: Риттера, Раумера, Тоблера и Сеппа, Англия — Вильямса, Вильсона, Варрена и Портера; Франция — Мунка, Вогюэ, Соси, Герена и Клермон-Ганно; даже отдаленная Америка — Робинзона, Смита и Линча, — что можем выставить мы, на кого указать? Тоблер, издавая в 1867 г. свою географическую библиографию Палестины, внес в нее слишком тысячу имен лиц, издавших отдельные сочинения по одной только географии и топографии Палестины. Расширив рамки его труда, включив в настоящий указатель еще археологию и отчасти историю, не довольствуясь отдельными сочинениями, а прибавив все журнальные статьи по тому же предмету, увеличив свою работу еще исследованиями о Синае, — я едва набрал до двухсот русских наименований»2.
По мнению В.Н. Хитрово, такое положение приводило к научному отставанию российской науки, вело к искажениям в изучении исторических процессов и к неверной интерпретации исторических источников. «За недостатком русских источников, мы поневоле принуждены обращаться к западной литературе, которая почерпает свои сведения из двух
Хитрово В.Н. Неделя в Палестине. СПб., 1876; изд. 2: СПб., 1879; изд. 3, посмертное: СПб., 1912; Хитрово В.Н. Палестина и Синай. Библиографический указатель русских книг и статей о Святых местах Востока, преимущественно палестинских и синайских.
Ч. 1. СПб., 1876.
Хитрово В.Н. Палестина и Синай. С. 1-11.
2
источников: католических, не могущих относиться беспристрастно к источникам православным, если бы даже они были им известны и протестантских, относящихся в большинстве случаев недоверчиво и к тем и к другим»3 — писал Хитрово. Василий Николаевич считал, что важнейшее для мировой истории наследие Византии, в виде преданий и легенд, сохранилось в России, «которая одна осталась для защиты Православия в его колыбели» 4. Как бы ни скудны были сведения русских писателей о Палестине и Синае, но они опирались на самостоятельные источники и потому были крайне важны, поскольку не имели католического или протестантского влияния, так что «не обращать на них внимания значит односторонне смотреть на предмет»5, — заключал автор.
В 1880 г. Хитрово во второй раз (из общих семи) был на Православном Востоке. Накануне отъезда из Иерусалима Василий Николаевич написал пространное письмо Обер-Прокурору Св. Синода К.П. Победоносцеву, в котором подвел итоги своего пятинедельного пребывания в Палестине6. Впечатления от поездки, а также многочисленные проблемы, с которыми пришлось столкнуться В.Н. Хитрово, были названы им «Иерусалимский вопрос». Письмо ставило точку в конфликте между Русским консульством и Русской Духовной Миссией в Иерусалиме (РДМ), который чуть не привел к закрытию последней. Краткий анализ истории деятельности русских учреждений в Святой Земле завершался неутешительным выводом, что «на Ближнем Востоке наше коммерческое влияние не в состоянии бороться с английским, наше политическое — сильно подорвано Берлинским конгрессом, доказавшим, что Россия без позволения Европы действовать не может»7. Поэтому Хитрово предлагал сосредоточиться на расширении русского религиозного влияния и среди предлагаемых им первоочередных мер, которые можно было осуществить «без большой борьбы», было возведение начальника РДМ в сан епископа и основание частного Палестинского общества8.
Значимым результатом поездки стал доклад «Православие в Святой Земле», написанный в Иерусалиме и с явственным влиянием начальника РДМ архимандрита Антонина (Капустина). Материал знакомил заинтересованную часть высшего общества России с реальным состоянием дел в Палестине. При этом необходимо отметить, что среди задач, стоящих перед русскими на Ближнем Востоке и сформулированными В.Н. Хитрово, собственно научных тогда еще
Там же. С. II-III. Там же. С. III.
Там же.
Письмо В.Н. Хитрово К.П. Победоносцеву. Иерусалим, 23 ноября 1880 г. // ОР РНБ. Ф. 253. Д. 82. Л. 1-9. Цит. по: Россия в Святой Земле. Документы и материалы. Т. 3. Ч. 1. С. 93-97.
7 Там же. С. 95.
8 Там же. С. 97.
не планировалось. Хотя он вполне верно оценивал научные экспедиции и путешествия сотен европейцев, «разъезжающих вдоль и поперек по Святой Земле»9 как проводников политического влияния стран ими представляющих. Хитрово писал, что «в большинстве этих ученых экспедиций, сделанных преимущественно за счет французского правительства, как и английских, так и германских экспедициях, играла конечно политическая подкладка»10.
Весной 1882 г., когда Устав Православного Палестинского Общества уже был утвержден Императором Александром III, а учредительное собрание еще не было проведено, В.Н. Хитрово в письме к о. Антонину делясь радостью, что его заветная мечта близка к своему осуществлению, размышлял, наконец, и о будущем развитии научно-исследовательской и издательской работы Общества. В частности, он планировал основать официальный печатный орган, но, что наиболее важно, Василий Николаевич уже тогда ставил задачу перед своим, совсем «юным» и не имеющим вообще никакого опыта работы на Православном Востоке детищем, осуществить сложнейшие проекты — провести археологические раскопки в Иерусалиме на Русском месте у храма Воскресения Христова и организовать поиск фундаментов храма св. первомуч. Стефана п. Так что неудивительно, что менее чем через год после основания ППО Хитрово на заседание Общества выступил с программным докладом «Задачи научных исследований Святой Земли»12. Это было одно из первых публичных выступлений Василия Николаевича уже в должности Помощника Председателя ППО.
В 1883 г. всё российское общество готовилось к новой коронации, состоявшейся 15 мая. Уже два года страной правил Александр III, но траур по убитому Александру II, опасения новых покушений и работа по ослаблению революционных и террористических организаций, а также семейные обстоятельства откладывали венчание на царство. В России понимали, что коронацией завершатся нестроения во властных структурах и начнется новый период в истории страны. В этой связи и Палестинскому Обществу, основанному молодым Императором годом ранее хотелось поддержать общие настроения и заявить о себе крупным успешным проектом на Ближнем Востоке.
10 11
Хитрово В.Н. Православие в Святой Земле // Православный Палестинский Сборник. Т. 1. Вып. 1. 1881. С. 26. Там же. С. 43.
См. подробнее: Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие в Святой
Земле и на Ближнем Востоке в XIX — начале XX в. М., 2006. С. 175.
Опубл.: Отчет Православного Палестинского Общества за 1882-1883 год. СПб., 1883. С. 39-60; Хитрово В.Н. Собрание сочинений и писем в 3-х томах. Т. 1. Православие в Святой Земле /Сост., подг. текста и комм. Н.Н. Лисового. М.-СПб., С. 247-265; Беляев Л.А., Вах К.А., Чехановец Я. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. М., 2022. С. 195-206.
9
Заседание состоялось в доме Обер-Прокурора Св. Синода К.П. Победоносцева в понедельник, 14 марта 1883 г. Газеты сообщали, что прошло оно под председательством Великого Князя Сергия Александровича13. К сожалению, списка всех присутствующих пока найти не удалось, но о высоком статусе участников заседания говорило обращение В.Н. Хитрово к собравшимся: «Ваши Императорские Высочества, Высокопреосвященнейшие архипастыри и владыки, Милостивые государыни и милостивые государи!»14.
Место проведения заседания не вызывает удивления. Став Обер-Прокурором, К.П. Победоносцев получил право на ведомственную квартиру, фактически целый дом, в Санкт-Петербурге, на Литейном проспекте, 6215. Занимал это казенное жилье Константин Петрович в течение 27 лет, а после отставки в уважение к заслугам перед страной и престолом ему оставили квартиру в пользование. «Обер-прокурорский» дом был известным местом встреч в консервативных кругах конца XIX — начала XX вв. Так, сюда по субботам приезжал Ф.М. Достоевского, здесь в расширенном составе совещались члены Св. Синода, в частности, 13 ноября 1883 г. тринадцать епископов обсуждали открытие церковно-приходских школ, итогом которого стал Императорский указ от 26 июня 1884 г. В течение многих лет заседания Палестинского Общества также проходили в доме у Победоносцева. Об этом даже упомянула Великая Княгиня Елизавета Федоровна в некрологе, направленном 13 марта 1907 г. Е.А. Победоносцевой: «Константин Петрович был одним из первых почетных членов Палестинского Общества и относился к деятельности Общества всегда с искренней отзывчивостью, мощно поддерживал его и радовался его успехам. Не могу не вспомнить, что Общество, пользуясь радушным гостеприимством Константина Петровича, целый ряд первых лет своего существования имело свои собрания в его доме»16.
Что касается содержания доклада В.Н. Хитрово, то в нём можно выделить несколько смысловых блоков.
Во-первых, определенное удивление и разочарование, что Палестина, которая, казалось бы, должна быть изучена вдоль и поперек, потому что Место, на котором ты стоишь, есть земля святая (Исх. 3, 5), совсем
13
14
Московские церковные ведомости. № 13. 27 марта 1883. С. 192.
Цит. по: Хитрово В.Н. Задачи научных исследований в Святой Земле // Отчет Пра-
вославного Палестинского Общества за 1882-1883 год. С. 39.
Дом был приобретен Духовным ведомством в 1871 г. в качестве квартиры Обер-Прокурора Св. Синода. До Победоносцева и после его кончины дом занимали обер-прокуроры, а после начала Первой мировой войны в здании находился Синодальный лазарет. В поздние советские годы здесь размещались Паровозный музей и Центральный музей Октябрьской железной дороги. С 2002 г. здание фактически пустует, а его собственники сменились несколько раз. АВП РИ. Ф. РИППО. Оп. 373/1, д. 196. Л. 48.
даже наоборот, словно Атлантида вновь появилась на водной поверхности с выходом в свет библейских исследований Робинсона 1840-х гг. Хитрово в качество доказательства приводит карты Иерусалима 1833 и 1879 гг. и делает вывод, что «нет страны в мире, о которой было бы так много говорено, так много писано, как о Святой Земле, и вместе с тем нет страны, которая была бы для нас до последнего времени, отчасти и ныне, так мало известною, как та же Святая Земля»17.
Причины докладчик видел в недостаточности источников, имея в виду Библию и книги Иосифа Флавия, в первую очередь, «Иудейская война». Хитрово говорит, что в Евангелие мало географических и топографических сведений, и это понятно, ведь «для Святых составителей этих книг важно было Слово, а не точное обозначение той или другой местности»18. Но по мере удаления во времени евангельских событий, росла потребность верующих отождествлять подробности событий жизни Христа с определенными местностями, посещать эти местности, а затем описанием знакомить с ними тех, кто не мог их сам видеть. Возникла паломническая литература.
Во-вторых, делая краткую ретроспективу христианской паломнической литературы, Хитрово считал, что за 15 столетий до тысячи паломников оставили описания своих странствований. «Сомневаюсь, чтобы иная страна на всем земном шаре могла представить о себе подобную литературу» 19, — замечает Хитрово.
В-третьих. Рассуждения Василия Николаевича о влиянии Крестовых походов на паломничество и появление паломнической литературы завершаются таким сложным вопросом как историко-литургическая реконструкция или создание сакральных пространств. И эти его рассуждения очень важны для понимания мотивов и идеологии раскопок Судных Врат. Хитрово критикует стремление крестоносцев отождествить каждую местность, основываясь не только на священном писании, но и на апокрифах и легендах. Особенно его возмущает, что католики «вопреки установившимся уже преданиям, признавали подлинными и отождествляли местности, лишь бы только местности эти находились в их владении»20. Так на Крестном пути появились «дома Вероники и вечного жида, богача и Лазаря»21 из евангельской притчи.
В-четвертых. Хитрово считает, что только соединение трех условий, а именно: безопасность паломника, знание им Священного писания
17
18
19
20
Хитрово В.Н. Задачи научных исследований в Святой Земле. С. 40. Там же. С. 42. Там же. С. 43. Там же. С. 45.
в подлиннике и арабского языка, а значит ученого, может лежать в основе научных исследований Святой Земли. Все эти условия сложились в начале 1830-х гг. и поддержанные сохранением status-quo, удобствами путешествий и европейским научным интересом к Древнему миру, вызванным расшифровкой иероглифов и клинописи, дали толчок для исследований Святой Земли.
Василий Николаевич с большой симпатией и огромным уважением неоднократно упоминает американского исследователя Библии, археолога, основателя научной библейской географии, автора трехтомного фундаментального труда «Библейские исследования в Палестине и соседних странах»22 Эдварда Робинсона (1794-1863). В качестве профессора библейской литературы в Объединенной теологической семинарии в Нью-Йорке (1837) и по ее заданию Робинсоном были осуществлены раскопки в Палестине и Сирии. К числу его открытий относится «арка Робинсона», т.е. остатки примыкавшей к Стене Плача арки, являвшейся одной из несущих арок монументальной лестницы, ведшей на Храмовую гору, развалины Ироди-она и др.
В-пятых. Хитрово делает краткий библиографический обзор европейской историографии за 40 лет и переходит к русской паломнической литературе, отличающейся, как он считает, полнотой, точностью и ясностью описания и новейшими достижениями, ставя перед слушателями вопрос — «Можем ли мы сказать, что Святая Земля не имеет больше тайн, что мы ее знаем, что задачи научных ее исследований исчерпаны?»23. Отвечая на этот вопрос, Василий Николаевич предлагает два возможных пути — изучение «в тиши кабинета» и полевые исследования в Святой Земле, имея в виду археологические раскопки.
Говоря, о первом пути, Хитрово считает, что пришло время подводить итоги, осмысливать сделанные открытия и публиковать полученные результаты. «Святую Землю мы можем рассматривать как огромный музей, каталог которому сделан, но далеко не приведен в порядок, и пользоваться им поэтому крайне затруднительно»24. Хитрово говорит, что Палестинское Общество могло бы взять на себя эту работу, обосновывая это преемственностью и непрерывностью пребывания православных в Святой Земле. Хитрово опять возвращается к созданию архитектурно-литургической реальности и посвящает много места спору с католиками, убеждая слушателей и читателей в том, что предания
23
Robinson Ed. Biblical Researches in Palestine and Adjacent Countries (three volumes, Boston and London, 1841; German edition, Halle, 1841; second edition, enlarged, 1856, published in both English and German).
Хитрово В.Н. Задачи научных исследований в Святой Земле. С. 50.
о местах священных событий сохранились более верными и точными у православных, чем у латинян.
В качестве примера неверных отождествлений святых мест он говорит о направлении Страстного пути, места моления о чаше. При этом сам В.Н. Хитрово допускает неточность. По православному преданию, дом родителей Пресвятой Девы и место её рождения находился в Иерусалиме на территории греческого храма Рождества Богородицы25, а не в латинском храме во имя родителей Богоматери, как это у него указано26.
Завершая рассуждения о создании сакральных пространств, В.Н. Хитрово, настаивая, резюмирует, что «среди увлекающихся латинян и отрицающих протестантов, предания, сохраненные православными источниками в описании странствований православных паломников и в житиях святых, приобретают для нас первенствующее значение»27.
В.Н. Хитрово отмечает еще одну огромную проблему — невозможность пользования западными учеными византийских, русских, грузинских и южнославянских источников, недоступных им по языку. Но одновременно Василий Николаевич видит в этом преимущество русских ученых и новое направление исследования, — путем изучения и издания православных источников, восполнить пробел исследований о Святой Земле латинских и протестантских ученых. Издание источников стало важнейшим направлением научной работы Палестинского Общества в первое десятилетие его существования. Только за три года были изданы — «Бор-досский путник 333 г.» (1882)28, «Житие и хожение игумена Даниила» (1883, 1885)29, «Путешествие Святого Саввы, архиепископа Сербского, 12251237 гг.» (1884)30, «Хожение гостя Василья, 1465-1466 гг.» (1884)31 и эта работа была продолжена и в последующие годы.
Переходя затем ко второму пути исследований Палестины, т.е. археологическим раскопкам, Хитрово спрашивает слушателя и читателя — оставила ли развернутая книга Святой Земли хоть одну строку не прочитанной, сказала ли книга всё, что «мы от нее вправе были ожидать?»32. И Василий Николаевич отвечает, что нет, обосновывая на различных примерах необходимость проведения русских археологических раскопок в Иерусалиме,
См.: Лисовой Н.Н. Откровение Святой Земли. М., 2012. С. 68-69.
Хитрово В.Н. Задачи научных исследований в Святой Земле. С. 53.
Там же. С. 55.
Бордосский путник 333 г. // ППС, Вып. 2 Том 1. (вып. 2). СПб., 1882. — 58 с.
Житие и хождение Даниила, Русскыя земли игумена, 1106-1108. // ППС. Под ред. М.А. Веневитинова. СПб., 1883-1885. Вып. 3, 9.
30 Путешествие Святого Саввы, архиепископа Сербского, 1225-1237 гг. // ППС. Вып. 5. Том 2 (вып. 2). СПб., 1884. — 95 с.
31 Хожение гостя Василья, 1465-1466 гг. // ППС. Вып. 6. Том 2 (вып. 3). СПб., 1884. — 32 с.
32 Там же. С. 55.
считая, что «раскопки и одни раскопки дадут разъяснение многого, что остается еще для нас неразгаданного и неведомого в Святой Земле»33.
Заметим, что в момент представления доклада в Иерусалиме начальником РДМ архимандритом Антонином уже были начаты археологические работы на Русском месте близ храма Воскресения Христова. Своим докладом Хитрово от лица Палестинского Общества как бы ставит перед о. Антонином задачу совершить научное открытие — и разрешить проблему топографии древнего Иерусалима — направления второй Иерусалимской стены, ведь от того проходила эта стена на восток или на запад от храма Гроба Господня зависело решение вопроса — была ли Голгофа внутри городских стен или вовне их. Но главное, — «открыть для нашего чествования ту именно часть Голгофской скалы, по которой Спаситель шел на крестную смерть для искупления рода человеческого»34. Сегодня историки считают, что «задача раскопок 1883 г. состояла в том, чтобы добыть археологический материал, которой позволил бы объявить русский участок частью Крестного пути»35.
Не противореча научной истине, выскажем предположение, что и весь доклад был сделан В.Н. Хитрово только ради текста последних двух страниц, т.е. фактически поручения о. Антонину, который и обрёл 10 июня 1883 г. Порог Судных Врат, записав в дневнике: «Открыли порог древней двери, ведшей за город, может быть, той, которой Господь Иисус Христос веден был на смертную казнь»36. Так 140 лет назад произошло открытие, обессмертившее имя о. Антонина в анналах русской библейской археологии.
Но не будем упрекать Палестинское Общество, о. Антонина и других деятелей Русской Палестины за их труды. Помимо стороны объективной, связанной с вхождением в мир святыни, освоением евангельских и церков-но-исторических реалий, есть и другая, субъективная сторона, связанная с литургическим творчеством, т.е. созидание святынь. «В этом смысле святые места и их совокупности в тех или иных странах могут рассматриваться как архитектурно-литургическая реальность или историко-литурги-ческая реконструкция»37. Как чудо — есть соединение и встреча Божи-
33 Там же. С. 57.
34 Там же. С. 59.
Беляев Л.А., Вах К.А. Раскопки архимандрита Антонина (Капустина): организация работы, идентификация и реставрация древностей // Беляев Л.А., Вах К.А., Чехано-вец Я. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. С. 126.
Антонин (Капустин), архимандрит. Дневник за 1883 г. Музей истории религии, Санкт-Петербург, шифр: И. П. П. О. Б. IV. № 853/25. С. 88.
Бутова Р.Б., Лисовой Н.Н. Формирование сакрального пространства Русской Палестины (По материалам дневника архимандрита Антонина Капустина) // Религии мира. История и современность. 2010. М., 2012. С. 525.
35
ей воли и человеческой свободы, точно также и святыня — это поклонение и почитание. Ведь по глубокому смыслу понятие «святыня» — это то самое место, где Божественная благодать соединяется с земной человеческой волей. А с 1883 г. и по сей день непрестанно сохраняются традиции поклонения Порогу Судных Врат как месту христианского почитания.
В целом, раскопки 1883 г. имели огромное значение для библейской археологии. Они «дали ответ на конкретные вопросы истории Иерусалима, доказав, что Голгофа и базилика IV в. лежат снаружи от древней (V в. до н.э.) стены, а внутрь города попали только после сооружения стены императора Адриана и положили начало археологическому изучению Мартириона»38. Наконец, завершились многолетние попытки европейских ученых исследовать эту часть Иерусалима, был закончен определенный этап в истории Русского места, т.е. с момента покупки до 1883 г. Православное Палестинское Общество громко заявило о себе не только в России, но и в Европе, вызвав активную научную дискуссию, таким образом, эти раскопки поставили российских археологов в один ряд с европейскими учеными. С точки зрения внешней политики на Ближнем Востоке и русско-иерусалимских церковных связей раскопки имели огромное значение, ведь уже через год после своего основания ППО смогло осуществить собственный важнейший проект, заставив МИД работать вместе и заявив о себе как главном игроке на «ближневосточном театре». Но поскольку политическая роль раскопок всё же превалировала над научной составляющей, то продолжения археологического изучения Палестины не последовало. Работы Я.И. Смирнова в Иерихоне, в составе экспедиции Н.П. Кондакова (1891), по своим масштабам и близко не подходили к раскопкам 1883 г. в Иерусалиме.
В последующие 17 лет Палестинское Общество свои основные усилия в научном изучении Святой Земли сосредоточило на издательской деятельности, выходили в свет, как авторитетнейшие научные издания, так и популярные брошюры и листовки, регулярно издавался «Православный Палестинский Сборник» и журнал «Сообщения ИППО» (СИППО). С 1881 по 1900 гг. было издано 53 выпуска ППС. Значительно меньшее внимание уделялось научным экспедициям и командировкам ученых-членов ИППО в библиотеки и древлехранилища Ближнего Востока. Это было связано как со значительными финансовыми расходами и неочевидностью результатов поездок, так и с отсутствием собственного широкого круга ученых.
С возникновением епархиальных отделов ИППО в конце XIX — начале XX вв. расширились лекции и чтения о Святой Земле для народа и это было важной частью общенациональной религиозно-воспитательной и одновременно научной работы.
Беляев Л.А. Христианские древности. Введение в сравнительное изучение. М., 1998. С. 203.
Такой перекос в научной деятельности привел к тому, что в начале XX в. руководство ИППО в полной мере ощущало необходимость перемен. Мощный созидательный импульс, полученный в 1882-1883 гг. иссякал, да и жизнь В.Н. Хитрово, души Общества, клонилась к закату. Сменилось поколение ученых, на смену отцам-основателям, вступившим когда-то в ИППО по зову души и сердца пришли новые, молодые силы, воспитанные в Обществе, на его проектах. Это было поколение 30-40-летних. Им стало тесно в рамках существующей структуры, при старом Уставе ИППО. Они жаждали нового прорыва, но прорыва в научном направлении, примерно такого же, каким когда-то стала договоренность с железными дорогами, удешевившая проезд, что значительно увеличило число паломников в Святую Землю.
В Обществе случился кризис. Причем формально ИППО постоянно численно росло, в него вступали все новые и новые члены, и их число в 1901 г. достигло более 4200 человек. Но В.Н. Хитрово, почувствовав настроения «молодых», понял их жажду перемен, им были организованы «Собеседования по научным вопросам, касающимся Палестины, Сирии и сопредельных с ними стран», которые историки характеризовали позже как «одну из немногих попыток образования в России общества ориенталистов со специальными научными задачами»39.
Интересно, что в Уставе Общества такого понятия как «собеседование» не было. Было Собрание — годовое, отделения, епархиального отделения, — а вот собеседований не было. Всего с 1900 по 1902 гг. прошло 9 собеседований, одно в 1900 г. (11 апреля) и по 4 в 1901 г. (20 апреля, 18 октября, 16 ноября, 21 декабря) и 1902 г. (11 января, 8 февраля, 15 марта, 26 апреля), т.е. фактически это была зима 1901-1902 гг., когда собеседования проходили 1 раз в месяц. Заседания проходили в закрытом режиме, число участников каждый раз было различно, от 6 до 10 человек. Состав, видимо, определялся в соответствии с темой собеседований, научный уровень участников был очень высокий.
Первое заседание состоялось 11 апреля 1900 г. по инициативе профессора Павла Константиновича Коковцева, будущего члена-корреспондента, а затем и академика Академии наук, в то время Заведующего отделом еврейских книг Публичной библиотеки, обсуждалась его записка «О необходимости русских археологических изысканий в Палестине». Присутствовали самые известные ученые того времени В.В. Латышев, Н.А. Медников, В.Р. Розен, М.И. Ростовцев, Я.И. Смирнов, Б.А. Тураев, и конечно же, В.Н. Хитрово.
«Эпоха, которую мы переживаем, — начал докладчик, — останется без сомнения навсегда памятною в летописи человеческих знаний
Бартольд В.В. История изучения Востока в Европе и России // Сочинения. Т. IX. М., 1977. С. 475.
необыкновенными открытиями в области древнейшей истории человека на земле и блестящим расцветом археологической науки»40. Коковцов, так же как Хитрово в 1883 г. считал, что сохранившиеся письменные источники имеют ограниченный научный потенциал и их сведения должны быть дополнены «вещественными остатками прошлого». Именно этим объясняется, по мнению Коковцова, «то увлечение вещественной стариной, о котором красноречиво свидетельствует проявляющаяся теперь повсеместно живая археологическая деятельность отдельных частных лиц, ученых обществ и целых государств. Деятельность эта, замечаемая в настоящее время даже в Америке и Турции, выражается в снаряжении археологических экспедиций, в организации археологических изысканий и раскопок, часто самых грандиозных по размерам и дорогостоящих, в учреждении отдельных кафедр археологии в высших учебных заведениях и целых учреждений так называемых археологических институтов и школ, имеющих своею исключительною задачей служить развитию археологических занятий; наконец, в усердном собирании и вывозе древностей и устройстве археологических музеев»41.
Подчеркнув «донельзя обидный до русского самолюбия факт» слабого участия представителей русской науки в археологических открытиях в Палестине в конце XIX в., Коковцов ставил вопрос: «Можно ли помириться окончательно с таким положением дел, не отвечающим ни мировому политическому положению России, ни современному прогрессу русской науки во всех областях знания? Можно ли допустить, чтобы наше безучастное отношение к древнему Востоку могло быть всегда ошибочно истолковано иностранцами в смысле полного равнодушия русского образованного общества и русских ученых к научным вопросам несомненной важности? Если "нигде потребность в знании и описании Палестины не ощущается так сильно, как в России" (докладчик цитирует слова В.Н. Хитрово из книги «Палестина и Синай». — Р.Б.), и если, прибавлю от себя, кроме разве рассеянных потомков древнего Израиля, ни один народ в мире не связан до такой степени неразрывно с древностями Палестины, как русский народ, то нигде, казалось бы, не может и не должна проявляться и более живая деятельность по всестороннему археологическому изучению Палестины, как именно у нас в России»42.
Безрадостной оценке Коковцова можно, конечно, противопоставить ряд бесспорных достижений русской палестинской археологии. Связаны
40
41
Цит. по: Ковалевский Е.П. Русские научные интересы в Палестине. Пг., 1915. С. 1. Там же. С. 1-2.
Коковцов П.К. Записка о необходимости русских археологических изысканий в Палестине и о расширении в этих видах деятельности ученого отдела ИППО // СИППО.
1901. Т. XII. Вып. 1. С. 360, 364, 365. Отд. изд.: СПб., 1901. — 12 с.
они преимущественно с именем архимандрита Антонина, который вёл большую работу по исследованию археологических памятников Палестины. Имеются в виду раскопки на Елеоне, в Тивериаде, Яффе, и особенно открытие Порога Судных врат. Но не такого размаха и масштаба хотел Коковцов.
Обострение межгосударственной политической, торгово-экономической, военной, культурной конкуренции в Палестине нашло свое отражение и в науке. После визита кайзера Вильгельма II в Иерусалим (1898), упрочения германско-турецкого союза и вовлечения в последующем Османской империи в Тройственный союз немецкие ученые-археологи получили много преференций в Палестине, более того с 1903 г. их раскопки стали финансироваться государством. В Палестине успешно работали французские, т.е. католические ученые, была основана Американская школа исследований Востока, объединяющая университеты, колледжи, музеи США и Канады.
П.К. Коковцов в своем докладе поставил вопрос о планомерном исследовании Святой Земли учеными России, о русских археологических раскопках на Ближнем Востоке, вообще о расширении научной программы Императорского Православного Палестинского Общества. После доклада Коковцова прошел ещё год, прежде чем Собеседования были возобновлены. Председательствовавший В.Н. Хитрово надеялся, что к 25-летнему юбилею ИППО, в 1907 г., можно будет собрать первый научный симпозиум русских археоло-гов-палестиноведов. Увы, не случилось. К сожалению, и сами Собеседования не привели к научному прорыву, подобному докладу В.Н. Хитрово 1883 г., время было упущено, русские ученые на протяжении столетия не имели возможности осуществлять археологические раскопки.
Наконец, уже во время Первой мировой войны, на Совещаниях по вопросу о русских научных интересах в Палестине (1915) членом Государственной думы Е.П. Ковалевским был еще раз поставлен вопрос о расширении русских археологических изысканий в Палестине43. Ковалевский считал, что хотя со времени появления записки П.К. Коковцова прошло более 14 лет и учеными немало сделано, но записка вполне сохранила свое значение. «Затруднения, испытываемые русскими научными учреждениями в области научных изысканий и раскопок достигли высшей степени»44, — писал он. Ковалевского поддержал директор Русского Археологического института в Константинополе Ф.И. Успенский, ставя в пример деятельность английского Palestine Exploration Fund45, немецкого Pal sti-
43
44
Ковалевский Е.П. Русские научные интересы в Палестине. См. также: Россия в Святой
Земле. Документы и материалы. Т. 1. Сост., вступ. ст., комм. Н.Н. Лисового. М., 2000. С. 339-349. Там же. С. 341.
Фонд исследования Палестины (или Английское палестинское общество; англ. English Palestine Exploration Fund; PEF) был основан в 1865 г. Организовывал научные экспедиции в Палестину. С 1869 г издавал «Quarterly Statements», занимался картогра-
na-Verein46, немецкого и американского археологических институтов, доминиканскую Ecole d'Etudes Bibliques47, библейский музей св. Анны у Peres Blancs48, археологический музей в Notre-Dame de France49 и т.д.
Успенский подчеркивал, что хотя Императорское Православное Палестинское Общество «энергично работает на месте в Палестине и успело
47
фией, предпринимал раскопки теллей. В 1892 г. раскопки в Телль-эль-Хеси привели к открытию плиток с клинообразной надписью.
Германское общество исследования Палестины было основано в 1877 г. К. Циммерманом из Базеля, А. Социном из Тюбингена и Э. Каучем из Базеля. Общество объединяло исследования Палестины без каких-либо связей с политикой или религиозной принадлежностью. Общество обладало богатой библиотекой по палестинской тематике, занималось издательской деятельностью, активно проводило археологические раскопки. Общество известно многочисленными топографическими и социально-антропологическими исследованиями в Иерусалиме (Х. Гуте) и Мегиддо (Телль-эль-Мутеселлим, Г. Шумахер и К. Ватцингер). Этнологические и археологические коллекции, а также библиотека были уничтожены 4 декабря 1943 г.
École biblique et archéologique française de Jérusalem, французское академическое учреждение в Иерусалиме, специализирующееся на археологии и библейской экзегезе. Школа основана в 1890 г. доминиканским священником Мари-Жозефом Лагранжем, занимается экзегезой библейских текстов и проводит археологические исследования, в частности, ученые школы активно участвовали в переводе и интерпретации свитков Мертвого моря. Pères Blancs 'Белые отцы', французское миссионерское общество, основанное в 1868 г. первым архиепископом Алжира кардиналом Шарлем Лавижери (1825-1892) (официально утверждено папой Пием X в 1908 г.). На территории монастырского комплекса «Белых отцов» в Иерусалиме находятся уникальный археологический памятник — евангельская «Овчая купель» (Вифезда) и храм св. Анны — выдающийся образец архитектуры эпохи крестоносцев, построенный в XII в. над криптой, расположенной, по мнению католических археологов, на месте дома свв. Иоакима и Анны. В 1858 г. турецкий султан Абдул Меджид подарил этот участок французскому императору Наполеону III — в благодарность за участие Франции в Крымской войне против России. Присланный из Парижа архитектор Карл Маусс восстановил величественный храм, обстроил его множеством монастырских зданий с семинарией и музеем древностей.
Notre-Dame de France — храм Богоматери Иерусалимской — французский комплекс, состоящий из госпиталя Святого Людовика и гостиницы с храмом Нотр Дам де Франс. Оба памятника связаны с деятельностью графа Амадея Пьелла (1852-1925) — католического деятеля, востоковеда, благотворителя. Впервые посетил Иерусалим в 1874 г., в возрасте 22 лет, после этого почти каждый год приезжал в Палестину. В 1876 г., во время своего второго паломничества, приобрел совместно с матерью большой участок земли по соседству с Русскими Постройками у Новых ворот Старого Города, на котором позже на его средства были построены главные здания. Храм святого Людовика был расписан самим Пьелла (росписи найдены при ремонте в 2011 г.). С 1882 г. Пьелла организует ежегодные паломничества французских богомольцев в Святую Землю (так называемые «покаянные караваны» — de penitence). Он финансировал также строительство кармелитского монастыря на Елеоне и помогал другим католическим орденам в Иерусалиме, Абугоше и Хайфе. Высланный турецкими властями из Палестины в 1914 г., в связи с началом Первой мировой войны, граф вернулся в Иерусалим в 1920 г. Жил и умер в своем любимом хосписе Святого Людовика.
46
48
49
издать в Петрограде целый ряд ценных изданий, но оно, имея разнообразные задачи, проявляло интенсивную деятельность преимущественно в области руководства паломниками и просвещения местного населения»50. Поддерживая мнение профессора М.И. Ростовцева51, Федор Иванович считал, что «несмотря на блестящую полосу в жизни Общества, отмеченную научной палестиноведной деятельностью, давно нашедшей у нас достаточно сил для своего развития, все же чисто научные цели представляли для него вто-
о со
ростепенный интерес»52.
Но поскольку в 1915 г. вопрос о проведении раскопок на Ближнем Востоке увязывался с более сложными — созданием Русского археологического института в Иерусалиме и проектом учреждения внеконфессионально-го Комитета палестиноведения — и накладывался на военные действия, то он естественным образом не имел продолжения.
Тем не менее, старейшие члены ИППО, особенно сотрудники научно-издательского отделения, восприняли само появление доклада Ковалевского как попытку дискредитации научного авторитета Общества. Секретарь ИППО А.А. Дмитриевский, в свою очередь, составил записку о научной деятельности Общества, в которой был подведен итог вклада членов ИППО, а с учетом дальнейшего развития событий можно говорить, что и всего дореволюционного периода в истории Общества.
Дмитриевский с гордостью писал, что плодами выдающихся историков-членов ИППО стали 61 том Православного Палестинского сборника, 10 томов «Аналект» и «Каталога Иерусалимских рукописей» А.И. Пападопуло-Керамевса, 4 части «Странствования Василия Григоровича», 7 томов «Книги бытия моего» епископа Порфирия (Успенского), «Bibliotheca geographica Palaestinaе», «Палестина и Синай» (В.Н. Хитрово) и др. При этом, Алексей Афанасьевич признавал, что сокращение Вербного сбора и финансовые трудности негативным образом сказались на научно-издательской деятельности Общества в начале XX в. Отвечая на горькие слова Ковалевского и Коковцова о том, что России нечего противопоставить грандиозным археологическим раскопкам западноевропейских ученых, кроме известных работ на Русском месте в Иерусалиме в 1883 г., секретарь ИППО писал лишь о том, что «Общество чуждо мысли о соперничестве»53. Дмитриевскому приходилось оправдываться и надеяться на «более справедливую оценку» трудов Палестинского Общества, но ответить на упреки он смог только перечнем 10 научных экспедиций,
50 Россия в Святой Земле. Документы и материалы. Т. 1. С. 343.
51 Ростовцев М.И. Русская археология в Палестине // Христианский Восток. Т. 1. Вып. 3. 1912. С. 247-266.
52 Там же.
53 Россия в Святой Земле. Документы и материалы. Т. 1. С. 352.
названных им экскурсиями, предпринятых на средства ИППО на Ближний Восток, последняя из которых состоялась в 1902 г.54 Далее, Дмитриевский как бы апеллирует к В.Н. Хитрово и его докладу 1883 г., и пишет о том, что «Православное Палестинское Общество никогда не намеревалось и даже не считало вправе отказаться от принятой им на себя добровольно задачи — служить научной разработке археологических памятников Святой Земли и палестиноведения вообще»55, но средств на это никогда не хватало.
Таким образом, доклад секретаря Православного Палестинского Общества В.Н. Хитрово о задачах научных исследований в Святой Земле (1883), опираясь на достижения и итоги мирового изучения Палестины к началу 1880-х гг., определил направления и методы научной деятельности Палестинского Общества в области археологического, исторического, филологического исследования стран библейского региона. Но поскольку археологическое исследование Палестины было тесно связано с политическим присутствием в регионе, то при многозадачности ИППО на Ближнем Востоке в конце XIX — начале XX вв. ему, к сожалению, не придавалось должного внимания. Игнорирование руководством Общества этого направления деятельности, определенный перекос в сторону научно-издательской работы приводил к тому, что ученые, члены ИППО, несколько раз поднимали вопрос о возобновлении археологических раскопок. Так было в 1901 и 1915 гг. Но каждый раз внешние обстоятельства были выше желания ученых. Тем не менее, вызывает восхищение интуиция В.Н. Хитрово, который верно определил научные задачи Общества вперед на несколько десятилетий. Если бы ИППО следовало выбранному им курсу, то, без сомнения, имело бы блестящие результаты в этом направлении, другое дело, что обстоятельства как внутри России, так и вне ее этому не способствовали.
Библиография
Бартольд В.В. История изучения Востока в Европе и России // Сочинения. Т. IX. М., 1977. Беляев Л.А. Христианские древности. Введение в сравнительное изучение. М., 1998. Беляев Л. А., Вах К. А., Чехановец Я. Русские раскопки у храма Воскресения в Иерусалиме: источники, дискуссии, современная интерпретация. М., 2022. Бутова Р.Б., Лисовой Н.Н. Формирование сакрального пространства Русской Палестины (По материалам дневника архимандрита Антонина Капустина) // Религии мира. История и современность. 2010. М., 2012. С. 518-550.
54 Там же. С. 353.
55 Там же. С. 355.
Ковалевский Е.П. Русские научные интересы в Палестине. Пг., 1915.
Коковцов П.К. Записка о необходимости русских археологических изысканий в Палестине
и о расширении в этих видах деятельности ученого отдела ИППО СПб. 1901. Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем
Востоке в XIX — начале XX в. М., 2006. Лисовой Н.Н. Откровение Святой Земли. М., 2012.
Ростовцев М.И. Русская археология в Палестине // Христианский Восток. Т. 1. Вып. 3. 1912. С. 247-266.
Хитрово В.Н. Неделя в Палестине. СПб., 1876; изд. 2: СПб., 1879; изд. 3, посмертное: СПб., 1912. Хитрово В.Н. Палестина и Синай. Библиографический указатель русских книг и статей о Святых местах Востока, преимущественно палестинских и синайских. Ч. 1. СПб., 1876.
Хитрово В.Н. Православие в Святой Земле // Православный Палестинский сборник. Т. 1. Вып. 1. 1881.
Хитрово В.Н. Задачи научных исследований в Святой Земле // Отчет Православного
Палестинского Общества за 1882-1883 год. СПб., 1883. С. 39-60. Хитрово В.Н. Собрание сочинений и писем в 3-х томах. Т. 1. Православие в Святой Земле.
Сост., подг. текста и комм. Н.Н. Лисового. М.-СПб., 2011. Robinson Ed. Biblical Researches in Palestine and Adjacent Countries (three volumes, Boston and London, 1841; German edition, Halle, 1841; second edition, enlarged, 1856, published in both English and German).
