CC BY
3УДК 73.025 «17»
о. в. Щедрова
в. и. Демут-малиновский и вопросы реставрации скульптуры в россии в первой половине XIX в.
В статье рассматривается деятельность В. И. демут-Малиновского в качестве реставратора мраморной скульптуры. Определены некоторые особенности его работ в этой области, отмечены заслуги в деле формирования системы защиты памятников. Статья базируется на изучении архивных материалов Гоф-Интендантской конторы.
Ключевые слова: В. И. демут-Малиновский; скульптура; реставрация; мрамор; Летний сад.
Olga Schedrova
V. I. Demut-Malinovskiy and the Issues of Sculpture Restoration in Russia in the First Half of the 19th Century
The activity of V. I. Demut-Malinovskiy as the restorer of marble sculptures is considered in the article. Some features of his works in this sphere have been defined. The achievements in the creation of the monument protection system have been mentioned. The article is based on the studying of archival materials of the Hof-Intendant Office.
Keywords: V. I. Demut-Malinovskiy; sculpture; restoration; marble; Summer Garden.
Имя крупнейшего отечественного скульптора первой половины XIX в. хорошо известно не только специалистам, но всем интересующимся историей русского искусства этого периода.
В первую очередь он прославился как мастер, работавший в области монументально-декоративной скульптуры, но также известен своими произведениями в области надгробной пластики и в жанре портрета. Его заслуги были отмечены еще при жизни, работы высоко ценились современниками. И по сей день при обращении к теме синтеза скульптуры и архитектуры его имя вспоминается одним из первых в череде замечательных мастеров, трудившихся в это время.
К сожалению, в наши дни произведения мастера становятся объектом пристального внимания не только искусствоведов, но и реставраторов, поскольку часто находятся в почти руинирован-ном состоянии. В связи с этим становится интересным обращение к деятельности скульптора именно в области реставрации. Эта сторона его творчества по сей день остается мало исследованной, что тем более обидно, поскольку именно В. И. демут-Малинов-ского можно считать первым серьезным специалистом в области реставрации скульптуры, профессионально ею занимавшимся, последовательно решавшим не только вопросы промывки, расчистки, укрепления, восполнения утраченных деталей, но и защиты от агрессивного воздействия окружающей среды.
Очень ценны сохранившиеся в архивах счета на проведение им реставрационных работ, в которых подробно перечисляются материалы, использовавшиеся мастером, и их количество, что позволяет представить себе методику ведения работ.
Круг произведений, реставрировавшихся демут-Малинов-ским, очень широк. В садах и парках Петербурга и его пригородов он занимался, в основном, восстановлением западноевропейской скульптуры, поскольку античные произведения к этому времени были уже перенесены в Таврический дворец, куда также направлялся мастер для оценки и проведения работ. К нему обращались и в связи с необходимостью реставрации скульптуры на кровле Зимнего дворца. На протяжении почти 28 лет демут-Малиновский состоял при Гоф-Интендантской конторе «для присмотра и содержания во всегдашней чистоте и целости бюстов, статуй, групп и прочих произведений искусства» [23, с. 109].
Можно предположить, что первые реставрационные навыки В. И. демут-Малиновский получил еще в период обучения в Академии художеств. Творческую, педагогическую и реставрационную деятельность совмещали и И. П. Мартос, и Ф. Г. Гордеев, и М. И. Козловский. Именно в период обучения В. И. демут-Ма-линовского его учитель М. И. Козловский реставрировал статую Александра Великого в Таврическом дворце [8, л. 2].
К этому времени в России уже формируется дифференцированное отношение к скульптуре разных эпох: утверждавшиеся в Академии положения о неприкосновенности оригинала, звучавшие в сочинениях И.-И. Винкельмана, П. П. Чекалевского, относятся к скульптуре древней, более же современная начинает восприниматься только в своем декоративном качестве. Это касается в первую очередь скульптуры Летнего сада. На рапортах в Контору от строений о состоянии памятников в 1797 и 1798 гг. появляется резолюция: «Чтобы не оказывали дурного вида, снять, а о починке писать в Академию художеств» [16, с. 7, 118], а иногда памятники, признанные непригодными к реставрации, просто уничтожались.
Подобная же ситуация сложилась, когда русским скульпторам впервые пришлось столкнуться с проблемой реставрации в широком масштабе на примере ансамбля Петергофского каскада. Украшавшая его свинцовая золоченая скульптура Б. Растрелли сильно деформировалась и нуждалась в реставрации. Ее неоднократно осматривали академические профессора. Однако уровень технических возможностей того времени и само понимание проблемы реставрации привели к признанию необходимости замены произведений первой половины XVШ в. бронзовыми отливами с памятников античности. демут-Малиновский, в частности, привлекался к доработке восковых моделей, и за работу над статуей Меркурия получил 100 рублей [12, с. 8].
В 1803 г. В. И. демут-Малиновский отправился в пенсионерскую поездку. В контексте рассматриваемой темы важно отметить, что она проходила в Италии, под руководством Анто-нио Кановы, крупнейшего скульптора, известного, кроме всего
прочего, и необычными для своего времени взглядами на реставрацию. Он был первым мастером, отказавшимся реставрировать скульптуры Парфенона, посчитав необходимым оставить их в существующем виде [25, с. 42]. К сожалению, это не означало, что подобная деятельность, связанная с «доделками» подлинных древних мраморов, в первой трети ХГХ в. была прекращена полностью, однако показателен сам факт появления подобной тенденции.
Можно предположить, что, работая в тесном контакте с Анто-нио Кановой и овладевая под его руководством техникой обработки мрамора, демут-Малиновский знакомился и с идеями мастера относительно ценности памятника в его неприкосновенном, пусть даже разрушенном виде, недопустимости вмешательства в художественный образ произведения.
для демут-Малиновского, в отличие от многих его европейских современников, отказ Кановы от восполнения скульптуры Парфенона воспринимался абсолютно логичным действием, поскольку как скульптор он сформировался на копировании слепков, приобретенных в свое время еще И. И. Шуваловым, среди которых, как известно, встречались и «голова статуи», и «рука фигуры».
Важны и теоретические знания, полученные демут-Мали-новским при изучении трудов, изданных «в пользу воспитанников Академии», в частности сочинения П. П. Чекалевского, кон-ференц-секретаря Академии художеств, где также определяется эстетическая ценность фрагментов. «...хотя целая фигура может быть изломана, но части оной остаются на похвалу или хулу в последующие века» , или: «Не только целое произведение ... и каждая онаго часть порознь совершенством своим заслуживала особливое примечание» [22, с. 50].
Таким образом, можно утверждать, что годы обучения в Академии и совершенствования мастерства в Италии и создали ту базу, которая позволила В. И. демут-Малиновскому вскоре после возвращения в Россию стать ведущим специалистом в области реставрации скульптуры.
К реставрационным работам в это время привлекались многие скульпторы, существовало мнение, что это сфера деятельности скульптора-профессионала, несшего ответственность за качество восполнения доделок в местах утрат. В частности, один из учителей Демут-Малиновского - И. П. Мартос восстанавливал статуи А. Кановы «Парис» и «Геба», приобретенные из собрания Мальмезонского дворца, но пострадавшие во время перевозки в Россию морским путем. Хронологически рамки этой работы И. П. Мартоса совпали с началом деятельности в реставрационной сфере самого Демут-Малиновского. Если И. П. Мартос решал сугубо практические задачи, то В. И. демут-Малиновский, работая в сотворчестве с А. Н. Олениным, восполняя утраты на отливе статуи Купидона, хранящейся в Лувре, моделировал утраченные детали, преследуя иные цели. Это было не просто стремление восстановить целостный облик памятника, а первый пример попытки проведения реконструкции, предпринятой на основе привлечения описаний сохранности оригинала, литературных и аналоговых источников. Весь процесс нашел отражение в научной публикации - книге А. Н. Оленина «Опыт о приделках к древней статуе Купидона, встягивающего тетиву на лук». Этому первому и до сих пор единственному изданию, посвященному проблемам реконструкции на гипсовом отливе и роли в формировании теоретических принципов реставрации скульптуры в первой половине XIX в., уже была посвящена отдельная статья [24]. Здесь хотелось бы отметить, что эта работа стала значительным этапом не только для истории реставрации скульптуры в России, но в творческой биографии демут-Малиновского. В заключительной части книги А. Н. Оленин воздает ему должное и как скульптору, сумевшему избежать анатомических погрешностей, и как реставратору, выполнившему столь необычное задание [19].
Очевидно, удачная работа над воссозданием скульптуры утвердила мнение о демут-Малиновском как о скульпторе-реставраторе, и с 1816 г. его имя начинает звучать все чаще, сначала в одном ряду с его учителями и представителями старшего поколения мастеров, уже давно и плодотворно занимавшихся
реставрацией, - И. П. Мартосом, И. П. Прокофьевым и Ф. Ф. Щедриным, в частности, с ними вместе он был направлен для освидетельствования и исправления мраморных групп, «находящихся при Конногвардейском манеже» [10, л. 1].
Затем он привлекался уже один, когда выполненная скульптором Концецио Альбани, занимавшимся реставрацией скульптуры Летнего сада, работа не удовлетворила Гоф-Интендантскую контору, и демут-Малиновский, освидетельствовав бюсты, обнаружил, что один из них «починен наскоро алебастром, каковую починку нахожу как и безобразной, так и непрочною, а приказал оный бюст снесть в мастерскую и починить как следует из мрамора» [2, л. 17].
Необходимость бережного отношения и внимания при «чистке» памятников отмечалась неоднократно, особенно в связи плачевным состоянием скульптуры в Царскосельском и Таврическом дворцах, которые «потеряли весьма много красот и достоинства от неосторожности при чистке оных» [6]. К скульптору, который должен был занять место умершего скульптурного мастера К. Альбани, предъявлялись высокие требования. Кандидатуры его учеников были отвергнуты, так как они «недовольно еще в сем искусстве усовершенствовались» [6], и по рекомендации Совета Академии художеств на эту должность был принят В. И. Демут-Малиновский, «о превосходном искусстве коего, равно и честных его правилах Начальство отличным образом отзывается» [6].
1818 г. можно считать временем начала официальных работ демут-Малиновского в качестве реставратора скульптуры. В начале августа скульптор был откомандирован «для осмотра, по случаю болезни Гоф-Интендантской конторы Скульптурного мастера Альбани, находящихся в Таврическом дворце Мраморных бюстов, статуй и групп, с тем, чтоб ему поручено было до выздоровления г-на Альбания иметь за теми бюстами, статуями и группами надлежащий присмотр» [2]. А затем, 15 августа, в связи с кончиной Альбани, поступил на эту должность. В дальнейшем в документах, относящихся к ведомству Гоф-Интендантской конторы, имя демут-Малиновского начинает звучать постоянно
и в качестве реставратора, и в качестве мастера, который должен был следить за перевозкой скульптуры из Таврического дворца в здание Нового Эрмитажа. Если до 1818 г. счета на проведение реставрационных работ встречаются не регулярно, то со времени вступления демут-Малиновского в должность они приобретают систематический характер и появляются постоянно. Это и счета с указанием необходимых материалов для проведения работ, перечисление скульптур, нуждающихся в реставрации.
Под его же руководством была организована мастерская в Михайловском замке: «3 ноября 1834 года учреждена в Гоф-Интендантском ведомстве особая скульптурная мастерская, для исправления в дворцовых зданиях и садах мраморных фигур и лепных украшений и для чистки натурального и фальшиваго мрамора»
[7, л. 2].
Туда были перенесены мраморные фигуры и бюсты из Грота Летнего сада, для «удобного исправления» [3, л. 3]. Именно там и осуществлялись основные работы по реставрации скульптуры. Продолжая дело своих предшественников и учителей, демут-Малиновский использовал традиционные методы. Из заявок на материалы видно, что для склейки использовали расплав воско-канифольной мастики, этим же составом или гипсом мастиковали швы, склейки и мелкие утраты поверхности. К сожалению, при реставрации часто использовались и такие распространенные в Европе методы, как переполировка, для удаления с поверхности скульптуры пятен и наслоений применялись соляная и серная кислоты [15, с. 318]. Однако в некоторых вопросах В. И. Демут-Малиновский идет дальше: если его учителя занимались исключительно практическими задачами реставрации, то демут-Ма-линовский не только восполнял утраты, но и занимался предотвращением дальнейших разрушений.
Именно благодаря деятельности демут-Малиновского в первой половине XIX в. складывается система ухода за памятниками монументальной скульптуры, проведения профилактических мер и реставрации. Она предусматривала назначение отдельных художников и архитекторов ответственными за сохранность монументов,
за что они получали соответствующую плату и должны были дважды в год отчитываться об их состоянии. Зимой памятники расчищались от снега, весной и осенью удалялись потеки на пьедесталах, укреплялись швы, летом ежемесячно их промывали чистой проточной водой не только для снятия пыли, но, как считали тогда, для уничтожения высолов и биологических факторов разрушения скульптуры. Охрана памятников включала защиту от механических воздействий, когда устанавливались решетки и посты дежурных, ибо, как писал А. Н. Оленин: «...если не будут охраняемы караулами и железною при том или чугунною решеткой в полроста, то могут много потерять от народа, не довольствующегося видеть памятники в некотором расстоянии, а проходящего поколупать» [18, с. 40]. Предпринимались меры гидроизоляции, учитывалось, что вода является естественным катализатором физических, химических и биологических процессов. Рогожи, укрывавшие зимой скульптуру Летнего сада, по указанию В. И. демут-Малиновского были заменены, «так как оная покрышка вовсе не может защитить от мокроты, ибо всегдашняя сырость проходит через самые рогожи и остается на фигурах, от чего они получают порчу». Решено было «к сбережению оных сделать деревянные ящики, с трех сторон обшить досками и покатою на одну сторону крышею». Эти футляры иногда использовались и для временного укрытия скульптуры из других собраний, так, например, они выдавались в Эрмитаж, когда там возникла необходимость защиты, поскольку предстояли «промывание и раскупорка верхних окон Эрмитажу» [5], об этом свидетельствует направленный в Гоф-Интендантскую контору рапорт «Об отпуске чехла из Летняго сада для временного закрытия статуй в Эрмитаже» [5].
В отчете Академии за 1822 г. указано: «Профессор Демут-Малиновский занимался приделкою рук к превосходнейшей по изяществу работы древней статуе Венеры, находящейся в Таврическом дворце, которую он также исправил в ногах, на которых она прежде неправильно была поставлена» [23, с. 109]. Эта реставрация, подробно проанализированная в статье Е. Б. Мозговой, стала продолжением опыта работы со слепком. Приделка рук
осуществлялась первоначально на гипсовом отливе, что является свидетельством возникновения новой тенденции в реставрации скульптуры начала XIX в. Помимо того, что Демут-Малиновским были сделаны руки, он изменил и конструктивную часть - была добавлена металлическая деталь в декоративный элемент, с целью правильнее установить ноги, и сделана мраморная вставка, взамен утраченной в нижней части драпировки, выполнена мастиковка швов и сколов [17]. После проведения реставрационных работ статуя вернулась в Таврический дворец, а затем в 1843 г. была снова осмотрена Демут-Малиновским, прежде чем отправиться вместе с остальными памятниками, отобранными Кленце для перевозки в Новый Эрмитаж, причем, в отличие от многих других памятников, ее состояние сохранности не вызывало никаких вопросов, о чем свидетельствует рапорт в Гоф-Интендантскую контору [см.: 13, с. 133].
Процесс перемещения скульптуры из Таврического дворца в Новый Эрмитаж продолжался несколько лет и также сопровождался восстановительными работами. Демут-Малиновский сам следил за тем, как Кленце выбирал «статуи, бюсты и другия скульптурные произведения» [4, л. 1] из Таврического дворца и отмечал те, что предварительно нуждались в реставрации. В октябре 1847 г. избранные скульптуры было назначено «поместить в возводимый императорский Музеум» и снова указывалось, что «некоторые из них требуют исправления» [4, л. 64]. Для проведения этих работ была высказана просьба о выделении им специального помещения в Таврическом дворце. Просьба была удовлетворена, и на первом этаже оборудована мастерская [4, л. 68 об.]. 22 ноября 1848 г. снова появляется рапорт об осмотре «исправленных статуй, бюстов и прочаго, выбранных для постановки в музеум» [4, л. 117].
Кроме того, в это же время Демут-Малиновский привлекался к реставрации декоративной скульптуры Зимнего дворца, в чем ему помогал мастер Панов, составивший список необходимых материалов: «для снятия, чистки и починки вещей: пемзы 5 фунтов, губки грецкой 2 фунта, мастики веницейской 2 фунта, щетины крупной 2 фунта, мыла казанского 10 фунтов и ветоши 10 фунтов».
Некоторые произведения, как, например, «две сгнившие деревянные статуи у колонн на фасадах Эрмитажа», было решено уничтожить, а вместо них «доделать таковые же из италианского мрамора лучшего сорта» [1].
Не все из многочисленных работ исполнял непосредственно сам демут-Малиновский. Было невозможно справиться одному с тем объемом работ, в которых возникала необходимость, отсюда звучащие в рапортах постоянные требования о присылке «скульпторов мастеровой роты», «формовщиков». Кроме того, существовало определенное разделение и сложившееся мнение о необходимом уровне квалификации при проведении разного рода работ. Так, например, когда в 1823 г. в Павловске возникла необходимость в реставрации: «у одной мраморной фигуры сломаны ноги, а прочие частично повреждены» [11, л. 1], то ответ из Академии художеств прозвучал следующий: «так как исправление главнейшее состоит в укреплении сломанных частей мраморной фигуры и в постановлении оных на пироны, а не в приделании к оной каких-либо недостающих частей, то для сего не нужно командировать художника, но достаточно мастероваго, занимающагося производством мраморных работ» [11, л. 1]. Однако руководство и «присмотр», а также оценку реставрационной деятельности неизменно осуществлял демут-Малиновский.
К сожалению, после его смерти в 1846 г. работы по реставрации перестают носить регулярный характер. Все меньше отчетов встречается в архивах Гоф-Интендантской конторы, в них уже нет такого подробного описания скульптуры и использовавшихся при ее реставрации материалов. Это в первую очередь касается монументально-декоративной скульптуры, украшавшей сады Петербурга и пригородов. Как отмечает Г. А. Хвостова: «Мероприятия чисто реставрационного характера в период с 1850 до 1880-х годов в Летнем саду не проводились» [21, с. 105]. Летний сад, уже не имевший реставратора, постепенно приходит в упадок, и уже в 1889 г. М. И. Пыляев писал о памятниках: «Некоторые из них уже наглядно грызет всеразрушающий зуб времени, и мраморная ринопластика уже подделала статуям новые носы» [20, с. 70].
Таким образом, хотелось бы еще раз подчеркнуть роль и значение Демут-Малиновского как первого и одного из крупнейших реставраторов скульптуры в России. До него реставрационная деятельность носила в творческой судьбе других мастеров скорее эпизодический характер, а после его ухода из жизни она пришла в упадок, ею не занимались столь серьезно и профессионально вплоть до начала работ в этой области И. В. Крестовского, продолжившего традиции совмещения работ скульптора-монументалиста и реставратора.
ИСТОЧНИКИ И БИБЛИОГРАФИЯ
1. РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Ед. хр. 345. Л. 8.
2. РГИА. Ф. 470. Оп. 1. Ед. хр. 10. Л. 17.
3. РГИА. Ф. 470. Оп. 1. Ед. хр. 11. Л. 3.
4. РГИА. Ф. 470. Оп. 1. Ед. хр. 19. Л. 1; 64; 68 об; 117.
5. РГИА. Ф. 470. Оп. 1. Ед. хр. 156. Л. 1.
6. РГИА. Ф. 471. Оп. 1. Ед. хр. 816. Л. 71.
7. РГИА. Ф. 472. Оп. 14. Ед. хр. 603. Л. 2.
8. РГИА. Ф. 789. Оп. 1. Ч. 1. Ед. хр. 1413. Л. 2.
9. РГИА. Ф. 789. Оп. 1. Ч. 1. Ед. хр. 1650.
10. РГИА. Ф. 789. Оп. 1. Ч. 1. Ед. хр. 2685. Л. 1.
11. РГИА. Ф. 798. Оп. 1. Ч. 2. Ед. хр. 215. Л. 1.
12. Александрова Л. Б. В. И. Демут-Малиновский. Л. : Художник РСФСР, 1980
13. Андросов С. О. История Венеры Таврической // Музей 8. Художественные собрания СССР. М. : Советский художник, 1987.
14. Виен И. И. Диссертация о влиянии анатомии в скульптуру и живопись. СПб., 1789.
15. ЛебельМ. Н. Реставрация скульптуры и произведений из цветного камня // Эрмитаж. История и современность / Под. общ. ред. В. А. Суслова. М. : Искусство, 1990.
16. Мацулевич Ж. А. Летний сад. Л., 1936.
17. Мозговая Е. Б., Мозговой В. С. «Венера Таврическая» и Академия художеств // Русское искусство Нового времени. М., 2001. С. 67-76.
18. Оленин А. Н. Избранные труды по истории и деятельности Императорской Академии художеств / Сост., вступ. ст. и прим. Н. С. Беляева; науч. ред. Г. В. Бахарева; БАН. СПб. : БАН, 2010.
19. Оленин А. Н. Опыт о приделках к древней статуе Купидона, встягивающаго тетиву на лук. СПб., 1815.
20. ПыляевМ. И. Старый Петербург. СПб., 1889.
21. Хвостова Г. А. Из истории реставрации мраморной скульптуры Летнего сада в XVIII и XIX веках // Государственный Эрмитаж : Проблемы русской культуры XVIII века. СПб. : ГЭ, 2001.
22. Чекалевский П. П. Рассуждение о свободных художествах. М.,
1997.
23. Шмидт И. Василий Иванович Демут-Малиновский. М. : Искусство, 1960.
24. Щедрова О. В. Книга А. Н. Оленина «Опыт о приделках к древней статуе Купидона.» и вопросы теории реставрации скульптуры в Академии художеств в первой половине XIX в. // Проблемы развития отечественного искусства. Вып. 20. СПб., 2012. С. 27-33.
25. Яхонт О. В. Возрожденные шедевры. М. : Просвещение, 1980.
