CC BY
54
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2014. № 1
В.М. Лукина,
преподаватель кафедры английского языка физического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, e-mail: vera-lempas@rambler.ru
УТРАТЫ И ЗАМЕЩЕНИЯ В ПОЭТИЧЕСКОМ ПЕРЕВОДЕ (на материале переводов на русский язык стихотворения «О праздной болтовне» / "Personal talk" / У. Вордсворта, стихотворения «Замок» Выборновой К.А. и его перевода на французский язык Лукиной В.М.)
В статье подробно рассматриваются особенности поэтического перевода с английского языка на русский и с русского языка на французский, а также разбираются виды переводческих преобразований на разных уровнях эквивалентности в соответствии с классификацией, предложенной Александром Давидовичем Швейцером. Сравнительный анализ переводов, выполненных победителями престижного конкурса поэтического перевода «Пушкин в Британии» — 2010, а также нашего собственного перевода стихотворения Кристины Выборновой, позволяет оценить целесообразность использования той или иной переводческой трансформации и выявить достоинства и недостатки данного перевода.
Ключевые слова: поэтический перевод, эквивалентность, адекватность, переводческая трансформация, переводческое соответствие, смысловая потеря, компенсация смысловых потерь.
Vera M. Lukina,
MSU, Faculty of Physics, English Language Department Lecturer in English; e-mail: vera-lempas@rambler.ru
Losses and their compensation in poetic translation (a case study of russian translations of W. Wordsworth's poem "Personal talk", K. Vybornova's poem "The castle" and its french translation by V. Lukina)
The article focuses on the peculiarities of poetic translation from English into Russian and from Russian into French, as well as examines various kinds of translation transformations at different levels of equivalence employing the classification proposed by Alexandre Schweizer. A comparative analysis of the translations made by the winners of a prestigious poetry translation contest «Pushkin in Britain» — 2010, as well as our self-done translation of a poem by Kristina Vybornova, allows to assess the expedience of using this or that translation transformation and discover the merits and demerits of the given translation.
Key words: poetic translation, equivalence, adequacy, translation transformation, translation equivalent, loss of meaning, loss-of-meaning compensation.
«Переводчик в прозе раб, переводчик в стихах — соперник», — гласит известное высказывание Василия Андреевича Жуковского. Если понимать слова великого русского поэта буквально, то, действительно, многие переводчики зачастую не ориентированы на то, чтобы передать как можно более полно мысли и чувства автора.
Вместо этого они стремятся создать новое поэтическое произведение со своей литературной судьбой. Но бывает и так, что переводчик становится соперником не по своей воле. Выполненный перевод может оказаться настолько удачным, что он по своей художественной ценности ни в чём не будет уступать оригиналу. Вне всякого сомнения, это говорит об эрудиции и мастерстве переводчика.
Важно обратить внимание и на то, что перевод поэзии осуществляется по особым правилам, которые в значительной мере отличаются от тех, которые необходимо соблюдать при переводе прозы. Так, переводчику поэтических текстов нередко приходится делать выбор между сохранением атмосферы оригинала, размера стиха и точной передачей смысла. Достичь первого без смысловых потерь или же, напротив, привнесения новых оттенков смысла порой просто невозможно. С другой стороны, погоня за точностью иногда приводит к тому, что воссоздать настроение стиха становится весьма затруднительно.
Умберто Эко в своей книге «Сказать почти то же самое. Опыты о переводе» коснулся одной из сторон этой проблемы, анализируя перевод на итальянский язык сонета «Кошки» Шарля Бодлера, выполненный Марио Бонфантини. Сонет написан александрийским стихом — это французский двенадцатисложный стих с цезурой после шестого слога, с обязательными ударениями на шестом и двенадцатом слогах и с обязательным смежным расположением попеременно то двух мужских, то двух женских рифм. В соответствии с правилом классического французского стихосложения женские рифмы всегда оканчиваются немым слогом, а мужские — произносимым; разница между обоими классами рифм подкрепляется также и разговорным произношением: во всех женских рифмах сонета е немое конечного слога опускается, когда за последним произносимым слогом следует согласный (austères — sédentaires). Напротив, все мужские рифмы сонета оканчиваются гласным (maison — saison).
Эко отмечал, что в первом четверостишии Бонфантини ради сохранения александрийского стиха изменил последовательность рифм, предпочтя схеме АВВА схему ААВВ, во втором же четверостишии переводчик верно сохранил чередование АВВА, прибегая при этом скорее к ассонансу, нежели к рифме. [Эко, 2006, с. 318].
Сравнивая оригинал и перевод с точки зрения семантики (передача семантических значений), Умберто Эко отмечал появление в переводе дополнительных оттенков смысла. Так, Эко представлялась сомнительной отсылка к «верным приверженцам любви» ("fideli d'amore"), в которой сосредоточилась целая гамма коннотаций, чуждых оригинальному тексту, поскольку «верными при-
верженцами Любви» называли себя члены легендарной секты, к которой, возможно, принадлежал Данте Алигьери (1265—1321). «Зрелую пору» (mûre saison) Бонфантини передал как «годы, когда они становятся вялыми» ("anni che li fanno indolenti"), и это решение, по мнению Эко, нельзя назвать произвольным, поскольку вялость входит в ассоциативное поле домоседства. Слово doux («ласковые») Бонфантини перевёл как «кроткие» ("miti"), а maison («дом») — как «домашний очаг» ("focolare"), что, как писал Эко, ограничивает семантический спектр французского слова maison (курсив мой. — В.Л.) [Эко, 2006, с. 317]. Ниже приведено само четверостишие, а также его перевод на русский и итальянский языки (курсив мой; разрядка моя. — В.Л.):
Les amoureux fervents et les savants austères
Aiment également, dans leur mûre saison,
Les chats puissants et doux, orgueil de la maison,
Qui comme eux sont frileux et comme eux sédentaires. [оригинал]
Любовник пламенный и тот, кому был ведом Лишь зов познания, украсить любят дом, Под осень дней, большим и ласковым котом, И зябким, как они, и тоже домоседом.
(И. Лихачёв)
Ifedeli d'amore, e gli austeri sapienti Prediligon, negli anni che li fanno indolenti, Igattiforti e miti, onor dei focolari Come lor freddolosi, come lor sedentari.
(М. Bonfantini)
Комментируя решения переводчика, Эко писал, что, независимо от содержания оригинала, основное воздействие или главная цель, которую преследовал Бонфантини, была поэтической, и ему важно было, прежде всего, сохранить метрику и рифму, даже в ущерб верности букве [Эко, 2006, с. 318].
Говоря о переводе поэзии, нельзя упускать из виду и то обстоятельство, что каждый человек вне зависимости от профессии и сферы деятельности по-своему чувствует и воспринимает поэзию. Таким образом, одно и то же стихотворение в переводе разных авторов, даже при том, что перевод выполнен очень качественно, будет звучать по-разному. И это одинаково верно как для любителей (поскольку не все переводы, представленные ниже, выполнены профессионалами), так и для профессиональных переводчиков.
Как писал Александр Давидович Швейцер в своей книге «Теория перевода. Статус, проблемы, аспекты», «переводчик, в особенности переводчик художественного текста, неизбежно привносит в процесс перевода свои характеристики. Это сказывается и на этапе интерпретации исходного текста, и на этапе создания нового текста на языке перевода. К этим характеристикам относится верность переводчика определённой традиции, его собственное и эстетическое кредо, ...и та задача, которую он сознательно или неосознанно ставит перед собой. Личность переводчика находит
своё проявление в его коммуникативных установках, и столкновение этих установок с установками автора представляет собой один из парадоксов перевода, одну из его сложнейших проблем, решение которой не всегда под силу даже величайшим мастерам» [Швейцер, 1988, с. 172]. Так, поэтические переводы В.А. Жуковского могут служить ярким примером чёткого следования литературной традиции и влияния на творчество переводчика его собственного эстетического кредо и канонов эпохи.
Во взглядах Жуковского на соотношение двух названных выше аспектов художественного перевода — верность оригиналу и проявление творческого «я» — ясно видно, что поэт является приверженцем традиций и норм романтического перевода, ставившего перед собой задачу воссоздания не самого произведения, а его идеала. «...Переводчик стихотворца есть в некотором смысле сам творец оригинальный. Конечно, первая мысль, на которой основано здание стихотворное, и план этого здания принадлежат не ему., но, уступив это почётное преимущество оригинальному автору, переводчик остаётся творцом выражения» [Жуковский, 1985, с. 487—488].
Итак, рассмотрим переводы на русский язык стихотворения «Разговор наедине» ("Personal talk") Уильяма Вордсворта (William Wordsworth, 1770—1850), выполненные победителями Турнира литературного перевода «Пушкин в Британии» — 2010, проходившего 5 июня 2010 г. в Лондоне [Турнир литературного перевода, 2010, с. 1].
Приведём отрывок оригинала (курсив мой. — В.Л.):
I am not one who much or oft delight To season my fireside with personal talk, — Of friends who live within an easy walk, Or neighbours, daily, weekly, in my sight: And, for my chance-acquaintance, ladies bright, Sons, mothers, maidens withering on the stalk, These all wear out of me, like forms with chalk Painted on rich men's floors, for one feast-night.
["Personal talk" by William Wordsworth].
А также переводы, выполненные финалистами, в порядке занятых ими мест. Здесь следует отметить, что не все финалисты имеют филологическое образование (разрядка моя. — В.Л.).
Лазарева Галина — 1-е место О праздной болтовне Я не из тех, кто с наслажденьем едким Проводит время в праздной болтовне, Перемывая косточки родне, Друзьям, знакомым, ветреным соседкам,
Девицам-перестаркам, мамкам, деткам Их образы стираются во мне: Так утром после бала, в тишине, Стирают с пола пыльную разметку.
Севриновский Владимир — 2-е место Милая болтовня
Я не из тех, кто норовит досуг Отдать на волю милой болтовни О новостях соседей и родни, О странностях блистательных подруг И старых дев, иссохших на стебле, Приятелей, мамаш и ребятни... Истают без следа такие дни, Как оттиски дыханья на стекле.
Юфит Татьяна — 3-е место
Разговор наедине
Я не любитель, сидя у огня, Переходить на личные беседы В компании знакомого, соседа, Подруги, что живёт невдалеке, Старухи, прикорнувшей в уголке. Каприз ребёнка, сплетней перепевки — Всё, словно мел картины-однодневки, Довольно мало трогает меня.
Комментируя переводы, выполненные финалистами, надо сказать, что всем переводчикам удалось сохранить размер — ямб (четырёхстопный акаталектический). Теперь остановимся более подробно на каждом из переводов. Галина Лазарева, занявшая первое место, наиболее точно передала смысл и стиль стиха. Переводчица прибегла к некоторым переводческим приёмам и трансформациям. Так, в первой строке мы находим добавление «с наслажденьем едким» (выделено мной. — В.Л.), которое вполне оправданно, поскольку оно помогает передать скрытый смысл первого четверостишья. Во второй строке также присутствует добавление «перемывая косточки» — словосочетание, коннотация которого полностью соответствует смыслу четверостишья. Также во второй строке «Проводит время в праздной болтовне...» присутствует опущение: не переведена часть фразы «у огня» / «у камина» (ср.: " To season my fireside with personal talk..."). Данная сема не нашла отражения и в переводе второго финалиста. Лишь в переводе Татьяны Юфит, занявшей третье место, она сохранена и выражена деепричастным оборотом «сидя у огня» (курсив мой. — В.Л.).
Возвращаясь к переводу лидера, стоит отметить и другие трансформации. К примеру, в первой строке второго четверостишья мы встречаем приём номинализации: часть строки оригинала "...maidens withering on the stalk", переведённая Владимиром Севринов-ским дословно: «И старых дев, иссохших на стебле.», в переводе была заменена номинативным словосочетанием «девицы-перестарки» в соответствующем падеже. Особое внимание стоит обратить на чрезвычайно удачное использование в переводе глагола «стираться» в прямом и переносном смысле. Многозначный английский глагол wear out (выделено мной. — В.Л.) (пропадать, изнашиваться, исчезать) в оригинале также был использован в переносном значении «стираться»: "These all wear out of me, like forms with chalk / Painted on rich men's floors, for one feast-night." — ср.: «Их образы стираются во мне: / Так утром после бала, в тишине, / Стирают с пола пыльную разметку» (курсив мой. — В.Л.) [Швейцер, 1988, с. 118—123].
Разобрав перевод лидера, рассмотрим для сравнения перевод участника, занявшего второе место. Итак, перевод Владимира Сев-риновского также выполнен адекватно и соответствует прагматической цели, поставленной автором оригинала. Особое внимание, однако, хочется обратить на отдельные приёмы, использованные переводчиком. Об одном из них уже шла речь выше, но стоит отметить и другие. Так, словосочетание personal talk (выделено мной. — В.Л.) во второй строке оригинала было переведено им как «милая болтовня»: "... To season my fireside with personal talk" — «Отдать на волю милой болтовни», что привело к недостаточно точной передаче смысла из-за использования эпитета «милая». Переводя последние две строки четверостишья, Владимир Севриновский пренебрёг образом, который использовал автор, и предложил свой: "These all wear out of me, like forms with chalk / Painted on rich men's floors, for one feast-night" — ср.: «Истают без следа такие дни, / Как оттиски дыханья на стекле», что можно охарактеризовать как трансформацию по метафорическому сдвигу (выделено курсивом и подчёркнуто мной. — В.Л.).
В заключение рассмотрим перевод последнего финалиста, Татьяны Юфит, занявшей третье место. Этот перевод также является абсолютно адекватным, хотя и несколько уступает первым двум по количеству удачных переводческих находок. Для начала прокомментируем первые две строки. Сравним: "I am not one who much or oft delight / To season my fireside with personal talk" — «Я не любитель, сидя у огня / Переходить на личные беседы». Словосочетание «переходить на личные беседы» по своей стилистике является более формальным, чем те, которые были использованы другими переводчиками («Я не из тех, кто с наслажденьем едким, проводит время 148
в праздной болтовне» или «Отдать на волю милой болтовни»), и его скорее можно отнести к книжному или официальному стилю. Кроме того, строка оригинала "Sons, mothers, maidens withering on the stalk" была переведена Татьяной так: «Старухи, прикорнувшей в уголке», что совершенно не отражает смысл оригинальной фразы. Таким образом, мы имеем дело со смысловой потерей. Переводчица также прибегла к приёму дополнения, о чём свидетельствует следующая строка перевода: «Капризребёнка, сплетнейперепевки...». Вторую часть фразы, впрочем, можно рассматривать как приём компенсации. Сравнив данную строку со строками из перевода Галины Лазаревой («Проводит время в праздной болтовне / Перемывая косточки родне»), можно сказать, что в переводе победительницы это скорее приём уточнения, поскольку в оригинале речь действительно идёт о сплетнях. Здесь надо добавить, что анализ перевода третьего финалиста был бы неполным, если бы мы не обратили внимание на последние строки отрывка оригинала и его перевод, ср.: "These all wear out of me, like forms with chalk / Painted on rich men's floors, for one feast-night" — «Всё, словно мел картины-однодневки / Довольно мало трогает меня». Как мы можем видеть, в предложенном варианте перевода наблюдается смещение акцентов, а выбранное сравнение не полностью отражает смысл оригинальной фразы (выделено курсивом и подчёркнуто мной. — В.Л.) [Швейцер, 1988, с. 123—144].
Итак, подробно разобрав переводы финалистов конкурса «Пушкин в Британии», мы переходим к анализу собственного перевода стихотворения Кристины Выборновой «Замок». Прежде чем начать разговор о нашем переводе, мы хотели прояснить значение термина «трансформация», который мы активно употребляем в данной статье. Надо сказать, что термин «трансформация» используется в переводоведении в метафорическом смысле. В действительности же речь идёт об отношении между исходными и конечными языковыми выражениями, о замене в процессе перевода одной формы выражения другой, замене, которую мы образно называем превращением или трансформацией.
Необходимо также отметить, что поскольку французская система стихосложения относится к силлабической группе (силлабический стих представляет собой тонический стих, в котором число слогов в строке и место некоторых ударений на конце и в середине строки фиксировано), а русская система относится к силлабо-тонической группе (для силлабо-тонического стиха характерно фиксированное число слогов, причём их место в строке имеет огромное значение, что придаёт стихотворным единицам наиболее отчётливую соизмеримость), не вполне корректно оперировать размерами русской системы стихосложения, говоря о стихотворении на французском
языке (курсив мой. — В.Л.). [Grammond, 1923, p. 24]. Русское стихотворение написано дактилем с перебивами ритма на хорей, в то время как наш перевод на французский записан чистым дактилем.
Дактиль — деление стихотворения на равные части (альфис, пенисис, графос). Техника деления придумана Марко Д. Фалас: Тучки небесные, вечные странники. Дактилическая стопа состоит из трёх слогов, из которых первый ударный, а остальные безударные.
Хорей — двухсложный стихотворный размер (метр), стопа которого содержит долгий и следующий за ним краткий (в квантитативном стихосложении) или ударный и следующий за ним безударный (в силлабо-тоническом, в том числе классическом русском, стихосложении) слоги. Приведём оригинал и наш перевод:
Замок
Людям долины внушая страх, Замок старинный стоит в горах. Древнего времени след хранит Пепельно-серый его гранит. Стены заносит густая пыль, Но облака протыкают шпиль, И охраняют величья прах Выкрики птичьи в седых горах. В мрачных руинах лежит страна Грозная в древние времена. Сорной травой поросла земля, Нет королевы и короля. Люди не помнят корней своих, Сказки о замке пугают их, Бродит меж ними вражда давно, Где их отчизна, им все равно. В сером граните изъянов нет. Замок не дрогнул под гнетом лет. Замок дождётся ещё того, Кто ступит смело под свод его.
Le Château
Jette la terreur au vallon ensoleillé Le vieux château entouré de rochers. Son dur granit de couleur grise-cendrée Garde les légendes des époques passées. Le vent engrave le mur d'enceinte, Mais les nuages sont percés par la pointe, Et la grandeur d'autrefois est gardée Par les voix des oiseaux des rochers. Des ruines sombres remplacent le pays Qui fut l'empire, pas dans l'oubli; La terre s'est couverte d'herbe mauvaise, N'ayant les régents pleins de noblesse. Le peuple ignore son histoire avec rage: La place est l'objet de bruits étranges. L'hostilité le domine comme la reine, Et il honore sa patrie avec peine. Le dur granit manque de grands défauts, Et les années ne vainquent pas le château Qui attendra le moment où le brave Y va pour mettre la fin à cette bave. (перевод мой. — В.Л.)
Сравнивая оригинал и перевод, становится понятно, что перевод, с точки зрения эквивалентности и адекватности, выполнен грамотно [Комиссаров, 2002, с. 147]. Однако при ближайшем рассмотрении понимаешь, что в нашей работе не обошлось без смысловых потерь, а также некоторых опущений и дополнений.
Так, в число факторов, детерминирующих переводческие трансформации, входит коммуникативная структура высказывания («актуальное членение предложения»). Во французском языке более фиксированный порядок слов не допускает столь широкого и свободного использования инверсии для выделения темы и ремы, как в русском языке. В некоторых случаях сказуемое может стоять в препозиции по отношению к подлежащему, однако только если
глагол является непереходным, в данном случае был употреблён переходный глагол [Гак, 2010, с. 210—211]. Таким образом, здесь мы позволили себе некоторую вольность, поставив сказуемое в препозицию по отношению к подлежащему, ср.: «Людям долины внушая страх / Замок старинный стоит в горах» — "Jette la terreur au vallon ensoleillé / Le vieux château entouré de rochers". Подобное допущение можно объяснить ещё и тем, что данное стихотворение положено на музыку и является текстом песни. Тем не менее это яркий пример перестановки (курсив мой. — В.Л.).
Кроме того, в нашем переводе можно встретить и другую трансформацию на синтаксическом уровне — преобразование обстоятельства в подлежащее во французском предложении, ср.: «В мрачных руинах лежит страна» — "Des ruines sombres remplacent le pays" (выделено курсивом и подчёркнуто мной. — В.Л.).
Или в других строках преобразование дополнения в подлежащее: «Замок не дрогнул под гнетом лет» — "Et les années ne vainquent pas le château"; «В сером граните изъянов нет» — "Le dur granit manque de grands défauts" (выделено курсивом и подчёркнуто мной. — В.Л.).
В других случаях перевод также обнаруживает заметные преобразования. Приведём примеры.
1. Пример перефразирования: «Древнего времени след хранит» — "Garde les légendes des époques passées". След переведён как les légendes, что в свою очередь является замещением. Ещё один пример замещения можно наблюдать в следующем предложении: «И охраняют величья прах...» — "Et la grandeur d'autrefois est gardée..."
2. Пример полного перефразирования: «Где их отчизна, им все равно» — "Et il honore sa patrie avec peine". «Грозная в древние времена». — "Qui fut l'empire, pas dans l'oubli" (последняя фраза здесь является добавлением);
3. Примеры замещения и добавления: Нами употреблено словосочетание le mur d'enceinte (крепостная стена) вместо существительного множественного числа стены. В строке «Нет королевы и короля» — "N'ayant les régents pleins de noblesse", где фраза pleins de noblesse является добавлением.
Ещё один пример замещения: «Люди не помнят корней своих / Сказки о замке пугают их» — "Le peuple ignore son histoire (что является примером генерализации) avec rage (добавление) / La place est l'objet de bruits étranges".
Во второй строке русское существительное сказки заменено на французское bruits в значении слухи.
4. Примеры опущения: «Выкрики птичьи в седых горах». — "Par les voix des oiseaux des rochers". Эпитет седые не нашёл отражения в переводе.
«Стены заносит густая пыль». — "Le vent engrave le mur d'enceinte". Эпитет густая также в переводе выпущен.
5. Пример номинализации: «Замок дождётся ещё того / Кто ступит смело под свод его». — "Qui attendra le moment où le brave / Y va pour mettre la fin à cette bave". Пример генерализации приводился выше. Здесь же налицо номинализация: наречие смело заменено в переводе на существительное смельчак — le brave. Кроме того, в этих строках можно найти и пример опущения: фраза ступит... под свод его была опущена и заменена на фразу mettre la fin à cette bave, что в буквальном смысле означает положить конец этим россказням (выделено и подчёркнуто мной; курсив мой. — В.Л.) [Швейцер, 1988, с. 118—144].
Итак, рассмотрев все эти примеры, мы не можем не признать, что частое использование таких переводческих трансформаций, как дополнение и замещение, в некоторых случаях привело к смещению акцентов, но в целом обошлось без серьёзных смысловых потерь. Вполне вероятно, что другой переводчик ратовал бы за достижение большей точности в переводе. Нам, однако, пришлось выбирать между сохранением смысла или размера и рифмы. В итоге решено было сохранить второе за счёт допущения некоторых смысловых неточностей, а компенсация смысловых потерь в переводе была осуществлена за счёт переработки. Кроме того, учитывая то, что переводчик лично знаком с автором, можно говорить об «утратах по соглашению сторон», как писал У. Эко [Эко, 2006, с. 116]. И что немаловажно, нам, на наш взгляд, удалось полностью передать атмосферу русского стихотворения.
В заключение можно добавить, что, согласно приведённым выше доводам, перевод поэзии возможен, однако он неизбежно будет сопряжён со смысловыми потерями. И только от мастерства переводчика зависит, насколько серьёзными они будут.
Список литературы
Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков:
Учебник. 4-е изд. М.: ЛИБРОКОМ, 2010. Жуковский В.А. Разбор трагедии Кребильона «Радамаст и Зенобия», переведённой С. Высоковатовым // Зарубежная поэзия в переводах В.А. Жуковского. М.: Радуга, 1985. Т. 2. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение: Учеб. пособие. М.: ЭТС, 2002. 424 с.
Турнир литературного перевода «Пушкин в Британии» — 2010, 5 июня 2010 г., Лондон. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www. pushkininbritain.com/winners/london/2051/pro/ Швейцер А.Д. Теория перевода / Статус, проблемы, аспекты; отв. ред. В.Н. Ярцева. М.: Наука, 1988. Эко У. Сказать почти то же самое. Опыты о переводе / Пер. с итал. и прочих
А. Коваля. СПб.: Симпозиум, 2006. Grammont, M. Le vers français. 3 ed. P. 1923.
