CC BY
67
Вестник ПСТГУ
IV: Педагогика. Психология
2011. Вып. 2 (21). С. 128-139
Утонченность как интегральная характеристика
ДУХОВНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ОБЩЕПСИХОЛОГИЧЕСКОГО И РЕЛИГИОЗНОГО дискурса
В. П. Яссман, К. И. Локтев
В статье раскрываются вопросы, связанные с особенностями происхождения термина «духовность». Подробно изложена концепция прп. Исаака Сирина (У-УЕЕ вв.), у которого понимание духовности выстраивается на идее «утонченности». С опорой на труды православных подвижников периода раннего христианства рассматриваются различные грани понимания идеи утонченности. Предлагается эмпирическое обоснование развиваемых положений. Выдвигается предположение, что утонченность может выступить интегральной характеристикой феномена «духовности» в современной общепсихологической парадигме, приемлемой как для психологии, так и для религии.
Тема духовности в настоящее время является одной из самых обсуждаемых в современной науке. Относительно понимания духовности на сегодняшний момент сложились различные, порой альтернативные точки зрения. Многие авторы «застревают» на одной какой-то «грани» понимания духовности, и, как следствие, ее целостное осмысление на фоне множественности подходов к решению данной проблемы «как бы “ускользает” от исследователя»1. Н. А. Коваль отмечает, что методологическая размытость категории «духовность» в науке есть свидетельство «отсутствия общепризнанного решения проблемы на уровне обобщенной теории»2. Нерешенность до конца этимологического вопроса, множественность альтернативных подходов и отсутствие «обобщенной теории» свидетельствует о том, что конституирующие этимологические признаки феномена духовности пока не определены в достаточной мере, чтобы структурировать вокруг себя подходы и обеспечить основание для общенаучной парадигмы духовности.
Оценивая сложившуюся ситуацию, можно заключить, что этимологическая дилемма, по всей вероятности, возникла по причине разрыва преемственности духовных традиций в области трансляции духовного опыта вследствие размежевания религиозной и научной психологии в начале XX в. Ранняя отечественная философская и религиозная традиция психологии духовности оказалась за рам-
1 Семенов А. И. Духовность (социально-философские аспекты исследования): дис. ... канд филос. наук: 09.00.11. М., 2005. С. 60.
2 КовальН. А. Духовность в системе профессионального становления специалиста: дис. ... д-ра психол. наук: 19.00.13. М., 2002. С. 25.
ками советской академической психологии. Это откровения раннехристианских православных мыслителей, отражающие «жемчужины» духовного опыта, видения духовной природы человека (прп. Иоанн Дамаскин, авва Дорофей, Макарий Египетский, Ефрем Сирин, Исаак Сирин и др.), поздние духовные откровения отечественных религиозных психологов (архиеп. Иннокентий (Борисов), О. М. Новицкий, И. Я. Шульгин, К. Д. Ушинский, митр. Антоний (Храповицкий), Н. О. Лосский, Н. А. Бердяев, В. И. Несмелов, В. А. Снегирев, П. Д. Юрке-вич, В. В. Розанов, С. Ф. Франк, Л. М. Лопатин, И. А. Ильин и др.). Для научной современной психологии эти и многие другие религиозные авторы, внесшие огромный вклад в разработку проблемы духовности, оказались мало востребованными.
Как известно, раскрытие глубинных аспектов семантики вообще любого термина всегда связано с вопросом о его происхождении: кем, когда предложен и как трактовался первоначально автором. Общепризнанно, что термину «духовность» не более 300 лет. Также считается, что термин «духовность» берет свое начало в Античности. Однако в трудах античных мыслителей преимущественно встречаются категории «дух», «духовный» (и другие производные). Решению этой проблемы и посвящена данная статья, в которой предлагаются результаты специально осуществленного исторического исследования, связанного с вопросом о происхождении термина «духовность», с выявлением тех «этимологических корней», которые могут выступить системообразующими для современной парадигмы духовности.
«В одной из глав “Словаря пастырского окормления и консультирования” протоиерей Т. Хопко (Т. Норко) утверждает, что термин “духовность” практически неизвестен в традиции Православия»3. Однако осуществленный нами анализ литературы убедительно показывает, что предыстория употребления понятия «духовность» насчитывает уже более 1300 лет. Первое упоминание термина «духовность» нами найдено в трудах христианского писателя прп. Исаака Сирина4 (Исаак Ниневийский, VII в.); близкое по смыслу высказывание без конкретизации самого термина «духовность» есть у «пророка сирийцев», христианского писателя прп. Ефрема Сирина5 (ок. 306—373). Есть мнение, что понятие «духовность» (БртШаШаз) впервые было употреблено еще раньше, у ранних латинских отцов церкви, в частности у Тертуллиана (ок. 160 — после 200)6. Специально осуществленный нами просмотр трудов Тертуллиана в русском переводе7 данный факт не подтвердил (возможно, это понятие можно найти в английских источниках). Понятие «духовность» не встречается в Библии (Ветхом и Новом Заветах). В философии Античности (Пифагор, Гераклит, Сократ, Платон, Аристотель и др.) и еще ранее, в эпических текстах (мифология), такой термин отсутствует. Таким образом, самой ранней выявленной формулировкой
3 Цит. по: Белорусов С. А. Психология духовности, веры и религии (обзор литературы). [Электронный ресурс]. URL: http://www.aquarun.ru/psih/relig/relig4p1.html
4 Исаак Сирин, прп. Слова духовно-подвижнические. Оптина Пустынь, 2004. С. 145—146.
5 Ефрем Сирин, прп. Духовные наставления. М., 1998.
6 Понимание духовности в христианстве. [Электронный ресурс]. URL: http://www.emdi-tion.ru/referat/printref/id.31554_1.html
7 Тертуллиан. Труды. [Электронный ресурс]. URL: http://svitlo.3dn.ru/load/1-1-0-60
духовности выступает тезис прп. Исаака Сирина. В дальнейшем данный термин фигурирует в трудах мыслителей лишь после XV в.: у Вольтера (1694—1778)8, Лейбница (1646—1716)9, Р. Декарта (1596—1650)10 и других исследователей.
Возвращаясь к определению прп. Исаака Сирина, следует сказать, что им фактически предложена целая трактовка (определение), в церковнославянском переводе звучащее так: «Како убо отончавается кто, и стяжавает духовность.»11 Предположительно, в понимании прп. Исаака Сирина человек, достигший состояния утонченности, приобретает (стяжавает) духовность. Учитывая вышесказанное и то, что утонченность (отончавается) — первое понятие в истории религиозной и философской мысли, которое контекстуально прямо соотнесено с духовностью, нами осуществлена его первичная операционализация. При наполнении данного термина содержанием мы исходили из предположения о том, что если утонченность претендует на статус категории, способной раскрывать во всей полноте и многообразии специфику духовности, то данный термин «по определению» должен быть универсальным для любой этноконфессиональной традиции, причем быть актуальным не только в историческом плане воззрений на специфику духовной природы человека, но и для современного общенаучного дискурса по проблеме субъекта. В результате обширного анализа литературы нами конкретизированы следующие контексты утонченности («тонкость, тонкий»): метафизический, энергетический, индивидуально-психологический, смысловой, деятельностный, конотивный, регулятивный.
Метафизический контекст утонченности — самый известный в истории философии и религии - характерен для традиции дуалистического или идеалистического учения, где утверждалось, что в грубом теле бытийного человека имеется тонкое невидимое тело, именуемое духовным или душевным (душою, духом). Ярким выразителем таких идей в философской психологии был Р. Декарт, у которого душа характеризовалась как «тонкая, разлитая по всей внешней плоти» субстанция, обладающая свойствами «бестелесности и духовности»12. Намного раньше у православного подвижника прп. Макария Великого (Египетского, ок. 300—390) мы находим аналогичный тезис: «.душа, будучи утонченной, облеклась оком. ухом, языком. словом, телом и членами»13. В латинской патристике периода около 150—200 гг. в трудах Тертуллиана природа духовной сферы
8 Вольтер. Вопрос третий. Раздел III: вопросы, касающиеся религии // Философские сочинения. М., 1996.
9 Лейбниц Г. В. Сочинения: в 4 т. / Под ред. В. В. Соколова. Пер. Я. М. Боровского и др. М., 1982. Т. 1.
10Декарт Р. Сочинения: в 2 т./ Пер. с лат. и франц. М., 1994. Т. 2. С. 356—357.
11 «Како убо отончавается кто, и стяжавает духовность, и уподобляется жительству невидимых сил, служащих не чувственно производимыми делами, но совершаемыми в попечении ума, услыши. Егда разум возвысится от земных, и от попечения делания их, и начнет искушати (испытывать. — В. Я., К. Л.) помышления своя в покровенных внутреуду очию (в том, что сокрыто внутри очей. — В. Я., К. Л.)... прострете (разум свой. — В. Я., К. Л. ) себе горе (ввысь. — В. Я., К. Л.), и воспоследуете вере попечением будущаго века. и истязуете таинства духовная, мыслию тонкою.» (Исаак Сирин, прп. Указ. соч. С. 145—146).
12Декарт Р Указ. соч. Т. 2. С. 356—358.
13 Макарий Египетский, прп. Духовные беседы. Клин, 2001. С. 46.
также характеризуется «тонкостью субстанции»14. Не менее удивительно и то, что семантика слова «право-», первой корнеосновы в сложном термине «православие», раскрывается в контексте идеи утонченности. В диалоге «Кратил» Платона (427—347 до н. э.) приводится следующее суждение Сократа: право — «столь тонко, что его ничто не задерживает, и столь быстро, что оно распоряжается остальными вещами», «это проникающее начало правит всем остальным...»15. Как видно, по Сократу, «право выступает эквивалентным» в своих свойствах «духу», активность которого, как известно, не ограничивается никакими рамками.
Для восточной традиции термин «тонкость» не оказался чуждым при описании специфики духовной природы. Так, в даосизме природу «Дао» выражают «тончайшие частицы», обладающие «высшей действительностью и достовер-ностью»16. В буддизме говорится о существовании «тонких вещей», которые по своей природе «глубокие, трудные для рассмотрения, трудные для постижения, несущие покой, возвышенные, недоступные рассудку, тонкие, ведомые лишь мудрецам.»17. В индийских Ведах утверждается, что «Атман» (пуруша) обладает «тонкой» природой18. В целом, духовная традиция Востока стоит на утверждении, что «вся эволюция зиждется на утончении»19.
Энергетический контекст утонченности — это, по существу, оборотная сторона метафизического, и высказывание греческого философа Плотина (ок. 205—270) в этом убеждает: «.душа. представляет собой то тонкое начало, постоянной и недремлющей энергии.»20 Если исходить из тезиса Плотина, предположительно энергетический контекст утонченности может вполне отражаться в каждой этнотрадиции. Выдвинутое предположение имеет все основания быть признанным, например в Православии можно говорить о явлении «Фаворского света», благодати, действия Духа Святого; в иудаизме — проявление «Кли» (Свет); в индуизме — Праны, Агни, Пуруши; в даосизме — Дэ, Ки (Ци); в древнеславянской традиции — Силы (Живы). Следует заметить, что большинство современных теологических определений духовности лежат именно в поле этого контекста (например, митр. Антоний Сурожский, прот. Александр Мень и др.). В современной психологии энергетический контекст духовности вызывает не меньший интерес, но пока обсуждаются только энергийные подходы (см: В. П. Зинченко, Е. Б. Моргунов, Н. А. Коваль, К. А. Абульханова и др.).
Индивидуально-психологический контекст утонченности выделен нами в связи с тем, что отражает специфику развитости психических и психологических качеств, способностей человека. Например, у Эпиктета (ок. 50—120) находим та-
14 Тертуллиан. Трактат «О крещении». [Электронный ресурс]. URL: http://svitlo.3dn.ru/ ^/1-1-0-60
15 Платон. Диалоги. М., 1986. [Электронный ресурс]. URL: http://psylib.kiev.ua
16 Лао Цзы. Дао Де Цзин // Древнекитайская философия. М., 1972. [Электронный ресурс]. URL: http://www.philosophy.ru/library/asiatica/china/lao-czi.html
17 Дигха Никая 1. Брахмаджала сутта. Сутта о сети совершенства. П. 37. [Электронный ресурс]. URL: http://dhamma.ru
18 См.: Мундака Упанишада. Ч. 3. Гл. 1. П. 9. [Электронный ресурс]. иКЬ: http://upanishads.ru
19 Беспредельность. Часть II // Агни Йога. В 6 т. М., 1991. Т. 2. § 522, 774.
20 Плотин. Как существует множественность идей, а также и о благе (гл. VI. 7, п. 22) // Эннеады. [Электронный ресурс]. URL: http://psylib.kiev.ua
кое выражение, как «тонкость вкуса»21. У Сенеки — «утонченные добродетели» (щедрость, умеренность, кротость, сдержанность, равновесие)22. На наш взгляд, данный контекст скорее отражает идею «высшей» духовной восприимчивости, явлений внутреннего или внешнего мира, развитых духовных способностей, навыков и умений.
Смысловой контекст утонченности. Данный контекст не менее признан мировой духовной традицией, чем метафизический и энергетический, не случайно еще прп. Макарий Египетский заметил: «Кто хочет христианскую жизнь с великой точностью вести в совершенстве, тот обязан всеми силами позаботиться прежде всего о смысле и о рассудке души, чтобы приобрести способность в точности различать доброе и худое.»23 (курсив наш. — В. Я., К. Л.).
Утонченность в плоскости рассматриваемого контекста отражает очень высокий уровень познавательных способностей (когнитивных и аффективных), позволяющих находить смысл там, где «налицо» он не проявлен, широко охватывать разносторонние и противоречивые факты действительности, глубоко проникать (схватывать) существенное в явлениях субъективного и объективного мира. Именно так охарактеризовал в IV в. духовно-утонченного человека прп. Ефрем Сирин: «Тот духовный зодчий, кто. умеет восстановить согласие между такими местами Писаний, которые людям безрассудным кажутся противоречащими; примиряет их прозорливостию своею, устраняя противоречия; соединяет их свои разумением, соглашая разногласное, и водворяет мир между раздраженными слушателями, которые сами были в борьбе между собою.»24 Предположительно в этом контексте можно интерпретитровать определение духовности у Лейбница: «.духовность (circa Mentes)»25.
К смысловому контексту можно отнести следующие выражения: «тонкий знаток слова» (Платон), «тонкость ума», «слово тонкое и глубокомысленное, разумное» (прп. Макарий Египетский)26, «видение предельного» (св. Тереза Авиль-ская), «тонкость суждений» и др.
Деятельностный контекст утонченности выделен на основании цитаты раннехристианского подвижника Ефрема Сирина (IV в.): «.боголюбивая душа, подвергаясь многим испытаниям и искушениям. делается чище и пригоднее к духовному деланию истончания, и наконец удостаивается наследовать небесную область Царствия»27. В общих чертах, специфика «делания истончания» в традиционном богословском понимании известна как непрестанная молитва, предназначение которой в создании особого духовного состояния в душе — переживания единства с Богом (слиянность). Но в узком смысле (в специфике подвижничества) «делание истончания» как факт духовной жизни заявляет о себе
21 Эпиктет. Афоризмы. [Электронный ресурс]. URL: http://psylib.kiev.ua
22 Сенека Л. А. О блаженной жизни // Историко-философский ежегодник, 1996. М., 1997. С. 40-64.
23 Макарий Египетский, прп. Указ. соч. С. 41.
24 Ефрем Сирин, прп. Указ. соч. С. 284.
25 Лейбниц Г В. Указ. соч. Т. 1. С. 236.
26 Макарий Египетский, прп. Указ. соч. С. 46, 133.
27 Ефрем Сирин, прп. Указ. соч. С. 97.
тогда, когда «чувства внутренняя возбуждаются в делание духовное»28 (прп. Исаак Сирин). В психологическом смысле речь идет о сознательно практикуемом духовном состоянии переживания Высшего смысла (предельного), осознанно продлеваемом на протяжении длительного времени (для святых вся жизнь в Боге).
Аскетический опыт в истории доказал целесообразность и ценность такого духовного делания истончания. Согласно афонскому старцу Паисию, «когда ум человека пребывает в божественных смыслах, человек переживает священные события и таким образом изменяется»29, отсюда истончание есть та самая т. н. духовная «работа над собой для достижения духовности»30.
По сути, такой возвышенно-утонченный духовный труд над собой и есть преломленная (трансформированная) через различные виды теоретической и практической деятельности молитва, которая и изменяет человека (по известной формуле А. Н. Леонтьева — «внутреннее действует через внешнее, тем самым само себя изменяет»). Такая духовная работа строится полностью на внутренних детерминантах, а сущность ее «деятельна». Деятельная природа «истончания» отражает в глубине идею «самодвижения»: саморазвития, самосовершенствования, самопознания. Еще прп. Иоанн Дамаскин отметил, что «деятельным называют то, что движется собственными силами»31.
Конативный контекст утонченности. Наш современник, афонский старец Паисий Святогорец свидетельствует, что помимо деятельности «утончаются поступки, поведение человека»32. Оказывается, утонченность поступка определяется степенью выраженности в нем природного естества человека, т. е. вложенной добродетели. Естество человека есть добро, и «добродетель дана Богом нам вместе с природой»33. Но помимо того, что добро изначально уже заложено в человеке, оно еще и готово самопроявляться при соответствующих условиях, ведь, согласно прп. Макарию Египетскому, «человек по природе имеет пред-начинание или наклонность к добродетели»34. Факт «предначинания», будучи осознаваемым в духовной жизни, вызывает состояние особой настроенности — интенции на добро, которое выступает своеобразным условием готовности к утонченному поступку. Такая подготовительная работа наделяет добродетельный поступок характеристиками «разумной деятельности»35 (по прп. Иоанну Дамаскину).
По существу, духовность требует такой осознанной деятельности, состоящей из совокупности утончающихся поступков, перетекающих в «утонченное» — добродетельное поведение или в «навык добродетели». Для возрастания в духов-
28 Исаак Сирин, прп. Указ. соч. С. 146.
29 Паисий Святогорец. Слова. Т. 1: С болью и любовью о современном человеке. М., 2002. С. 352.
30 Сергий (Фомин), митр. Воронежский и Борисоглебский. Смысл духовничества — облегчить жизнь человека // Интервью для журнала «Церковь и время». [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdrm.ru/kerigma/rek-lit/duhovn/proch/smis-duh.htm
31 Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. М., 1992. С. 58.
32 Паисий Святогорец. Указ. соч. Т. 3: Духовная борьба. М., 2007. С. 153.
33 Иоанн Дамаскин, прп. Указ. соч. С. 71.
34 Макарий Египетский, прп. Указ. соч. С. 7.
35 Иоанн Дамаскин, прп. Указ. соч. С. 63.
ном такая утонченная деятельность играет существенную роль, ведь, согласно прп. авве Дорофею, «чем более мы делаем доброго, тем больший мы приобретаем навык добродетели, то есть возвращаем себе природное свойство и восходим к прежнему своему здравию, как от бельма — к своему прежнему зрению или от иной какой-либо болезни к своему прежнему природному здоровью»36.
Регулятивный контекст утонченности имплицитно сокрыт в конативном, поэтому нами он акцентирован и выведен отдельно. В духовной жизни «преодоление ветхого человека» выступает неотъемлемой стороной духовности, и это скорее закономерность, подтвержденная подвижническим опытом. В наставлениях прп. Макария Египетского встречаем слова: «Когда начнешь искать Бога — должен будешь бороться со своей природой, с прежними нравами и с тем навыком, который присущ тебе от рождения»37. Поэтому каждый добродетельный поступок есть результат борьбы сил инстинкта и разума, отсюда поведение в целом и вся жизнь есть война. Св. прав. Иоанн Кронштадский на рубеже ХХ столетия на это обратил особое внимание: «.жизнь наша на земле — война, непрестанная война — ибо непрестанно воюют враги, через бесчисленные наши страсти»38. Чуть позднее в исследованиях отечественного психолога Л. С. Выготского находим этому подтверждение: «.все поведение есть ни на минуту не утихающая борьба»39. И еще Л. С. Выготский отметил: «.высшая форма поведения есть везде там, где есть овладение процессами собственного поведения, и в первую очередь его реактивными функциями. Человек, подчиняя своей власти процесс собственного реагирования, вступает тем самым в принципиально новое отношение с внешней средой, приходит к новому функциональному употреблению элементов внешней среды. <.> Реактивное действие, вызванное и организованное самим человеком, перестает уже быть реактивными становится целенап-равленным»40. В то же время русский философ И. А. Ильин писал: «.в каждом из нас есть две силы, обычно противостоящие друг другу: сила инстинкта и сила духа. Бездуховному инстинкту противостоит дух в человеке, начало сердца, разумной воли, ответственного предстояния и совести»41. Следует сказать, что такое противостояние требует максимального противления инстинкту («злу»), коренящемуся в глубинах естества человека. Сам факт представленности в жизни человека «самопротивления и самопринуждения», наставлял свт. Феофан Затворник, «это два оборота возрожденной в духе ревности, форменные как бы начала подвижничества. То и другое составляет борение человека с собою, или иначе, подвиг... Кто не в борении, не в подвиге, тот — в прелести»42.
На взгляд Д. А. Леонтьева, саморегуляция является «ключевым понятием, необходимым для понимания человеческой духовности как реального феноме-
36 Преподобного отца нашего аввы Дорофея душепопечительные поучения и послания. М., 2007. С. 145.
37 Макарий Египетский, прп. Указ. соч. С. 9.
38 Цит. по: Семенов-Тян-Шанский А. Отец Иоанн Кронштадский. Клин, 2002. С. 172.
39 Выготский Л. С. Психология развития человека. М., 2005. С. 27.
40 Там же. С. 1122.
41 См. : Ильин И. А. Аксиомы религиозного опыта. М., 1993.
42 Феофан Затворник, свт. Страсти и борьба с ними: выдержки и из творений и писем. М., 2003. С. 33.
на»43. В этом же смысле выразил свою позицию еп. Иосиф (Биробиджанский и Кульдурский) в рамках специально организованной встречи: «Духовность без внутренней борьбы не бывает»; «Духовность связана с постоянной борьбой с помыслами»; «В духовной брани заключается вся идея духовной жизни» (интервью, октябрь 2008 г.). Примечательно то, что В. Д. Шадриков психологизирует категорию утонченности (чувственной восприимчивости) и через эту идею акцентирует значимость регуляции всей аффективной сферы во внутреннем мире человека. Он подчеркивает, что «в процессе развития своего внутреннего мира в сфере эмоций и чувств, утончая их до крайней остроты, субъект не должен потерять контроля над своими чувствами. Получая удовольствие от переживаний, можно попасть под власть этих переживаний, и тогда они будут направлять поведение. Когда чувства становятся господствующими, подавляется воля, начинается распад внутреннего мира»44 (выделение наше. — В. Я., К. Л.).
Здесь, следует обратить особое внимание на то, что контекст высказываний практически всех святых содержит идею о том, что регуляции подвергаются все сферы проявления человеческой природы, но приоритет отдается контролю и управлению все-таки ментальной сферой («прежние нравы» — мысли, мышление, приобретенные «навыки» — установки). Обращаясь к прп. Макарию Египетскому, находим у него высказывание: «.в членах есть корень порока, соразмерный внутренней порочной мысли. сила сопротивная, и потому про-тивоборная и вместе мысленная»45. Прп. Иоанн Дамаскин наставлял: «.порок пребывает в уме»46. Авва Дорофей утверждал: «.грех заключается в намерении», «страсть. образовавшийся навык к помыслу.»47. Паисий Святогорец писал: «.начало греха — это злой помысел»48. Современные психологические исследования во многом подтверждают святоотеческий опыт, в частности, В. Д. Шад-риков отмечает: «.будучи порождением реальных отношений, мысли добрые и злые приобретают собственные жизнь и назначение. Раз возникнув, та или иная мысль вливается в общий поток внутренней жизни и определяет поведение субъекта на долгий период, иногда на всю жизнь. Поэтому человек должен осознанно подходить к собственным мыслям и оценкам, не предаваться недобрым размышлениям, не формировать из себя недоброжелателя»49. Заметим, рефлекторная мысль (реакция на ситуацию) в сравнении с поступком, на первый взгляд, незначительна, но в своей кажущейся незначительности являет собой мощную побуждающую силу, ведь, как писал Л. С. Выготский, «незначительные сами по себе реакции, даже малоприметные, могут оказаться руководящими.»50.
43 Леонтьев Д. А. Духовность саморегуляция и ценности // Гуманитарные проблемы современной психологии. Известия Таганрогского государственного радиотехнического университета, 2005. № 7. С. 16-21.
44 Шадриков В. Д. Мир внутренней жизни человека. М., 2006. С. 54.
45 Макарий Египетский, прп. Указ. соч. С. 141.
46 Иоанн Дамаскин, прп. Указ. соч. С. 164.
47 Преподобного отца нашего аввы Дорофея душепопечительные поучения и послания. М., 2007. С. 186, 240.
48 Паисий Святогорец. Указ. соч. Т. 3. С. 10.
49 Шадриков В. Д. Мир внутренней жизни человека. М., 2006. С. 55.
50 Выготский Л. С. Указ. соч. С. 28.
Все вышепредставленные факты (в совокупности контекстов) свидетельствуют о том, что подход прп. Исаака Сирина, связывающий концептуально утонченность и духовность, мог возникнуть лишь на основе обширного обобщения имеющихся на тот период известных фактов о специфике проявления духовной сферы. Следует отметить, что данная идея не осталась «затертой» в истории религиозной и философской мысли, в разных контекстах она получает развитие у многих мыслителей (Вольтер, Р. Декарт, Г. Лейбниц, Б. Спиноза, Ф. Ницше, В. Дильтей, У. Джеймс, И. А. Ильин, Н. А. Бердяев, В. Франк и др.).
К примеру, в последней четверти XIX столетия В. Дильтей в «Описательной психологии» выстраивает одну из первых психологических концепций духовности, в основе которой выступает идея утонченности. По Дильтею, духовность — это состояние развитой душевной структуры, которая с приобретением новой душевной связи усовершенствуется в единство более высшего порядка. «Это единство тем ценнее для самосохранения и чувства жизни, — пишет Диль-тей (выделения здесь и далее наши. — В. Я., К. Л.), — чем тоньше та дифференциация и чем выше тот рост отдельных структур, которые составляют материал этого высшего единения». Дильтей утверждает: «Всякое более тонкое развитие восприятий, всякое целесообразное образование представлений и понятий, всякое увеличение богатства чувственных реакций, всякое усиленное приспособление движений к импульсам, всякое упражнение в благоприятных направлениях воли и подходящих соединениях средств и целей облегчает удовлетворение импульсов, осуществление приятных и отклонение неприятных чувств — дальнейшим важным последствием структурной связи, на которой основываются эти причинные отношения, является возможность способствовать и благоприятствовать таким более тонким дифференциациям и более высоким соединениям в индивиде, что, в свою очередь, дает возможность достижения более богатого удовлетворения импульсов, более высокой полноты жизни и счастья»51.
При обращении к современным философским и психологическим трудам оказалось, что термин «тонкость» не менее востребован среди ученых (философов, психологов). Термин часто можно встретить в трудах по психофизиологии и нейропсихологии, в психологии индивидуальности, личности, отношений: к примеру, у С. Л. Рубинштейна встречаем формулировку — «тонкий технический» слух»52; у П. К. Анохина — «тонкие нервные механизмы»53; у П. М. Якобсона и В. Н. Мясищева — «тонкая восприимчивость»54; у А. Н. Леонтьева — «глубокие и тонкие жизненные отношения»55; у М. Бахтина — «тонкая атмосфера глубокого доверия»56.
51 См.: Дильтей В. Описательная психология. СПб., 1996.
52 Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб., 2003. С. 71.
53Анохин П. К. Очерки по физиологии функциональных систем. М., 1975. С. 17-59.
54 Мясищев В. Н. Социальная психология и психология отношений // Психология отношений М.; Воронеж, 1998; Якобсон П. М. Психологические компоненты и критерии становления зрелой личности // Психология личности в трудах отечественных психологов. СПб., 2000. С. 189-190.
55 Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения: в 2 т. М., 1983. Т. 1. С. 276.
56 Зинченко В. П. Культура и духовность // Вопросы философии. 1996. № 2. С. 9-10.
П. М. Якобсон термин «тонкость» напрямую относит к параметрам зрелой личности. По определению П. М. Якобсона, «тонкая восприимчивость» соотносится с широким кругом явлений (искусством в его различных жанрах и формах, жизнью людей в ее разнообразных проявлениях, миром идей, относящихся к сфере научного познания, нравственности, морали и т. д., человеческой экспрессией, природой в ее многообразии и богатстве и т. д.)57. По В. Н. Мясищеву, «тонкость» характеризует уровень развития личности и ее функциональные возможности, хотя пока является «малоизученным свойством», наряду со «сложностью» и дифференцированностью»58. В. Н. Мясищев раскрывает специфику «тонкой восприимчивости», соотнося ее с основой чуткости и отзывчивости.
На фоне вышеобозначенных позиций следует привести некоторые данные по итогам осуществленного нами эмпирического психологического исследования (под научным руководством В. П. Яссмана), в рамках которого рассматриваемые положения получили неожиданное обоснование.
В исследовании респондентам разного социального статуса и профессиональной принадлежности (общим количеством 294 человека) было предложено ответить на следующий вопрос: «Зачем нужно развивать духовность?» В основу обработки лег частотный анализ с последующим выделением универсалий (Артемьева Е. Ю., 1999). По итогам частотного анализа создавалась матрица универсалий в программе Excel, база данных включала ответы всех участников, чьи высказывания попали и не попали в универсалию. Матрица затем была подвергнута факторному анализу в статистическом пакете SPSS 17,0. При осуществлении факторного анализа применялся метод главных компонент, использовалось вращение Варимакс с нормализацией Кайзера.
В целом, по итогам факторного анализа выделены 15 компонент, общая объясненная дисперсия которых равна 59,506 %. В контексте излагаемых положений в таблице вынесены ведущие две компоненты, получившие наибольший вес объясненной дисперсии. Исходя из таблицы, видно, что универсалия утонченность (утонченность восприятия) сформировала общий фактор № 2 с универсалиями «внутренний мир развивать» (0,669) и «развитие любви» (0,520).
Таблица
№ фактора Наименование фактора Универсалии, вошедшие в фактор Дисперсия (%)
1 Культивирование человечности Проявление великодушия (милосердие, сопереживание) (0,764); добродетель (0,582) 4,702
2 Утончение (развитие) внутреннего мира Внутренний мир развивать (0,669); утонченность восприятия (0,600); любовь (развитие) (0,520) 4, 579
Особо обращает на себя внимание тот факт, что в содержательном плане данные факторы отражают два аспекта действительности: первый фактор — объективный (внешний) и второй фактор — субъективный (внутренний). Такой расклад свидетельствует о том, что локус приложения сил при развитии духов-
57 Якобсон П. М. Указ. соч. С. 189—190.
58 Мясищев В. Н. Указ. соч. С. 45—52.
ности акцентируется одновременно с двух сторон: с объективной — на развитии человечности в актах добродетели (великодушие, сопереживание, милосердие) и с субъективной — на развитии утонченности внутреннего мира человека (утончении чувств, восприятия, мышления и т. д.). Таким образом, факторный анализ позволил конкретизировать доминантную сферу локализации процессов утончения — это внутренний мир человека.
Дополнительно, на основании рассмотренных фактов нами разработана донаучная психологическая модель духовности, в основу которой положена по праву преемственности концепция прп. Исаака Сирина и выявленные контексты (рис.).
^ ^ ~~~ \\
^ 4 \
44 \ \\\ \ \
“Внутренний” £ , человек
"Внешний” \ ^ человек і
і I >8
%\\\ р,азвитие ///# \ добродетели // /л>
-г -
Духовность
Утонченность
(контексты)
■ метафизический энергетический
-
■ СМЫСЛОВОЙ
• деятельностный
■ конотивный
• регулятивный
Рис. Донаучная психологическая модель духовности
На основании разработанной модели нами выстроено определение духовности, которое вполне может устроить представителей как психологической науки, так и религии. С опорой на рис. определение получило следующий вид: духовность — это мера утонченности человека.
Выводы. Учитывая всю совокупность вышеобозначенных позиций, термин «тонкость» («утонченность») может претендовать на роль обобщающего концепта в единой общепсихологической теории духовности. В статье показано, что данный термин действительно унифицирует широкий спектр духовных явлений, тем самым демонстрируя интегральное свойство, характерное для категории, претендующей на универсальность, при описании всего многообразия явлений феномена духовности.
Вполне допустимо то, что категория «утонченность» способна выступить и общей концептуальной платформой, нивелирующей разногласия между современной научной и религиозной психологией. По существу, данная категория восстанавливает преемственность духовной традиции, в свое время прерванную так неосмотрительно.
Примечательно то, что в эмпирическом плане развиваемые положения получили подтверждение. На уровне обыденного сознания утонченность имплицитно выступает доминантным мотивационным фактором, побуждающим к развитию духовности. Современным исследователям имеет смысл обратить осо-
бое внимание на дальнейшую разработку данной категории в русле психологических, философских и других исследований.
В целом, отношение к термину «тонкость» в современной психологии пока остается неоднозначным и осторожным. Объяснить сложившуюся ситуацию можно тем, что очень долгое время, термин «тонкость» рассматривался лишь с метафизической и энергетический сторон, а это, как известно, в современную научную парадигму академической психологии пока не укладывается. Пока, ввиду отсутствия терминологической ясности, многие психологи попросту игнорируют термин «тонкость», лишая понятие дальнейшей психологической рефлексии, при том что не хватает языка для описания психологической реальности. На данный факт обратила внимание К. А. Абульханова: «.языка, на котором описываются качества человека, не хватает. Даже такие понятия, как “умный”, “тонкий”, “проницательный”, “настойчивый”, употребляются крайне редко. Это значит, что личность в массовом сознании по-прежнему рисуется грубыми мазками.»59(выделение наше. — В. Я., К. Л.).
Ключевые слова: духовность, тонкость, утонченность, внутренний мир.
Refinement as Integral Feature of Spirituality in the Context of General Psychological and Religious Discourse
V. Yassman, C. Loktev
The article discusses issues connected with the origin of the term spirituality. The teaching of St. Isaac of Syria (6-7 centuries AD) is given a detailed review, where spirituality is understood in terms of the concept of refinement. With reference to works of early Christian Fathers different facets of the concept of refinement are considered. Empirical ground is given to the developed concepts. It is suggested that refinement can serve as an integral characteristic of the phenomenon of spirituality in modern paradigm of general psychology, acceptable both for psychology and for religion.
Keywords: spirituality, subtlety, refinement, inner world.
59Абульханова К. А. Психология и сознание личности (Проблемы методологии, теории и исследования реальной личности): Избранные психологические труды. М.; Воронеж, 1999. С. 215.
