CC BY
165
Толстой Л. Н. 1955: Воскресение. Краснодар. Футбол-Хоккей: 1990, 5, 04.02.
Чепасова А.М. 2002: Грамматические свойства изменяемых фразеологизмов // Челябинская фразеологическая школа: Научно-исторический очерк / А. М. Чепасова (ред.). Челябинск, 57-63.
MULTIMEMBER GOVERNMENT OF ATTITUDINAL PROCESSUAL COMPLEMENT SET PHRASES
I. G. Kazachuk
The article deals with multimember government of attitudinal processual complement set phrases, defines the form and meaning of corresponding complements, gives combinations of cases in multimember government constructions, determines factors that modify the form of components governed by a processual set phrase.
Key words: word combination, processual set phrase, multimember government
© 2010
Е. К. Николаева УСТОЙЧИВЫЕ СРАВНЕНИЯ В РУССКИХ ПОСЛОВИЦАХ
На основе анализа материала «Большого словаря русских пословиц» (70000 единиц) в статье разработана типология пословиц, построенная на выделении разных типов компаративных конструкций, являющихся семантическим и композиционным элементом пословиц. Затрагивается проблема определения общего фонда устойчивых компаративных единиц, которые могут быть включены в словари устойчивых сравнений.
Ключевые слова: пословица, устойчивое сравнение, компаративная конструкция.
Тема, заявленная в названии статьи, находится как бы на стыке компаративистики (изучение устойчивых сравнений) и паремиологии. Паремиологи рассматривают пословицы со сравнительной семантикой с позиций стилистики, синтаксиса, изучают закономерности их функционирования, не выделяя их как особый разряд компаративных единиц, не обращая специального внимания на типы компаративных конструкций и способы выражения сравнительной семантики. Исключение составляет небольшая статья фольклориста С. Г. Лазутина «Сравнения в пословицах и поговорках», который, однако, выделяет только 5 типов сравнительных конструкций, сосредотачиваясь (опять же) на особенностях
содержательной стороны пословиц1. В свою очередь лингвисты, занимающиеся проблемами устойчивых сравнений, обычно выпускают из виду пословицы с ком -паративной семантикой, и часто вообще ограничивают круг своих исследований устойчивыми выражениями со сравнительными союзами. Как пишет Л. А. Лебедева в своей монографии «Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразеографии», «первоочередное внимание при исследовании УС уделяется именно союзным сравнительным конструкциям и [...] именно они включаются в словари УС»2. Это высказывание касалось словарей устойчивых сравнений самой Л. А. Лебедевой и В. М. Огольцева3 и было справедливым до 2003 года, пока не вышел в свет «Словарь сравнений русского языка» В. М. Мокиенко (11000 ед.), а затем в 2008 г. — «Большой словарь русских народных сравнений» В. М. Мокиенко и Т. Г. Никитиной (45000 ед.), где типы компаративных конструкций были представлены значительно шире. При обсуждении словника последнего словаря авторам даже приходилось доказывать целесообразность включения в словарь некоторых типов компаративных конструкций. Сомнение вызывали, в частности, пословичные обороты, не имеющие формальных показателей сравнительной семантики в виде сравнительных союзов или творительного сравнения, типа: Судьба — индейка, жизнь копейка; Баба не горшок: берестой не повьёшь; И маленькая рыбка лучше большого таракана.
Исходя из вышесказанного, нам представляется целесообразным и полезным как для фразеографической практики, так и для теоретических исследований объединить позиции компаративистов и паремиологов и представить (хотя бы в общих чертах и в первом приближении) типы компаративных конструкций, встречающихся в русских пословицах. Материал извлекался из «Большого словаря русских пословиц» (далее — БСРП) — самого полного на сегодняшний день собрания русских паремий (70000 ед.)4.
Компаративное пространство русской пословицы может быть выражено следующими конструкциями:
1. Сравнительными оборотами, вводимыми союзом как и его синонимами (следует отметить, что в пословицах самым частотным союзом является союз что, а вовсе не как): Баба, что горшок: что ни влей — все кипит; Бедный (бедной) в нуже, что (как) жаба в луже; Злой человек — как уголь: не обожжёт, так замарает; Хозяин как чирей — где захочет, там сядет; На чужбине, словно в домовине, — одиноко и немо; Старый холоп, яко старый пёс, прочь со двора или под лавку. Это самая частотная сравнительная конструкция в пословицах. С точки зрения структуры подобные пословицы можно разделить на несколько групп, наиболее распространенными являются пословицы, синтаксически оформленные как сложное предложение, типа: 1) Глаза что плошки, а не видят ни крошки; Го -лова как у вола, а всё вишь мала; 2) Язык что жернов: мелет, что на него ни положи; Баба, что глиняный горшок: вынь из печи, [а] он пуще шипит; Верба — что немец: куда ни ткни, тут и примется. Если в первой группе вторая часть пословицы к собственно компаративной структуре не имеет отношения и связана
1 Лазутин 1986.
2 Лебедева 1999, 13.
3 Лебедева 1994, 1998; Огольцев 1984, 1992.
4 Мокиенко, Никитина, Николаева 2010.
с ней лишь синтаксически на основе обычных семантических взаимоотношений частей сложной предложения, то во второй группе вторая часть пословицы семантически раскрывает содержание компаративной части, выступает в качестве основания сравнения компаративной структуры, т. е. указывает тот признак, по которому проводится уподобление.
2. С творительным сравнения: Рассыпься аредом, да не доставайся скаредам; Волк не живёт пастухом, а козёл огородником; Запел соловьем, да кончил петухом; Поет соловьем, а рыщет волком; Вороне соколом не бывать.
3. С формами сравнительной степени прилагательных при существительных в родительном падеже: Нет легче дня против субботы, а (и) тяжелее (тяжеле) понедельника; Догадка не хуже разума; Не вовремя дождь хуже татарина; Докука хуже скуки; Хоть по-старому, хоть по-новому, а всё отец старше сына.
4. С лексическими элементами похож, походить на кого-, что-л., подобный кому-, чему-л.: Хорош, пригож — на лиху болесть похож; На вид пригож, а внутри — на чёрта похож; Вроде Володи, а похож на Фому; Наряди пенька — будет похож на паренька; Ложный друг подобен кошке: спереди ласкает, а сзади царапает; Пропущение времени смерти невозвратной подобно.
5. С наречиями, образованными от притяжательных прилагательных при помощи форманта по-: Между волками жить, по-волчьи [и] выть; Не всем птицам щёлкать по-соловьиному; Поёшь по-вороньи (по-чижиному), а ешь по-коровьи (по-утиному); Думаешь по-барски, выйдет по-татарски; По-гусарски пьём, да не по-гусарски рубимся.
6. С придаточными сравнительными предложениями: Каков поп, таков и приход; Каково лето, таково и сено; Каков пастырь, таковы и овцы.
7. Винительный падеж существительного с предлогом с: Собираемся жить с локоть, а живем с ноготь; Мужичок с ноготок, а голова с локоток; Скажешь с ноготок, а перескажут с локоток; Сам с нос, а борода с воз. Обычно пословицы этого типа состоят из двух параллельных компаративных конструкций.
8. Винительный падеж с предлогом в: Дай боли волю, она в дугу согнёт; Я тебя согну в дугу да и концы на крест сведу; Кто кого смог, тот того и в рог; Сапожник пьяный в стельку, столяр в доску, стекольщик вдребезги.
С. Г. Лазутин (наряду с конструкциями со сравнительными союзами и творительным сравнения) описывает еще 3 типа пословиц со сравнительной семанти-кой5, которые мы попытались определить следующим образом:
9. Бессоюзные формы сравнений в предложениях тождества: Чужая душа — темный лес; Судьба — индейка, жизнь — копейка; Неразумного учить — в бездонную кадку воду лить; Любовь — кольцо, а у кольца нет конца; Любовь — костёр: вовремя дров не подложишь — погаснет. В подобных пословицах предложения тождества очень близки к сравнительным оборотами и иногда даже фиксируются в Большом словаре пословиц в двух формах (со сравнительным союзом и без него): Брюхо — злодей: старого добра не помнит. Ср.: Брюхо как злодей: старого добра не помнит. Любовь — кольцо, а у кольца нет конца. Ср.: Любовь как кольцо, а у кольца нет конца. Эта близость дает основание исследователям языка русских
5 Лазутин 1986, 4.
пословиц говорить о том, что сказуемое предложения тождества совмещает функцию сравнения6.
10. Сравнения, выраженные формой синтаксического параллелизма: Солдату умереть в поле — матросу на море; У рака мощь в клешнях, у богача — в мошне.
11. Отрицательные сравнения: Любовь не картошка; Голод не тетка. Чаще эта компаративная модель представляет собой сложное предложение, причем вторая часть предложения объясняет сопоставление в первой части (раскрывает компаративные отношения), поэтому может рассматриваться как основание сравнения: Брюхо не яма: до краёв не наполнишь; Горе не море: не выпьешь до дна; Работа не волк — в лес не убежит; Совесть — не сосед: от неё не уйдёшь; Людское сердце не лукошко, не прорежешь в нём окошко. Кстати, две приведенные выше пословицы также, возможно, являются усеченными вариантами пословиц: Голод не тетка: пирожка не подсунет; Любовь не картошка: не выбросишь в окошко. Особенность этой компаративной структуры состоит в том, что в ней предмет сравнения отрицается как предмет или явление, тождественное сравнительному компоненту. А «сам факт отрицания тождества предметов уже есть установление между ними компаративных отношений. [.] Однако несходство сопоставляемых предметов в одном признаке не исключает возможности их сходства в другом. Поэтому отрицание тождества предметов здесь выступает лишь как особая форма выражения их сходства, а основание сравнения проявляется как обычный общий признак сопоставляемых предметов с той лишь особенностью, что степень сходства в нем экспрессивно подчеркнута отрицанием тождества: Слово не воробей: вылетит — не поймаешь (смысл: «хотя и не воробей» или «тот же воробей»)7. С формальной точки зрения данные пословицы одним лишь компонентом (отрицанием) отличаются от пословиц с компаративным союзом или бессоюзных предложений тождества, и иногда можно обнаружить эти типы пословиц с полностью (или почти) совпадающим лексическим составом: Горе не море: не выпьешь до дна. Ср.: Горе что море: не выпьешь до дна. Брюхо как зеркало: не видно, чем забито. Ср.: Брюхо не зеркало: не видно, что туда попало. Брюхо не яма: до краёв не наполнишь. Ср.: Брюхо — яма: ни завалить, ни засыпать.
В паремиологических исследованиях подобные конструкции называются «отрицательное предложение тождества»8 или «дезидентификация (дезиденти-фицирующие пословицы)»9. По подсчетам Т. Г. Бочиной, более 80 % пословиц с мотивированной дезидентификацией являются образными, в них отношения разуподобления устанавливаются между представителями разных классов. Кроме того, пословицы дезидентифицирующего значения своей образностью обязаны «сплаву стереотипных мотивов, закрепивших в коллективном сознании смежность самых разнообразных объектов и явлений жизни»10.
Несмотря на наличие в подобных пословицах (№ 9-11) сравнительной семантики, исследователи устойчивых сравнений не считают эти единицы предметом своего изучения. Л. А. Лебедева пишет, что «отсутствие формальных показателей
6 Тарланов 1999, 343.
7 Огольцев 1978, 115.
8 Тарланов 1999, 154.
9 Бочина 2002, 110.
10 Там же, 133.
сравнения даже при наличии сравнительной семантики не позволяет отнести языковую единицу к разряду сравнений...»11. Даже составители «Большого словаря народных сравнений» в предисловии подчеркивают, что они осознают маргинальную позицию таких единиц в корпусе устойчивых сравнений, но «включили их в словарь с целью продемонстрировать их образное и структурное взаимодействие, а также — диахроническую преемственность»12. Но, тем не менее — включили. И не только дезидентифицирующие пословицы, но и большую часть из ком -паративных моделей в составе пословиц, приведенных выше. При этом особенно широко (и наиболее последовательно) представлены пословицы с различными сравнительными союзами; после них можно было бы выделить дезидентифицирующие пословицы и пословицы, выраженные предложениями тождествами, ко -торые также представлены весьма значительно, хотя и не в полном объеме (т. е. не все пословицы этого типа, вошедшие в «Большой словарь русских пословиц», как показала выборочная проверка, включены в БСРНС). И это весьма примечательно. Именно эти типы единиц представляют особые «пословичные» компаративные модели. Они близки по семантике (Брюхо — злодей: старого добра не помнит [что ни день, то есть давай]; ср.: Брюхо как злодей: старого добра не помнит; Горе не море: не выпьешь до дна; ср.: Горе что море: не выпьешь до дна), однако только одна из этих групп пословиц содержит в своей структуре формальный показатель сравнения в виде сравнительного союза. Так должны ли мы при определении фонда устойчивых сравнений исходить из обязательного наличия в их структуре формального показателя сравнения или ограничиваться наличием сравнительной семантики? Сопоставление вышеприведенных пословичных структур со сравнительной семантикой, а также анализ материала БСРНС свидетельствует в пользу последнего.
ЛИТЕРАТУРА
Бочина Т. Г. 2002: Стилистика контраста: Очерки по языку русских пословиц. Казань.
Лазутин С. Г. 1986: Сравнения в пословицах и поговорках // Язык и стиль произведений фольклора. Межвузовский сборник научных трудов. 3-9.
Лебедева Л. А 1998: Устойчивые сравнения русского языка: Тематический словарь. Краснодар.
Лебедева Л. А. 1994: Словарь устойчивых сравнений русского языка. Краснодар.
Лебедева Л. А. 1999: Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразео-графии. Краснодар.
Огольцев В. М. 1978: Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии. Л.
Огольцев В. М. 1984: Устойчивые сравнения русского языка: Иллюстрированный словарь для говорящих на английском языке. М.
Огольцев В. М. 1992: Устойчивые сравнения русского языка. СПб.
Тарланов З. К. 1999: Русские пословицы: синтаксис и поэтика. Петрозаводск.
11 Лебедева 1999, 12.
12 БСРНС, 8.
Феномены инициирования и прогрессирования темы в публичном диалоге 243
SET SIMILES IN RUSSIAN PROVERBS
Ye. K. Nikolayeva
This article puts forth a new typology of proverbial expressions based on different types of comparative constructions that present principal semantic and compositional element of Russian proverbs. This research is based on the analysis of the material included in the recent «Large Dictionary of Russian Proverbs» (70.000 entries). The article also touches upon the problem of establishing the corpus of set similes to be included in the dictionaries.
Key words: proverb, set simile, comparative pattern.
© 2010
Р. А. Усмонов
ФЕНОМЕНЫ ИНИЦИИРОВАНИЯ И ПРОГРЕССИРОВАНИЯ ТЕМЫ В ПУБЛИЧНОМ ДИАЛОГЕ
В публичных беседах должностных лиц обычно охватывают несколько высказываний и, таким образом, имеют большую когерентно-образующую силу. Такие действия, как ввод темы, смена темы, сдвиг темы, окончание, а также ослабление темы требуют для своей реализации других действий, например, вопрос, предложение и др.
Ключевые слова: публичные беседы, высказывание, общение.
Беседу, диалог можно понимать как форму фокусирующей интеракции1 с общей ориентированностью участников коммуникации на одну тему. При этом, как следует из опыта общения, политики и должностные лица в публичных ситуациях в большинстве случаев сходятся вместе не для того, чтобы говорить о строго очерченной теме. Тем самым развитие тематических направлений вытекает часто из направлений беседы. К этому следует добавить, что как раз в публичных беседах наблюдается более или менее свободное, не обусловленное заранее спланированной ситуацией обсуждение тем. Не существует «объективных», не зависящих от типа коммуникации схем ввода, развития и смены тем. Темы производятся, изобретаются участниками публичного коммуникативного акта в ходе интеракции. Каждая попытка обоснования темы указывает на то, как важна эта тема для ком -муниканта. Многочисленные действия, служащие развитию тематической прогрессии, изменению фокуса (поддержание или препятствие), свидетельствуют о заинтересованности и ориентации коммуникантов, об их согласии, их смятении, смущении, озадаченности и всякой конфликтности их обмена.
1 Шахнарович 1990, 22.
