CC BY
74196
DOI: 10.38197/2072-2060-2021-228-2-196-235
УСТОЙЧИВОЕ РАЗВИТИЕ АРКТИКИ В ХОДЕ ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В АРКТИЧЕСКОМ СОВЕТЕ ARCTIC SUSTAINABLE DEVELOPMENT DURING RUSSIAN CHAIRMANSHIP AT THE ARCTIC COUNCIL
Deputy Director ANO Research and Expert Analysis Institute of Vnesheconombank (Bank for Development and Foreign Economic Affairs), professor at the International Institute of Energy Policy and Diplomacy (MIEP) of MGIMO (Moscow State Institute
ЗВОРЫКИНА ЮЛИЯ ВИКТОРОВНА
Заместитель директора АНО «Институт исследований и экспертизы Внешэкономбанка», профессор Международного института энергетической политики и дипломатии (МИЭП) МГИМО (Университета) МИД РФ, эксперт Арктического совета от Российской Федерации, доктор экономических наук
JULIA V. ZVORYKINA
of International Relations) University, Arctic Council's Expert from the Russian Federation, Doctor of Economics
ТЕТЕРЯТНИКОВ КИРИЛЛ СЕМЕНОВИЧ
Советник АНО «Институт исследований и экспертизы Внешэкономбанка», член Правления ВЭО России, академик Международной академии менеджмента, доктор экономики и менеджмента, кандидат юридических наук
KIRILL S. TETERYATNIKOV
Counsel, ANO Research and Expert Analysis Institute of Vnesheconombank (Bank for Development and Foreign Economic Affairs), Member of the Free Economic Society of Russia, Management Board, Full Member of the International Academy of Management, Doctor of Economics and Management, LL.D
ПАВЛОВСКИЙ ДАНЭК АНАТОЛЬЕВИЧ
Исследователь МИЭП МГИМО МИД РФ DANEK P. PAVLOVSKY Researcher at MIEP of MGIMO (University)
DANEK А. PAVLOVSKY
Researcher at MIEP of MGIMO (University)
АННОТАЦИЯ
Статья посвящена анализу использования новых возможностей предстоящего председательства Российской Федерации в Арктическом совете для реализации Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации, укрепления международного сотрудничества и придания нового импульса масштабным национальным и международным проектам устойчивого развития в Арктике, ориентированным на повышение жизнестойкости окружающей среды и населения стран-участниц Совета. Авторы рассмотрели подходы к формулиро-
198
ванию приоритетов устойчивого развития в международном праве и российском законодательстве, особенности проектов устойчивого развития в Арктике, перспективные направления российского председательства в Арктическом совете с учетом особенностей постпандемического развития мировой экономики. Даны соответствующие предложения и рекомендации по конкретным направлениям сотрудничества и крупнейшим проектам, которые могли бы быть реализованы в интересах всех стран-участниц Арктического совета. Выдвинуто и обосновано предложение о создании Арктического банка развития. ABSTRACT
The article is meant to analyze new opportunities of the forthcoming presidency of the Russian Federation in the Arctic Council designed to implement the Arctic Development Strategy of the Russian Federation, strengthen international cooperation and give a new impetus to large-scale national and international sustainable development projects in the Arctic, focused on improving the resilience of the environment and population of the Council member states. The authors considered the approaches to formulation of sustainable development priorities in international law and Russian legislation, peculiarities of sustainable development projects in the Arctic, prospective directions of Russian chairmanship in the Arctic Council taking into account postpandemic development of the world economy. Relevant proposals and recommendations on specific areas of cooperation and major projects that could be implemented in the interests of all member states of the Arctic Council are given. A proposal for Arctic Development Bank foundation has been put forward and substantiated.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Арктическая зона России, новая Арктическая стратегия России, устойчивое развитие, жизнестойкость окружающей среды и населения.
KEYWORDS
The Arctic zone of Russia, new Arctic Strategy of Russia, sustainable development, resilience of environment and population.
введение
В связи с ожидаемым превращением Арктической зоны Российской Федерации (АЗРФ) в основную ресурсную базу страны все более актуальной становится проблема устойчивого развития сухопутных территорий, определенных Указом Президента Российской Федерации от 2 мая 2014 г. № 296 «О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации» [12], а также прилегающих к этим территориям внутренних морских вод, территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа Российской Федерации (такое определение АЗРФ дано в Основах государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2035 года, утвержденных Указом Президента Российской Федерации от 5 марта 2020 г. № 164) [15].
При этом, по-видимому, границы АЗРФ, особенно морские, еще будут уточняться с учетом исследований морского дна, ведущихся РФ для обоснования заявки на расширение границ континентального шельфа в Арктике на 1,2 млн кв. км, поданной в Комиссию по границам континентального шельфа (англ. Commission on the Limits of the Continental Shelf, CLCS) еще в 2015 году. В планах нашей страны присоединение хребта Ломоносова (простирается от российской континентальной линии до окраины Гренландии) и других участков морского дна, в том числе котловины Подводников, поднятия Менделеева (простирается от российской материковой окраины до окраины канадского арктического
архипелага), южной оконечности хребта Гаккеля и зоны Северного полюса. По предварительным экспертным оценкам, это позволит прирастить потенциальные запасы углеводородов на 5 млрд тонн условного топлива [22].
Заявки по границам континентального шельфа России, Канады и Дании пересекаются в ряде мест. Но без урегулирования этих моментов CLCS не сможет принять решение о соответствующих рекомендациях. В данных условиях огромное значение приобретает активный диалог между этими тремя странами в поисках консенсуса по так называемым спорным зонам, а также между иными государствами, входящими в Арктический совет, по вопросам устойчивого развития Арктики.
С момента принятия Илулиссатской декларации Арктический совет стал своеобразным драйвером региональной интеграции. Так, по его инициативе в последующие годы были подписаны такие важные правовые акты, как Соглашение о сотрудничестве в авиационном и морском поиске и спасании в Арктике (2011 г.), Соглашение о сотрудничестве в сфере готовности и реагирования на загрязнение моря нефтью в Арктике (2013 г.), Соглашение о запрете коммерческой добычи рыбы в центральной части Северного Ледовитого океана (2015 г.) и Соглашение по укреплению международного арктического научного сотрудничества (2017 г.). Впрочем, перечень источников международного права, затрагивающих различные аспекты жизнедеятельности в арктических широтах, весьма обширен — от Соглашения о защите белых медведей до Соглашения о защите прав исконного населения Арктики.
Дальнейшее развитие норм международного права в рамках Арктического совета, особенно по вопросам устойчивого
развития (в трактовке ООН), представляется важным направлением внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности России, особенно в условиях сохраняющих свое действие международных экономических санкций. Переход в мае 2021 года поста председателя этой влиятельной организации к Российской Федерации создает новые возможности для укрепления сотрудничества в Арктике и придания нового импульса реализации национальных и международных проектов устойчивого развития.
международно-правовые основы устойчивого развития
Экологические аспекты социально-экономического развития находятся в центре внимания мировой политики начиная с 1972 года (доклад «Пределы роста» (The Limits to Growth) Римского клуба, Стокгольмская конференция ООН по окружающей среде, утвердившая Программу ООН по окружающей среде). В 1987 году в докладе «Наше общее будущее» Международная комиссия по окружающей среде и развитию (комиссия Фру Грунтланд) сформулировала понятие «устойчивое развитие»: «Удовлетворение потребностей настоящего времени, не подрывающее способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности».
В последующем устойчивое развитие нашло свое отражение в концептуальных документах ООН, принятых в последнее десятилетие:
• «Будущее, которого мы хотим» определяет перспективы человечества в XXI веке на основе концепции устойчивого развития, базой которого должна стать «зеленая» экономика (итоговый документ Конферен-
ции ООН по устойчивому развитию. Рио-де-Жанейро, Бразилия. 20—22 июня 2012 г. — ООН, 2012) [1].
• «Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года», или сокращенно «Повестка 2030» (саммит ООН, Нью-Йорк, сентябрь 2015 г.) [2].
• Парижское климатическое соглашение, определяющее приоритеты борьбы с климатической угрозой в мире и во всех странах до 2030—2050 годов (Рамочная конвенция Организации Объединенных Наций об изменении климата. Париж, 30 ноября — 11 декабря 2015 г.) [3].
В данных документах ООН указаны как концептуальные приоритеты, так и конкретные цели, стоящие перед мировым сообществом. Особую роль для национального стратегического планирования имеет «Повестка 2030», не только сбалансированно сочетающая социальные, экономические и экологические приоритеты устойчивого развития (УР), но и содержащая конкретные 17 целей устойчивого развития (ЦУР), 169 задач и 230 индикаторов для их реализации.
Цели и задачи в области УР являются глобальными и универсальными, но при этом носят не императивный (обязательный к исполнению), а диспозитивный (рекомендательный) характер. Руководство ООН по продвижению «Повестки 2030» предлагает три варианта действий национальных органов власти:
• пересмотр действующих стратегий и планов на национальном, региональном и местном уровнях на основе сопоставления с глобальными ЦУР и задачами для выявления несоответствия и возможностей изменения;
• определение своих собственных национальных целей и задач, руководствуясь глобальными ЦУР, но с учетом национальных условий;
• полная адаптация международной нормативной базы и создание инструментов для поддержки деятельности на национальном уровне, исходя из глобальных ЦУР.
Таким образом, каждое государство — член ООН устанавливает свои собственные национальные цели и задачи, руководствуясь общими установками Повестки 2030 и при этом принимая во внимание национальные особенности экономики. В процессе разработки национальных ЦУР важно не только учитывать международный опыт, но и формировать планы их достижения, основываясь на доверии в цепочке государство-общество-гражданин.
законодательство российской федерации об устойчивом развитии
Проблематика УР уже давно находится в центре внимания руководства Российской Федерации. В 1992 году Россия в числе 179 государств на Саммите глав государств и Конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро) подписала ряд программных документов, определяющих согласованную политику стран мира по обеспечению УР. Руководствуясь ими, были утверждены «Основные положения государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития» (Указ Президента РФ от 04.02.94 № 236) [10] и «Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию» (Указ Президента РФ от 01.04.96 № 440) [11].
204
Концепция была призвана «обеспечить на перспективу сбалансированное решение проблем социально-экономического развития и сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала, удовлетворение потребностей настоящего и будущих поколений людей». По поручению Президента РФ и в соответствии с постановлением Правительства РФ от 8 мая 1996 г. № 559 Минэкономики России совместно с Госкомэкологии и другими заинтересованными федеральными органами разработало проект государственной стратегии УР. В конце 1997 г. данный проект был рассмотрен Правительством РФ и направлен на доработку.
В 1998 г. группа академиков РАН под руководством председателя Научного совета по проблемам биосферы РАН академика А.Л. Яншина, бывшего тогда депутатом Государственной Думы, провела экспертизу проекта и потребовала его переработки с участием авторитетных ученых различных специальностей, с использованием уникального научного потенциала Российской академии наук. В 1998 г. доработанная редакция проекта Государственной стратегии устойчивого развития Российской Федерации была представлена для обсуждения в Комиссию по законодательному обеспечению проблем устойчивого развития Государственной Думы второго созыва. Документ снова получил резко отрицательную оценку и был рекомендован к кардинальной переработке.
В последующем предпринимались неоднократные попытки формирования и обсуждения стратегии устойчивого развития России, основываясь на вышеуказанной Концепции (с привлечением самых авторитетных российских ученых-экономистов и научно-исследовательских центров),
однако безуспешно в силу множества объективных и субъективных причин.
В 2015 году утверждена Стратегия устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2030 года (распоряжение Правительства РФ от 02.02.2015 № 151-р), в которой под УР понимается «стабильное социально-экономическое развитие сельских территорий, увеличение объема производства сельскохозяйственной продукции, повышение эффективности сельского хозяйства, достижение полной занятости сельского населения и повышение уровня его жизни, рациональное использование земель» [18]. О потребностях будущих поколений нет ни слова.
Между тем, хотя основной закон страны — Конституция РФ (с поправками 2020 года) и не упоминает понятие «устойчивое развитие», но тем не менее говорит об ответственности за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями и предусматривает: «В Российской Федерации создаются условия для устойчивого экономического роста страны и повышения благосостояния граждан, для взаимного доверия государства и общества, гарантируются защита достоинства граждан и уважение человека труда, обеспечиваются сбалансированность прав и обязанностей гражданина, социальное партнерство, экономическая, политическая и социальная солидарность» (статья 75.1) [4].
Таким образом, на сегодняшний день в законодательстве Российской Федерации отсутствует четкая формулировка понятия «устойчивое развитие». Соответственно вместо цели/ целей УР используется понятие «цель социально-экономического развития» — т.е. «состояние экономики, социальной сферы, которое определяется участниками стратегического планирования в качестве ориентира своей деятельности
20
и характеризуется количественными и (или) качественными показателями» (ст. 3, п. 13 Федерального закона Российской Федерации от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации») [5]. Вместо задач УР — «задача социально-экономического развития», т.е. «комплекс взаимоувязанных мероприятий, которые должны быть проведены в определенный период времени и реализация которых обеспечивает достижение целей социально-экономического развития» (там же, п. 14). Вместо результата УР — «результат социально-экономического развития — фактическое (достигнутое) состояние экономики, социальной сферы, которое характеризуется количественными и (или) качественными показателями» (там же, п. 15).
Тем не менее ЦУР ООН все прочнее интегрируются в социально-экономическую политику Российской Федерации. Согласно Добровольному национальному обзору РФ хода осуществления Повестки дня в области УР на период до 2030 года [21] это выражается как во включении в стратегические и программные документы страны отдельных целей и задач в логике УР, а также некоторых показателей, отражающих степень их достижения, так и в формировании полноценной системы статистического учета показателей ЦУР для их мониторинга.
Постоянный мониторинг достижения национальных целей и реализации национальных проектов, в том числе с точки зрения их соответствия ЦУР осуществляют: Росстат РФ, пытающийся (без особых видимых результатов) разработать национальную систему индикаторов ЦУР (https://rosstat. gov.ru/sdg/reporting-status) и Счетная палата Российской Федерации, отслеживающая уровень достижения показателей национальных целей и проектов на информационной панели
(https://ach.gov.ru/audit-national) и публикующая ежемесячно Дайджест мониторинга национальных целей.
И все же Россия хотя и принимает во внимание ЦУР ООН, тем не менее уверенно идет по пути формулирования своих собственных целей и задач с учетом национальных особенностей развития. Так, например, понятие «национальные цели развития» охватывает все три сферы УР (экологию, социальное развитие и управление — англ. Environment, Social, Governance, или сокращенно ESG), однако сформулировано несоизмеримо более компактно (5 вместо 17 ЦУР) и содержит намного меньше конкретных целевых показателей (24 вместо 250).
Указ Президента РФ от 21.07.2020 № 474 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года» (далее — Указ № 474) [14] внес существенные изменения в долгосрочные целевые ориентиры, определенные Указом Президента от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» [15]. Скорректирован перечень национальных целей развития Российской Федерации, увеличен горизонт планирования до 2030 года, скорректированы или установлены новые целевые показатели, характеризующие достижение национальных целей развития (далее — целевые показатели). Такой маневр дает возможность Правительству РФ сконцентрироваться на достижении меньшего количества национальных целей, отдавая явный приоритет решению социальных проблем в текущих сложных социально-экономических условиях, в том числе вызванных пандемией COVID-19.
Большую роль в дальнейшем развитии нормативной правовой базы развития инвестиционной деятельности и при-
208
влечения внебюджетных средств в проекты устойчивого (в том числе зеленого) развития в Российской Федерации может сыграть соответствующее распоряжение правительства Российской Федерации от 18.11.2020 № 3024-р [20]. В соответствии с данным распоряжением Минэкономразвития России осуществляет координирующую роль по вопросам развития инвестиционной деятельности и привлечения внебюджетных средств в проекты устойчивого (в том числе зеленого) развития в Российской Федерации (далее — проекты развития), в том числе по утверждению целей и основных направлений устойчивого (в том числе зеленого) развития при разработке критериев проектов развития и требований к системе верификации проектов развития.
Кроме того, Минэкономразвития России предписано обеспечить: создание и последующую координацию деятельности межведомственной рабочей группы, включающей представителей федеральных органов исполнительной власти, Банка России, институтов развития, бизнеса и профессионального сообщества по вопросам развития инвестиционной деятельности и привлечения внебюджетных средств в проекты развития (далее — межведомственная рабочая группа); организацию работы по представлению в Правительство Российской Федерации одобренных межведомственной рабочей группой целей и основных направлений устойчивого (в том числе зеленого) развития, критериев проектов развития, требований к системе верификации проектов развития, подходов к оценке воздействия проектов развития на окружающую среду и климат по согласованию с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти и Банком России; представление в Правительство Российской Федерации в установленном
порядке проекта плана мероприятий („дорожной карты") по разработке стимулирующих мер, способствующих созданию инструментов финансирования устойчивого (в том числе зеленого) развития, и внесению изменений в законодательство Российской Федерации.
Распоряжение определяет государственную корпорацию развития ВЭБ.РФ в качестве методологического центра в области развития инвестиционной деятельности в сфере устойчивого (в том числе зеленого) развития и привлечения внебюджетных средств в реализацию проектов развития в Российской Федерации, который осуществляет методологическое обеспечение формирования и развития системы инвестиционной деятельности в сфере устойчивого (в том числе зеленого) развития и привлечения внебюджетных средств в проекты развития, в том числе представление предложений о разработке и регулярной актуализации критериев проектов развития, требований к системе верификации проектов развития, подходов к оценке воздействия проектов развития на окружающую среду и климат, обеспечение информационного сопровождения в области финансирования проектов развития в соответствующих международных организациях, а также взаимодействие с международными организациями по вопросам финансирования проектов развития.
ВЭБ.РФ также надлежит обеспечить оценку соблюдения утвержденных требований к системе верификации проектов развития, включая оценку соответствия критериям проектов развития, проведение отбора верификаторов, ведение перечня верификаторов и верифицированных проектов развития в рамках развития инвестиционной деятельности в сфере устойчивого (в том числе зеленого) развития и привлечения внебюджетных средств в проекты развития.
В срок до 17 мая 2021 года Минэкономразвития России совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти предписано представить в Правительство РФ соответствующий проект распоряжения Правительства РФ, который бы определил цели и основные направления устойчивого (в том числе зеленого) развития Российской Федерации. В настоящее время работа над этим проектом активно ведется всеми заинтересованными сторонами, включая ВЭБ.РФ.
устойчивое развитие арктической зоны российской федерации
В России неоднократно предпринимались попытки создать некий системообразующий закон «О развитии Арктики» (около 20 за последние 20 лет), в то время как остальные страны Арктического совета предпочитают четко формулировать свои национальные стратегии освоения арктической зоны и затем добиваться их исполнения на основе подзаконных актов, в частности посредством дорожных карт (roadmaps) и планов действий (action plans). В нашей стране тоже были приняты документы стратегического планирования по вопросам АЗРФ — «Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» (утв. Президентом РФ 18.09.2008); «Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года» (утв. Президентом РФ 20.02.2013); программа Российской Федерации «Социально-экономическое развитие Арктической зоны Российской Федерации на период до 2020 года» (утв. постановлением Правительства РФ от 21 апреля 2014 г. № 366), новая редак-
ция государственной программы «Социально-экономическое развитие Арктической зоны Российской Федерации» (постановление Правительства РФ от 31 августа 2017 года № 1064), однако результаты реализации этих документов оставляли желать лучшего.
В этой связи в 2020 году были приняты сразу два новых документа стратегического планирования относительно развития АЗРФ — Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2035 года и Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года, утвержденные соответствующими указами Президента РФ [15; 16]. В Основах термин «устойчивое развитие» упоминается лишь один раз: «Реализация государственной политики Российской Федерации в Арктике позволит обеспечить: а) устойчивое развитие Арктической зоны Российской Федерации...» (п. 28), причем по контексту в данном случае слово «устойчивое» имеет смысл скорее «стабильного» развития, чем «в интересах будущих поколений».
В Стратегии же устойчивое развитие упоминается два раза и оба раза в разделе 16, посвященном основным задачам в сфере развития международного сотрудничества, с упоминанием Арктического совета: «Выполнение основных задач в сфере развития международного сотрудничества обеспечивается путем реализации следующих мер: <...> з) обеспечение эффективной работы Арктического совета под председательством Российской Федерации в 20212023 го-дах, включая продвижение совместных проектов, в том числе направленных на обеспечение устойчивого развития Арктики и сохранение культурного наследия малочисленных народов; <...>. н) содействие укреплению
212
значения Арктического экономического совета в качестве одного из центральных форумов по вопросам устойчивого развития Арктики; <...>».
Несмотря на отсутствие формализованного описания содержания термина «устойчивое развитие» в Стратегии, тем не менее следует отметить, что по сути она полностью соответствует духу отдельных ЦУР ООН, так как предусматривает создание в АЗРФ 200 тыс. новых рабочих мест, обеспечение роста продолжительности жизни до среднероссийского уровня, увеличение вклада арктических регионов в развитие экономики страны в 1,5 раза, а доли инвестиций в охрану окружающей среды, исследования и разработки — в 4 раза. Объем грузоперевозок по Северному морскому пути к 2035 году должен быть увеличен минимум до 130 млн тонн.
Во исполнение поручений, содержащихся в Указе Президента РФ от 26 октября 2020 года № 645 «О Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года», предусматривалось, что Правительство РФ совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, входящих в состав АЗРФ, государственными корпорациями и организациями, представит в трехмесячный срок (т.е. до 25 января 2021 года) единый план мероприятий по реализации Основ и Стратегии развития АЗР, который бы соответствовал всем базовым документам стратегического планирования Российской Федерации [4; 5; 6; 7; 8; 9]. Такой документ был своевременно разработан и вынесен Минвостокразвития России на рассмотрение Правительства РФ, однако, по-видимому, далее процесс со-
гласования затормозился. В результате 10 марта 2021 года во время совещания с членами Правительства РФ по вопросам развития Арктики Президент РФ был вынужден повторно дать поручение представить вышеуказанный документ ему на утверждение в месячный срок (т.е. до 9 апреля 2021 года).
Столь большое внимание главы государства к вопросам развития АЗРФ говорит об исключительной важности данного макрорегиона для экономики страны. Вместе с тем наличие упоминания Арктики и арктических регионов в более чем 500 законодательных актах РФ, СССР и РСФСР, продолжающих действовать, свидетельствует о том, что проблема заключается не столько в отсутствии законодательной базы, необходимой для развития АЗРФ, сколько в недостатке целевого государственного и частного финансирования комплексной программы развития этого стратегически важного для страны макрорегиона и низкой эффективности системы контроля за ее исполнением.
перспективы устойчивого развития арктики с учетом председательства российской федерации в арктическом совете
В мае 2021 года Российская Федерация возглавит Арктический совет, став председателем организации на ближайшие два года. Одной из системообразующих рабочих групп Арктического совета становится Рабочая группа по устойчивому развитию (Sustainable Development Working Group, SDWG), которая была создана еще в 1998 году и на сегодняшнем этапе играет координирующую роль для всех органов Арктического совета, поскольку именно тематика УР явля-
214
ется сквозной и предопределяет направленность дискуссий во всех остальных рабочих группах [27].
УР стало доминирующей темой председательства Исландии в Арктическом совете (2019-2021). Особое внимание уделялось четырем приоритетным направлениям: арктическая морская среда, решения в области климата и зеленой энергетики, население и общины Арктики, а также укрепление сотрудничества между всеми странами — членами Арктического совета.
В преддверии своего председательства в Арктическом совете, Россия активно участвует в организации заседаний рабочих групп, призванных обеспечить совместную разработку, принятие и реализацию проектов УР. Объединяющую и координирующую роль в организации взаимодействия рабочих и экспертных органов Арктического совета, по поручению старших должностных лиц осуществляет SDWG. Россию в SDWG представляет Министерство Российской Федерации по развитию Дальнего Востока и Арктики (Минвостокразвития).
Целью деятельности SDWG является разработка предложений и обоснование комплекса мер, которые должны быть предприняты арктическими государствами для обеспечения УР в Арктике, включая мероприятия в сфере защиты окружающей среды, экономики, культуры и здоровья коренных народов и жителей Арктики. Согласно утвержденному мандату основные направления деятельности SDWG включают в себя четыре содержательных группы, представленные соответствующими проектами:
• общество и культура: проекты „Дети Арктики: дошкольное и школьное образование", „Равноправие полов в Арктике";
• здоровье и благополучие: проекты „Одна Арктика, одно здоровье" (One Arctic, One Health) и „От местного к глобальному" (Local2Global);
• бизнес и экономика: проекты „Экономика Севера IV" (Economy of the North (ECONOR IV) [32] и „Синяя био-экономика в Арктическом регионе" (Blue Bio-Economy in the Arctic Region) [31];
• комфортная инфраструктура: проекты „Управление утилизацией твердых бытовых отходов в отдаленных арктических общинах" (Solid Waste Management in Remote Arctic Communities) [30], „Чистая Арктика: концепции углеродно-нейтрального строительства в Арктике на основе традиций" (Zero Arctic: Concepts for Carbon Neutral Arctic Construction Based on Tradition) [33] и „Атлас возобновляемых источников энергии в Арктике" (Arctic Renewable Energy Atlas) [28].
Россия в период председательства (2021-2023 гг.) в Арктическом совете будет придерживаться политики преемственности, проводившейся своим предшественником — Исландией, в духе сохранения мира, стабильности и конструктивного взаимодействия в Арктике, вести активную работу по продвижению российских интересов и приоритетов по сотрудничеству в целях устойчивого развития арктической зоны в условиях преодоления последствий COVID-19 [34].
Продолжение сотрудничества в сфере устойчивого развития утверждено в качестве одного из приоритетов Арктического совета в 2021-2023 гг. Ожидается, что российское председательство внесет значимый вклад в улучшение качества жизни коренных народов путем проведения массовых социокультурных мероприятий в целях сохранения и популяризации традиционного уклада их жизни. Плани-
21
руется формирование в населенных пунктах современной городской среды, в том числе посредством благоустройства территорий с учетом природно-климатических особенностей Арктики, внедрение передовых цифровых и инженерных технологий, расширение взаимодействия в сфере науки и образования, что позволит повысить доступность качественного высшего, среднего и профессионального образования для арктической молодежи.
Совместная с экспертным сообществом работа России в SDWG над такими проектами, как «Дети Арктики», «Кочевая школа», «Международная арктическая школа», будет способствовать развитию международного сотрудничества и обмену опытом для улучшения жизни детей коренных и малочисленных народов. При этом предусмотрено, что ключевую роль в реализации этих проектов будет играть Ассоциация коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (Russian Association of Indigenous Peoples of the North, RAIPON).
В контексте УР Россия намерена развивать передовые природосберегающие технологии для использования в условиях Крайнего Севера и Арктики в сферах транспорта, промышленности, жилищного строительства, энергетики, включая расширение использования возобновляемых источников энергии. Уже сейчас проводится большая работа над тем, чтобы определить наиболее эффективный способ обеспечения судоходства в Арктике, интенсивность которого растет в связи с промышленным развитием и расширением международной торговли.
В данном плане Россия намерена поддерживать проекты Арктического совета, прежде всего касающиеся «зеленого» судоходства, снижения углеродных выбросов, в т.ч. метана,
за счет внедрения технологий утилизации попутного нефтяного газа, вывода из обращения озоноразрушающих веществ и фторсодержащих парниковых газов на предприятиях по переработке рыбы и морепродуктов, бытового мусора и пр. органических отходов. В интересах повышения уровня жизни населения и в целях обеспечения экономического развития и экологической безопасности в Арктике планируется привлечение и использование потенциала крупного бизнеса, работающего в регионах проживания коренных народов. Реализация совместных научных проектов в области УР будет способствовать сохранению традиционного образа жизни коренного населения Арктики.
В SDWG работают две международных экспертных группы — по здоровью человека в Арктике (Arctic Human Health Expert Group, AHHEG) и социально-экономическому и культурному сотрудничеству (Social, Economic and Cultural Expert Group, SECEG), в которые каждая страна — участница АС и страны-наблюдатели делегируют своих представителей. Для координации работы экспертов в период председательства РФ в Арктическом совете на базе Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» создан соответствующий секретариат.
Особое значение Россия придает деятельности и проектам в сферах здравоохранения, культуры и социально-экономического развития. В компетенции AHHEG находятся такие важные направления деятельности, как оценка влияния экологических загрязнений на состояние здоровья населения, вопросы развития системы здравоохранения, внедрения самых современных систем диагностики, лечения и профилактики инфекционных и неинфекционных заболеваний. В период председательства России будут предприняты меры
218
стимулирования развития мобильной и спутниковой связи, способствующие развитию телемедицины.
Эти меры наряду с совершенствованием профилактики социально значимых заболеваний, характерных для высоких широт, и формированием здорового образа жизни у населения могут существенно улучшить состояние здоровья местных жителей. Одной из задач в условиях пандемии COVID-19, продолжающейся в странах Арктического совета, является привлечение инвестиций в человеческий капитал с целью не допустить его дефицита в Арктике.
Для решения социальных, экономических и культурных вопросовсотрудничествастран—членовАрктическогосовета создана экспертная группа SECEG, работа которой будет направлена на достижение конкретных ЦУР ООН, в том числе целей 7 («Недорогостоящая и чистая энергия») и 13 («Борьба с изменениями климата»), непосредственно связанных со снижением антропогенного воздействия на климат Арктики. Эксперты SECEG примут участие в подготовке и выступят в ходе сессий Форума арктической жизнестойкости (Arctic Resilience Forum, ARF). Также планируется укрепление сотрудничества с Советом Баренцев-Евроарктического региона, Северным измерением, Советом министров северных стран, Советом государств Балтийского моря и другими форматами приграничного и трансграничного сотрудничества.
Предполагается активное участие экспертов в конференциях, форумах и других публичных мероприятиях, а также максимальное использование международных культурных площадок (Международный культурный форум, Ремесленный конгресс, которые проводятся с участием международных ассоциаций народных художественных промыслов). Площадками для проведения таких культурных мероприя-
тий станут Государственный Эрмитаж, Музей декоративно-прикладного искусства, крупные галереи искусств и пр.
Россия подготовила более 10 инвестиционных заявок на реализацию арктических проектов УР. Одним из таких проектов является «Устойчивое финансирование в Арктике» (Sustainable Arctic Finance, SAF). Ввиду отсутствия единых арктических стандартов проектов УР, государствами — членами Арктического совета, международными участниками и коммерческими компаниями разрабатывается специфическая для Арктики таксономия устойчивого финансирования, которая позволит, учитывая климатические, географические и социально-экономические характеристики макрорегиона, мобилизовать финансовые ресурсы для продвижения экологической повестки дня. Ключом к такому развитию стало «зеленое» финансирование, в настоящее время являющееся наиболее распространенным инструментом реализации проектов устойчивого развития в мировой практике. «Зеленые» облигации демонстрируют положительный пример привлечения международных финансов из частных источников для финансирования подобных проектов.
Другим проектом, заявленным Россией, является «Устойчивый арктический транспорт» (Sustainable Arctic Transport, SАТ), нацеленный на обеспечение эффективного развития системы транспорта и судоходства в Арктике в соответствии с ЦУР ООН, а также поддержку экономического развития и жизнеобеспечения местного населения, в т.ч. коренных и малочисленных народов. В ходе реализации проекта будет дана оценка возможности применения альтернативных видов топлива, обеспечивающих сокращение вредных выбросов в атмосферу и минимизацию потенциального ущерба от утечки топлива.
220
Разработка методики оценки экологической эффективности арктического судоходства позволит определить состояние экологической безопасности судоходных арктических маршрутов. Проект позволит заложить основы для создания единой географической информационной системы для навигации в полярных водах, а также разработать варианты спасательных средств при возникновении чрезвычайных ситуаций. В проекте участвуют порядка 40 российских организаций, среди которых и Росатом, и МГУ, и МГИ-МО. Мы надеемся, что все сложные элементы этого очень амбициозного проекта будут реализованы в ходе российского председательства в Арктическом совете. Проект уже также получил предварительную поддержку Норвегии, которая попросила продлить его действие еще и на период норвежского председательства, которое последует за российским.
На сегодняшний день одним из наиболее быстрорастущих капиталоемких рынков становится рынок новых видов топлива, в том числе водорода. По оптимистичной оценке Hydrogen Council (Водородный совет-ассоциация крупных международных компаний, в которую входят Total, Toyota, BP, Shell и другие, в основном европейские и японские корпорации), к 2050 году доля водорода в потреблении энергии составит 18%. Другие зарубежные эксперты говорят о доли потребления 12-19% в Великобритании, США и ЕС. Германия уже приняла национальную водородную стратегию и к 2030 году может перевести на водород часть своих газопроводов, а в перспективе и отводы от «Северного потока» и «Северного потока — 2» Opal и Eugal, по которым поставляется (в случае Eugal — будет поставляться) газ из России.
Водород уже стал ведущим трендом мировой энергетики, а пандемия COVID-19 лишь ускорила процесс перехода
на чистую энергию. «Газпром» оценивает водородный рынок Европы в 2050 году в €153 млрд, Минэнерго РФ — в $32164 млрд. Конкурентные преимущества России — наличие резервов производственных мощностей, близость к потенциальным потребителям (страны ЕС, КНР, Япония), а также наличие действующей инфраструктуры транспортировки, в том числе по Северному морскому пути. В настоящее время Россия является единственной в мире державой, способной водород производить, хранить и экспортировать, причем самые большие ресурсы для этого находятся именно в АЗРФ.
30 декабря 2020 года Президент РФ В. Путин поручил председателю Правительства РФ М. Мишустину запустить в массовое производство в течение трех лет городской автобус на водородном топливе (напомним, что еще в конце 2019 года в Санкт-Петербурге испытали первый в России трамвай на водородном топливе), а затем — и водородные локомотивы [24]. Несколькими месяцами ранее было подписано распоряжение Правительства РФ от 12 октября 2020 г. № 2634-р «Об утверждении плана мероприятий «Развитие водородной энергетики в Российской Федерации до 2024 года», содержащее детальную «дорожную карту» работы российских министерств, ведомств и госкомпаний в данном направлении [19].
Первыми производителями водорода станут «Газпром» и «Росатом», следует из „дорожной карты". Компании запустят пилотные водородные установки в 2024 году — на атомных электростанциях, объектах добычи газа и предприятиях по переработке сырья. В 2021 году «Газпром» должен разработать и испытать газовую турбину на метано-водородном топливе. До 2024 года «Газпром» будет изучать применение водорода и метано-водородного топлива в газовых уста-
новках (газотурбинных двигателях, газовых бойлерах и т.д.) и в качестве моторного топлива в разных видах транспорта. «Росатом» в 2024 году построит опытный полигон для железнодорожного транспорта на водороде. Речь идет о переводе поездов на водородные топливные элементы на Сахалине, о котором в 2019 году объявили РЖД, «Росатом» и «Транс-машхолдинг». Интерес к водородным проектам проявляет и частный «Новатэк», являющийся наряду с «Газпромом», «Роснефтью» и «Росатомом» (оператором инфраструктурных проектов Севморпути) ключевым игроком в развитии инфраструктуры АЗРФ. Таким образом, совместные с партнерами из стран — участниц Арктического совета водородные проекты могут стать частью плана устойчивого развития АЗРФ [23].
Еще одним из перспективных направлений сотрудничества со странами — участницами Арктического совета может стать создание сети центров обработки данных (дата-центров) в АЗРФ. 10 ноября 2020 года совет по развитию цифровой экономики при Совете Федерации обратился к Правительству РФ с предложением о создании в Арктике сети дата-центров с использованием преимущественно российских программно-аппаратных комплексов. Реализация этого проекта обеспечит сюда приток квалифицированных ИТ-специалистов и позволит арктическим регионам начать играть глобальную роль в сфере цифровых технологий, включая хранение и обработку данных, с использованием естественных климатических преимуществ (существенные расходы на содержание таких дата-центров в средней полосе и на юге связаны с необходимостью постоянного охлаждения аппаратуры).
В этой связи отметим наличие у потенциальных российских партнеров значительного опыта работы в данном
направлении. Так, например, компания «Русал» уже приступила к строительству второго дата-центра в Надвоицах Се-гежского района Карелии стоимостью около 895 млн рублей.
Создание международных дата-центров станет еще более коммерчески выгодным после прокладки новой подводной высокоскоростной оптической линии общей протяженностью 13,8 тыс. км от Северной Европы до Японии, причем основная его часть длиной 11 тыс. км будет проложена вдоль берегов России под трассой Северного морского пути. Линия, которую российская компания «Мегафон» и финский инфраструктурный оператор Cinia Oy рассчитывают проложить по самому короткому маршруту для передачи данных из Европы в Азию, станет первой в Арктике. Общие инвестиции составят 1,0-1,2 млрд евро. В рамках проекта с рабочим названием Arctic Connect будет проложен оптоволоконный кабель с пропускной способностью 200 Тбит/с. К моменту сдачи объекта в 2022-2023 годах он станет одним из самых мощных в мире.
На долю международных подводных кабельных сетей сегодня приходится свыше 95% мирового объема передачи данных. Большая часть подводных оптоволоконных линий проходит через Тихий и Атлантический океаны, при этом трафик данных между Азией и Европой стремительно растет. По экспертным оценкам, в ближайшие пять лет он может увеличиться на 200%. Спрос создают digital-сервисы, контент-провайдеры, международные телеком-операторы и крупные корпоративные заказчики. Основными драйверами роста трафика будут являться рост связанности дата-центров по всему миру, передача данных в сетях следующих поколений, развитие IoT и цифровизации индустриального интернета.
224
Схема 1. План прокладки подводной высокоскоростной оптической линии Хельсинки-Токио, в том числе вдоль Северного морского пути
Продление же в последующем данной линии до США и Канады позволит создать беспрецедентные возможности для развития цифровой экономики всех стран-участниц Арктического совета, а также наблюдателей при этой организации. Впрочем, новая трансокеанская линия необходима не только для транзита трафика и улучшения работы дата-центров. Например, проектом предусмотрено строительство 11 отводов от основной магистрали на территорию России — они позволят подключить к Интернету пользователей, в том числе предприятия ТЭК в отдаленных северных регионах России. Ответвления от линии будут выходить на сушу прежде всего в морских портах вдоль Северного морского пути, оттуда их можно будет дотянуть и в некоторые населенные пункты на расстоянии 50-100 км от побережья, и жители этих территорий получат качественный скоростной интернет.
Таким образом, в рамках председательства России в Арктическом совете в 2021-2023 годах ключевыми станут вопросы, посвященные арктическим технологиям, экономическому сотрудничеству стран — участниц Совета и наблюдателей, а также изменению климата и экологии. Всего в плане основных мероприятий председательства РФ предусмотрено проведение 88 мероприятий, из них 50 официальных, 38 — под эгидой Арктического совета. В организации мероприятий задействованы 17 федеральных ведомств, 11 субъектов Федерации, 12 НКО и образовательных учреждений, 3 крупные корпорации (Росатом, «Совкомфлот», «Норникель»). Не исключено, что в план будут внесены существенные поправки, связанные с негативным влиянием пандемии COVID-19 и климатических изменений на экономику упомянутых выше стран.
изменение приоритетов устойчивого развития
Анализ влияния пандемии COVID-19 на мировую экономику, проведенный авторами, показал, что в настоящее время методология УР нуждается в существенной корректировке. Если в предыдущие годы основной акцент в развитых странах мира (G7) делался на «зеленую» экономику, то сегодня фокус смещается с экологических аспектов устойчивости (environmental sustainability) на жизнестойкость окружающей среды и населения (resilience). В этой связи усиливается значение вклада промышленно развитых стран мира в борьбу с изменениями климата. Существенную роль в динамике этих процессов сыграло присоединение США к Парижскому соглашению по климату 2015 года после избрания президента Байдена. Обозначены планы администрации
22
США по декарбонизации энергетического сектора Америки к 2035 году и всю экономику к 2050 году. Эти решения скорее всего серьезно повлияют на экономические показатели арктических регионов и других государств, связанных с разработкой месторождений углеводородного сырья.
Процессы глобального потепления в АЗРФ и в целом на территориях Крайнего Севера протекают существенно быстрее, чем в других регионах мира из-за выброса природного метана и создания метановой подушки. Процессы таяния вечной мерзлоты создают дополнительные риски возникновения техногенных и природных катастроф, создавая угрозы для местных экосистем. Печальными примерами таких явлений могут послужить вспышки сибирской язвы на Ямале в 2016 году и недавняя катастрофа на объекте «Норильского никеля» весной 2020 года.
Результаты экспертных дискуссий демонстрируют, что эффективного универсального международного механизма стимулирования и поддержки проектов УР в Арктике до настоящего момента не создано, таксономия отбора таких проектов находится в зачаточном состоянии, арктическая специфика в них в полной мере не учтена.
Учитывая активный рост интереса к климатической повестке в мире, Россия в период своего председательствова-ния в Арктическом совете имеет уникальную возможность внести значительных вклад в развитие методологии, инструментария и механизмов финансирования проектов УР.
Обеспечение жизнестойкости окружающей среды и населения Арктики напрямую связано с ресурсами поддержки и инструментами финансирования проектов УР на ее территории. На сегодняшний день несмотря на наличие у арктических сообществ новаторских и амбициозных идей, как
это ни парадоксально звучит, отсутствуют трансграничные инвестиционные программы и проекты. Ключевой причиной здесь, по-видимому, является отсутствие механизмов, связывающих локальные сообщества с мировыми инвесторами и финансистами, из-за чего экономический потенциал Арктики по-прежнему остается слабо реализованным.
На наш взгляд, для выработки критериев отбора и оценки проектов и последующего привлечения финансирования было бы целесообразным рассмотреть на уровне руководства стран — участниц Арктического совета вопрос о создании Арктического банка развития (Arctic Development Bank), который мог бы активно привлекать к работе различные государственные и негосударственные инвестиционные, страховые и прочие фонды, а также разнообразные прочие финансовые институты для реализации проектов УР в странах Арктического сообщества. Важную роль в учреждении данного банка мог бы сыграть и Арктический экономический совет — международная организация, созданная в 2015 году по инициативе Арктического совета, но являющаяся полностью независимым от него юридическим лицом.
Отметим, что в настоящее время существует Инструмент поддержки проектов Арктического совета (ИПП). Финансирование ИПП в основном предназначено для идентификации и разработки концепции проектов, выполнения технико-экономических обоснований, проведения оценки воздействия на окружающую среду, подготовки бизнес-планов и планов финансирования, тендерной документации, проведения закупок и оценки тендерных предложений. Также могут финансироваться отдельные этапы реализации пилотных и демонстрационных проектов, включая поставку оборудования и услуг.
228
При этом ИПП является «малым» проектом, в котором критерии отбора проектов строго не систематизированы.
Фактически средний и малый бизнес локальных сообществ при данных условиях отбора проектов не ориентирован на обеспечение УР Арктики. Для развертывания масштабной работы в данном направлении необходим значительно более солидный финансовый институт, которым мог бы стать Арктический банк развития, предназначенный для финансирования международных проектов улучшения жизнестойкости окружающей среды и населения всех стран-участниц Арктического совета.
По итогам экспертных дискуссий в Арктическом совете на рисунке схематично можно выделить ключевые факторы, влияющие на эффективность проектов УР в Арктике, которые должны быть учтены при их отборе и оценке.
Сетевое взаимодействие, обмен данными финансовых инструментов
Партнерство государства и бизнеса
Инновации
Достаточные обьемы финансирования: формирование пулов проектов
Стратегия
Интеграция эффектов проектов: осознанное дублирование
Устойчивость
Управление проектами на всех этапах реализации
Рисунок.
Ключевые факторы обеспечения финансовой ЖИЗНЕСТОЙКОСТИ ПРОЕКТОВ в Арктике
Инвестиции в Арктику нуждаются в тщательном и всестороннем рассмотрении, с полным вниманием к целостному влиянию потенциальных инвестиций на регион. Негативные последствия масштабного освоения месторождений для арктических сообществ (в первую очередь для населения, проживающего в Арктике) и хрупкой экологии могут быть не сразу очевидны, но вероятность их проявления в течение грядущих десятилетий весьма велика.
Необходимо учитывать, что инвестиции в повышение жизнестойкости Арктики — это больше, чем просто финансирование коммерчески выгодных проектов. Для привлечения международного финансирования УР необходимо, чтобы оно соответствовало согласованным приоритетам Арктического совета. Только в таком случае стратегическое долгосрочное финансирование, основанное на партнерстве государства, частного бизнеса и местных сообществ, сможет заменить мозаичный и не всегда системный подход.
Отметим, что проблемы жизнестойкости для Арктического совета не новы. В докладе Арктического совета 2019 года «О стратегии действий по укреплению жизнестойкости Арктического региона» (Arctic Resilience Action Framework (ARAF) 2017 — 2019 Implementation Project) отмечается, что данная проблематика неоднократно поднималась на заседаниях Совета с 2004 года [29]. Именно для борьбы с экологическими последствиями глобального потепления был учрежден Форум арктической жизнестойкости/устойчивости (Arctic Resilience Forum, ARF). Первый форум прошел под председательством Финляндии в Рованиеми, Финляндия, в 2018 году, а второй форум был проведен в 2020 году под
председательством Исландии дистанционно (в связи с пандемией коронавируса).
Россия подтвердила свое намерение провести такой форум в 2022 году, его формат еще не определен, однако уже сегодня становится все более очевидной необходимость смещения фокуса УР с проблем климата, возможности влияния на который у человечества все же ограничены, на проблемы окружающей среды и населения. Именно поэтому, на наш взгляд, главный акцент в настоящее время предстоит сделать на обеспечении качества жизни населения и местных сообществ Арктики. Эта тематика волнует все страны — участницы Арктического совета, включая Российскую Федерацию, о чем свидетельствуют ее национальные цели развития, о которых говорилось в данной статье ранее.
Таким образом, председательство Российской Федерации в Арктическом совете создает новые возможности для реализации Стратегии развития АЗРФ, укрепления международного сотрудничества и придания нового импульса масштабным национальным и международным проектам устойчивого развития в Арктике, ориентированным на повышение жизнестойкости окружающей среды и населения стран — участниц Совета. Особую роль в финансировании таких проектов мог бы сыграть Арктический банк развития, учредителями которого могли бы выступить государственные институты развития стран — участниц Арктического совета.
Библиографический список
1. Итоговый документ Конференции ООН по устойчивому развитию. Рио-де-Жанейро, Бразилия. 20—22 июня 2012 г. — ООН, 2012.
2. «Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года», или сокращенно «Повестка 2030» (саммит ООН, Нью-Йорк, сентябрь 2015 г.).
3. Парижское климатическое соглашение, определяющее приоритеты борьбы с климатической угрозой в мире и во всех странах до 2030—2050 годов (Рамочная конвенция Организации Объединенных Наций об изменении климата. Париж, 30 ноября — 11 декабря 2015 г.).
4. Конституция Российской Федерации, ст. 75.1.
5. Федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ „О стратегическом планировании в Российской Федерации".
6. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации.
7. Концепция внешней политики Российской Федерации.
8. Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации.
9. Основы государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 года.
10. Указ Президента РФ от 04.02.94 № 236 „Основные положения государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития".
11. Указ Президента РФ от 01.04. 1996 г. № 440 "Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию".
12. Указ Президента Российской Федерации от 2 мая 2014 г. № 296 „О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации".
13. Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204 „О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года".
14. Указ Президента Российской Федерации от 21 июля 2020 г. № 474 „О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года".
15. Указ Президента РФ от 5 марта 2020 г. № 164 „Об Основах государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2035 года".
16. Указ Президента РФ от 26 октября 2020 г. № 645 „О Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года".
17. План мероприятий по реализации Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года.
18. Распоряжение Правительства РФ от 2 февраля 2015 г. № 151-р «Стратегия устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2030 года».
19. Распоряжение Правительства РФ от 12 октября 2020 г. № 2634-р «Об утверждении плана мероприятий «Развитие водородной энергетики в Российской Федерации до 2024 года». [Электронный ресурс] //URL: https://minenergo.gov.ru/node/19194 (дата обращения: 11.03.2021).
20. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 18 ноября 2020 г. № 3024-р «О развитии инвестиционной деятельности и привлечении внебюджетных средств в проекты устойчивого (в том числе зеленого) развития в Российской Федерации».
21. Добровольный национальный обзор РФ хода осуществления Повестки дня в области устойчивого развития на период до 2030 года. [Электронный ресурс] //URL: https://sustainablede-velopment.un.org/content/documents/26421VNR_2020_Russia_Re-port_Ru ssian.pdf) (дата обращения: 11.03.2021).
22. Зворыкина Ю.В., Тетерятников К.С. Северный морской путь как инструмент освоения Арктики // Российский экономический журнал, № 4, 2019. С. 21-44.
23. Пилясов А.Н., Путилова Е.С. Новые проекты освоения российской Арктики: пространство значимо! // Арктика и Север. 2020. № 38. С. 20-42.
24. Путин поручил к 2023 году сделать городской автобус на водородном топливе. [Электронный ресурс] //URL: https://tass. ru/ekonomika/10387369?utm_source=yxnews&utm_medium=desk-top&nw=1609605067000 (дата обращения: 11.03.2021).
25. В Петербурге испытали первый в России трамвай на водородном топливе. [Электронный ресурс] //URL: https://rg.ru/2019/11/01/reg-szfo/v-peterburge-ispytali-pervyj-v-rossii-tramvaj-na-vodorodnom-toplive.html (дата обращения: 11.03.2021).
26. Arctic Council Working Group // Projects. [Электронный ресурс] // URL: ttps://sdwg.org/what-we-do/
27. Arctic Renewable Energy Atlas [сайт] -URL: https://arcticrenew-ableenergy.org/
28. Arctic Resilience Action Framework (ARAF) 2017 — 2019 Implementation Project Final Project Report May 2019, стр. 2. [Электронный ресурс] //URL: https://oaarchive.arctic-council.org/bitstream/han-dle/11374/2376/ARAF-Final-Project-Report-April-2019.pdf?se-quence=1&isAllowed=y (дата обращения: 11.03.2021).
29. Best Waste Management Practices for Small and Remote Arctic Communities — URL: https://oaarchive.arctic-council.org/handle/11374/2387
30. Blue Bioeconomy in the Arctic — URL: https://oaarchive.arctic-council.org/handle/11374/2482 (дата обращения: 11.03.2021).
31. Economy of the North 2020 Project Proposal [сайт] — URL: https:// oaarchive.arctic-council.org/handle/11374/2478 (дата обращения: 11.03.2021).
32. Zero Arctic: Concepts for carbon-neutral Arctic construction based on tradition — URL: https://oaarchive.arctic-council.org/ handle/11374/2541(дата обращения: 11.03.2021).
234
33. COVID-19 in the Arctic: Briefing Document for Senior Arctic Officials — URL: https://oaarchive.arctic-council.org/handle/11374/2473 (дата обращения: 11.03.2021).
References
1. Kouz R.G. Priroda firmy // Sbornik statej «Teoriya firmy». Seriya «Vekhi ekonomicheskoj mysli». Sostavlenie i obshchaya redakci-ya V.M. Gal'perina. — Sankt Peterburg: Ekonomicheskaya SHkola, 1995. S. 11-32.
2. Uil'yamson O.I. Vertikal'naya integraciya proizvodstva: soobrazheniya po povodu neudach rynka // Sbornik statej «Teoriya firmy». Seriya «Vekhi ekonomicheskoj mysli». Sostavlenie i obshchaya redakciya V.M. Gal'perina. — Sankt Peterburg: Ekonomicheskaya SHkola, 1995. S. 33-54.
3. Doklad o celyah v oblasti ustojchivogo razvitiya, 2020 god. Organi-zaciya ob"edinennyh nacij. https://unstats.un.org/sdgs/report/2020/ The-Sustainable-Development-Goals-Report-2020_Russian.pdf
4. AHDR (Arctic Human Development Report), 2004. Akureyri: Stefansson Arctic Institute.
5. Slavin S.V. Promyshlennoe i transportnoe osvoenie Severa SSSR. — Moskva: Izdatel'stvo ekonomicheskoj literatury, 1961. — 302 s.
6. Kolosovskij N.N. Osnovy ekonomicheskogo rajonirovaniya. — Moskva: Gos.izdatel'stvo politicheskoj literatury, 1958. — 200 s.
7. GULAG: Ekonomika prinuditel'nogo truda. — M.: Rossijskaya poli-ticheskaya enciklopediya (ROSSPEN); Fond Pervogo Prezidenta Rossii B.N. El'cina, 2008. — 320 s.
8. Kalemeneva E. A. Smena modelej osvoeniya sovetskogo Severa v 1950e gg. Sluchaj Komissii po problemam Severa // Sibirskie istoricheskie issledovaniya. 2018. № 2. C. 181-200. DOI: 10.17223/2312461X/20/10
9. Polishchuk, Leonid Corporate Social Responsibility vs. Government Regulation: Institutional Analysis with an Application to Russia https://www.hse.ru/data/393/364/1237/CSR_paper_revised.pdf.
10. Heidenreich, Martin. (2012). The social embeddedness of multinational companies: A literature review. Socio-Economic Review. 10. 549579. DOI: 10.1093/ser/mws010.
11. Polan'i, K. Velikaya transformaciya: Politicheskie i ekonomicheskie istoki nashego vremeni / Per. s angl. A. Vasil'eva i A. SHurbeleva, pod obshch. red. S. E. Fyodorova. — SPb: Aletejya, 2002.
12. Granovetter M. Ekonomicheskoe dejstvie i social'naya struktura: problema ukorenennosti // Ekonomicheskaya sociologiya. Tom 3, № 3, 2002. S.44-58.
13. Jozsa, Viktoria. (2016). Corporate Embeddedness from a New Perspective. CROMA. 4. 15-29.
14. Belyavskiy, Boris (2020) Social Embeddedness as a Business Goal: New Theoretical Implications from the Case of a Global Value Chain. Journal of Economic Sociology. Vol. 21. No 3. May 2020.
Контактная информация / Contact information
Зворыкина Юлия Викторовна / Julia V. Zvorykina
Тетерятников Кирилл Семенович / Kirill S. Teteryatnikov
