CC BY
77
УДК 81’255.2 ББК 81.07 Х 15
Хажокова Э.А. Употребление паралингвистических средств и неречевых процессов в конструкциях с апплицированием
(Рецензирована)
Аннотация:
В статье рассматриваются конструкции с синтаксической аппликацией включающие неречевые процессы и паралингвистические средства. Анализ показывает, что они носят яркий эмоциональный характер. Многообразие форм сочетания речевых процессов с неречевыми деятельностными процессами обусловлено многообразием вариантов функций речевых действий в предметно-практической и умственной деятельности человека. При переводе с французского языка апплицированных конструкций, включающих неречевые процессы и невербальную лексику, учитывается то, что они носят национально культурный характер, и то, что в различных языковых культурах они могут иметь схожие или, напротив, несхожие оттенки значения.
Ключевые слова:
Синтаксическая аппликация, невербальная лексика, паралингвистика.
Khazhokova E.A. The use of paralinguistic means and nonverbal processes in constructions with application
Abstract:
The paper addresses constructions with syntactic application including nonverbal processes and paralinguistic means. The analysis shows that they have bright emotional character. The variety of forms of a combination of speech processes with nonverbal processes is caused by variety of variants of functions of speech actions in subject-practical and mental work of the person. While translating applicated constructions from the French language including nonverbal processes and nonverbal lexicon, we take into account that they have national cultural character, and that in various language cultures they can have similar or, on the contrary, dissimilar shades of meaning.
Keywords:
Syntactic application, nonverbal lexicon, paralinguistics.
Аппликативные строения представляют собой единство двух (и более) предложений. Две фразы при СА разделяются интонационно, на письме - точкой, многоточием, вопросительным и восклицательным знаками. Первая фраза рассматривается как исходное предложение. Вторая, неполная по структуре - как аппликативная единица. Общий для них структурный компонент - слово, словосочетание - как опорный компонент (ОК). Соответственно различны значения у ОК в ИП и в АП. В первом случае оно определяется как исходное, во втором как аппликативное [1: 22].
Конструкции с СА реализуются как в письменной, так и в устной речи. Язык и речь, как полагает Г.Я. Солганик, образуют в совокупности единое явление, и в то же время между ними есть принципиальные различия. Речь - это конкретное говорение, происходящее в звуковой или письменной форме, это все, что говорится и пишется: разговор между знакомыми, выступление на митинге, повесть, доклад и т.д. Речь строится по законам языка, производится языком, представляет собой воплощение, реализацию. Язык - это система категорий, извлекаемых из речи, управляющих речью,
но недоступных нашим чувствам или ощущениям. Он постигается разумом, научным анализом речи [2: 5 - 6].
В.Г. Гак считает, что грамматика изучает соответствующие языковые факты не только на уровне языка системы, но и на уровне речи, в их реализации. В языке как организованной совокупности средств следует различать две стороны: систему / структуру и норму. Элементы системы могут быть свободно избраны говорящим, но этот выбор значим, так как в зависимости от него изменяется содержание высказывания. Ни система, ни норма не обладают абсолютной жесткостью. Далее он отмечает, что у речи имеются также два аспекта: общая речь (норма речи, узус) и индивидуальная речь. Грамматика имеет двоякую цель: объяснение законов
организации языка и вместе с тем механизмов речи, то есть правил выбора языковых элементов при формировании высказываний - коммуникативных единиц [3: 10 - 13]. Опираясь на систему функционирования языка и речи, можно проследить за функционированием СА и в языке, и в речи. В последнем случае составным элементом аппликатвных построений могут служить неречевые процессы.
Например, в музее висит картина, и гид произносит: Charmant! (прелестно) В данной ситуации исходным предложением служит неречевой компонент - картина. Неполное предложение (высказывание) charmant! накладывается на ситуацию, т.е. опирается на указываемый предмет и становится составной частью (аппликативным предложением) высказывания. Опорным компонентом, общим элементом для ИП и АП является то, что изображено на картине или какая-то ее часть или деталь. В итоге, при соединении увиденного и сказанного мы можем получить конструкцию, несущую определенную информацию. Мы называем подобные конструкции виртуальными (визуальными), потому что в качестве ИП здесь выступает конкретный предмет или ситуация а не лингвистический компонент. В процессе коммуникации подобные моменты возникают довольно часто. По мнению Ш. Балли, два слова, совершенно не гармонирующие одно с другим - вещи, существа, движения, события, воспринимаемые нашими чувствами в момент речи (он их называет «ситуативными знаками»), - входят в состав предложения. Нет никакой разницы между немыми знаками, которые нам дает окружение, и (столь же немыми) знаками, которые мы извлекаем при помощи памяти из ранее произнесенных слов, т.е. из контекста [4: 52]. В рассматриваемой конструкции стоит обратить внимание не только на смысловую сторону, но и на то, с какой интонацией произнесено высказывание, поскольку в данном случае отношение говорящего к предмету речи определяется интонационно.
В конструкциях с апплицированием накладываемое предложение может быть выражено и с помощью паралингвистических средств.
Паралингвистика (от греч. para - около и лингвистика) - 1) раздел языкознания, изучающий невербальные (неязыковые) средства, включенные в речевое сообщение и передающие, вместе с вербальными средствами, смысловую информацию; 2) совокупность невербальных средств, участвующих в речевой коммуникации.
Хотя паралингвистические средства не входя в систему языка, не являются и речевыми единицами, тем не менее речевое сообщение не может быть фактом коммуникации без паралингвистического сопровождения. Поэтому паралингвистические средства в той или иной степени представлены в каждой речевой единице.
В лингвистической науке уделяется большое внимание изучению невербальных явлений речи. Определенная часть информации, как отмечает А.С. Мамонтов, может быть транслирована от адресанта к адресату невербально, с помощью особого языка, который в лингвострановедческих работах получил название соматического (от греческого soma - "тело"). Изучением отражения поведения человека в его внешних проявлениях занимается кинесика. 50% информации несут жесты и мимика. Они особенны и не всегда определенны, отражают состояние и отношения людей и имеют
национально-культурную специфику [5: 165]. Как полагают Е.Н. Рядчикова и Е.Д. Боева, связи языка и жеста являются одним из тех объективных определяющих критериев, которые помогают идентифицировать означенные же жесты. Кроме того, привнося дополнительную эмоциональность и выразительность в повествование, эмоционально яркие выражения активизируют жест. Эмоционально яркое высказывание, употребленное вместе с жестом, можно считать дополнительным к смыслу фразы, а высказывание в этих случаях представлено наиболее полно [6: 60]. В данном случае интересной нам кажется мысль А.Ф. Ширяева о взаимодействии речевых процессов с неречевыми. К последним могут относиться, по нашему мнению, невербальные функции языка. Будучи включенными в потоки человеческой деятельности, речевые процессы образуют различные принципиальные сочетания с другими, неречевыми деятельностными процессами. Многообразие форм сочетания речевых процессов с неречевыми деятельностными процессами обусловлено многообразием вариантов функций речевых действий в предметно-практической и умственной деятельности человека [7:83].
Как считает ГЯ Солганик, жест воспринимается как высказывание только потому, что принадлежит участнику речевого акта. Языковые (и неязыковые) средства становятся речью лишь тогда, когда происходит их соединение с говорящим лицом. Речевой акт «вмещает» в себя все произнесенные и непроизнесенные (потенциальные) высказывания [2: 12]. Но жест можно расценить как высказывание лишь в том случае, если он определенным образом связан с речевой ситуацией. Точно так же, непроизнесенные (потенциальные) высказывания должны быть каким-то образом связаны с ситуацией, и должен существовать намек на них в виде мимики, вздоха и т.п.
В тех случаях, когда неязыковые средства становятся речью, их можно причислить к элементам конструкций с СА. Например, отец спрашивает сына: «Ты хочешь заниматься спортом ?» и делает какой-нибудь жест, выражающий его отношение к предмету речи, например, согласие, несогласие и т.д., который может соответствовать словам никогда, не позволю, конечно, хорошо, ладно и прочее. В приводимом примере исходное предложение выражается вербально и может реализовываться как в письменной, так и в устной форме. А аппликативным предложением становится жест, т.е. невербально выраженная часть информации, поэтому ответ собеседнику становится понятным лишь при соединении услышанного и увиденного. Данную конструкцию можно достроить и получить примерно такую фразу: Я тебе (не) позволю заниматься спортом.
Жесты, телодвижения, позы и особенно мимика имеют столь же определенные и общепринятые значения, как и другие знаки языка [4: 51].
Рассмотрим примеры:
- ... est-ce vrai que ce soit son mari qui...
Au lieu de s’exprimer avec des mots sur un sujet si morbide, elle préféra désigner le canal du regard ( G. Simenon «Maigret et le corps sans tête»). Здесь сочетаются и ситуация (труп нашли в канале) как ИП с ОК, и жест (указ взглядом на канал) как накладываемая единица, с помощью которого говорящий дает понять собеседнику, о чем идет речь. Коммуникант использует невербальную лексику вместо слов. Употребление жеста в приводимом примере выражает субъективную модальность, отношение говорящего к предмету речи: вероятно, он боится произносить слово «труп», или же он не хочет связывать событие с человеком, о котором осведомляется. Это может объясняться и тем, что в большинстве языковых культур тема смерти является своеобразным табу и людям свойственно замещать прямые номинации данной тематики на косвенные. Если при переводе лексической единицы «труп» использовать «тот», «тот самый», «этот» и т.п. или передать жест с помощью перифраза, в этом случае отрывок произведения будет переведен без семантического ущерба для читателей.
Le musicien lui adressa un clin d’oeil, comme pour lui demander s’il pouvait s’avancer vers la barrière. Maigret de son coôté, lui fit un petit signe d’intelligence, rangea ses papiers, mit un de ses collègues au courant de ses affaires en cours ( G. Simenon «Maigret et le corps sans tête»). В приводимой ситуации музыкант и комиссар общаются с помощью невербальной лексики: первый подает знак (un clin d'œil - подмигивание), с помощью которого он спрашивает разрешения пройти за заграждение. Его собеседник тоже ему отвечает с помощью знака (signe d'intelligence - условный, тайный знак) и он ждет его. Если этот диалог выразить вербально, то получится примерно следующее: -Можно зайти за заграждение? - Подожди.
Итак, речь, сопровождаемая невербаликой (это любой акт (действие), человека, несущий информацию и имеющий отношение к речи) делает ее богаче и экспрессивней, также такая речь более ясна участникам коммуникации, выражая различные оттенки мысли. При анализе, переводе или интерпретации подобных конструкций нужно также учитывать тот факт, что невербальная лексика носит национально-культурный характер и что одни и те же жесты могут иметь не идентичное значение в различных языковых культурах.
Примечания:
1. Рядчикова Е.Н. Синтактика и семантика конструкций с синтаксической
аппликацией. Краснодар, 1996. 259 с.
2. Солганик ГЯ. Стилистика текста. М., 1997. 256 с.
3. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. М., 2000. 832 с.
4. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / пер. с третьего изд. Е.В. и Т.В. Вентцель. М., 2001. 416 с.
5. Мамонтов А.С. Язык и культура (основы сопоставительного
лингвострановедения): дис. ... д-ра филол. наук. М., 2000. С. 165.
6. Рядчикова Е.Н., Боева Е.Д. Язык мимики и жестов как язык межкультурной
коммуникации // Язык и национальные образы мира: материалы междунар. конф. Майкоп, 2001. С. 60-65.
7. Ширяев А.Ф. О деятельностной классификации речевых процессов // Знание языка и языкознание. М., 1991. С. 80-95.
