CC BY
68
Е.Ю. Килъмухаметова, Е.В. Курохтина
РОЛЬ НЕВЕРБАЛЬНЫХ СРЕДСТВ В УСТАНОВЛЕНИИ КОММУНИКАТИВНОЙ ЦЕЛИ РЕЧЕВОГО АКТА (НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННОЙ ФРАНЦУЗСКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ)
Статья посвящена проблеме взаимодействия вербальных и невербальных компонентов коммуникации. Платформой для исследования послужила теория речевых актов. Анализ взаимодействия вербальных и невербальных средств с позиции теории речевых актов позволил выделить несколько случаев их взаимодействия, а также определить в каждом случае роль невербальных средств в установлении коммуникативной цели речевого акта.
Процесс реального общения инициируется не желанием человека передать мысль или информацию, но его желанием сделать понятными собеседнику свои намерения [1. С. 36]. Проблема распознания намерений была поставлена Г.П. Грайсом в рамках прагматической теории, ядром которой явилась теория речевых актов. Согласно этой теории, распознание намерения говорящего возможно благодаря распознанию иллокутивной силы речевого акта, в осуществлении которого принимают участие невербальные компоненты коммуникации.
Различные речевые ситуации, содержащие невербальный компонент, отображаются также в художественных текстах. Цель настоящей статьи - определить и оценить участие невербальных средств в создании иллокутивного эффекта речевого акта на материале современной французской художественной литературы.
В речевом акте невербальные средства могут сопровождать вербальное высказывание, а могут использоваться без вербальной реплики. Рассмотрим сначала второй случай.
Фактором, положившим начало теории речевых актов (далее - ТРА), было обнаруженное Дж. Остином существование перформативных предложений. Внимание Дж. Остина привлекли свойства некоторых глаголов, а именно: их способность обозначать то или иное речевое действие [2]. Так, высказывание Je te promets de venir a 2 heures («Я обещаю тебе прийти в два часа») - это не просто утверждение (констатив), а осуществление обещания; высказывание Je vous prie de venir unpeuplus tard («Я прошу Вас прийти немного попозже») - просьба, а Je vous conseille de vous adresser au specialiste («Я прошу Вас обратиться к специалисту») - совет.
Такие глаголы получили название перформативных. Таким образом, действие может совершаться через перформативное высказывание, другими словами, перформатив равносилен действию.
Вместе с тем некоторые глаголы не предполагают перформативного употребления. Так, не являются перформативами глаголы «угрожать», «презирать», «оскорблять». В разговорной речи редко можно услышать что-либо вроде: «Я тебе угрожаю», «Я тебя презираю», или «Я тебя оскорбляю». Однако, наговорив человеку оскорбительных слов, можно его тем самым и оскорбить, и выразить свое презрение. В условиях непосредственного общения, - и это важно отметить, - высказывания становятся перформативными не только в резуль-
тате эксплицитной формулировки, но и благодаря невербальным средствам. Рассмотрим пример:
1. Ah, dit M. Thibault en levant les poings, il y a des jours ou il est comme possede [MGT. Р. 25].
В 1-м примере во внутреннем пространстве вербальная реплика персонажа господина Тибо представляет собой восклицание: «Аа!» и сопровождается жестом lever les poings («поднять кулаки/трясти кулаками»). Данный жест имеет значение: «грозить, угрожать, гневаться». То есть благодаря жесту, высказывание господина Тибо становится перформативным: высказывание равносильно угрозе.
В то же время, очевидно, что как таковые, невербальные действия сами являются перформативами: при их исполнении жестикулирующий действует, а не говорит [3. С. 274]. Так, жест se detourner / detourner la tete («отворачиваться/отворачивать голову») и мимическое движение ricaner («ухмыльнуться») в определенной ситуации рассматриваются как оскорбление или даже презрение. А жест poser son index sur ses levres («приложить палец к губам») представляет собой просьбу сохранить некоторую информацию в тайне.
Учение о разграничении констативов и перформативов соотносится с учением о локутивных и иллокутивных актах в составе целостного речевого акта.
В рамках ТРА речевой акт рассматривается как единое трехуровневое образование. Согласно Дж. Остину, речевой акт - это, во-первых, локутив-ный акт - т.е. акт, обладающий значением; во-вторых, иллокутивный акт - т.е. акт, обладающий определенной силой, которая проявляется в процессе говорения; и, в-третьих, перлокутивный акт - т.е. акт, являющийся достижением некоторых результатов с помощью говорения [2. С. 100]. Автор не дает точного определения понятию иллокутивного акта. Он только приводит примеры таких актов, например: выражение утверждения, обещания (см. выше), просьбы, благодарности; совет, приказ, задавание вопроса и др. При этом понятие иллокуции оказывается шире понятия перформатива. Ср.: Je t’ordonne de sortir («Я приказываю тебе выйти») и Dehors! («Вон отсюда!») - одна и та же иллокутивная функция «приказ покинуть помещение» может быть выражена как с помощью перформативного глагола, так и без него.
Понятию иллокуции в ТРА уделяется особое внимание. Вслед за Остином, П.Ф. Стросон пытается обнаружить различительные признаки иллокуции. Согласно этим авторам, основной признак иллокутивно-
го акта - это признак конвенциональности. В отличие же от иллокутивных актов, перлокутивные акты не конвенциональны. Нас, прежде всего, интересует мнение Дж. Остина о том, что «Акты обоих типов [...] могут выполняться и невербально, но даже в этом случае только конвенциональный невербальный акт может заслужить имя иллокутивного акта, скажем, предупреждения; перлокутивные же акты неконвенциональны, хотя для их выполнения могут использоваться конвенциональные действия» [2. С. 100]. П.Ф. Стросон, в свою очередь, также указывает на существование «невербальных эквивалентов иллокутивного акта» [4. С. 146]. Иначе говоря, невербальные действия обладают собственной иллокутивной силой. Рассмотрим примеры.
2. Elle se tut.
- Pourquoi ne voulez-vous pas que Bob soit venge?
Elle se mordit la levre et detourna la tete.
- Vous preferez quelques billets de banque a la condamnation de son meurtrier?
- Vous n’avez pas le droit de dire 5a [SPEM. Р. 132].
3. - C’est elle qui t’a vole ton portefeuille, n’est-ce pas? Il devait rester cent francs dedans.
- Oui...
- Tu avoues?
Il baissa la tete. Cela valait mieux ainsi [SDC. Р. 43].
4. ... Derriere le portant, Florie et Lola se toiserent muets et brulants comme deux ennemis [CF. Р. 24].
Во 2-м примере жестикулирующий осуществляет акт, иллокутивные функции которого можно сформулировать как «выражение недовольства» и «отказ от контакта с собеседником». Т ак как известно, что невербальное действие se mordre la levre («кусать себе губы») имеет значение «выражение раздражения, нервозности, недовольства, неодобрения, возмущения, отчаяния», а действие detourner la tite («отворачивать голову/отвернуться») означает: «жестикулирующий не хочет разговаривать с партнером». С помощью невербальных движений персонаж передает, таким образом, следующую информацию: «Ваши вопросы меня раздражают. И вообще, я не желаю с Вами разговаривать».
В 3-м примере невербальное действие baisser la tete («опустить голову») означает: «жестикулирующий выражает чувство неловкости, стыда». Персонаж, таким образом, передает партнеру следующую информацию: «Да, это она украла мой бумажник. И мне стыдно признаться в этом». Иначе говоря, он осуществляет акт выражения стыда.
В 4-м примере визуальное поведение партнеров (se toiser - «смерить друг друга взглядом») свидетельствует о том, что они выражают по отношению друг к другу презрение и ненависть.
Визуальное поведение человека в ситуации общения является чрезвычайно информативным и значимым. «Когда глаза говорят одно, а язык - другое, - пишет американский философ и писатель Ральф В. Эмерсон, -опытный человек больше полагается на глаза» (цит. по: [5. С. 374]). Взглядом можно, как известно, «убить», унизить, оскорбить человека, приказать ему что-либо сделать и т.д. Иначе говоря, взгляд - это акт, нацеленный на реализацию некоторого коммуникативного намерения. Например:
5. - Vous n’avez qu’ a me dire ce que je dois faire. Surtout, n’ayez pas peur que je vous attire des ennuis! J’ai tellement l’habitude de me taire!
Son regard suppliait [.] [SPEM. Р. 52].
В 5-м примере взгляд персонажа осуществляет акт мольбы.
Кстати, исключительно невербальным путем могут совершаться акты, имеющие отношение к категории вежливости. Невербальными иллокутивными являются, к примеру: акты приветствия, прощания, благодарности [6. С. 112].
Примеры, таким образом, свидетельствуют о том, что невербальное действие способно заменитъ вербальную реплику. Если невербальные средства используются без вербальной реплики, то именно они несут на себе весь «информационный груз», выступая в качестве показателя иллокутивной цели речевого акта. Перефразируя название известного труда Дж. Остина «Слово как действие», можно говорить в данном случае о «действии как слове». Невербальное действие при этом обладает пропозицией - значением - и иллокуцией.
Рассмотрим теперь случай, когда невербальное действие используется в сопровождении вербальной реплики. Обратимся к примерам.
6. - Et dites-moi, mon gaillard, qu’il susurre, quel est votre metier ou votre profession derriere lequel ou laquelle vous cachez vos activites delictueuses.
[■■.]
- Artiste.
[■■.]
- Alors, reprend le type, quelle espece d’artiste?
Gabriel baisse modestement les yeux.
- Danseuse de charme, qu’il repond [QZM. Р. 62].
7. - Pourriez-vous me montrer discretement Madame de Larsaudiere, a l’occasion. J’aimerais faire sa con-naissance.
Il me decocha un clin d’oeil complice.
- Vous n’etes pas le seul sur les rangs... C’est elle la-bas, a la table ronde [DDD. Р. 38].
В 6-м примере персонаж Габриэль признается в том, что его артистическое амплуа - танцовщица. Благодаря значению невербального действия baisser les yeux («опустить глаза»), очевидно, что персонаж испытывает при этом стыд, неловкость. Общий смысл, содержащийся в вербальной и невербальной составляющих речевого акта, таким образом, может быть представлен виде высказывания: «Мне стыдно признаваться в том, что я работаю в качестве танцовщицы (стриптизера)». Персонаж, следовательно, осуществляет акт выражения стыда.
Прежде чем приступить к анализу 7-го примера, поясним ситуацию. В ночном баре с сомнительной репутацией персонаж частный детектив ищет одну даму (мадам де Ларсодьер), жену своего клиента. Заплатив хорошие чаевые официанту, он наводит о ней справки. Вербальная реплика официанта означает: «Не вы один ищете эту даму». Кинема decocher un clin d’oeil a qn («подмигнуть кому-либо») имеет закрепленное значение «солидарность», и из условий ее употребления следует, что: «Жестикулирующий, догадавшись о том, что адресат имеет намерение скрыть от других неко-
торое действие Р, часто запретное, показывает адресату, что от него адресат может не скрывать Р, потому что жестикулирующий понимает адресата и считает Р нормальным» [7. С. 91]. Речевым аналогом данного жеста могло бы служить высказывание: «Мы-то с вами понимаем!». Кроме того, кинема decocher un clin d’oeil complice возможна обычно либо между друзьями, либо между людьми одинакового социального статуса. Этой кинемой официант к тому же как бы сокращает дистанцию, существующую обычно между незнакомыми людьми. Учитывая значение вербальной и невербальной частей речевого акта, официант, следовательно, передает следующее содержание: «Многие мужчины желают познакомиться с мадам де Ларсодьер. Мы-то с Вами понимаем, с какой именно целью они желают это сделать. Вы тоже интересуетесь этой женщиной. Но я никому не расскажу об этом. Ведь в этом нет ничего дурного. Вообще, я понимаю Вас и поддерживаю». Официант осуществляет, следовательно, акт одобрения.
Известно, что, производя иллокутивный акт с некоторым пропозициональным содержанием, говорящий выражает некоторое свое отношение, состояние и т.п., касающееся этого пропозиционального содержания [8. С. 174]. В 6-м и 7-м примерах пропозиция и иллокуция оказываются «разведенными» в разные части речевого акта: пропозиция передается в вербальной реплике, а иллокуция выражается невербальным действием. Иначе говоря, именно невербальные средства выступают в речевом акте в качестве своеобразных «иллокутивных индикаторов» - показателей иллокутивной силы речевого акта, - сигнализирующих о коммуникативной интенции [9. С. 93]. При этом вербальная и невербальная части речевого акта дополняют друг друга в информативном плане.
Теперь рассмотрим следующие примеры.
8. - Therese, qu’as-tu fait, le restant de la nuit?
Elle s’arreta, bouche ouverte. Elle se claqua la cuisse.
- Bon sang, la question de l’alibi. Je l’avais com-pletement oubliee [PFP. Р. 197]!
9. Gridoux haussa les epaules.
- Apres tout, ce que j’en dis, moi j’ m’en fous [QZM. Р. 43].
10. - On l’aura! affirma Emile a la tete de rat en se frottant les mains. Le maire a donne des instructions pour qu’on traque ce salaud par tous les moyens possibles. [SDC. Р. 32].
В 8-м примере вербальная реплика Терезы означает: «Я совсем забыла рассказать вам о своем алиби». А восклицательная интонация свидетельствует о том, что она рада, что ей задали этот важный вопрос. Одновременно с вербальной репликой Тереза выполняет невербальное действие se claquer la cuisse («хлопнуть по ноге»). Оно имеет следующее толкование: «Жестикулирующий X в течение некоторого времени безуспешно пытался понять или вспомнить некоторый факт Р; вдруг X догадался или вспомнил о Р» [7. С. 150]. Данный жест является экспрессивным, поскольку передает чувства (в данном случае - положительные), которые испытывает жестикулирующий.
В 9-м примере в вербальной реплике Гриду сообщает: «Мне безразлично то, что я говорю». Невербальное
действие hausser les epaules («пожимать плечами»), выполняемое им, имеет то же значение «Мне всё равно».
В 10-м примере вербальная реплика Эмиля переводится как: «Скоро он будет в наших руках!». Восклицательная интонация означает, что жестикулирующий испытывает удовольствие по этому поводу. Жест se frotter les mains («потирать руки») исполняется в случае, когда жестикулирующий испытывает удовольствие, удовлетворение по поводу некоторого положения дел.
Как показывают 8-, 9-, 10-й примеры, невербальные средства могут дублироватъ информацию вербальной реплики, участвуя вместе с ней в создании иллокутивной функции речевого акта. При этом обе части речевого акта выражают одну и ту же пропозицию и иллокуцию. Следует отметить, однако, что подобных примеров в нашем корпусе насчитывается незначительное количество. Мы полагаем, что это связано с действием принципа «экономии усилий».
Человеческая деятельность характеризуется тенденцией к экономии усилий. Принцип «экономии усилий» действует также в процессе коммуникации как одном из видов деятельности. Он состоит в стремлении человека снимать всё избыточное, дублирующее [10]. Известно, что одни и те же (или близкие) смыслы могут быть закодированы как словесными, так и невербальными знаками. Для того чтобы передать собеседнику некоторую информацию, человек может использовать, следовательно, два канала: вербальный и невербальный. Между тем, согласно принципу «экономии усилий», он воспользуется каким-то одним каналом для выражения содержания (пропозиции), а также для выражения отношения к этому содержанию (иллокуции). Если же говорящий использует оба канала передачи информации, то, вероятно, он желает сделать свое высказывание более экспрессивным.
Следует отметить, что смысл, который несут с собой невербальные средства, может противоречитъ содержанию речевого высказывания. Рассмотрим пример.
11. Est-ce que Maigret aurait pu faire autre chose qu’accepter ce qu’on lui servait? Il n’avait jamais bu de ci-dre а son petit dejeuner. Ce fut sa premiere experience et, contre son attente, il en eut la poitrine envahie de chaleur.
- J’attends quelqu’un, eprouva-t-il le besoin de declarer.
- Je m’en fous!
A moins que le mouvement de ses grosses epaules signifiat: «Ce n’est pas vrai!»
Car il y avait quelque chose d’ironique dans son regard, de tellement ironique meme qu’apres peu de temps Maigret se sentit mal a l’aise [SPEM. Р. 56].
В 11-м примере вербальные реплики персонажа Пом-меля «Ca m ’est egal. Faites comme vous voulez» («Мне все равно. Поступайте как хотите»), «Je m’en fous!» («Мне наплевать!») означают, что он выражает равнодушие, безразличие. Взгляд же Поммеля il y avait quelque chose d’ironique dans son regard («было что-то ироничное в его взгляде») свидетельствует о том, что он испытывает совсем другие чувства - «насмешку; недоверие».
В случае противоречия между вербальными и невербальными средствами именно жесты и мимика передают действительное отношение жестикулирующе-
го к ситуации [11]. Кроме того, они являются более эффективным средством воздействия на собеседника, чем вербальные средства.
Итак, согласно теории речевых актов, распознание намерения говорящего (жестикулирующего) осуществляется благодаря распознанию иллокутивной силы речевых актов, в реализации которых активное участие принимают невербальные средства. Если невербальные средства используются без вербальной реплики, то именно они несут на себе весь «информационный груз», выступая при этом в качестве показателя иллокутивной цели речевых актов.
Если невербальные средства используются в сопровождении вербального высказывания, то возможны несколько случаев их взаимодействия. Во-первых, невербальные компоненты коммуникации служат дополнением к вербальной части, выступая в качестве показателя иллокутивной силы речевого акта. Во-вторых, невербальные средства дублируют информацию вербальной реплики, участвуя вместе с вербальной частью высказывания в создании иллокутивной функции речевого акта. В-третьих, невербальные средства противоречат смыслу вербальной реплики, сигнализируя об иллокутивной цели речевого акта.
ЛИТЕРАТУРА
1. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М.: Гнозис, 2003. 280 с.
2. Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М.: Прогресс, 1986. С. 22-129.
3. Козеренко АД., Крейдлин Г.Е. Тело как объект природы и тело как объект культуры (о семантике фразеологизмов, построенных на
базе жестов) // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 269-277.
4. Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М.: Прогресс, 1986. С. 131-150.
5. Крейдлин Г.Е. Невербальная семиотика: Язык тела и естественный язык. М.: Новое литературное обозрение, 2002. 592 с.
6. Ратмайр Р. Прагматика извинения: Сравнительное исследование на материале русского языка и русской культуры / Пер. с нем. Е. Араловой. М.: Языки славянской культуры, 2003. 272 с.
7. Григорьева С.А., Григорьев Н.В., Крейдлин Г.Е. Словарь языка русских жестов. Москва; Вена: Языки русской культуры; Венский слави-
стический альманах, 2001. 256 с.
8. Серль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М.: Прогресс, 1986. С. 170-194.
9. Городникова М.Д. Эмоциональные кинемы и их номинации в текстах // Лингвистика текста: Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М. Тореза. М.,
1980. Вып. 141. С. 85-96.
10. Горелов И.Н. Невербальные компоненты коммуникации. М.: Наука, 1990. 104 с.
11. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. О своеобразии отражения мимики и жестов вербальными средствами (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. 1981. № 1. С. 36-47.
ЦИТИРУЕМАЯ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА И ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
MGT. Martin du Gard R. Les Thibault. Vol. 1. M.: Ed. en langues etrangeres, 1960. 686 p.
SPEM. Simenon G. La premiere enqrnte de Maigret // Simenon G. Romans. M.: Progres, 1968. P. 20-159.
SDC. Simenon G. Les demoiselles de Concarneau. P.: Gallimard, 1977. 149 p.
CF. Colette S.G. Florie // Conteurs fran5ais du XXe siele. M.: Progres, 1981. P. 19-26.
QZM. Queneau R. Zazie dans le metro. P.: Gallimard, 1995. 192 p.
DDD. Daeninckx D. Le der des ders. P.: Gallimard, 1984. 252 p.
PFP. Pennac D. Aux fruits de la passion. P.: Gallimard, 1999. 223 p.
Статья представлена кафедрой романских языков факультета иностранных языков Томского государственного университета, поступила в секцию «Иностранные языки» научной редакции «Филологические науки» 23 марта 2005 г.
