CC BY
16
выступать как представителями и религиозных приходов, и нерелигиозных направлений. Власти во многих европейских странах уже активно поддерживают этот процесс, и такие страны, как Финляндия, которые на одно поколение отстают в цикле иммиграции, могли бы использовать их опыт. В заключение хотелось бы отметить, что нам больше всего требуется глубже понять динамику исламизма. Только тогда, когда мы лучше ее поймем, мы сможем решить, способны ли различные исламистские движения законно участвовать в принятии решений в мусульманском мире.
Перевод с английского Б. Петруш.
«Азия и Африка сегодня», М., 2006г., № 1, с. 50-53.
Леонид Сюкияйнен, доктор юридических наук УМЕРЕННОСТЬ КАК СТРАТЕГИЯ СОВРЕМЕННОГО ИСЛАМА
С конца минувшего столетия ислам как важный фактор мировой политики активно обсуждают не только ученые-профессионалы, но и эксперты-политологи, публицисты и журналисты. В центре дискуссии, как правило, оказываются две взаимосвязанные темы. Прежде всего остается актуальным анализ отношения ислама к международному терроризму и политическому экстремизму. Наряду с этим сюжетом на протяжении последних двух лет пристальное внимание исследователей привлекают перспективы мусульманского мира в свете проектов его демократизации и политического реформирования. Большой интерес вызывает также роль ислама в этих процессах и его судьба в условиях набирающей обороты глобализации.
Оба круга проблем невозможно рассматривать без учета тенденций развития современной исламской мысли. Идейный фактор имеет особое значение для мусульманского мира, где любые серьезные перемены и проекты общенационального масштаба обязательно получают оценку сквозь призму исходного учения ислама и не могут быть успешными без их религиозного обоснования. От осмысления отмеченных выше проблем с позиций ислама в существенной мере зависит поиск их позитивного решения. Сего-
дня в мусульманском мире наблюдаются крайне противоречивые тенденции: от шагов по пути демократизации до новых всплесков радикальных настроений. Как на это реагирует исламская мысль? О ее отношении к терроризму и экстремизму написано немало, в том числе и автором настоящей статьи. Поэтому, не останавливаясь на этом вопросе подробно, отметим лишь неоднозначную связь между исламом и указанными явлениями. Исламские концепции зачастую используются для обоснования целей и методов террористической деятельности. В то же время исходные начала ислама, его принципы и ценности могут и должны служить в качестве эффективного инструмента для противодействия этой глобальной угрозе. Правда, такая возможность до сих пор реализуется недостаточно эффективно.
Приходится констатировать, что сторонники обвинения ислама в распространении терроризма по всему свету пока заметно активнее своих оппонентов. Более того, события последнего времени - беспорядки с участием мусульман-эмигрантов во Франции осенью 2005 г. и «карикатурный скандал», вызванный антиислам-скими публикациями в европейской прессе, - интерпретируются ими как аргумент в поддержку своей позиции, еще одно доказательство присущих исламу и мусульманам экстремизма и фанатизма. Что же касается тех, кто делает ставку на позитивный идейный потенциал ислама и отстаивает исламскую альтернативу взглядам радикалов, то еще недавно они находились в тени и занимали оборонительные позиции. По крайней мере на глобальном уровне. Умеренные исламские лидеры в споре с идеологами экстремизма часто выглядели малоубедительными, ограничивались поверхностной декларативной аргументацией. Иногда они просто избегали полемики вокруг терроризма, утверждая, что ислам не нуждается в защите.
До последнего времени взвешенная исламская мысль не проявляла нужной активности и при обсуждении проблем демократии, политических реформ и возможностей включения мусульманского мира в процесс глобализации. Иными словами, достаточно убедительной для современного человека и основательной по исламским меркам позиции по этим вопросам она в полной мере не формулировала. Складывалось впечатление, что ислам просто не в состоянии отвечать на вызовы современности. Поэтому не приходится удивляться тому, что большинство исследователей
придерживаются сдержанной, если не пессимистической, оценки перспектив исламской цивилизации. Наоборот, все громче звучат голоса тех, кто хотел бы отлучить ее от остального мира.
За пределами мусульманских стран многие убеждены в том, что непременным условием утверждения здесь демократии является отказ от традиционных исламских ценностей. Такое противопоставление, естественно, по совершенно иным мотивам характерно и для взглядов исламских экстремистов, которые во всех происходящих в сегодняшнем мире процессах видят только угрозу исламу и делают упор на реализацию «исламского проекта» в глобальных масштабах. Возникает принципиальный вопрос: имеет ли ислам достаточный идейный потенциал, чтобы избежать конфронтации и предложить своим последователям действенную и основанную на исламских подходах формулу, позволяющую сочетать приверженность исламским ценностям с активным освоением достижений современной цивилизации?
При ответе на поставленный вопрос надо учитывать, что в современной исламской мысли имеется немало течений, среди которых еще недавно выделялись три основных. Одно из них, традиционное, обосновывает консервацию нынешнего состояния мусульманского общества. Другое, фундаменталистское, отстаивает необходимость радикального преобразования всех общественных и властных структур в соответствии с буквально понимаемым шариатом. Наконец, модернистский подход использует внешне исламскую интерпретацию для оправдания либеральных реформ по западному образцу. На этом фоне до последнего времени явно терялось еще одно, возможно, самое востребованное, течение в исламском осмыслении нынешнего мира. Речь идет об обращении к внутреннему потенциалу самого ислама, подходе к современным реалиям с позиций не узко трактуемых конкретных, мелочных предписаний традиционного шариата, а его краеугольных основ, ценностей и общих принципов.
Внешне такая концепция напоминает идеи мусульманских реформаторов конца XIX - начала XX в. Но они в целом ограничивались призывом к возобновлению иджтихада (рационального решения неурегулированных шариатом вопросов, которое практически не применялось в течение многих веков) и не обращались к иным началам шариата для обоснования собственно исламского взгляда на меняющийся мир. Правда, с середины прошлого века
эта линия прослеживается в разработках отдельных мусульманских правоведов, которые предпочитают делать акцент на неизменных устоях шариата в противовес его частным решениям, не отличающимся постоянством. Однако эта теоретическая конструкция еще недавно никак не влияла на политическую и правовую практику.
Сейчас ситуация заметно меняется. Отмеченное направление исламской мысли начинает восприниматься как наиболее перспективное для обоснования стратегии современного ислама и мусульманского мира в целом. Главное в том, что оно кладется в основу официальной политики ряда мусульманских стран, становится ключевым в разработке ими своего рода национальной исламской идеи, включая ее концептуальные основы, ориентиры и механизм проведения в жизнь. Особенно энергично в этом направлении работают государственные структуры Кувейта. Министерство вак-фов (имущество, изъятое из коммерческого оборота и предназначенное преимущественно на благотворительные цели) и исламских дел этой страны разработало целую концепцию «Усредненность -образ жизни», основу которой составляет отмеченное выше понимание шариата. Свой шаг указанное ведомство объясняет тем, что никогда ранее не было столь актуальным исламское обоснование и определение общих подходов мусульманского мира к решению стоящих перед ним и современным исламом задач. Ключевым из этих подходов является принцип усредненности (центризма), вытекающий из приводимых в Коране слов Аллаха: «И вот Мы создали вас общиной срединной, чтобы вы свидетельствовали за других людей, за вас же свидетелем был бы Посланник» (Коран, 2-я сура, 143-й аят). Известно также высказывание пророка Мухаммеда: «Во всех делах наилучшим является то, что посередине». Согласие такому подходу, усредненность понимается как взвешенность, умеренность, равноудаленность от любых крайностей, например, уход как от приземленного прагматизма, так и от оторванного от реальности идеализма, неприятие как слепого отстаивания давно устаревшего, так и стремления к постоянным переменам.
В этой трактовке усредненность становится главной чертой шариата. Не случайно разработчики данной концепции обращаются к таким неизменным столпам последнего, как поиск компромиссов, приоритет избежания вреда перед получением выгоды,
исключение риска. Они позволяют воспринимать шариат не как застывшую форму и свод давно известных и непоколебимых частных предписаний, сковывающих человека, а как ориентирующийся на определенные ценности путь решения проблем, который в несовпадающих социальных, культурных и политических условиях применяется по-разному в рамках общих целей и принципов.
Бросается в глаза, что обсуждаемая концепция представляет собой компромиссный вариант в сравнении с традиционализмом, фундаментализмом и модернизмом. Она использует положительные стороны каждого из них и в то же время свободна от их крайностей. Иными словами, сама идея усредненности является примером среднего пути, дополняя традиционный исламский тезис о верующем разуме актуальным современным положением о сознательной вере.
Концепция усредненности как исламского образа жизни признает, что не все согласны с ее базовыми идеями. Поэтому в ней особое внимание уделяется поддержке исследований актуальных современных проблем на основе исламского принципа умеренности, поощрению творческой исламской мысли. Именно этот принцип провозглашается главным гарантом преодоления религиозного фанатизма и стремления выдать какой-либо один взгляд по вопросам ислама за единственно правильное изложение божественной воли. Такие претензии концепция оценивает очень жестко, исходя из следующих положений Корана: «Запретил Он и возводить на Аллаха то, чего вы не знаете» (7-я сура, 330-й аят), «Не изрекайте своими устами ложь, утверждая, что это, мол, дозволено, а то запретно, и не возводите напраслину на Аллаха. Воистину, не будут благоденствовать те, которые возводят на Аллаха навет» (16-я сура, 116-й аят). Приводится и известное изречение пророка Мухаммеда: «Аллах не удерживает у себя знание, вырывая его из людских сердец, но сохраняет его в руках ученых; если не останется ни одного ученого, то люди возьмут себе начальниками невежд, которые в ответ на обращенные к ним вопросы будут выносить решения без опоры на знания, заблуждаясь сами и вводя в заблуждение других». В концепции подчеркивается особая ответственность государства за использование данных исламских ценностей для укрепления национального единства, недопущения сепаратизма, радикализма и раскола внутри мусульманской общины. Специальный акцент сделан на необходимости жесткого властного
пресечения любых попыток приверженцев определенной трактовки исламского учения обвинить своих оппонентов в неверии и силой навязать им свои взгляды.
В качестве единственного способа преодоления расхождений предлагаются диалог и обращение к убедительной аргументации. Большое внимание также уделяется ключевой роли государства в координации и сближении позиций различных центров исламского знания и мусульманских мыслителей по актуальным вопросам общенационального значения. Такие цели преследует и разработанная министерством в Кувейте концепция усредненности при принятии фетв. Они должны формулироваться в свете принципа избавления человека от чрезмерных тягот и поиска наиболее удобных для него выходов, исключения по мере возможности конфликтов. Во главу угла ставится приоритет общих целей шариата перед его частными нормами, ориентация на его гибкость и способность учитывать новые реалии. Одновременно концепция усредненности как образа жизни подтверждает традиционную для исламской мысли свободу иджтихада и приемлемость расхождений во мнениях в общих рамках исламских ценностей. Воспроизводится и знаменитый принцип исламской юриспруденции (фик-ха), допускающий изменение конкретных мусульманско-правовых правил вслед за изменениями времени, условий и обстоятельств. Причем данный принцип увязывается с необходимостью бережного отношения к обычаям и традициям мусульман, если они не противоречат точным и однозначным предписаниям шариата. Со ссылкой на принцип религиозного плюрализма концепция призывает мусульман к активному диалогу с представителями других вер и культур. Называя изолированность и замкнутость одной из главных причин исламского фанатизма, она подчеркивает необходимость открытости ислама к остальному миру и обращает внимание на то, что проповедь исламских ценностей, особенно за пределами мусульманского сообщества, требует новых подходов, отражающих современные реалии.
Не случайно особое внимание в этой программе уделяется проповеднической и просветительской деятельности в мечетях. Эта деятельность прежде всего должна строиться на осмыслении современности сквозь призму основных принципов шариата, а не их формального соответствия когда-то установленным доктринальным критериям. Именно эти цели пронизывают разработан-
ную в Кувейте хартию мечетей, которая стоит на позициях отказа от слепого следования одному определенному толку фикха и признания плюрализма взглядов в общих исламских рамках.
Важная особенность рассматриваемой концепции заключается в ее практической направленности. В частности, в Кувейте уже реализуются специальные просветительские программы для молодежи, а в университете даже на естественно-научных факультетах регулярно проводятся семинары и дискуссии по различным аспектам усредненности как основы исламского мировоззрения. Планируется открытие специального центра по этой проблематике. Его основная цель - вести полемику с приверженцами радикальных исламских взглядов и распространять объективные знания об исламе и его политико-правовой культуре за пределами мусульманского мира. Ориентация на практику отличает и принятую министерством стратегию деятельности на ближайшие пять лет, в центре которой - та же идея усредненности. Документ возлагает на это ведомство основную ответственность за координацию всей проповеднической работы на основе умеренности, специально оговаривая, что уважение Конституции и государственного строя относится к краеугольным основам шариата. Особое внимание министерство планирует уделять работе СМИ по продвижению в обществе ценностей усредненности как исламского образа жизни.
Значение анализируемой концепции не ограничивается интересами только мусульманского сообщества или рамками собственно религиозной политики. Она становится серьезным фактором решения общегосударственных задач, включая проблемы национальной безопасности. Показательно, что в рамках ее реализации специально созданная комиссия разработала для правительства Кувейта стратегию противодействия экстремизму. Центральное место в ней занимают два момента: идейное противостояние экстремизму и обоснование исламской альтернативы его позициям, а также активная работа с молодежью. Кроме того, принципы ус-редненности начинают оказывать воздействие и на выбор мусульманским миром приоритетов своей глобальной стратегии на современном этапе. В частности, на заседании министров исламских дел стран Персидского залива, состоявшемся в октябре 2005 г., глава делегации Саудовской Аравии говорил, что от утверждения начал усредненности и умеренности зависят авторитет и влияние
ислама в современном мире. Аналогичные мотивы звучали и на III Чрезвычайной сессии Организации Исламская конференция в декабре 2005 г. в Мекке. Выступая на этом форуме, Сабах аль-Ахмед аль-Джабер ас-Сабах, возглавлявший в то время правительство Кувейта и провозглашенный в январе 2006 г. эмиром страны, подчеркнул, что истинный ислам - религия усредненности и неприятия крайностей, уважения других вер, диалога и взаимодействия с ними. А открывавший сессию король Саудовской Аравии заявил: «Кровопролитие никогда не приведет к исламскому единству, этого могут достичь лишь умеренность и терпимость».
Приведенные примеры свидетельствуют о все более четком понимании международным мусульманским сообществом того, что от детального исламского обоснования и последовательной практической реализации концепции умеренности в большой степени зависит, сумеет ли оно включиться в мировые процессы в качестве их активного участника, сохранив свою приверженность исламским ценностям и обогатив ими современную цивилизацию. А с этим напрямую связаны обеспечение глобальной стратегической безопасности мусульманского мира и перспективы его будущего развития в целом. На наш взгляд, целый ряд положений указанной концепции отвечает интересам мусульман, проживающих в неисламских странах. В частности, обострившиеся в последнее время проблемы интеграции мусульман в европейский социум не кажутся неразрешимыми при условии возобладания принципов умеренности и готовности считаться с другими. Наверное, и так называемый карикатурный скандал не принял бы таких острых форм, если бы все его участники придерживались этих подходов. Ключевые позиции концепции усредненности как стратегического выбора ислама могут быть востребованы и в России, особенно после предоставления ей статуса наблюдателя в ОИК. К ним можно, в частности, отнести безусловное уважение всеми исламскими движениями и организациями конституции, а также особую заботу государства о выработке исламских позиций по принципиальным общенациональным вопросам, в том числе, касающимся безопасности и общественного согласия. Не надо забывать, что принятый на днях закон о противодействии терроризму относит к этой угрозе и соответствующую идеологию. Думается, что от утверждения принципов умеренности в подходе к решению всех связанных с
исламом вопросов выиграют не только мусульмане нашей страны, но и вся Российская Федерация.
«Независимая газета», М., 1 марта 2006 г.
НА СЛУЖБЕ КОРАНА
К суждениям харизматичной переводчицы Корана Валерии Пороховой сегодня прислушивается уже не только мусульманский мир, в котором ее имя обладает весьма весомым авторитетом. Религиозные конфликты обостряются, место ислама в России и мире в целом меняется, а потому потребность в правильном толковании Корана стремительно возрастает. Правильное толкование Священного Писания и, соответственно, устремлений всего мусульманского мира становится все важнее. Автор самого востребованного сегодня перевода смыслов Корана и активный проповедник нормативного ислама, участник двух комиссий ЮНЕСКО по диалогу культур и религий высказала в эксклюзивном интервью журналисту И. Рябову свою точку зрения на последние события. В частности, о переговорах российского МИДа и палестинской организации «Хамас», которые начались в Москве.
* * *
Вопрос: Правильно ли поступил президент Путин, пригласив «Хамас» в Москву?
Ответ: «Хамас» избран палестинским народом в парламент. Результаты выборов признаны во всем мире, и мы должны их уважать. Израиль же считает «Хамас» террористической организацией, настаивая на неприятии результатов выборов. России надо опираться на международное право. Требование «Хамас» о выполнении резолюций Совета Безопасности ООН вполне естественно. Были же резолюции: Израиль должен освободить оккупированные земли. Но этого не произошло. И международная юриспруденция на эту тему как-то странно молчит.
Иман (уверовавшая в Бога) Валерия Порохова - одна из самых авторитетных переводчиков-толкователей Корана и обширного научного комментария к нему. Она стала седьмым человеком в истории, который создал русскую версию Корана. Она окончила
