CC BY
110
Раздел 5. Криминологическая наука
БУТКЕВИЧ С.А., кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист Республики Крым, sbutkevich@mvd.ru Крымский филиал Краснодарского университета Министерства внутренних дел Российской Федерации, 295053, г. Симферополь, ул. Академика Х.Х. Стевена, 14
BUTKEVICH S.A., Candidate of Legal Sciences, associate professor,
Honored Lawyer of the Republic of Crimea,
sbutkevich@mvd.ru
Crimean branch of the Krasnodar
University of the Ministry
of the Interior of the Russian Federation,
Academician H.H. Steven St. 14,
Simferopol, 295053,
Russian Federation
УГРОЗЫ ЭКСТРЕМИСТСКОГО ХАРАКТЕРА В РЕСПУБЛИКЕ КРЫМ: КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОГНОЗ И ПРЕВЕНЦИЯ
Аннотация. В статье представлен краткий экскурс в историю появления и распространения угроз экстремистского характера на территории Крымского полуострова в конце ХХ — начале XXI вв. На основании проведенного анализа деятельности правоохранительных органов в этой сфере раскрыты особенности экстремизма в новейшей крымской истории. Основное внимание в исследовании сосредоточено на причинах и условиях, способствующих развитию экстремистской деятельности в регионе в современных условиях, а также перспективных направлениях криминологической превенции данного социального явления. Детально охарактеризованы основные проявления деструктивного характера и формы их реализации на территории Республики Крым, реальные и потенциальные вызовы безопасности региона, включая незаконную миграцию; деятельность международных террористических и экстремистских организаций; религиозный, национальный и политический экстремизм; экстремизм в молодежной и подростковой среде; экстремизм в информационно-коммуникационной среде. Мониторинг криминологической обстановки в данной области позволил осуществить среднесрочное прогнозирование внешних и внутренних угроз экстремистского характера. Кроме того, предложены приоритетные направления деятельности правоохранительных органов по предупреждению преступлений экстремистского характера на Крымском полуострове.
Ключевые слова: криминологическая превенция; правоохранительная деятельность; предупреждение экстремизма; Республика Крым; экстремистская деятельность.
EXTREMIST THREATS IN THE REPUBLIC OF CRIMEA: CRIMINOLOGICAL PROGNOSIS AND PREVENTION
Annotation. A brief history of the emergence and spread of extremist threats in the territory of the Crimean Peninsula at the end of the 20th and the beginning of the 21st centuries is presented in the article. Basing on the analysis of the activities of law enforcement agencies in this area, the peculiarities of extremism in the recent Crimean history are revealed. The research focuses on the causes and conditions that contribute to the development of extremist activity in the region in modern conditions, as well as promising areas of criminological prevention of this social phenomenon. The main manifestations of destructive nature and the forms of their implementation in the territory of the Republic of Crimea, real and potential challenges and threats to the security of the region are described in detail. They include: illegal migration; activities of international terrorist and extremist organizations; religious, national and political extremism; youth and adolescents extremism; extremism in the information and communication environment. Monitoring the criminological situation in this area made it possible to carry out the medium-term forecasting of external and internal extremist threats. Besides, the priority areas of law enforcement activities aimed at the prevention of extremist crimes on the Crimean Peninsula are proposed.
Keywords: criminological prevention; law enforcement activity; extremism prevention; the Republic of Crimea; extremist activity.
Вариативные формы терроризма и экстремизма проявлялись на протяжении всего периода становления России как суверенной державы. Объектами преступных посягательств, сопровождавшихся человеческими жертвами и масштабным ущербом инфраструктуре, становились общественные и государственные деятели, личный состав воинских формирований и правоохранительных органов, военные базы, объекты жизнеобеспечения и стратегического назначения. Кроме того, наблюдалось перси-стентное использование некоммерческих организаций, иностранных агентов влияния и специальных служб зарубежных государств для подрыва общественно-политической и социально-экономической стабильности в Российской Федерации путем военной агрессии, участия инструкторов, наемников и частных военных компаний в боевых действиях на Северном Кавказе, разжигания межэтнической, межконфессиональной вражды и ненависти, культивирования проявлений сепаратизма и терроризма.
Именно поэтому функционирование системы криминологической превенции проявлений экстремизма приобретает особую значимость для обеспечения безопасности граждан, общества и государства, а также сохранения гармоничных взаимоотношений между членами социума. В таких условиях Российская Федерация и ее субъекты не могут и не должны оставаться в стороне от этой проблемы, поскольку сегодня вызовы экстремистского характера представляют реальную угрозу общественной безопасности.
Актуальное состояние криминологической обстановки на территории Крымского полуострова связано как с внешними, в том числе общими для всего мирового сообщества, угрозами, так и внутренними факторами [1, с. 306-307]. Это обусловлено его уникальным геополитическим положением, спецификой социально-экономического развития, демографическими особенностями, а также событиями «Крымской весны» и результатами общекрымского плебисцита в марте 2014 г.
При исследовании настоящего вопроса необходимо рассмотреть основные угрозы криминологической безопасности
региона*, которые в перспективе могут привести к проявлениям экстремистского характера в той или иной сфере жизнедеятельности общества и государства.
Незаконная миграция. В настоящее время неблагоприятным фактором остается прибытие мигрантов из Украины, страны с «питательной почвой» для террористической активности, действующими вблизи государственной границы с Российской Федерацией националистическими батальонами, незаконными вооруженными формированиями («добробатами»), запрещенными в Российской Федерации экстремистскими организациями, неконтролируемым оборотом оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, на фоне ведущейся «реактивной» антироссийской риторики. Прибытие в Республику Крым таких граждан, в том числе с юго-востока Украины, создает дополнительные очаги напряженности и формирует угрозы экстремистского характера.
С мая 2018 г. Крымский мост, транс-портно дополнительно связавший Российскую Федерацию и полуостров, помимо очевидного социального эффекта, оказывает влияние и на криминологическую обстановку в регионе. На наш взгляд, благодаря реализации данного проекта стала возможной практически беспрепятственная внешняя и внутренняя миграция населения в Крым из стран Центральной и Западной Азии, республик Северного Кавказа и других регионов, что также создает предпосылки к росту количества экстремистских проявлений. Это связано с тем, что успешные контртеррористические операции и военное присутствие Россий-
* Исследование основывается, в частности, на результатах грантового проекта Крымского филиала Краснодарского университета МВД России «Профилактика и урегулирование межэтнических и межкультурных конфликтов в рамках предупреждения развития экстремизма и терроризма в Республике Крым» (Коноплева А.А., 2015) и обобщенных данных социологического опроса 516 респондентов — слушателей Крымского филиала Краснодарского университета МВД России, сотрудников МВД по Республике Крым, УМВД России по г. Севастополю, Крымского линейного управления УМВД России на транспорте, подразделений войск национальной гвардии России по Республике Крым и г. Севастополю (2017 г.).
ской Федерации в данных регионах приводят не только к миграции уцелевших участников международных террористических организаций в государства с менее «жесткими» или более уязвимыми системами противодействия терроризму, но и к реваншизму и попыткам возмездия экстремистов на новых территориях. Впоследствии из таких переселенцев, в том числе со статусом беженцев, могут формироваться автономные ударные группы или «спящие ячейки» боевиков, что в конечном итоге может привести к перенесению боевых действий и деструктивной активности в эти регионы. К аналогичным деяниям могут быть причастны и крымча-не, которые ранее участвовали в боевых действиях на территории ДНР, ЛНР, Украины и Сирии. Таким образом, приоритетной задачей системы криминологической превенции в этой сфере следует считать усиление пограничного и миграционного контроля с целью недопущения на Крымский полуостров проводников экстремизма, а также оперативное сопровождение таких лиц, прибывающих в регион.
Деятельность международных террористических и экстремистских организаций. Наибольшую опасность в регионе представляет распространение идеологии запрещенной в Российской Федерации террористической организации «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», приверженцы которой сконцентрированы в городах Симферополе, Бахчисарае, Белогорске, Судаке, в Кировском, Ленинском, Нижнегорском и Симферопольском районах. Поскольку на Украине настоящая организация не запрещена, то до 2014 г. в Крыму она постепенно увеличивала число своих сторонников, имела структурные подразделения, региональные ячейки и финансирование, регулярно проводила митинги, собрания, организовывала конференции и форумы. С марта 2014 г. организация оказалась вне правового поля, однако ее члены продолжили преступную деятельность, придерживаясь строгой конспирации. Это требует от сотрудников полиции мониторинга оперативной информации о негативных процессах, происходящих в приграничных зонах, местах компактного проживания и возможного сбора участников экстремистских сообществ, выходцев из стран с по-
вышенной террористической активностью. Также необходимо установление организаторов, идеологов и вербовщиков радикальных религиозных, национальных и других объединений экстремистского (деструктивного) толка.
В последнее время деятельность и интересы «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» сращиваются с запрещенной в Российской Федерации экстремистской организацией «Меджлис крымско-татарского народа». Основные направления деятельности последней включают: использование фактов пропажи, задержания или привлечения к ответственности крымских татар, проукра-инских активистов для проведения не требующих согласования с органами власти массовых мероприятий (вечера памяти, молебны и др.); использование религиозных праздников для проведения массовых мероприятий, не требующих согласования с органами власти (молебны, сборы в мечетях для изучения Корана, ифтары и пр.); проведение флеш-мобов с использованием крымско-татарской или украинской символики; создание различных общественных организаций, занимающихся поиском «проблем» в действиях органов власти с их последующей дискредитацией на международных площадках; манипулирование данными, искаженное изложение фактов и событий в антироссийских средствах массовой информации (далее - СМИ) и интернет-изданиях. Например, с апреля 2016 г. незарегистрированная организация «Крымская солидарность» пытается объединить родственников обвиняемых в принадлежности к «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», «Меджлису крымско-татарского народа» и крымчан, «недовольных» органами власти. В структуре организации функционируют: координационная группа; правозащитная группа, представляющая интересы крымских татар по «политическим делам» в судебных инстанциях, в том числе международных; группа информационного обеспечения, которая администрирует группу в социальной сети «Фейсбук» и мессенджере «Вайбер», создает видеоролики, пытаясь дискредитировать органы власти.
Именно поэтому не вызывает сомнений необходимость вовлечения в правоохранительную деятельность по пред-
упреждению экстремистских проявлений Духовного управления мусульман Крыма и г. Севастополя, лидеров канонических конфессий, крымско-татарских общественных организаций «Къырым Бирлиги» и «Къырым», авторитетных крымско-татарских государственных и общественных деятелей.
Религиозный и национальный экстремизм. Актуальная этнодемографи-ческая ситуация представлена более чем значительным разнообразием благодаря присутствию 175 национальностей (свыше 40 % национальных образований). При этом неканонические религии на Крымском полуострове репрезентова-ны протестантами (христиане веры Евангельской, христиане-баптисты, христиане Полного Евангелия, лютеране, харизматические церкви), Русской истинно-православной церковью, адвентистами седьмого дня, обществом «Сознания Кришны» и другими ориенталистскими религиями (вайшнавиты, буддисты, «Сахаджа йога»). Особенность деятельности большинства из них заключается в заимствовании отдельных элементов сектантства, в том числе лишения адептов свободы воли и критического мышления с подменой их указаниями «пастыря», а также отношения к собственности, которая рано или поздно оказывается под контролем лидера общины [2, с. 413].
Религиозный вакуум в среде крымских татар после их массового возвращения на Крымский полуостров позволил ряду международных экстремистских и террористических организаций пополнить свои ряды многочисленными неофитами, прежде всего из числа молодежи. Данные организации при финансовой поддержке Турции и стран Арабского Востока исповедовали так называемый «истинный (чистый) ислам» с целью радикализации полуострова путем расширения своего влияния на крымских татар под предлогом предоставления разного вида помощи, в частности по вопросам возрождения религии. Сегодня в Крыму функционируют отделение хафизов в пгт. Красногвардейское и Азовское медресе исламских наук в Джанкойском районе (мужское и женское отделения), а также около 480 мечетей и молельных домов. Почти все работают
без регистрации и необходимых разрешений. При этом 7 из 10 отправляющих в них службу имамов не имеют теологического образования и относят себя к «самоучкам», а каждый десятый обучался за рубежом (Турция, Египет, Йемен и др.). Кроме этого, значительное количество лиц причисляют себя к «молла», не имеющим культовых зданий и специальных помещений и проводящим обряды на дому по индивидуальным просьбам местного населения. В связи с этим есть основания полагать, что некоторые из них могут искажать фундаментальные основы ислама в сторону радикализации.
Определенный деструктивный характер и нестабильность в эту область вносит и Духовное управление мусульман Автономной Республики Крым, зарегистрированное в Геническом районе Херсонской области (Украина). Ситуация в сфере противодействия радикальным религиозным течениям также осложняется провокацией конфликта между мусульманами и правоохранительными органами со стороны проукраинских и части мировых СМИ, которые безосновательно обвиняют органы федеральной и республиканской власти в попытках запрещения ислама, притеснения по национальному признаку и давления на верующих. При этом главной проблемой является отсутствие в крымско-татарской среде общепризнанных духовных лидеров и авторитетных теологов, которые могли бы объединить верующих, а также возглавить собственную духовную школу толерантного ислама. Следовательно, говорить о наличии твердой ориентации крымских мусульман пока преждевременно. Считаем, что гармонизации межконфессиональных отношений в этой сфере будет содействовать завершение строительства Соборной мечети в г. Симферополе (декабрь 2018 г.).
Следует также указать, что в течение 2013-2015 годов зафиксирована серия ограблений и поджогов мечетей и молельных домов в городах Саки, Симферополе, Судаке и Феодосии, Бахчисарайском, Джанкойском, Красногвардейском, Нижнегорском и Симферопольском районах. В январе 2018 г. совершен поджог дома муфтия Крыма Э. Аблаева. Совершение данных преступлений лидеры
«Меджлиса крымско-татарского народа» объясняют нарастанием антимусульманской истерии и манифестами «воинствующего» православия. Однако в ходе оперативно-следственных действий установлено, что большинство из этих преступлений совершено украинскими радикалами с целью устрашения пророссийски настроенных крымских татар и нагнетания межконфессиональной напряженности на полуострове.
Кроме того, следует учитывать то, что большинство крымских религиозных организаций ранее являлись территориальными подразделениями всеукраинских церквей, были связаны с ними и духовной иерархией, и организационно-финансово. Сегодня одним из основных факторов, негативно влияющих на межконфессиональную обстановку в среде православных христиан, является деятельность духовенства Украинской православной церкви Киевского патриархата, которое ввиду непризнания деятельности церкви со стороны Русской православной церкви Московского патриархата всеми способами пытается создать искусственный резонанс проблемы украинской церкви в Крыму.
В то же время считаем, что проявления религиозного экстремизма не были характерны для исследуемого региона в период его пребывания в составе Украины. В этот период объединяющими факторами для формирования и сплочения организаций, объединений и групп деструктивной направленности служили национальный признак, политические амбиции «лидеров» крымско-татарского народа и антироссийские лозунги украинских властей.
Политический экстремизм. Украинские власти не прекращают попытки использовать политическую составляющую крымского этнополитического экстремизма, сыграть на эмоциях и чувствах крымских татар, у которых в период пребывания Крыма в составе Украины культивировался феномен «незаслуженно пострадавшего» и «получившего недостаточную компенсацию» народа. Яркими иллюстрациями этого процесса служат: популистские лозунги «Крым - это Украина», «Без Крыма нет Украины» и др.; «переименование» 75 населенных пунктов полуострова в рамках декоммунизации; инициативы по созда-
нию национально-территориальной автономии крымских татар (национальной крымско-татарской автономии), других квазигосударственных институций (прокуратура Автономной Республики Крым, представительство президента Украины в автономии и т.д.); содействие деятельности «Меджлиса крымско-татарского народа»; государственная поддержка националистических батальонов и незаконных вооруженных формирований.
Как следствие, ряд лиц и молодеж-н ы х орган иза ций продол жа ют прин им а ть активное участие в несанкционированных митингах, акциях, пикетах, иногда используясь вслепую. Обычно это одиночные пикеты в г. Симферополе, осуществляемые бессистемно и дезорганизовано, но инспирируемые извне и приуроченные к украинским государственным праздникам, дням рождения общественных, культурных деятелей и т.п. Сотрудники полиции проводят профилактические беседы с гражданами данной категории, которые при наличии состава правонарушения привлекаются к административной ответственности по ст. 19.3 КоАП РФ. В ближайшей перспективе проявления этнополитическо-го экстремизма в регионе могут усилиться вследствие осуществления сноса объектов самовольного строительства, в том числе на самовольно захваченных земельных участках и в прибрежной зоне.
Как правило, при пресечении противоправных деяний организаторов и участников несанкционированных публичных мероприятий действия правоохранителей сопровождаются массовым скоплением их сторонников и «сочувствующих» с целью оказания давления на принятие следственно-процессуальных решений, провокации сотрудников правоохранительных органов для фиксации и последующего формирования стереотипов о притеснении по национальному (религиозному) признаку и дискредитации органов власти. Вместе с тем попытки оппозиционных российских политических сил, крымско-татарских и проукраинских активистов повлиять на результаты выборов Президента Российской Федерации, в органы государственной власти и местного самоуправления, в том числе на участие в них крымчан, не увенчались успехом.
Экстремизм в подростковой и молодежной среде. Присоединение Республики Крым и города федерального значения Севастополя к Российской Федерации в марте 2014 г. означало не только вхождение в общероссийское правовое и экономическое пространство, но и изменение менталитета крымчан, их интеграцию в формируемую общность российского народа. Если крымчане старшего возраста позитивно ассоциировали интеграционный процесс с началом воссоздания СССР, среднего - с повышением качества жизни и новыми возможностями, то у молодежи возникали преимущественно негативные ассоциации, обусловленные как влиянием украинских и части мировых СМИ, так и соответствующей интерпретацией образовательными организациями советского периода истории Украины. Результатом этого стала фронда украинской и крымско-татарской символикой, что никогда не было модным трендом в Крыму, бравада своей обструкционностью и, главное, - поиск других форм молодежных объединений, которыми нередко становились националистические и радикальные псевдорелигиозные учреждения, военно-патриотические организации и оборонно-спортивные клубы.
Экстремистские молодежные организации, действующие в Республике Крым, условно можно разделить по двум направлениям: группа «Здоровье нации», члены которой являются последователями общественного движения национал-социалистического толка «Реструкт»; организация молодежи, объединенная идеями «майдана», «Правого сектора» и других украинских националистических организаций. В частности, в рамках последней наблюдается активность «Анархического движения Крыма», участники которого публично ведут пропаганду, направленную на оправдание необходимости совершения террористических и экстремистских действий в отношении представителей крымской власти и бизнеса. Финансирование движения осуществляется некоммерческими организациями Украины, ФРГ и Чехии. Что касается ультраправых настроений в среде футбольных фанатов, то пока они не представляют серьезной угрозы криминологической безопасности региона. Это связано
в первую очередь с определенной изолированностью полуострова [3, с. 45]. Тем не менее необходимо учитывать одобрение большинством «ультрас» идей «майдана» и их вступление в «добробаты».
Полагаем, что отторжение частью крымской молодежи необходимости интеграции и привлекательность членства в законспирированных «могущественных» организациях (речь идет прежде всего о международном терроризме) либо «оппозиционных» силах - негативные тенденции, которые в долгосрочной перспективе могут привести к формированию экстремистских организаций сепаратистской направленности. Деструктивным фактором также выступает непринятие молодежью в качестве аргумента публикаций официальных и лояльных к государственной политике СМИ, интернет-изданий; она более восприимчива к публикациям в социальных сетях, мессенджерах, блогах, на форумах и сведениям, полученным в неформальном общении с ровесниками. Указанные аспекты необходимо учитывать при дальнейшей оптимизации данного сектора контрэкстремистской деятельности, с инкорпорацией в превентивные меры популярных блогеров, известных спортсменов, представителей традиционных конфессий, института семьи и школы и др. [4, с. 252253]. При этом речь идет не только о купировании негативного влияния улицы, контроле содержания интернет-ресурсов, тотальной блокировке украинских национальных телерадиоканалов, но и о достижении изменений в сознании, мышлении несовершеннолетних, формировании у подростков и молодежи нетерпимого отношения к экстремистской идеологии и асоциальному поведению [5, с. 199], развитии контрэкстремистской сознательности и бдительности.
Экстремизм в информационно-коммуникационной среде. С марта 2014 г. в сети Интернет и СМИ западными, проу-краинскими и оппозиционными журналистами и блогерами постоянно проводится агитация, направленная на дестабилизацию социально-политической обстановки в новых субъектах Российской Федерации. Основная масса публикаций нацелена на дискредитацию действующей власти путем «вброса» искаженной или негативной
информации в отношении высших должностных лиц республики и государства. С целью повышения градуса социальной напряженности в обществе в указанных публикациях поднимаются и гиперболизируются вопросы, наиболее болезненные для крымчан (получение гражданства и заграничных паспортов; развитие малого и среднего бизнеса, функционирование банковской системы; (пере-)регистрация прав на недвижимое имущество; снабжение продуктами питания и водоснабжение; прием в дошкольные образовательные и общеобразовательные организации; межнациональные и межконфессиональные отношения; резонансные убийства, задержание и похищение граждан; туризм). В то же время указанные ресурсы продолжают размещать информацию о продлении и усилении санкций в отношении Республики Крым и Российской Федерации в целом, а также их международной изоляции; неизбежности привлечения к уголовной ответственности крымчан, причастных к «оккупации» полуострова или содействию «оккупационному» режиму; неотвратимости «освобождения» Крыма и его возвращения в состав Украины.
Соответственно, система криминологической превенции должна предполагать осуществление контрмер в рамках информационной войны, ведущейся в отношении Российской Федерации в целом и Крыма в частности [6, с. 210-213]. В то же время сотрудниками правоохранительных органов должен проводиться мониторинг информации с целью выявления лиц и организаций, размещающих на различных интернет-площадках публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, распространяющих материалы экстремистского содержания либо вербующих крымчан для участия в боевых действиях на территории Украины и иных стран. Действующее законодательство позволяет оперативно блокировать опасный и вредный контент, а виновных лиц -привлекать к ответственности.
В 2017 г. возбуждено 11 уголовных дел, в том числе по ст. 282 - 9, ст.ст. 280.1 и 354.1 Уголовного кодекса Российской Фе-
дерации - по 1*. Помимо этого, совместно с представителями СМИ и интернет-сообществ необходимо проводить работу по дискредитации деструктивной идеологии и лиц, к ней причастных.
По нашему мнению, уникальность противодействия экстремизму в регионе связана также с тем, что система предупреждения преступлений экстремистского характера формировалась в 2014 г. в совершенно новом правовом поле. Эффективное управление и надлежащая организация работы данной системы позволит отойти от сложившейся практики точечного, избирательного противодействия этим преступным деяниям, их отдельным проявлениям либо ликвидации (минимизации) их последствий, а обеспечит ее муль-тифункциональность, даст возможность правоохранителям не только нейтрали-зовывать существующие, но и прогнозировать и предупреждать потенциальные угрозы в указанной области.
Бесспорно, формирование и развитие экстремизма в Республике Крым тесно связано как с этнополитическим фактором с религиозной подпиткой, так и исторической и геополитической составляющими. Эти обстоятельства обусловливают необходимость разработки и реализации стратегии противодействия данному явлению [7, с. 96-102], а также формирования соответствующего доктринального подхода с обязательным привлечением научно-исследовательских учреждений и образовательных организаций, СМИ, институтов гражданского общества и бизнес-структур. Считаем, что в современных условиях особую значимость приобретает деятельность крымских правоохранительных органов по следующим направлениям:
- создание системы мониторинга и прогнозирования угроз экстремистского и террористического характера;
- выявление и перекрытие каналов и источников финансирования экстремистской деятельности, подрыв экономической базы терроризма; усиление пограничного и миграционного контроля;
* Сведения о состоянии преступности и результатах расследования преступлений за январь - декабрь 2017 г.: форма N 4-ЕГС. 11К1_: http://rkproc.ru/ru/content
- нивелирование детерминантов, формирующих асоциальное поведение подростков и молодежи;
- взаимодействие в данной сфере с образовательными и религиозными организациями, СМИ, представителями интернет-сообществ, институтами гражданского общества;
- изучение зарубежного законодательства и использование положительного опыта других регионов в этой области и т.д.
Проведенный анализ позволяет спрогнозировать рост преступлений экстремистской направленности в регионе ввиду:
1) проведения на Украине выборов президента (до марта 2019 г.), парламентских выборов (до октября 2019 г.) и соответствующей активизации проукраинских активистов и «Меджлиса крымско-татарского народа» в регионе. Это могут быть публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности либо действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации, проводимые как в Крыму и на границе с Украиной, так и в самой Украине и на международных площадках. Также будут продолжены попытки дискредитации или подрыва авторитета федеральных и республиканских органов власти путем информационных вбросов (2019 г.);
2) незаконной миграции украинских радикалов и националистов, в том числе в связи с ведением боевых действий на юго-
востоке Украины (2019 г.), террористов из Арабского Востока, а также возвращением крымчан, ранее участвовавших в незаконных вооруженных формированиях (20192020 годы).
Кроме того, считаем возможными попытки лидеров экстремистских организаций дестабилизировать криминологическую обстановку в регионе в связи с годовщиной депортации крымских татар (75 лет) и проведением так называемых «дней скорби» (апрель - май 2019 г.). В то же время с 2019 г. снизится количество уголовных дел, возбужденных по ст. 282 УК РФ, в связи с ожидаемой декриминализацией данного состава преступления, а также нормализацией этноконфессиональ-ных отношений на полуострове благодаря последовательной государственной политике в этой области, а также завершению строительства Соборной мечети.
Подытоживая изложенное выше, считаем, что нормализацию криминологической обстановки в регионе значительно усложняют внешние экстремистские угрозы - поддержка (в том числе финансовая и информационная) иностранными государственными органами и организациями экстремистских проявлений в целях дестабилизации общественно-политической ситуации и ослабления государства, а также деятельность «оппозиционных» сил и запрещенных в России организаций, придерживающихся деструктивной идеологии и экстремистской деятельности насильственного характера.
Список литературы
1. Хараев А.А. К некоторым проблемам противодействия экстремизму в новых субъектах РФ: Республике Крым и городе федерального значения Севастополь // Евразийский юридический журнал. 2017. N 3 (106). С. 305-307.
2. Коноплева А.А. Изменение религиозной принадлежности как актуальная тенденция религиозного мировоззрения современного человека // Евразийский юридический журнал. 2017. N 4 (107). С. 412-414.
3. Игнатов А.Н., Кашкаров А.А. Угрозы криминологической безопасности экстремистского характера в Крымском федеральном округе // Экстремизм и его негативное влияние на уровень национальной безопасности России: криминологический и экономический аспекты: материалы II Всерос. науч.-практ. конф. Краснодар, 2015. С. 44-46.
4. Буткевич С.А., Коноплева А.А. Роль и место образовательных организаций в системе предупреждения терроризма и экстремизма // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2017. N 2 (36). С. 248-253.
5. Чудина-Шмидт Н.В. Влияние ценностей на снижение уровня экстремального поведения // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. N 11-2 (61). С. 204-207.
6. Журавленко Н.И. Крымская информационная война // Проблемы переходного периода: адаптация нормативно-правовых актов Крымского федерального округа к законодательству Российской Федерации: материалы Всерос. науч.-практ. конф. Симферополь, 2015. С. 210-213.
7. Лебедев С.Я. Криминологические предпосылки и перспективы научного обеспечения развития системы общественной безопасности в южном регионе России («Новая криминология российского юга») // Современные проблемы уголовной политики: материалы VI Междунар. науч.-практ. конф. Краснодар, 2015. С. 95-103.
References
1. Haraev A.A. K nekotorym problemam protivodeystviya ekstremizmu v novyh sub"ektah RF: Respublike Krym i gorode federal'nogo znacheniya Sevastopol' [To some problems of counteraction to extremism in the new constituent entities of the Russian Federation: Republic of Crimea and city of Federal importance Sevastopol]. Evraziyskiy yuridicheskiy zhurnal - Eurasian law journal, 2017, no. 3 (106), pp. 305-307.
2. Konopleva A.A. Izmenenie religioznoy prinadlezhnosti kak aktual'naya tendentsiya religioznogo mirovozzreniya sovremennogo cheloveka [Change in religious affiliation as an actual trend of the religious outlook of modern man]. Evraziyskiy yuridicheskiy zhurnal - Eurasian law journal, 2017, no. 4 (107), pp. 412-414.
3. Ignatov A.N., Kashkarov A.A. Ugrozy kriminologicheskoy bezopasnosti ekstremistskogo haraktera v Krymskom federal'nom okruge [Threats of criminological security of an extremist nature in the Crimean federal district]. Ekstremizm i ego negativnoe vliyanie na uroven' natsional'noy bezopasnosti Rossii: kriminologicheskiy i ekonomicheskiy aspekty [Extremism and its negative impact on the level of Russia's national security: criminological and economic aspects]. Krasnodar, 2015. Pp. 44-46.
4. Butkevich S.A., Konopleva A.A. Rol' i mesto obrazovatel'nyh organizatsiy v sisteme preduprezhdeniya terrorizma i ekstremizma [The role and place of educational institutions in the system of preventing terrorism and extremism]. Vestnik Krasnodarskogo universiteta MVD Rossii - Bulletin of the Krasnodar University of the Russian MIA, 2017, no. 2 (36), pp. 248-253.
5. Chudina-Shmidt N.V. Vliyanie tsennostey na snizhenie urovnya ekstremal'nogo povedeniya [Influence of values on reducing the level of extreme behavior]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki - Historical, philosophical, political and legal sciences, culturology and art history. Issues of theory and practice, 2015, no. 11-2 (61), pp. 204-207.
6. Zhuravlenko N.I. Krymskaya informatsionnaya voyna [Crimean information war]. Problemy perehodnogo perioda: adaptatsiya normativno-pravovyh aktov Krymskogo federal'nogo okruga k zakonodatel'stvu Rossiyskoy Federatsii [Problems of the transitional period: adaptation of the normative and legal acts of the Crimean Federal District to the legislation of the Russian Federation]. Simferopol', 2015. Pp. 210-213.
7. Lebedev S.Ya. Kriminologicheskie predposylki i perspektivy nauchnogo obespecheniya razvitiya sistemy obshchestvennoy bezopasnosti v yuzhnom regione Rossii ("Novaya kriminologiya rossiyskogo yuga") [Criminological prerequisites and perspectives of scientific provision of public security system development in the southern region of Russia ("New criminology of the Russian south")]. Sovremennye problemy ugolovnoy politiki [Contemporary problems of criminal policy]. Krasnodar, 2015. Pp. 95-103.
