CC BY
424
ИСТОРИЯ ПРАВА
Г.О. Бабкова*
Уголовно-процессуальные законопроекты Екатерины II и российское законодательство второй половины XVIII в. (К истории указа «О трех родах воровства» 1781 г. и «Устава благочиния» 1782 г.)**
Аннотация. Предмет исследования — характер и степень влияния собственноручных законопроектов по обновлению уголовного права и процесса Екатерины II («Уголовное уложение», «Порядок исследования и суда уголовного дела») на уголовное право второй половины XVIII в.; трансформация смыслового содержания понятия «уголовное преступление», терминов, определяющих имущественные правонарушения, и системы следующих за них санкций, а также принципы и методы рецепирования основных положений трактата английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы» в законодательстве 1780-х гг. В основе исследования лежит сравнительно-исторический метод, предполагающий необходимость выявления внутренне присущих источнику причинно-следственных связей через реконструкцию ментальных и мировоззренческих установок автора источника. Настоящее исследование впервые констатирует факт значительного влияния уголовно-процессуальных проектов Екатерины II на развитие уголовного законодательства 1780-х гг. Сравнительный анализ законопроектов Екатерины II и указа «О суде и наказаниях за воровство разных родов» 1781 г. и «Устава благочиния» 1782 г. свидетельствует о том, что в законодательстве 1780-х гг. получил юридическую силу ряд положений проектов императрицы по обновлению уголовного права и процесса. Указ «О суде и наказаниях за воровство разных родов» вводил в действие раздел проекта «Уголовного уложения» о преступлениях против собственности, предлагая, с опорой на «Комментарии на английские законы» У. Блэкстоуна, совершенно новую в сравнении с предшествующей традицией систему санкций за незначительные имущественные преступления. В ее основе лежала идея о необходимости перевоспитания преступного элемента через труд и о привитии ему уважения к собственности в целом. Под влиянием проекта «Уголовного уложения» в «Уставе благочиния» были предложены новые классификационные принципы градации уголовно наказуемых деликтов, а также впервые в истории русского права появились новые категории уголовно преследуемых деяний — «уголовные преступления» против личности («личные»), «обитания», «имения», «правосудия», «народной тишины», «общей народной торговли». Предлагавшийся в уставе алгоритм проведения предварительного следствия был прямой реализацией части положения проекта Екатерины II «Порядок исследования и суда уголовного дела». Значимость указанных новаций состояла в том, что они унифицировали и вводили четкие дефиниции различных видов «уголовных преступлений» и посягательств на имущество. Через очерчивание круга посягательств была предпринята попытка законодательного конструирования понятия движимого имущества, а также уточнены значения терминов «воровство», «грабеж», «кража» и «мошенничество». С одной стороны, это элиминировало «несходства» в трактовке уголовно преследуемых правонарушений, а с другой, способствовало созданию единого правового поля, в рамках которого ясно обозначалось намерение власти взять под защиту как отдельного индивидуума вне зависимости от его социального статуса, так и принадлежащего ему права собственности.
Ключевые слова: история уголовного права, история судопроизводства, законопроекты Екатерины II, история уголовного законодательства, история России, Устав благочиния, уголовные преступления, преступления против собственности, Уильям Блэкстоун, Екатерина II.
© Бабкова Г.О., 2015
* Бабкова Галина Олеговна — кандидат исторических наук, доцент кафедры политической истории Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». [[email protected]]
101000, Россия, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20.
** В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 11-01-0080, выполненного в рамках программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2012-2013 гг.
Вторая половина XVIII в. обозначила новый этап в развитии уголовного права и процесса в России. Смягчение законодательства в отношении несовершеннолетних правонарушителей, «фактическая» отмена пытки1, создание новой системы судебно-следственных органов, появление института совестных судов и т.д. свидетельствовали о качественных изменениях в уголовно-процессуальной и судопроизводственной сферах2. Ряд законодательных актов 1780-х гг. впервые в истории русского права дал четкие дефиниции имущественных правонарушений, ввел новые категории уголовно преследуемых деяний, а также установил последовательный алгоритм проведения следствия. Указанные новации вводились именным указом «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех Губерниях» 1781 г.3 и «Уставом благочиния» 1782 г., ставшим «своего рода уложением о преступлениях и наказаниях»4.
Изучение данных постановлений имеет давнюю историографическую традицию5. Однако вне рамок исследовательского интереса оказались два момента: во-первых, факт прямого влияния законопроектов Екатерины II как на указ «О суде и наказаниях за воровство», так и на «Устав благочиния»; во-вторых, рецепция ряда положе-
1 См.: Омельченко О.А. «Законная монархия»: Просвещенный абсолютизм в России. М.: Юрист, 1993. С. 286-288; Он же. Власть и закон в России XVIII в.: исследования и очерки. М.: МГИУ, 2004. С. 216-218.
2 См.: Madariaga I. de. Penal policy in the age of Catherine II // La Leopoldina. 1990. № 11. P. 497-535; Мадариага И де. Уголовная политика в век Екатерины II // Фемис. Ежегодник истории права и правоведения. Вып. 4. М., 2003. С. 105-135; Омельчен-ко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и развитие русского уголовного права во второй половине XVIII в. 1-я ред. // Вопросы истории уголовного права и уголовной политики: сб. науч. тр. М.: МГИУ, 2003. С. 25-50; Он же. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма»... С. 142179; Бабкова Г.О. Политика Екатерины II в области уголовного права и судопроизводства в 1762-1767 гг. // Фемис. Вып. 4. С. 41-75; Она же. «Безгласные граждане»: малолетние преступники в судебной системе России 1750-1760-х гг. // Препринты. Высшая школа экономики. Сер. WP19: Исторические исследования. 2012. № 4. С. 11-22.
3 Полное Собрание Законов Российской империи (ПСЗРИ). 1-е собр. Т. XXI. № 15147.
4 Омельченко О.А. «Законная монархия». С. 305. См. также: Он же. Власть и закона в России XVIII в. С. 216-218.
5 См.: Григорьев В.А. Зерцало управы благочиния (Эпизод из истории Устава благочиния 1782) // Русский исторический журнал. 1917. Кн. 3/4. С. 73-103; Люблинский П.И. Уголовно-правовая охрана частной собственности в период образования капитализма (из истории уголовного законодательства о краже) // Проблемы социалистического права. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1937. Сб. II. С. 79-108; 1938. Сб. III. С. 147-175. Омельченко О.А. «Законная монархия». С. 305-309; Каменский А.Б. От Петра I до Павла I. М.: Изд-во РГГУ 1999. С. 433-435; Мадариага И. де. Россия в эпоху Екатерины Великой / предисл. А.Б. Каменского. М.: НЛО, 2000. С. 465-469; Сизиков М.И. Полицейская реформа Екатерины II. Тюмень: Изд-во Тюмен. юрид. ин-та МВД РФ, 1997; Он же. Полиция // Законодательство Екатерины II: в 2 т. / отв. ред. О.И. Чистяков, Т.Е. Новицкая. М.: Юрид. лит., 2000. Т. 1. С. 522-529.
ний трактата английского правоведа У. Блэкстоу-на «Комментарии на английские законы»6.
Во второй половине 1770-х — 1780-х гг. Екатериной II был составлен целый комплекс проектов по обновлению уголовного права и процесса, явно обозначивший интенцию императрицы разработать единый уголовно-процессуальный кодекс. В середине 1770-х гг. она начала работу над проектом «Уголовного уложения»7, отдельные черновые наброски которого касались правил организации следствия и устройства тюрем и впоследствии вылились в создание проекта «О тюрьмах»8. Проект «Уголовного уложения» является наиболее обширной и законченной законопроектной разработкой императрицы в области уголовного права. При его создании Екатерина II активно использовала труд английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы», который значительно повлиял на основные положения проекта с точки зрения систематики преступлений и конкретного определения части составов9. После ноября 1775 г. Екатерина II составила «Порядок исследования и суда уголовного дела», который должен был дополнить «Учреждения для управления губерний» 1775 г.10 В речи, произнесенной по поводу обнародования «Учреждений», императрица предполагала присоединить к ним «порядок производства уголовного суда», который к тому моменту еще не был «дописан»11.
Намерение Екатерины II принять единый кодекс уголовного права подтверждает преамбула к именному указу «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях»12, который был объявлен из
6 См.: Омельченко О.А. «Законная монархия». С. 305.
7 Об истории проекта см.: Проект «Уголовного уложения» императрицы Екатерины II / Вступ. зам. и публ. Баб-ковой Г.О // Фемис. С. 157-159.
8 Екатерина II. О тюрьмах // Екатерина II. Избранное / вступ. ст. А.Б. Каменского, сост. Г.О. Бабкова. М.: РОС-СПЭН, 2010. С. 471-498.
9 См.: Бабкова Г.О. Проект «Уголовного уложения» Екатерины II и «Комментарии на английские законы» У Блэк-стона. Проблема трансфера // Вина и позор в контексте становления современных европейских государств (XVI-XX вв.) СПб.: Изд-во Европ. ун-та в СПб, 2011. С. 229-245; Она же. Личные преступления в проекте Уголовного уложения Екатерины II. К вопросу о становлении юридической терминологии в России второй половины XVIII в. // «Понятия о России»: К исторической семантике имперского периода: в 2 т. / науч. ред. А.И. Миллер, Д. Сдвиж-ков, И. Ширле. М.: НЛО, 2012. Т. 1. С. 173-196; Она же. Реформы Екатерины II в области уголовного права в сравнительной перспективе: проект «Уголовного уложения» и «Комментарии на английские законы» У. Блэкстоуна // Феномен реформ на западе и востоке Европы в начале Нового времени (XVI-XVIII вв.): сб. ст. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в СПб, 2013. С. 270-289.
10 Екатерина II. Порядок исследования и суда уголовного дела // Екатерина II. Избранное. С. 451-468.
11 Цит. по: Григорьев В.А. Реформа местного управления при Екатерине II: Учреждения о губерниях 7 ноября 1775 г. СПб.: Рус. скоропеч., 1910. С. 284.
12 ПСЗРИ. 1-е собр. Т. XXI. № 15147.
Табл. 1
Указ «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях»
Проект «Уголовного Уложения». Гл. VI. «Уголовное преступление противу имение. Воровство»
1) Буде кто учинит воровство, про то изследовать порядком уголовных дел и по изследовании су-дити чему достоин.
Три рода воровства
2) Три рода суть воровства: первой род воровство грабеж, второй род воровство кража, третей род, воровство машенничество.
Воровство грабеж
3) Воровство грабеж есть, буде кто на сухом пути или на воде на кого нападет или остановит, стращая действием как то орудием* или рукою, или иным чем или словом, или кого уронит и нахально ограбит, или что отнимет или дать себе принудит, или воспользуется страхом от пожара или потопа или от инаго случая или темнотою, кого ограбит, или отъимет у кого деньги, или снимет с кого платье или повозок или с корабля пожитки или товар или иное движимое имение.
Воровство кража
4) Воровство кража есть, буде кто у кого тайным образом возмет деньги или иное движимое имение без воли или согласия того, чьи те деньги или движимое имение, оное спрячет или продаст или заложит или инако употребит в свою пользу.
Воровство мошенничество
5) Воровство мошенничество есть, буде кто на торгу или в ином многолюдстве у кого из кармана что вынет, или обманом или вымыслом, или не-запно у кого что отъимет или унесет, или от платья полу отрежет или позумет спорет, или шапку сорвет, или купя что не платя денег скроется, или обманом или вымыслом продаст или отдаст поддельное за настоящее, или весом обвесит или мерою обмерит, или что подобное обманом или вымыслом себе присвоит ему непринадлежащее без воли или согласия того, чье оно**
Буде кто учинит воровство, про то изследовати порядком уголовных дел, и по изследовании судити чему достоин.
Три рода суть воровства: первой род воровство грабеж, второй род воровство кража, третей род воровство машенничество.
Воровство грабеж есть, буде кто на сухом пути или на воде на кого нападет или остановит, стращая действием как то оружием или рукою, или иным чем или словом, или кого уронит и нахально ограбит, или что отнимет или дать себе принудит, или возпользуется страхом от пожара или потопа или от инаго случая или темнотою, кого ограбит, или отъимет у кого деньги, или снимет с кого платье или повозок или с корабля пожитки или товар или иное движимое имение, то вор подлежит.
Воровство кража есть, буде кто у кого по тихоньку возмет деньги или иное движимое имение без воли или согласия того, чьи те деньги или движимое имение, оные спрячет или продаст или заложит или ина-ко употребит в свою пользу, то тать подлежит.
Воровство машенничество есть, буде кто на торгу или в ином многолюдстве у кого из кармана что вынет, или обманом или вымыслом, или незапно у кого что отъимет или унесет, или от платья полу отрежет или позумет спорет, или шапку сорвет, или купя что не платя денег скроется, или обманом или вымыслом продаст или отдаст поддельное за настоящее, или весом обвесит или мерою обмерит, или что подобное обманом или вымыслом себе присвоит ему непринадлежащее без воли или согласия того, чье оно, то машенник подлежит***
* Курсивом выделены слова, отличающиеся в тексте проекта уложения и указа.
** Законодательство Екатерины II. Т. II. С. 848.
*** РГБ НИОР. Ф. 222. Карт. XVIII. Д. 4. Л. 17-18.
Сената 3 апреля 1781 г. Он характеризовался как «временное... установление», вводившееся в действие для того, чтобы элиминировать «настоящие различные недостатки, неясность и неудобства до издания Уложения». Эта же мысль была повторена в Сенатском указе от 29 июля 1782 г., который разъяснял суть указа от 3 апреля 1781 г., и особо подчеркивал, что он является обязательным к исполнению «до издания Устава по уголовным преступлениям»13.
13 ПСЗРИ. 1-е собр. Т. XXI. № 15483.
Диспозитивная часть указа «О суде и наказаниях за воровство» является прямой текстологической законодательной реализацией гл. VI проекта «Уголовного уложения» — «Уголовное преступление противу имения. Воровство» (см. табл. 1).
В отличие от проекта «Уголовного уложения» указ «О суде и наказаниях за воровство разных родов» формулировал принципиально новую в сравнении с предшествующим законодательством систему санкций за незначительные хищения имущества и их рецидивы. При совершении кражи или мошенничества на сумму ниже 20 руб.
преступник подлежал отсылке в рабочий дом, где он обязан был возместить стоимость украденного и «шесть процентов выше того тому, у кого украл». В случае рецидива вдвое увеличивалась сумма отработки — добавленная часть шла «в рабочий дом», а также предусматривалось незначительное телесное наказание — два удара плети. Вторичный рецидив влек за собой три удара плети и тройное увеличение суммы, 2/3 которой шли в работный дом (п. 7, 8). Собственно уголовная ответственность наступала при учинении грабежа и четвертом рецидиве кражи или мошенничества: преступник должен был быть арестован и отослан к суду, «где поступать с ним, как законы повелевают»14.
Позднее было дано разъяснение, что работные дома, создаваемые в соответствии со ст. 390 «Учреждений для управления губерний» 1775 г. и вводимые по закону «О суде и наказаниях за воровство разных родов», есть не одно и то же. Последние предназначались только для «преступников», в то время как цель первых состояла в том, чтобы «работою доставить прокормление неимущих»15.
Идея введения в пенитенциарную систему России работных домов в качестве наказания за воровство, как представляется, была заимствована Екатериной II из «Комментариев на английские законы» У. Блэкстоуна, который подробно описывал «исправительные», или «работные» дома, в гл. 28 «О привилегии духовенства» т. IV своего трактата.
Привилегия духовенства сыграла «огромную роль в практике законов о краже»16 в Англии, где вплоть до 1832 г. сохранялось правило, по которому повешением каралась кража на сумму свыше 12 пенсов. В соответствии с обычным правом, преступники, обвинявшиеся в тяжком, заслуживающем смертной казни или лишения члена деянии, могли быть освобождены от санкции подобного рода в том случае, если они принадлежали к духовенству. Затем данная привилегия была распространена на всех (кроме обвинявшихся в государственной измене и святотатстве), кто мог доказать свою грамотность и прочесть на суде какой-либо отрывок из Библии17. После того, как суд подтверждал правомочность применения привилегии духовенства в отношении подсудимого, тот подвергался клеймению руки и освобождался от тюремного заключения, которое, однако, могло налагаться, по усмотрению судьи, «на срок не более года»18.
14 ПСЗРИ. 1-е собр. Т. XXI. № 15147; Законодательство Екатерины II. Т. II. С. 848-849.
15 ПСЗРИ. 1-е собр. Т. XXI. № 15657.
16 Люблинский П.И. Указ. соч. Сб. II. С. 85.
17 Blackstone W. Commentaries on the laws of England by sir W. Blackstone: in 4 v. London, 1809. Vol. 4. P. 367-368.
18 Ibid. P. 369.
С 1707 г. путем «условной милости», не требовавшей доказательства умения читать, привилегия духовенства стала распространяться на всех, кто «имел право ее получать». Тогда же была скорректирована система наказаний за хищения для тех, кто прибегал к указанной привилегии. Было постановлено, что всякий, «кто будет осужден за какое-либо воровство или кражу и подвергнется потом клеймению руки согласно старинному закону... затем должен быть помещен, по усмотрению судьи, в исправительный или общественный работный дом для содержания там в тяжком труде в течение срока не менее шести месяцев и не более двух лет»19.
Заимствуя из «Комментариев на английские законы» идею «рабочих» домов, Екатерина II наполнила ее иным содержанием. Учреждение в России данного института было фактическим воплощением в реальную жизнь провозглашенной Екатериной II еще в «Наказе Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» 1767 г. основной цели наказания — исправления преступника. В соответствии с указом «О суде и наказаниях за воровство разных родов», телесное наказание носило чисто «декларативный» характер, причиняя осужденному минимальную физическую боль. Помимо этого, в нем проявились черты общей трансформации отношения к частной собственности, рассматриваемой как одна из характерных черт перехода к Новому времени. В предшествующий период устранение преступного элемента, лишение его одного из членов или причинение физической боли выступали в качестве доминанты уголовной ответственности за имущественные преступления. В Новое время ситуация изменяется: задача санкции виделась в том, что исправить преступника и привить ему более уважительное отношение к собственности в целом. Труд в данном случае являлся наиболее эффективным средством перевоспитания20.
Важность указа «О суде и наказаниях за воровство разных родов» состояла также в декларируемой бессословности вводимых им наказаний. Предписывая заключение в «работные» дома, Екатерина II не ограничивала действия этой меры отдельными сословиями, а налагала ее на все слои общества: обязанность отработки украденного в равной степени лежала как на дворянине, так и на выходце из крестьянской среды. Эта мысль была четко выражена императрицей в резолюции на доклад Сената от 27 июля 1785 г. по делу дворянина прапорщика Капо, обвинявшегося в похищении «двух сертуков. и тулупа». Общая сумма украденного составила 16 руб. Нижний надворный суд приговорил прапорщика к за-
19 Ibid. P. 370.
20 См.: Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы.
М.: Ad Marginem, 1999. С. 156.
ключению в «рабочий» дом. Верхний надворный суд подтвердил приговор, добавив к нему высылку из столицы после отбытия наказания. Сенат не решился апробировать сентенцию Верхнего надворного суда, мотивируя это тем, что в указе от 3 апреля 1781 г. не сказано, чтобы «приличив-шихся в воровстве чиновных людей ссылать в рабочий дом по лишении чинов». Резолюция Екатерина II подтвердила приговор судов обеих инстанций: «Лиша чинов, отослать в рабочий дом на основании указа от апреля 3 дня 1781 г. для зарабатывания того, что украл и шести процентов выше тому, у кого украл, а потом выслать из Столицы и из всей здешней Губернии»21.
Значимость указа «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях» в представлении Екатерины II подтверждает факт его дословного перенесения в изданный 8 апреля 1782 г. Устав благочиния (ст. 269)22. Не считая целесообразным останавливаться на истории создания Устава благочиния, которая, как уже отмечалось, достаточно изучена в предшествующей историографии, отметим только, что окончательная редакция закона была готова к 1781 г. Замысел указа возник, скорее всего, в ходе работы Екатерины II «над уголовным законодательством»23. Это, в частности, подтверждает черновая редакция проекта «Уголовного уложения», свидетельствующая о намерении императрицы включить в его состав отдельную главу о преступлениях против «народного благочиния»24.
«Устав благочиния» имеет принципиальное значение для выяснения характера и степени воплощения уголовно-правовой доктрины Екатерины II в конкретной законотворческой практике ее царствования, поскольку его уголовно-правовая часть (разделы М—Н) явилась прямой законодательной реализацией диспозитивной части проекта «Уголовного уложения». Помимо этого, на характер группировки глав в «Уставе благочиния» прямое влияние оказали отдельные положения «Комментариев на английские законы» У. Блэкстоуна25.
Специфика расположения инкриминируемых составов и следующих за них санкций в «Уставе благочиния» заключалась в том, что, отойдя от российской правовой традиции, Екатерина II разнесла их по отдельным разделам — «М. Запрещении» (ст. 191—232) и «Н. Взыскании» (ст. 233—274). Таким образом, ею была реализована наиболее эффективная, с точки зрения уго-
ловно-правовой мысли Просвещения, структура построения уголовного кодекса, в рамках которого определенной градации преступлений должна была соответствовать определенная градация наказаний.
Эта идея была ясно высказана Ч. Беккариа в гл. VI «Соразмерность между преступлениями и наказаниями» его трактата «О преступлениях и наказаниях». Беккариа полагал, что все «нарушения установленного порядка» можно «классифицировать» по степени их важности, введя параллельно такую же «геометрию» и для следующих за ними преступлений26. Та же мысль со ссылкой на итальянского юриста была повторена У. Блэксто-уном в «Комментариях на английские законы». Он подчеркивал, что «в каждом государстве градации преступления должна соответствовать градация наказаний», критически при этом оценивая практическую возможность реализации данного принципа с точки зрения создания точной классификации всех преступных деяний («это далекая от реальности мечта»). Однако в том, что касалось системы санкций, Блэкстоун был сторонником создания единой «лестницы наказаний», которая применялась бы ко всем степеням вины27.
И то, и другое положения были в полной мере учтены Екатериной в «Уставе благочиния». Все статьи раздела «М. Запрещении» начинались практически одинаково: «подтверждается запрещение всем и каждому», «подтверждается и возобновляется запрещение всем и каждому», «запрещается всем и каждому». В разделе «Н. Взыскании» для каждого «запрещения» параллельно вводилось наказание, которое состояло либо в точном назначении санкции, в том случае если полицейские органы были правомочны вынести приговор, либо в указании отослать подозреваемого к суду, которому предстояло установить факт виновности. Так, к примеру, ст. 1 ч. «М» запрещала «объявление или обнародование во всенародное известие» без соответствующего разрешения со стороны Управы благочиния (ст. 191)28. Наказание за действия подобного рода содержалось в ст. 1 ч. «Н»: «да отдастся под стражу и отошлется в суд и да накажется по мере вины или преступления, им учиненного, как в законе написано» (ст. 233)29.
Собственно «уголовным преступлениям» были посвящены ст. 225—232 гл. «М» и ст. 267—274 гл. «Н». Классификация уголовно преследуемых деяний «Устава благочиния» практически полностью повторяла проект «Уголовного уложения» (см. табл. 2 на с. 14).
21 ПСЗРИ. 1-е собр. Т. XXI. № 16234.
22 См.: Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 599-600.
23 Омельченко О.А. «Законная монархия». С. 305.
24 РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 703. Л. 53.
25 О.А. Омельченко отмечает, что выписки из его труда
содержались в «набросках отдельных разделов Устава»
(См.: Омельченко О.А. «Законная монархия». С. 305).
26 См.: Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях / пер. с итал. Ю.Ю. Юмашева. М.: Стелс, 1995. С. 85.
27 См.: Blackstone W. Op. cit. P. 18, 370.
28 Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 586.
29 Там же. С. 592.
Табл. 2
«Устав благочиния» Проект «Уголовного уложения»
Ст. 225. Уголовные преступления личные: 1. Смертоубийство. 2. Увечие и раны. 3. Насильство разбоем или увозом или похищением. Уголовное преступление личное. I. Смертоубийство. II. Увечие и раны. III. Насильство (разбоем, увозом, похищением)
Ст. 226. Уголовныя преступления противу обитаний: 1е. Пожег обитаний. 2е. Воровство со взломом. Уголовное преступление противу обитаний. IV. Поджеги обитаний. V. Воровство со взломом.
Ст. 227. Уголовныя преступления противу имения: 1е. Воровство грабеж. 2е. Воровство кража. 3е. Воровство мошенничество. 4е. Злостный ущерб или убыток. Уголовное преступление противу имения. VI. Воровство: - воровство-грабеж; - воровство-кража; - воровство-мошенничество.
Ст. 228. Уголовныя преступления лживыя поступки: 1е. Лживой поступок словесной. 2е. Лживой поступок действием. Уголовное преступлении лживой поступок. VII. Лживой поступок: - лживой поступок словесной; - лживой поступок действие.
Уголовное преступление противу имение. VIII. Ущерб или убыток.
Ст. 229. Уголвныя преступления противу правосудия вообще: 1е. Супротивление закону или должности. 2е. Преступление должности. 3е. Лихоимство или взятки. 4е. Взлом тюрьмы. 5е. Утечку из под стражи или ссылки. 6е. Уход из под стражи. 7е. Упущение, кого под стражу имать повелено. 8е. Прием краденой вещи. 9е. Скрытие или утайку нужной к производству дел бумаги или печати. 10е. Лживое употребление поддельнаго или скрытаго или утаеннаго. 11е. Письма или сочинения ругательныя. 12е. Утайку уголовного преступления. Уголовное преступление противу народного правосудия. IX. Супротивление закону или должности. X. Преступление должности. XI. Лихоимство или взятки. XII. Взлом тюрмы. XIII. Утечка из-под стражи или ссылки. XIV Уход из-под стражи. XV. Упущение кого под страже имать повелено. XVI. Прием краденой вещи. XVII. Скрытие или утайка нужной к призводству дела бумаги. XVIII. Лживое употребление поддельного, или скрытого, или утаенного. XIX. Письма и сочинения ругательныя. XX. Утайка уголовного преступления.
Ст. 230. Уголовныя преступления противу народной тишины: 1е. Сходбища подозрительныя. 2е. Ездить или ходить стращая людей. 3е. Письма угрозительныя. 4е. Взлом оград. 5е. Поединки и драки. 6е. Скоп. 7е. Челобитье, или прошение, или донос скопом, или заговором. 8е. Насильное завладение недвижимаго имения. 9е. Разсевание лжи и клеветы. Уголовное преступлении противу народной тишины. XXI. Сходбища подозрительныя. XXII. Ездить или ходить стращая людей. XXXIII. Письма угрозительныя. XXIV. Взлом оград. XXV. Поединки и драки. XXVI. Скоп. XXVII. Челобитье, или прошение, или донос скопом или заговором. XXVIII. Насильное завладение недвижимого имения. XXIX. Рассевание лжи и клеветы.
Ст. 231 Уголовное преступление противу общей народной торговли: 1е. Привоз или отвоз запрещенного. 2е. Беспошлинной привоз или отвоз товара. 3е. Неоплатимый долг, или банкрут. 4е. Лихва. 5е. Обман в торговле. 6е. Перекуп товара Уголовное преступление противу народной торговли. XXX. Привоз или отвоз запрещенного. XXXI. Беспошлинной привоз или отвоз товара. XXXII. Неоплатимый долг, или банкрут. XXXIII. Лихва. XXXIV. Обман в торговле. XXXV. Перекуп товара.
Уголовное преступление противу общенародного здравия: 1е. Разнос заразы. 2е. Продажа испорченного припаса питания* Уголовное преступление противу народного здравия. XXXVI. Разнос заразы. XXXVII. Продажа испорченного припаса питания**.
* Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 590-592. ** Екатерина II. Проект «Уголовного уложения» // Екатерина II. Избранное. С. 380-423.
«Устав благочиния»
Ст. 196. Подтверждается и возобновляется запрещение всем и каждому, пришед в церковь Божию во время службы Божией, учинить службы Божией, каким бы то ни было обычаем или способом, препятствие, помешательство или кто прервет оную или соверши-ти не даст.
Ст. 197. Подтверждается и возобновляется запрещение всем и каждому, пришед в церковь Божию во время службы Божией , иметь суетные разговоры о светских или иных делах, или ходить в зад и вперед по церкве, или говорить громко, или кричать, или хохотать, или иной учинить шум, или от службы Божией отвратить внимание православных словом, деянием или движением.
Ст. 224. Подтверждается запрещение колдовства или чародейства или инаго подобнаго обмана, про-изходящаго от суеверия или невежества, или мошенничества, и для онаго начертании на земле или курении, или пугание чудовищем, или воздушныя или водяныя предвещании, или толковании снов, или искании клада, или искании видений, или на-шептании на бумагу, или траву, или питье*.
* Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 586, 590. ** РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 17. Л. 28, 29, 30, 34.
Табл. 3
Проект «Уголовного уложения».
Черновая редакция
Церковный мятеж есть: пришед в церковы или в церковь Божию, учинить службы Божии, каким бы то ни было обычаем или способом препятствие или помешательство или прервет оную или совер-шити не даст.
Безчинство в церкви есть: Буде кто пришед в церковь Божии учнет суетных разговоров о светсикх или иных делах, или ходит взад вперед по церквы, или говорить громко, или кричать, или хохотать, или иной учинит шум, или инако от службы Божии словом или деянием или движением отвратит внимание православных .
Волшебство, колдовство, чародейство называется, буде кто чинит обман произходящий от суеверие или невежество или машшенничество и для онаго употребит имя Божии всуе, или призовет против-ныя силы, и для онаго употребит начертании, или курении, или пугание чудовищею, или воздушныя или водныя предвещании, или толковании сны, или искание клада, или искание видении, или нашептывание на бумагу, или трав или питии или тому подобный неистовствы**.
Различия в градации уголовных деликтов в «Уставе благочиния» и проекте «Уголовного уложения» были незначительны. Они состояли, во-первых, в изменении отдельных формулировок в названии противоправных посягательств, во-вторых, в отказе Екатерины II от выделения «злостного ущерба или убытка» в отдельную категорию преступных деяний и включении ее в общее число действий, квалифицируемых в ст. 227 как «уголовное преступление противу имение».
Принципиальное отличие в сравнении с проектом состояло в том, что за рамки уголовно преследуемых актов были вынесены преступления против веры, оскорбления величества, «всенародного права» и самодержавной власти. В проекте «Уголовного уложения» им были посвящены первые четыре раздела30. Какие-либо упоминания о последних двух видах преступных действий вообще отсутствуют в «Уставе благочиния», в то время как религиозные преступления были переведены в число полицейских проступков. В перечне религиозных проступков, введенных Екатериной II в «Устав благочиния», четко фиксируется влияние как беловой, так и черновой редакции проекта «Уголовного уложения», из которой ею были взяты определения части криминализируемых составов.
В черновой редакции проекта «Уголовного уложения» часть деяний, которые изначально Екатерина II предполагала причислить к уголовным преступлениям «противу Бога и православного грекороссийского закона», затем была отнесена ею «в благочинье». Это были следующие действия: «церковный мятеж, безчинство в церкви, несвятити день воскресной, волшебство, лжесвятость (предсказании и предзнаменования), взятки по церковным делам, пьянство, прелюбодеяние и непотребство, незаконнорожденные, несоблюдение христианской должности»31. «Устав благочиния» криминализировал большинство из вышеназванных деяний как полицейские проступки. Их определения были взяты императрицей из черновой редакции проекта «Уголовного уложения».
В «Уставе благочиния» религиозные правонарушения не собраны вместе, как «уголовные преступления», а разнесены. Ст. 195 запрещала возложение хулы на «Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, или на рождшую Его Пресвятую Владычицу нашу Богородицу и Присно Деву Марию, или на Честный Крест, или на Святых его Угодников»32. В контексте данной статьи Екатерина II отказалась от фиксируемого в черновой
30 См.: Екатерина II. Проект «Уголовного уложения».
С. 370-380.
РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 17. Л. 20. Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 586.
31
32
Табл. 5
Табл. 4
«Устав благочиния»
Ст. 199. Подтверждается запрещение всем и каждому начинать и возобновлять споры противу православия.
Ст. 200. Подтверждается и возобновляется запрещение всем и каждому иноверцу православнаго отвратить от православия или уговорить перейти в иную веру.
Ст. 201. Подтверждается и возобновляется запрещение всем и каждому православному перейти в иную веру*.
* Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 587.
** [] - вставлено над строкой.
*** РГБ НИОР. Ф. 222. Карт. XVIII. Д. 3. Л. 5-7.
Проект «Уголовного уложения». Беловая редакция
Отступление от веры есть: Буде кто Православной переидьет в иную веру.
Превращение в иную веру есть: буде кто право-славнаго обманом, или насильством, или учением, или внушением, или советом, или словом, или книгою прельстит или уговорит отстать от православия или принять иную веру.
Ересь есть: Буде кто православный учнет или возобновит споры противныя православию и соборами [и законом]** объявленныя за ереси***.
«Устав благочиния» Проект «Уголовного уложения». Черновая редакция
Ст. 203. Подтверждается запрещение в воскресение или табельный праздник до окончания обедни открыть трактир, кабак или погреб, где продают пития. Ст. 204. Подтверждается запрещение в воскресение или праздник до окончания обедни начать игры, игрища, музыку, пляски, пение песен по домам и по улицам, феатральные представлении и всякия иныя общенародныя забавы и увеселении*. Не святити день воскресной есть: буде кто в воскресный или табельный праздник ... учнет торговать или продавать или покупать запрещенное в те дни, или кто до окончания обедни начнет игры, игрищи, музыки, пляски, пении песен, по домам или по улицам феатрыльные представлении и вся-кия иныя общенародныя забавы, увеселении или пиры и до окончания обедни откроет трактир или погреб, где подают питии, или кабак**.
* Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 587. ** РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 17. Л. 29об.
и беловой редакции проекта «Уголовного уложения» разделения богохульства на собственно «богохуление» и «святинохуление» (то есть словесное посягательство на Богоматерь, крест или святых)33. В целом это находилось в русле российской уголовно-правовой традиции, в которой отсутствовало понятие «святинохуления».
Ст. 196, 197 и 225 «Устава благочиния» были прямой реализацией п. VII «церковный мятеж», п. VIII «безчинство в церкви» и п. X «волшебство, колдовство, чародейство» преступлений против веры черновой редакции проекта «Уголовного уложения» (см. табл. 3 на с. 15).
Ст. 199—201 «Устава благочиния» в обратном порядке воспроизводили градацию религиозных преступлений, связанных с переходом в иную веру, и ересью, как черновой, так и беловой редакции проекта (см. табл. 4).
33 РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 17. Л. 22, 23; РГБ НИОР. Ф. 222. Карт. XVIII. Д. 3. Л. 1, 4.
Существует определенное родство между ст. 203 и 204 «Устава благочиния» и п. VIII «не свя-тити день воскресный» черновой редакции проекта уложения (см. табл. 5).
Екатерина II, таким образом, практически дословно повторила в «Уставе благочиния» отдельные положения как беловой, так и черновой редакций проекта «Уголовного уложения». Отличия в данном случае состояли в следующем: во-первых, в отказе рассматривать употребление «имя Божии всуе» как один из способов совершения колдовства. Это выглядело совершенно логичным с точки зрения внутренней структуры «Устава благочиния», в котором статье, криминализировавшей «колдовство или чародейство», предшествовало запрещение «употреблять всуе божбу» (ст. 223. 3е); во-вторых, в отсутствии спецификации способов совращения человека в другую веру, в-третьих, в элиминировании понятия ересь применительно к «спорам противу православия».
Табл. 6
«Устав благочиния»
«Порядок исследования и суда уголовного дела»
Ст. 105. Частный пристав в случае уголовного преступления личного имеет изследовать.
1е. О особе над кем учинено действие. 2е. О действии, что учинено. 3е. О способе или орудии, чем учинено. 4е. О времени, когда учинено. 5е. О месте, где учинено. 6е. О околичностях, объясняющих с намерением или без намерения и утверждающих или обличающих, как учинено, и
7е. Преступника, кем учинено?
В случае уголовного преступления противу обитания изследовать:
1е. О обитании, над каким учинено.
2е. О действии, что учинено.
3е. О способе или орудии, чем учинено.
4е. О времени, когда учинено.
5е. Где учинено.
6е. О околичностях, объясняющих с намерением или без намерения и утверждающих или обличающих, как учинено, и
7е. Преступника, кем учинено?
В случае уголовного преступления противу имения изследовать:
1е. О имении, над каким учинено. 2е. О действии, что учинено.
3е. О способе или орудии, чем учинено. 4е. О времени, когда учинено. 5е. Где учинено.
6е. О околичностях, объясняющих с намерением или без намерения и утверждающих или обличающих, как учинено, и
7е. Преступника, кем учинено? В случае уголовного преступления лживаго поступка или против об-щаго правосудия, или противу народной тишины изследовать. 1е. Во вред чей или чему учинено. 2е. О действии, что учинено. 3е. О способе или орудии, чем учинено. 4е. О времени, когда учинено. 5е. О месте, где учинено. 6е. О околичностях, объясняющих с намерением или без намерения и утверждающих или обличающих, как учинено, и
7е. Преступника, кем учинено?*
Особа Действие
Способ или орудие
Время или час, днем или ночью
Место
Случаи и околичности, объясняющие содеянное
Преступник
Имение/недвижимое движимое Действие
Способ или орудие
Время или час, днем или ночью
Место
Случаи и околичности, объясняющие содеянное
Преступник
Вред/общей частной Поступок/словесно письменно действием Способ Время или час Место
Околичности объясняющие содеянное
Преступник
440
В случае смертнаго убивства или увечия или раны, или на-сильства личнаго предлежит ко изследованию подлинности содеянного.
1) над кем учинено?
2) что учинено?
3) чем учинено?
4) когда учинено?
5) где учинено?
6) как учинено?
7) кем учинено? 441
В случае насильства в имении или воровства с насильством предлежит ко изследованию подлинности содеянного
1) над каким учинено?
2) что учинено?
3) чем учинено?
4) когда учинено?
5) где учинено?
6) как учинено?
7) кем учинено? 442
В случаи лживых поступок предлежит ко изследованию подлинности содеянного
1) Во вред чей учинено?
2) Что учинено?
3) Чем учинено?
4) Когда учинено?
5) Где учинено?
6) Как учинено?
7) Кем учинено?**
* Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 574.
** РГБ НИОР. Ф. 222. Карт. XVIII. Д. 6. Л. 3об, 6.
Система наказаний, которые «Устав благочиния» вводил за отнесенные к числу полицейских правонарушений религиозные проступки, полностью соотносилась с положениями черновой редакции проекта «Уголовного уложения» в отношении санкций за «преступление противу закон или веры». В соответствии с идеями «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения», они должны были состоять в лишении провинившихся «всех выгод, законом нам даруемых, как то: изгнание из храмов, исключение из собрания верных на время или навсегда, удаление от их присутствия» (ст. 74)34. Исходя из этого шумное поведение во время церковной службы влекло за собой высылку их храма и штраф в размере «дневного пропитания нищего», заменявшийся заключением под стражу в случае невозможности заплатить (ст. 239). Та же санкция ждала тех, кто нарушал запрет торговать и развлекаться в воскресенья и праздники до окончания обедни (ст. 244, 245). Возобновление «противных православию» споров каралось предписанием «наложить молчание» (ст. 241)35.
Принципиальное значение для характеристики санкций, которые имела право налагать Управа благочиния, имел факт их бессословности. В «Уставе благочиния» отсутствуют какие-либо упоминания о дифференциации наказания в зависимости от сословной принадлежности провинившегося. Напротив, ст. 30 закона прямо предписывала полицейским органам города приводить всякого «не смотря ни на какое лице (курсив мой. — Г.Б.) к исполнению законом предписанного». Та же мысль была ясно артикулирована в отношении правомочности разбирательства уголовных дел. Частному приставу поручалось иметь «бдение», чтобы «уголовныя преступления не остались без наказания не смотря на лице» (ст. 88)36. Управа благочиния в целом должна была проявлять заботу обо всех «без изъятия, убогих, богатых, сильных, безсильных, знатных и не знатных» (ст. 44)37.
Таким образом, «Устав благочиния» вслед за «Учреждениями для управления губерний» 1775 г. и указом «О суде и наказаниях за воровство разных родов» 1781 г. законодательно оформлял одно из основных положений политико-правовой мысли Просвещения — равенства всех перед законом.
В «Уставе благочиния» отсутствуют какие-либо конкретные санкции за уголовно наказуемые действия. Это обуславливалось тем, что в случае их совершения полицейские органы выступали
только в качестве следственных инстанций. Значимость пенитенциарной части «Устава благочиния» состояла в том, что он не только воспроизводил систему наказаний за хищения имущества на сумму ниже 20 руб. указа «О суде и наказаниях за воровство разных родов», но распространял ее на другие категории противоправных деяний — прием краденого (ст. 270. 8е), контрабанду и обман в торговле (ст. 273)38. По сути, это означало стремление власти вывести незначительные имущественные преступления и денежные махинации из числа собственно уголовных правонарушений. Полицейские органы наделялись в их отношении судебными полномочиями, они имели право не только арестовывать преступника, но и выносить соответствующий приговор.
Следственные функции полиции, в задачи которой входило установление факта преступления, арест подозреваемого и его передача в суд, были подробнейшим образом прописаны Екатериной II, установившей четкий алгоритм действий частного пристава при первичном разбирательстве. В нем ясно просматривается влияние составленного Екатериной II «Порядка исследования и суда уголовного дела» (см. табл. 6 на стр. 17).
В отличие от «Порядка исследования и суда уголовного дела», в «Уставе благочиния» Екатерина II, во-первых, отказалась от детального перечисления видов подлежащих разбирательству преступлений, заменив их общими родовыми понятиями. Во-вторых, она разграничила правила проведения следствия против преступлений в «имении» и «обитании», которые до этого были объединены. Управам благочиния также предписывалось при проведении следствия по правонарушениям любого рода выяснять степень умышленности деяния — «во всякой вине, проступке или преступлении... с намерением или без намерения учинено» (ст. 45)39. Указанные новации означали законодательное закрепление основных положений «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» в отношении следствия и принципа наложения наказаний. Вслед за «Наказом» «Устав благочиния» предписывал строгий «силлогизм»40 при расследовании дела. Помимо этого, обязательным условием для вменения деяния становилось установление реальной вины подозреваемого.
Произведенный компаративный анализ законопроектов Екатерины II и указа «О суде и наказаниях за воровство разных родов» 1781 г. и «Устава благочиния» 1782 г. свидетельствует о том, что в законодательстве 1780-х гг. получил юридическую силу ряд положений проектов
34 Екатерина II. Наказ Комиссии о сочинении проекта нового Уложения // Екатерина II. Избранное. С. 121.
35 Законодательство Екатерины II. Т. I. С. 593.
36 Там же. С. 572.
37 Там же. С. 564.
38 Там же. С. 601, 602.
39 Там же. С. 565.
40 Екатерина II. «Наказ Комиссии о сочинении проекта нового Уложения». С. 131.
императрицы по обновлению уголовного права и процесса. Указ «О суде и наказаниях за воровство разных родов» вводил в действие раздел проекта «Уголовного уложения» о преступлениях против собственности, предлагая, с опорой на «Комментарии на английские законы» У. Блэкстоуна, совершенно новую в сравнении с предшествующей традицией систему санкций за незначительные имущественные преступления. В ее основе лежала идея о необходимости перевоспитания преступного элемента через труд и о привитии ему уважения к собственности в целом.
Под влиянием проекта «Уголовного уложения» в «Уставе благочиния» были предложены новые классификационные принципы градации уголовно наказуемых деликтов, а также впервые в истории русского права появились новые категории уголовно преследуемых деяний — «уголовные преступления» против личности («личные»), «обитания», «имения», «правосудия», «народной тишины», «общей народной торговли». Предла-
Библиография:
гавшийся в уставе алгоритм проведения предварительного следствия был прямой реализацией части положения проекта Екатерины II «Порядок исследования и суда уголовного дела».
Значимость указанных новаций состояла в том, что они унифицировали и вводили четкие дефиниции различных видов «уголовных преступлений» и посягательств на имущество. Через очерчивание круга посягательств была предпринята попытка законодательного конструирования понятия движимого имущества, а также уточнены значения терминов «воровство», «грабеж», «кража» и «мошенничество». С одной стороны, это элиминировало «несходства»41 в трактовке уголовно преследуемых правонарушений, а с другой, способствовало созданию единого правового поля, в рамках которого ясно обозначалась намерение власти взять под защиту как отдельного индивидуума вне зависимости от его социального статуса, так и принадлежащее ему право собственности.
1. Бабкова Г.О. Проект «Уголовного уложения» Екатерины II и «Комментарии на английские законы» У Блэк-стона. Проблема трансфера // Вина и позор в контексте становления современных европейских государств (XVI-XX вв.) / под ред. М.Г. Муравьевой. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в СПб., 2011. С. 229-245.
2. Бабкова Г.О. Реформы Екатерины II в области уголовного права в сравнительной перспективе: проект «Уголовного уложения» и «Комментарии на английские законы» У. Блэкстоуна // Феномен реформ на западе и востоке Европы в начале Нового времени (XVI-XVIII вв.): сб. ст. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в СПб, 2013. C. 270-289.
3. Мадариага И де. Уголовная политика в век Екатерины II // Фемис. Ежегодник истории права и правоведения. Вып. 4. М.: МГИУ, 2003. С. 105-135.
4. Омельченко О.А. Власть и закон в России XVIII века: исследования и очерки. М.: МГИУ, 2004. 604 с.
5. Омельченко О.А. «Законная монархия»: Просвещенный абсолютизм в России. М.: Юрист, 1993. 428 с.
6. Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и развитие русского уголовного права во второй половине XVIII в. 1-я ред. // Вопросы истории уголовного права и уголовной политики: сб. науч. тр. М.: Изд-во ВЮЗИ, 1986. С. 25-50 .
7. Сизиков М.И. Полицейская реформа Екатерины II. Тюмень: Изд-во Тюмен. юрид. ин-та МВД РФ,1997. 28 с.
8. Madariaga I. de. Penal policy in the age of Catherine II // La Leopoldina. 1990. № 11. P. 497-535.
References (transliteration):
1. Babkova G.O. Proekt «Ugolovnogo ulozheniya» Ekateriny II i «Kommentarii na angliiskie zakony» U. Blekstona. Problema transfera // Vina i pozor v kontekste stanovleniya sovremennykh evropeiskikh gosudarstv (XVI-XX vv.) / pod red. M.G. Murav'evoi. SPb.: Izd-vo Evrop. un-ta v SPb., 2011. S. 229-245.
2. Babkova G.O. Reformy Ekateriny II v oblasti ugolovnogo prava v sravnitel'noi perspektive: proekt «Ugolovnogo ulozheniya» i «Kommentarii na angliiskie zakony» U. Blekstouna // Fenomen reform na zapade i vostoke Evropy v nachale Novogo vremeni (XVI-XVIII vv.): sb. st. SPb.: Izd-vo Evrop. un-ta v SPb., 2013. C. 270-289.
3. Madariaga I de. Ugolovnaya politika v vek Ekateriny II // Femis. Ezhegodnik istorii prava i pravovedeniya. Vyp.4. M.: MGIU, 2003. S. 105-135.
4. Omel'chenko O.A. Vlast' i zakon v Rossii XVIII veka: issledovaniya i ocherki. M.: MGIU, 2004. 604 s.
5. Omel'chenko O.A. «Zakonnaya monarkhiya»: Prosveshchennyi absolyutizm v Rossii. M.: Yurist, 1993. 428 s.
6. Omel'chenko O.A. Ugolovnaya politika «prosveshchennogo absolyutizma» i razvitie russkogo ugolovnogo prava vo vtoroi polovine XVIII v. 1-ya red. // Voprosy istorii ugolovnogo prava i ugolovnoi politiki: sb. nauch. tr. M.: Izd-vo VYZI, 1986. S. 25-50.
7. Sizikov M.I. Politseiskaya reforma Ekateriny II. Tyumen': Izd-vo Tyumen Yurid. in-ta MVD RF,1997. 28 s.
Материал поступил в редакцию 16 марта 2014 г.
41 Законодательство Екатерины II. Т. II. С. 847. Актуальные проблемы российского права. 2015. № 2 (51) февраль
Criminal procedural legislative drafts of Catherine the II and the Russian legislation in the 2nd half of XVIII century (On the history of the Decree «On Three Types of Theft» of 1781, and the Deanery Charter of 1782)
BABKOVA, Galina Olegovna — PhD in History, Associate Professor, Department of Political History of the National
Research University — Higher School of Economics.
101000, Russia, Moskva, ul. Myasnitskaya, 20.
Review. The object of studies concerns character and degree of influence of personal legislative drafts of Catherine the Great in the sphere of renovating criminal law and process. (Criminal Charter, The Procedure of Investigation and Trial by Court in a Criminal Case) upon the criminal law in the 2nd half of XVIII century, transformation of the term «crime», terms defining property-related offences and the system of following sanctions, as well as the principles and methods of reception of the main provisions of the work of the famous English legal scholar W. Blackstone «Commentaries on the Laws of England» in the legislation of 1780s. The study is based upon the comparative historical methods, presupposing the need for revealing the internal causal links within a source through the reconstruction of mentality and world views of its author. This study for the first time states the fact of considerable influence of the criminal procedural legislative drafts of Catherine the Great upon the development of the criminal legislation in 1780s. Comparative analysis of the legislative drafts of Catherine the Great and the Decree «On Three Types of Theft» of 1781, and the Deanery Charter of 1782 shows that the legislation of 1780s gave legal force to several provisions in the legislative drafts of the Empress in order to renovate criminal law and process. The Decree «On the Court and Punishments for Theft of Various Kinds» of 1781 has introduced the draft of the Criminal Charter on the crimes against property, it was based upon the Commentaries on the Laws of England» by W. Blackstone, and it has offered a novel (compared with the pre-existing tradition) system of sanctions for the insignificant crimes against property. It was based upon the idea on the need to reeducate a criminal through labor and teaching him respect to property in general. Under the influence of the Criminal Charter and the Deanery Charter new classification principles for criminal offences (delicts) was offered. It included «crimes» against persons («personal»), dwelling, ownership, justice, public peace and quiet, general popular trade. The Charter offered an algorithm for the preliminary investigation directly implemented the provisions of the legislative draft by Catherine the Great The Procedure of Investigation and Trial by Court in a Criminal Case. The importance of the said novelties was due to the fact that they unified and provided clear definitions for various types of «crimes» and encroachments upon the property. By describing the scope of such encroachments the legislators attempted to provide a legislative construction for the definition of movable property, and to clarify the meaning of the terms «theft», «robbery», «thievery» and «fraud». On one hand, it allowed to eliminate the disparities in the interpretation of criminally punished offences, and on the other hand, it facilitated the formation of a united legal field, within which there was a clear intention of the government to protect individuals and their proprietary rights no matter what was their social status.
Keywords: history of criminal law, history of judicial proceedings, legislative drafts of Catherine the Great, history of criminal legislation, history of Russia, Deanery Charter, crimes, crimes against property, William Blackstone, Catherine the Great.
