CC BY
108
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2019. Т. 16, № 1. С. 203-208.
УДК 343.326
DOI 10.25513/1990-5173.2019.16(1)203-208
УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ТЕРРОРИЗМУ
Д. В. Ерохин
Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, г. Омск, Россия
Введение. Анализ конструкции состава преступления, предусмотренного ст. 205 Уголовного кодекса РФ, имеет значение как при теоретическом исследовании вопросов квалификации террористических актов, так и при осуществлении правоприменительной деятельности. Цель. Статья посвящена анализу некоторых проблем состава преступления, предусмотренного ст. 205 Уголовного кодекса РФ, в частности категориального аппарата, объекта рассматриваемого посягательства. Методология. Методологию настоящего исследования составляют такие методы, как формально-юридический метод, методы логического и системного толкования права, историко-сравнительный анализ. Результаты. Проанализировано соотношение рассматриваемого состава преступления со ст. 105 Уголовного кодекса РФ, дана оценка выработанному судебной практикой подхода по указанному вопросу. Рассмотрены некоторые особенности юридической конструкции «угроза» через призму ст. 205 Уголовного кодекса РФ. Заключение. Сделанные выводы имеют значение с точки зрения корректировки как правовой основы противодействия терроризму, так и правоприменительной практики по уголовным делам данной категории.
Ключевые слова: терроризм; борьба с терроризмом; противодействие терроризму, квалификация терроризма, уголовно-правовая квалификация терроризма.
1. Введение
Одной из мер государственной политики в области противодействия терроризму является уголовно-правовая охрана отношений в сфере общественной безопасности, а также жизни и здоровья человека. Вместе с тем вряд ли можно говорить о безупречности существующего механизма уголовно-правовой охраны общества от терроризма в целом и террористических актов в частности. Своеобразным индикатором этого является динамика внесения законодателем изменений в текст нормы. Отмечается, что с 2006 г. по настоящее время мы наблюдаем перманентные изменения и дополнения, вносимые в уголовно-правовые нормы о преступлениях террористического характера. Такие изменения характеризуются, в частности, обновлением законодательных подходов к пониманию привычных для правоприменителя состава преступления, предусмотренного ст. 205 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) [1, с. 127].
Однако корректировки диспозиции ст. 205 УК РФ также не являются бесспор-
ными, поскольку до настоящего времени не решён ряд проблем как сугубо юридико-технического, так и системного характера. Значительная часть таких проблем получила освещение в юридической литературе. Так, данным вопросам посвящены исследования Р. Л. Габдрахманова, В. В. Комиссарова, В.Н. Кудрявцева.
2. Методология
Методологию настоящего исследования составляют такие методы, как формально-юридический метод, методы логического и системного толкования права, историко-сравнительный анализ.
3. Характеристика текущего состояния нормативного регулирования противодействия терроризму
Логически верным при анализе диспозиции ст. 205 УК РФ является следование от более общих вопросов к частным, в связи с чем обратимся прежде всего к формулировке основного термина, являющегося в отношении рассматриваемой правовой нормы образующим. Так, в редакции Федеральных законов от 5 мая 2014 № 130-ФЗ, а также от
© Ерохин Д. В., 2019
31 декабря 2017 № 501-ФЗ ст. 205 УК РФ раскрывает террористический акт как совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также как угрозу совершения указанных действий в целях воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями. Аналогичное понятие содержится в ст. 3 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму».
Но и указанное определение подвергается критике. Так, по мнению А. Н. Тарба-гаева, приведённая дефиниция не раскрывает категорию «терроризм» с уголовно-правовой стороны [2]. С приведённой позицией можно согласиться в той части, в какой признаётся отсутствие закреплённого в УК РФ понятия терроризма в целом. Действительно, объективная сторона террористического акта является лишь одним из вариантов проявления терроризма как идеологии насилия и практики воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления, международными организациями, связанной с устрашением населения и иными формами противоправных насильственных действий. Однако весьма спорной является необходимость включения в текст Уголовного кодекса нормы о терроризме в силу слишком широкого содержания последнего. Как уже было указано, терроризм не всегда является деятельным. Это, как следует из ст. 3 Закона «О противодействии терроризму», и идеология, включение которой в сферу уголовно-правовых запретов допустимо только тогда, когда следование ей сопряжено с совершением общественно опасных действий. Установление же уголовной ответственности, например, за приверженность террористическим идеям без реализации их на практике (или по крайней мере без принятия действенных мер по такой реализации) является достаточно опасным путём развития уголовного законодательства, поскольку он делает потенциально возможным уголовно-правовой запрет на привержен-
ность любой, кроме разрешённой, идеологии. При этом субъективность в вопросе оценки наличия террористического компонента превратит уголовный закон в политическое средство (как это имело место со ст. 282 УК РФ).
Однако свобода в выборе идеологии должна ставиться под вопрос тогда, когда речь заходит о пропаганде определённых взглядов. Так, определяя круг уголовно-правовых запретов, содержащихся в ст. 205.2 УК РФ, законодатель отнёс к их числу и запрет на пропаганду терроризма. В связи с этим весьма спорно суждение о том, что «если высказанные при этом идеи не содержат в себе призывов к совершению конкретных преступлений, а являются лишь общим теоретическим обоснованием принципиальной возможности и необходимости совершения насильственных действий для реализации политических (религиозных) целей, то с точки зрения российского уголовного закона их нельзя квалифицировать в качестве преступления» [2, с. 102]. Ещё раз отметим, что терроризм есть идеология и практика насилия, в связи с чем высказывание таких взглядов, по существу, предполагает пропаганду применения насилия. Отсутствие конкретизации при этом не должно иметь определяющего значения, поскольку речь в данном случае идёт не о подстрекательстве как форме соучастия, а о самостоятельном составе преступления, построенном по типу нормы с двойной превенцией.
Вполне разрешимой также представляется возникающая в данном вопросе конкуренция между свободой придерживаться определённых взглядов и правом человека на жизнь, а также на жизнь в безопасном и свободном обществе. Право на пропаганду идеологии насилия не включается в число политических прав и свобод по достаточно очевидной причине - такое право нарушило бы систему прав и свобод человека.
Существуют и иные спорные элементы конструкции объективной стороны состава преступления, закреплённого ст. 205 УК РФ. В частности, речь идёт о ситуациях, когда террористический акт направлен на умышленное причинение смерти другому лицу, а также нескольким лицам. Совершение действий, подпадающих под определение террористического акта, если они повлекли умыш-
ленное причинение смерти человеку, охватывается ч. 3 ст. 205 УК РФ. Буквальное же толкование данной нормы не позволяет квалифицировать по ней деяния, повлекшие умышленное причинение смерти двум и более лицам, хотя в более ранних редакциях УК РФ ч. 1 ст. 205 УК РФ содержала указание на опасность гибели людей, но не на возможность гибели одного человека, в связи с чем в юридической литературе указывалось на необходимость соответствующей корректировки [3, с. 406]. Вместе с тем в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» указано, что в случае, если террористический акт повлёк умышленное причинение смерти человеку (либо двум и более лицам), содеянное охватывается п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 105 УК РФ не требует. Однако действия участников незаконного вооруженного формирования, банды, преступного сообщества (преступной организации), совершивших террористический акт, надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 205 УК РФ и соответственно ст. 208-210 УК РФ. Данный подход представляется не вполне корректным по следующим основаниям. Объектом состава преступления, закреплённого ст. 205 УК РФ, выступают отношения в области обеспечения общественной безопасности, тогда как умышленное причинение смерти другому лицу посягает на жизнь человека, признание которой дополнительным, факультативным объектом посягательства, отходящим на второй план по сравнению с общественной безопасностью, является не только необоснованным, но и противоречит базовым положениям Конституции РФ. Не случайно ст. 2 Конституции РФ в качестве высшей ценности называет человека, его права и свободы. Интересно, что позиция о жизни человека как дополнительном объекте достаточно широко раскрывается в юридической и учебной литературе. Так, Л. В. Иногамова-Хегай в качестве объекта данного состава называет общественные отношения по обеспечению безопасных условий существования, жизнедеятельности об-
щества [4, с. 322]. Применительно к п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ жизнь и здоровье человека обозначаются же только как дополнительный объект посягательства.
Указанный перекос в системе охраняемых именно данной нормой ценностей приводит к невозможности квалифицировать террористические акты, сопряженные с умышленным причинением смерти даже множеству лиц, по совокупности со ст. 105 УК РФ, что, в свою очередь, также делает невозможным и назначение наказания по совокупности указанных преступлений (напомним, что по совокупности преступлений при частичном или полном сложении сроков лишения свободы при назначении наказаний максимальный срок лишения свободы не может быть более 30 лет). Позиция законодателя в этом отношении представляется несколько непоследовательной.
Общественная безопасность как объект рассматриваемого состава преступления критикуется и с других позиций. В частности, Ю. С. Горубнов отмечает, что терроризм может угрожать не только общественной, но и государственной безопасности, в связи с чем трудно согласиться с теми авторами, которые считают, что объектом терроризма выступает только общественная безопасность, т. е. отношения, обеспечивающие безопасность неопределённого числа членов общества. В связи с этим делается вывод о том, что объектом состава преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ, в самом общем смысле выступают отношения, осуществляемые субъектом принуждения, главным образом в области властно-распорядительных полномочий органов государственной власти и местного самоуправления [5, с. 103].
Дискуссию вызывает также и вопрос о характеристике состава преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ, как формального. Буквальное толкование диспозиции рассматриваемой статьи позволяет сделать однозначный вывод о том, что фактическое наступление таких последствий, как гибель человека, причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий, не является обязательным, достаточно лишь создание реальной опасности их наступления. Кроме того, объективной стороной данной нормы охватыва-
ется также угроза совершения взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность наступления указанных последствий. Вместе с тем некоторыми авторами указывается на необходимость закрепить в норме в качестве конст-руирующего признака реальное наступление приводимых в диспозиции статьи последствий. Данное предложение, впрочем, заслуживает скорее критической оценки. М. Ф. Му-саелян в этом отношении отмечает, что конструирование объективной стороны террористического акта как материального состава не будет отвечать характеру и степени общественной опасности деяния и особенностям борьбы с ним [6, с. 456].
Угроза как один из вариантов объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ, может пониматься как психическое воздействие на людей, органы государственной власти и местного самоуправления, международные организации, их должностных лиц, объективно проявляющееся вовне в форме высказывания намерения в определённых целях учинить взрыв, поджог или иные устрашающие действия и создающие опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий [6, с. 458]. В Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. под террористическим актом понималось совершение в целях нарушения общественной безопасности либо воздействия на принятие решений органами власти взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба, а равно наступления иных тяжких последствий, т. е. угроза совершения данных действий оставалась за пределами данного состава преступления. В настоящее время законодатель не просто криминализовал угрозу совершения террористического акта, но сделал это деяние сопоставимым с совершением теракта, указав оба варианта объективной стороны в одной части ст. 205 УК РФ. Указанная позиция представляется более чем спорной. Не исключено, что таким образом законода-
тель стремился построить норму по типу усечённого состава преступления, тем самым «усилив ответственность за столь опасное преступление путём переноса момента окончания преступления с фактического совершения действий на более ранний этап - высказывание соответствующей угрозы» [7]. По нашему мнению, необходимо вывести угрозу совершения террористического акта в отдельный состав преступления по аналогии с разделением убийства и угрозы убийством. Данный подход соответствует как основным принципам уголовного законодательства, так и устоявшимся правилам юридической техники. Оставление же вопросов разграничения совершения теракта и угрозы его совершения в рамках судейского усмотрения через назначение отличных по размеру наказаний за данные действия вступает в противоречие с существом российской правовой системы, поскольку порождает широкие возможности для судебного правотворчества, которое хотя и восполнит имеющийся в законодательстве пробел, но с большой долей вероятности не единообразным способом.
4. Заключение
Резюмируя вышеизложенное, отметим, что по указанным вопросам требуется корректировка как руководящих постановлений Верховного Суда РФ, так и законодательной базы с тем, чтобы обеспечить сбалансированную защиту всего спектра общественных отношений в соответствии с их иерархией. Решение указанной проблемы имеет как сугубо практическое, так и теоретическое значение, поскольку острота такой проблемы, как неоднозначная позиция законодателя по вопросу соотношения охраняемых уголовным законом ценностей, потенциально подрывает доверие к системе уголовно-правовой охраны в целом. Однако соответствующая корректировка ст. 205 УК РФ (и судебной практики по ней) как в этой части, так и в части разграничения оконченного террористического акта и угрозы его совершения позволит повысить уровень одобрения населением проводимой государством уголовно-правовой политики.
ЛИТЕРАТУРА
1. Егорова Н. А. Противодействие терроризму: новеллы уголовного законодательства // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. - 2014. - № 3. -С. 127-134.
2. Тарбагаев А. Н. Проблемы уголовно-правовой квалификации терроризма // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. - 2013. - № 1. - С. 101-106.
3. Сопов Д. В. Некоторые аспекты квалификации актов терроризма // Пять лет действия УК РФ: итоги и перспективы : материалы конф. (МГУ, 30-31 мая 2002 г.). - М. : ЛексЭст, 2003. - С. 403-409.
4. Российское уголовное право : учебник : в 2 т. Т. 2. Особенная часть / Г. Н. Борзенков [и др.] ; под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, В. С. Комиссарова, А. И. Рарога. - 3-е изд., перераб. и доп. - М. : Проспект, 2011. - 688 с.
5. Горубнов Ю. С. Уголовно-правовая квалификация терроризма: история, теория и практика // Журнал российского права. - 2006. - № 12. - С. 98-107.
6. Мусаелян М. Ф. Объективная сторона террористического акта: толкование, квалификация, совершенствование // Национальная безопасность / nota bene. - 2013. - № 3. - С. 453-463. - DOI: 10.7256/20738560.2013.3.8348.
7. Воскресенский К. А. Некоторые вопросы совершенствования нормы об ответственности за террористический акт // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. - 2007. - Т. 13, № 36. - С. 9-13.
Информация об авторе
Ерохин Денис Витальевич - аспирант кафедры уголовного права и криминологии
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
Адрес для корреспонденции: 644077, Россия, Омск, пр. Мира, 55а
E-mail: [email protected]
SPIN-код: 2788-7690, AuthorlD: 978226
Информация о статье
Дата поступления - 1 декабря 2018 г. Дата принятия в печать - 10 января 2019 г.
Для цитирования
Ерохин Д. В. Уголовно-правовое регулирование противодействия терроризму // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2019. Т. 16, № 1. С. 203-208. й01: 10.25513/1990-5173.2019.16(1).203-208.
CRIMINAL LEGAL REGULATION OF COUNTERING TO TERRORISM
D.V. Erokhin
Dostoevsky Omsk State University, Omsk, Russia
Introduction. Analysis of the structure of the offense under Art. 205 of the Criminal Code of the Russian Federation is important both in a theoretical research of the issues of qualification of terrorist acts, and in the implementation of law enforcement. Purpose. The article is devoted to the analysis of some of the problems of the crime, under Art. 205 of the Criminal Code of the Russian Federation, in particular the categorical apparatus, the object of the offense under consideration. Methodology. The methodology of this research consists of such methods as the formal-legal method, methods of logical and systemic interpretation of law, historical and comparative analysis. Results. The ratio of the considered crime analyzed with Art. 105 of the Criminal Code of the Russian Federation, an assessment of the approach developed by judicial practice on this issue was given. Some features of the legal "threat" construction were considered through the prism of Art. 205 of the Criminal Code of the Russian Federation. Conclusion. The conclusions are important in terms of adjusting both the legal framework for countering terrorism and law enforcement practice in criminal cases of this category.
Keywords: terrorism; the fight against terrorism; countering terrorism, qualification of terrorism, criminal law qualification of terrorism.
REFERENCES
1. Egorova N.A. Terrorism counteraction: criminal legislation novelities. Kriminologicheskii zhurnal Bai-kal'skogo gosudarstvennogo universiteta ekonomiki i prava = Criminology Journal of Baikal National University of Economics and Law, 2014, no. 3, pp. 127-134. (In Russ.).
2. Tarbagaev A.N. Problems of criminal and legal classification of terrorism. Kriminologicheskii zhurnal Bai-kal'skogo gosudarstvennogo universiteta ekonomiki i prava = Criminology Journal of Baikal National University of Economics and Law, 2013, no. 1, pp. 101-106. (In Russ.).
3. Sopov D.V. Some aspects of the qualification of acts of terrorism, in: Pyat' let deistviya UKRF: itogi i per-spektivy, materials of the conference (Moscow State University, May 30-31 2002). Moscow, LeksEst Publ., 2003, pp. 403-409. (In Russ.).
4. Borzenkov G.M., Inogamova-Hegai L.V., Komissarov V.S., Rarog A.I. Russian criminal law, in 2 volumes. Vol. 2. Special Part. Moscow, Prospect Publ., 2011. 688 p. (In Russ.).
5. Gorubnov U.S. Criminal legal qualification of terrorism: history, theory and practice. Zhurnal rossiiskogo prava = Journal of Russian Law. 2006, no. 12, pp. 98-107. (In Russ.).
6. Musaelyan M.F. Objective Aspect of a Terrorist Attack: interpretation, qualification, improvement. Natsion-alnaya bezopasnost' / nota bene = National Security / nota bene. 2013, no. 3, pp. 453-463. - DOI: 10.7256/2073-8560.2013.3.8348. (In Russ.).
7. Voskresenky K.A. Some issues of improving the standard of liability for a terrorist act. Izvestiya Rossiiskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im. A.I. Gertsena = Izvestia: Herzen University Journal of Humanities & Science. 2007, vol. 13, no. 36, pp. 9-13. (In Russ.).
About the author
Erokhin Denis - Postgraduate Student, Department of Criminal Law and Criminology Dostoevsky Omsk State University
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077, Russia
E-mail: [email protected] SPIN-KOfl: 2788-7690, AuthorlD: 978226
Article info
Received - December 1, 2018 Accepted - January 10, 2019
For citation
Erokhin D.V. Criminal Legal Regulation of Countering to Terrorism. Vestnik Omskogo univer-siteta. Seriya "Pravo" = Herald of Omsk University. Series "Law", 2019, vol. 16, no. 1, pp. 203208. DOI: 10.25513/1990-5173.2019.16(1).203-208. (In Russ.).
