CC BY
1024. Минязева, Т. Ф. Цели наказания и иных мер уголовно-правового характера и средства их достижения в современном уголовном праве // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2007. — № 5. — С. 81-87.
5. Сизый, А. Ф. Институт установления степеней исправления осужденных как эффективный способ достижения целей уголовного наказания // Закон и право. — 2005. — № 5. — С. 74-77.
6. Скиба, А. П. К вопросу о критериях оценки достижения целей наказания в уголовном и уголовно-исполнительном праве // Категория «цель» в уголовном, уголовно-исполнительном праве и криминологии : материалы IV Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 28-29 мая 2009 г. — М.: Проспект, 2009.
— С. 391-393.
7. Скиба, А. П. Освобождение от отбывания наказания в связи с болезнью осужденного к лишению свободы: проблемы межотраслевого регулирования // Человек: преступление и наказание. — 2011. — № 3. — С. 51-54.
8. Скорик, Е. Н. Достижение целей наказания в уголовном и уголовно-исполнительном праве: некоторые проблемы критериев оценки // Юрист Юга России и Закавказья. — 2015. — № 4. — С. 62-67.
9. Скорик, Е. Н., Скиба, А. П. К вопросу об уголовно-правовом и уголовно-исполнительном регулировании целей уголовно-правовых мер // Развитие экономики в кризисный и посткризисный период. Усиление роли арбитражей ICSNGD в современной геополитической ситуации : сборник докладов участников конференции. — Ростов-н/Д.: ИП Беспамятнов С. В., 2015. — С. 186-190.
10. Филимонов, В. Критерии исправления осужденных // Советская юстиция. — 1974.
— № 23. — С. 9-10.
Сведения об авторе
Скорик Елена Николаевна, руководитель отдела магистратуры Ростовского института защиты предпринимателя, кандидат юридических наук, доцент [email protected]
Information about the author
Skoryk Elena Nikolaevna, Head of Department to the magistracy of the Rostov Institute protection entrepreneur, PhD, Associate Professor, [email protected]
УДК 343.21
А. В. Шеслер
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПОБЕГА ИЗ МЕСТ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ, СОВЕРШЕННОГО ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОМУ СГОВОРУ ГРУППОЙ ЛИЦ
В статье рассматривается такой квалифицирующий признак состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 313 УК РФ, как совершение побега из мест лишения свободы по предварительному сговору группой лиц. В статье обосновывается наличие этого квалифицирующего признака повышенной опасностью группового побега, а также раскрывается его содержание.
Отмечается, что участниками такого побега могут быть только лица, которые отбывают наказание в виде лишения свободы и выполняют объективную сторону побега. Предварительный сговор участников группового побега характеризуется
© Шеслер А. В., 2017.
возникновением согласованности между ними действий, образующих объективную сторону побега, до начала их выполнения.
Ключевые слова: побег; место лишения свободы; группа лиц; соисполнитель-ство; осужденный, отбывающий наказание в виде лишения свободы; предварительный сговор.
A. V. Shesler
THE CRIMINAL AND LEGAL CHARACTERISTIC OF THE ESCAPE FROM PLACES OF DETENTION MADE BY PREVIOUS CONCERT
BY A GROUP OF PERSONS
In article such qualifying sign of the corpus delicti provided by the p. 2 of Art. 313 of the Criminal Code of the Russian Federation as commission of escape from places of detention by previous concert a group of persons is considered. Existence of this qualifying sign by the increased danger of group escape is proved in article, and also his contents reveals.
It is noted that participants of such escape can be only persons who serve sentence in the form of imprisonment and carry out the objective party of escape. Previous concert of participants of group escape is characterized by emergence of coherence between them of the actions forming the objective party of escape prior to their performance.
Keywords: escape; the place of deprivation the arches; a group of persons; a co-perfomance; the convict serving sentence in the form of imprisonment; preliminary conspiracy.
Действующий уголовный закон в качестве квалифицирующего признака побега из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи предусматривает его совершение по предварительному сговору группой лиц (ч. 2 ст. 313 УК РФ). Наиболее часто побеги совершаются из мест лишения свободы, побеги, совершаемые лицами, находящимися в предварительном заключении, являются эпизодическими (подр.: [4; 6; 3]). Поэтому наибольшее значения для практики применения ст. 313 УК РФ имеет уголовно-правовая характеристика квалифицирующих признаков побегов, совершаемых из мест лишения свободы.
Побег из мест лишения свободы по предварительному сговору группой лиц выделен в качестве квалифицирующего признака в связи с его повышенной опасностью по сравнению с побегом, совершенным в одиночку, и по сравнению с побегом, совершенным с юридическим разделением преступных ролей. Групповой побег опаснее побега, совершенного в одиночку, в связи с тем, что разделение функций и согласование усилий между соучастниками побега повышает вероят-
ность его осуществления, усиливает мотивацию на совершение побега каждого из его участников, аккумулирует прошлый преступный опыт отдельных соучастников в совместном побеге, облегчает преодоление линии охраны и выведение из рабочего состоянии инженерно-технических средств охраны и надзора. Большая опасность группового побега как соисполнительства по сравнению с побегом, совершенном с юридическим разделением ролей, при котором среди соучастников выделяются помимо исполнителя организатор, подстрекатель и пособник, обусловлена тем, что при со-исполнительстве возрастает результативность преступления. Возрастание результативности группового побега происходит за счет того, что нет соучастников, действия которых отдалены от действий исполнителя побега, следовательно, меньше привходящих в развитие причинной связи обстоятельств, которые способны нейтрализовать совместные усилия соисполнителей побега по его осуществлению. Предварительный сговор между участниками группового побега также способствует повышению
результативности этого преступления, так как детализирует функции каждого из них в процессе совершения побега.
Уголовно-правовое содержание побега из мест лишения свободы по предварительному сговору группой лиц характеризуется тремя признаками, а именно: особым субъектным составом, соис-полнительством, особой субъективной связью между соучастниками преступления в виде предварительного сговора на совершение преступления.
Признак особого субъектного состава участников побега из мест лишения свободы по предварительному сговору группой лиц означает, что участники группы, во-первых, являются субъектами преступления, т. е. вменяемыми физическими лицами, достигшими возраста уголовной ответственности. В перечне, содержащемся в ч. 2 со ст. 20 УК РФ, отсутствует указание на преступление, предусмотренное ст. 313 УК РФ. Поэтому уголовная ответственность за побег наступает с 16 лет. В связи с тем, что фактическими участниками побега из воспитательной колонии могут быть лица, не достигшие 16 лет, возникают вопросы квалификации их действий. Если эти лица выполнили только объективную сторону побега, то они вообще не несут уголовную ответственность. Если побег с участием этих лиц сопряжен с иными преступлениями, ответственность за которые наступает с 14 лет, то они привлекаются к уголовной ответственности за их совершение. Например, эти лица несут уголовную ответственность за насилие, примененное в отношении сотрудников охраны во время совершения побега по ст. 105, 111, 112 УК РФ либо за умышленное уничтожение или повреждение имущества при отягчающих обстоятельствах (в частности, инженерно-технических средств охраны и надзора) по ч. 2 ст. 167 УК РФ.
Это обстоятельство обусловлено тем, что в теории уголовного права и судебной практике необоснованно расширяется понятие совершения преступления группой лиц. В частности, некоторые исследователи считают, что поняти-
ем группового преступления охватывается не только соисполнительство, но и все случаи выполнения объективной стороны конкретного состава преступления несколькими лицами, из которых лишь одно может быть субъектом преступления, а все остальные таковыми не являются в силу недостижения возраста уголовной ответственности или невменяемости [1, с. 36-38; 2, с. 111-114]. Эта позиция нашла закрепление в ряде ранее действовавших постановлений Пленума Верховного Суда РСФСР (РФ), в частности, в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 22.03.1966 (с изменениями) «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» и в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.04.1992 № 4 «О судебной практике по делам об изнасиловании». В современный период позиция Верховного Суда РФ в отношении уголовно-правовой оценки действий участников группы, из которых лишь один является субъектом преступления, не всегда непоследовательна. Это сказывается на судебной практике в целом, так как в отдельных приговорах признается наличие группы лиц в тех случаях, когда ее участники, за исключением одного, не достигают возраста уголовной ответственности или являются невменяемыми. Такая уголовно-правовая оценка действий участников групп, не обладающих признаками субъекта преступления, мотивируется судами только их фактическим участием в выполнении деяния, входящего в объективную сторону конкретного состава преступления.
Наша критика этой позиции основывается прежде всего на систематическом и логическом толковании уголовного закона. Содержание ч. 1 ст. 35 УК РФ свидетельствует о том, что участниками группового преступления могут быть только исполнители, а исполнителями преступления по смыслу ч. 2 ст. 33 УК РФ могут быть только лица, обладающие признаками субъекта преступления. Доведение критикуемой позиции до абсурда позволяет сделать вывод, что не только все участники группового посягательства, но даже соучастники могут не
обладать признаками субъекта преступления. Кроме того, критикуемая позиция порождает достаточно сложную и практически не разрешимую с позиций уголовного закона проблему — необходимость законодательного закрепления минимальных возрастных границ и границ расстройства психической деятельности лиц, которые не являются субъектами преступления, но могут быть признаны участниками преступной группы. Поэтому фактические участники совместно совершенного преступления, не являющиеся его субъектами, могут быть признаны участниками группы не в уголовно-правовом, а в криминологическом значении. Такое участие и его общественная опасность тоже получают уголовно-правовую оценку через норму о посредственном совершении преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ). Однако эта оценка влечет уголовно-правовых последствий только для того участника группового посягательства, который является субъектом преступления и действия которого квалифицируются как действия исполнителя преступления, в том числе в связи с тем, что частичное причинение им преступного вреда осуществляется посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности [7, с. 9-14].
Во-вторых, признак особого субъектного состава участников побега из мест лишения свободы по предварительному сговору группой лиц означает, что участники группы являются специальными субъектами преступления. В качестве таких субъектов преступления выступают лица, которые на законных основаниях отбывают наказание в виде лишения свободы, т. е. лица, обладающие признаками узкоспециального субъекта преступления. Данное обстоятельство прямо указано в уголовном законе и вытекает из специфики преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ, объективную сторону состава которого и фактически, и юридически могут выполнить только указанные лица. Всякое участие иных лиц в совершении побега должно квалифицироваться не как групповой побег, а как соучастие в нем в смысле ст. 33 106
УК РФ, т. е. как действия организатора побега, подстрекателя к нему или пособника побегу. В тех случаях, когда эти лица совместно с осужденными, отбывающими наказание в виде лишения свободы, в процессе побега непосредственно применяют насилие, предусмотренное ч. 3 ст. 313 УК РФ, их действия должны квалифицироваться по соответствующей статье УК РФ, исходя из степени насилия и учета группового посягательства (например, по п. «г» ч. 2 ст. 112 УК РФ), а также по соответствующей части ст. 33 УК РФ со ссылкой на ч. 3 ст. 313 УК РФ.
Формой соучастия, которая характеризует групповой побег, является соис-полнительство осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Со-исполнительство означает, что каждый из осужденных незаконно оставляет место лишения свободы, под которым в соответствии со ст. 73, 74 УИК РФ следует понимать исправительные учреждения всех видов (исправительные колонии, воспитательные колонии, тюрьмы), а также следственные изоляторы, выполняющие функции исправительных учреждений в отношении ряда осужденных (осужденных, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию, осужденных, в отношении которых приговор вступил в законную силу и которые подлежат направлению в исправительные учреждения для отбывания, и др.). Местом лишения свободы являются также транзитно-пересылочные пункты, создаваемые при исправительных учреждениях и следственных изоляторах и предназначенные для временного (не более 20 суток) содержания осужденных, следующих к месту отбывания наказания либо перемещаемых из одного места отбывания наказания в другое (ч. 7 ст. 76 УИК РФ).
Для осужденных, находящихся в охраняемых учреждениях или под конвоем (например, следующих к месту отбывания наказания или перемещаемых из одного места отбывания наказания в другое в соответствии со ст. 76 УИК РФ) объективная сторона побега будет состоять в незаконном преодолении линии
охраны, понятие которой определяется ведомственными нормативно-правовыми актами ФСИН России. Для осужденных, которым разрешено передвижение без конвоя или сопровождения, объективная сторона побега будет состоять в их незаконном уходе из-под надзора администрации исправительного учреждения, в частности, в уходе из общежития, находящегося за пределами исправительного учреждения, где им было разрешено проживание в соответствии с ч. 4 ст. 96 УИК РФ. Для осужденных, отбывающих наказание в колонии-поселения, объективная сторона побега будет состоять в их незаконном уходе из-под надзора администрации исправительного учреждения, в частности, в незаконном выходе за пределы колонии-поселения с целью уклонения от отбывания наказания. Для осужденных, отбывающих наказание в колонии-поселении, которым администрацией исправительного учреждения разрешено передвигаться без надзора вне колонии-поселения в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 129 УИК РФ, объективная сторона побега будет состоять в их незаконном выходе за пределы муниципального образования, на территории которого находится колония-поселение.
Оставление места лишения свободы будет незаконным, если оно произошло при наличии хотя бы одного из следующих условий. Во-первых, у осужденного нет предусмотренных законом оснований оставлять пределы исправительного учреждения, где он отбывает наказание, в частности, нет оснований для передвижения без конвоя или сопровождения в порядке ст. 96 УИК РФ, нет оснований для краткосрочного или длительного выезда за пределы исправительного учреждения в соответствии со ст. 97 УИК РФ. Во-вторых, оставление места лишения свободы осужденным произошло без разрешения уполномоченных должностных лиц. Так, право передвижения без конвоя или сопровождения за пределами исправительного учреждения предоставляется осужденному постановлением начальника этого учреждения (ч. 3 ст. 96 УИК РФ), разрешение осужденному на
выезд за пределы исправительного учреждения дается начальником этого учреждения (ч. 6 ст. 97 УИК РФ). В-третьих, оставление места лишения свободы осужденным произошло с разрешения уполномоченных должностных лиц, однако такое разрешение получено незаконным путем, например, за взятку.
И, наконец, особая субъективная связь между участниками группового побега состоит в наличии между ними предварительного сговора на совершение преступления. Предварительный сговор предполагает возникновение субъективной связи (согласованности преступных действий) между участниками группового побега до начала выполнения действий, входящих в юридические границы объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ. Если субъективная связь между соучастниками побега возникает в процессе выполнения действий, составляющих основу объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ, то предварительный сговор отсутствует. Побег, совершенный группой лиц при отсутствии предварительного сговора на его совершение, квалифицируется без ссылки на ч. 2 ст. 313 УК РФ. Однако квалификация такого побега предполагает ссылку на п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ, который учитывает групповой способ совершения преступления. Отметим, что присоединение одного осужденного к уже начавшемуся побегу, совершаемому другим осужденным, может быть квалифицировано как побег, совершенный по предварительному сговору группой лиц. Это возможно, когда преступник, встретив значительные затруднения, временно приостанавливает действия по осуществлению побега, которые уже вписываются в юридические границы состава преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ, и начинает подыскивать себе соучастника для доведения побега до конца в составе группы. Возникновение субъективной связи между соучастниками до продолжения временно приостановленного побега и образует предварительный сговор на его совершение. Характер предварительного сговора
на совершение побега принципиального юридического значения не имеет. Этот сговор может возникать задолго до совершения преступления, непосредственно перед его совершением, способ соглашения может быть письменным, словесным, в виде конклюдентных действий и т. д. Степень согласованности действий соучастников при наличии между ними предварительного сговора может быть различной, однако во всех случаях субъективная связь между ними не является минимальной, т. е. не ограничивается знанием каждого участника побега о присоединяющейся деятельности других лиц.
Даже в элементарной форме предварительный сговор предполагает некоторую детализацию совместных действий, образующих побег.
Итак, совершение побега из мест лишения свободы по предварительному сговору группой лиц (ч. 2 ст. 313 УК РФ) предполагает соисполнительство в незаконном оставлении места лишения свободы двух и более лиц, осужденных к этому виду наказания, при возникновении между ними согласованности действий, образующих объективную сторону побега, до начала их выполнения.
Литература
1. Галиакбаров, Р. Р. Квалификация групповых преступлений. — М., 1980. — 80 с.
2. Михеев, Р. И. Невменяемый. — Владивосток, 1992. — 287 с.
3. Основные показатели деятельности уголовно-исполнительной системы ФСИН России (январь-декабрь 2015 г.) : информационно-аналитический сборник. — Тверь: ФКУ НИИИТ ФСИН России, 2016. — 96 с.
4. Предупреждение пенитенциарных правонарушений : методическое пособие. — М.: ОУ ФСИН России; ФКУ НИИ ФСИН России, 2014. — 98 с.
5. Уткин, В. А., Шеслер, А. В., Санников, И. Ф. Побеги из мест лишения свободы: квалификация и предупреждение : учебное пособие. — Томск: Томский филиал РИПК МВД РФ, 1994. — 42 с.
6. Хохрин, С. А. Пенитенциарная преступность как предмет правового и криминологического исследования : монография. — М.: Юрлитинформ, 2015. — 176 с.
7. Шеслер, А. В. Соучастие в преступлении : монография. — Новокузнецк: ФКОУ ВПО Кузбасский институт ФСИН России, 2014. — 84 с.
Сведения об авторе
Шеслер Александр Викторович: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк), профессор кафедры уголовного права, доктор юридических наук, профессор. E-mail: [email protected]
Information about the author
Shesler Aleksandr Viktorovich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk), professor of the chair of the criminal law, doctor of law, professor. E-mail: [email protected]
