Некоторые вопросы квалификации побега из-под стражи, совершенного в соучастии Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.21

О. А. Беларева

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПОБЕГА ИЗ-ПОД СТРАЖИ, СОВЕРШЕННОГО В СОУЧАСТИИ

На примерах из опубликованной судебно-следственной практики рассмотрены наиболее сложные проблемы квалификации побегов из-под стражи, совершенных в соучастии. Автор приходит к следующим выводам: в связи с тем, что субъект рассматриваемого преступления специальный, исполнителем (и соисполнителями) побега из-под стражи может быть только лицо, в отношении которого избрана мера пресечения в виде заключения под стражу; при отсутствии деяния исполнителя побега из-под стражи действия соучастников, выполнивших иные юридические роли, не могут быть квалифицированы как соучастие в побеге со ссылкой на ч. 3-5 ст. 33 УК РФ; групповой побег из-под стражи может быть совершен только в форме соисполнительства, т. е. два и более участника побега должны не только обладать признаками специального субъекта, но и выполнять объективную сторону побега — оставлять место предварительного заключения; побег нескольких подозреваемых/обвиняемых, заключенных под стражу, совершенный в одном месте и в одно время, может квалифицироваться как совершенный группой лиц по предварительному сговору только при наличии заранее состоявшегося сговора и совместности действий.

Ключевые слова: побег из-под стражи; общественная опасность побега; соучастие; группа лиц по предварительному сговору.

O. A. Belareva

SOME QUESTIONS OF QUALIFICATION OF ESCAPE FROM CUSTODY COMMITTED IN COMPLICITY

Examples from published judicial and investigative practice is discussed the most difficult problems of qualification escapes from custody, committed in complicity: the Author comes to the following conclusions: due to the fact that the subject of a considered crime special, the contractor (and subcontractors) escape from custody may be the only person against whom preventive measure in form of detention, in the absence of acts by escaping from the custody of the actions of the partners, performed legal role, cannot be qualified as complicity in the escape, citing h3-5 article 33 of the criminal code; group escape from custody may be made only in the form of companiesto, i.e. two or more members of escape must not only possess the signs of a special subject, but also to carry out the objective side of the escape — to leave a place of detention; escape of several suspects/accused under detention, committed in one place at one time may qualify as a perfect group of persons on preliminary arrangement only upon pre-established agreement and joint action.

Keywords: escape from custody; the public danger of escape; complicity; a group of persons upon a preliminary collusion.

© Беларева О. А., 2017 © Belareva O. A., 2017

Основная часть побегов, безусловно, совершается из исправительных колоний, в частности, из колоний-поселений. Это объясняет широкий интерес к исследованию уголовно-правовых и криминологических аспектов противодействия побегам из мест лишения свободы. При этом побегам, совершаемым из-под стражи, уделяется неоправданно мало внимания. Так, А. В. Шеслер, обосновывая большую практическую значимость исследования групповых побегов из мест лишения свободы, указал, что побеги из мест предварительного заключения носят эпизодический характер [10, с. 104]. Слово «эпизодический» имеет несколько значений: «1. случайный, не систематический; 2. не имеющий решающего значения, не существенный» [4]. Соглашаясь с тем, что среди преступлений, предусмотренных ст. 313 УК РФ, количество побегов, совершенных из-под стражи, не является значительным, нельзя отнести побеги, совершаемые подозреваемыми/обвиняемыми, в отношении которых избрана мера пресечения заключение под стражу, к случайным, не систематически совершаемым преступлениям.

Число побегов из-под стражи в 2006-2008 гг. существенно снизилось (с 10 до 3 побегов), затем был отмечен рост числа побегов в 2009 г. (до 8) и 2010 г. (до 11). С 2011 г. количество побегов из-под стражи снизилось, однако продолжает оставаться на уровне 5-4 побегов. Исключение составил 2015 г., когда был зарегистрирован лишь 1 побег из СИЗО [8].

Оценивая сравнительно невысокие показатели побегов из-под стражи как не существенные в общей статистике побегов, необходимо учитывать, что в учреждениях УИС проводится серьезная работа по предупреждению и предотвращению совершения преступлений (в том числе и побегов).

Общественная опасность побега из-под стражи определяется несколькими обстоятельствами: 1. являясь преступ-

лением против правосудия, побег прерывает исполнение избранной судом меры пресечения в виде заключения под стражу; 2. побег, совершенный из учреждения, призванного обеспечивать изоляцию от общества, дискредитирует данное учреждение, его сотрудников, подрывает авторитет УИС, вызывает неуверенность населения в способности учреждений УИС обеспечивать изоляцию от общества лиц, представляющих для него существенную опасность;

3. побег вносит дезорганизацию в деятельность названных учреждений и иных правоохранительных органов, поскольку требует незамедлительного отвлечения сил и средств на поиск и задержание лица, совершившего побег;

4. побег создает опасность совершения сбежавшим нового преступления, поскольку, находясь на нелегальном положении без средств, документов, он совершает новые преступления.

Общественная опасность побега существенно повышается, если побег совершается в соучастии (подробнее об этом см. [10, с. 103-104]). Вполне обоснованно в качестве квалифицирующего признака побега ч. 2 ст. 313 УК РФ предусмотрено его совершение группой лиц по предварительному сговору. В связи с тем, что данный квалифицирующий признак влечет повышенную наказуемость по сравнению с основным составом побега, предусмотренного в ч. 1 ст. 313 УК РФ, необходимо дать уголовно-правовое понятие группового посягательства данного преступления. Представляется, что при этом следует исходить из законодательного определения преступления, совершенного группой лиц по предварительному сговору.

Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ для признания преступления совершенным группой лиц по предварительному сговору необходимо установить, что в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Независимо от того, действуют участники группового посяга-

тельства по предварительному сговору или без него, общим для таких посягательств является то, что они представляют собой соучастие в форме соиспол-нительства. Для данной формы соучастия характерно совместное совершение преступления двумя и более лицами, каждый из которых является субъектом соответствующего преступления (общим или специальным), а также полное или частичное выполнение объективной стороны конкретного состава преступления, прежде всего основной его части — деяния [9, с. 51-55].

Таким образом, для квалификации побега как совершенного группой лиц по предварительному сговору необходимо установить, что: 1. каждый из соучастников является субъектом преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ; 2. каждым из этих лиц выполнена объективная сторона побега, т. е. побег совершили два (или более) лица; 3. действия данных лиц являются совместными; 4. сговор на совершение побега состоялся до совершения данного преступления.

Как прямо следует из ч. 1 ст. 313 УК РФ, субъект данного преступления специальный — это физическое, вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста (поскольку в ч. 2 ст. 20 УК РФ отсутствует указание на ст. 313 УК РФ, возраст уголовной ответственности за данное преступление является общим и составляет 16 лет), либо отбывающее наказание в виде ареста или лишения свободы, либо находящееся в предварительном заключении. Применительно к теме исследования специальным субъектом побега из-под стражи является лицо, в отношении которого вынесено судебное решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Лица, задержанные по подозрению в совершении преступления, а также лица, задержанные в порядке административного задержания, не относятся к субъектам побега из-под стражи.

Согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ, если в совершении побега принимает участие

лицо, не являющееся субъектом данного преступления, такое лицо несет уголовную ответственность за побег в качестве его организатора, подстрекателя или пособника. Уголовно-правовая оценка действий лиц в качестве организатора, подстрекателя или пособника побега предполагает, что есть и исполнитель такого преступления, т. е. лицо, находящееся в предварительном заключении и решившееся на побег. Отсутствие фигуры исполнителя побега исключает соучастие в побеге, а значит, исключает и квалификацию по ст. 313 УК РФ со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ. Так, Верховный Суд РФ признал квалификацию действий Мур-зиной И. А. по ч. 3 ст. 33, ч. 1 ст. 313 УК РФ не соответствующей установленным судом фактическим обстоятельствам. Мурзина И. А. изготовила поддельный официальный документ — постановление Президиума Московского городского суда, содержащий не соответствующие действительности сведения об отмене меры пресечения в виде содержания под стражей и об освобождении из-под стражи обвиняемого Ф., с целью использования данного документа для организации побега Ф. Из материалов уголовного дела усматривается, что Ф. не был осведомлен об организаторской деятельности Мурзиной, умысел на совершение побега из-под стражи отрицал. Судебная коллегия по уголовным делам указала, что по смыслу закона организатор объединяет усилия других соучастников, направляет их совместную преступную деятельность в стадии подготовки или непосредственного совершения преступления. В случае отсутствия других соучастников, прежде всего исполнителя преступления, организаторская деятельность невозможна.

Суд пришел к выводу, что в содеянном Мурзиной отсутствует состав организации побега из-под стражи, однако ее действия содержат признаки приготовления к побегу. Поскольку побег по ч. 1, 2 ст. 313 УК РФ относится к преступлениям средней тяжести, уголовная

ответственность за приготовление к таким преступлениям не наступает [5].

Для квалификации побега как совершенного группой лиц по предварительному сговору недостаточно установить, что два или более его участников обладают признаками субъекта данного преступления, т. е. отбывают наказание или находятся в заключении. Их действия должны содержать признаки объективной стороны побега, а именно — оставление места отбывания наказания в виде лишения свободы, ареста, либо места содержания под стражей (подробнее об объективной стороне побега см. [10]).

Основную сложность в практике применения уголовного закона вызывает уголовно-правовая оценка действий соучастников преступления, в частности, определение того, выполняют ли они объективную сторону соответствующего состава преступления или оказывают исполнителю преступления содействие в ее выполнении. В судебной практике уголовно-правовой оценки побегов, совершенных в соучастии, встречаются примеры, когда побег одного лица ошибочно квалифицируется как совершенный группой лиц по предварительному сговору. Так, судья Головинского районного суда, рассмотрев уголовное дело в отношении двух лиц, обвиняемых по ч. 2 ст. 313 УК РФ в побеге, совершенном группой лиц по предварительному сговору, установил следующее: ФИО 1, находящийся под стражей в ФКУ СИЗО-5, имея умысел на побег из-под стражи, познакомился с ФИО 2, отбывавшим в ФКУ СИЗО-5 лишение свободы, и узнал, что ФИО 2 должен быть освобожден по отбытии наказания. По предварительной договоренности между ними ФИО 2 предоставил ФИО 1 свои анкетные данные, сам укрылся в санузле камеры, чтобы облегчить ФИО 1 совершение побега. ФИО 1 ввел в заблуждение сотрудников ФКУ СИЗО-5 относительно своей личности, представившись ФИО 2, назвав его анкетные данные, получив справку

об освобождении на имя ФИО 2, ФИО 1 покинул СИЗО-5, тем самым совершив побег из-под стражи. Суд пришел к выводу, что ФИО 2 объективную сторону побега не выполнял и не планировал, таким образом, побег совершил только ФИО 1, и такой побег не может быть квалифицирован как совершенный группой лиц по предварительному сговору. Однако своими действиями ФИО 2 содействовал совершению побега из-под стражи ФИО 1 предоставлением информации, возможности выйти из камеры под его именем, т. е. совершил пособничество в побеге из-под стражи [7].

Как следует из ч. 2 ст. 35 УК РФ, признаком совершения преступления группой лиц является совместность участия. Следовательно, для квалификации побега как совершенного группой лиц по предварительному сговору необходимо установить, что действия исполнителей были совместными.

Что же следует понимать под совместностью участия при совершении побега? Достаточно ли для констатации совместности, чтобы два и более лица совершили побег в одном месте в одно время? Такие вопросы возникают, поскольку нередко, и судебные решения это подтверждают, лица, совершающие запланированный побег, дают возможность совершить побег и другим лицам, отбывающим наказание или находящимся под стражей.

Установления факта совершения действий, составляющих объективную сторону побега, несколькими лицами в одном месте и в одно время не равнозначно установлению совместности их действий. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 19.02.2014 № 299-П13ПР был оставлен без изменения приговор в части оценки действий лиц, совершивших побег из-под стражи при следующих обстоятельствах. Шуп-ляк, Галицын, Балыкин, действуя по предварительному сговору, находясь под стражей в помещении спецавтомобиля для перевозки арестованных,

напали на конвоиров К. и П. и совершили побег. Кроме того, они предложили совершить побег другим заключенным, находившимся в данном автомобиле. Жестаков, находившийся в спецавтомобиле, воспользовавшись тем, что двери камер и автомобиля были открыты, совершил побег из-под стражи. Действия Шупляка, Галицына, Балыкина были квалифицированы как побег, совершенный группой лиц по предварительному сговору, а действия Жестакова — по ч. 1 ст. 313 УК РФ [6].

В чем выразилась совместность, согласованность действий таких лиц, взаимодополняемость? Есть ли здесь взаимность, общность действий? Объективно каждый из участников выполнил свои действия, совместного продолжения преступления не последовало.

Для квалификации по ч. 2 ст. 313 УК РФ сговор на совершение побега должен быть предварительным, т. е. возникшим до начала выполнения действий, входящих объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ. Характер предварительного сговора на совершение побега и время его возникновения принципиального юридического значения не имеют. Степень согласованности действий со-

участников при наличии между ними предварительного сговора может быть различной, однако во всех случаях субъективная связь между ними не является минимальной, т. е. не ограничивается знанием каждого участника побега о присоединяющейся деятельности других лиц. Даже в элементарной форме предварительный сговор предполагает некоторую детализацию совместных действий, образующих побег.

Между тем, следует согласиться с А. В. Шеслером, что присоединение одного осужденного к уже начавшемуся побегу, совершаемому другим осужденным, может быть квалифицировано как побег, совершенный по предварительному сговору группой лиц. Это возможно, когда преступник, встретив значительные затруднения, временно приостанавливает действия по осуществлению побега, которые уже вписываются в юридические границы состава преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ, и начинает подыскивать себе соучастника для доведения побега до конца в составе группы. Возникновение субъективной связи между соучастниками до продолжения временно приостановленного побега и образует предварительный сговор на его совершение [10].

Литература

1. Апелляционное определение от 18.04.2013 по делу № 2-40/12 // http://sudact.ru/vsrf/doc.

2. Кимачев, А. Н., Горбач, Д. В., Кутаков, Н. Н., Холоднов, С. А. Состояние режима в исправительных учреждениях : аналитический обзор. — Рязань: Академия ФСИН России, 2016.

3. Красоткин, П. Н., Красильникова, М. С. Пенитенциарная криминология : учебное пособие. — Новокузнецк: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России, 2016.

4. Общий толковый словарь русского языка. — Режим доступа: http://tolkslovar.ru/ie1841.html.

5. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу № 5-УД 15-82 от 19.01.2016. — Режим доступа: 2акоплпРэ.

6. Постановление Президиума Верховного суда РФ от 19.02.2014 № 299-П13ПР // СПС «Консультант Плюс». Документ опубликован не был.

7. Приговор Головинского районного суда по уголовному делу № 01-0369/2016. — Режим доступа: sud-praktika.ru.

8. Характеристика лиц, содержащихся в следственных изоляторах и тюрьмах. — Режим доступа: http://фсин.рф/statistics.

9. Шеслер, А. В. Соучастие в преступлении. — Новокузнецк, 2015.

10. Шеслер, А. В. Уголовно-правовая характеристика побега из мест лишения свободы, совершенного по предварительному сговору группой лиц // Вестник Кузбасского института. — 2017. — № 2.

Сведения об авторе

Беларева Ольга Александровна: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк, Российская Федерация), доцент кафедры уголовного права, кандидат юридических наук. E-mail: belarev@mail.ru

Information about the author

Belareva Olga Aleksandrovna: KI of the FPS of Russia (Novokuznetsk, Russian Federation), associate professor of the Chair of Criminal Law, candidate of law. E-mail: belarev@mail.ru

УДК 343.8

С. Л.Гайкович

МЕХАНИЗМ ИЗМЕНЕНИЯ УСЛОВИЙ СОДЕРЖАНИЯ ОСУЖДЕННЫХ К ЛИШЕНИЮ СВОБОДЫ В ПРЕДЕЛАХ ОДНОГО ИСПРАВИТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ

В статье исследуется нормативное правовое регулирование такой составляющей прогрессивной системы исполнения наказания, как изменения условий содержания осужденных к лишению свободы в пределах одного исправительного учреждения. На основании произведенного анализа проведена сравнительно-правовая характеристика законодательства Республики Беларусь и Российской Федерации в части механизма реализации рассматриваемого процесса.

Целью исследования является выработка научных основ для последующей оптимизации законодательства, регламентирующего порядок и условия отбывания наказания в виде лишения свободы. Актуальность заключается в необходимости дальнейшего совершенствования законодательства, регламентирующего порядок изменения условий отбывания наказания в виде лишения свободы в пределах одного исправительного учреждения. На основании изучения ведомственного законодательства предложены пути оптимизации процедуры аттестации осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Предложено авторское определение понятия изменения условий отбывания наказания осужденными к лишению свободы в пределах одного исправительного учреждения.

Ключевые слова: уголовно-исполнительное законодательство; лишение свободы; изменение условий содержания; степень исправления; аттестация.

© Гайкович С. Л., 2017 © Haikovich S. L., 2017