CC BY
17
УДК 348.368
Качмазова Альбина Владимировна
старший преподаватель кафедры уголовно права и процесса, Горский государственный аграрный университет, г. Владикавказ [email protected]
Albina. V. Kachmazova
Senior Lecturer Department of Criminal Law and Procedure, Gorsky State Agrarian University, g. Vladikavkaz [email protected]
Уголовная ответственность
за неисполнение судебного постановления о прекращении распространения информации и (или) об опровержении ранее распространённой информации
Criminal liability
for failure to execute a court order to stop the dissemination of information and (or) to refute previously distributed information
Аннотация. Статья посвящена новелле отечественного уголовного законодательства в сфере противодействия фактам неисполнения судебных постановлений - части 1 статьи 315 Уголовного кодекса Российской Федерации. Данной нормой под уголовно-правовой запрет поставлено неисполнение судебного постановления о прекращении распространения информации и (или) об опровержении ранее распространённой информации. Определено содержание непосредственного объекта этого преступления, которое является более конкретизированным в сравнении с объектом традиционного состава неисполнения судебного постановления, раскрыты иные юридически значимые признаки данного общественно опасного деяния.
Ключевые слова: уголовная ответственность, преступление, квалификация преступлений, правосудие, судебное постановление, злостность, неисполнение, административная пре-юдиция.
Annotation. The article is devoted to the novel of the domestic criminal legislation in the sphere of counteraction to the facts of non-execution of judgments - part 1 of article 315 of the Criminal code of the Russian Federation. This provision under the criminal law prohibition is put non-execution of the judicial resolution on the termination of distribution of information and (or) about a denial of earlier distributed information. The content of the direct object of this crime, which is more specific in comparison with the object of the traditional composition of non-execution of the judgment, disclosed other legally significant features of this socially dangerous act.
Keywords: criminal liability, crime, qualification of crimes, justice, judicial decision, malice, non-execution, administrative prejudice.
Традиционная для отечественного уголовного законодательства норма об ответственности за неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта (ст. 315 УК РФ) имела довольно длительную историю своего существования в неизменном виде. Юридически значимые признаки данного преступления были обстоятельно изучены в теории уголовного права, что во многом обусловливало весьма стабильную практику применения этого уголовно-правового запрета. Необходимо заметить, что названная норма уголовного закона не вызывала серьёзных нареканий со стороны специалистов.
Науке уголовного права известны лишь многочисленные и обоснованные предложения по криминализации неисполнения судебных постановлений не только специальными субъектами, но и любыми лицами, включая граждан [1, с. 97]. В этих условиях конструкция ст. 315 УК РФ была существенно преобразована Федеральным законом от 02.10.2018 № 348-ФЗ. Ранее действовавшая диспозиция ст. 315 УК РФ стала её частью второй, а в первой части ныне регламентирована ответственность за злостное неисполнение вступивших в законную силу приговора суда, решения суда или иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению лицом, под-
вергнутым административному наказанию за деяние, предусмотренное ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ, совершённое в отношении того же судебного акта.
В юридической литературе основной непосредственный объект состава преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ, обычно трактуется как общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением правосудия. Зачастую, в качестве дополнительного непосредственного объекта выделяются общественные отношения, возникающие по поводу обеспечения конституционных прав граждан, общества, юридических лиц и государства [2, с. 183].
Можно предположить, что изложенные представления о непосредственном объекте рассматриваемого преступления вполне допустимо распространить и на новеллу, закреплённую в ч. 1 ст. 315 УК РФ. Ведь, речь в ч. 1 ст. 315 УК РФ так же, как и в ч. 2 ст. 315 УК РФ, ведётся о злостном неисполнении судебного постановления. Вместе с тем, стоит обратить внимание на конструирование ч. 1 ст. 315 УК РФ с использованием административной преюдиции, поскольку основанием для возникновения уголовной ответственности, в данном случае, выступает факт административного наказания виновного по ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ в отношении того же судебного акта.
В свою очередь, административное предписание, предусмотренное ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ, устанавливает ответственность за неисполнение должником содержащихся в исполнительном документе требований о прекращении распространения информации и (или) об опровержении ранее распространённой информации в срок, вновь установленный судебным приставом-исполнителем после наложения административного штрафа.
Следует отметить, что изложенная формулировка административного правонарушения не позволяет с достаточной полнотой уяснить его содержание, которым предопределяется и суть уголовно-правового запрета, закреплённого ч. 1 ст. 315 УК РФ. Имеются основания полагать, что смысл указанного административно-правового предписания сводится к ответственности за повторное нарушение лицом обязанности по исполнению требований неимущественного характера, содержащихся в исполнительных документах (глава 13 Федерального закона «Об исполнительном производстве»). В соответствии со ст. 105 названного Закона, «в случаях неисполнения должником требований, содержащихся в исполнительном документе, в срок, установленный для добровольного исполнения, а также неисполнения им исполнительного документа, подлежащего немедленному исполнению, в течение суток с момента получения копии постановления судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства судебный пристав-исполнитель выносит постановление о взыскании исполнительского сбора и устанавливает должнику новый срок для исполнения. При неисполнении должником требова-
ний, содержащихся в исполнительном документе, без уважительных причин во вновь установленный срок судебный пристав-исполнитель составляет в отношении должника протокол об административном правонарушении в соответствии с КоАП РФ и устанавливает новый срок для исполнения. Если для исполнения указанных требований участие должника необязательно, то судебный пристав-исполнитель организует исполнение в соответствии с правами, предоставленными ему Федеральным законом» [3].
Однако и законодательство об исполнительном производстве не раскрывает содержание соответствующих требований неимущественного характера, что обусловливает необходимость обращения к положениям гражданского законодательства, исходно определяющего имущественные и неимущественные права. К последним отн осятся нематериальные блага, предусмотренные ч. 1 ст. 150 ГК РФ: жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона. Но поскольку в ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ имеется прямое указание на распространение информации, то, очевидно, ею предполагается, прежде всего, игнорирование требований о прекращении распространения информации или опровержения таковой, касающейся чести, достоинства, деловой репутации, частной жизни, личной и семейной тайны. Гражданско-правовые инструменты для защиты перечисленных видов информации и соответствующих прав граждан регламентированы ст. 152 и ст. 1522 ГК РФ. Этими правовыми нормами предусмотрена возможность запрещения по судебному решению распространения такой информации и (или) опровержения ложных сведений.
Таким образом, уголовно-правовая норма, сформулированная в ч. 1 ст. 315 УК РФ, призвана охранять не любые правоотношения, возникающие по поводу обязательности исполнения судебного постановления, а лишь такие, которые связаны с исполнением судебных постановлений, защищающих честь, достоинство, деловую репутацию, а равно частную жизнь. Нематериальные блага в виде деловой репутации могут принадлежать как гражданину, так и юридическому лицу (п. 11 ст. 152 ГК РФ).
На основании изложенного непосредственный объект состава преступления, закреплённого ч. 1 ст. 315 УК РФ, образуют общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением обязательности исполнения судебных постановлений о защите чести, достоинства, деловой репутации, а равно частной жизни лица.
С объективной стороны состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 315 УК РФ, тождественен таковой в традиционном составе неисполнение приговора суда, решения суда или иного
судебного акта (ч. 2 ст. 315 УК РФ) и выражается в злостном неисполнении судебного постановления либо в воспрепятствовании его исполнению.
В теории уголовного права преобладает точка зрения о том, что злостность при неисполнении судебных постановлений подразумевает невыполнение каких-либо обязанностей после письменного предостережения о недопустимости повторения или продолжения нарушения установленного судом порядка в отношении определённых правоотношений [2, с. 183; 4, с. 582, 5, с. 46; 6, с. 90]. В этой связи возникает закономерный вопрос о понимании злостности в структуре объективной стороны исследуемого состава преступления. Дело в том, что, исходя из положений законодательства об исполнительном производстве, к моменту привлечения лица к административной ответственности по ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ он уже трижды предупреждается об обязанности исполнения соответствующего судебного постановления. Следовательно, либо законодатель указывает на то, что изложенное количество предупреждений уже подразумевает злостность неисполнения судебного постановления, либо требуется установление ещё каких-либо дополнительных признаков, свидетельствующих о таком поведении виновного. Однако, как мы полагаем, к числу таких дополнительных признаков может быть отнесено только продолжение игнорирования требований судебных приставов-исполнителей. Но это, на наш взгляд, это было бы несколько абсурдным, так как трёхкратного предупреждения более чем достаточно для констатации целеустремлённого намерения лица не исполнять судебное постановление. Поэтому мы считаем, что признак злостности в диспозиции ч. 1 ст. 315 УК РФ фактически раскрывается через ссылку на применение к лицу наказания за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ.
По законодательной конструкции объективная сторона состава преступления, регламентированного ч. 1 ст. 315 УК РФ, имеет формальный характер - преступление окончено с момента назначения лицу административного наказания по ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ и продолжения неисполнения судебного постановления.
Важной особенностью состава неисполнения судебного постановления о защите чести, дос-
Литература:
1. Городнова О.Н. Оптимизация норм уголовного законодательства как цель обеспечения неотвратимости наказания и совершенствования исполнительного производства // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2011. № 3. С. 97.
2. Сасин А.А. Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта как преступление против правосудия // Общество и право. 2011. № 4. С. 183.
3. Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» // Собрание законодательства РФ. 08.10.2007. № 41. Ст. 4849
тоинства, деловой репутации, а равно частной жизни лица, в сравнении с общественно опасным деянием, запрещённым ч. 2 ст. 315 УК РФ, являются признаки субъекта. Если субъектом злостного неисполнения судебного постановления, предусмотренного ч. 2 ст. 315 УК РФ, выступает только лицо, наделённое специальными должностными (служебными) полномочиями, то субъект неисполнения судебного постановления о прекращении распространения информации и (или) об опровержении ранее распространённой информации общий - любое вменяемое физическое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста, подвергнутое административному наказанию по ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ.
Анализ уголовно-правовых норм, предусмотренных ч. 1 и ч. 2 ст. 315 УК РФ, позволяет предпо-л ожить, что они могут находиться, условно говоря, в перекрёстной конкуренции. В норме, закреплённой ч. 1 ст. 315 УК РФ, уточнены признаки объекта преступления, а в ч. 2 ст. 315 УК РФ -субъекта.
Вместе с тем, сравнение санкций названных норм уголовного закона, позволяет утверждать, что неисполнение представителем власти, государственным служащим, муниципальным служащим, а также служащим государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации судебного постановления о прекращении распространения информации и (или) об опровержении ранее распространённой информации не может быть квалифицировано по ч. 1 ст. 315 УК РФ, так как по ч. 2 этой статьи предусмотрено более строгое наказание. Поэтому в данной ситуации применению подлежит ч. 2 ст. 315 УК РФ как специальная норма по отношению к ч. 1 ст. 315 УК РФ.
Подводя итог, следует отметить, что законодателем дифференцирована уголовная ответственность за неисполнение судебного постановления о прекращении распространения информации и (или) об опровержении ранее распространённой информации в зависимости от признаков субъекта совершённого преступления. При этом квалификация по ч. 2 ст. 315 УК РФ возможна, как при наличии, так и при отсутствии административного наказания по ч. 4 ст. 17.15 КоАП РФ, применённого в отношении виновного.
Literature:
1. Gorodnova O.N. Optimization of norms of criminal legislation as the purpose of ensuring inevitability of punishment and improvement of enforcement proceedings // Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2011. № 3. P. 97.
2. Sasin A.A. non-Execution of court sentence, court decision or other judicial act as a crime against justice // Society and law. 2011. № 4. P. 183.
3. Federal law of 02.10.2007 № 229-FZ «On enforcement proceedings» // Collection of legislation of the Russian Federation. 08.10.2007. № 41.
(в ред. Федерального закона от 06.03.2019 № 24-ФЗ, опубликованного на Официальном интернет-портале правовой информации. URL : http://www.pravo.gov.ru 06.03.2019).
4. Уголовное право России. Части Общая и Особенная : учебник для бакалавров / Отв. ред. А.И. Рарог. 2-е изд., перераб. и доп. М. : Проспект, 2019.
5. Тепляшин П. Квалификация неисполнения приговора, иного решения суда по признаку злостности / П. Тепляшин, Е. Летягина // Уголовное право. 2008. № 5. С. 46.
6. Харьковский Д.А. Уголовно-правовая характеристика неисполнения приговора суда, решения суда или иного судебного акта // Юрист-правовед. 2006. № 4. С. 90.
Art. 4849 (as amended by the Federal law of 06.03.2009 № 24-FZ, published on the Official Internet portal of legal information. URL : http://www.pravo.gov.ru 06.03.2009).
4. Criminal law of Russia. The General and Special part : textbook for students / Ed. edited by A.I. Rarog. 2nd ed. M. : Prospect, 2019.
5. Teplyashin P. Qualification of non-execution of sentence, other court decision on the basis of malice / P. Teplyashin, E. letyagina // Criminal law. 2008. № 5. P. 46.
6. Harkovskii D.A. Criminal-legal characteristic of non-execution of a court sentence, court decision or other judicial act // Lawyer-jurist. 2006. № 4. P. 90.
