Права человека в евразийском пространстве
Евразийская адвокатура. 2024. № 1 (66). С. 83. Eurasian advocacy. 2024;(1(66)):83.
Права человека в евразийском пространстве
Научная статья УДК 342.413
doi 10.52068/2304-9839_2024_66_1_83
УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ЧЛЕНОВРЕДИТЕЛЬСТВО ОСУЖДЕННЫХ В СВЕТЕ ПРАВОВОЙ ПОЗИЦИИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН: НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ КРИТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА
РАХИМБЕРДИН Куат Хажумуханович
Доктор юридических наук, профессор кафедры юриспруденции Восточно-Казахстанского университета имени С. Аманжолова, член Общественного совета по вопросам деятельности органов внутренних дел Республики Казахстан
070004, г. Усть-Каменогорск, ул. Казахстан, д. 55, Республика Казахстан
Аннотация: Цель исследования заключается в критическом анализе Нормативного постановления Конституционного Суда Республики Казахстан от 6 декабря 2023 года № 37-НП «О рассмотрении на соответствие Конституции Республики Казахстан части третьей статьи 428 Уголовного кодекса РК от 3 июля 2014 года и подпункта 2) части второй статьи 130 Уголовно-исполнительного кодекса РК от 5 июля 2014 года» на предмет соответствия фундаментальным принципам Конституции Республики Казахстан, положениям Международного Пакта ООН о гражданских и политических правах, Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания и другим международным правовым актам, обеспечивающим права и свободы человека в условиях изоляции от общества, а также доктринально обоснованному Нормативному постановлению Конституционного Совета от 27 февраля 2008 года № 2 «О проверке конституционности частей первой и четвертой статьи 361 Уголовного кодекса РК по обращению Капшагайского городского суда Алматинской области», признавшему уголовную ответственность осужденных за членовредительство противоречащей конституционно-правовым основам Республики Казахстан.
Ключевые слова: Конституция, Конституционный Суд, членовредительство осужденных, права и свободы человека, международные стандарты ООН, Республика Казахстан
Для цитирования: Рахимбердин К.Х. Уголовная ответственность за членовредительство осужденных в свете правовой позиции Конституционного Суда Республики Казахстан: некоторые аспекты критического анализа // Евразийская адвокатура. 2024. № 1(66). С. 83. https:// doi.org//10.52068/2304-9839_2024_66_1_83
Human Rights in the Eurasian Space
Original article
CRIMINAL LIABILITY FOR SELF-HARM OF CONVICTED PERSONS IN THE LIGHT OF THE LEGAL POSITION OF THE CONSTITUTIONAL COURT OF THE REPUBLIC OF KAZAKHSTAN: SOME ASPECTS OF CRITICAL ANALYSIS
RAKHIMBERDIN Kuat Khazhumukhanovich
Doctor of Law, Professor of the Department of Jurisprudence of S. Amanzholov East Kazakhstan University, member of the Public Council on the Activities of the Internal Affairs Bodies of the Republic of Kazakhstan 070004, Ust-Kamenogorsk, Kazakhstan str., 55, Republic of Kazakhstan
Abstract: The purpose of the study is to critically analyze the Normative Resolution of the Constitutional Court of the Republic of Kazakhstan dated December 6, 2023 No. 37-NP "On consideration of compliance with the Constitution of the Republic of Kazakhstan of part three of Article 428 of the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan dated July 3, 2014 and subparagraph 2) of part two of the article 130 of the Criminal Executive Code of the Republic of Kazakhstan dated July 5, 2014, the fundamental principles of the Constitution of the Republic of Kazakhstan, the provisions of the UN International Covenant on Civil and Political Rights, the Convention against Torture and Other Cruel, Inhuman or Degrading Treatment or Punishment and other international legal acts ensuring human rights and freedoms in conditions of isolation from society, as well as the doctrinally based Normative Resolution of the Constitutional Council of February 27, 2008 No. 2 "On checking the constitutionality of parts one and four of Article 361 of the Criminal Code of the Re-
© Рахимбердин К.Х., 2024 Распространяется по лицензии Creative Commons Attribution NonCommercial License 4.0 (CC BY-NC).
public of Kazakhstan upon the appeal of the Kapshagai City Court of the Almaty Region, which recognized the criminal liability of the convicted for self-harm, contrary to the constitutional and legal foundations of the Republic of Kazakhstan.
Keywords: Constitution, Constitutional Court, self-harm of convicted persons, human rights and freedoms, UN international standards, Republic of Kazakhstan
For citation: Rakhimberdin K.Kh. Criminal Liability for Self-harm of Convicted Persons in the Light of the Legal Position of the Constitutional Court of the Republic of Kazakhstan: Some Aspects of Critical Analysis = Eurasian Advocacy. 2024;1(66):83. (In Russ.). https://doi.org/10.52068/2304-9839_2024_66_1_83
Системная модернизация казахстанского общества и государства, инициированная реформами, предпринятыми при решающей поддержке Президента Республики Казахстан Касым-Жо-марта Токаева, затронула практически все сферы социальной деятельности, включая важнейшую среди них - сферу защиты прав и свобод человека. Наглядным свидетельством этому является Указ Президента Республики Казахстан от 8 декабря 2023 года «О Плане действий в области прав человека и верховенства закона» [1]. В этом документе политико-правового характера нашел отражение системный подход к проблеме повышения эффективности деятельности государственных органов и иных социальных институтов по защите прав и основных свобод человека, связанный с дальнейшей имплементацией международных стандартов ООН, посвященных данным правам и свободам, интеграцией правотворческих и правоприменительных усилий, направленных на противодействие различным нарушениям прав и свобод человека. Вполне очевидно, что положения названного указа главы казахстанского государства имеют непосредственное отношение к реализации контрольно-надзорных функций правоохранительной системы, отправлению правосудия и к позиционированию нашей страны на международной арене как государства, последовательно и неукоснительно соблюдающего рекомендации международных правовых актов ООН в области прав человека. Полагаем, что позиция лидера Казахстана, буквально вдохновляющего важнейшие институциональные реформы, осуществляемые в стране в последние годы, должна существенным образом влиять на правореализационную практику, непосредственно затрагивающую комплекс вопросов признания, уважения, соблюдения и защиты фундаментальных прав граждан нашей страны.
В этой связи обращает на себя внимание проблема защиты прав и свобод граждан Республики Казахстан, оказавшихся в условиях принудительной изоляции от общества. Составной частью этой проблемы является инструментарий уголовной ответственности за причинение осужденными, лишенными свободы, вреда своему здоровью в целях уклонения от отбывания наказания (ч. 3
ст. 428 УК РК). Эта уголовно-правовая норма фактически предлагает карать человека только за то, что он нанес вред своему собственному здоровью и пострадал от этого вреда. Иными словами, пусть его физические страдания, обусловленные нанесением увечий, сопровождаются страданиями моральными, вызванными претерпеванием уголовной кары, предусмотренной статьей 428 УК РК.
Заслуживает внимания то обстоятельство, что еще в 2008 году Конституционный Совет Республики Казахстан в своем Нормативном постановлении от 27 февраля 2008 года № 2 «О проверке конституционности частей первой и четвертой статьи 61 Уголовного кодекса РК по обращению Капшагайского городского суда Алматинской области» [2] обоснованно признал не соответствующей Конституции страны норму ранее действовавшего Уголовного кодекса РК 1997 года, устанавливавшую ответственность за членовредительство осужденных. Как юрист, много лет занимающийся проблемами имплементации международных стандартов прав человека и сферы уголовного правосудия, должен отметить высокий доктринальный и правовой уровень данного Нормативного постановления Конституционного Совета РК, которое в условиях существования авторитарного политического режима, тем не менее, последовательно отражало охраняемые Конституцией высшие социальные ценности [3]. На содержание этого важнейшего документа конституционной юстиции существенно повлияла позиция видных ученых-юристов Казахстана - академиков Национальной академии наук Республики Казахстан, докторов юридических наук, профессоров С.З. Зиманова, Г.С. Сапаргалиева, докторов юридических наук, профессоров Е.И. Каиржано-ва и А.А. Матюхина, являющихся гордостью казахстанской юридической науки и привлеченных Конституционным Советом в качестве экспертов и специалистов.
Однако, по-видимому, нашлись влиятельные силы, которых подход Конституционного Совета Республики Казахстан к проблеме ответственности за членовредительство осужденных не устроил, и упомянутая статья еще долгое время «украшала» Уголовный кодекс Казахстана. Лишь
в 2009 году она была из него исключена. Казалось бы, точка в этой истории была поставлена раз и навсегда. Однако удивительным образом фактическая «реинкарнация» нормы об ответственности за членовредительство произошла в действующем Уголовном кодексе Казахстана, принятом в 2014 году. При этом Нормативное постановление Конституционного Совета от 2008 года, о котором было сказано выше, не отменено, а следовательно, сохраняет свою юридическую силу и политическое значение. В этих условиях Конституционный Суд Республики Казахстан, являющийся в настоящее время субъектом конституционного контроля в Республике Казахстан, по обращению Н.С. Моора принимает Нормативное постановление Конституционного Суда Республики Казахстан от 6 декабря 2023 года № 37-НП «О рассмотрении на соответствие Конституции Республики Казахстан части третьей статьи 428 Уголовного кодекса РК от 3 июля 2014 года и подпункта 2) части второй статьи 130 Уголовно-исполнительного кодекса РК от 5 июля 2014 года» [4].
Следует отметить, что Конституционный Суд в описательной части своего постановления ссылается на положения Конституции Республики Казахстан о правах и свободах человека, а также на правовую позицию Конституционного Совета, изложенную применительно к статье 361 УК РК (1997 г.), «зеркальным» отражением которой фактически является ч. 3 статьи 428 действующего УК РК, ставшая предметом разбирательства в Конституционном Суде Республики Казахстан. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что Конституционный Суд признал, что правовые позиции Конституционного Совета, касающиеся способов выражения осужденными своего протеста против бесчеловечных способов обращения и наказания, сохраняют свое значение и в настоящее время. Высший орган осуществления конституционного правосудия сослался также на Международный пакт ООН о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года, являющийся международным договором, отметив его роль в защите права на свободу выражения мнений и убеждений. При этом Конституционный Суд подчеркнул, что, «Согласно положениям МПГПП, пользование правами, предусмотренными пунктом 2 статьи 19, налагает на человека особые обязанности и особую ответственность. Они могут быть сопряжены с некоторыми ограничениями, которые должны быть установлены законом и являться необходимыми: а) для уважения прав и репутации других лиц; Ь) для охраны государственной безопасности, общественного порядка,
здоровья или нравственности населения». Вполне очевидно, что по своему политико-правовому смыслу в положениях Международного пакта ООН о гражданских и политических правах речь идет о таких ограничениях разумного, достаточного и необходимого характера, которые обусловлены задачами защиты важнейших социальных ценностей, которые ограничению не подлежат. Так, например, никакими высшими интересами не может быть оправдано ограничение права на защиту от пыток и других видов жестокого, бесчеловечного обращения, на недискриминацию, права на доступ к судебной защите. Однако вызывает удивление, что Конституционный Суд ссылается на правовую позицию Конституционного Совета, указывая, что членовредительство может рассматриваться как способ защиты собственного достоинства лицами, лишенными свободы. Но это означает неоправданное смешение двух разнородных правовых категорий: собственного (личного) достоинства и человеческого достоинства осужденных. Представляется, что Конституционный Совет имел в виду именно человеческое достоинство, а не личное, о котором упоминается в постановлении Конституционного Суда. Личное достоинство неизбежно умаляется фактом осуждения гражданина и претерпеванием им лишений и наказания. Что касается человеческого достоинства, то оно неприкосновенно, и посягательства на него являются пытками и другими способами жестокого обращения. Поэтому осужденные, как и любые другие граждане, обладают абсолютным и неотчуждаемым правом на защиту от пыток и иного бесчеловечного обращения, а крайним средством такой защиты и выражения протеста против условий отбывания наказания, несовместимых с человеческим достоинством, является членовредительство осужденных. Именно на это обстоятельство обратил внимание Конституционный Совет Казахстана в 2008 году.
Логика Нормативного постановления Конституционного Суда такова, что он предлагает разграничивать членовредительство как ответ на незаконные действия администрации и персонала пенитенциарных учреждений, который должен сопровождаться ответственностью осужденного, и членовредительство как ответ на правомерные действия администрации данных учреждений, который должен быть наказуем. Но по каким критериям определять, где начинаются незаконные действия и завершаются правомерные? Например, в ситуации, когда осужденных привлекли к бесплатному труду по благоустройству территории учреждения, а среди этих осужденных ока-
зались лица, принадлежащие к так называемым «привилегированным» стратам тюремного сообщества, возложившие свои трудовые обязанности на других осужденных, отказ последними от выполнения работ «за себя и того парня» вполне можно истолковать как отказ от выполнения законных требований персонала УИС. И тогда членовредительство осужденного, не выдержавшего давления заключенных-«положенцев» и администрации учреждения и совершившего членовредительство, будет квалифицировано по части 3 статьи 428 УК РК. Но будет ли это справедливым в правовом, демократическом государстве? Весьма сомнительно. Далее Конституционный Суд указывает, что, если граждане пытаются уклониться от исполнения своих обязанностей, установленных Конституцией или предусмотренных законом, в части отбывания наказания, в том числе и путем членовредительства, - они могут нести за это соответствующую ответственность. Иным словами, если гражданин не захотел претерпевать лишения и страдания, вызванные порядком отбывания наказания, и нанес себе увечья, он должен нести уголовную ответственность. В этой связи следует отметить, что еще в средневековом английском уголовном праве, до сих пор сохраняющем черты архаичности, существовала уголовная ответственность за покушение на самоубийство. Если суи-цидент, пытавшийся свести счеты с жизнью, по какой-либо причине не «преуспевал» в этом, то он подлежал смертной казни, поскольку только король, олицетворяющий высшую государственную власть, мог распоряжаться жизнью своих подданных. Похоже, что казахстанский законодатель солидаризовался с этим средневековым подходом, криминализовав действия осужденного по нанесению себе увечий как противоречащие воле государства, установившего обязанность претерпевать не только порядок и условия отбывания и наказания в виде лишения свободы, но и сопутствующие им лишения и страдания. И Конституционный Суд подобное положение вещей признал приемлемым и оправданным. Хотелось бы отметить, что подобной ответственности нет в абсолютном большинстве европейских государств и у нашего ближайшего соседа - Российской Федерации.
Другим спорным моментом, с позиции Конституционного Суда Республики Казахстан, является обоснование необходимости криминализации деяния, предусмотренного ч. 3 статьи 428 УК РК. Юристам известно «золотое правило» криминализации, согласно которому в уголовный закон, являющийся источником материального
права, составы преступлений можно включать при наличии их реальной общественной опасности и массовости совершения. К сожалению, Конституционный Суд эту реальную общественную опасность анализу не подвергает, ограничиваясь констатацией роли такого объекта уголовно-правовой охраны, как интересы правосудия. Но что важнее для интересов правосудия: предотвращение и своевременное разрешение конфликтов между осужденными и администрацией пенитенциарных учреждений или возложение на этих осужденных дополнительных карательных ограничений, углубляющих эти конфликты? Ответ на этот вопрос, думается, вполне очевиден. Конституционный Суд указывает, что противоправное поведение осужденных, связанное с невыполнением требований Правил внутреннего распорядка, может повлечь меры взыскания, предусмотренные статьями 130, 131 Уголовно-исполнительного кодекса РК. Аргументируя свой подход, Конституционный суд апеллирует также к подпункту 3 части 3 статьи 104 УИК РК о недопустимости осужденному причинять вред своему здоровью. Но ведь дисциплинарные взыскания, о которых говорят упомянутые статьи УИК РК, -это не наказание за совершенное преступление. И с каких пор уголовно-исполнительное законодательство стало определять основания криминализации деяния?! Разве может процессуальный (уголовно-исполнительный) закон устанавливать основания того, что подлежит закреплению в материальном источнике права - Уголовном кодексе? И могут ли это делать Правила внутреннего распорядка учреждения, являющиеся даже не законом, а подзаконным актом. По логике Конституционного Суда, осужденного следует подвергнуть уголовному наказанию за то, что у него имелась направленность умысла на уклонение от обязанностей, предусмотренных законом и Правилами внутреннего распорядка учреждения. По этому поводу отмечу. Как юрист, привык считать, что направленность умысла всегда связана с осознанием виновным общественной опасности деяния и стремлением причинить вред объектам уголовно-правовой охраны либо с безразличным отношением к такому причинению. Поэтому весьма сомнительно, с точки зрения классической уголовно-правовой доктрины, усматривать в умысле на совершение преступления готовность нарушить требования подзаконного нормативного акта. Помимо всего прочего, это неоправданно смешивает осознание общественной опасности и противоправности деяния. Любому юристу должно быть известно, что требовать осознания
противоправности от виновного нельзя, иначе любое нарушение уголовного закона можно объяснить его незнанием. При установлении умысла на уголовное правонарушение необходимо доказывать именно осознание общественной опасности деяния, а не его противоправность.
Наряду с этим Конституционный Суд отмечает (и совершенно правильно) правовую неопределённость части 3 статьи 428 УК РК, поскольку ее положения формально могут применяться не только к осужденным, находящимся в пенитенциарных учреждениях, но и к иным лицам, помещенным в различные специализированные учреждения МВД РК. Можно ли при этом уголовно-правовую норму с высоким уровнем правовой неопределенности считать соответствующей Конституции, устанавливающей фундамент правотворческой деятельности и ее высокие стандарты? Можно ли одни оценочные понятия (например, цель уклонения от отбывания наказания) объяснять другими оценочными понятиями, порождающими риски произвола, злоупотреблений и коррупции в условиях принудительной изоляции от общества?
Вызывает недоумение то обстоятельство, что в качестве эксперта Конституционный Суд привлек научного сотрудника Научно-исследовательского института Карагандинской Академии Министерства внутренних дел Республики Казахстан имени Б. Бейсенова. Почему не были привлечены эксперты из гражданских образовательных организаций, остается загадкой. Ведь данный эксперт фактически является лицом заинтересованным, поскольку учреждения и органы уголовно-исполнительной системы находятся в том же ведомстве, что и Карагандинская Академия - в Министерстве внутренних дел Казахстана. Подобная заинтересованность означает, что экспертное заключение, подготовленное для Конституционного Суда, по существу не отвечает критериям допустимости доказательств, а значит, на нем не могут основываться судебные решения. Все это создает почву для критических суждений в отношении рассматриваемого документа.
Конституционный Суд Республики Казахстан приходит к выводу, что часть 3 ст. 428 УК соответствует Основному закону страны. Это весьма и весьма спорное решение обосновывается ссылками на нормы УИК РК, на положения Правил внутреннего распорядка, а затем в резолютивной части приводятся положения Конституции РК и Конституционного Закона РК от 5 ноября 2022 года «О Конституционном суде Республики Казахстан».
При этом, к сожалению, описательная часть Постановления не содержит каких-либо упоминаний о международных правовых актах ООН, об общепризнанных нормах и принципах международного права и об их системной связи с важнейшими принципами Конституции Республики Казахстан. Завершается описательная часть, как было уже сказано, констатацией положений уголовно-исполнительного законодательства, которые сами по себе основаниями для криминализации деяний выступать не могут. Это, как представляется, нарушает «архитектуру и симфонию» акта конституционного правосудия, снижает его уровень и уровень восприятия общественным мнением.
Какие риски и возможные негативные последствия при этом возникают? Конституционный Суд является высшей и последней инстанцией, в которой граждане нашего государства на национальном уровне могут оспорить несправедливые и нарушающие права и свободы законодательные акты. Далее остается инструментарий обращения в квазисудебные органы международных публичных организаций. Но этот путь, на наш взгляд, чреват негативным восприятием национальной системы защиты прав и свобод человека как неэффективной и не работающей.
Это создает предпосылки для снижения доверия граждан к правоохранительным институтам Казахстана. С другой стороны, отрицательные оценки расхождений национального законодательства нашей страны и международных стандартов прав человека, данные, например, профильными Комитетами ООН, будут, несомненно, способствовать уменьшению престижа страны на международной арене, порождать упреки и претензии относительно несоответствия реальной практике конституционных постулатов о том, что Республика Казахстан последовательно сохраняет приверженность международным обязательствам в области прав и свобод человека. В перспективе это чревато опасностью вмешательства во внутренние дела нашей страны и ухудшения ее позиций перед лицом мирового сообщества.
Подводя итог изложенному, к сожалению, вынужден констатировать, что в силу обозначенных проблем Нормативное постановление Конституционного Суда Республики Казахстан, сохраняющее норму об уголовной ответственности за членовредительство осужденных, хотя и в измененном виде, едва ли соответствует инновационном курсу Президента нашей страны К.-Ж. То-каева, направленному на всемерное обновление казахстанского общества и государства.
Автором сделаны следующие выводы:
1. Важным достижением демократических, правовых реформ, инициированных Президентом Республики Казахстан К.К. Токаевым, стали воссоздание и деятельность института Конституционного Суда страны, направленные на обеспечение наиболее полной имплементации конституционных положений и рекомендаций международных правовых актов ООН в национальное законодательство Казахстана. Однако для успешности и эффективности этого процесса необходимы высокий доктринальный и правовой уровень нормативных постановлений Конституционного Суда РК, отражение в них как ключевых принципов Конституции РК, так и лучших достижений юридической науки и опыта правового регулирования схожих проблем в странах евразийского пространства.
2. Критикуемое в статье Нормативное постановление Конституционного Суда РК не только расходится с ценностным фундаментом Конституции РК, но и противоречит выводам ранее принятого и сохраняющего юридическую силу Нормативного постановления Конституционного Совета Казахстана, посвященного вопросам уголовной ответственности за членовредительство осужденных. Позиция Конституционного Суда в критикуемом документе порождает риски репутационно-имид-жевых потерь Казахстана на международной арене и в целом расходится с курсом Президента РК К.К. Токаева на демократизацию казахстанского общества и государства, соблюдение прав человека.
Список источников
1. Указ Президента Республики Казахстан от 8 декабря 2023 года «О Плане действий в области прав человека и верховенства закона» [Электронный ресурс]. URL: https://www.akorda.kz/ru/o-plane-deystviy-v-oblasti-prav-cheloveka-i-verhovenstva-zakona-811622.
2. Нормативное постановление от 27 февраля 2008 года № 2 «О проверке конституционности частей первой и четвертой статьи 361 Уголовного кодекса РК по обращению Капшагайского городского суда Алма-тинской области» [Электронный ресурс]. URL: https:// adilet.zan.kz/rus/docs/S080000002_.
3. Рахимбердин К.Х. Уголовная ответственность за членовредительство осуждённых: рассогласование с Конституцией Республики Казахстан // Евразийская адвокатура. 2019. № 1 (38). С. 73-78.
4. Нормативное постановление Конституционного Суда Республики Казахстан от 6 декабря 2023 года № 37-НП «О рассмотрении на соответствие Конституции Республики Казахстан части третьей статьи 428 Уголовного кодекса РК от 3 июля 2014 года и подпункта 2) части второй статьи 130 Уголовно-исполнительного кодекса РК от 5 июля 2014 года» [Электронный ресурс]. URL: https://www.gov.kz/memleket/entities/ksrk/ documents/details/564719?lang=ru.
References
1. Ukaz Prezidenta Respubliki Kazaxstan ot 8 dek-abrya 2023 goda «O Plane dejstvij v oblasti prav cheloveka i verxovenstva zakona» [E"lektronny"j resurs]. URL: https:// www.akorda.kz/ru/o-plane-deystviy-v-oblasti-prav-che-loveka-i-verhovenstva-zakona-811622.
2. Normativnoe postanovlenie ot 27 fevralya 2008 goda № 2 «O proverke konstitucionnosti chastej pervoj i chet-vertoj stat"i 361 Ugolovnogo kodeksa RK po obrashheniyu Kapshagajskogo gorodskogo suda Almatinskoj oblasti» [E"lektronny"j resurs]. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/ S080000002_.
3. Raximberdin K.X. Ugolovnaya otvetstvennost" za chlenovreditel'stvo osuzhdyonny'x: rassoglasovanie s Konstituciej Respubliki Kazaxstan // Evrazijskaya advoka-tura. 2019. № 1 (38). S. 73-78.
4. Normativnoe postanovlenie Konstitucionnogo Suda Respubliki Kazaxstan ot 6 dekabrya 2023 goda № 37-NP «O rassmotrenii na sootvetstvie Konstitucii Re-spubliki Kazaxstan chasti trefej stat"i 428 Ugolovnogo kodeksa RK ot 3 iyulya 2014 goda i podpunkta 2) chas-ti vtoroj stat"i 130 Ugolovno-ispolniteFnogo kodeksa RK ot 5 iyulya 2014 goda» [E"lektronny"j resurs]. URL: https://www.gov.kz/memleket/entities/ksrk/documents/ details/564719?lang=ru.
Статья поступила в редакцию 18.12.2023; одобрена после рецензирования 30.12.2023; принята к публикации 30.12.2023.
The article was submitted 18.12.2023; approved after reviewing 30.12.2023; accepted for publication 30.12.2023.